Текст книги "Она что-то скрывает"

Автор книги: Наталия Левитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4
Вопросы мотивации

Неделя с Никитой пролетела молниеносно. Мы виделись только после работы, стараясь использовать каждое мгновение для блага души и тела. И вот он снова отправился в командировку – ещё более длительную…

Когда Никите удалось устроиться в компанию «Юниа-Транс», я ликовала. Ведь радостному событию предшествовали долгие месяцы безработицы и безденежья. Наконец-то свершилось: после бесчисленных собеседований и отказов, после депрессии Никита получил заслуженное – теперь и должность, и зарплата соответствовали его знаниям и опыту.

А сейчас я опять недовольна! Как трудно мне угодить! Любимый постоянно в отъезде. Ему это, конечно, нравится, он в своей стихии: путешествует, развивает бизнес, ощущает себя значимым и необходимым.

Но я-то скучаю!

Нет, жаловаться нельзя. Вдруг звёзды прислушаются к моим стенаниям и – бац! – «Юниа-Транс» разорится, а Никита вновь останется без работы.

Только не это!

Я снова в одиночестве и обречена до следующей встречи с любимым жить воспоминаниями о волшебной неделе. Удачная шутка, жаркое объятие, восторг прикосновений… Разве ценила бы я всё это так высоко, разве стала бы мелочно перебирать в памяти каждый миг близости (словно венецианский ростовщик Шейлок – золотые дукаты), если б не было расставаний? Поэтому не буду ныть и жалеть себя. Любая командировка заканчивается. Мы скоро опять встретимся…

К тому же мой день под завязку забит делами и скучать не приходится.

Утром заскочила в редакцию «Стильной Леди», отдала новенький материал. Нет, не про разводы. Ту статью я вручила главному редактору ещё три дня назад, и Марина Аркадьевна осталась довольна. Вообще-то текст проще переслать по электронной почте, но файл так молниеносно улетает, словно его и не было. А когда отдаёшь распечатку, гораздо явственней ощущаешь, какой труд проделан. Надеюсь, Марина Аркадьевна это тоже понимает.

Сегодня завезла следующий материал. На этот раз по просьбе Марины сделала интервью с хозяйкой модного салона красоты. «Стильная Леди» – глянцевый журнал, заполненный рекламой местных бутиков и светской хроникой. Разглядывая себя на фотографиях, сделанных репортёрами «Стильной Леди» на лакшери-тусовках, дамы городского бомонда вычисляют, не пора ли им колоть ботокс и армировать лицо золотыми нитями…

У хозяйки салона красоты день был расписан по минутам. С трудом втиснулась в её график. Когда-то давно точно так же я познакомилась с предпринимательницей Нонной Кратовой, взяв у неё интервью для журнала «Удачные покупки». В те времена Нонна владела и управляла большой сетью магазинов. За первой встречей последовала вторая, потом третья. Мы с Нонной оглянуться не успели, как прикипели друг к другу всей душой. Бизнес-леди превратилась в постоянного клиента «Удачных покупок» – размещала рекламные блоки, заказывала статью за статьёй, причём исключительно одному и тому же автору (Ю. Бронниковой). Мы стали близкими подругами, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте и огромную дистанцию в социальном положении…

Вспоминаю о том времени с грустью.

Нонну не вернёшь.

Её больше нет.

Сдав интервью с хозяйкой салона прямо в руки Марине Аркадьевне, я вынырнула из тёплой редакции, галопом доскакала до парковки, забилась в машину и тут же включила печку.

Какой жгучий мороз!

Метель успела наотмашь отхлестать по лицу колючим снегом. Хорошо, что не надо стоять на остановках в ожидании автобуса – я бы погибла. С печкой в «Жигулях» крупно повезло: она разогревается мгновенно, и салон наполняется горячим воздухом. Только вот добравшись до цели, не хочется выходить из машины…

После глянцевого журнала я навестила основное место работы – редакцию «Уральской звезды». Долго пряталась за углом, услышав в коридоре бас главного, – выжидала, когда он уберётся восвояси. Однако не рассчитала – выкатилась из-за угла прямо под ноги нашего храбреца!

