Текст книги "Дом призрака"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Перегнувшись через перила, она вгляделась в нижний балкон.

При виде этого балкона Надежду охватил невольный страх, она вспомнила, как вчера перелезала оттуда к себе, вися над бездонной пропастью. Сегодня в это было трудно поверить, и повторить этот опыт она ни за что не смогла бы.

Балкон Валентины был заставлен банками с краской и коробками со всякими строительными мелочами.

Надежда сменила позицию, чтобы взглянуть на балкон под другим углом… И тут она заметила, как у самого края балкона что-то блеснуло. Она перегнулась через перила еще дальше, напрягла зрение… И поняла, что видит именно то, что нужно, – связку ключей.

Теперь Надежда знала, где потеряла свой комплект, но знать – мало, нужно этот комплект достать.

А вот как?

О том, чтобы перелезть с балкона Зинаиды Яковлевны на балкон Валентины, не могло быть и речи. Вчера ей это удалось – но удалось чудом, потому что она была в невменяемом состоянии. Повторить такой подвиг Надежда не смогла бы даже под страхом смертной казни. Кроме того, ей недостаточно спуститься на нижний балкон – после этого нужно подняться оттуда с ключами, а уж это просто физически невозможно!

Что же делать?

Надежда горестно разглядывала ключи.

Вот это как раз то, что называется – близок локоть, да не укусишь!

От безысходности Надежда стала перебирать всякие пословицы и поговорки, подходящие к ее теперешнему положению. Зелен виноград… без труда не вытащишь и рыбку из пруда… хотя при чем здесь рыбка?

Вот если бы это были не ключи, а рыбка, и если бы Надежда была опытным рыболовом, она могла бы поймать ключи на удочку… но ключи – не рыба, на червяка не клюнут…

Тут она вспомнила, что у внука Вовки была игра «Маленькие рыболовы». В эту игру входили маленькие деревянные удочки с магнитом вместо крючка и металлические рыбки, которых можно было на этот магнит ловить…

Надежда Николаевна Вовке была бабушка не родная. Поскольку муж у нее был второй, и вышла за него Надежда… дай бог памяти… скоро будет девять лет… или десять… нет, девять, то общих детей у них не было. У Надежды была своя внучка Светланка, которая проживала с родителями в далеком и холодном Северодвинске. Сан Саныч же имел внука Вовку, который тоже с родителями жил в данное время в Канаде, сын Сан Саныча работал там по контракту. Так получилось, что супруги Лебедевы жили сейчас в той самой трехкомнатной квартире, где Вовка провел свои самые юные годы, оттого и лежали на балконе его игрушки, и среди них – игра «Маленькие рыболовы».

Стоп!

Ведь ключи – металлические, а это значит…

Это значит, что их тоже можно поймать на магнит! И для этого Надежде не придется спускаться на балкон Валентины!

Надежда выскочила в прихожую и, услышав доносящиеся из соседней комнаты громкие и ненатуральные голоса телевизионных персонажей, крикнула туда:

– Зинаида Яковлевна, я сбегаю к себе, выключу суп и сейчас же вернусь!

Соседка вряд ли ее услышала, но условности были соблюдены.

Надежда сбежала по лестнице, юркнула в свою квартиру и прямиком устремилась на балкон – туда, где стояли коробки с Вовкиными игрушками. Ей нужно было действовать как можно быстрее – пока не закончился фильм, который смотрела Зинаида Яковлевна. К счастью, игра «Маленькие рыболовы» обнаружилась в первой же коробке.

Надежда достала из нее одну удочку с магнитом на веревочке. Однако эта веревочка была, разумеется, слишком короткой, всего сантиметров двадцать – двадцать пять. К счастью, в Надеждином хозяйстве нашелся моток бечевки.

Вооружившись всем необходимым, Надежда снова отправилась на девятый этаж.

Судя по доносящимся из комнаты истерически взвинченным голосам, сериал был в полном разгаре. Надежда пробралась на балкон, отмотала нужный кусок бечевки, привязала к нему магнит и спустила его через перила.

