355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Наталия Котянова » Зима плюс осень равно весна (СИ) » Текст книги (страница 2)
Зима плюс осень равно весна (СИ)
  • Текст добавлен: 24 марта 2017, 15:00

Текст книги "Зима плюс осень равно весна (СИ)"


Автор книги: Наталия Котянова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

3

Что-то острое вскользь задело Рихарда по руке и упало на пол рядом с его креслом. Он машинально нагнулся и осторожно провёл ладонью по гладкому паркету. Ага, вот оно! Вернее, она. Небольшая дамская брошь в виде кленового листка. Из янтаря, – определил Хантер, поглаживая её пальцами. Хороший, «тёплый» камень. И запах на нём – тонкий, едва заметный, странно-знакомый… И чертовски приятный. Чертовски! Чья же это вещица? Никто из его сегодняшних гостий так не пахнет…

Он сделал вид, что опирается подбородком на руку, и поднёс листок к самому лицу.

– Простите.

– Да?

Рихард с досадой обернулся на голос, возвращаясь в реальность. К своей дурацкой вечеринке и не менее дурацким «невестам».

– Господин Хантер, верните, пожалуйста, мою любимую брошку! Я уже чуть не под все диваны заглянула, и вдруг вижу – она у вас. Не понимаю, как она так далеко укатилась…

О. А ведь это никакая не «невеста»!

– Наверное, из-за того, что вы чересчур страстно танцевали?

Наверное, из-за того, что я захотел, чтобы ты сама ко мне подошла?

Рихард с трудом погасил предвкушающую улыбку. Демонстративно сжал свою находку в ладони и кивнул – не на тот стул, что до этого занимал Зомби, а на стоящее с другой стороны от него такое же удобное кресло.

– Присаживайтесь… Сэм. Уделите мне несколько минут?

– С удовольствием.

Преждевременное заявление, дорогуша!

С учётом того, что он сейчас выключит «любезного хозяина» и включит «бесцеремонного». Интересно, как она себя поведёт? Возмутится, встанет и уйдёт или, как и её женишок, будет послушно мямлить «да, нет, не знаю»? Если последнее, значит дрянной из него психолог.

Пауза затянулась. Рихард поигрывал брошкой перед носом у её владелицы и ждал, когда у той закончится терпение. Не дождался. Она лишь подалась в его сторону, опасаясь за музыкой не расслышать вопрос. Неожиданно для себя он сделал тоже самое… И во второй раз начисто выпал из реальности, с трудом удержав на лице прежнюю невозмутимую маску.

Едва уловимый запах, оставшийся на камне, действительно принадлежал ей. Этой светской кукле со сладким голоском и холодной расчётливой головой. Хантер так и видел её почти точной копией своей сестры, вернее, того образа, что она так старательно поддерживала. Но, похоже, он здорово ошибся. Даже в этом, самом первом приближении. Истинная кукла ни за что бы не променяла женственную Саманту на мальчишеское Сэм. И сейчас, подобно его «невестам», благоухала бы концентрированным «сексуальным» безобразием, не вызывая в нём никакого отклика, кроме головной боли. «Полуночная страсть», «Наслаждение», «Неповторимая» номер шесть… что там ещё нынче в моде? Рихард благосклонно воспринимал разве что Гердину «Зимнюю фиалку». Тонкий холодный аромат подходил ей на все сто процентов. К тому же при брате она никогда не злоупотребляла духами. Как и Сэм сегодня. Единственная из молодых женщин, кто пошёл навстречу пожеланию хозяина. Единственная, кто оставался для него чем-то совершенно безликим, кого он со своим обострённым обонянием даже не почувствовал! Пока не наклонился к ней совсем близко.

И не узнал его, наконец. Свой собственный, неизменный в последние десять лет парфюм. Мизерный тираж, заоблачная цена и при этом крайне низкая популярность – во всяком случае, за всё это время Рихард ни на ком не замечал похожего запаха. Слишком уж он специфический. Вымороженный, как говорил Дэн. Так и представляешь себя бредущим по колено в снегу, среди нескончаемых, скрипящих под ледяным ветром мёртвых стволов-головешек – всё, что осталось от леса после давнего пожара. Чёрно-белый безмолвный мир, и над ним – блёклое зимнее небо, равнодушное ко всему и всем. И к тому, кто так и не сможет выбраться из этого жуткого леса, кто упадёт, обессиленный, прямо в снег, и уже назавтра сам станет снегом… Брр.

