Текст книги "Человек в зеркале истории. Отравители. Безумцы. Короли "

Автор книги: Наталия Басовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Когда, наконец, борьба с Антипапой перестала быть его главным занятием, Урбан II смог сосредоточиться на церковных реформах и предстоящем великом деянии.

В марте 1095 года Папа проводил Церковный собор в Пьяченце. Туда прибыл посол императора Византии Алексея I Комнина с просьбой помочь Восточной Римской империи в борьбе против неверных. Настоящий подарок для Урбана! Он подхватил это предложение как драгоценное знамя. Кто мог тогда представить, что во время Четвертого крестового похода в начале XIII века крестоносцы разгромят Константинополь?

А пока Урбан II добился, чтобы Собор принял документ, разрешающий христианам воевать за веру. До этого церковь теоретически осуждала любое кровопролитие. И вот запрет был снят. Война против неверных признана богоугодной.

Мысль быстро обрела материальную силу. Так, по Западной Европе колесил некто Петр Пустынник, родом из Северной Франции, видимо, истово веровавший человек. Он побывал в Святой Земле, где молился вместе с патриархом Симоном. Петр привез Папе Римскому письмо от патриарха с просьбой о помощи и получил благословение. Босой, в рубище, с крестом в руке, верхом на ослике, Петр Пустынник странствовал по Европе и призывал христиан к очищению святых мест от неверных. Все созрело для начала Крестовых походов.

Следующий Собор Урбан II организовал в Клермоне – центре исторической области Овернь во Франции. С VIII века это было графство, входившее в герцогство Аквитания, фактически независимую, сепаратистски настроенную французскую область на юго-западе. Там было много гордого, независимого, жаждавшего подвигов рыцарства.

Ради великого дела уже не юный Урбан II покинул вожделенный Латеранский дворец и перебрался через Альпы. Он широко оповестил знать, что хочет помочь восточным братьям-христианам. Папа объехал клюнийские монастыри, делясь планами возможной войны, совершил дипломатические визиты, в том числе в город Пюи, где встретился с епископом Адемаром Монтейским и попросил его быть духовным руководителем предстоящей священной войны, то есть возглавить ее персонально. Навестил он и графа Раймунда IV Тулузского в замке Сен-Жиль – знаменитом гнезде воинственного французского рыцарства. Здесь тоже было получено предварительное согласие возглавить священную войну. Сам Урбан II не мог покидать Европу: Климент III сейчас же захватил бы папский престол.

Призыв к войне состоялся 26 ноября 1095 года. Именно тогда прозвучала самая знаменитая речь, навсегда прославившая Урбана II.

Речь была произнесена в чистом поле, на обширной равнине за чертой города. Для выступления Папы был построен специальный помост. Слушать его собрались тысячи людей.

Текст сохранился в изложении пяти хронистов. Имена некоторых из них известны. Например, Фульк Шартрский лично присутствовал в Клермоне, а потом много лет служил в Иерусалиме после его захвата в 1099 году. Роберт Реймский, автор «Иерусалимской истории», тоже, видимо, сам слышал речь Урбана II. Записали речь и анонимные авторы. И все пять вариантов перекликаются в главном.

Сначала Папа описал страдания христиан на Востоке. Это было сделано так убедительно, что над полем стояли громкие рыдания. Затем Урбан II перешел к практической части: «Земля, которую вы населяете, сжата повсюду морем и горами и поэтому сделалась тесной при вашей многочисленности. Богатствами же она не обильна и едва прокармливает тех, кто ее обрабатывает. Отсюда происходит то, что вы друг друга кусаете и пожираете, как псы алчущие, ведете войны, наносите смертельные раны. Пусть же теперь прекратится ваша ненависть, смолкнет вражда, стихнут войны и задремлет междоусобие Божье! Мир здесь, война – там! Идите к Гробу Святому, и Святая Церковь не оставит своим попечением ваших близких. Освободите Святую Землю из рук язычников и подчините ее себе».

Есть в папской речи и еще один поразительный момент. Описывая далекую Палестину, он говорит: «Земля та течет молоком и медом». Казалось бы, если зовешь на религиозный подвиг, какое имеет значение богатство Святой Земли? Но Папа рисует образ доступного рая. В его сознании первый учитель Бруно давно попран хитрым политиком Григорием VII. Все политически рассчитано. И отсюда заключительная фраза: «Кто здесь горестен и беден, там будет радостен и богат».

Кто прежде всего услышал речь Папы? Тот, кто был по-настоящему горестен и беден. Сам он потом многократно повторял, что имел в виду только бедствующих рыцарей! А приняли его слова близко к сердцу истинно бедные – крестьяне. И уже весной 1096 года рванулись в Крестовый поход – безоружными, не умеющими воевать. Урбан II пытался их остановить – бесполезно. Всем тем, кто выступает с пламенными речами, надо помнить, что остановить начавшееся движение невозможно. А последствия бывают просто чудовищными.

Крестовые походы – это гибель сотен тысяч людей. В XX веке Папа Римский Иоанн Павел II, личность, достойная глубочайшего уважения, принес человечеству извинения за эти кровавые страницы европейской истории.

Конечно, крестоносное движение нельзя оценить однозначно. В нем участвовали и искренне веровавшие люди. Вот что писал в XIII веке знаменитый сочинитель, рыцарь Тибо Шампанский:

Будь милостив, Господь, к моей судьбе.

На недругов Твоих я рати двину.

Воззри: подъемлю меч в святой борьбе.

Все радости я для Тебя покину, —

Твоей призывной внемлю я трубе.

Мощь укрепи, Христос, в своем рабе.

Надежному тот служит господину,

Кто служит верой, правдою Тебе.

(Перевод С. Пинуса)

Но наряду с верой был и расчет, на который так ловко намекнул Урбан II.

Сам Папа и после Клермонской речи продолжал мобилизовать рыцарей. Он объехал множество городов, прежде всего Южной и Западной Франции и Германии, побывал в Лиможе, Пуатье, Анжере, Туре, Сенте, Бордо. Для городов, а особенно для небольших городков появление Папы было колоссальным событием. Он освещал церкви. Произносил проповеди. Рассылал письма знати и правителям.

Бедняки, двинувшиеся в поход весной 1096 года, почти все погибли. Осенью в Святую Землю отправились рыцари. И только в 1099-м, после многих жертв, страданий, сражений, удач и неудач, крестоносцы взяли Иерусалим. Это произошло 15 июля.

А ровно через две недели, 29 июля 1099 года, Папа Урбан II умер. Известие о взятии Иерусалима он получить не успел. Бог не дал ему этой награды за его немыслимые усилия.

Любое массовое движение чем-то напоминает сходящую с гор лавину. Всегда есть много причин, по которым она вдруг обрушивается вниз. Но всегда есть и некий камешек, который сдвигает эту громаду. Таким камешком была Клермонская речь Урбана II.

Филипп II Август – устроитель Франции

Во второй половине XX века во Франции выходила серия фундаментальных биографий «Les fondateurs de France» – «Основатели Франции». Она начиналась с Филиппа II Августа. Это седьмой по счету король из четырнадцати представителей династии Капетингов, ее «геометрический центр».

Филипп II Август – фигура неоднозначная, но, несомненно, яркая. Привлекательны его разнообразные таланты и, конечно, искреннее служение делу укрепления французской монархии. Для рубежа XII–XIII веков это дело позитивное, связанное с формированием национального самосознания и культуры. Интересен Филипп II Август и тем, что его старшим другом, почти побратимом, а потом – открытым врагом – был знаменитый английский король Ричард Львиное Сердце. Известен также внук Филиппа – Людовик IX Святой – один из самых почитаемых королей Франции.

Происхождение Филиппа можно назвать совершенно особенным. Его отец, король Франции Людовик VII, 13 лет, меняя жен, ждал рождения наследника. Он взошел на трон в 16 лет и остался в истории с прозвищем Юный. Первой его женой стала Алиенора Аквитанская, единственная наследница всего французского юго-запада. Это было очень важно, потому что королевские владения представляли собой небольшую территорию в центре Франции, между Парижем и Орлеаном. А вокруг простирались земли баронов, над которыми ранние Капетинги не имели реальной власти. Аквитания была в три раза крупнее, чем королевский домен, Нормандия, Анжу, Тулуза – в два раза, Фландрия по размеру равнялась королевским владениям.

Брак между Людовиком и Алиенорой не удался. Хроники сохранили ее отзыв о законном супруге: «Я замужем, кажется, за монахом». Через 13 лет произошло событие, почти невероятное для средневековой Западной Европы: французский король развелся. Ему пришлось получить разрешение самого Папы Римского. Официальным предлогом было то, что Людовик и Алиенора состоят в слишком близком родстве. Реальные же причины назывались такие. Во-первых, Алиенора развратно вела себя, сопровождая мужа во время Второго крестового похода. Во-вторых, по словам Людовика, она не могла родить ему наследника. За 13 лет брака она произвела на свет лишь двух дочерей, Марию и Алису.

После развода Алиенора Аквитанская не только не впала в отчаяние, но почти сразу же вышла замуж за графа Анжуйского, который через два года стал английским королем Генрихом II Плантагенетом. В этом браке она, будто назло первому мужу, родила одного за другим пять сыновей.

Людовик VII тем временем женился на Констанции Кастильской. Но и у второй жены рождались исключительно девочки. И только в третьем браке – с Аделью Шампанской – появился на свет долгожданный сын, которого назвали Филипп. Он был на девять лет младше третьего сына Алиеноры Аквитанской – Ричарда Львиное Сердце.

Людовик VII правил на удивление бесславно. Филипп хотел быть совсем другим. Его воспитывали как рыцаря, но рыцарем по призванию он не был. Зато, не будучи воином, обладал другими замечательными качествами.

В Средневековье внешность правителя имела большое значение. Считалось немаловажным, что принц Филипп недурен собой. Например, английский король Иоанн Безземельный, человек маленького роста, с изрытым оспой лицом, воспринимался как обиженный природой и был нелюбим подданными. Зато красавец Ричард Львиное Сердце нравился подданным, хотя буквально разорил их: им пришлось собирать деньги сначала на Крестовый поход, а потом на выкуп короля из плена.

Вероятно, Филипп с детства ощущал неприязнь к Генриху II Плантагенету, мужу первой жены своего отца. Тем более что страстная Алиенора не раз давала понять своему окружению, что ее второй супруг во всех отношениях превосходит Людовика VII.

Нелюбовь семьи французского короля к Плантагенетам объяснялась не только личными причинами. В силу исторической судьбы этим бывшим анжуйским графам, а с 1154 года английским королям принадлежала почти половина французских земель: Нормандия (Север), Анжу, Мэн, Турень (центр) и Аквитания (Юго-Запад). Без борьбы с Плантагенетами – Генрихом II и его сыновьями – королям Франции не суждено было сделаться реальной политической силой.

Филипп осознал эту цель, но не торопился о ней заявлять. Он был одним из талантливейших западноевропейских дипломатов своей эпохи (хотя слова «дипломатия» тогда еще не существовало). Чтобы добиться успеха, Филипп надел маску друга семьи Плантагенетов и не снимал ее примерно 20 лет. Он делал вид, что Генрих II – его кумир. Виртуозное лицемерие! Некоторые историки XIX века наивно полагали, что таковы были искренние порывы его юности. Это очень сомнительно.

Филипп не мог не знать о противоречиях в английской королевской семье. Ему было всего 8 лет, когда в Англии разыгрался первый бунт сыновей Плантагенета против отца. Молодой король Генрих (коронованный при жизни Генриха II), Джеффри (Жоффрей) и Ричард нашли поддержку у Людовика VII Французского. И юный принц Филипп понял, где ахиллесова пята Плантагенетов: это враждебность сыновей по отношению к отцу. Генрих II правил долго, а его дети никак не могли дождаться, когда им достанется власть. Филипп прекрасно понимал, что победить Плантагенетов в войне у него нет никаких шансов. Ведь он – владелец крошечного Иль-де-Франса, а они – территории на Британских островах и континенте, которую историки условно называют «Английской империей». И тогда начал пробираться, вползать в английскую королевскую семью.

Людовик VII тяжело болел и перед смертью, в 1179 году, успел короновать единственного законного сына, которому было 14 лет. Разумеется, после того как отец скончался, зашла речь о регентстве. На это претендовали мать и дядя Филиппа. Но юный король отказался от их помощи и сразу же начал править сам.

Взойдя на престол, Филипп потребовал, чтобы его «кумир» Генрих II Плантагенет принес ему вассальную клятву. Юридически это было правильно, но, зная страстную и горделивую натуру английского короля, Филипп не мог не понимать, что тот ни за что не согласится. Это был вызов. Поступок не очень умный, мальчишеский. Больше Филипп таких ошибок не повторял. Он понял, что пока не может противостоять правителю Англии, который был в это время герцогом Нормандским, графом Аквитанским. Последний титул он получил как второй муж Алиеноры и даже был коронован герцогской короной.

Решительный отказ Генриха II Плантагенета принести клятву юному Филиппу повлиял и на других вассалов французского короля. Против него поднялся мятеж. Герцог Бургундский, граф Фландрский, графы Эно, Намюра, Блуа, Сансерра и Шампани решили продемонстрировать свою силу. Когда-то дед Филиппа Людовик VI уже пытался ограничить власть местных сеньоров. Отдельные шаги были сделаны, но принципиально ситуация не изменилась.

Теперь бароны давали Филиппу понять, что он лишь номинальный король и должен вести себя тихо. Вместо этого он разбил их поодиночке. Хронист приписывает юному королю Франции такие слова о сеньорах, владевших огромными областями в его стране: «Чего они теперь ни натворят, их насилие, крайнее оскорбление и вопиющие обиды – все приходится мне терпеть и выносить. Если же по Божьей воле они ослабеют, а я же в силе возрасту, тогда отомщу им в полной мере». Так он, в сущности, и поступил.

Ведя локальные войны, Филипп II понимал, что главное для него – уничтожить власть Плантагенетов на территории Франции. Без этого ни герцоги Бургундские, ни графы Фландрские и Шампанские не станут ему подчиняться. Значительная часть долгого 46-летнего правления Филиппа была подчинена решению этой задачи.

Сначала он сблизился с молодым королем Генрихом. Наследник английского престола был на 10 лет старше, но отличался простодушием и доверял юному французскому королю, который в письмах постоянно настраивал его против отца в надежде добиться вассальной клятвы. Но в 1183 году, когда Филиппу было 18 лет, Генрих младший умер от лихорадки.

Вскоре после этого от раны, полученной на поединке, скончался еще один сын Генриха II Джеффри (Жоффрей). И Филиппу надо было вновь овладевать обстановкой в семье Плантагенетов, опираясь на очередного наследника. Старшим из оставшихся в живых принцев был Ричард. Человек сильный, яркий, он устал дожидаться английского трона. А его отец Генрих II вообще предполагал передать престол горячо любимому младшему сыну Иоанну. Ребенок родился, когда матери – Алиеноре Аквитанской – было уже почти пятьдесят, и никто не ожидал появления у нее новых детей. С годами выяснилось, что мальчик уродлив не только физически, но и нравственно. Но отец души в нем не чаял.

Филиппу имело прямой смысл превратиться в друга, почти побратима уязвленного английского принца Ричарда. Вслух он бесконечно восхищался им как рыцарем. Их отношения достигли такой близости, что некоторые историки XX века даже задавались вопросом о том, не было ли здесь оттенка нетрадиционной сексуальной ориентации. Дело в том, что Ричард действительно имел подобные связи. А в хрониках есть свидетельство о том, что Ричард и Филипп «разделяли ложе». Надо сказать, это еще не повод для далеко идущих выводов. Согласно рыцарским нормативам, общее ложе – это прежде всего высший знак доверия. Ведь во сне человек безоружен и беспомощен. Если он соглашается спать рядом с другим, значит, абсолютно ему доверяет.

Ричард был натурой прямолинейной, совершенно лишенной изворотливости и утонченности, отличавшей Филиппа II. А тот твердил ему, как некогда его брату Генриху: «Ну сколько же еще будет править ваш отец!» Наслушавшись советов Филиппа, Ричард открыто рассорился с Генрихом II. На стороне сына оказалась пламенная Алиенора, которую муж к тому времени 16 лет держал в заточении, потому что завел молодую любовницу. Алиенора продолжала общаться со своим любимцем Ричардом, которого когда-то вырастила на своей родине, в Аквитании.

В 1187 году Филипп спровоцировал очередное восстание сыновей против Генриха II. Они требовали, чтобы он, как обещал, раздал им земли, поделился властью. Филипп же официально передал все владения Плантагенетов во Франции своему другу Ричарду. Основанием для этого было то, что Генрих II так и не принес французскому королю вассальную клятву.

Все подавалось так, будто Филипп стремится примирить сына с отцом. В ноябре 1188 года между ними состоялись переговоры. Причем Ричард приехал вместе с Филиппом, чем совершенно поразил Генриха.

Филипп потребовал, чтобы Генрих подтвердил передачу Ричарду части английских владений во Франции. Ответ английского короля, по словам хрониста, был таков: «Если здравый смысл меня не покинул, не сегодня он получит этот дар».

Переговоры шли под вязом. Англичане ловко укрылись в его тени. А французы стояли на жаре и очень плохо себя чувствовали. Договориться не удалось. В итоге разъяренные французы срубили старый, ни в чем не повинный вяз. Он стал жертвой политических страстей.

В конце концов между Генрихом Английским и Филиппом Французским был подписан мир, причем Генрих заплатил Филиппу примерно 20 тысяч марок серебром – очень крупную сумму – за то, чтобы вернуть себе континентальные владения, переданные было Ричарду. Филипп очень любил деньги. Вся его жизнь была осенена этой страстью.

Ричард принес отцу вассальную присягу. Но через некоторое время, в 1189 году, Генрих узнал об очередном заговоре. Сначала он не верил, что его обожаемый сын Иоанн тоже замешан в нем. Но доносчик показал королю список: вторым или третьим в нем значилось имя Иоанна. Генрих был стар и нездоров. Получив ужасное известие, он отвернулся к стене, трое суток не пил, не ел, призывал смерть – и призвал.

Ричард – бывший лучший друг Филиппа – стал королем Англии. На этом их дружба и закончилась. Они готовы были немедленно начать войну за французские земли. Ведь когда Филипп за деньги вернул их Генриху, маска была сброшена.

Отношения оказались омрачены и еще одним обстоятельством. Предполагалось, что Ричард женится на сестре Филиппа Алисе. Она была отправлена в Англию в очень юном возрасте, чтобы привыкнуть к английской жизни и потом выйти замуж за Ричарда. Но молва донесла (а в Средние века устная информация была самой главной), что девушку соблазнил стареющий Генрих II. Ричард отказался жениться, а Филипп был этим крайне недоволен.

Назревавшую войну между Филиппом II и Ричардом I остановило, так сказать, рыцарское общественное мнение. Рыцари – как в Англии, так и во Франции – открыто заявили, что не согласны в такой ситуации воевать за своих королей, помогая им выяснять отношения. Ведь два года назад, в 1187-м, произошла трагедия на Ближнем Востоке: Иерусалим, после Первого крестового похода 88 лет находившийся под христианской властью, был завоеван султаном Салах ад-Дином. Король Ги де Лузиньян остался без королевства. Надо было спасать Святую Землю. Против войны между христианскими королями высказался и Папа Римский. Назрела идея Третьего крестового похода.

Рыцари выступили в поход в 1190 году. Их вели английский король Ричард I, именно здесь получивший прозвище Львиное Сердце, французский – Филипп II – и германский император Фридрих I Барбаросса. Старший из них, Фридрих, которому было уже за 60, погиб, не дойдя до Святой Земли, утонул в горной речке в Малой Азии. Поэтому поход возглавили английский и французский короли.

Сначала войска шли совместно. Но из-за трудностей со снабжением рыцари разделились. Ричард первым прибыл на Сицилию. Следом за ним там появился Филипп. Эти два человека были настоящими антиподами. Ричард – идеальный средневековый рыцарь, искатель приключений. Филипп – человек разумный, расчетливый, дипломатичный, хитрый, жадный до денег. Уже на Сицилии они рассорились.

Ричард гораздо больше платил своим рыцарям – Филиппа это расстраивало. Кроме того, на Сицилии Ричард вмешался в местные политические противоречия, в борьбу в Мессине, вступил в конфликт с незаконно правившим там Танкредом, этот бастард захватил престол в обход законной наследницы. Ричард затребовал «вдовью долю» своей сестры Иоанны, вдовы предыдущего сицилийского правителя. Филипп с трудом предотвратил большой политический скандал.

Потом местные правители откупились от Ричарда, и он отправился дальше, по дороге стремительно завоевав Кипр, где правил родственник византийского императора Исаак Комнин. К берегам этого острова прибило корабль, на котором плыли сестра Ричарда Иоанна и его новая невеста Беренгария Наваррская. Исаак, не имевший представления о характере Ричарда, объявил их заложницами и потребовал выкуп. Вместо этого Ричард Кипр завоевал.

Филипп снова был недоволен. Во-первых, завоевание Кипра отвлекло Ричарда от движения к главной цели. Во-вторых, французский король считал, что захваченное надо делить пополам. Так было записано в заключенном ими договоре. Ричард же полагал, что это относится только к мусульманским землям. Но Филипп настаивал: в тексте договора такая конкретизация отсутствовала. Он требовал себе половину Кипра. Но у Ричарда мало что можно было отобрать силой. Когда к нему на Кипр прибыл несчастный, изгнанный, лишенный королевства иерусалимский король Ги де Лузиньян, Ричард просто подарил ему остров. Жест для Филиппа крайне оскорбительный!

Полные неприязни друг к другу, Филипп и Ричард достигли Палестины и стали лагерем у стен Акры – мощной крепости, находившейся на пути в Иерусалим. Осада шла трудно. Ричард активно сражался, добиваясь все большей славы. Отличился он и ссорой с герцогом Австрийским Леопольдом V. Герцог со своим отрядом занял одну из важных башен крепости и с полным правом водрузил там свой флаг. Яростный Ричард, считая, что английское войско внесло больший вклад в захват башни, сорвал штандарт и бросил в ров. Так он нажил себе еще одного смертельного врага.

Имя Филиппа так громко не звучало. У него вообще были другие планы. Поползли слухи о том, что он плохо себя чувствует. Может быть, Ричард задумал его отравить? Наверняка автором слухов был сам Филипп. Они позволили ему бросить своего напарника-крестоносца под стенами Акры и отправиться «лечиться» во Францию.

Ричард, как известно, так и не взял Иерусалим и на обратном пути оказался в плену у своего врага, герцога Леопольда V. Тот перепродал его сыну Фридриха Барбароссы, императору Священной Римской империи Генриху VI. Английский король оставался в плену долгих два года.