Не повезло.

Пришлось здороваться, говорить дежурные фразы, отчитываться о проделанной работе. Шеф тут же ухватил меня под локоть и отбуксировал в свой кабинет, а там вольготно раскинулся в кресле, жестом указывая на место напротив.

Значит, это надолго.

Какая досада!

– Ну, как продвигается наше расследование? – поинтересовался главный, понизив голос. – Нет новостей? Я насчёт господина Гынды.

Мне даже не пришлось изображать удивление, настолько я была потрясена вопросом! Моя челюсть просто отвалилась от совершенно искреннего изумления! Я полагала, шеф давно забыл о приватной беседе с упоминанием могущественного члена ЗСО.

– Вы шутите? – возмутилась я. – Мы же закрыли тему!

– Да? Но я надеялся…

– Увольте! Где господин Гында и где я? Согласитесь, мы с ним несопоставимые величины. Он слишком высоко летает. Мне даже и пёрышка не поймать из его оперения – оно сгорит в верхних слоях атмосферы, не долетев до земли.

– Не прибедняйтесь, Юлия Андреевна. Крошечный, но энергичный термит способен уделать целый баобаб.

Минуты две я натужно соображала, расценивать ли сравнение с термитом как комплимент. Главный редактор, неверно интерпретировав возникшую паузу, приободрился и пошёл в наступление:

– И потом, Юлия Андреевна, разве это слова настоящего репортёра? У вас должны загораться глаза, когда речь заходит о журналистском расследовании! Займитесь сбором разведданных. Тряхните старые контакты. Где-то кто-то что-то слышал, кому-то что-то стало известно… Безусловно, я буду вас всячески поддерживать. На время можете отложить другие редакционные дела.

Вот ещё!

Почему это я должна откладывать другие дела? Меня гораздо больше волнует судьба больничных малюток, чем перспектива устроить уотергейтский скандал Богдану Гынде!

– Эта задача мне не по зубам, – фыркнула я. – Извините!

И отправилась к себе в кабинет.

Из письма, отправленного Веронике:

«…и ужасно возмущает, что некоторые люди любят загребать жар чужими руками. Мой главный этим славится! Предлагая ввязаться в крупную аферу, сам он ничем не рискует. У него серьёзное прикрытие в лице хозяина – вице-губернатора. Именно перед ним он и мечтает выслужиться, завалив крупного зверя – Богдана Гынду (вернее, не завалив, а мелко куснув за волосатую ляжку!). А меня в случае чего отдадут на растерзание, заявив, что “журналистка Бронникова затеяла никому не нужное расследование самостоятельно”…»

SMS от Никиты:

«Сегод. провёл семь встреч. Джип оплатили?».

Да, насчёт джипа… Дело с выплатой страховки так и не сдвинулось с мёртвой точки! Я нанесла ещё два визита в «Атлант», потом превратилась в телефонного террориста. Егор Петров – олимпийский чемпион в дисциплине «уклончивые ответы». Он каждый раз предельно вежливо и мягко сообщает мне о том, что они всё ещё «собирают необходимые сведения» и «ждут ответ на запросы».

Три персональных встречи и полчаса телефонных диалогов с Егором привели к загадочному результату. Вместо того чтобы возненавидеть сотрудника страховой компании за устроенную канитель с документами, я, напротив, очарована им! Наведываясь в «Атлант» и выслушивая монологи Егора, я имела возможность насладиться и его внешним видом (о, эти тёмно-русые волосы, голубые глаза, спортивная фигура!), и его прекрасным голосом. К тому же у него, как я успела заметить раньше, шикарные брови а-ля Марлон Брандо, а также аппетитные губы и аристократичные ноздри.

Да, изумительные!

Кому рассказать – повертят пальцем у виска: «Ноздри! Совсем спятила!» Но чем ещё заниматься, как не разглядывать парня, пока он ездит мне по ушам? Не вслушиваться же в его слова! Егор талантливо расписывает трудности, возникшие у страховой компании при попытке расстаться с крупной суммой денег и передать её мне. Столько всяческих нюансов и неразрешимых проблем! Подумать только!

Вот я и не слушаю весь этот трёп.