Оказалось, что поймать таким образом связку ключей куда сложнее, чем игрушечную рыбку. Магнит на бечевке раскачивался, как пресловутый маятник Фуко, пролетая мимо цели, бечевка скручивалась, как пружина, еще больше усложняя траекторию. Надежда применила все свое терпение, стараясь успокоить качания магнита. Но как только дело пошло на лад и он перестал качаться – как назло, поднялся ветер и отнес магнит далеко в сторону.

Надежда Николаевна повторяла попытки раз за разом, но ничего не выходило.

Она молила Бога только об одном: чтобы никто из жильцов не появился в тупике под окном и не застал ее за таким странным и предосудительным занятием. К примеру, Антонине Васильевне это было бы очень трудно объяснить. Но будем надеяться, что она не бросается из окна подстаканниками каждый день.

Надежда уже отчаялась, но вдруг ветер стих, и магнит повис неподвижно над самыми ключами. Боясь спугнуть удачу и почти не дыша, Надежда немного стравила бечевку. И – о, чудо! – магнит прикоснулся к одному из ключей и с негромким щелчком прилип к нему.

– Ура! – громким шепотом воскликнула Надежда и осторожно потянула бечевку.

Она никогда не занималась рыбной ловлей, но слышала, что поймать рыбку на крючок – это только полдела, самое сложное – это вытащить ее из воды.

И действительно, как только она вытянула несколько сантиметров бечевки и связка приподнялась над балконным полом – ключ отлепился от магнита, и вся связка с глухим звуком упала обратно.

Все понятно – магнит из детской игры слишком слаб для такой крупной рыбки… то есть для такого тяжелого груза.

Самое же неприятное, что ключи упали очень неудачно, в труднодоступное место, куда магнит не пролезал.

И в это время из коридора донесся жизнерадостный голос Зинаиды Яковлевны:

– Аня! Анечка! Сериал кончился, пойдем чай пить! У меня к чаю есть очень вкусные пирожки, мне их женщина из жилконторы принесла, такая милая!..

Надежда чертыхнулась и смотала бечевку.

С рыбной ловлей ничего не получилось, так что теперь единственный выход – снова идти в квартиру Валентины, чтобы забрать свои ключи.

Надежда не могла думать об этом без ужаса, но ничего другого ей не оставалось, ведь она не могла допустить, чтобы ее ключи нашли на месте преступления… На них брелочек в виде очень симпатичного рыжего котика, а это… ну да, это все равно что визитная карточка самой Надежды. Ой, беда…

Олег и Олеся жили на восьмом этаже, рядом с Валентиной. Они были люди еще довольно молодые, с точки зрения всезнающей Антонины Васильевны – совсем юные: было им немного за сорок.

Детей у них не было, и всю свою нерастраченную нежность Олег и Олеся вложили в крошечную собачку, очаровательного померанского шпица по имени Арчибальд. Обычно Арчибальда носил под мышкой Олег – рослый, плечистый мужчина с выбритой наголо головой. Выглядело это весьма впечатляюще: мрачное, неулыбчивое лицо Олега и вечно улыбающаяся мордочка шпица представляли очень выразительный контраст.

Вот и в этот день Олег с Арчибальдом под мышкой вслед за своей женой вышел из лифта и направился было к своей двери, но Арчибальд внезапно вывернулся из-под руки, спрыгнул на пол и помчался к двери соседки.

– Арчи, куда ты?! – вскрикнул Олег. – Вернись!

Но песик и не думал возвращаться: он сел возле соседней двери, запрокинул мордочку и громко залаял.

– Арчи, фу! – прикрикнул на него хозяин. – Арчи, это же не наша дверь! Это же не наша квартира!

Но песик его не слушал. Он заливался лаем, а потом, для пущего эффекта, начал тоненько подвывать.

– Олег, сделай же что-нибудь! – взмолилась Олеся и дотронулась пальцами до виска.

Олег не на шутку перепугался: если у его жены начиналась головная боль, это могло серьезно испортить день. А у него сегодня был выходной, который он намеревался провести с пользой, то есть хорошо отдохнуть. Музыку послушать, пива выпить, суши с роллами на дом заказать. А если Олеська будет мучиться головной болью, то не позволит и музыку включить, и потом, ночью, от нее ничего не добьешься.

