Текст книги "C лица воду не пить"
Автор книги: Наталия Мет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Графиня Протасова вышла из кабинета и направилась в свою спальню, чтобы переодеться к обеду. Подойдя к окну, она увидела мужа и его сестру. Двое старых людей, поддерживая друг друга под руку, сгорбившись, брели по аллее. Как же быстро пронеслось время! Кажется, только вчера к ней, двадцатилетней девушке, посватался немолодой, но очень привлекательный граф Протасов. Татьяна сразу влюбилась в сорокатрёхлетнего высокого, статного, симпатичного мужчину. Сама она не отличалась красотой, поэтому внимание Сергея Петровича очень льстило ей. Когда граф находился рядом с ней, девушка буквально расцветала. Предложение было принято, состоялось венчание. Супруги жили душа в душу уже двадцать лет. Но то, что за последние три года супруг сильно постарел, беспокоило графиню. Она даже думать боялась о том, что может остаться одна. У неё, разумеется, есть Анечка и Алекс. Но у Алекса давно своя жизнь, жена и дети. Анечке скоро шестнадцать, через год или два она тоже вылетит из родительского гнезда. И что тогда? Она, еще не старая, сорокадвухлетняя женщина останется одна. Татьяна Васильевна смотрела в окно на постаревшую золовку. Княгиня Мещерская овдовела в тридцать пять лет. Она была тогда еще очень хороша, но замуж второй раз так и не вышла. И вот теперь, похоронив одного за другим двоих сыновей, осталась на старости лет совсем одна. Как это страшно – одинокая старость! Хорошо, хоть Алекс не бросает тётку и живёт вместе с ней.
***
Софья Петровна, опираясь на руку брата, неспешно прогуливалась по парку. Гравий на дорожке поскрипывал под её тяжелыми шагами. Приезжая сюда, в Ильинское, она неизменно обращалась мыслями к своему, такому далёкому уже, прошлому. Всё здесь напоминало о беззаботных годах её детства, о первой, такой счастливой и столь же несчастной любви. Поравнявшись со старой, увитой плющом беседкой, княгиня Мещерская предложила брату немного отдохнуть здесь. Как много счастливых моментов связано с этим местом! И первый трепетный поцелуй, и тихое, восторженное признание: «Я люблю Вас, Софи! Я не смогу жить без Вас, мой ангел!», и страстные объятия в промозглых весенних сумерках. Если бы не та война, всё в её жизни могло сложиться иначе. Но не сбылось. Судьба была благосклонна к ней, подарив заботливого мужа и прекрасных сыновей. Двадцать долгих лет она не приезжала сюда, боясь растревожить спрятанные в самый дальний уголок души воспоминания о первой любви. Она страшилась лишиться душевного покоя и тихого семейного счастья с Андреем Львовичем, которого полюбила всем сердцем.
– Ты думаешь о нём, Сонечка? – спросил граф Протасов, глядя в мечтательно-грустные глаза младшей сестры.
– Да, Серж, вспомнилось вдруг, всколыхнулось. Почти сорок лет минуло, а словно вчера было, – ответила княгиня Мещерская.
– Ты погости у нас подольше, Софи, мы редко видимся в последнее время. Скоро зима, не до визитов будет.
– Нет, Серж, побуду несколько дней и домой поеду, вместе с Алексом. Скоро дожди начнутся, племяннику с семьёй до распутицы надобно в столицу вернуться.
– Тебе будет тоскливо в поместье одной, без внука. Может, у нас останешься до весны?
– Нет, Серж, на кого я дом-то оставлю? Поеду.
***
Первая половина августа выдалась сухой и тёплой, но уже в середине месяца зачастили дожди, и стало заметно прохладнее. Жизнь Ани вернулась в привычное русло. На смену беззаботным летним денькам пришел строгий распорядок дня с чётко расписанными занятиями по многочисленным дисциплинам.
Гувернантка Ани, Надежда Ивановна, была хорошо образованной девицей двадцати четырёх лет, мягкой, доброй и совсем не строгой. Она отучилась в Екатерининском институте в столице и приехала в Ильинское пять лет назад, когда Анечке было десять лет. Надежда была дочерью вдовы мелкопоместного дворянина, весьма стеснённой в средствах. Поэтому вчерашней институтке пришлось своим трудом зарабатывать на жизнь. Знакомый отца девушки порекомендовал её Алексу, а тот – графу Протасову.