Не верю ни одному слову!

Зубы, кстати, у юноши тоже превосходные – белые, ровные… Ну а улыбка и вовсе невероятная. Он улыбнулся мне два раза, и все звуки тут же умолкли, мир вокруг замер… Но вообще-то он скуп на улыбки, этот Егор Петров. Серьёзный мальчуган.

Каждый раз он сражает меня наповал своей вкрадчивой вежливостью. Набирая номер страховой компании, я жажду нелицеприятно высказаться в адрес «Атланта», придерживающего деньги за разбитый автомобиль. Но тут же напарываюсь на изысканное радушие Егора. Он так рад меня вновь слышать! Интонации искренние, никакой слащавости… Два-три ласковых слова, и ругательства вязнут в горле, как кислый творог: если сейчас я выплюну их в трубку телефона, то потом неделю буду чувствовать себя хамкой, обидевшей наследного принца.

Уж не в Оксфорде ли его учили манерам?

Мечтаю, чтобы внешние достоинства Егора Петрова соответствовали его внутреннему содержанию – тогда существует надежда, что страховая компания меня не обманет и отдаст все деньги сполна. Но насчёт нравственных характеристик Егора пока ничего не ясно. Возможно, все его слова о необходимости «получить дополнительные материалы» и «выяснить некоторые подробности» – не пустой трёп, и я, в конце концов, получу свои деньги. И наоборот: голубоглазый красавчик – настоящий упырь, поднаторевший в «обувании» клиентов. Тогда страховой компенсации мне не видать.

И что потом?

Идти в суд?

Моя учительница английского, Лиза, очаровательна. Однако её обаяние никак не влияет на мои успехи в изучении языка. Думаю, верзила в маске палача, с хлыстом в одной руке и раскалёнными щипцами в другой, был бы более эффективен, нежели прелестная Лиза, расточающая улыбки и комплименты…

После нескольких месяцев бесплодных мучений в мою душу закралось ужасное подозрение: я никогда в жизни не выучу английский.

И как другие с ним справляются?

Даже дети!

Нет, я определённо тупица!

Но Лиза говорит – всё дело в недостаточной мотивации.

– Юля, а зачем тебе язык?

– Как зачем?! Английский – язык мирового общения. Его знают все. Кроме меня. И вообще, согласись, не очень-то современно в эпоху открытых границ не говорить ни на одном иностранном языке.

– Отлично можно жить, кстати. А ты собираешься в поездку?

– В июне поеду к подруге в Прагу.

– Там ты прекрасно обойдёшься без английского. В Чехии многие ещё помнят русский, да и с подругой ты наверняка будешь общаться не на английском.

– Это верно. Она русская.

– Вот видишь. Идём дальше. Нужен ли он тебе для работы?

– А как же!

Я представила, как общаюсь на великолепном английском с чиновниками из мэрии. Для выражения чувств мне вполне хватило бы одного-единственного глагола, широко используемого в американских фильмах. На прошлой неделе, когда я радостно заявилась в мэрию с вопросом, не пора ли моему бравому артиллеристу паковать чемоданы для переезда, мне спокойно разъяснили, что Иннокентию Михайловичу придётся ждать квартиру как минимум года три…

Минута молчания. Шок.

Вот тут бы и пригодился английский глагол.

Хотя на русском прозвучало бы ещё лучше.

Три года… И это после того, как «Уральская звезда» (и я, в частности) раструбила на всю область о победе, одержанной в битве с бюрократами. Газета напечатала радостную статью, а по местному ТВ показали сюжет: принарядившийся Иннокентий Михайлович принимает из рук чиновника букет цветов и красивый сертификат.

Я наивно полагала, что дело сделано: после нескольких месяцев бумажной волокиты, отговорок и отказов удалось-таки встроить Иннокентия Михайловича в очередь. И значит к девятому мая он обязательно получит квартиру! Как же иначе? Артиллерист, командир батареи, вся грудь в орденах, три ранения, прошёл с боями Белоруссию, Польшу, добрался до Берлина и до рейхстага – неужели можно оставить восьмидесятивосьмилетнего ветерана без долгожданного (и обещанного правительством!) подарка в юбилейную, шестьдесят пятую годовщину Великой Победы?

