Текст книги "Глазами мага - 2 (СИ)"

Автор книги: Наталия Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Хорошо. Давайте свои цепочки, я подготовлю их к тому, чтобы сделать их оберегами. Только крестики снимите, они изначально в церкви освящаются, так что их накачивать другой энергией нельзя.

Алексей, повозившись, снял с цепочек крестики, положил их на стол перед собой, а цепочки пододвинул к Арине.

Арина взяла в руки тонкую цепочку, принадлежащую жене Алексея, «ссыпала» ее на центр ладони левой руки и сосредоточилась. В ладонь Арины впились десятки мелких иголок, обжигая и передавая ей неприятную информацию о Лене. Арина ясно увидела плачущую молодую женщину, а за спиной ее замелькали женские фигурки разного возраста, комплекции и цвета волос. Арина открыла глаза и внимательно посмотрела на Алексея.

– Зачем Вы жене изменяете? – неожиданно спросила она.

Алексей покраснел, заерзал глазами, подыскивая опору взгляду, задержался на своей цепочке, горкой лежащей на столе, потом взял себя в руки и, посмотрев прямо Арине в глаза, еле заметным движением поджал губы и, тут же расправив их, ответил:

– Так случилось… – и сразу добавил: – Так бывает…

– Вижу, Ваша жена часто плачет. Думаю, она чувствует Ваши измены.

– Чувствует… – тихо отозвался Алексей.

– Правда, с кем именно Вы ей изменяете, она не знает, так как представляет разных женщин.

– Так они разные и есть, – со вздохом подтвердил Алексей.

– Но Вы же любите жену, я это явно чувствую! – удивилась Арина.

– Люблю… Но… так случилось…

Промолчав, Арина вопросительно посмотрела на Алексея.

– Я езжу в дальние рейсы, а там… Там случается…

– Лена сцены ревности устраивает? – спросила Арина, включившись в роль психоаналитика.

– Устраивает!.. Только после этих сцен меня просто пробивает на измены!.. – сокрушался Алексей.

– А Лену не жалко, она ведь страдает? – переспросила Арина.

– Жалко, но только после измены, а до – она меня просто бесит своими страданиями! И я ничего с собой сделать не могу!

– Значит, ее сцены ревности провоцируют Вас на измены? – задумалась Арина.

– Так оно и есть, – подтвердил Алексей.

– Понятно, – сказала Арина, – значит, Ваши измены должны воспитать у нее терпимость и доверие. Ей нужно научиться справляться со своим чувством ревности; для того Вас ей и послали. А она у Вас должна воспитать чувство ответственности за семью и верность.

– А разве можно справиться с ревностью? – удивился Алексей. – А ответственность за семью у меня и так есть. А вот с верностью как-то не получается.

– А Вы пытались быть верным? – переспросила Арина.

– Пытался, но пока не получается. Так с ревностью справиться можно?

– Можно, – уверенно ответила Арина, вспомнив свои усилия в этом направлении. И добавила: – Вы приведите Лену ко мне на психоанализ, я поработаю с ней над ее ревностью и научу ее справляться со своими приступами ревности. Кроме того, – добавила Арина, – у Лены очень часто бывают головные боли, об этом ясно говорит ее цепочка. Лене обязательно необходимо обратиться к врачу, обследоваться и выяснить, что вызывает у нее частые головные боли.

– Хорошо, она обследуется, – согласился Алексей.

Арина еще раз «пересыпала» цепочку из руки в руку, положила ее на стол, зажгла свечу, поводила над огнем правой и левой ладонью, потом сожгла негативную энергию цепочки над свечой, свернула цепочку на столе монеткой и стала настраиваться для зарядки оберега.

Через несколько минут, зарядив первую цепочку, она взяла в руки цепочку Алексея, «пересыпала» ее из руки в руку несколько раз и почувствовала, что у нее заболела спина и шея.

– Вы много времени проводите за рулем? – спросила она спокойно наблюдавшего за ее манипуляциями Алексея. – Я чувствую, что у Вас болит позвоночник и в нем поясничный и шейный отдел.

– Да, очень, – подтвердил Алексей первое и второе.

