Текст книги "Два выхода (СИ)"

Автор книги: Наталья Финенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

11

Лишь прибыв домой с покупками, Дантэ смог успокоиться и перевести дух.

В такую рань в магазин, что находился в квартале от его дома, омега попал самым первым, не считая продавца и его помощника.

Стараясь быстро пройтись по всем нужным секциям и выбрать всё по списку, Дантэ направился в отдел, что был ему пока не знаком. Растерявшись на мгновение из-за всех этих разноцветных упаковок и одежд, парень, похватав всё "для омеги и гигиены" и прихватив несколько брошюр для молодых омег, поспешил к кассе, надеясь также быстро расплатиться и уйти.

Если покупками еды и товаров для кухни продавец-бета не сильно интересовался и отбивал чеки, то предметы гигиены и книжки его заинтересовали. Внимательно посмотрев на парня и к чему-то своему прислушиваясь и вычисляя, бета кивнул своим мыслям и, решительно передавая пакеты с товаром, вкрадчиво и спокойно сказал:

– Моё имя Фарион, и, как вы поняли, я бета, как и многие, кто здесь работает. Так что, прошу вас в ваши "определённые дни" звонить нам и сообщать, что вам будет нужно. Наши посыльные с радостью доставят вам покупки. Вот, возьмите нашу карточку, на ней все контакты. И прошу, поторопитесь к себе домой, а то не ровен час, прибудут молодые, несдержанные и холостые альфы. Нам не хочется, чтобы здесь делили течную омегу.

Покраснев от стыда и некоторых слов продавца, Дантэ всё же взял протянутую карточку и поспешил домой, попутно костеря себя, что не додумался позвонить в магазин, где всегда отоваривается. Может быть, и договорился бы с Евгером, чтобы тот подобрал всё, что нужно. Этот человеческий парень немногословен и не болтлив, но в нужный момент всегда помогает.

Немного не дойдя до своего дома, Дантэ заметил двух молодых парней, что выходили из-за поворота, и по раздуваемым ими ноздрям, понял, что они унюхали аромат омеги и следуют за ним.

– Вот же, везёт, как утопленнику, – вздохнув, он, едва сдерживалл порыв бежать, понимая, что это может спровоцировать погоню. Осталось лишь незаметно прибавить шагу и не отвечать на окрики альфов.

Из-за спешки и нервозности, он отмахнулся от ощущения лёгкой вибрации и теплоты.

***

Хватило чуть больше четверти часа после расстановки продуктов на кухне, чтобы воспользоваться душем и надеть длинную майку с домашними шортами, присесть в гостиной с книжкой "Для начинающих молодых омег, вступивших в период созревания".

Кривясь на ощущение лёгкого дискомфорта меж ягодиц и пытаясь сесть удобней, Дантэ раскрыл первую книгу. С первых строк этого «произведения» захотелось рассмеяться, а также познакомиться с автором, кто писал об омегах как о самых хрупких и ранимых существах. Что кроме них в мире нет никого красивей, желанней, лучше.

«…Омега это самое ранимое существо, которое надо беречь, лелеять, оберегать от травм и ненужных стрессов, ведь он будущий папа.

…Каждая омега должна знать, что в его жизни главное – присутствие и счастье его истинного альфы и их детей.

…Каждая омега должна знать несколько правил, когда у них начинается течка.

…У омег должен быть свой сундучок-шкаф, в котором хранятся самые необходимые предметы, зелья.»

Потерев переносицу и пролистав пару страниц с ненужным текстом, Дантэ остановился на:

«…Омега должен знать, что самая первая течка всегда болезненная, и она должна быть только…»

– Мой… – рядом внезапно раздался уверенный голос с нотками шипения.

Вскрикнув и подскочив с дивана, Дантэ метнул книгу в сторону голоса и, встав в оборонительной стойке, лихорадочно вспоминал, закрывал ли он двери на ключ или кто-то пробрался другим путём.

В проходе стоял полностью голый, двухметровый широкоплечий альфа в полуобороте. Кажется, это был дракон, но Дантэ точнее не смог бы ответить, так как в первый раз видел такое существо.