Филипп же благополучно возвратился в свои владения. Но там его ожидало множество сложных проблем. Природа все годы правления этого короля как будто бунтовала против него. Над страной пронеслось 17 циклонов, сопровождавшихся ужасными бурями. Уничтожались посевы, виноградники, рушились дома, оказывались разбитыми купола церквей, падали донжоны – главные башни замков. В стране 11 раз свирепствовал голод. Случались эпидемии чумы и проказы.

В 1189 году, когда Ричард торжественно вступал в Париж перед началом Крестового похода, там случился колоссальный пожар. В 1196 году во французской столице были снесены ураганом два моста. Уже в конце правления Филиппа II длившиеся восемь дней в окрестностях Парижа грозы 1221 года унесли жизни 40 человек. Королю пришлось покинуть город и укрыться на горе Святой Женевьевы.

Непросто складывалась и личная жизнь Филиппа II. В первый раз он вступил в брак очень рано, в 15 лет, приняв совершенно самостоятельное решение. Он женился на Изабелле де Эно Геннегаузской и взял в качестве приданого Артуа – область на северо-востоке Франции. Он все время что-нибудь собирал. От этого брака у Филиппа был сын, будущий Людовик VIII.

Первая супруга скончалась. В 1193-м, сразу после возвращения из Крестового похода, Филипп женился на Ингеборге Датской, дочери короля Вальдемара I, получив очень большое приданое. Но случился скандал. Несмотря на то, что очаровательная невеста очень нравилась королю, сразу после венчания он объявил, что видеть ее не может, и потребовал, чтобы она удалилась. А приданое не вернул. В выяснение отношений между монархами вмешался Папа Римский Иннокентий III. Он заявил: голод во Франции – это наказание за то, что король не исполняет свой супружеский долг и держит Ингеборгу в заточении. Только в 1199 году Филипп, так и не добившись разрешения Папы, вступил в третий брак – с Агнессой Меранской. Иннокентий III наложил интердикт на Францию за неповиновение короля. Только в 1201 году интердикт был снят, так как Филипп подчинялся папской воле, выпустил на свободу Ингеборгу, с которой поддерживал формальные отношения. Этому помогли обстоятельства – смерть незаконной супруги Агнессы Меранской.

Вопреки всем трудностям Филипп продолжал искать подступы к Плантагенетам. Пользуясь тем, что Ричард задержался в Крестовом походе, а потом два года оставался в плену, он начал «дружить» с младшим сыном Генриха II Иоанном Безземельным, управлявшим Англией в отсутствие законного короля.

Иоанн, как уже говорилось, некрасивый, физически слабый, конечно, мечтал хоть в чем-нибудь превзойти Ричарда. Пока Алиенора Аквитанская, которую Ричард выпустил из заточения, билась за его возвращение из плена, Иоанн вел тайные переговоры с Филиппом II, надеявшимся вернуть себе владения Плантагенетов. Французский король даже приплачивал германскому императору за то, что тот оттягивал освобождение Ричарда.

В 1194 году Ричард вырвался из плена и стал готовиться к войне с Филиппом. Но в 1199-м английский король погиб при нелепых обстоятельствах. Он был убит случайно пролетавшей стрелой во время мелкого конфликта со своим вассалом. Может быть, эта стрела пролетала там не совсем случайно… По крайней мере, Филиппу II это было выгодно.

Теперь ему предстояла решительная битва за то, чтобы сделать Францию собственно Францией, отобрав половину ее земель у Плантагенетов. На этот раз он потребовал вассальную клятву у своего «друга» Иоанна.

Все сложилось удачно. Как раз в этот момент против Иоанна восстал его племянник, сын покойного принца Джеффри, Артур Бретонский. Филипп сейчас же пригласил его в Париж, где посвятил в рыцари. Поскольку Артур стал его вассалом, Филипп доверил ему править в Анжу, Мэне, Турени, Пуату. Артур воевал с Иоанном, пока в 1202 году не был захвачен в плен и убит по приказу английского короля. Поговаривали даже, что убил его лично Иоанн Безземельный (эту версию принял потом Шекспир).

Воспользовавшись тем, что Иоанн совершил преступление – убил его вассала, Филипп II стал в позу защитника справедливости и вызвал английского короля в Париж, так сказать, «для дачи показаний». Иоанн, разумеется, отказался. Это был законный повод для войны.

В течение 1202–1206 годов Филипп шаг за шагом отвоевал у англичан Нормандию, Мэн, Анжу, Турень – все земли между Гаронной и Луарой. Под властью английского короля осталась лишь часть Аквитании. В XIV веке из-за этих земель началась Столетняя война.

Отвоевав значительную часть территории, Филипп повел себя не как рыцарь, а скорее как толковый управленец. Он разделил эти земли на области – бальяжи и превотства, поставив во главе их бальи и прево – чиновников, которые подчинялись лично ему. Огромное число чиновников в непосредственном королевском подчинении!

Как известно, самое трудное – не завоевать земли, а удержать их. Филипп сумел убедить местных сеньоров в надежности своей власти. Он прекрасно умел считать и поэтому поддерживал города и поощрял торговлю. В Средние века это приходило в голову далеко не всем королям.

Кстати, городское ополчение сыграло заметную роль в сражении 27 июля 1214 года при Бувине, где Филипп II добил армию английского короля Иоанна Безземельного и его союзников. Городская верхушка XIII века – это зарождающаяся буржуазия, люди, склонные к расчету, договоренностям, поиску взаимной выгоды. Филипп II Август умело находил с ними общий язык. Он явил собою новый образ королевской власти, неожиданный на изломе рыцарственной эпохи.

Между прочим, городское ополчение в Средние века не раз демонстрировало неожиданную для современников силу. Так, в 1176 году при Леньяно Фридрих Барбаросса получил мощный удар от ополчения северо-итальянских городов. А позже, в 1302 году, французское войско было разбито ополченцами при Куртрэ во Фландрии. Решающей оказалась роль ополчения и при Бувине. Сам Филипп, этот нерыцарственный монарх, был ударом копья сброшен с коня. Пажи помогли ему подняться. Физически король не пострадал. А исход битвы подтвердил важность союза королевской власти и горожан в период рождения национальной государственности.

И еще одно важное качество Филиппа II стоит упомянуть. Ему хватало расчетливости и чутья, чтобы поддерживать просвещение. А ведь это всегда работа на будущее, и не каждый правитель, даже в наши дни, сознает ее значимость.

Сам Филипп был неплохо образован. В ту эпоху принцев непременно обучали древним языкам, а это означало также чтение античной литературы. Уже существовал и европейский героический эпос. Изучалось и римское право. Складывались средневековые школы правоведения, в том числе и парижская.

В 1215 году Филипп II лично утвердил устав Парижского университета. Это содействовало развитию науки и образования. Именно с этого времени Парижский университет стал выходить в лидеры западноевропейских образовательных учреждений. Король давал деньги на поощрение профессуры – что-то вроде сегодняшних грантов. Удивительным было и решение Филиппа вывести студентов Парижского университета из городской судебной юрисдикции и подчинить лично себе.

Филипп II правил до 1223 года. Он дожил почти до 60 лет – преклонный возраст для Средневековья – и успел, будучи в здравом рассудке и в целом добром здравии, увидеть плоды своих государственных усилий. В отличие от большинства монархов того времени, он не конфликтовал со своим сыном, будущим Людовиком VIII, и успел отправить его воевать в Англию, в очередной раз напомнив о себе Иоанну Безземельному. Умер Филипп II Август своей смертью в Манте 14 июля 1223 года. И остался в истории как один из основателей Франции, с почетным прозванием – Август.