Текст книги "Человек в зеркале истории. Отравители. Безумцы. Короли "

Автор книги: Наталия Басовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

После ужасных погромов итальянских городов Рим ощущал себя совершенно беззащитным. Тем более что войско Аэция находилось далеко, в районе реки По. К приближавшемуся Аттиле направилась депутация нескольких знатных римлян во главе с епископом Львом I, которого тогда уже называли Папой. Позже именно он принял титул Великого понтифика. Этот человек претендовал на нечто большее, чем Римский епископат. Лев I имел опыт 12 лет епископства и был очень энергичен, несмотря на весьма преклонный для той эпохи возраст – 62 года.

Подробности переговоров неизвестны. Возможно, Лев I потряс Аттилу рассказом о всевидящем Боге, который накажет за грехи. Или просто откупился. А вероятнее всего – и то и другое.

Аттила к тому времени был болен. Его мучили кровотечения из носа, которые никак не удавалось остановить. По пророчеству, он должен был умереть так же, как Аларих I, вождь вестготов, который в 410 году взял Рим, разграбил его – и практически тут же скончался. Суеверного Аттилу это не могло не страшить.

К тому же в его войске началась чума. А в гуннской державе, где он оставил править своего сына и наследника Илака, поднялась смута. Было некое движение на Дунае, на севере Балканского полуострова, и новый византийский император Маркиан направил туда отряды. Да еще с севера к Риму спешил Аэций со своим войском. То есть сложилась крайне неблагоприятная для Аттилы военно-политическая обстановка.

И он развернул армию и ушел прочь от Рима. Это решение не могло не повлиять на состояние его духа. Ведь он уже второй раз убедился в том, что не является абсолютно непобедимым. Его опять остановили!

Примерно через год после похода на Рим Аттила умер при таинственных обстоятельствах. Позднейший эпос, литература, искусство всячески романтизировали эту историю.

Произошло вот что. Аттила в очередной раз решил жениться. У него была бесконечная череда так называемых жен, конечно, не в христианском понимании. На сей раз он выбрал девушку необыкновенной красоты по имени Ильдико (ласкательное форма имени Хильда или Кримхильда). В «Песни о Нибелунгах» эта героиня зовется Брунгильда, в исландском эпосе «Старшая Эдда» – Гудрун. Девушка происходила из дома Бургундов, когда-то, до Аттилы, уничтоженных гуннами. Это была страшная резня 437 года. Уничтожение целых народов навсегда остается неослабевающей болью в истории человечества.

И вот стареющий гуннский вождь, которому было уже за 50, взял в жены, а по существу – в наложницы – прекрасную бургундскую девушку. А наутро после брачной ночи его нашли на ложе утопающим в крови. Рядом сидела, рыдая, юная жена. Народная молва приписала ей месть за истребленных Бургундов. Потом появились и другие легенды – о жене, которая убила не только Аттилу, но и своих детей от него. Все это доказывает, какое глубокое впечатление произвела на современников внезапная смерть гуннского вождя.

По словам Приска, в ночь гибели гуннского вождя императору Восточной Римской империи Марциану приснился вещий сон. Христианский Бог показал ему сломанный лук Аттилы. Приск прокомментировал это так: «Настолько страшен был Аттила для великих империй, что смерть его была явлена свыше взамен дара царствующим». Смерть в виде подарка!

Состоялись пышные похороны. Были изготовлены три гроба: золотой, серебряный и железный. Тех, кто зарывал их в землю, потом сразу же убили, чтобы никто не нашел место захоронения.

Смерть Аттилы не спасла Западную Римскую империю, которая агонизировала и перестала существовать в 476 году. Последний римский император, Ромул по прозвищу Августул (Августенок), происходил из варварского рода, жившего в Паннонии, в тех местах, где была ставка гуннов.