– Надо бы почаще разминаться и заняться всерьез позвоночником, – посоветовала Арина, понимая, что это совет лишний. Совет был скорей данью внимания и сочувствия Алексею, чем рекомендацией. Алексей это понял, но был благодарен Арине за сочувствие и за все, что Арина делала для его семьи.

Добавить к этому было нечего, поэтому Арина приступила к ритуалу зарядки талисмана – оберега от сглаза, порчи и неудач в дороге. Арина понимала, что такой талисман не всесилен. От неприятностей, запрограммированных для Алексея и Лены Высшими силами с целью воспитания в них определенных черт характера и обучения разрешать сложные жизненные ситуации, такой оберег не поможет. Но от недоброго взгляда – сглаза, то есть энергетической пробоины их ауры, вполне подойдет. И на дороге Алексей будет внимательнее. Короче, оберег защитит от людей, энергетически более слабых, чем Арина, но на запланированные свыше ситуации он вряд ли повлияет, ведь ситуации создаются Высшими, а их энергетика куда сильнее энергетики самого сильного земного колдуна или экстрасенса. Когда-то Арина объясняла это Алексею, так что он хорошо понимал, зачем и от кого он будет защищен талисманом Арины.

Зарядив обереги, Арина пододвинула их Алексею, он надел на цепочки крестики, положил цепочку жены в конверт и уже собирался уходить, но вдруг вспомнил, что хотел спросить Арину о самом младшем сыне:

– Арина, у меня еще вопрос. – Алексей помолчал несколько секунд, словно размышляя, стоит ли задавать вопрос, потом достал из нагрудного кармана фотографию очаровательного малыша и, положив ее на стол перед Ариной, объяснил: – Это наш младший ребенок Сашка, которому два с половиной года. Правда, на фотографии он младше… Последнее время, после смерти бабушки, а это уже три месяца, он ведет себя странным образом: просыпается по ночам и с закрытыми глазами сидит и плачет довольно продолжительное время, на все уговоры не реагирует. Ощущение такое, что его как будто подменили… А теперь уже и днем себя ведет периодически так же. Возможно, это возрастное, но хотелось бы узнать Ваше мнение.

Арина взяла фотографию малыша и стала внимательно изучать ее. Симпатичное личико малыша отвлекало, но увидеть на этой фотографии Арина ожидала не только ребенка. Немного рассеяв взгляд, через несколько секунд она увидала справа, за спиной Саши полупрозрачный образ старой женщины с рыжеватыми волосами, собранными в замысловатый пучок, свесившийся до плеч. Женщина держала руки над плечиками ребенка, словно пыталась защитить его. Взгляд у женщины был мягкий, добрый, но какой-то бессмысленный в своем упорстве. Вся ее небольшая фигурка, оторванная от земли, как будто парила в воздухе, но выше подняться не могла или не хотела.

Арина понимала, что душе бабушки мешает подняться привязанность к внуку, но любая душа должна идти своим путем, выполнять свое предназначение, доверяя защиту о близких тем, кому это положено делать – Ангелам Хранителям, Высшим Силам и, наконец, родителям. Слепая зацикленность на любимых людях, оставшихся на Земле, мешает душе проходить свои собственные циклы развития и тем самым утяжеляет карму этой мятежной душе в ее следующем воплощении. Да к тому же, бабушка своим присутствием пугала малыша, не давала его душе развиваться в материальном мире, отвлекая на мир потусторонний, в который Саше возвращаться еще было рано. Дети до пяти лет очень чувствительны к тонкому миру, ведь души их еще не полностью освоились в этом, материальном мире.

Да, помогать в этом случае необходимо было и малышу, и его бабушке.

Арина положила фотографию на стол и подняла глаза на Алексея.

– Я вижу за спиной Вашего сына образ его бабушки. Это рыжеволосая некрупная женщина. Это так?

– Верно, она была именно такой.