В обязанности гувернантки входило обучение девочки словесности, чистописанию, русскому, немецкому и французскому языкам. Она занималась со своей воспитанницей математикой, физикой, географией, историей, естествоведением, космографией. Надежда Ивановна старалась научить девочку рисованию, танцам, музыке, пению. Большое внимание гувернантка уделяла тому, что непременно должна знать и уметь каждая женщина их круга. Она обучала Аню различным видам домоводства, рукоделию, светским манерам и этикету.
Аня была прилежной и послушной ученицей, поэтому с гувернанткой у неё сложились тёплые, почти дружеские отношения. Поначалу Надежда Ивановна старалась держать определённую дистанцию со своей воспитанницей, чтобы повысить свой авторитет, но по мере взросления Ани эта невидимая граница меж ними почти исчезла, хотя ученица и относилась к гувернантке с неизменным уважением.
В последнее время воспитанница всё чаще задавала гувернантке неудобные вопросы, на которые та не знала ответа. Аня зачитывалась любовными романами. Девушку интересовали романтические отношения, она расспрашивала свою наставницу, как бы та поступила в той или иной ситуации, но ответа, чаще всего, не получала. Зато на её вопросы всегда был готов ответ у Полины, которая не только читала о любви, но и имела уже кое-какой практический опыт.
Глава 3
Прошел год. Начало сентября выдалось по-летнему тёплым. Только поздние рассветы, да ранние закаты напоминали о том, что со дня на день придёт осень. Деревья в парке стояли притихшие, их верхушки уже тронула позолота. Ласковое солнышко мягко пригревало, а тёплый ветерок затаился где-то высоко в кронах деревьев, чуть слышно перебирая шелестящую листву. На скамейке, окруженной кустами шиповника, сидели Полина и Аня.
– Мы уезжаем в конце недели в Петербург. Элен сказала, что надо спешить, чтобы успеть подготовить гардероб к началу сезона, – рассудительно сказала Аня, стараясь подражать манере своей невестки.
– Жаль, что я не смогу поехать с тобой. Вместе нам было бы намного веселей. Но маменька сказала, что сезон в столице – это слишком дорогое удовольствие. После смерти папеньки наши дела идут неважно, – грустно вздохнула Полин. – Хорошо ещё, что у нас есть дом в Москве, и я смогу выйти в свет в Первопрестольной. Я буду очень скучать по тебе, Аннет. Обещай, что будешь присылать мне подробные письма обо всех балах и твоих кавалерах.
– Ты уверена, что у меня будут кавалеры? – хитро прищурила смеющиеся глазки Аня.
– Уверена. Поэтому хочу знать все-все подробности. И я тоже напишу тебе о том, какие развлечения будут в Москве, – мечтательно улыбалась Полин, предвкушая удовольствия светской жизни.
– Я так надеюсь встретиться с Мишелем в столице, – поделилась самым сокровенным Аня.
– Думаю, что так и будет. Правда, брат писал, что подал прошение об отпуске, чтобы вывести меня в свет. Но всё равно большую часть сезона он будет в столице, служебные обязанности никто не отменит. Мне очень хочется, чтобы он тоже полюбил тебя, и Вы поженились. Тогда ты стала бы моей сестрой!
– Полин, тебе тяжело будет расстаться с Кириллом? Несколько месяцев в разлуке – это не шутка.
– Если честно, то я надеюсь, что за время разлуки он забудет меня. Я устала от его назойливого внимания. Ты ведь помнишь, что я увлеклась Лошаковым зимой, после рождественских гуляний. Мне даже казалось, что я влюблена в него. Но Кирилл клянется в любви, пристаёт с нежностями, а жениться на мне и не думает. Если бы он предложил весной, я бы согласилась. Но сейчас я перегорела и уже не чувствую к нему ничего. Совсем ничего, понимаешь? Бог даст, я встречу в Москве настоящую любовь.
– Мне очень хочется побывать в Петербурге, увидеть всё своими глазами. А ещё хочется повидаться с Андрюшей, я так соскучилась по нему. Что касается кавалеров, то мне никто не нужен, кроме Мишеля. Будь он здесь, я вообще никуда не поехала бы.