Забавная реакция для человека с фамилией Сноурт. Самому Рихарду было на редкость комфортно в таком «невозможном» аромате. Он уже давно перестал его замечать, сроднился с ним… И вдруг выясняется, что его «второе я» беспардонно присвоила себе какая-то посторонняя девица!

Но на ней, на её коже и волосах он воспринимался всё же как-то иначе. Вот почему Рихард так долго не мог его узнать. Даже картинка в голове возникла совершенно другая. Вместо скрипучего снега под ногами – опавшая хвоя и хрусткие сухие листья, вместо пожарища – погружённые в сон живые деревья. Тусклый осенний день, холодный прозрачный воздух, горьковатый, но настолько упоительный, что хочется вдыхать его снова и снова. И заворожённо смотреть, как в прорези сплошной пелены облаков вдруг на миг засияет кусочек ослепительно-синего неба…

Та, которую он принял за ещё одну Зиму, оказалась Осенью. Смешно… до дрожи.

Рихард машинально облизал губы.

– Так, значит, «Мёртвый лес».

– О. Похоже, я таки попалась, – после заминки насмешливо подтвердила Сэм. – Не ожидала, что кто-то его узнает. Ну что, будете, как Терри, возмущаться и читать мне мораль о приличиях? Не трудитесь. При всём моём уважении – есть привычки, которым я не собираюсь изменять даже под дулом пистолета.

Рихард усмехнулся и качнул головой.

– Что вы, и в мыслях не было. Наоборот, вы меня заинтриговали своим выбором. Почему именно этот запах?

– А не нормальный женский, вы хотите сказать? Как у всех этих ку… благовоспитанных молодых леди? Всё просто – они мне не нравятся. В смысле, не леди, а сладкие духи. Поэтому сегодня я с удовольствием общаюсь только с не очень молодыми леди. И ещё с вашей сестрой. Она потрясающая.

– Да, Герда такая… А я?

Коварный вопрос. А никто и не обещал, что будет легко.

– Вы ещё более потрясающий, чем она. Гораздо более.

– И чем же я потряс лично вас? Тем, что отказываюсь вернуть вашу любимую вещь? Правду, Сэм, я хочу услышать правду.

– Возможно, вы удивитесь, господин Хантер, но у меня нет привычки врать направо и налево. Особенно по мелочам.

Уела. Поздравляю, Рихард, ты – мелочь.

– Это значит, что вы честно ответите на любой мой вопрос?

– Определённо – нет, – так же спокойно отозвалась она. – Если вопрос мне не понравится, я просто промолчу.

– То есть мою «потрясающую» персону мы больше обсуждать не будем?

И что он так к этому прицепился??

Лёгкое движение воздуха, чуть усилившийся аромат – Саманта снова наклонилась в его сторону.

– Если вы настаиваете… Но в таком случае мой ответ может вам не понравиться.

– Снова интригуете?

– Ни в коем случае. В отличие от остальных гостей, я вас практически не знаю, господин Хантер, и поэтому…

– Рихард. И поэтому мне интересно услышать о первом впечатлении стороннего человека.

– Вы прекрасно знаете, какое производите первое впечатление, – усмехнулась она. – Терри аж весь побледнел и сразу побежал за шампанским, совсем забыл про свою аллергию… Как бы сыпью не покрылся, бедняга.

– Сожалею. У меня не было ни малейшего намерения его пугать.

– Разве? Хорошо, может, это он излишне чувствительный. Но, знаете, я сейчас сижу и думаю совсем о другом. Вы позволите, если я сама у вас кое-что спрошу? Это ведь вы придумали то странное неофициальное название? «Мёртвый лес». А я-то всё думала, откуда оно пошло. «Снежный апрель» ещё хуже, какой снег, когда там полынь…

– И как же вы сами его называете? – прохладно осведомился Рихард.

– Без выдумки, просто «Ноябрь», – с фальшивым смешком ответила она.

Ни к чему впиваться в подлокотник… Ты же сломаешь её дурацкую брошку!

– Вы так любите осень?