После Аттилы его «держава» распалась. Младший сын Ирнак увел, как и было предсказано, остатки гуннов в степи Причерноморья. К VII веку само название «гунны» исчезло из источников: они растворились в других народах. Это неудивительно – процессы ассимиляции шли повсюду. Но показательно, что гунны не оставили в мировой истории ничего, кроме ощущения ужаса. Им будто нечего было сказать человечеству.

Рамзес II: один против тысячи колесниц

Египетский фараон Рамзес II, живший в XIII веке до новой эры, остался в истории с прозвищем Великий, и, конечно, не без оснований. Он и сам сознавал собственную значимость. «Один против тысячи колесниц» – так он видел свое участие в знаменитой битве при Кадеше.

Он правил Древним Египтом эпохи высшего – и последнего – расцвета этого государства, в период так называемого Нового царства, который ограничивают XVI–XI веками до нашей эры. Рамзес II был у власти 66 лет – это выделяет его из числа других правителей древности. При нем произошла одна из самых знаменитых битв, и был заключен, наверное, важнейший договор древности. После ухода этого фараона из жизни его культ сохранялся на протяжении нескольких столетий.

О Рамзесе II рассказывают на редкость многочисленные, до сих пор точно не сосчитанные источники, причем он сам лично об этом позаботился. Во-первых, до наших дней дошли надписи на стенах храмов и гробниц. Во-вторых, уцелели документы из архива, найденного на месте древней столицы хеттской державы – Хаттушаша (деревня Богазкей на территории современной Турции). Там хранилось 15 тысяч текстов разных жанров, включая литературные произведения, деловые документы, переписку. Раскопки этого знаменитого архива начаты в 1906–1912 годах немецким археологом Г. Винклером, который был увлечен в первую очередь историей Междуречья. Но в архиве обнаружились и следы Египта. Документы составлялись преимущественно на международном для Древнего Востока аккадском языке.

Историография, посвященная правлению Рамзеса II, огромна. В немецкой науке она составляет целые библиотеки. Есть доступная литература и на русском языке. Прежде всего – труды замечательного дореволюционного египтолога Б.А. Тураева. В его «Истории Древнего Востока» многое устарело, но невозможно не оценить красоту стиля, живость изложения, любовное отношение к Древнему Египту. Есть монография советского историка И.А. Стучевского «Рамзес II и Херихор. Из истории Древнего Египта эпохи Рамессидов» (так называли эту династию). Книга замечательна тем, что в ней приведено много текстов источников, некоторые – в авторском переводе. Очень интересно и исследование французского ученого и писателя К. Жака «Египет великих фараонов».

Рамзес II родился приблизительно в 1310 году до нашей эры. Надо сказать, что в истории Древнего Египта почти нет абсолютно точных дат. Египтологи бесконечно их уточняют. Рамзес II был внуком Рамзеса I, бывшего командующего колесницами, который в результате военного переворота сменил на троне фараона Хоремхеба и основал новую, XIX династию.

Отец – фараон Сети I. Мать – царица Туйа. Сохранились ее изображения, свидетельствующие, что ей было свойственно высокомерие. Уж не потому ли, что, по некоторым сведениям, изначально она была певицей. Высокомерие часто отличает выходцев из низов…

Как говорится в одной из надписей, посвященных Рамзесу II, «боги вскрикнули от радости при его рождении». Это, конечно же, дань литературной традиции. Но Рамзес действительно с детства знал, что его предназначение – власть. Именно в нем отец видел преемника. У всех фараонов были гаремы, состоявшие из законных жен и наложниц, и множество детей. Но, несмотря на то, что у Рамзеса, безусловно, были братья, Сети I без колебаний избрал одного сына, который должен был прийти ему на смену.

В десятилетнем возрасте наследник, отличавшийся, кстати, большой физической силой, принял участие в одном из походов отца против ливийцев. Ливия, как и все покоренные народы, при каждом казавшемся удобным случае пыталась вернуть себе независимость, и египетский фараон должен был подавлять подобные выступления. Так что в возрасте десяти лет Рамзес II был уже готов и к власти, и к войне. Можно сказать, первая половина его жизни прошла на воинской колеснице.