Всё тело чужака было покрыто чёрными чешуйками разных размеров и форм с серебряными отблесками. Большие, широкие кожаные крылья были сложены за спиной. Острые наросты на изгибах локтей, чёрные панцири на плечах, широко расставленные крепкие и сильные ноги. На лбу красовались серебряные рога, что изгибались вдоль головы, а затем резко направлялись вверх. Раскосые большие глаза сверкали золотом, а длинные пальцы держали книгу.

– Я думаю, тебе эта вещь не понадобится, – чуть гортанно смеясь, сказал он, краем глаза посмотрев на название, затем, отбросив в сторону ненужный предмет, уже прямо взглянул на омегу. – Мой… Мой, и только мне будешь принадлежать.

Эти слова заставили Дантэ вспомнить, где и когда он слышал такой же голос, отчего сердце сделало кульбит, а тело напряглось.

Довольно осмотрев фигуру и одежду омеги, альфа, облизнувшись, с предвкушением рванулся в его сторону, порываясь схватить.

На доли секунд оцепенев, ещё через секунду Дантэ воспарил над диваном и, перекатившись за спину альфы, оказался на четвереньках в холле.

Две секунды на лихорадочное размышление, куда направиться: в сторону второго этажа или к выходу. Низкий старт в сторону входных дверей.

И вот заветная дверь…. руки ложатся на ручку…. тянут на себя…. но звук погони заставляет парня в страхе повернуть голову в сторону шума.

Несильный удар по спине, и омега со звуком выдоха и треска материи грудью вжимается в дверь. Его запястья зажимаются в сильных длинных пальцах дракона, а затем руки поднимают вверх, и там невидимые путы приклеивают их к двери.

Чужое горячее тело прижимается к оголённой спине, чужие пальцы оглаживают бока и останавливаются на пояснице Дантэ. Колено настойчиво проникает меж ног, заставляя их раздвинуться как можно шире, а жар дыхания опаляет щеку и шею.

– Сокровище ты моё, тебе никто не говорил, никогда не убегай от хищника, это провоцирует того начать преследование добычи. – Губы касаются виска, переходят к ушку, прикусив мочку, а затем останавливаются на основании шеи. Нос на миг зарывается в волосы, чтобы прочувствовать запах вишни и мяты. – Теперь я в полном праве взять то, что поймано и отвоёвано у других.

– О чём ты? – нервно сглатывая, парень со страхом и предвкушением замирает, но не пытаясь вырваться.

– Я о них, – шепчет на ухо альфа, делая пассы на двери. Та часть, что находилась над уровнем глаз, зарябила, открывая ошеломлённому омеге дворик и дорожку, на которой лежат или еле-еле шевелятся несколько мужчин. Видение затухает, а в голосе чешуйчатого альфы проскальзывают нотки превосходства и триумфа, – Они пришли на твой аромат, моё сокровище, они решились взять тебя себе, но ты только для меня и ни для кого больше.

Поцелуй в загривок, разрыв последнего препятствия в виде шортиков, и чешуйчатое тело полностью соприкасается с нежным телом омеги.

Нервный стон, и тело выгибается в пояснице, как бы стараясь отодвинуться, но это привело лишь к тому, что ягодицы соприкоснулись с большой и толстой выпуклостью, которая стала «оживать» и наливаться.

Альфа, довольно порыкивая, делает поступательные движения бёдрами и усиливает соприкосновение с ягодицами, которые несильно, но настойчиво

раздвигает в стороны.

– Да, мой хороший, выгибайся, прочувствуй то, что через некоторое время будет у тебя внутри. Вот это растянет твои стеночки ануса, будет дарить каждым проникновением невероятные ощущения. Прочувствуй и представь, как мой член проникнет как можно дальше в твоё нутро, как появится сцепка, как моя сперма будет заполнять тебя. А твоё тело будет жаждать меня в себе, анус будет пульсировать, а смазка обильно течь, чтобы помочь проникновению. Затем, ты и я, будем чувствовать пульсацию стеночек ануса, и каждый из нас будет взлетать в наслаждении до самых звёзд. Вместе. Мой запах смешается с твоим, а затем изменится, когда во время самого сильного оргазма я тебя помечу.