– Нет. А вы так любите зиму? – Саманта помолчала, давая ему возможность ответить, и зная, что ответа не будет. – Вы ведь уже поняли, что я имею в виду, господин Хантер. Моё первое впечатление о вас не совпало со вторым. Потому что «Мёртвый лес» – это уже никакая не маска… Страшно, когда кажется, что больше нечего терять. Страшно… и опасно для окружающих. Я не думаю, что есть смысл и дальше продолжать этот разговор. Тем более, сюда направляется одна из ваших гостий. Уверена, общение с ней вам будет более…

– Сидите! – отрубил он. – Мне нравится разговаривать с вами, и я буду разговаривать с вами. Леди Элейн, простите, но я сейчас несколько занят. Благодарю.

– Вы всегда так невежливы с дамами? – поинтересовалась Сэм, глядя вслед надутой девушке. – Хотя, о чём это я. «Господин Хантер из тех людей, которые могут себе позволить абсолютно всё». Эту фразу в разных вариантах я слышала уже раза четыре. Так что вопрос снимается. А вот…

– Какая любопытная! – хмыкнул он.

– Извините.

– Так что вы хотели спросить? Сэ-эм! Помните – правду и ничего кроме правды?

– Хорошо. Как вы узнали, что это именно леди Элейн? Я вам хотела сказать, как она выглядит, но не успела. И она сама даже рта не раскрыла…

– Всё элементарно, Ватсон, – Рихард откинулся на спинку кресла и выразительно постучал себя по кончику носа. – Известный научный факт, что при потере зрения обостряются другие органы чувств, мне пришлось проверить на себе лично. Это действительно так. К моему большому сожалению.

– Почему «к сожалению»? – удивилась она.

– Попробуйте угадать.

– Вы… тоже не любите сладкие запахи?!

– Браво. Не люблю – это ещё мягко сказано. Но это не помешало мне запомнить каждый сегодняшний «цветок» по его сногсшибательному амбре.

Сэм невольно хихикнула.

– А если у двух девушек одинаковые духи?

– А если двух разных девушек одеть в одинаковые платья, их тут же начнут путать друг с другом?

– Да, я об этом как-то не подумала… – она заёрзала на месте, явно глядя куда-то в сторону.

– У вас ревнивый жених?

– Кто? А… нет. Почему вы… Боже, господин Хантер, от вас ничего не утаишь! Такое ощущение, что у вас, наоборот, ещё и третий глаз есть, на затылке…

– Я бы не отказался. Забавно было бы увидеть, какую мину состроит ваш пугливый Терри, когда услышит от меня пожелание пойти куда-нибудь… скажем, послушать скрипку, причём в гордом одиночестве. А вы пока побудете моей заложницей.

– Звучит угрожающе.

– Я предупредил. Опишите себя, Сэм, – велел он без паузы.

– Что конкретно вас интересует?

– Всё. Начните с внешности. Цвет глаз?

– Серо-буро-малиновый, – буркнула девушка. – В крапинку.

– Не обижайтесь на меня. Если бы я мог вас видеть, то не стал бы задавать такие бестактные вопросы. Но, увы.

– Ладно, – вздохнула она, явно тяготясь его вниманием. – Не серо-буро-малиновый. Но почти. Серо-оливковый с жёлтыми точками. Дурацкий какой-то. Но что есть, то есть.

– Насчёт дурацкого я бы поспорил. Хорошо, дальше. Про волосы Терри сказал. Фигура?

– 176, 94-64-92, – закипая, процедила она. – Что ещё вам сообщить? Размер стопы? Или лучше сразу размер…

– Спасибо, пока не надо, – насмешливо улыбнулся Рихард. – Как бы вы охарактеризовали себя одним словом?

– Идиотка!

Угольно-чёрные брови удивлённо приподнялись.

– Вы уверены, что это… хм… слово имеет к вам какое-то отношение? Я так не считаю.

– Спасибо. И, тем не менее, это так, – утомлённо отозвалась она. – Господин Хантер, скажу вам откровенно, что этот разговор мне окончательно перестал нравиться. Поэтому я…

– Поэтому вы немного отдохнёте от меня, пока я ищу своего распорядителя. Неформального вида мужчина, темноволосый, единственный, кто не в смокинге, вы его видите?

– А, такой растрёпанный, который ещё с вашей сестрой танцевал танго? Он и сейчас стоит рядом с ней, кажется, они о чём-то спорят…

– Вы меня очень обяжете, если опишете, не с кем он стоит, а где, – нетерпеливо перебил Рихард. – У одного из окон, перед аркой, недалеко от рояля… Где конкретно?

– Может, лучше вас проводить?

Он развернулся к ней с таким видом, что девушка запоздало прикусила язык.