Видимо, он стал соправителем отца – для надежности передачи власти. Во всяком случае, в одной из надписей Сети I есть такие слова: «Венчайте царя, чтобы я узрел его совершенство при жизни».

В 1290 году до нашей эры, когда Рамзесу было около двадцати лет, он торжественно похоронил в Долине Царей отца, умершего своей смертью, и начал править Египтом. Это было примерно через сто лет после смерти знаменитого фараона-реформатора Эхнатона. Современники отмечали воинственность и могучий боевой дух Рамзеса II: «Чужеземцы трепещут перед ним! Его имя разносится по Вселенной, он могуществен, как огонь, он – свирепо рыкающий лев с выпущенными когтями». Метафора имеет под собой некоторые реальные основания. Дело в том, что у Рамзеса II был ручной лев, который сопровождал его в походах. Лев ложился поперек входа в царский шатер и грозным рыком предупреждал, что без команды хозяина никого не пропустит.

Планы Рамзеса после вступления на престол совершенно очевидны. О них свидетельствует надпись на стене храма в Луксоре. Фараон просит бога Амона даровать ему – ни больше ни меньше – власть над Вселенной. А как видели Вселенную древние египтяне? Им были известны ближайшие к ним народы и царства Ближнего Востока и земли, расположенные к югу от Нильской долины в Африке. Однако в надписи фараона найден вполне метафорический образ Вселенной: в тексте сказано, что Рамзес хочет быть властелином «всего, что обходит солнце».

Он начал делать шаги в этом направлении. Занялся укреплением войска. К основным воинским соединениям, которые назывались в честь богов отрядами Амона, Ра и Птаха, добавил новое – Сетха. Этот бог в египетской мифологии – убийца Осириса, отождествляемый с такими животными, как свинья и осел. Но ведь Сетха (или Сети) – еще и имя отца Рамзеса II… К тому же Сетха считался богом чужеземцев. А Египет все энергичнее покорял окружающие народы.

Рамзес II начал с подавления беспорядков в Ливии и в Нубии. При смене фараона волнения в провинциях были неизбежны. Но двадцатилетний новый правитель оказался сильным бойцом. Завоеванные территории – это богатство, прежде всего – золотые и серебряные рудники, драгоценные породы дерева. И фараон заботился о сохранности своей сокровищницы.

Усмирив восставших, он отбил нашествие морских пиратов шерданов – тех, что в далеком будущем дали название острову Сардиния и составили основу его населения. Побежденные пираты стали телохранителями фараона.

Готовился Рамзес II и к войне с хеттами. Этот малоазиатский народ выдвинулся тогда на мировую арену. Период его расцвета довольно короткий – с XIV до начала XII века до новой эры. Но это был удивительный взлет!

Этнический облик хеттов загадочен. Это относительно светловолосые и светлокожие люди, что не очень характерно для Востока. Не вполне ясно, откуда они пришли и почему потом исчезли. Созданный ими могучий союз разных народов пал в начале XII века до нашей эры – как из-за внутренних раздоров, так и под ударами завоевателей, вторгавшихся с моря, в том числе этрусков и данайцев – будущих греков.

Но пока хеттская держава была на взлете, египетский фараон не мог с ней не воевать. Ведь между владениями хеттов и египтян лежали соблазнительные земли – Сирия и Палестина. И каждый из могущественных соседей стремился ими завладеть.

На четвертый год своего правления Рамзес II совершил разведывательный поход в Северную Сирию. Он дошел примерно до нынешнего Бейрута и установил там стелу. Воинственный царь хеттов Муваталли II в это время собирал силы. Он создал военный союз более чем двадцати народов.