Проговаривая всё это, чешуйчатый альфа покрывал тело омеги короткими поцелуями, останавливаясь на самых чувствительных точках, чтобы чуть укусить или лизнуть раздвоенным языком.

Целуя вдоль всего позвоночника, альфа спускается вниз и приостанавливается на мгновение на ямочках поясницы и ягодиц, его пальцы раскрывают полушария, и язык скользит вдоль расщелины. Задевает копчик, обводит колечко ануса, что обильно выделяло смазку, и который стал очень чувствительным к любому прикосновению. Замирая на мгновение, альфа вдыхает дурманящий и желанный аромат тела и течки. Чуть надавив, язык проникает внутрь, прикасается нежно к стеночкам, вбирает сладкий нектар, заставляя тело омеги выгибаться, трепетать, жаждать все новые и новые ласки, срывая с губ стоны-всхлипы.

Довольно урча, альфа просовывает руку меж стройных ног омеги и чуть сжимает мошонку, оттягивает, перекатывает яички. Пальцы другой руки проводят дорожку по всему стволу члена, мягко и нежно обводят головку, несколько раз вновь проходятся по всей длине вверх вниз, ещё раз по головке, размазывая белёсую субстанцию.

– Какой ты у меня сладкий и чувствительный, – слышит Дантэ рычащий голос, от интонаций которого кидает в дрожь и жар, но вот сказанные слова заставляют тело сжаться не от предвкушения чего-то яркого и феерического, а от страха.

– Нет… нет… нет… не надо, пустите… не хочу, – с придыханием в голосе, парень выдыхает нотки страха. Память подкинула образ Моэра, любителя говорить такие слова при взгляде на Дантэ. И вот, детский страх вновь накрывает так, что возбуждение пропадает, а тело бьётся в попытке вырваться.

Дракону это не нравится, но Гон не даёт отвлечься от желанного тела, чей аромат усиливает стремление соединиться, а тело – срывает все преграды.

Хлопнув несколько раз по ягодицам, альфа резко встаёт и, преодолевая отчаянное сопротивление, крепко сжимает в объятии.

– Угомонись, – шипит он в ухо, прикусывая мочку.

Готовый к соитию член легко скользит головкой вдоль полушарий, чуть задевает анус и касается чувствительного местечка рядом с мошонкой. Несколько движений-потираний по ней, и пока омега «поплыл» и расслабился, большая головка, преодолев сопротивление мышечного колечка, проникает на треть вглубь.

– А-хм, а-а-а, – протяжный стон, и ногти скребут двери, оставляя борозды. Омега чувствует боль, но она под воздействием магии чешуйчатого начинает утихать.

Широкие ладони ложатся на грудь, теребя бусинки сосков, жаркие поцелуи мелькают хаотично и желанно. Одна рука продолжает ласкать, другая спускается вниз, оглаживает впалый живот, касается внутренней стороны бёдер, а затем полувозбуждённого члена омеги.

От ласк и нежности, что сквозят во всём, Дантэ всхлипывает и откидывает голову на плечи альфы. Тот целует висок и тянется к приоткрытым губам, которые несмело поддались в ответном поцелуе.

Тело вновь налилось жаром и томлением. Захотелось, чтобы очень сильно, медленно… Чтобы член, что сейчас медленно проникает вглубь, начал скользить как можно быстрее, а смазка продолжала течь так, что сделала движение ещё более плавными и сладостными.

Чуть привстав на носочки и дав члену альфы выйти немного, омега тут же резко опустился, постанывая, тем самым добиваясь того, что хотел.

– О-о-х… – протяжно и жарко выдыхают оба, и, теперь уже не сдерживая инстинкты, начинают двигаться в этом страстном и, как мир, древнем танце.

Руки омеги уже ничто не удерживает, а разгорячённые тела, мокрые от пота и смазки, трутся всё быстрее и сильнее. Тело меняет точку опоры, омега закинул руки назад и обнял шею альфы, а шальной взгляд серых глаз встречается с золотым.