Кроме того, Олег прежде никогда не слышал, как подвывает Арчибальд, и от этого воя на душе у Олега стало как-то неуютно.

Олег подошел к соседской двери, наклонился, чтобы поднять Арчибальда, но тот вывернулся, отскочил и залаял громче прежнего. Больше того – он принялся скрести дверь лапами.

При этом Олег заметил, что дверь соседки не заперта, а только слегка притворена.

– Арчи, да прекрати же… – попытался Олег призвать песика к порядку, но у него ничего не получилось. Пытаясь поймать Арчибальда, он нечаянно потянул на себя дверь, и непослушный песик проскользнул в соседскую квартиру.

– Только этого не хватало! – пробормотал Олег и в растерянности застыл на пороге.

– Да сделай же что-нибудь! – повторила Олеся и страдальчески подняла глаза к потолку. – Забери оттуда Арчи! Он там нахватается блох или еще какой-нибудь гадости…

– Откуда там блохи? – усомнился Олег. – Там же нет никаких домашних животных!

– Тебе лишь бы спорить!

Олег вздохнул, открыл дверь пошире и заглянул в квартиру.

– Извините! – крикнул он не слишком громко. – К вам забежала наша собака! Можно, я зайду?

Из квартиры никто не ответил, если не считать Арчи: песик заливался оглушительным лаем, время от времени срываясь на истерический визг и подвывания.

– Я захожу! – громко проговорил Олег и действительно вошел в соседскую квартиру.

Остановившись в прихожей, он огляделся.

Соседки не было видно, и слышно тоже не было. Арчи поднял в комнате справа такой визг, из-за которого никого другого нельзя было расслышать. Впрочем, Олегу нужен был именно Арчи, поэтому он решительно направился на его голос.

Войдя в комнату, Олег в первый момент узрел своего песика, который сидел на полу, задрав мордочку и нервно взлаивая. Но потом он увидел, что именно привело Арчи в такое возбужденное состояние.

На полу перед Арчи лежала мертвая женщина.

В том, что она мертва, не было никаких сомнений.

Олег нервно сглотнул, попятился и хотел было срочно покинуть квартиру соседки, сделав вид, что ничего не заметил, но потом взял себя в руки. Все же он был большой, сильный мужчина и не мог позволить себе такого трусливого, нерешительного, инфантильного поведения. В такой ситуации всякий законопослушный гражданин должен немедленно вызвать полицию и «скорую помощь».

Ну, допустим, «скорая» уже не нужна, но в полицию точно нужно позвонить. Кроме того, он должен позаботиться об Арчи. Ну, и о жене, конечно, но не в первую очередь.

– Арчи, малыш, иди ко мне! – проговорил мужчина и шагнул к песику. При этом, разумеется, он оказался ближе к трупу и лучше разглядел покойницу.

Олег узнал ее: эту женщину он несколько раз встречал в лифте и в подъезде. Приличная, сдержанная немолодая женщина. С разговорами не лезла, с собачкой не сюсюкала, поздоровается – и все. Нормальная, в общем, тетя, не из тех, кому вечно до всего есть дело. Правда, сейчас она выглядела гораздо хуже.

Пустые глаза ее смотрели в потолок, вокруг головы краснело пятно засохшей крови.

– Арчи! – повторил Олег и попытался схватить песика, но тот не желал уходить – он отскакивал, громко лаял и даже попытался укусить хозяина за палец.

– Что вы там делаете? – донесся из прихожей голос Олеси. – Выходите скорее! Сколько можно ждать!

– Не заходи! – крикнул Олег напряженным голосом.

– Почему это я не должна заходить? – осведомилась Олеся. Она, в общем-то, и не собиралась заходить к соседке, но после предупреждения Олега заподозрила, что там что-то неладно. – Почему я не должна заходить? – повторила она, не дождавшись ответа. – Что там такое?

– Здесь… здесь женщина… – проговорил Олег.

Он хотел добавить, что женщина мертвая, но не успел.

Услышав про женщину, Олеся бросилась вперед и метеором влетела в комнату.

– Не заходи! – крикнул Олег и попытался заслонить от жены труп, но не успел.