В 1285-м, на пятый год правления, Рамзес II вновь отправился в поход, взяв с собой главные соединения – Амона (его он возглавил лично), Ра, Птаха и Сетха. Главное сражение состоялось на территории Сирии, при городе Кадеше.

Среди важнейших источников, сохранивших сведения об этой войне, – так называемая поэма «О битве при Кадеше». Это художественное произведение, хотя, конечно, не поэма в современном смысле слова. В текст включены диалоги, в том числе разговор Рамзеса с богом Амоном.

Есть и источники другого типа. Документ, который историки называют «отчет о сражении», содержит строгие факты. Сохранились рельефы, на которых изображены эпизоды сражения с краткими текстами, поясняющими изображения. Однако достоверность этой информации весьма относительна. Показательно, например, что каждая из сторон, участвовавших в битве, – и египтяне, и хетты – объявила себя победившей. Как не вспомнить сражение 1812 года при Бородине, в котором также не было однозначного победителя! При Кадеше поле осталось за хеттами, как в 1812 году – за французами. Но были ли они победителями?

Перед сражением в лагерь Рамзеса пробрались два бедуина. Они сказали, что решили убежать от хеттов и отныне служить египтянам. На самом деле это были не перебежчики, а лазутчики, которые принесли египтянам дезинформацию. И хотя их били палками, они продолжали повторять ложные сведения – и Рамзес им поверил. Они утверждали, что хеттское войско отступило далеко на Север и можно смело идти к Кадешу. Поэтому Рамзес решил ринуться в бой, не дожидаясь подхода своих основных сил.

Он двинулся вперед с единственным соединением, названным в честь бога Амона, и своей личной гвардией (Шердани). Стал у города Кадеша. Лагерь, обнесенный щитами, имел прямоугольную форму. Шатер фараона располагался посередине. Существует рельеф, представляющий вид лагеря фараона и стен Кадеша: у входа в шатер Рамзеса – знаменитый лев, египетские воины чистят свое оружие… Все, казалось, было спокойно. И вдруг – атака хеттов. Две с половиной тысячи хеттских колесниц плюс пехота! Рамзес II оказался в окружении. Он успел надеть доспехи и прыгнуть в колесницу. Вместе с возницей и щитоносцем, которого звали Менна (редкий случай, когда имя простого человека вошло в историю), он отбивался до последнего. Но силы были неравны.

Надписи рассказывают, что в отчаянии фараон обратился за помощью к богу Амону. Слова Рамзеса поражают современного читателя. Он говорит с богом требовательно, с позиций некой внутренней силы: «Что же случилось, отец мой Амон? Неужели забыл отец сына своего? Совершал ли я что-то без ведома твоего? Разве не хожу я и не останавливаюсь по воле твоей? Разве преступал я предначертания твои? Я взываю к тебе, отец, окруженный бесчисленными врагами, о которых не ведал. Когда все чужеземные страны сплотились против меня, и я остался один, и нету со мной никого, и покинуло меня войско мое, и отвернулись многочисленные воины, я стал кричать им, но не слышал из них ни один. И постиг я, что Амон лучше миллионов воинов, сотни тысяч колесниц».

По легенде, бог Амон ответил так: «Вперед, Рамзес, я с тобой! Я твой отец, моя рука с тобой, я господин победы!» После этого совершилось чудо: Амон протянул Рамзесу руку, и тот опрокинул тысячи колесниц. Сохранилось изображение: колесница фараона, вокруг многочисленные трупы врагов, некоторые из них он сбрасывает в реку. Одного мелкого царька, Алеппо, египетские воины держат за ноги вниз головой, выливая воду, которой он наглотался, когда убегал от Рамзеса и переплывал реку. Как ни удивительно, это явные элементы древней сатиры.

Несомненно, существует и рациональное объяснение случившегося. Когда началась атака, Рамзес успел отправить визиря оповестить одно из своих соединений, чтобы его войска поторопились; они подошли и форсировали реку Оронт. Так что подкрепление подоспело вовремя. Впрочем, и боевой дух фараона имеет большое значение.

Рамзес, тогда еще очень молодой правитель, был и сам потрясен своим спасением. После битвы он поклялся ежедневно лично кормить лошадей, которые вынесли его из окружения.

А итогом битвы стала, говоря условно, «боевая ничья» с некоторым перевесом в пользу хеттов, которые сохранили за собой часть владений в Северной Сирии. Потребовалось еще 16 долгих лет, чтобы противники поняли, что лучше не воевать, а объединиться, договориться о дружбе и союзе.

Последовавшие за сирийским походом годы правления выявили в Рамзесе II совершенно новые качества. Он оказался величайшим строителем. При нем была основана столица Пер-Рамсес в дельте Нила. У древних египтян и прежде было несколько столиц: Мемфис, Фивы, Гераклеополь.

Строил фараон и собственную семью. Его первая законная жена Нефертари хорошо известна по скульптурным портретам и описаниям. Ее лучшие изображения из гранита хранятся в ватиканских музеях, а сидящая фигура из черного гранита, тоже изумительной красоты, находится в Турине. В Долине Царей есть ее храм, открытый археологами в 1904 году.

Второй женой Рамзеса стала Иси-Нофрет – мать его прославленного четвертого сына по имени Хаэмуас. Этот удивительный для своего времени человек интересовался архитектурой и древностями, занимаясь неким прообразом археологии.

Трон же достался тринадцатому сыну Рамзеса II – Мернептаху. А всего, насколько известно, у фараона от жен и наложниц было 111 сыновей и 65 дочерей. Изображение на стене одного из храмов запечатлело шествие его многочисленных детей.

Что сооружал неутомимый строитель Рамзес II? Трудно все сосчитать. От его эпохи осталось множество статуй. Преимущественно это колоссы, то есть скульптуры огромного размера. Известно имя главного зодчего – Маи. Он руководил строительством в новой столице Пер-Рамсесе. Маи имел высокий воинский чин. Он отправлял далекие экспедиции за мрамором и за гранитом, например на юг, в Асуан.

Одним из чудес света стал Рамессеум – поминальный храм Рамзеса в комплексе Абу-Симбел на западном берегу Нила, в районе Фив. Особенностью древнеегипетской культуры было то, что человек на протяжении всей жизни заботился о своем погребении. Считалось, что чем тщательнее он подготовит переход в иной мир, тем лучше ему там будет. Вот почему Рамзес II возвел себе столь грандиозный поминальный храм.

Позже здание было засыпано песками и открыто швейцарским востоковедом И.Л. Буркхардтом в 1812 году. Торчавшие из песка головы принадлежат, как оказалось, четырем сидячим колоссам высотой 20 метров каждый. В 1964–1968 годах в связи со строительством Асуанской плотины колоссов по инициативе ЮНЕСКО разобрали, распилили на тысячу с лишним блоков, перенесли выше на 65 метров и снова собрали. Невиданное дело, которое объединило специалистов из разных стран!

Есть огромный гранитный колосс Рамзеса II в Пер-Рамсесе. Высота его примерно 27 метров, вес – 900 тонн. Можно представить себе, каких затрат требовали подобные сооружения. Их строительство опустошало государственную казну.

Однажды, как известно из источников, была обнаружена огромная, невиданного размера глыба кварцита. Рамзес II сразу решил, что это будет очередной колосс. Он написал своим мастерам (которые, кстати, не были рабами), чтобы они принялись за создание нового шедевра. Вот его слова: «Закрома будут ломиться от зерна для вас, чтобы вы ни дня не проводили без пищи. Я наполню для вас склады всевозможными вещами: хлебом, мясом, сладкими пирожками, я дам вам сандалии, мази в избытке, чтобы вы умащали головы ваши каждые 10 дней… Я дам вам множество людей, чтобы вы ни в чем не знали нужды; рыбаков, чтобы приносили дары Нила, и много других: садовников, чтобы возделывали огороды, горшечников, чтобы делали сосуды, дабы свежа была вода в летнее время». В этих обещаниях звучит истинная страсть – и к строительству, и к увековечению собственной памяти.

Поглощенный строительством, Рамзес вынужден был то и дело отправляться в экспедиции, чтобы подавлять выступления подвластных Египту народов. Новых земель он не завоевывал. Тем временем силы древнеегипетского государства истощались. Подобное уже происходило в прежние переломные эпохи – между Древним и Средним царствами, потом между Средним и Новым царствами. Предчувствуя грядущий упадок, фараон охотно пошел на переговоры и заключение союза с хеттами. Успеху способствовало и то, что у хеттов сменился царь. Новый властитель Хаттусили III был настроен не столь воинственно, как его старший брат Муваталли II.

После долгих переговоров в Пер-Рамсес привезли серебряную табличку с текстом на аккадском языке. Сегодня мы называем подобные документы договорами о мире и взаимопомощи в борьбе против возможных врагов и опасностей. Договор был заключен в 21-й год правления Рамзеса II, то есть приблизительно в 1269 году до нашей эры. Фараону было около сорока лет.

Текст договора перевели на египетский язык и высекли на стене Рамессеума. Были и клинописные глиняные таблички с тем же текстом. Одна из них хранится в Санкт-Петербурге, в Государственном Эрмитаже.

Договор очень длинный и чрезвычайно подробный. Вот его фрагменты в переводе И.А. Стучевского: «Что касается будущего вплоть до вечности, что касается помысла великого властителя Египта и великого правителя страны Хетта, то да не даст бог случиться вражде между ними в соответствии с договором… Он в братстве со мной, он в мире со мной, я в братстве с ним, я в мире с ним навеки».

Текст договора египтян с хеттами выставлен сегодня в штаб-квартире ООН – как символ цивилизованных международных отношений. Это знак того, что уже многие тысячи лет назад люди решали некоторые вопросы мирным путем. Стремясь учиться у самого себя, человечество пока не достигло больших успехов, но попытка, несомненно, отрадная.

Не случайно фараон Рамзес II остался в истории с прозвищем Великий. Он действительно великий строитель и великий международный деятель. Заключив мирный договор с хеттами, он обеспечил и своему государству, и соседнему еще около 60 лет относительно спокойной жизни.

Через 13 лет после заключения знаменательного договора неутомимый Рамзес II, которому было уже около 53 лет, женился на дочери царя Хаттусили III. Она приняла египетское имя Маатхорнефрура – «зрящая красоту Солнца». Солнцем для нее, безусловно, должен был стать сын бога Амона – ее супруг Рамзес II. Есть предположение, что на бракосочетание прибыл сам хеттский царь. Впрочем, многие египтологи в этом сомневаются. Так или иначе, церемония была торжественная и пышная. На сохранившихся изображениях видно, как огромная процессия несет приданое – золото и другие сокровища. Из Малой Азии в Египет гонят целые стада скота. Это немалая ценность – мясо и шкуры. Но это еще и выразительный жест: ситуация в чем-то напоминает не одержанную когда-то победу – ведь богатства прибывают в Египет, хотя это и не военная добыча… А в 62 года фараон женился, тоже вполне официально, еще на одной хеттской царевне, сестре первой.

В последние годы жизни Рамзес II явно наслаждался относительным покоем, постоянно заботясь об увековечении своей памяти. Он умер, когда ему было около 90 лет.

Посмертная жизнь фараона оказалась весьма бурной. Он был торжественно похоронен, но уже в конце правления следующей, XX династии, в XI веке до нашей эры, гробница подверглась разграблению. Все сокровища были похищены. Мумию фараона жрецы перенесли в тогда еще не разграбленную гробницу его отца, Сети I. Но позже и она была разорена. В общем, мумию переносили с места на место четыре раза и наконец спрятали в тайнике. Она была найдена в конце XIX века и стала, как деликатно пишут ученые, достоянием науки. То есть ее выставили в качестве экспоната в Каирском музее. Сохранность мумии удивительна. В 1975-м, когда она начала повреждаться, ее возили на реставрацию в Париж. Причем встречали очень торжественно, будто французскую столицу действительно посетил древнеегипетский фараон. И это совершенно справедливо. Рамзес II, вне всякого сомнения, заслужил уважительную память человечества.

Средние века

Иннокентий III: между Богом и государями

Об Иннокентии III принято говорить, что это, наверное, самый знаменитый Римский Папа. Человек XIII века, невероятно преуспевший и неизмеримо высоко поднявшийся. Он многого достиг в утверждении того, что сегодня называют папской теократией. По его мысли, Римский Папа – непосредственный наместник Бога на земле, и только через него осуществляется Божья воля. Но Иннокентий III – не только теолог, но и политик, удивительно гибкий, умевший управлять всеми, в том числе и первыми монархами Европы.

Он родился в 1161 году под именем Лотарио Конти в Италии, в городе Ананьи, недалеко от Рима. Отец – граф Сеньи Тразимондо Конти, мать – Клариче Скотти. Особую роль в жизни мальчика сыграл дядя, что характерно для Средневековья, сохранившего некоторые черты римской и германской общины. Брат отца – главный родственник по мужской линии.

Дядей Лотарио был Римский Папа Климент III, в миру – Паоло Сколари. Именно он начал делать шаги в направлении укрепления авторитета папства. В 1189 году он возвел своего 29-летнего племянника в сан кардинала. Простота, с которой он это сделал, поразила многих современников. Ведь кардиналы – это те, кто избирает Римских Пап. И вдруг среди них оказался некий молодой граф!

А через два года, в 1191-м, Климент III умер. На смену ему был избран 85-летний Джачинто Бобоне Орсини – представитель рода, враждебного Конти. Римскими Папами нередко избирали именно глубоких стариков, чтобы быть уверенными, что это не слишком надолго. Ведь уход с папского престола был возможен только в мир иной. Но вновь избранный Целестин III продержался целых семь лет и скончался в возрасте 92. Заняв свою должность, он первым делом удалил кардинала Конти от папского двора.

Казалось бы, молодому человеку ничего больше не светило. Он вернулся домой и занялся литературным творчеством. Для своего времени Лотарио Конти был прекрасно образован: учился сначала в Риме, а потом на философско-теологическом факультете в Париже и на юридическом в Болонье – на тот момент крупном центре правоведческой мысли. Опираясь на свои разносторонние знания, он написал трактат «О ничтожности человеческой судьбы». Дальнейшая судьба автора, казалось бы, опровергла данный тезис. И только близость смерти вернула его к этой мысли.

В течение семи лет в Ананьи будущий Иннокентий III размышлял об особом положении папства на земле. Конечно, он был знаком с идеями предшественников. Папские притязания возникли в Западной Европе очень давно – в VIII веке, когда появился так называемый Константинов Дар: якобы византийский император Константин подарил папам власть над всей Западной Римской империей. Позже итальянский гуманист Лоренцо Валла доказал, что это фальшивка. Но идея всевластия пап уже утвердилась в умах.

В IX веке появилось еще одно «доказательство» – Лжеисидоровы декреталии. Автор этого сборника документов, в основном подложных, Исидор Меркатор, обосновывал мысль о непогрешимости Папы и о том, что верховная власть Папы в Церкви должна быть независима от земных государей. Эта фальшивка была окончательно разоблачена только в XVII веке.

Нашелся у Иннокентия III и духовный предшественник – Папа Григорий VII, бывший монах Гильдебранд, живший в XI веке. Он написал документ «Диктат Папы» («Dictatus Рарае»), утверждавший абсолют папской власти. Текст содержал 27 пунктов, среди которых были, например, такие: «Папа вправе низлагать императоров»; «все князья должны целовать ногу только у Папы»; «никто не имеет права судить Папу»; «только Римская Церковь была основана самим Господом»; «один Папа может носить императорские регалии».

Для будущего Иннокентия III особое значение приобрел 27-й пункт «Диктата Папы»: «Папа может освободить подданных от присяги верности лицу, совершившему грех». Получалось, что Папа не только независим от светских правителей, но и вправе переставлять их, как фигуры на шахматной доске.

После семи лет чтения и раздумий вдали от папского престола начало казаться, что кардинал Лотарио Конти просидит в библиотеках всю оставшуюся жизнь. Но, как ни странно, Целестин III призвал его к себе и рекомендовал на место Папы. И он был избран прямо в день кончины предшественника, причем единогласно, – небывалое событие в истории Ватикана. Обычно Конклав продолжался несколько дней, тонул в бесконечных интригах и спорах. И вдруг – легко и просто!

Раскрыть эту тайну помогает понимание политической ситуации в Западной Европе XIII века, в пору зенита средневековой цивилизации. На повестке дня был вопрос о том, кто сильнее – Римские Папы или светские короли. Папские притязания стали значительной помехой для процессов централизации. Но и папству грозила опасность со стороны крепнущей светской власти. Уже случились знаменитые столкновения Григория VII и германского императора Генриха IV, дошедших до взаимной ненависти. Длительная борьба за приоритет закончилась временным компромиссом – Вормсским конкордатом 1122 года. Вопрос о том, чья власть выше, оставался открытым. Папам пора было переходить в наступление.

Старый и мудрый Целестин III осознал это и некоторыми своими решениями предвосхитил энергичную деятельность Иннокентия III. И похоже, что он угадал преемника в молодом кардинале Конти. В конце концов, его возраст давал надежду на то, что он успеет сделать важные шаги.

Церемония возведения 37-летнего Лотарио Конти в папский сан под именем Иннокентия III (имя он выбрал сам) состоялась 8 января 1198 года. Она подробно описана на основе изучения документов в трудах русского медиевиста XIX века В.И. Герье. Историк подчеркивает, что она несколько отличалась от традиционной.

Папская тиара, которую возложили на его голову, представляла собой не скромный символический венец, а головной убор, покрытый золотом, украшенный драгоценными камнями, в центре которого светился громадный рубин.

Сразу после избрания Иннокентий III простерся ниц перед алтарем. Затем он поднялся, и кардиналы лобызали его ногу и уста. Традиционно бросая в толпу три пригоршни монет, новый Папа произнес: «Золото и серебро я не ценю. Что имею, то отдаю вам». Это было вопиющее лицемерие на фоне немыслимых сокровищ, уже накопленных Ватиканом и продолжавших стекаться в Рим.

Примерно через месяц после избрания, в феврале 1198 года, состоялась еще одна церемония – в древней базилике Святого Петра, ступени которой в IX веке целовал Карл Великий. В своей речи Иннокентий III коснулся статуса Папы: «Он занимает середину между Богом и человеком. Он меньше Господа, но он выше человека». Такова была его политическая программа.

Во время шествия процессии по городу Иннокентий III восседал на ослепительно белом жеребце, покрытом красным чепраком, и опять бросал деньги в толпу. Светские государи, прибывшие на празднование, держали стремя коня. Ликующие толпы целый день шли по развалинам языческого Рима, приветствуя нового Папу.

Иннокентий III занял папский престол, имея вполне сложившуюся систему воззрений. Он говорил: «Римская Церковь – мать и госпожа всех прочих церквей Вселенной»; «Мы поставлены Господом над народами и царствами»; «Мы занимаем на земле место Христа, и его примеру мы обязаны и хотим установить мир на земле».