Альфа меняет направление проникновения и задевает точку наслаждения, от этого омега взвывает, требует ещё больше и больше, и чешуйчатый, довольно порыкивая, выполняет просьбу.

Омега опускает голову и опирается ладонями о дверь, а альфа чувствует, как пульсируют стеночки растянутого ануса. Оскаливается, в предвкушении кульминации и сцепки, чтобы пометить своего омегу.

– Мой и только мой, – срываются тихие, еле уловимые слова вперемешку с рычанием.

Сцепка, и клыки скользят вдоль шеи, как будто ища место будущей метки. Вспышка оргазма переходит в грозное рычание, когда клыки из-за магического щита не смогли прокусить кожу.

Через несколько попыток дракон понял, что его первая сущность, да и сам омега так и не решились быть вместе, потому что его носитель ещё не знает, что произошло и как потом поступить. А вот омега… Есть несколько соображений по этому поводу, и каждое из них дракону не нравится.

Есть сцепка, а значит, он попытается сделать всё возможное и невозможное, чтобы они были вместе и, желательно, навсегда.

Прижимая поплотнее к своему телу омегу, который на некоторое время потерял сознание, и не делая резких движений, альфа отправился в гостиную, где улёгся спиной на широкий диван, а самого омегу расположил на груди.

Крылья почти привычно укрыли парня, а его запах, смешанный с запахом альфы, заставлял трепетать ноздри дракона и довольно порыкивать.

Через час сцепка закончилась, но дракон продолжал удерживать самое дорогое, прислушиваясь к тихому сопению и мечтая о ещё нескольких раундах удовольствия. И, может быть, тогда омега примет его как своего альфу, а значит, метка будет.

Взгляд дракона коснулся еле заметного укуса, который он оставил ещё несколько недель назад. Это был просто укус в шутку, несерьёзно, но он же ещё крепко держится на шее.

А сегодня хотелось заклеймить так, чтобы рисунок рун их семьи был виден каждому, но… но эти обстоятельства.

Дракон недовольно рыкнул, тем самым разбудив своё сокровище.

Тело на несколько мгновений застыло, а затем стало сползать вниз, вновь возбуждая дракона, у которого Гон еще полностью не прошёл.

– Я, конечно же, рад, что ты такой затейник, – промурлыкал дракон, перехватывая Дантэ почти у своего члена, – Но я предпочитаю в такое время ласкать сам, а не допускать дилетанта, кем ты являешься.

Альфе хватило нескольких секунд, чтобы развернуть своего омегу и уложить грудью на свою грудь. Смотря в серые грозовые глаза, придерживая одной рукой нежное тело, другой – пройдясь по соску, боку, он сжал поясницу, чтобы потом положить широкую ладонь на полушарие ягодиц.

Заметив, что Дантэ вновь становится, скорее, возбуждённым, чем недовольно злым, ладонь перекочевала меж их тел, и теперь оба члена были обхвачены длинными пальцами, и по ним прошлись первые искры возбуждения от нехитрой ласки.

Мальчишка задышал прерывисто и попытался то ли помочь, то ли убрать пальцы, но это был лишь мимолётно, а потом он вновь отдался своим чувствам, а по его коже прошлись огоньки магии.

На пике наслаждения дракон вновь попытался поставить метку, но его опять постигла неудача.

– Мой ты огненный, моё сокровище, ты всё равно станешь моим. Я очень постараюсь.

***

Лучи раннего утреннего светила коснулись окон, проникнув сквозь неплотно закрытые шторы, и коснулись подушек, разбросанные по всей комнате.

На широкой кровати кроме двух обнажённых тел не было ничего, потому что крылатое тело обнимало своими крыльями меньшее. Это давало им и уют и тепло.

За эти три дня, проведенные вместе, они привыкли к такому, и даже младший начал привыкать настолько, что неосознанно тянулся к теплу партнера.

Крылатый же довольно порыкивал, целовал желанное тело, но в то же время пытался самостоятельно понять, почему так происходит, что он не может пометить своего омегу?