– Хорошо, – тогда я Вам советую взять в церкви святой воды и умывать этой водой малыша каждый вечер перед сном. Хорошо бы читать над ним молитву за здравие детей или хотя бы «Отче наш». Связь с покойной бабушкой действительно наблюдается. Я проведу небольшой сеанс, потому что большой над таким малышом делать не рекомендуется, чтобы оградить его от влияния умершего близкого родственника. Если недалеко от вас есть церковь, можно принести его туда, чтобы он побыл под защитой Святых хотя бы с полчасика. Серьезных проблем с его энергетикой или какой-либо порчи я не вижу.

Если будет продолжать просыпаться по ночам, то снова умойте его святой водой и подержите немного на руках. Тормошить не нужно. Возможно, ему просто приснился страшный сон – что-то из прошлой жизни. В любом случае, это явление временное. Можно на ночь надевать на него мамин оберег. Со временем я сделаю для него отдельный оберег. Впрочем, вряд ли это потребуется. Все должно скоро пройти.

И еще очень важно заказать бабушке в церкви молитву «За упокой души». Таких молитв можно заказать несколько. Понимаете, бабушка очень привязана к внуку, а может, что-то еще мешает ей подняться вверх, оторваться от Земли. Панихида, или молитвы, которые читаются в церкви за упокой души, наполняют эту душу чистой энергией, помогающей душе подняться вверх, где она пройдет очищение от земных грехов и сможет развиваться по своей программе дальше.

– Спасибо, я все понял. Большое Вам спасибо за помощь и советы! – Алексей радостно заулыбался, быстро встал и, сдвинув по пути кресло, вышел в коридор.

– Не забудьте привести ко мне жену на психоанализ, напомнила ему напоследок Арина.

– Приведу, обязательно приведу! – радостно подтвердил Алексей уже из подъезда.

День заканчивался, Арина почувствовала накопившуюся за день работы усталость. Она включила легкую музыку – любимых с детства «итальянцев», которых, к счастью для Арины, «реанимировали», перезаписав их старые записи на «цифру». Маленькая квартирка позволяла слушать музыку с кухни, где Арина не спеша заварила себе некрепкий кофе с корицей вместо сахара и сливок и, рассеянно глядя в окно на спешащих с работы людей с посеревшими от усталости лицами, медленно и с удовольствием выпила его.

Передохнув, она приготовила ужин для мужа и себя, съела свою порцию и вернулась в комнату в надежде посмотреть какой-нибудь сериал, который не мешал бы ей перебирать в мыслях ситуации клиентов, которые она разбирала в этот день. Обычно она останавливалась мысленно на том или ином моменте, обдумывала, правильно ли провела сеанс, все ли учла, на верные ли мысли навела клиента. Иногда ей казалось, что можно было больше внимания уделить ситуации, смежной с разобранной на сеансе, и тогда она доставала журнал сеансов психоанализа и вписывала в него пришедшие мысли, чтобы в следующий раз непременно остановиться еще и на этом, новом, моменте. Но чаще она, проанализировав проведенные сеансы, оставалась довольна проделанной работой.

Звучный голос Светиковой, напевно утверждающий, что

«Постоянно меняется мода,

Но покуда стоит белый свет,

Для цыганки со старой колодой

Хоть один да найдется клиент…», отвлек Арину от неспешного анализа.

– Уже нашелся, – привычно произнесла она вслух, – и ответила на звонок мобильного.

– Ариш! – трагически затараторила Ляля. – Я больше не могу! Мне нужна твоя помощь! Я уже поворачиваю к тебе. Примешь? Но я не на консультацию! Давай посидим в кафе. Тут вот у «12 месяцев» какое-то кафе. Оно приличное?

Ляля на пару секунд замолчала, видимо, делая поворот с главной улицы в переулок рядом с кафе.

– Приличное для чего? Посидеть или пообедать?

– Ужасно проголодалась! После встречи с Витасиком я так распсиховалась, что, прям, есть не могла! А сейчас что-то сосет. Тут пообедать можно?

– Если без выдумки, то можно чем-нибудь попроще, вроде супа-пюре и одного-двух мясных. Можно и салатик найти, – в тон Ляле ответила Арина.

– Тебе что-нибудь заказать? – поинтересовалась Ляля.