Оказывается – запросто!

Я рано радовалась. «Ах, ну что вы опять скандалите, Юлия Андреевна! Получит ваш старичок квартиру, обязательно получит. Но – в порядке очереди. Куда ж нам других ветеранов девать? Вы хотите через их головы перепрыгнуть…»

Сколько вреда от бюрократов! Чиновник любого калибра и нравственных качеств – это зло. Те, которые занимают высокие посты и загребают миллионные взятки бульдозерными ковшами, безусловно, аморальны и разваливают страну. Но и от тех, кто не берёт взяток, вреда не меньше: они до того въедливо чтут каждую букву несуразных, идиотских законов, что, как болотная трясина, способны поглотить любое хорошее начинание.

Бедный Иннокентий Михайлович. А он меня благодарил, называл «внученькой». Внучка подвела. Мы думали, что пришли к финишу, но, как выяснилось, впереди – новый марафон. Яркая звезда надежды сверкнула на небосклоне и скрылась за горизонтом. Наша победа обернулась бесславным поражением…

– Значит, и для работы язык тебе не нужен, – подвела итог Лиза.

– А?

– Юля, я говорю, что для работы английский язык тебе не нужен. Что дальше?

– Так-так-так… Я хочу понимать, о чём же поёт Демис Руссос! – выдвинула я новый аргумент.

– А кто это? – удивилась Лиза.

Я замерла от неожиданности.

Как можно не знать Демиса Руссоса?!

Лиза младше меня на девять лет. Внешне эта разница конечно же совершенно не заметна. Зато в общении ощутима. Для меня легендарная «From souvenirs to souvenirs» – как молитва. А Елизавета даже не подозревает, о чём идёт речь.

Я вспомнила, как наповал сразила как-то Нонну заявлением, что не знаю певицу Мари Лефоре и ни разу не слышала песни «Манчестер-Ливерпуль». Как выяснилось, эта была музыка, всё моё детство сопровождавшая прогноз погоды на центральном телевидении. Нонна тоже была старше на целое десятилетие…

Но нам это вовсе не мешало.

– Если хочешь понять, о чём поют любимые певцы, достаточно скачать перевод из Интернета, – сказала Лиза.

– Мне надо знать, что написано на этикетках! – не сдалась я.

Как же убедить вредную девчонку, утверждающую, что у меня нет сильной мотивации, в обратном?

– Сейчас на любых этикетках обязательно пишут русский перевод!

Наконец, я выдвинула последний аргумент:

– Муж отлично знает французский и хорошо – английский. Свекровь и вовсе заливается соловьём. Моя мама способна двадцать минут без остановки распространяться на экономические темы, используя узкоспециальную лексику и блистая оксфордским произношением. И только я одна не могу связать двух слов. Мне стыдно. В прошлом году к свекрови приезжала в гости англичанка. Они болтали без умолку. А я молчала и глупо улыбалась!

– Понятно. Наконец-то мы докопались до истины, – кивнула Лиза. У неё на щеках очаровательные ямочки, а глаза волшебно сверкают. – Родственники высоко подняли планку. А ты не соответствуешь их уровню. Хочешь догнать мужа, свекровь и маму?

– Не очень-то весело чувствовать себя необразованным пеньком.

– Что ж, согласна, мотив достаточно сильный. Неутолённые амбиции способны подсыпать порох в пороховницы. Хотя, конечно, лучше бы иметь в качестве мотива жестокую жизненную необходимость. Если деваться некуда, английский учится на раз-два.

Наверное, это не мой случай.

Я не останусь без работы и не умру с голоду, если вдруг так и не выучу язык. Однако представляю сочувственную усмешку свекрови: «Ах, Юля, далеко не у всех есть способности к иностранным языкам. Ты определённо не попала в число счастливчиков».

Вывернусь наизнанку!

Ланочке – доказать, Никиту – растрогать, маму – порадовать.