***
Аня с первого взгляда влюбилась в этот город. Сидя в экипаже, она во все глаза смотрела на величественные здания с их неповторимой архитектурой, любовалась красотой широких проспектов, узких улочек, набережных и многочисленных мостов.
Дорожный экипаж катил по набережной реки Фонтанки. Аня с интересом разглядывала через окно роскошные особняки, пышные дворцы и мосты. Наконец экипаж остановился у трёхэтажного дома Протасовых. Этот особняк на Фонтанке брат приобрёл несколько лет назад у знатной, но разорившейся вдовы, жившей здесь прежде. До этого Протасовы жили в Литейной части, на Моховой, в небольшом одноэтажном доме с мансардой. Элен, которая с любовью обустроила их первое семейное гнездышко, очень противилась переезду, не желая покидать свой уютный и, ставший родным за несколько лет, дом. Супруги поссорились. Но, как обычно, переубедить Алекса не удалось. Если он наметил цель, то шёл к ней прямым путём, всегда достигая задуманного. Так случилось и в этот раз. После дня, проведённого в ссоре, муж принялся убеждать Элен в правильности принятого им решения, обрисовывая плюсы задуманного. Он говорил о том, что наследники старого графского рода непременно должны жить в большом, красивом доме. Он знал, что Элен, когда дело касалось её детей, всегда старалась дать им всё самое лучшее, поэтому довод этот должен был убедить её. Как, впрочем, и то, что самому Алексу, как известному художнику, важно бы жить в более престижном для аристократа месте. Дом прежняя хозяйка выставила на продажу за небольшие деньги, ввиду спешки. Алекс, получив заём в банке под залог имения, смог купить дом на набережной. А через год, продав старый дом и добавив денег, сумел погасить и заём.
Ане очень хотелось пройтись по городу, посмотреть многочисленные столичные достопримечательности, но Элен заявила, что сначала надо заняться её гардеробом, ведь череда балов уже началась, а у них ещё ничего не готово к её первому выходу в свет.
В первую очередь дамам нужно было посетить модистку, и они поехали на Невский проспект в мастерскую мадам Изомбар. Аня в журналах присматривала фасоны для первых трёх бальных платьев. Элен в это время перебирала образцы тканей, показывая понравившиеся Аннет. После долгих раздумий были выбраны тончайший шелковый муслин и тарлатан. Предстояло еще выбрать кружева и ленты для отделки. С Ани сняли мерки и пообещали через три дня привезти платья на примерку в дом на Фонтанке. Здесь же, на Невском, дамы зашли в перчаточную лавку Жюля Корнье и косметический магазин мадам Риго. Дамы очень устали за день, но не заглянуть в модный магазин мадам Шансо они не могли. На завтра было намечено посещение магазинов и лавок на большой Морской. Непременно нужно было купить новые шляпки, шали, сапожки и бальные туфельки. Без модных сумочек, вееров и бальных книжек тоже обойтись было невозможно. От изобилия милых дамским сердцам мелочей шла кругом голова. Три недели незаметно пролетели за этими приятными хлопотами.
***
Наступил октябрь. С самого его начала зарядили дожди, помогая деревьям в городских парках освободиться от золотых и пурпурных нарядов. Влажная от ежедневных дождей земля быстро покрылась пёстрым ковром облетевшей листвы.
Ещё в прошлом году Элен старалась свести знакомства с семьями, в которых были потенциальные женихи для Аннет. Каждое утро на подносе в холле дома высилась стопка визиток и приглашений. Светский этикет заставлял Протасовых ежедневно наносить визиты знакомым, а также принимать многочисленных посетителей у себя. Это был прекрасный способ представить дебютантку столичному обществу. Для Ани, привыкшей к спокойной, размеренной жизни в Ильинском, затянувший её водоворот светской жизни казался утомительным. От беготни по лавкам и салонам модисток, от бесконечной череды визитов, от нескончаемого потока новых лиц у девушки шла кругом голова.