– Я только что поела. Пожалуй, можно заказать их фирменный чай. Они подают в небольшом чайнике что-то с листочками, лепесточками и кусочками фруктов. Больше похоже на компот, но вполне себе освежающий.

– Как называется?

– Так и называется «фирменный». Только основа пусть будет на черном чае, а не на зеленом.

– Ага, уже захожу. Зальчик маленький.

– Там веранда есть, машины ездят редко, пыль в тарелку не надуют. Сейчас переоденусь и минут через пятнадцать подойду. Чай пока заказывать не стоит, а то он остынет.

– Все, договорились.

«О какой чепухе мы говорим! – подумала Арина, снимая с вешалки белый летний костюм в едва заметную тонкую полоску голубоватого, зеленоватого, розоватого цветов. Полоски были еле заметны, но начинали «играть» в зависимости от цвета надетого к костюму топика. Арина подумала и выбрала розовый шелковый топ, чтобы слегка «освежить» усталое за день лицо. Серые летние туфли с открытым носком и небольшой розовый клач в тон топу завершили наряд.

На улице было уже не жарко, свежий воздух приятно ощущался лицом и шеей. Арине хотелось пройтись, подвигаться после сидячего дня, но прогулка ожидалась малоприятной: Ляля была дамой шебутной, несколько назойливой, разговорчивой не в меру, но при этом человеком незлобливым и благодарным в смысле не денег, которые она умела зарабатывать и крепко держала своими маленькими ручками, не переплачивая ни копейки за услуги, а в смысле того, что все старания Арины доходили до цели и быстро вытаскивали Лялю из ее сложных жизненных коллизий.

Войдя на веранду кафе, Арина увидела Лялю, аппетитно доедающую салат и придвигающую к себе большую порцию мяса под тягучим белым соусом.

– Приятного аппетита! – вежливо пожелала Арина и, не заглядывая в меню, сразу заказала себе маленький чайник фирменного чая подошедшей к ней официантке.

– К чаю что-нибудь закажете? – поинтересовалась доброжелательно улыбающаяся девушка. – У нас замечательные пирожные, совсем свежие, только что привезли.

– Спасибо, не надо, может, чуть позже, – вежливо улыбнулась в ответ официантке Арина.

Ляля, миловидная маленькая женщина с приятной для мужского глаза фигурой, легко справилась с мясом и принялась за суп, сваренный незнамо из чего и сбитый блендером в аппетитную кремовую массу.

– Супчик из чего? – не удержалась Арина, более чем просто склонная к полноте.

– Грибной. Грибы точно присутствуют, я чувствую.

Арина проглотила слюну и задумалась, не заказать ли и себе такой вот славный супчик. Потом вспомнила о своей фигуре и удержалась.

В кафе ни о чем существенном не говорили. Арина с удовольствием потягивала горячий, пахнущий цитрусами, чай. Ляля уплетала уже второе свежее пирожное, делая по глотку кофе после каждого.

Наконец, с ужином было покончено. Ляля заплатила за двоих. Впрочем, Арина особенно и не сопротивлялась. Она знала, что чай придется с лихвой отработать.

Женщины вышли из кафе и медленно пошли по аллее сквера, тянувшегося от кафе к станции метро. По скверу бегали детишки, мамочки с колясками – пустыми и со спящими разморенными детьми – сидели на скамейках кучками и что-то оживленно обсуждали. На других скамейках мирно пили бутылочное пиво молодые, но уже мужики, то и дело пропуская в речи непечатные слова. Ругались так, между делом и словом, никому не мешая. Чуть дальше, у круглой клумбы, разделяющей аллею на два потока, на старомодных скамейках типа «диван» играли в шахматы старики с пожилыми, а на скамейках напротив намывали кому-то косточки женщины преклонного возраста. Всем в этой аллее было хорошо, как и Арине, которая наслаждалась тихим летним предвечером и приятной прогулкой. Голос Ляли не нарушал спокойствия, охватившего Арину. А Ляля оживленно рассказывала про последнюю встречу с Витасиком, про то, как он с огромным букетом роз вторгся в офис Ляли, как ее сотрудницы быстро смотались из офиса под разными предлогами; про то, как они закрылись в офисе и он овладел ею прямо на рабочем столе. Ляля рассказывала, захлебываясь от восторга перед его чувствами, напором, но Арина почувствовала за всем этим ярким рассказом сильную тревогу Ляли и пыталась предугадать не заданные вопросы. А они там точно были – в этом рассказе.

«Если все так прекрасно, как она описывает, – думала Арина, – то зачем она ко мне в такой спешке приехала? Охапка любимых роз, секс на столе в офисе – ну прям, идиллия! А беспокоит-то ее что? То, что сотрудники видели любовника и могут доложить мужу?»

– Ляля, а сотрудницы мужу не доложат? – решила не копать слишком глубоко Арина.

– Не доложат! – совершенно уверенно ответила Ляля.

Похоже, даже если и доложат, ей было все равно.

– Секс в офисе – это круто! – «забросила удочку» Арина. – А удовольствие-то хоть было приличное?

Ляля резко остановилась, дернула плечом, повернулась лицом к Арине:

– Ну, приятно было, но я-то не кончила… Я так резко не могу, без подготовки. И вообще, я с ним почти никогда не кончаю…

«Вот тебе и раз!» – поняла Арина.

– А зачем Вы с ним встречаетесь, если удовольствия не получаете? – искренне удивилась она. Здесь, в парке, обстановка была не столь официальная, как дома, на сеансе. Потому она позволила себе некоторую эмоциональность.

– Он ухаживает красиво! Всегда с цветами приезжает! Мы с ним по святым местам ездим, по монастырям, иногда в догонялки на двух машинах катаемся по кольцевой. Это такой адреналин! А еще останавливаемся в придорожных кафе или снимаем номер в гостиницах и проводим прекрасные вечера!

– С сексом, – подсказала Арина.

– Да, или у друзей гостим, на ночь останавливаемся.

– И? Что тогда Вас беспокоит, если все так прекрасно? – «дернула за леску» Арина.

– Да не всегда прекрасно… – досадливо поморщилась Ляля.

Арина молчала, ожидая, пока Ляля сформулирует проблему. Подростки на скейтбордах и роликах весело объезжали их на дорожке, а они все стояли посередине аллеи.

– Ляля, – позвала Арина задумавшуюся женщину.

– Он почти никогда не кончает… – задумчиво произнесла Ляля. – Почему? Я вижу, что он ко мне тянется, он прям дрожит в моем присутствии от желания, а как до секса доходит, то иногда даже весь порыв проходит через несколько секунд, он как-то сразу… падает.

– Падает? То есть, Вы хотите сказать, что он теряет эрекцию?

– Ну да… А почему так происходит?

– Происходит, – повторила слово Арина, – в каких условиях? Экстремальных, когда кто-то отвлекает или может отвлечь? Или в спокойных условиях, когда никто не мешает?

– И в тех, и в тех, – сразу ответила Ляля. У него даже часто желудок подводит. Мы когда были у него дома, ну, в квартире, которую он снимает в Москве, потому что все свои квартиры он раздал своим трем бывшим женам и детям от них.

– Если у него есть дети, значит, с эрекцией у него все было в порядке, – резюмировала Арина. – Или после этого он получил какую-то травму?

– Нет, травм не было.

– А как он сам комментирует свои проблемы?

– Говорит, что любит жесткий секс, а я так не могу. Я пробовала потерпеть, но мне больно, и мне это не нравится. А что делать, не знаю. Арина, вы можете что-то подсказать?

– Может, так в Вас влюблен, что быстро «перегорает». А может, в мыслях он представляет секс с Вами по-другому, в каком-то другом ключе, а действительность оказывается иной, что его и «гасит». В таком случае либо Вам надо почувствовать удовольствие от жесткого секса, либо Вы просто друг другу не подходите в этом смысле. Кстати, а что он понимает под словом «жесткий» секс – быстрый, активный, без подготовки, без прелюдии и с элементами жестокости или вовсе «мазо»? Вы это у него спрашивали?

– Нет, мне неудобно.

– А спросить надо, иначе он ждет, что Вы сами догадаетесь, а Вы ждете от него совсем другого поведения. Так вы никогда не поймете друг друга. Поговорите обязательно, уверена, он Вас сильно удивит. И долго у вас это все тянется?

– Больше года. Сначала я думала, что он смущается, пыталась ему «помочь», но это все равно не срабатывает. Я уже пыталась в позе «наездницы», что мне больше всего подходит, но из этого тоже ничего не получается. Ни мне, ни ему.

– Это большой период времени. Похоже, тут у вас с ним тупик. Может, убрать из отношений секс? Все остальное ведь Вас устраивает?

– Меня да, я бы и без секса обошлась бы. Я все равно только с мужем могу нормально кончить. Совсем без проблем. Все так привычно и скучно, но зато беспроигышно. И еще от него вечно воняет водкой или коньяком. Он каждый вечер выпивает не меньше бутылки, а то и полторы коньяку. Он его просто «глушит». А я кончаю и ухожу в свою спальню. Мне даже в одной постели с ним противно находиться.

«Высокие отношения!… – подумала Арина. – Деньги, большая многокомнатная квартира, удачная работа или бизнес… Это в числителе, а в знаменателе омерзение друг от друга, от жизни, отсутствие интереса, измены… Кстати, об изменах…»

– Ляля, а за что Вы мужу изменяете? Он, похоже, Вас любит.

– Да, любит, ревнует очень, подарки делает дорогие, хотя сейчас я и сама не бедная. Раскрутилась, не жалуюсь. Но его видеть не могу. Все в нем меня раздражает: как ест, как спит, пуская слюни и воняет алкоголем и еще чем-то мерзким, словно разлагается изнутри. У него часто проблемы с желудком и кишечником… Я давно с ним не целуюсь даже. Но спать-то с кем-то надо… И дети у нас с ним, еще маленькие – один студент, а другая школьница. Да и имущество общее. Не хочется заводиться с разводом. И замужем быть престижнее для бизнеса, да и мужики ненужные не клеятся… Но мерзко… Он, когда моложе был, с каждой вешалкой мне изменял, не пропускал ничего, что движется – от уборщицы до партнеров по бизнесу. У нас когда-то был общий бизнес. Я терпела, когда он на колени себе по три девки сажал, а в постели групповуху устраивал. Еще и меня затащить пытался. Я ведь уходила от него, так он меня вернул, потому что я его тогда еще любила.

– А когда разлюбили? – спросила Арина, потихоньку двинувшись вдоль по аллее.

– Да был такой случай. Все как-то сразу получилось.

«Вот тебе и два», – поняла Арина.

– А что тогда случилось? – профессионально и чисто по-человечески заинтересовалась Арина.

Ляля посмотрела перед собой невидящим взглядом, поискала глазами скамейку, словно ноги отказывались держать ее. Вся ее ладная фигурка сжалась, плечи опустились; она тяжело дошла до ближайшей скамейки и как-то сразу погрузнев, опустилась на нее. Арина подошла к ней, села рядом, повернувшись всем телом к Ляле, и молча, внимательно посмотрела на молодую женщину.

Заглянув в прошлое, Ляля стала рассказывать:

– Да, муж мне часто изменял, а мне было это так дико, ведь часто он спал с женщинами намного старше меня… Что он находил в других? Я была молода, активна, сексуальна, загоралась от его малейшего прикосновения. Казалось, уматываю его вконец. А он…

Я работала тогда в маленькой фирме, которые тогда в огромном количестве возникали, богатели и внезапно закрывались… Но тогда наша фирма процветала… А, впрочем, это неважно. Коллектив у нас был замечательный – четыре женщины разного возраста, темперамента, по-разному относящихся к браку, любви, семье, любовникам… Мы все время спорили о нравственности, морали, да и обо всем на свете…

Однажды меня позвали к телефону – мобильников тогда и в помине не было, – и я услышала в трубке довольно молодой, но крайне наглый женский голос. Женщина обращалась ко мне на «ты», хотя с незнакомыми я на «ты» никогда не разговариваю и по отношению к себе не приемлю. Похоже, она выпила для храбрости, отчего голос ее звучал развязно, когда она требовала, чтобы я оставила своего мужа в покое, побыстрее развелась с ним и катилась ко всем чертям, так как он меня давно не любит, а с ней он, по ее словам, проводит большую часть времени днем, а то и по ночам. Ошалев от потока ее несвязной речи, я почему-то ухватилась именно за ее последнее утверждение о ночах, которые он, якобы, проводит с ней. Я пыталась возразить ей, объяснить, что она не права, да и, скорей всего, она просто путает меня с кем-то. Она точно назвала мое имя, фамилию и даже домашний адрес. Я совсем растерялась, бормоча, что спит он дома, если не в командировке. «Какие командировки, девушка! – радостно и с торжеством засмеялась она: – Ни в какие командировки он за последний год ни разу не уезжал! – продолжала она веселиться: – И все это время он провел у меня! Понимаешь, у меня! – чуть не орала она в трубку». У меня закружилась голова, и пересохло во рту. «Чего ты хочешь от меня? – спросила я ее охрипшим голосом. Если все это правда, то зачем ты звонишь мне? Ведь у вас, похоже, все «на мази», как говорит мой супруг. Я-то тебе зачем понадобилась? Какая разница, отступлюсь я или нет, ведь вы обо всем уже договорились? Или нет? – начала я догадываться. А может, он как раз решил порвать с тобой, что ты так засуетилась? Чего ты от меня хочешь?» Ее простой ответ меня все же удивил: « Поговорить. Хочу с тобой встретиться и поговорить.» «О чем? – поинтересовалась я. – Говори обо всем с ним, я тут при чем?» И тут она неожиданно сломалась: « Хочу понять, какие у вас с ним отношения. Я не понимаю! Он говорит то одно, то другое! Я уже устала от этого!»

Я тогда плохо соображала, но одно я поняла точно, что в лицо мне кислотой она не плеснет. Почему-то это меня страшило больше всего. Я кивнула головой, а потом сообразила, что она моего кивка не видит, потому выдавила сдавленным от спазма горлом тихий звук: «Хорошо. Где и когда?» Она назначила встречу тем же вечером, после работы.

Вернувшись от телефона к своему рабочему месту я села, обессиленная, и как будто выпала из реальности. Наши женщины меня тормошили, брызгали мне в лицо воду, кто-то накапал чего-то для сердца с резким камфорным запахом. Я выпила и… вернулась в реальность.

– Что с тобой?

– Кто звонил?

– У тебя что, кто-то умер?

– Ты че такая бледная? – жужжали они со всех сторон.

– Девочки, это звонила любовница моего мужа. Мы договорились встретиться после работы, – тихо ответила я.

Гвалт, который поднялся со всех четырех сторон, я воспринимала как сквозь вату. Они все спорили, нужно ли мне ходить на эту встречу, что сказать при встрече и как разобраться с мужем дома. Им всем я была очень благодарна за то, что они приняли такое горячее участие в моей судьбе, но, наперекор советам некоторых из них, я все же намерена была встретиться с «соперницей». Тогда меня к этой встрече решили подготовить всем коллективом. Кто предлагал косметику, кто учил, что говорить, а кто и советовал по всем правилам женской драки расцарапать ногтями лицо или посильней вцепиться в волосы, да и выдрать пучок потолще.

Я пила чай, чтобы избавиться от сухости в горле, слушала всех и не слушала никого. В голове крутилась одна только мысль: « Почему он мне изменяет? Ну, почему он мне изменяет? Чего ему не хватает?» А в ответ слышалось только наглое: «Какие командировки, девушка?» «Почему девушка? – думала я, – ведь у нас с ним уже есть ребенок, – почему девушка?» почему-то это «девушка», засевшее в памяти, обижало и обжигало больше всего…

К концу рабочего дня я уже вполне пришла в себя, успокоилась и приготовилась встретиться с соперницей. Ее я не боялась, мне даже было интересно, кто она, которая так в него влюбилась, что даже готова прийти «на разборку» с женой.