Проснувшись первым, дракон почувствовал, что его второе сознание требует пробуждения, а значит, придётся уступить.

«Что же будет делать этот нерешительный, когда поймёт, что его зверь добился своего, и теперь, частично, этот омега их.»

Так думал дракон, позёвывая и касаясь своего сонного омеги. Пальцы чуть задели шею, на которой висела цепочка. За все три дня и ночи, он так и не смог увидеть кулон, что-то всегда отвлекало от этого, но вот сейчас время настало.

Вид крылышек и ключика рассмешил альфу, и тот посмотрел на руку омеги, который держался крепко за его крыло.

– Любитель крыльев, значит… а это хорошая идея, но пока несвоевременная. – Негромко обронил тот и нехотя убрал руку от кулона, чувствуя полное пробуждение сознания. – До встречи, моё сокровище.

Тело альфы засверкало, и через минуту в объятиях Дантэ лежал Михей, но уже без чешуи и крыльев.

Парень несколько раз моргнул, привыкая к свету, а заодно и восстанавливая контроль над телом.

При виде лежащего рядом паренька, Михей сначала довольно ухмыльнулся, потом начал осознавать, что не помнит, как они оказались вместе, и тревожные мысли коснулись его сознания.

– М-да. Ну, ты и попал. Не помнишь когда и почему, но результат на лицо. И что мне с этим делать?

В ответ Дантэ приоткрыл сонные глаза и посмотрел сначала на смуглую кожу груди, затем на руки, что ещё сжимали его плечи, а затем на жёлтые глаза, в которых виделся лишь вопрос, собственнических искорок и восхищения не наблюдалось.

– И что мы будем делать дальше?

– Мы? Ты в этом уверен? Я, конечно, не против провести время с тобой и узнать вкус твоих поцелуев и тела, но есть обстоятельства, из-за которых мы не можем быть вместе. Догадываешься, о чём я?

– Я человек, и этим всё сказано, – хмыкнул Дантэ, вырываясь из рук дракона, вставая и отходя в сторону. – Когда я был безымянным и считался омегой, ты твердил, чтобы я привыкал, потому что так будет всегда. Но, когда ты узнал, что я человек, то решил лишь трахнуть тело и отойти в сторону. Ведь это моветон встречаться и видеть человека подле себя.

– Дантэ! – Окрик Михея заставил замолчать парня и внимательно посмотреть, как тот величаво и медленно встаёт. – Для меня ты самое желанное существо, и мой зверь, наверняка, доказал тебе это, но создать пару с человеком я не могу. И это связано с тем, что мы, драконы, в первую очередь мечтаем о семье, в которую входили бы супруги и дети. Дети для нас важнее, потому что это означает, что боги благословили их рождение.

Парень, медленно подойдя к Дантэ, приподнял ему голову и, смотря прямо в глаза, произнёс:

– Я чувствую твой запах, и он меня пленит, я видел и почти знаю твой характер, ты меня возбуждаешь, и мой зверь тянется, как и я, к тебе. Но из-за того, что я единственный сын в семье, я не смогу переступить через неё и будущее, ради нас двоих.

Слёзы невольно катились из глаз, и Дантэ отойдя в сторону прошептал:

– Тогда тебе пора уйти из моего дома, потому что в моём сердце нет места для тебя. В нём живёт любовь к другому.

– Посмотрим, – послышался рык явно не Михея, а его зверя. Двери на балкон раскрылись, а затем послышались хлопки крыльев.

– Ушёл, но угрожать не перестал, – прошептал Дантэ, стирая слёзы, которые продолжали течь и течь, а в груди сердце болезненно забилось. – Глупые слёзы, глупые правила, глупое сердце. Что тебе надо-то?!

12

– Не забудьте, что соцветие интариосина лучше класть в малых количествах, и перед тем, как ими воспользоваться, смочите маслом кипарина. – вещал профессорский голос Матвейра Намира, который, сидя за преподавательским столом, посматривал на своего единственного студента.