Аня, несмотря на промозглую погоду, установившуюся к середине октября, любила гулять в городских парках и просто бродить по улицам, рассматривая величественные здания. Компанию ей чаще всего составлял Алекс, увлекательно рассказывавший сестре о создателях архитектурных шедевров. Элен в такую погоду предпочитала находиться в своём тёплом и уютном доме, занимаясь с детьми. Когда брат был занят, Аня гуляла по набережной Фонтанки в сопровождении Надежды Ивановны, своей бывшей гувернантки, которая стала теперь воспитательницей Верочки. Уходить далеко от дома в незнакомом городе девушка пока побаивалась.
***
Снег выпал рано, в конце октября. В тот день семейство Протасовых отправилось на прогулку в Летний сад. Цыганята расшалились и принялись играть с ней в снежки. Дружная банда обстреливала её снежными снарядами со всех сторон. Даже маленький Митя, взяв из рук отца снежок, ловко кинул его в юную тётушку, которая едва успела наклонить голову. Анечка, увлеченная игрой, звонко смеялась, когда ей удавалось избежать попадания очередного снежка. Глаза её сияли от возбуждения, щеки раскраснелись от лёгкого морозца. Аня, убегая от малышни, на ходу оглянулась на Верочку, которая скатала плотный шарик и приготовилась запустить им в неё. Девушка попыталась увернуться и чуть не сбила с ног высокого офицера, налетев на него. Он крепко обхватил её за талию, не дав упасть. Аня подняла на него глаза. Он улыбался.
– Прошу прощения, – сказала запыхавшаяся Аня, поправляя шляпку.
– Я был счастлив поймать такую милую птичку, – вкрадчивым, бархатным голосом сказал офицер, прожигая её горящими серыми глазами.
Аня поёжилась. Его кривая ухмылка была неприятна девушке. Было в этом могучем мужчине что-то отталкивающее, пугающее, хищное. Ей захотелось убежать, но его сильные руки всё еще сжимали её талию. Девушка положила руки ему на грудь и, что было сил, толкнула, пытаясь вырваться. Но разве могла она сдвинуть с места эту глыбу! Он довольно рассмеялся и разомкнул руки.
– Позвольте представиться! Капитан лейб-гвардии Преображенского полка Киселёв Сергей Павлович, – галантно поклонился офицер.
– Анна Сергеевна Протасова, – представилась Аннет, как того требовали правила хорошего тона. – Ещё раз прошу прощения, мне пора.
Она со всех ног понеслась туда, где цыганята устроили снежный бой с отцом. Руки её дрожали, сердце бешено колотилось. Элен, которая, должно быть, всё видела, направилась к ней.
– Аннет, ты угодила в объятья к гвардейскому офицеру? – рассмеялась она.
– Элен, я так испугалась. Он такой неприятный, – доверительно шепнула ей на ухо Аня.
– Не выдумывай. Я хорошо знаю Сергея Павловича, он брат моей давней подруги. Кстати говоря, завидный жених.
Слова невестки ничуть не успокоили девушку, которая никак не могла унять волнение и внутреннюю дрожь.
Глава 4
Этой ночью Ане не спалось. Она ворочалась с боку на бок, переворачивала подушку, но ничего не помогало. Девушка встала с постели и, накинув капот на тонкую ночную сорочку, подошла к окну. Она резким движением отдёрнула штору и выглянула на улицу. Солнце ещё не взошло, лишь узкая красная черта появилась на чуть порозовевшем предрассветном небе. Аня завороженно смотрела, как расступались сумерки, а зыбкая линия увеличивалась в размерах до тех пор, пока на небе не появился огненный шар. На смену ночи пришло утро.
Сегодня вечером Протасовы были приглашены на бал. Для Ани этот бал в столице был первым, поэтому она весь день не находила себе места от тревоги и беспокойства, бесцельно слоняясь по дому. Элен, заметив её волнение, решила отвлечь девушку разговором.
– Аннет, не стоит так нервничать. На балу будут многие из тех, с кем я успела тебя познакомить. Левашовы и Максутовы тоже поедут. Ты уже видела и хозяйку дворца, в котором устраивают бал. Помнишь, мы заезжали с визитом в дом князя Кочубея, и я знакомила тебя с Еленой Павловной, княгиней? Так вот, этот дворец был построен первым мужем Елены Павловны, князем Белосельским-Белоцерковским, и сейчас он используется для проведения приёмов и балов. В остальное время семья князя Кочубея живет в его особняке, в котором мы были с визитом.