Олеся увидела труп и без промедления упала в обморок. Причем с таким грохотом, как будто падает не стройная женщина, два раза в неделю посещающая тренажерный зал, а мартовская лавина.

Олег тяжело вздохнул: теперь у него на руках были двое – бьющийся в истерике песик и бессознательная жена.

По привычке он в первую очередь занялся Арчибальдом – поймал его, ласково погладил и спрятал за пазуху. Песик постепенно успокоился и только время от времени жалобно всхлипывал, как маленький ребенок после рыданий.

Теперь Олег мог позаботиться о жене.

Он нашел кухню, набрал в чашку холодной воды и плеснул на лицо Олеси. Она вздрогнула, вскрикнула и села, широко открыв глаза.

– Что это было? – проговорила растерянно. – Мы попали под дождь? – Тут она увидела чашку в руке Олега и нахмурилась: – Это ты меня облил? Ты с ума сошел? Представляю, в каком я сейчас виде!

– Я должен был привести тебя в чувство!

– Но не такой ценой! – воскликнула Олеся и огляделась. – Где это мы?

– Только не волнуйся!

– Так это мне не приснилось? – Олеся широко открыла глаза. – Здесь… здесь труп?

– Только не волнуйся! – повторил муж. – И не вздумай опять потерять сознание! Иначе ведро на тебя вылью!

– Не собираюсь! А где Арчи?

Тут песик выглянул из-за пазухи хозяина, и Олеся облегченно перевела дыхание:

– Ну, слава богу, он цел!

– Если ты в состоянии, возьми Арчи и иди домой.

– А ты?

– Я вызову полицию.

В кои-то веки Олеся не стала спорить с мужем.

Надежда спускалась по лестнице, возвращаясь домой из квартиры Зинаиды Яковлевны. Она была глубоко озабочена: поймать ключи на игрушечную удочку не удалось, и теперь нужно было придумать другой способ заполучить их. По всему получалось, что придется снова проникнуть в квартиру Валентины… эта мысль приводила ее в ужас, но другого выхода, похоже, не было.

Она как раз спустилась на восьмой этаж, покосилась на дверь злополучной квартиры. И застыла как громом пораженная.

Дверь Валентининой квартиры была открыта, и из-за нее доносились громкие голоса.

В первый момент Надежда растерялась, не понимая, что происходит, но потом до нее дошло: кто-то нашел труп Валентины и вызвал полицию… значит, она упустила шанс вернуть свои ключи! Полицейские найдут их и вычислят ее…

Что же делать?

Для начала, подумала Надежда, нужно пройти мимо и сделать вид, что тебя все это не касается. Она так и попыталась сделать – прошла мимо открытой двери, опустив глаза в пол. Но тут ее кто-то окликнул:

– Надя, стой!

«Это не меня зовут, – попыталась внушить себе Надежда Николаевна, – это не имеет ко мне никакого отношения! Мало ли на свете женщин с таким именем?»

Она сделала еще несколько шагов, но у нее за спиной снова прозвучало:

– Надя, стой! Ты что, оглохла, что ли? Рановато!

Тут уж невозможно было не отреагировать.

Надежда оглянулась – и увидела в дверях Валентининой квартиры Антонину Васильевну, Недреманное Око их дома. Антонина Васильевна стояла рядом с невысоким невзрачным мужчиной в сером пальто и мятой кепке, она была оживлена, взбудоражена и преисполнена чувства собственной значимости.

– Вот она! – заявила Антонина Васильевна своему невзрачному собеседнику, указывая на Надежду Николаевну. – Она ниже этажом живет!

Надежда испугалась. На какой-то страшный миг она вообразила, что Антонина Васильевна видела, как она перелезала с балкона Валентины на свой балкон, и сообщила об этом полицейским. И сейчас ее арестуют по подозрению в убийстве.

– Это не я… – залепетала она, пятясь, – я тут ни при чем… Я ничего не знаю…

– Зря вы отказываетесь, – проговорил невзрачный мужчина, – конечно, я не могу заставить вас силой, но вообще-то, помогать полиции – это долг каждого гражданина.