Тот, машинально смешивая несколько ингредиентов в хрустальных сосудах и помешивая два раза по часовой стрелке состав, задумался о чём-то своём и, наверное, не слышал, что ему говорят.

Но это на первый взгляд. Парень не раз доказывал, что будь он даже сонным, усталым и так далее, учебная программа всегда будет им услышана.

Мастер уже привычно посмотрел в спектре второго зрения, чтобы заметить, как магия огня, усилившаяся несколько недель назад, помогает по-своему носителю подбирать ингредиенты, или приостановиться в нужный момент. Казалось, что у них симбиоз или что магия обрела разум, который легко подстраивается под нужды Дантэ. Изредка она усиливала ментальные щиты, которые были свиты из адского и холодного огня, что виделись как ярко-оранжевый и холодно-голубой цвет. Магия как бы показывала, что даже если носитель о чём-то задумался, это не значит, что его можно считать и подвергнуть внушению.

А таких попыток за несколько недель было немало. Сам сирен не раз пробовал сначала прямо поговорить, но когда не получилось, то ненавязчиво попытался проникнуть в разум парня. Хотелось узнать, что же случилось за те три дня, что парень «выпал» из студенческой жизни.

Им бы не заинтересовались, мало ли что могло случиться: от приезда Катрин Дион домой до поездки с Каем на свадьбу друга Шелдона. Но Дантэ вновь удивил тем, что изменился и, как видно, полностью.

Парень все ещё был холодным и вежливым, почти незаметным для многих, но до определённого момента. И это было связано с переображением, как внешним, магическим, так и в аромате.

Да, внешность стала мягче, изящней, светлее, как будто парнишка источал из себя сияние. Магия огня стала слушаться и вести себя так, как будто все магические действия Дантэ – это естественное продолжение его самого. Ох, какие же он стал создавать шедевры, попутно то соединяя два её направления в замысловатую полупрозрачную или эфемерную фигуру, то создавая что-то материальное, реальное из этого огня, и было видно, как эти два направления плотно прилегают друг другу, не смешиваясь. Как из нескольких сгустков огня, он создал голубую розу со стеблем оранжевого цвета. И каждый его падающий лепесток дарил флакончик с запахом самого чистого горного снега.

И вот аромат – вишня, мята и ещё один скрытый и еле уловимый – стал ещё ярче и насыщенней. Даже сирену, относящемуся к бетам, он казался пленительным и в то же время заставлял, чуть склонив голову, отступать на почтительное расстояние от носителя. Такое же влияние было замечено и на альф: они вроде как наслаждались им, но и старались оказаться на несколько шагов подальше.

Омеги вели себя ревностно, с неприятием посматривали на Дантэ и, когда поблизости не было Кая Шелдона и его друзей, старались поддеть, оскорбить завуалировано или напрямую.

Но человек как будто не замечал поползновений ни с той, ни с другой стороны. Парень налегал на учёбу, старался быть как можно больше загружённым как с профессорами, так и с редкими его друзьями. Были моменты, когда Намира замечал странные взгляды в сторону Элькора и Кая, а бывало, Дантэ был погружён в себя настолько, что казалось, все его грустные эмоции можно черпать ложками или откладывать в артефакты-накопители для их зарядки.

Всё это подталкивало искать ответы с других направлений, но не давая понять никому, кем он и остальные профессора и директор интересуются.

И вот вчера они выяснили, что Дантэ все те три дня никуда не уходил и не исчезал. Оказалось, что несколько альф с раннего утра уловили запах течной омеги, но пробраться к ней не дал полуоборотившийся дракон, чей щит был поставлен вокруг дома. Да они толком не помнили, когда ввязались в драку с этим драконом и как оказались на больничной койке. Лишь несколько дней назад те вспомнили всё и, проанализировав, решили, что этот дракон Пара омеги и защищал своё. А значит, они ещё нормально отделались, дракон мог бы и убить за свою вторую половинку.

У Дантэ оказался дракон Парой? Как-то невероятно и неожиданно. Может быть, тот прельстился ароматом парня? Но у человека не должно быть течки! Или это произошло из-за слияния Хранителя с душой человека?