Да, Марго будет несказанно рада. Я всю жизнь плетусь в арьергарде у собственной мамы, не в силах соответствовать её высоким стандартам. И вот оно, счастье: дочь взялась за ум, развивается…

– Но, знаешь, Лиза… У меня контузия. Обширная черепно-мозговая травма. Английские слова не задерживаются в моей голове.

– Не расстраивайся. Справимся. Кстати, а где твой знаменитый ежедневник?

– Потеряла.

– Ой! Какое несчастье! Он меня восхищал своими размерами. И из него столько всего торчало в разные стороны! Как же ты теперь?

– Ищу в магазинах нечто похожее.

Эх!

Никитин подарок…

Потеряла, ворона!

– Значит, и карточки надо переделывать?

– Да, пишу новые.

Обычно разговоры на русском мы ведём за пределами аудитории. В процессе занятий Лиза старается говорить только на английском. Я мало что понимаю. Эта девочка тарахтит, как пулемёт. Во время учёбы в институте Лиза прожила год в Америке и год в Великобритании – по студенческому обмену.

Пять минут назад мы вышли из офиса лингвистических курсов и сели в мою машину.

– А какой вариант английского учить: американский или британский? Они значительно отличаются в произношении и грамматике. Весь мир говорит на американском. Кому тогда нужен британский вариант?

Похоже, я зануда.

– Ха, Юля, я тебе больше скажу! Британский вариант тоже делится на три подвида. Во-первых, это консервативный английский. Во-вторых, «received pronunciation», что в переводе означает «принятый стандарт». Этот вариант, его ещё называют «BBC English», используют твои английские коллеги-журналисты. И в-третьих, продвинутый английский, или «язык молодёжи». Это наиболее подвижный диалект, он отражает все новомодные веяния.

– Упс. Я из двух-то вариантов не могла выбрать. А их вообще прорва.

– Не переживай. Основу «принятого стандарта» составляет классический литературный английский. Это язык знаменитых школ и университетов – Итон, Оксфорд, Кембридж. Он является базой любого курса английского языка, это наиболее богатая и полная версия. Именно его мы с тобой и начали изучать. Ты не возражаешь?

– Ладно, уговорила.

– Конечно, если бы ты собиралась иммигрировать в Америку… Но ты ведь не планируешь. В любом случае, изучать надо правильный язык. Человек с хорошим классическим английским достаточно легко сможет переключиться на другой вариант языка.

– Лиза, а сколько нужно выучить слов, чтобы сносно общаться?

Мне обязательно надо это выяснить! Не так-то просто в моём преклонном возрасте зубрить слова.

А вдруг выучу лишнее?

Зачем зря себя мучить?

– Сейчас я тебя обрадую. Базовый уровень – всего пятьсот слов. А для нормального общения хватит тысячи. Подумай, какая-то ничтожная тысяча! Однако это должны быть правильно отобранные слова, с высокой частотностью употребления.

– Ну, естественно. Было бы глупо зубрить химический словарь или справочник геодезиста.

– Для более полноценного общения и уверенного чтения достаточно двух тысяч слов.

Так, сейчас я быстро подсчитаю…

– Две тысячи слов можно выучить за сто дней. По двадцать слов в день. Или за пятьдесят дней – если по сорок. Или поднапрячься и…

– …и выучить английский язык за один день! Да, наверное, и такое реально, – засмеялась Лиза. – Итальянский кардинал Джузеппе Меццофанти отлично знал тридцать восемь языков, да к тому же мог говорить ещё на пятидесяти диалектах.

– Необыкновенный человек! – с благоговением выдохнула я. – Это впечатляет! Я и пять слов в день выучить не в состоянии… А ещё, Лиза, хотела у тебя спросить насчёт…

– Юля, мне уже ясно, что в умении генерировать занимательные вопросы ты не уступаешь пятилетнему ребёнку. Но почему бы не задавать их на английском?

И я тут же замолкла. Набрала воды в рот, почему-то ни слова не могла из себя выдавить…

Все эти вопросы мы обсуждали в машине, проезжая по заснеженным улицам города. Сразу после моего урока у Лизы корпоративное занятие в крупной строительной компании. Я подбросила прелестную училку до офисного центра. Сверкающая синим стеклом высотка окутана розовой морозной дымкой.