– Я видела этот дворец. Он необычайно красивый!
– Аннет, а какой танец ты любишь больше всего? – поинтересовалась Элен.
– Мне нравится вальс. В танцах, где слишком много фигур, я боюсь напутать и сбиться, – честно призналась Аня.
– А мне казалось, что ты хорошо танцуешь. Во всяком случае, на приёме у Максутовых ты не сбивалась и не путалась.
– Там я танцевала с Алексом и не волновалась, как сейчас.
– Не только с Алексом, другие кавалеры тоже приглашали тебя. Но волнение на первом балу вполне естественно, я тоже нервничала. А сейчас, Аннет, пора идти собираться.
Аня послушно встала и отправилась в свою комнату.
Искусные пальцы горничной ловко укладывали роскошные светло-русые локоны Ани в затейливую прическу. Дуняша достала бальное платье из белоснежного муслина, отделанное тончайшим кружевом, и помогла барышне облачиться в него. Она проворно застегнула последнюю пуговку на спине и удовлетворённо полюбовалась на свою работу.
Взглянув в зеркало, Аня увидела некрасивую, но нарядно одетую девушку с изысканной прической по последней моде. Она внимательно оглядела себя. Туго затянутый корсет делал её и без того худенькую талию осиной. Открытая высокой прической стройная шейка казалась длинной и изящной. На фоне белого платья её гладкая, матовая кожа казалась нежно-розовой. Аня взяла с туалетного столика флакон с цветочными духами и нанесла несколько капель на волосы за ушами. Она подумала о том, что выглядит не так уж плохо. Осталось надеть золотую цепочку с маленькой жемчужной подвеской, которую ей подарили родители на шестнадцатилетие.
В тот февральский день граф Протасов устроил в Ильинском приём по случаю именин дочери. Были приглашены представители всех семей уездного дворянства. Съехалось много гостей. Праздничный стол ломился от изобилия изысканных блюд. Были приглашены музыканты, но настоящего бала не получилось. Дело в том, что Ане довелось родиться в феврале, а в это время большинство знатных семей уезда разъезжалось по крупным городам, чтобы провести сезон в столице, Москве или губернском городе. Даже Алекс не приехал, только подарок прислал с нарочным. Так что танцевать имениннице пришлось, в основном, с почтенными отцами семейств. Было всего два молодых кавалера – Анин кузен Жорж Дубровин да Кирилл Лошаков.
Аня натянула перчатки, взяла с бюро изящный кружевной веер и повесила на руку бальную книжку. Девушка бросила взгляд на часы. Пришло время спускаться вниз, если она не собиралась опоздать на свой первый настоящий бал.
***
Аннет, гуляя по городу, уже не раз любовалась внушительным двухэтажным розовым дворцом на пересечении Невского и Фонтанки. Алекс рассказал, что это великолепное здание, построенное в стиле русского барокко, возведено недавно, два года назад, по проекту архитектора Штакеншнейдера по образцу розового Строгановского дворца. Алекс не скрывал, что ему не нравилась подделка под Растрелли. Но Аня не видела ничего плохого в том, чтобы позаимствовать и использовать некоторые удачные идеи другого архитектора для создания своего шедевра. А этот дворец, украшенный колоннами, поддерживаемыми гигантскими атлантами, виделся девушке именно таким.
Сегодня выдался случай взглянуть и на внутреннее убранство роскошного дворца. В этот вечер перед особняком выстроилась длинная вереница экипажей. Протасовы поднялись по мраморным ступеням здания и вошли в распахнутые перед ними услужливым дворецким высокие, массивные двери. В просторном, роскошно отделанном вестибюле дворца шустрые лакеи в ливреях приняли у гостей верхнюю одежду и проводили до дверей, в которых их радушно встретили хозяева дома – князь Василий Викторович Кочубей и его супруга Елена Павловна. Поприветствовав гостей, княгиня похвалила платье и прическу Аннет, чтобы приободрить дебютантку.
По широкой парадной лестнице, поддерживаемой величественными кариатидами и освещенной множеством свечей в позолоченных канделябрах, гостям предстояло подняться на второй этаж, где находился бальный зал. Аня залюбовалась на изящную ажурную решётку перил, в которую были вплетены золотистые вензеля из инициалов владельца дворца. Просторный лестничный марш был богато декорирован лепниной и скульптурами. Огромное зеркало в изящной белой раме позволяло гостям любоваться собой в полный рост. Протасовы с интересом осмотрели изысканно отделанный дубовый зал, картинную галерею, роскошную парадную столовую, и три просторные гостиные, убранство которых было выдержано в разных цветовых гаммах.
Великолепный бальный зал, освещенный сотнями свечей, сверкал зеркалами и благоухал цветами, выращенными в оранжерее. По начищенному до блеска паркету бальные туфельки Ани скользили, словно по льду. Девушка крепко держала под руку брата, облаченного в элегантный фрак, и восхищенно поглядывала по сторонам. Она стала высматривать в пёстрой толпе гостей знакомое, любимое лицо. Всё её внимание было приковано к офицерам в вицмундирах лейб-гвардии Преображенского полка. Аня так надеялась встретить на балу Мишеля Уварова!
Гости всё прибывали. От ярких бальных платьев и искрящихся украшений рябило в глазах. Вместо предмета девичьих грёз Аннет заметила на противоположной стороне зала того офицера, который напугал её в Летнем саду. Ей захотелось затаиться, чтобы он не заметил её. Но капитан Киселёв склонил русоволосую голову в знак приветствия. Девушка кивнула в ответ. Увидев, что офицер устремился прямо к ней, Аня была раздосадована. Она совсем не желала танцевать с ним. По мере того, как расстояние между ними сокращалось, нарастала непонятная тревога. Аня едва могла дышать от волнения, ладошки под кружевными перчатками стали влажными. Девушке хотелось развернуться и уйти, но она понимала, что это будет выглядеть невежливым. Сергей подошел, поприветствовал Алекса, Элен и её, а затем галантно поклонился.
– Анна Сергеевна, позвольте мне иметь удовольствие пройтись с Вами в полонезе.
По спине Ани пробежал неприятный холодок, как тогда, в Летнем саду. Но она, памятуя о правилах хорошего тона, ответила вежливо:
– С удовольствием, Сергей Павлович.
Офицер подал ей руку, обтянутую белой замшевой перчаткой. Рука Ани предательски дрогнула, когда она положила свою ладонь на его руку. Тотчас его пальцы сомкнулись и слегка сжали её руку. Пока он вёл её туда, где уже выстроились другие пары, Киселёв негромко сказал:
– Я вижу, Вы тоже не забыли наши объятия на прогулке, – при этом он как-то недобро усмехнулся.
– Нет, Сергей Павлович, не забыла, – вздёрнув подбородок и дерзко сверкнув глазами, ответила Аннет.
Она решила ни за что на свете не показывать ему свой страх, поэтому не опустила глаз, а прямо взглянула на него. Офицер не отличался приятной наружностью. У него были резкие, грубые черты лица. Кто-то мог назвать его лицо мужественным и волевым, но всё портила неприятная кривая ухмылка под пышными русыми усами. А горящие недобрым огнём серые глаза и вовсе пугали Аннет. Киселёв был значительно старше девушки, примерно такого же возраста, как Элен.
Заиграла музыка. В первой паре хозяин дома, князь Кочубей, вёл почтенную княгиню Горчакову. Следом шли князь Дашков с Еленой Павловной. За ними выстроились другие пары, величественно и степенно шествовавшие в полонезе. Аня, напряженно выпрямив спину, сосредоточенно выполняла положенные фигуры танца под торжественную музыку, стараясь не смотреть на своего партнёра и почти не поддерживая с ним беседы.
Девушка облегченно вздохнула, когда стихли последние аккорды полонеза и партнёр отвёл её на то место у колонны, где она стояла прежде. Сюда же подвёл Элен граф Левашов, с которым та только что шла в паре.
– Рад видеть Вас снова, Анна Сергеевна! Вы сегодня обворожительны! – дружески улыбнулся дебютантке граф.
– Благодарю Вас, Илья Васильевич! – ответила Аня.