– Он стоит справа от двери в малую гостиную.

– Благодарю вас, – Рихард встал, продолжая «смотреть» в её сторону. – Никуда не уходите. Да, и ещё. Не стоит игнорировать мою просьбу. Обращайтесь ко мне по имени, договорились? У вас есть пара минут, можете порепетировать. Желательно с таким сексуальным придыханием, при вашем голосе выйдет бесподобно!

Уверенно шагая в указанном направлении, он спиной чувствовал её взгляд. Кажется, его «заложница» сейчас в тихой ярости… То ли ещё будет!

4

– Рих, ты знаешь о том, что твоя сестра в пьяном виде ещё более невыносима, чем в трезвом?

– Слушай, убери от меня это трепло! Во-первых, я не пьяная! Во-вторых, он мне не даёт спокойно напиться! Скажи своему дружку, чтобы перестал за мной таскаться, пошли его лучше к папикам в карты играть. Может, и заработает, убогий, на нормального парикмахера, а то на его лохмы смотреть противно. Так и хочется вцепиться…

– Она такая страстная, да, Рих?

– Стоп-стоп, господа, брейк! По уровню адекватности и содержанию яда в организме вы друг друга стоите, поэтому предлагаю итоговую ничью. Хватит уже придуриваться, не подростки. А я вам не директор школы, всё время вас разнимать. Нив, не отгоняй ты его, иначе сразу уснёшь от скуки. Дэн, а ты быстро найди мне, кто там у тебя за ди-джея. И освободи середину зала. И подбери челюсть!

– Ого! Рихард, это то, о чём я подумала? Вот чувствовала, что не зря сегодня приехала… Неужели тебе кто-то понравился? У нас есть шанс увидеть будущую леди Хантер?

– На первый вопрос – да, на остальные – нет, – отстранённо отозвался он. – Дэн был прав, или ты в состоянии поправить галстук? Мне кажется, он немного сбился.

– Ну и сноб же ты, братец!

– Ошибаешься. Протрезвеешь – посмотри в интернете, что значит это слово.

– Ты неисправим…

– Господин Хантер, какую музыку желаете?

– Что-нибудь медленное, плавное, желательно ассоциированное с осенью. Кружатся листья и всё такое. Справитесь, пока я дойду до своей дамы?

– Конечно-конечно! Сию минуту найду для вас шикарный вальс!

Он неумолимо надвигался – высокий, внушительный, непробиваемо уверенный в себе мужчина… Ну откуда, откуда в нём эта уверенность??

– Похоже, хозяин вздумал с тобой потанцевать, – криво усмехнулся возникший рядом Терри. – Какая честь! Смотри только, в обморок не хлопнись.

– Но как же… Он что, ненормальный?! Как он будет танцевать, он же слепой!!

Вот именно.

– Я не собираюсь так позориться! Всё, я пошла.

– Даже не вздумай, рыжая змеюка! – с неожиданной злобой зашипел Терри. – Ты с ним не только танцевать будешь, поняла?! И ляжешь под него, если захочет, и… Господин Хантер, а мы с Самантой как раз говорили о вас! Да, дорогая?

– И что же?

– Восхищались вашей походкой, – вымученно подхватила девушка.

Наверное, Зомби исподтишка пихнул её в бок.

Занятно… У зайчишки вдруг прорезались зубки? Или он и в самом деле не настолько дорожит своей невестой, как возможностью подобраться поближе ко «всемогущему» Хантеру? Надо будет невзначай поговорить с ним на эту тему, послушать, чего ему надо. И послать, жёстко и навсегда, да простит его дядя Реджи. Потому что человек, который так разговаривает со своей женщиной, надёжным деловым партнёром не будет по определению. Щенку даже в голову не пришло, что он мог его услышать. Довольно далеко, шумно… Он тогда не сказал Сэм, что у незрячих обостряется не только обоняние, но и слух. А лично у него есть ещё один нестандартный козырь в рукаве. Такой, что во многом компенсирует отсутствие зрения и помогает адекватно оценить окружающий его мир. Зачастую лживый, далеко не всегда дружелюбный, а то и откровенно враждебный. Но у него есть что противопоставить этому миру. Не какое-то тайное оружие, не экстрасенсорные способности, что иногда спонтанно возникают взамен потерянного зрения… А так, небольшая своеобразная подсказка.