– Я не отказываюсь… – пролепетала Надежда Николаевна, лихорадочно пытаясь понять, чего от нее хотят. – Помогать – это я всегда… это я пожалуйста…

– Вот и отлично! – невзрачный мужчина оживился. – Если вы понимаете, что это ваш долг…

– Да ты не бойся, Надя! – покровительственно проговорила Антонина Васильевна. – Это ненадолго!

– Да что нужно-то?

– Нам требуются понятые, – пояснил наконец невзрачный мужчина, – два человека. Таков порядок. Вот Антонина Васильевна уже согласилась, а теперь еще вы…

– Ах, понятые… – протянула Надежда, почувствовав бесконечное облегчение.

Тут же она сообразила, что такое выражение на ее лице неуместно и, кроме того, она, по идее, не должна ничего знать об убийстве.

– Понятые? – повторила она, изобразив удивление. – А что случилось-то?

Антонина Васильевна буквально расцвела: она могла сообщить соседке сенсационную новость.

– Так убили же Валентину! – проговорила она, таинственно понизив голос и округлив глаза. – Зарезали! Крови – море!

– Ох! – Надежда изобразила испуг и крайнее удивление. Впрочем, испуг ей не пришлось изображать – она и в самом деле была здорово напугана.

– Это ненадолго, – проговорила Антонина, по-своему истолковав причину этого испуга, – часа на два-три!

– Два-три часа? – Надежда нахмурилась.

С одной стороны, у нее масса дел, а времени, как всегда, катастрофически не хватает. Дина ждет помощи. С другой же стороны, у нее появляется возможность попасть в квартиру Валентины, а значит – шанс найти и вернуть свои ключи…

– Ладно, – согласилась она после недолгого раздумья, – хорошо, я согласна!

– Вот и отлично, – удовлетворенно потер руки невзрачный мужчина. – Тогда можем приступать! Кстати, разрешите представиться – капитан Семужкин…

– А я – Лебедева Надежда Николаевна…

– Отлично, вы пока к себе домой за паспортом сбегайте, я вас здесь подожду.

Капитан пропустил Надежду в квартиру, вошел следом за ней и прикрыл за собой дверь.

В квартире уже было несколько человек, которые умудрились создать впечатление толпы. Двое людей в голубой медицинской униформе возились с трупом Валентины, еще один, с фотоаппаратом, снимал сам труп и комнату в разных ракурсах. Еще двое сотрудников помоложе внимательно осматривали каждый предмет в комнате.

Рядом с трупом Надежда снова почувствовала себя неуютно. Она вспомнила, как вчера увидела его первый раз…

– Что мне делать-то нужно? – спросила она вполголоса.

– Засвидетельствовать осуществление следственных действий! – ответил капитан.

– Что? – удивленно переспросила Надежда.

– Убедиться, что мы все делаем правильно и по закону, – пояснил ей Семужкин.

– Да просто посидим, поглядим, чего они делают, послушаем, об чем говорят, а потом протокол подпишем! – еще более доходчиво объяснила задачу опытная Антонина Васильевна.

Она первой уселась на стул посреди комнаты с таким видом, словно угнездилась здесь всерьез и надолго. Хлипкий стул жалобно скрипнул под немалым весом Антонины. Надежда села чуть в сторонке, поближе к окну.

Капитан Семужкин, найдя понятых, тут же утратил к ним интерес и включился в работу.

– Селезнев, – допытывался он у одного из медиков, – будь человеком, скажи мне причину смерти!

– Степаныч, ты ведь знаешь, – отмахивался медик, – причину смерти я ответственно могу назвать только после вскрытия! Когда у меня все данные будут…

– А ты назови безответственно!

– Ну, ты же знаешь, Степаныч, это непорядок! – и медик покосился на понятых.

– Ты насчет понятых, что ли, стесняешься? – Капитан махнул рукой. – Да ты не бойся, они ничего в этом деле не понимают!

– Ну, это как сказать… ну ладно, если безответственно, то смерть наступила от черепно-мозговой травмы в результате удара тяжелым тупым предметом…

– Каким, к примеру? – оживился капитан Семужкин, хищно оглядывая комнату.

– Ну, это уж ты сам думай! – Медик усмехнулся. – Ты просил причину смерти, я сказал, а тебе все мало…

Надежда поняла, что полицейские заняты своим делом, и тихонько встала со стула. При этом она не приняла в расчет бдительную Антонину Васильевну.

– Ты куда это, Надя? – спросила та, подозрительно оглянувшись. – Велели же на месте сидеть!

– Лифчик у меня расстегнулся! – страшным шепотом прошептала Надежда. – Неудобно! Застегнуть надо!

– Так нельзя же из комнаты выходить! – в голосе Антонины прозвучало сочувствие и понимание.

– А я выходить и не буду. Вы меня прикройте, я на балкон проскользну и там как-нибудь поправлю…

Она медленно отступила к балконной двери, используя монументальную фигуру Антонины Васильевны как прикрытие. Впрочем, за Антониной могла бы спрятаться целая футбольная команда.

К счастью, никто из полицейских не заметил ее маневра, и Надежда благополучно просочилась на балкон. Испугалась было, когда дверь скрипнула, но никто не обратил внимания.

На балконе она воровато огляделась, присела и осторожно зашарила рукой по полу. Теперь из комнаты ее вообще не было видно. Однако существовала возможность, что бдительный капитан Семужкин заметит ее отсутствие в комнате.

К счастью, ключи почти сразу попали ей под руку. Надежда вздохнула с облегчением, поднялась и сунула ключи в карман домашнего вязаного жакета. Карман был глубокий и прочный.

С видом победителя она вернулась в комнату и села на прежнее место.

– Ну что, застегнула? – вполголоса осведомилась Антонина Васильевна.

– Что застегнула? – Надежда благополучно забыла, под каким предлогом она пробралась на балкон. – А, лифчик… Угу.

– Теперь совсем другое дело, а то все висело, ужас прямо! – ехидно прошептала Антонина.

«Сволочь какая! – подумала Надежда. – Лишь бы гадость человеку сказать!»

Тут послышался шум, и в квартиру вошел кто-то большой и громогласный.

– Начальство! – шепнула Антонина Васильевна. – Нутром чую.

Нутро ее не обмануло, вошедший оказался полковником и большим начальником.

– Ну, что тут у вас? – спросил он, оглядевшись по сторонам и брезгливо оттопырив губу.

– Убийство! – отрапортовал Семужкин. – Судя по всему, вчера произошло. Уезжала потерпевшая куда-то, думали, что квартира пустая, ну и залезли. А она, видно, вернулась пораньше, ну и…

«Точно, – подумала Надежда, – вернулась она раньше на свою погибель…»

– Ты чего, Надя? – тут же вскинулась Антонина; вот мысли она чужие читает, что ли?

– Да ничего, – буркнула Надежда, – сидим тут, как два попугая на ветке. Мне домой надо.

– Соседей опросили? – спрашивал полковник.

– Так точно! Никто ничего не видел. Она с соседями мало знакома была, всего два месяца назад сюда въехала. Раньше в Выборге жила, судя по паспорту. Одинокая, родственников нет…

– Одинокая, а квартирищу вон какую купила, – тут же прошептала Антонина, – вот зачем ей одной трехкомнатная, скажи, Надя, а?

Надежда пожала плечами, хотя вопрос был интересный. С виду Валентина была женщиной небогатой, жила скромно, из увлечений позволяла себе только азалии, так откуда у нее деньги на трехкомнатную квартиру, если богатых родственников нет? Ну, может, наследство получила…

Она ожидала, что начальство тоже задастся этим вопросом, но полковник уже вышел.

– Давайте, ребята, заканчивайте тут! – послышался его бас из коридора. – Семужкин, не разводи бодягу. Ясно же, что обычное ограбление. Ну, вернулась бабка не вовремя, такое уж, видно, ее счастье…

– Однако замок-то не взломан… – заметил капитан Семужкин.

– Семужкин… – угрожающе начал полковник.

– И эксперт говорит, что замки ключами открыли!

– Семужкин!..

– И вроде бы что-то искали в квартире…

– Капитан! – рявкнул полковник. – Вы слышите, что вам говорят?

– Так точно…

– Спросите у соседей, что пропало в квартире, возможно, у скупщиков что-то появится…

– Да мы-то откуда знаем? – громко сказала Антонина. – Она нас в гости не приглашала!

И Надежда согласно закивала, глядя честными глазами. Опасалась она, однако, что полиция обратит внимание на цветущие азалии и сообразит, что кто-то должен был их поливать в отсутствие хозяйки. И уже мысленно готовила себя к допросу с пристрастием, однако обошлось. Не обратили внимания, не сообразили, что с них взять – мужчины…

– Ну? – сказал, входя в комнату, злой как черт капитан Семужкин. – Все слышали? Сами виноваты, пускаете кого ни попадя, а потом – вот! – он кивнул на то место, где раньше лежал труп Валентины. – Получаете вот что.

– Что вы нас срамите, мы еще не убитые! – рявкнула Антонина Васильевна.

– Простите, – капитан махнул рукой и вышел.

Из приезда начальства вышла для Надежды несомненная польза: полиция свернулась быстро, и их с Антониной отпустили.

– Ты что – всю дорогу пешком шла? – напустилась на нее Дина.

– Ой, у нас там такое… ну ладно, тебе ни к чему, у тебя своих забот хватает!

Подруги сидели в бизнес-центре на Сенной площади, в кафе на втором этаже через стеклянную дверь которого была видна контора адвоката Вдовина.

– Ну, пойду я на разведку, – сказала Надежда, доставая из сумки малиновый берет с пришитыми к нему серебристыми розочками. – Как тебе шапочка?

– Отпад! – честно ответила Дина.

– У тети возле метро купила, – сказала Надежда, обводя глаза карандашом для бровей, так что стала похожа на медведя-коалу, пардон, на медведицу.

Дина прыснула. Надежда невозмутимо накрасила губы малиновым сердечком и ушла, подержавшись на счастье за деревянную столешницу.

Еще раз взглянув на вывеску, Надежда толкнула дверь офиса и оказалась в приемной. Офис был обставлен со спартанской простотой. Почти единственным предметом обстановки был стол, за которым сидела секретарша, женщина лет пятидесяти, чем-то неуловимо похожая на скотчтерьера прошлой Надеждиной соседки Марии Петровны.

Мгновенно оценив офис и секретаршу, Надежда подумала: офис бедный, секретарша – вылитая мымра, а сам Вдовин одет с иголочки, носит итальянские туфли ручной работы, крутые часы и разъезжает на дорогущем автомобиле. Из этого можно сделать единственный вывод: и офис, и секретарша – это всего лишь прикрытие, деньги Степан Платонович делает где-то в другом месте. И она даже примерно представляет, в какой конкретно области.

– Вы к кому? – строго спросила секретарша и оглядела Надежду с ног до головы, отметив, несомненно, и малиновый берет с блестками, и губы сердечком.

– Как – к кому? – переспросила Надежда удивленно. – Ведь на двери черным по белому… то есть золотистым по блестящему написано, что здесь контора адвоката С.П. Вдовина. Вот к нему я и пришла… к адвокату Вдовину С.П.

– Степан Платонович принимает только по предварительной записи! – отчеканила секретарша.

При этом она и не подумала спросить фамилию Надежды и свериться с компьютером или книгой учета, нет ли этой фамилии в ежедневнике, не записывалась ли она на прием.

– Но у меня очень, очень срочное дело! – воскликнула Надежда взволнованным голосом.

– Только по предварительной записи! – повторила секретарша суровым тоном и привстала из-за стола, дав понять настойчивой клиентке, что не пропустит ее в кабинет.

– Что же мне делать? – вздохнула Надежда. – Мне очень, очень нужно с ним поговорить…

– Предварительно записаться. Причем сразу вас предупреждаю – раньше чем через месяц Степан Платонович не сможет вас принять! До этого у него все время расписано!

Надежда изобразила крайнюю степень разочарования и вышла из офиса.

Дина изнывала в кафе напротив, допивая уже вторую чашку кофе.

– Ну что, получилось? – спросила она, увидев Надежду.

– Нет, секретарша стоит насмерть! Но одно ясно: этот офис – прикрытие, для отвода глаз, он здесь не принимает никаких клиентов. Секретарша у него только за то и деньги получает, чтобы их отфутболивать. Якобы у него все время на месяц вперед расписано, а на самом деле в офис никто не входит и никто оттуда не выходит. И вообще… все так бедненько… делами там и не пахнет!

– Что же делать?

– Подождать, пока она выйдет. Она ведь должна обедать? – Надежда взглянула на часы. – Кстати, сейчас как раз обеденное время. Женщина она не худенькая, непохоже, чтобы питалась одним воздухом.

– Ну, пока давай выпьем кофе…

– Да тебе уже хватит, вон как дергаешься! Слушай, тут есть чего поесть-то? А то я сегодня только позавтракала наспех.

Дина смоталась к стойке и принесла две булочки с маком и чашку чая для Надежды.

«Мучное вредно, – подумала Надежда, впиваясь зубами в булочку, – ай, да ладно!»

– Так что у тебя-то случилось? – спросила Дина, в очередной раз скосив глаза на дверь конторы господина Вдовина.

– Ой, у нас соседку убили! Кстати, она тоже из Выборга была, представляешь? – невнятно ответила Надежда.

– Да? А кто?.. – но договорить Дина не успела.

– Вон, вон она! – зашипела Надежда, схватив Дину за локоть и пригнувшись.

– Кто? – удивленно переспросила Дина и завертела головой.

– Не вертись! – шикнула на нее Надежда. – Секретарша Вдовина вышла из офиса, наверное, пошла на обед!

Действительно, похожая на скотчтерьера женщина шла по коридору.

– Ну вот, теперь мой выход! – Надежда дождалась, пока секретарша скрылась за углом, снова натянула малиновый берет и устремилась к офису адвоката.

Не задерживаясь в приемной, она влетела в его кабинет, шумно дыша и бурно жестикулируя.

Вдовин сидел за столом, уставившись в свой ноутбук. Рядом с ним лежал мобильный телефон, что было несомненной удачей. Выглядел Вдовин ничуть не хуже, чем при первой встрече, – дорогой костюм, на этот раз светло-серый, самодовольный и вальяжный вид. Перед ним на столе стояла недопитая чашка кофе.

– Только вы! – воскликнула Надежда, плюхнувшись в кресло и обмахиваясь носовым платком. – Только на вас!

Адвокат удивленно взглянул на нее, поморщился и проговорил:

– Что – я? Что – на меня? Вы вообще кто такая?

– Только вы можете мне помочь, – продолжила Надежда оборванную фразу. – Только на вас я надеюсь! Эта Алевтина потеряла всякую совесть! Она перешла границы! Только вы можете ее остановить!

Вдовин снова поморщился, снял трубку переговорного устройства и проговорил:

– Анна Вячеславовна, кого вы ко мне пустили? Я же просил вас пускать только по записи…

– Там никого нет, – мстительно сообщила ему Надежда и снова принялась за свое: – Алевтина перешла границы…

– Постойте, – адвокат забарабанил пальцами по столу, – незаконное пересечение государственной границы – это уголовное преступление, я этим не занимаюсь!

– Кто говорил о государственной границе? – испуганно переспросила Надежда.

– Вы, только что! Вы сказали, что какая-то Алевтина…

– Ах, вы об этом! – Надежда шумно вздохнула. – Но это же не в прямом смысле! Это так говорится, что она перешла границы, а на самом деле она потеряла совесть…

– Ах, не в прямом… – протянул Вдовин, – уже легче… но я не принимаю без предварительной записи. Я очень занят…

– Вижу, – Надежда окинула взглядом пустой стол, – но я вижу также, что вы – добрый человек и не сможете оставить несчастную женщину без помощи…

– Это Алевтина – несчастная женщина? – переспросил окончательно запутавшийся адвокат.

– Алевтина?! – Надежда выпучила на него глаза. – Да она хищница, мошенница и прохиндейка! Несчастная женщина – это как раз я! – она горестно вздохнула и прижала руки к груди. – Алевтина – это моя племянница, неродная, правда, а троюродная племянница со стороны первого мужа, но она имеет наглость претендовать на жилплощадь! Так что теперь вся моя надежда – только на вас!

Она потянулась к адвокату через стол и при этом смахнула со стола кофейную чашку. Густая кофейная жижа выплеснулась на светло-серые брюки Вдовина.