– Анна Сергеевна, доставьте мне удовольствие пригласить Вас на тур вальса, – учтиво поклонился девушке граф и подал руку.
Аня благодарно улыбнулась и вложила свою руку в ладонь кавалера. Девушка успела познакомиться с Ильёй Васильевичем задолго до бала. Левашовы были давними друзьями Протасовых и жили по соседству. Граф был на несколько лет старше Алекса и имел высокий чин в Преображенском полку. Он был широкоплечим мужчиной чуть выше среднего роста с приятным, располагающим к себе лицом и обаятельной улыбкой.
Распорядитель бала объявил вальс. Заиграла музыка. Левашов взял руку девушки в свою, обхватил тонкую талию, и закружил по залу под волнующие звуки скрипки и флейты. Граф был уже не молод, но двигался превосходно. Он грациозно и уверенно вёл в вальсе Аню, которая послушно скользила по паркету, поддерживаемая его рукой. Дебютантка волновалась, боясь сбиться, и привычно считала про себя: «Ми-ха-ил, Ми-ха-ил». Аня не смотрела в лицо графа, её взгляд был устремлён чуть выше его плеча, где перед глазами мелькали и кружились лица гостей. Когда чарующая мелодия затихла, Аня подняла глаза на своего партнёра, смотревшего на неё сверху вниз ласково и нежно, и снова благодарно улыбнулась ему. Она понимала, что граф пригласил её только потому, что его попросили об этом Алекс или Элен. Левашов подал Ане руку, чтобы отвести её на место. В это мгновение её глаза встретились с синими глазами того, о ком она не переставала думать ни на минуту. Это был он, Мишель! Сердце девушки на миг остановилось, а потом вдруг бешено заколотилось, щеки и уши запылали. Поручик Уваров скользнул глазами по лицу девушки и, не найдя в нём ничего примечательного, отвернулся к своему товарищу. Он не узнал её! Да и как мог узнать, если во время последней встречи просто не заметил её. Аня застыла, не в силах двинуться с места.
– Аннет, Вам нехорошо? – взволнованно спросил Левашов, заметив, что его партнёрша вдруг побледнела.
– Всё в порядке, Илья Васильевич. Просто голова немного закружилась, – ответила Аня, стараясь казаться безмятежной.
Граф подвёл её к Элен, которая только что вальсировала с Киселёвым. Левашов повернул голову в сторону и, радостно улыбнувшись, кивнул кому-то. Аня проследила за его взглядом. К ним направлялась, держа под руку Алекса, графиня Левашова. Несколько лет назад эта блистательная дама считалась первой красавицей Петербурга. Ане неуютно было находиться в обществе двух непозволительно прекрасных дам в роскошных туалетах. Она чувствовала себя неприметной дурнушкой на их фоне.
Аня приблизилась к брату и попросила вполголоса:
– Алекс, здесь так душно, и хочется пить. Отведи меня в буфет.
– Аннет, не сейчас, подожди немного. Я пригласил княгиню Кочубей на кадриль.
– Прошу прощения, я непроизвольно услышал Ваш разговор. Я с удовольствием провожу Анну Сергеевну в буфет, если она окажет мне честь и разрешит сопровождать её.
Вот уж чего Ане сейчас хотелось меньше всего, так это идти в буфет с этим неприятным, назойливым кавалером. Но, повинуясь правилам приличия, Аня приняла приглашение, мило улыбнулась и взяла офицера под руку. И снова ощутила необъяснимую тревогу, переходящую в страх, когда он кинул на неё проницательный, изучающий взгляд.
– Что с Вами, Анна Сергеевна? Вы так побледнели после вальса, будто привидение увидели. Вы чего-то испугались или мне показалось?
– Вам показалось, Сергей Павлович, – собрав в кулак свою волю, как можно спокойнее ответила Аня, стараясь не смотреть в его глаза.
Пребывание на балу уже не доставляло Ане никакого удовольствия. Танцевать не хотелось. За обедом она почти не притрагивалась к изысканным блюдам. Все её мысли были об одном – Мишель не узнал её! На некоторые танцы Аню всё же приглашали, но большую часть вечера она простояла у стены вместе с другими дебютантками.
Бал закончился в четыре часа утра. Утомлённое семейство Протасовых вернулось домой.