На данный момент никакой «внешней угрозы» не было в помине, зато разгорелось нехарактерное для него-обычного любопытство. Именно из-за него Рихард, давно забывший, что такое танцы, рисковал сейчас стать публичным посмешищем. Всё это пустяк, он в любом случае переживёт… Просто захотелось выяснить кое-что лично для себя.

Он остановился, когда ноздрей коснулся едва различимый в мешанине ароматов тот самый, единственный. Слегка наклонил голову, гипнотизируя темноту своими невозможными глазами.

– Леди, прошу вас подарить мне следующий танец.

Тяжёлый вздох, явно резиновая улыбка.

– Благодарю вас, с удовольствием.

Рихард протянул руку, дождался, пока в неё скользнёт узкая прохладная ладонь, и замер. Несколько долгих секунд стоял неподвижно, с непроницаемым лицом «глядя» куда-то поверх её головы. И только потом повёл через расступившихся гостей к центру зала.

Зрители притихли, с любопытством ожидая начала незапланированного развлечения. Чем обернётся эта хозяйская блажь? Может, споткнётся да свалится, наступит партнёрше на ногу или и вовсе впечатает на лету в стену? Зачем ему это надо? Впрочем, господин Хантер волен развлекаться как угодно, здесь скорее не ему нужно сочувствовать, а напряжённой как струна неизвестной девице. Или не сочувствовать, а сразу злорадствовать?

Вышли на середину. Секунда, другая… Музыка обрушилась на них, заставив одновременно вздрогнуть. И – наконец-то начать движение.

Пульс подпрыгнул даже у Рихарда. Чёрт, чёрт! Ну и удружил же он себе! Ди-джея, умника этого, он сегодня же выставит с позором, но дело сделано: вместо ожидаемого классического вальса ему поставили почти современный «Брак по любви»! Нет, пьеса действительно красивая, и даже очень, и как раз в светлом «осеннем» настроении. Круженье золотых кленовых листьев… Это неуч правильно угадал. Зато всё остальное никуда не годится. Чересчур быстрый, переменный ритм – подстроиться под него сходу непростая задача даже для обычных танцоров. А уж когда один из них слепой… Нет, ди-джей точно покойник!

С другой стороны, он сам хорош. Излишняя самоуверенность никого ещё не доводила до добра. Захотелось подразнить «осеннюю» девушку? Решил положиться на выбор «компетентного» человека? Что ж, получи и распишись. А если ещё Саманта или кто-то из гостей примут название танца за вполне конкретный намёк? Тьфу-тьфу-тьфу!

Несмотря на всю неловкость ситуации, Рихард, будь у него такая возможность, не стал бы отыгрывать её назад. Да, он пошёл на поводу у собственного любопытства… но ведь дело не только в нём. Уж себе-то можно не врать! Просто он хочет ещё глубже окунуться в это чувственное удовольствие – насколько нежданное, настолько и упоительное. И при этом не нарушать внешних приличий или, по крайней мере, свести их к минимуму.

– Не бойтесь, я вас не уроню, – шепнул Рихард.

Конечно, Сэм ему не поверила. Стиснула зубы и машинально попробовала вести, но кто ей дал! Господин Хантер не из тех, кто позволит собой верховодить. Даже в танце. После более чем десятилетнего перерыва, под обстрелом насмешливо-удивлённых глаз, с незнакомой женщиной, которая больше всего на свете хочет сейчас оттолкнуть его и сбежать, которая терпит его прикосновения и послушно скользит вслед за ним по пустому пространству зала, изо всех сил делая вид, что получает от этого неземное удовольствие… Непривычные и такие захватывающие ощущения!

А ведь он почти запаниковал, услышав музыку. Столько лет не танцевать – это действительно вызов самому себе. Даже просто вспомнить, с какой ноги следует начать… Ничего, вспомнил, не иначе на чистом автомате. Медленно, пропуская такты, провёл партнёршу вдоль зала, опасно приблизился к одному из диванов, но вовремя повернул назад. Когда отпустило первое напряжение, выяснилось, что они с Сэм уже вполне приноровились друг к другу. Она убедилась, что хозяин хорошо чувствует ритм и не спешит живописно разлечься вместе с ней на полу, и потихоньку расслабилась. А потом они единодушно решили ускориться. Быстрый темп разогрел кожу, и «Мёртвый лес», нет, именно «Ноябрь», колдовской, хвойно-полынный «Ноябрь», наконец, полностью раскрылся ему навстречу. Эх, надо было выбрать танго! Прижать её к себе ещё ближе, с силой втягивая этот возбуждающий запах, провести губами по шее, украдкой прикусить мочку уха… Опрокинуть на себя эту холодную, неприветливую Осень, обжечь, воспламенить… Чёрт!