Она сидела в парке на оговоренной скамейке и рассматривала меня, спокойно приближающуюся к ней. Да, девушка она была, что надо! Моложе меня, стройнее, с яркими, красивыми чертами лица. Было в ней что-то восточное, – может, в пышных черных волосах, широкой волной опускающихся на плечи, или в черных вразлет бровях, чуть гуще и резче очерченных, чем у меня. Более сочный рот, наверняка привлекавший взгляды мужчин, был окрашен яркой помадой. Соперница была определенно хороша.

Я подошла, улыбнулась несколько напряженно, но все же спокойно. Поняла, что и она оценила меня по-своему не слишком высоко, но и низкой оценки я, безусловно, не получила.

– Меня ты знаешь, а как тебя зовут? – начала я первая.

– Вика, – коротко ответила она.

– О чем говорить будем? – повела я диалог.

– Так. Просто хотела с тобой познакомиться.

– Посидим или погуляем? – поинтересовалась я.

– Давай пока посидим, меня что-то трясет, – призналась она.

– Хорошо, – согласилась я и перевела взгляд на гуляющих по парку людей, давая возможность Вике сосредоточиться.

– А ты где работаешь, – спросила она.

– Но ты же звонила мне на работу, – неожиданно легко перешла я на «ты».

– Ну, я только номер телефона знаю, у него в записной книжке посмотрела.

Мы немного поговорили о моей работе, потом о ее работе. Оказалось, что у нас даже есть общие знакомые. Поговорили и о них. Мужа разговор пока не касался. На улице, между тем, похолодало: я видела, как зябко кутается она в свое ярко фиолетовое полупальто модного по тем временам покроя.

– А поехали ко мне, – предложила я Вике. – Купим бутылочку вина, торт, посидим у меня, подождем «виновника торжества» и послушаем, что он нам обеим скажет. А вдруг что-нибудь интересное придумает?

– А что, он сегодня к тебе приедет?

– Куда ж ему еще приезжать? К тебе, видимо, сегодня приехать не планировал? – задала я риторический вопрос.

– Не договаривались на сегодня, – вяло подтвердила Вика.

Сказано – сделано. Купили, приехали ко мне, торт разрезали, а вот бутылку открыть как-то не смогли, так что бутылку оставили до прихода мужа.

За тортом в тепле разговорились, я рассказала, как мы с ним познакомились, как жили, как он мне изменял, как я ему ребенка родила. Потом об их отношениях рассказывала Вика. Она говорила, а я слушала, словно о каком-то другом мужчине, а не о моем муже; мне было даже интересно, и я переспрашивала ее. Зная его характер, я сочувствовала ей, а она – мне. Мы говорили, словно о двух мужчинах, и, надо сказать, ревность совсем меня не мучила. Вика рассказала, в какой день у них назначено следующее свидание, что я немедленно приняла во внимание. Мы смеялись и уже подшучивали над ним или над нами, и было нам легко и спокойно… пока мы не услышали звук поворачивающегося в замке ключа.

Вику тотчас затрясло, – я увидела это по ее сразу остановившемуся взгляду и по дрожащей вилке в руке. Меня тоже как-то потряхивало, но все же я то «играла на своем поле».

– Тихо сиди, – предупредила я Вику. – не выходи, пока я не скажу.

– Ой, – пискнула Вика, – я в туалет хочу!

– Терпи, дорогая, – «подбодрила» я ее.

Я вышла из кухни и погасила на кухне свет, прикрыла дверь, но так, чтобы сидящей там Вике был слышен наш с мужем разговор.

– Привет! – радостно поприветствовал меня супруг, войдя в комнату. Я спокойно подставила ему щеку для поцелуя и получила свой «семейный» знак внимания.

Он устало сел на кровать и стал рассказывать о сложном дне на работе, возмущался кем-то из сотрудников, кто подставил его в очередной раз, а я смотрела на него и пыталась понять, как он так спокойно совмещает в своей жизни двух женщин, почему его совсем не мучает совесть и почему я вообще в него влюбилась? По молодости? По глупости? Или потому, что панически боялась остаться одна?

Поняв, что я его не слушаю, он заговорил об ужине, а я перевела разговор на то, что мы давно с ним нигде не отдыхали, не развлекались.