Вопросы, а ответы вновь лишь где-то рядом…

Эта информация порадовала, но кое-что расстроило как кураторов, так и Дантэ.

Парень по-прежнему не чувствует никаких запахов, а магия Реалиста стала бунтовать, практически не проявляясь, когда кто-то из альф находился рядом.

Матвейру и директора Шамирома магия не относила к угрозе, потому, что один был бетой, другой – гаммой. Но только Винсент и Ладуил могли бы точно сказать и показать, что делать с потоками магии и как её принимать. Оставалось использовать определённые артефакты, через которые Сель-Гори и Грод-Баун могли контролировать и направлять студента.

И вновь Матвейра вздыхает, но продолжает рассказывать азы лекарского зельеварения.

– Кубиками нарезать жентис, а затем, обдав кипятком положить в холод. Это поможет раскрыть тончайшие поры и выделиться…

– Мастер Намира, – оборвал его речь Дантэ, всё же отвлёкшись от составления сухой мази. – Я плохо пахну?

Этот вопрос удивил и озадачил мужчину.

– Почему ты пришёл к такому выводу? – через несколько секунд спросил сирен, подходя к парню, но на полдороги притормаживая и ощущая коктейль ароматов, что пленяет и заставляет туманиться разум.

– Вот об этом я говорю, – Дантэ ткнул в сторону мужчины пальцем. – Раньше для вас не было затруднений подойти ко мне практически вплотную. Но вот сейчас между нами шаг или два, и дистанция неизменна. То же самое я вижу, когда рядом находятся и другие. Я не говорю о том, что студенты, стали то шарахаться от меня, то злиться и говорить колкости, то искать возможность прикоснуться. Так что в моём запахе не то?

Бета замялся, понимая, что многого не сможет сказать, потому что сам не знает или только догадывается о причинах. Но как-то надо объяснить тому, кто не является омегой? Почему омега? Да потому, что реакция у альф на парня, как на омегу.

– Перед тем, как я попытаюсь объяснить, что происходит, я хочу спросить: ты спрашивал Шелдона об этом? – Начал мужчина издалека, надеясь узнать о своих странных догадках.

– Я два раза спрашивал, но ответ был один – как только я смогу возвратить возможность чувствовать запахи, он поговорит со мной, как омега с омегой, но пока ещё рано. – Парень хмыкнул, как будто это было смешно, но уже не так как раньше.

– Хм. Понятно. Может, ты дождёшься, когда Кай сможет тебе всё рассказать?

– Нет, мастер Намира. У меня такое ощущение, что когда мой нюх «заработает», будет поздно что-либо делать и решать.

Мужчина присел на стул и некоторое время жевал губы, при этом думая, как преподнести то, что знают с детства омеги и альфы, но в чем не сильны беты, а для людей это вовсе малоизвестно, лишь намеки на правду.

– Я попытаюсь рассказать тебе, как я это понимаю, но лучше, чтобы всё рассказал омега. Как ты знаешь, в мире есть несколько подвидов долгоживущих рас. Независимо от этого мы разделяемся на альф, бет, омег и гамм.

Альфы, в большинстве случаев, имеют высокий рост, мускулистое строение, сильные ауру и запах. Если некоторые критерии не подходят, то их ауры и запахи несут определённую нотку, что говорит – перед вами альфа.

Бета – это тот, у кого не выражены ни запахи, ни яркая аура. Я бы сравнил бет с человеком в том плане, что мы не можем идентифицировать правильно запахи, для нас это просто запахи, без ноток отличия.

Омеги в некоторых случаях имеют хрупкое, гибкое, подвижное строение тела. Есть случаи, когда их аура подобна альфийской, но в основном омега определяется по запаху, который настроен на то, чтобы привлекать альф.

Гаммы очень редки и вобрали силу ауры, почти неслышимый запах, но и возможность подарить альфе или омеге дитя. Примером может служить наш директор. По ауре он похож на альфу, но по сути даже твоя магия воспринимает его не как альфу, а как что-то, безопасное для тебя.

Многое в нашем мире зависит от запахов, так как в большом количестве мир населён альфами и омегами. Каждый ищет свой идеальный и только для него любимый запах. Вот почему во время течки и Гона они усиливаются.

Истинные Пары обретают свою половину, и у них рождаются одарённые и красивые дети. Когда альфа метит своего омегу, то он впрыскивает феромон, оставляя на ауре свой отпечаток, а также на месте укуса проявляется знак принадлежности к роду альфы. Измененный же запах показывает, что омега несвободен. Ещё по некоторым критериям можно понять, что это была первая течка или первая сцепка и так далее.

У тебя твой запах стал намного ярче и призывней после того случая, хотя ты и не омега. Но, как я понял, у тебя был альфа-дракон все три дня, который учуял твой запах и посчитал, как и некоторые другие альфы, что ты течная омега. И, хотя метки нет, зато запах его смешался с твоим ароматом, что заставляет многих держать дистанцию.

Мой тебе совет: постарайся быть как можно ближе к Каю, и как только возвратится возможность улавливать запахи, поговори с ним. Омега наверняка поможет во многом.

Взгляды студента и мастера скрестились, и каждый в них увидел точку зрения другого. Мужчина понял, что парень недоволен вмешательством в его жизнь, а мальчик заметил, что мужчина считает, что был вправе узнать о жизни студента.

– У меня есть ещё вопрос, – негромко сказал Дантэ, стараясь к чему-то прислушаться, а заодно закончить обмен взглядами. – Может ли быть, что нравится один, но у него есть Пара, а другой утверждает, что я принадлежу ему, хотя кроме секса у нас ничего не было?

– Хм. С тобой не так уж и легко, как я посмотрю. – Немного опешил бета, быстро обдумывая свои мысли и приходя к своим выводам. – Я правильно понял, что один из них это вампир Элькор? Не спорю, парень очень красивый и популярный, а его запах не раз был для него очень «полезен». Можно сказать, что он с легкостью пользуется тем, что запахи, самые притягательные для других, легко к нему «клеятся».

Другой, то есть дракон, говорил о Паре. Может, он, как и прочие, повёлся на твой аромат и много наговорил. Вот только никто не примет человека в свой клан, Род, Семью. Это связано с тем, что каждый стремится к продлению Рода, а человек этого не даст, увы.

Ты был и, в какой-то мере, остаёшься человеком, хоть в твоей душе есть Хранитель, что можно посчитать ценным приобретением, но не в роли супруга.

– Вы говорите, как Он, – горестно высказался Дантэ, вновь внутренне закрываясь. – По вашим словам, человек не может любить и быть любимым, потому что ему это недоступно, а в особенности из-за того, что не он принесёт потомства.

Парень возвратился к столу, чтобы продолжить изготовление мази, тем самым давая понять, что разговор закончен.

Бета сирен мог бы привести много доводов и примеров, но посмотрев на Дантэ, понял, что это будет бесполезно и что новые слова заставят парня замкнуться.

«Так жаль мальца», – думал он, понимая, что в словах и в некоторых действиях этого человечка была правда.

***

Справившись за несколько часов с заданием, Дантэ, поклонившись, ушёл.

По дороге его постарались остановить Кай и несколько студентов, но послав злой взгляд в сторону приятелей и извиняющийся – Каю, он рванул через парк.

Вот и дом, с новой дверью и новым резким запахом, что присутствует во всех комнатах.

Дантэ мог бы оставить все, как раньше перед своей течкой, но записка, полученная через неделю от дракона, заставила всё резко изменить.

«Извини, меня ждут в Гнезде по семейным делам, так что обсудим то, чтобы ты был моим любовником, позже. Мой зверь тебя испробовал, а я лишь наслаждался крохами.

За то время, пока меня не будет, обдумай, что я сказал, и ты поймёшь, что в моих словах только правда, жестокая, но правда.

Была бы возможность, я бы с радостью взял тебя под своё крыло и не отпускал от себя, только любил и оберегал.

Но может быть, нам хватит тех мгновений, когда мы будем вместе».