Сэм, кажется, снова напряглась. Покачнулся? Или интуитивно догадалась о его мыслях на её счёт?

– Терри был прав, назвав вас сексуальной.

Едва не споткнулась. Повод ещё немного сократить расстояние…

– Он так сказал? Странно.

– Есть версия, что он при этом смотрел на мою сестру, но доказать это, сами понимаете…

– Я бы не удивилась. Герда действительно привлекла его внимание.

– И вы не ревнуете?

– Нет.

– Ваш Терри идиот, не вы, – пробурчал он.

– Хорошо, давайте в качестве компромисса будем считать, что я – сексуальная идиотка, – хмыкнула Сэм.

– Самоирония в вашем возрасте – редкое качество.

– В каком «моём»? Рихард, мне двадцать шесть, и я уже давно не маленькая девочка.

– Спасибо.

За Рихарда, прислушалась-таки… А вот со вторым утверждением он бы поспорил. Жаль, что она в любом случае не скажет ему правду. Жаль… Потому что вся эта затея с танцем была не зря.

Не только у Саманты первое и второе впечатление о нём оказались столь различны. Только она опиралась на свои домыслы, а он – он всё увидел воочию. Не сегодняшнюю Сэм, взрослую, самостоятельную, красивую и, как выяснилось, двадцатишестилетнюю. А маленькую, сжавшуюся в комочек девочку. Ладошка судорожно прижата ко рту – только бы не закричать, в огромных глазах плещется не страх даже – ужас. Когда это с ней было? Что тогда произошло?? Нет, она ему не скажет.

Окружающие давно привыкли, что господин Хантер никому не позволяет нарушать своё личное пространство. В принципе, неудивительно: во-первых, слепой, во-вторых – гордый. Подать руку, поддержать за плечо – упаси Бог, огребёшь так, что мало не покажется! Неизвестно, как он справлялся в первое время, привыкая жить в темноте, сколько раз падал, натыкаясь на мебель… Об этом может знать разве что его вечно лохматый дружок. И, пожалуй, сестра. Возможно – Войт и двоюродная тётка Дагмара, остальные – вряд ли. Но, глядя на него сейчас, сторонний человек будет долго сомневаться, не разыгрывают ли его. Вот этот, надменный, с чёткими уверенными жестами и странным, но вполне осмысленным взглядом – слепой?? Да ну!

Тем не менее, это было так. Однако назвать Рихарда Хантера ущербным могли разве что его заклятые завистники-конкуренты. Он казался абсолютно самодостаточным. Успешно и отнюдь не номинально руководил огромной корпорацией, умудряясь дистанционно контролировать всех и вся; в своё время экстерном получил второе высшее, а потом ещё кучу разных спецкурсов прослушал, «для самосовершенствования». Перфекционист! Чуть ли не сходу освоил систему Брайля и оснастил свой рабочий компьютер самыми продвинутыми программами и «примочками» для слепых. Благодаря этому никогда не чувствовал себя выключенным из нормальной жизни и был в курсе всех интересующих его событий.

Но самое главное – он научился безошибочно разбираться в людях. Те, с кем он работал, были ему искренне преданы. Те, кто мог предать – просто с ним не работали. Злые языки говорили, что, лишившись зрения, Хантер приобрёл взамен таинственный «третий глаз» – возросшее на порядок внутреннее чутьё. Сам Рихард никогда не подтверждал и не опровергал эти слухи, и какое-то время они росли и множились, а потом утихли сами собой. Бесспорным было одно – случайных людей в его окружении действительно не было.

Эту его тайну не знал никто. Даже верный Дэн, даже Герда. В них он и так не сомневался. Но всё же не устоял по первости – проверил. Как и всех впоследствии. Тем самым внутренним «глазом». Он существовал на самом деле – не «глаз» даже, а целый «телевизор», независимо от его желания, с того самого дня, когда мир для него погрузился во мрак. И именно с ним была напрямую связана его нелюбовь к чужим прикосновениям. Потому что через них он мог увидеть истинное лицо человека. Истинную, зачастую скрытую сущность. И она настолько часто оказывалась неприглядной, не такой, что старательно демонстрировалось вовне, что первое время Рихард пребывал в сплошном непреходящем шоке. Столько фальши, столько лжи… Как он тогда с ума не сошёл – не иначе, чудом.