Думаю, с коллективом фирмы Елизавете заниматься гораздо легче. Вот уж кто замотивирован на учёбу по самое не хочу! Представьте: начальство приказало всем сотрудникам в срочном порядке овладеть языком, так как фирма вышла на международный уровень. Недовольных или неспособных ждёт жестокая кара – лишение премии, квартальных бонусов. Зато отличников щедро вознаградят. Да к тому же в группе бушует дух соперничества: коллеги стараются переплюнуть друг друга, блеснуть знаниями… Страшно представить, с каким яростным усердием они корпят над домашними заданиями!

Но Лиза почему-то сказала:

– Ужасно устаю от корпоративных занятий! В индивидуальном порядке работать гораздо легче. Мне крупно повезло, что ты решила взяться за английский. Ты – интересный ученик. Хотя и непростой… Спасибо, что снова довезла меня!

Глава 5
Несанкционированное расследование

Всю жизнь я пытаюсь понравиться собственной маме. В последнее время вроде бы получается. Но конечно, вовсе не потому, что я вдруг стала невероятно успешной – куда там! Нет, это Марго изменилась под влиянием удачного замужества. Она стала мягкой и ласковой.

Хотя не перестаёт грузить!

Мягко и ласково.

Сегодня позвонила в восемь утра, – резким звонком, как мотыгой, выкорчевала меня из кровати… В Москве – шесть. Зачем ей просыпаться так рано, если она теперь на пенсии? Зачем оставаться в Москве, если её уволили? Приехала бы к нам…

– Юля, ты записалась на приём к кардиологу?

– А? Что?

Я только что видела восхитительный сон… Мы с Никитой, превратившись в дельфинов, резвились в тёплом океане… Да, конечно, уже восемь утра, пора вставать и двигать на работу. Хотя в редакции никто не удивился бы, приди я сегодня к одиннадцати или вообще не нарисовавшись… Опять всю ночь просидела за компьютером.

– А? – глупо переспросила я.

– И ещё – к отоларингологу. У тебя что-то со слухом. Я спрашиваю, записалась ли ты на приём к кардиологу? Когда мы с тобой виделись в последний раз, мне не понравился цвет твоего лица. Ты какая-то бледная… Синяя…

– Похожа на мёртвую ощипанную курицу? – загрустила я. – Помнишь, в моём детстве в магазинах продавали худых синюшных кур? Сколько же они стоили… Два рубля двадцать копеек? Или рубль шестьдесят?

– Боже мой, что ты говоришь! Ты спала, что ли? Но у вас уже восемь утра!

Да, я понимаю, находиться в кровати в восемь утра – это жуткое преступление! Едва не брякнула, что давно сижу в редакции, но вовремя сообразила, что говорю не по мобильнику, а по домашнему телефону.

– Мама, а почему ты до сих пор в столице? Приезжай к нам! Мы соскучились. Твой муж – особенно!

– Сдаю дела. Ввожу преемника в курс дела, – сухо ответила Марго. – Кстати, насчёт моего мужа… Юра очень тебя хвалил.

– Правда?

– Ты его капитально выручила.

Ах, это… На прошлой неделе Юрий Валентинович внезапно остался без машины, и я подбросила его в одно местечко. А так как мы не успели закончить начатый по дороге разговор, то затем доехали и до другого офиса. Ну и – раз так получилось – заскочили еще по одному нужному адресу, попутно навестив мою редакцию… В результате весь день промотались на «жигулёнке» по городу, и два раза едва не стали участниками ДТП, но не по моей вине, а из-за погодных условий (гололёд, снежные заносы, метель) и беспечности других водителей. Я снова пообещала себе открыть шампанское, если удастся закончить эту дикую зиму без аварий!

– Юра сказал, ты отлично водишь и ловко выкручиваешься из сложных дорожных ситуаций!

Я зарделась от удовольствия.

– А помнишь, всё никак не могла сдать вождение по городу?

– Да. Подумать только.

– А сейчас Юра сказал, что ты даже лучше его водителя.

– Правда? Может, пошутил? Или хотел сделать тебе приятно, похвалив меня.

– Нет, не думаю… Что ж, умница, – похвалила Марго. – Это мои гены!

Должно же мне было хоть что-то перепасть от талантов Марго! До сего момента среди генетических сокровищ, унаследованных от родительницы, значились только ноги – у мамы они невероятно красивой формы, длинные, стройные, хоть прямо сейчас на подиум. У меня, к счастью, такие же (да ещё и на двадцать пять лет помоложе). Но больше от Марго мне не досталось ничего – ни яркой красоты, ни блестящих математических способностей, ни умения обуздывать эмоции и быть проницательной, но непроницаемой…

Зато мы с ней отлично водим автомобиль!

– Но смотри, Юля, не расслабляйся за рулём! Будь начеку… Ты же знаешь… Твоя Нонна была асом вождения. Однако…

– Не расслабляюсь, – заверила я. – Честно.

Вероника прислала письмо. В нём – душераздирающей вопль женщины, неумолимо набирающей вес. Мне трудно понять, каково это – каждую неделю видеть новую, более значительную, цифру на весах. Моя мечта – стать счастливой обладательницей двух дополнительных килограммов. Увы, никак не удаётся закрепить их на себе. Но я готова искренне посочувствовать Веронике. Она ощущает себя шхуной с поломанным штурвалом и оборванным якорем, с дикой скоростью несущейся на скалы. На скалах выбита надпись «100 кг». И как остановить этот стремительный полёт?

Закрыть рот на замок.

Из письма Вероники:

«…а когда твой муж – искусный повар, да к тому же – шеф-повар ресторана, это и вовсе невозможно! По какой-то трагической случайности я оказалась главным дегустатором всех новых блюд… Проклятые кнедлики! Они специально придуманы для того, чтобы ни одна капля соуса не осталась на тарелке. А Иржи – настоящий соусный бог! Сегодня он смастерил телятину с лисичками. Это означает, что завтра я опять буду весить на килограмм больше!!!»

Телятина с лисичками?

Брррр…

Вероникиного мужа зовут Иржи Кубичек. Я сразу присвоила ему изящный псевдоним – Коржик Кубический. Мне почему-то представляется маленький толстый чех, колдующий на ресторанной кухне – вокруг него всё живёт и дышит: шкворчит на сковороде сало, бурлит в огромной кастрюле густой суп с травами, свиное колено истекает золотистым жиром в духовке…

Вторая половина марта, а зима и не кончается! Более того, ежедневно образуются новые сугробы. На детской площадке ушли глубоко под снег скамейки, песочница и горка. Когда это снежное изобилие начнёт таять, нас ждёт наводнение!

– Юля, а мы не могли бы встретиться? – услышала я в телефонной трубке знакомый голос и от изумления едва не потеряла дар речи.

Это позвонил Егор Петров из «Атланта».

Не я – ему, он – мне!

Неужели страховая компания созрела и готова наконец-то выплатить компенсацию за разбитый автомобиль?

– Конечно, подъеду! – обрадованно выпалила я.

Мы договорились встретиться в три часа дня, но у офиса «Атланта» я нарисовалась на сорок минут раньше – так получилось. Удалось хорошо припарковаться: этой зимой из-за нагромождения неубранных сугробов количество парковочных мест существенно сократилось, а их и так всегда не хватает… Итак, в моём распоряжении сорок минут. Я задумалась над альтернативой: пробежать сто метров по морозу до ближайшего кафе и съесть чего-нибудь или остаться в нагретом автомобиле, открыть ноутбук и под мягкое урчание мотора (а также моего голодного желудка) посочинять статью?

Случайно обнаруженная в сумке вафля решила вопрос в пользу второго варианта. Вафля – чем не обед? А если посмотреть на неё глазами анорексички, то ещё и завтрак, и ужин, то есть «три в одном»!

И не надо вылезать из тёплой машины.

Вероника и Иржи меня бы не поняли. Эта парочка, владеющая рестораном и гостиницей «У Золотого Льва», наверняка преодолела бы не только ничтожные сто метров, но совершила бы целый марш-бросок ради полноценного обеда. Я же удовлетворилась вафлей. Запихала её в рот, тихо удивляясь загадочному появлению продукта в моей сумке, потом перебралась на пассажирское сиденье, открыла ноутбук и принялась за работу.

Но тут рядом с моей машиной припарковалась великолепная белая «ауди». Из неё пулей выскочила девушка в норковой куртке и сразу же завладела моим вниманием. Движения эффектной блондинки были нервными и порывистыми, светлые длинные волосы шлейфом летели следом. Барышня, очевидно, и не подозревала о существовании в природе меховых или трикотажных шапок, а также беретов, шарфов, треуголок, кепочек, на крайний случай – танковых шлемофонов. Последствия прогулки по тридцатиградусному морозу с непокрытой головой её не волновали. Её определённо волновало что-то другое.

Глупышка!

Так ведь можно и менингитом заболеть!

Красивая потенциальная жертва менингита стремительно двинулась к офисному зданию. И тут же на крыльцо из стеклянных дверей выскочил Герой дня – Егор Петров, мужчина, из уст которого я вознамерилась сегодня услышать сладкие слова: «Все документы в порядке, завтра вы получите деньги».

Егор устремился навстречу барышне и остановил её неукротимое движение, схватив за локти. Но, схватив, не прижал к себе, а напротив постарался избежать тесного контакта – удерживая на вытянутых руках, как дикую кошку. Сам Егор явно выскочил из офиса впопыхах, едва накинув куртку. Девушка, высокая и тонкая, смотрелась рядом с ним изящной статуэткой… Эта парочка, безусловно, собиралась поругаться. Они испепеляли друг на друга возмущёнными взглядами. Но неужели они будут выяснять отношения прямо тут, на морозе? Неужели не войдут внутрь здания? Их же заметёт снегом!

По блестящей чёрной плитке, украшавшей крыльцо офисного центра, перекатывались снежные буруны, подгоняемые ледяным ветром. Внезапный сильный порыв – и крыльцо на миг становилось чистым, а затем его снова засыпало снежной позёмкой. Волосы блондинки взмывали над её плечами, падали на раскрасневшиеся щёки. Она не обращала внимания – что-то говорила Егору, глядя на него снизу вверх жалобными глазами. Говорила то с мольбой, то с гневом, пытаясь его в чём-то убедить.

Но юноша был неприступен. И если лицо блондинки ежесекундно менялось, отражая весь спектр эмоций, то физиономия сотрудника страховой компании застыла в маске пренебрежения. «Надоела!» – было написано на лице Егора.

А как же его аристократичные манеры?

Разве так разговаривают с дамой?

Даже если Егор задумал дать отставку своей эффектной подруге, ему бы следовало быть более чутким и вежливым. И разговаривать с ней так, как он это делает со мной.

Без пяти три я натянула поглубже шапку, замотала покрепче шарф, открыла машину и грациозно выбралась наружу, стараясь не зацепить дверцей «ауди». Владелица дорогого автомобиля как раз направилась к парковке. Радостной и оживлённой назвать её было совершенно невозможно. Егор, проследив за ней взглядом, увидел меня. Я улыбнулась и помахала рукой – словно только что подъехала…

– А вы пунктуальны, Юлия! Давайте сразу к делу. Мне надо с вами побеседовать, прояснить некоторые пункты.

– Ах вот зачем вы меня пригласили, – расстроенно промямлила я, тут же сникнув.

Прощайте, денежки!

Мы стояли на крыльце, я заняла место красивой блондинки. Однако на меня сотрудник отдела выплат смотрел более благосклонно. Егор сунул руки в карманы куртки и втянул голову в плечи. Снежинки не таяли в его волосах и на ресницах.

Ну и погода!

Я тоже сунула руки в карманы пуховика. Две минуты без перчаток, и уже ломит пальцы. Мои щёки пылали как от ожога, мороз нещадно кусал их. Наверное, больше уже никогда, никогда, никогда не потеплеет!

Нас ждёт новый ледниковый период.

– Можем подняться к нам в офис, – предложил Егор. – Или посидим вон в том кафе. Согласны? Сегодня остался без обеда и не отказался бы заморить червячка.

– Я уже пообедала, – мрачно заметила я.