А потом – потом он привык. Привык, пожимая руку потенциальным партнёрам по бизнесу, видеть перед внутренним взглядом смешные картинки: себя-мультяшного в виде огромного седого крота в очках или жалкого Кота из «Пиноккио», себя в виде лупоглазой белой болонки на поводке у самодовольного хозяина, себя-реального с пулей в голове или рядом с чьей-то дочкой, которая корчит ему за спиной рожи… Тайные мысли, намеренья, образы – всё для него становилось явным в момент физического контакта. Ладно, бизнес – ещё туда-сюда. А друзья? Однокурсники, приятели, хорошие знакомые, ещё недавно (на словах) готовые «хоть кого порвать за нашего Рихи»? А бывшие поклонницы? Ха-ха-ха. Если даже Флёр и недели не продержалась…

Благодаря такой, иной раз в кавычках, замечательной способности «личная жизнь» стала для Рихарда настоящей проблемой. Скольких элитных проституток он, к недоумению Дэна, развернул сходу! Притом, что нужда в их услугах иногда была, прямо скажем, нешуточная. С большим трудом выбрал, наконец, двоих постоянных – не самых красивых, по мнению того же Дэна, но неболтливых и искренне считающих его «ух, каким мужчиной!», а не тем же беспомощным кротом с мешком денег.

Впрочем, чёткие картинки-видения возникали перед внутренними глазами Рихарда далеко не всегда. Иногда это были странные отрывочные образы то ли прошлого, то ли будущего, на первый взгляд, совершенно неактуального. Ломать голову над очередной символической загадкой, примеряя её к жизни, было даже интересно. Вот только отгадки Хантеру нравились редко. Взять того же деда – отцова отца. Он уже умер – пару лет назад, но общаться с ним перестал гораздо раньше. Не с Гердой, только с ним. И завещание оставил только на неё. Сестра была искренне возмущена этим фактом, а вот сам Рихард – нисколько. Он сам не принял бы от него ни цента. Потому что ещё тогда, вскоре после трагедии, «увидел», кто передал его отцу ту проклятую анонимку. С неё тогда всё и началось. С неё – и с его собственной глупости, последствия которой он расхлёбывает до сих пор…

Одним из самых светлых его видений была Герда. Взрослая, безупречно одетая Герда с улыбкой баюкала белого плюшевого медведя, пела ему какую-то незамысловатую колыбельную и обещала сводить на выходных в цирк. «Я назову его как тебя, Рихи…» Потом, год спустя, когда она выкрикнула ему своё «ненавижу!», это воспоминание о будущем не дало ему окончательно замкнуться в себе, превратившись в отвергнутое всеми озлобленное чудовище. Ведь в честь чудовищ медведей… детей не называют?..

Несколько капель надежды – на целое море чистого негатива. Сокрушительное разочарование в прежних друзьях заставило Рихарда оборвать почти все старые связи. Те, что не оборвались ещё раньше, когда выяснилось, что прежним он больше никогда не будет. Как они, должно быть, потом жалели об этом! А вот он – никогда. Много лет он прибегал к контактной проверке окружающих лишь в крайнем случае. Перед заключением важной сделки с участием новых непроверенных лиц и… пожалуй, всё. Рихард сознательно отучил себя от чужих прикосновений, отодвинув невидимый мир на безопасное для себя расстояние. Ему просто больше не хотелось всей этой грязи. Один Дэн мог безбоязненно хлопнуть его по плечу или грубовато-небрежно смахнуть с лица невидимую крошку. Герда… Герда не обнимала брата почти десять лет, и он давно привык к её холодности. В конце концов, в этом они друг друга стоили. А больше удостоенных чести пожать ему руку или получить от него дежурный поцелуй просто не было. До сегодняшнего дня. С «невестами» Хантер подчёркнуто держал дистанцию, и никто из них не рискнул нарушить границы его личного пространства. Себе дороже. Но почему же тогда он сам так вцепился в эту случайную девицу? Что в ней такого особенного?? Решительно ничего!

А ведь это совсем не так. Рихард убедился в этом окончательно, когда вместо ожидаемой картинки «Хантер – злобный хмырь» увидел испуганную дрожащую девочку. И ощутил жгучее желание разгадать эту загадку… Но как?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю