Текст книги "Няня для тирана (СИ)"
Автор книги: Наталия Богатенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Невесомая, осторожная ласка, будто изучал ладонями, вверх и вниз, и вновь вверх. Взял двумя пальцами прядки, чуть потянул на себя, и резко наклонился, шумно вдохнув. Я оцепенела, не зная, осадить ли его за дерзость или подождать, что же дальше. Он что, женские волосы никогда не трогал?
Открыла рот, чтобы съязвить и убраться восвояси, больно уж пугающей была атмосфера, но не успела вымолвить ни звука. «Ожил» смартфон Вадима, после щелчка сработал автоответчик, и приглушенный голос незнакомого мне человека самодовольно выдал:
«Вадик, перезвони мне утром. У меня для тебя о-очень любопытная информация. Чёрт, не уверен, что тебе это придётся по вкусу, но ты должен знать»
Чутьем я сразу поняла, что этот ночной звонок связан со мной, и снова ощутила прокатившийся по спине морозец. Олигарх высвободил из моих волос пальцы, и торопливо направился к дивану, намереваясь выудить злосчастный аппарат из кармана пиджака…
Кирилл умолк, подпрыгнув на стуле от испуга, когда кулак Вадима обрушился на его рабочий стол. Укоризненно цокнул языком, с недоумением глядя в полные ярости глаза друга, и осторожно продолжал:
– Её отец был, можно сказать, одним из основателей этого поселка. Финансировал его возведение с истоков. То-то фамилия твоей няни показалась мне знакомой. Михаил Плетнёв, ну конечно, я же занимался всеми финансовыми отчётами в проекте строительства, как независимый юридический консультант.
– Ты за моей спиной вёл дела еще и с другими? – взревел Загорский, убийственно глядя на него.
Кир спокойно пожал плечами. Ему не в чем было оправдываться, он не предавал. Разгневанного Вадима он не боялся, за прошедшие годы дружбы между ними бывали разные стычки, и Кирилл знал, что тот отходчив. Но всё равно не хотел, чтобы Вадик злился, потому что тогда он только огрызался, и разговор не клеился. А сведения, добытые Кириллом, проливали свет на темное прошлое Эльвиры, которая (судя по всему уже прочно) засела в мыслях Загорского.
– Я сделаю вид, что не слышал, а ты этого не говорил. – не стал раздувать конфликт Марков, и почесал по привычке кончик длинного носа. – в моей преданности можешь не сомневаться. Так вот, о чём я…
Вадим ответил хмурым взором.
– Эльвира Плетнёва не просто дочь того, кто практически был основателем этого поселка, – Кир выдержал многозначительную паузу, – она – известная художница. Ну, как известная, в городе о ней знают, у неё было несколько выставок, довольно успешных, её заметили, посыпались заказы от престижных компаний, плюс выгодные предложения о сотрудничестве.
– То есть, она не нуждается в деньгах. – мрачно ответил на свой же вопрос Вадик.
– Верно. – кивнул Кир, и откинулся на спинку кожаного кресла, провернулся вправо-влево. – вот тут уже можно насторожиться. Она не бедствует, работа няни не самая высокооплачиваемая.
– Хочешь сказать, что она засланный казачок?
– Ну-у, это тебе делать выводы. – развел руками Кирилл. – самое любопытное, биография словно подчищена, понимаешь?
– Нет.
– Я говорил со знакомым из вашего ОВД, в их базе данных Эльвира Плетнёва чиста, как стеклышко. Ни приводов по малолетству, ни мелких нарушений, ни ограничений в водительских правах, ни-че-го. Более того, с момента её совершеннолетия она уехала в город и все пять лет сюда не появлялась.
– А с местными сплетницами ты не догадался поболтать? – размышляя над услышанным, упрекнул Загорский.
– И каким это образом? – усмехнулся Кирилл, наклонившись вперед. – я же никого там не знаю, кроме тебя и майора. По-моему, эту миссию лучше поручить твоей Юлии Андреевне, женщина, сам знаешь, способна добыть компромат там, где это почти нереально. И потом, предупрежден, значит, вооружен, правильно? Всё в твоих руках. Попробуй разговорить Эльвиру, ненавязчиво задавай вопросы и мотай нам на ус.
Глава 5.
– Где вы были?
Вопрос прозвучал слишком резко, разом выплеснув раздражение, которое испытывал Вадим. Он поднялся навстречу дочери, и она бросилась к нему от порога, обхватила ручонками, и подняла голову, заглянув в лицо. Он прижал её к себе, но суровый взгляд по-прежнему был прикован к Эльвире.
– Гуляли. Это что, преступление? – огрызнулась она, разматывая яркий шарф с шеи.
– Могли бы предупредить, что задерживаетесь. – отрубил мужчина, и посмотрел на Сонечку. – проголодалась, мышонок? Юлия Андреевна сердится. Она приготовила твой любимый пирог, и он остыл.
– Тебе досталось, да? – вздохнула Соня, забавно скорчив рожицу.
– Честно? – подмигнул он, и она заговорщически кивнула. – мне пришлось взять всю вину на себя и соврать ей, что это я отправил вас с Элей по магазинам.
– А мы ничего не купили. – развела девочка руками, и беспомощно повернулась к няне. – Эля, что мы скажем Юлии Андреевне? Она рассердится, что её обманули, и заживо нас зажарит, как ту курицу на даче!
Загорский сдавленно хохотнул, уловив удивление на хорошенькой мордашке Эльвиры. Тот случай прочно засел в памяти дочки, конечно, несушку живьем старуха не жарила, но у Сони было бурное воображение. Увидев, как Юлия общипывала несчастную курицу, принесенную в качестве добычи их псом Дозором, Сонечка живо представила всё в совершенно ином свете, и потом всем долго рассказывала настоящую историю ужаса про злобную старуху, которая охотится на домашних птичек.
– Не бойся, мы эту Бабу Ягу задобрим, – заверила Эля, принимаясь стаскивать с Сони курточку. – давай-ка, беги мыть руки и за стол! Я сейчас приду.
Соня строго взглянула на отца, всем видом выражая желание посекретничать, и он наклонился к ней.
– Не ругай Элю, мы просто ходили кормить голубей, и встретили плохого дядьку!
Вадим сдвинул брови.
– Какого дядьку?
– Ну, он такой противный, и за нами всё время шёл! – сообщила Сонечка, оглянувшись на девушку. – а Эля на него накричала, и он отстал!
– Понятно с вами всё, юные леди. – чмокнув её в лоб, Загорский подтолкнул дочь к ванной. – иди, умойся, и марш на кухню. Будем всем вместе умасливать Юлию Андреевну, так уж и быть, сегодня я вас спасу.
Эльвира стояла спиной к нему, водружая свою и Сонину верхнюю одежду на вешалку, и Вадик не смог побороть искушение полюбоваться на неё. Тоненькая, гибкая, миниатюрная, она влекла его, и с этим он не мог бороться. Кашемировый синий свитер обрисовывал талию и высокую грудь, облегающие джинсы туго облепляли ноги и упругую попку. Пришлось сцепить пальцы в замок, чтобы ненароком не приласкать эти полушария, и зуд в ладонях становился нестерпимее.
Она нетерпеливым жестом скрутила непослушные волосы в жгут, и собрала в пучок. Он шагнул к ней, и сам не осознавая своих действий, распустил шелковые пряди. Эля резко обернулась, в её расширившихся голубых глазах, так похожих на небесную лазурь, читалось недоумение.
– Вам гораздо лучше так. – пожал он плечами на её молчаливый вопрос.
– Спасибо. – последовал сдержанный ответ. – ну же, хотите спросить, что это за «плохой дядька» к нам привязался? Дерзайте, вытряхните из меня дух за то, что посмела поступить по-своему и увела Соню на весь день!
– Меня не интересуют Ваши личные дела. – с напускным равнодушием возразил Вадим, хотя она попала в точку, ему очень хотелось узнать, что это был за парень. – Вы всего лишь няня моей дочери, и с обязанностями пока справляетесь недурно. Не считая мелких замечаний.
– Серьезно? – поддела она, усмехнувшись, – даже не станете орать на меня? Вы же чуть не набросились, когда я только вошла, но что-то Вас сдержало. Давайте, теперь мы тут одни.
* * *
Он сделал ко мне еще шаг, наклонился так близко, что я невольно вытянулась, и замерла, глядя ему в глаза. Максимальная, опасная близость, причем интимная, волнующая, от которой внезапно взбурлила в жилах кровь. От тирана пахло чертовски приятно, смесь табачного дыма от дорогих сигарет и терпкого одеколона с мускусным ароматом. Так и подмывало уткнуться в его крепкую жилистую шею, и вдохнуть полной грудью.
– Не дразните лихо, пусть себе спит. И Вам спокойнее, и мне меньше головняка, я не люблю извиняться, а Вам вспышка моей ярости наверняка не понравится.
– Думаете, я забьюсь в угол, как те несчастные, которые сбегали из Вашего логова, и буду тихонько скулить там? – вызывающе парировала, хотя внутри действительно всё перевернулось.
Нет, не от страха, отнюдь. Этот чудовище в самом деле меня волновал, как мужчина, будь он неладен! Взгляд мой вновь остановился на чувственных губах, сейчас вдруг раздвинутых в презрительной усмешке. Дыхание пощекотало висок, опалило внутри уха, и по телу рассыпались мириады сладких мурашек. Ну, вот еще этого не хватало, так реагировать на почти незнакомого мужика! И на кого, на ненавистного Загорского, отобравшего у меня дочь?!
Может, у меня жар? Машинально приложила руку ко лбу, и вздрогнула, когда Вадим властно сжал мои пальцы, а потом перевернул ладошку вверх.
– У Вас песок на ладони. Вы были у озера?
– Это что, преступление? Что в этом такого?
– Ничего, просто поинтересовался. А Вы всегда коготки выпускаете на невинные вопросы?
– При необходимости могу и укусить!
– Люблю укрощать диких кошечек.
Ну, вот… Шутит или издевается? Украдкой метнула на него взгляд. Стоит, улыбается. Улыбка ему к лицу, сглаживает резкость черт, и годы убавляет. Сколько ему лет? Хотела как раз ненавязчиво спросить, тут-то он и огорошил:
– Так зачем Вам эта работа, Эльвира? Уверен, Ваши картины расходятся на ура, да и семья Ваша далеко не из бедных. Ваш отец был спонсором при строительстве этого поселка, но я почему-то узнаю об этом не от Вас. К чему маскарад?
Я растерялась, лихорадочно придумывая объяснение. Откуда он выкопал эти достоверные сведения обо мне? Как художница, я имею творческий псевдоним, под моей фамилией меня никто не знал, кроме близкого окружения. Неужели местные кумушки успели языками почесать? Бред, Вадим не производит впечатления человека, который стал бы собирать сплетни!
– Молчание знак того, что Вам есть, что скрывать. – продолжал он, обходя меня кругом. – так что? Я хочу услышать правду! Зачем Вы пришли в мой дом под видом няни? Кто Вас сюда застлал? Кто-то из моих конкурентов?
Ч-чёрт! Надо было предусмотреть этот момент, и приготовить правдоподобный ответ! Но я была так погружена в свою идею поскорее подобраться к Соне, что совершенно упустила из виду возможность такого развития событий. Ладно, пора импровизировать, авось, и прокатит.
– Обещайте, что не выкинете меня вон. – потребовала я, воинственно подняв голову и встретив пристальный взор тирана. – я привязалась к Сонечке, ей нужно внимание, а Вы не можете всё время проводить с нею.
– Оставим этот пункт на потом. – возразил Загорский, встав напротив. – итак? Кто? Имя человека, на которого ты работаешь!
– Я…
Капец, вот влипла! Но я не могла допустить, чтобы он сейчас дал мне пинка под зад, и рассказать правду тоже пока была не готова. Да ведь и не знаю наверняка, дочь ли мне Сонечка. Набрала побольше воздуха в легкие, и наобум брякнула:
– Я не стану называть имя, сами догадаетесь! Она… Она подозревает, что Вы ей неверны.
Я уже выведала у Юлии, что жена Вадима умерла практически сразу после рождения Сони, оставалось надеяться, что он не монах. Это было очень рискованно и глупо, но ничего лучшего я не придумала. А если у него нет любовницы?!
– Диана? Это она тебя наняла шпионить за мной?! – грозно сошлись на переносице брови олигарха, и я, испытывая одновременно облегчение и ужас, кивнула, понимая, что утопила себя глубже.
И как мне потом выпутываться-то, когда неведомая Диана появится на горизонте, справедливо горя желанием оторвать мне голову за подставу?!
– Э-э, нет. То есть, да. В общем… – замялась я, проклиная саму себя.
– Ясненько. – протянул он, надвигаясь на меня, как зверь, учуявший легкую добычу, и вынуждая пятиться. – не думал, что Динка настолько глупа. Что ж, придётся оправдать е недоверие, тем более, что она сама дала мне повод к этому! Чего вы, бабы, такие мнительные, а? Ты тоже наверное, не лучше? И где вас только клепают, мать вашу?! Всё больше убеждаюсь, что вы поголовно стоите за красотой и сексапильностью, а мозги даром не нужны! Давай, милашка, коль ты примерила роль дурной вестницы, покончим с этим здесь и сейчас!
Его заявление окончательно выбило из меня решимость, и я застыла, наткнувшись спиной на стену. Зацепила рукой торшер, и подскочила, когда он с глухим стуком плюхнулся на пол. Глаза Вадима метали молнии, лицо перекосилось от злого веселья, и теперь я сполна смогла прочувствовать, что прозвище ему дано не от блажи местных сплетниц. Вернее, они недооценили его темперамент, тут было бы уместнее – дьявол!
Его руки схватили меня за плечи, и я чуть не взвизгнула, но вовремя вспомнила, что в доме ребенок. Незачем пугать Сонечку. Сердце ушло в пятки, я мечтала стать крохотной и просочиться в любую щель, лишь бы не видеть этого горящего безумием взгляда.
Он припечатал меня всем своим немалым весом, навалился, властно придавив коленом ноги, и я зажмурилась, ожидая расправы. Конечно, она будет жестокой и неминуемой, ну, а как еще этот деспот мог наказать меня, по его словам, «вестницу дурных новостей»! Щека вспыхнула под его прерывистым дыханием, и я хватанула открытым ртом воздух, каждую секунду боясь удара.
Но, как выяснилось, у нас с Загорским были разные представления о наказании. Мои губы смял напористый поцелуй, теплая ладонь по-хозяйски легла на поясницу и нахально проехалась до ягодиц. Я широко распахнула глаза, пылая праведным гневом, и тут же пожалела, что сделала это. На мгновение, отлепившись от моего рта, Вадим тихо и протяжно застонал, лицо его выражало муку. Ужас, а со мной-то, что за ерунда?!
Когда он склонился, я оцепенела, страстно, каждой клеточкой предавшего меня тела желая снова ощутить его твердые губы на моих губах. Он тяжело и хрипло дышал, между нами было расстояние в несколько сантиметров, и я в плену его не слишком нежных объятий буквально томилась от накатившего возбуждения. Это было сладко, стыдно, мучительно и порочно. Но я не хотела свободы.
Его большой палец прошелся по моей нижней губе, слегка оттянул, и я судорожно выдохнула. Слишком интимная ласка, будоражащая воображение, а еще эта алчная ладонь на бедре, поглаживающая близко от паха… Глаза в глаза, смешавшиеся вдохи и выдохи, пылающая кожа там, где он легонько коснулся носом, будто хищник, исследующий жертву на запах.
Ноги подкосились, и я прижала потные руки к стене, наблюдая за тираном из-под полуопущенных ресниц. Его взор был прикован к моим губам, и я сглотнула, сипло шепнув:
– Не смей…
– Не ври, что не понравилось. Не люблю, когда мне лгут.
От вибрирующего тембра его низкого голоса у меня по телу ринулась ватага мурашек. Да что ж за наваждение-то, что он о себе возомнил?! Вадим мне даже не симпатичен, он меня вообще не волнует! Он не в моем вкусе. И вообще… А вот что было этим «вообще», я так и не сообразила, с трудом собрав разбегающиеся мысли в строй.
Он встряхнул головой, словно сбрасывая забвение, и холодно усмехнулся, медленно убрав колено от моих плотно сведенных ног. Палец его скользнул в уголок моего рта, мягко надавил на рассекающую нижнюю губу впадинку, и исчез. Я тут же протиснулась вбок.
– Э-э… Пойду к Соне. – промямлила, держа курс на кухню.
Он не ринулся вдогонку, чтобы рыгнуть мне вслед снопом огня, и я прибавила шагу. Всё, довольно с меня таких эмоциональных потрясений, поразмышляю над произошедшим после, в тишине своего одинокого дома.
Глава 6.
Чёртова девчонка! Как ей удавалось вывести его из терпения, практически ничего для этого не делая?!
Кипя от ярости, Вадим проводил Эльвиру взглядом, борясь с диким желанием догнать и выставить вон. Немедленно, взять за шкирку и вышвырнуть, чтобы духу её здесь не было. Но поборол этот приступ, трезвая голова лучше, чем бешенство. Пусть сначала уложит Сонечку спать, сегодня он чувствовал себя не в состоянии выносить капризы дочери. Хватит и того, что произошло.
Она всерьез думала, что он поверил в е бредни по поводу Дианы? Каким надо быть глупцом, чтобы принять нелепую выдумку за правду? Вадик зло усмехнулся, прошествовал в библиотеку, и захлопнул дверь. Надо успокоиться, что еще за чушь с ним творилась! Он же хотел проучить Элю за ложь, надеялся, что она с испугается его неожиданной атаки, и с перепугу выложит всё на духу.
Ан нет, наказал самого себя. Поцелуй выбил уверенность, возбудил, да он чуть с ума не сошел от сладкого запаха её кожи. А когда она вопреки всякому здравому смыслу, принялась целовать его в ответ, чего ему стоило сдержаться и не пойти дальше. Это было неожиданно и ошеломительно, простой поцелуй, чёрт возьми, а какую бурю эмоций вызвал.
Сейчас Загорского охватило неуправляемое раздражение, и он мерил шагами хранилище книг, с неприязнью посматривая на дорогие корешки и золоченые переплеты. Его мать до фанатичности обожала читать, все эти подарочные издания, наряду с совсем старыми, громоздились у неё в доме там, где находилось свободное место. А позже его не стало, и часть книг перекочевала к нему.
Он не знал, долго ли пробыл в тишине читальной комнаты, хотя, судя по количеству выкуренных сигарет, немало. Сюда Вадим заглядывал крайне редко. Предаваться, погружению в выдуманные миры у него не было времени, и он понятия не имел, что за романы стояли на полках книжного шкафа. Бегло пробежал глазами по названиям, и услышал тихие шаги за дверью, и обернулся, готовясь к выволочки от Юлии Андреевны.
Естественно, Эльвира уже успела пожаловаться на него старухе, уж быстро они спелись! Даже приготовил грозный взор, чтобы назойливая старушенция с порога поняла – он не расположен к отповедям и лучше ей убраться восвояси. Дверь со скрипом отворилась, и в библиотеку впорхнула Эля. По мере того, как она осматривалась, в е больших глазах зажигалось неподдельное восхищение, смешанное с почти детским восторгом, и момент Вадимом был безнадежно упущен.
Он не знал, чего желал больше, немедленно приказать ей убираться или стиснуть в объятиях. Пожалуй, второе его лишь разъярило. Он не хотел испытывать влечения к Эльвире, и дело не только в том, что она сплошная загадка. Ему хватало эмоциональной встряски с Дианой, никаких новых потрясений Вадим не планировал. А планировал он всё и всегда заранее, поэтому увлекаться лже-няней не собирался.
Интересно, что же она скрывала?
– Вот это да! – восторгалась, между тем, она, благоговейно дотрагиваясь до подарочных изданий «Войны и мира» в дизайнерском переплете. – какая прелесть! Мой любимый роман из классики! Даже в руки брать страшно! Наверное, бешеных денег стоили?
Он раздраженно пожал плечами, не пускаясь в объяснения, что книги приобретала его мать. Сейчас, глядя, с каким неподдельным восхищением Эля разглядывала коллекцию, мужчина неожиданно залюбовался ею. Сколько огня зажглось в глазах, лицо засияло, и у него просто язык не повернулся грубо с ней обойтись.
Чёрт, это начинало злить.
– Думаю, если Вы возьмете книгу, она не рассыплется от этого. – буркнул, облокотившись о спинку вычурного кресла, обтянутого бордовой парчой.
– А мы опять на «Вы»? – лукаво улыбнулась девушка, осторожно сняв дорогое издание с полки. – несколько часов назад..
– Забудь. – оборвал он, и кивнул на книгу. – можешь взять, почитать. Всё равно они пылятся тут многие годы, никому не нужные.
Эльвира поджала губы, явно уловив его настроение. Мотнула головой, и вернула роман на место.
– Соня уснула. Я пойду домой.
Вот он, подходящий момент. Загорский холодно усмехнулся, следом за нею покидая библиотеку.
– Расчёт получишь завтра с утра.
Она резко обернулась, по щекам разлетелась бледность. Нервно потеребила поясок на плаще, и затравленно взглянула на Вадима.
– Я… Вы меня увольняете?
– Именно так. – невозмутимо подтвердил он, и распахнул дверь. – меня не устроила Ваша кандидатура, Эльвира Михайловна. Подыщите себе другое место, могу дать рекомендации, если необходимо.
На миг, ему почудилось, что она набросится на него с кулаками, столько гнева сверкнуло в потемневших глазах. Но она лишь горько улыбнулась, и язвительно обронила, прежде чем уйти:
– Вы несносный и самовлюбленный засранец! Эгоист! Вы не думаете о дочери, печетесь о своей репутации, корчите из себя крутого хозяина, а всех остальных считаете грязью под подошвами своих ботинок! Иди к чертям, не нужны мне ни Ваши жалкие подачки, ни помощь, обойдусь как-нибудь! Надеюсь, сегодня ночью Вас загрызет совесть и Вы не уснёте!
Он ожидал, что за этой тирадой последует громкий хлопок двери, но Эльвира нарочно аккуратно её прикрыла, и Вадик остался один посреди темного холла. Вот те раз… Отчитала, как провинившегося школяра, надо же! А девочка-то еще и с гордым характером, ты ж смотри.
И ему это, несомненно, очень понравилось, он даже едва не догнал её во дворе, чтобы вернуть, но вовремя опомнился. Пусть уходит, они с Сонечкой проживут и без неё, ведь получалось же у них это до появления Эльвиры! Но на душе осел противный осадок.
* * *
Эта ночь была самой ужасной в моей жизни. Без прикрас. Часов до пяти я тупо расхаживала по дому, зачем-то переставила журнальный столик и передвинула кресла, а когда начало светать, непрестанно хваталась за телефон, чтобы позвонить Ленке, но вспоминала, что еще совсем рано. И снова в отчаянии грызла ногти.
Как он мог так поступить?! Это всё моя идиотская выдумка! Дернул же чёрт упомянуть о его любовнице, и теперь было ясно, что Вадим мне не поверил. Хоть это хорошо, не придётся потом оправдываться, за свою глупость. Съедала тоска, хотелось увидеть Сонечку, ведь она скоро проснётся, а меня сегодня не будет рядом. Я обещала сводить её в цирк.
Кое-как дождавшись восьми часов, заварила крепкий кофе и с чашкой дымящегося напитка вышла на веранду. Ленуся должна уже встать, ей на работу к девяти. Ткнула в её контакт на дисплее и глубоко вдохнула, вслушиваясь в длинные гудки.
– Привет, деревенщина! – весело приветствовал бодрый басок Никиты. – А Ленка уехала, Макса повезла к зубному. Телефон забыла впопыхах. Всю ночь промаялись, то примочки, то полоскание.
– Бедненький. Дергать будут? – искренне посочувствовала я своему крестнику.
– Скорей всего, да. – вздохнул Ник, – а ты чего такую рань? Что у тебя стряслось?
– Пустяки. – заверила я, стараясь говорить беспечно. – просто с Ленкой хотела поболтать.
– Точно? – насторожился он, потому что явно раскусил меня. – ты какая-то убитая, Эль. А ну, как на исповеди!
Старина Ник… Он был моим другом с детства, как и Ленка. Кому еще я могла поплакаться о своих проблемах, как не им двоим!
– Ты не против, если я приеду в гости? – заканючила, и вскочила, обжегшись горячим латте.
На пижаме растеклось темное пятно. Блин, будь он неладен, этот Загорский, все несчастья из-за него!
– Нет, конечно. Могла б и не спрашивать, мы тебе всегда рады. Как раз на шашлыки собирались вечером.
– Тогда я приеду.
– Сама доберёшься или…
– Сама. До встречи! – поспешила успокоить я, зная, что Никита действительно волновался, смогу ли сесть за руль папиного джипа, к которому и подходить-то боялась.
Однажды мы попали в небольшую аварию, мне было лет тринадцать. Ничего серьезного, обошлось без потерь, но испугалась я сильно, и с тех пор ездила только на общественном транспорте. Смешно, да, дочь бизнесмена, которую под дулом автомата, не затащишь в машину. Права я всё же получила, естественно, по инициативе родителя, но за руль самостоятельно ни разу не садилась.
* * *
Соня хмуро сидела за столом, гоняя ложечкой по тарелке вишневый джем, и превращала кусочки торта в крошево. Заставить её проглотить хоть кусочек чего-то из еды ни Вадим, ни Юлия Андреевна никак не могли. Ни увещевания и посулы новых игрушек, ни строгие выговоры старушки не спасали ситуацию, и Загорский не знал, что делать.
Первым делом, проснувшись, девочка потребовала набрать номер Эльвиры, а когда отец отмахнулся, мол, Эля уехала и вернётся нескоро, Сонечка замолчала, и за всё утро не проронила ни слова. Глядя на неё, с надутыми губами, не поднимающую голову, Вадик впадал в бешенство. Нет, ну это надо же, всего за несколько дней эта девица, ворвавшаяся в их дом, сумела принести с собой полную разруху и разлад!
Однако, идти на поводу у капризов дочери он не намеревался. Надеялся, что Сонечка успокоится, и вскоре забудет о новой няне, а он впредь будет осторожнее, и больше не позволит никакой посторонней женщине разрушать его авторитет перед дочкой.
– Ладно, не хочешь, не ешь. – встал мужчина из-за стола, с раздражением бросив салфетку. – тогда так и останешься маленькой! Твои подружки вырастут и станут красивыми девушками, и перестанут с тобой дружить.
– НУ и пусть! – упрямилась она, сердито шлепнув рукой по коленям. – не хочу быть взрослой! У взрослых одни проблемы! А мне и так хорошо!
– Соня, – укоризненно вмешалась Юлия, наклонившись над ней с аппетитно пахнущим жарким, – если не кушать, можно заболеть. Ты же не хочешь, чтобы приехала та тётенька с уколами?
– Вот заболею и умру! – заявила девочка, вскочив на ноги. – и ваших уколов не боюсь! Запрусь в комнате и не выйду, пока Эля не приедет!
– Что это еще за разговоры? А ну, быстро садись и ешь! Иначе ни в какой цирк не поедем! – сурово сдвинул брови Вадим, легонько стукнув её по попе.
– А я и не поеду без Эли! Отстаньте от меня! Не люблю вас! Вы злые! – закричала Соня, и, со злостью толкнув его, помчалась к лестнице.
Юлия Андреевна развела руками. Она бы уже давно позвонила Эльвире, но Вадим запретил это делать. Причину его скверного настроения старушка не понимала, хотя было ясно, что между хозяином и новой няней что-то произошло. Если Загорский так разъярился, что даже слышать о той не желает, тут явно дело плохо.
Но встревать в его личную жизнь она себе не позволяла. Её обязанность – следить за домом, всё остальное только забота Вадика.
– Может быть, отвезти Сонечку к бабушке? – робко предложила она, потупив взгляд, чтобы не видеть пылающее яростью лицо мужчины. – развеется немного у Илоны Петровны.
Вадим посмотрел наверх.
– Пусть посидит одна. – отрезал веско, и принялся натягивать пиджак. – и не смейте ей потакать, Юлия Андреевна! Узнаю, что Вы пытались выполнять её прихоти, пеняйте на себя!
– Она же ребенок… – пробормотала женщина, которой было очень жаль маленькую Соню.
Он пригвоздил её к месту таким взором, что она сочла за лучшее подчиниться.
– Моей матери не вздумайте звонить! Вот увидите, вечером всё будет, как раньше. Соня должна понять, что капризами ничего не добьется, Вам ясно?
– Как скажете. – сухо отозвалась Юлия, и отвернулась, давая понять, что спорить с ним не намерена…
* * *
Ленке надо отдать должное, она не оставляла меня ни на секунду, старалась отвлечь от мрачных мыслей, но я не могла думать ни о чем, кроме Сонечки. Наверное, она расстроилась, что я вот так исчезла, ни слова не сказав, не сводила её в цирк, и даже не попрощалась. Первую половину дня я порывалась схватить телефон и позвонить Загорскому, спросить, как Соня, но Лена чуть не била по рукам, и я едва не выла от отчаяния.
Самое отвратительное было в том, что так и не успела осуществить свою задумку, и не прихватила стакан, из которого пила моя девочка. Да, моя, именно моя! Теперь я была точно уверена, что это наша с Яриком дочь, её сходство с ним, бросалось в глаза, слишком очевидно. За несколько дней, проведенных с нею, я уже сходила с ума вдали от неё. Она стала частью меня, словно всегда была рядом, мне безумно нравилось проводить с Соней время, учить её чему-то, видеть, как в больших умных глазках зажигались огоньки интереса, а личико освещала озорная улыбка.
Чёрт, это было невыносимо… Но, заявись я к Вадиму, он, не задумываясь, выставит меня вон. И будет прав. Ведь я не настоящая няня, и он это понял. Обошлось, так сказать, малыми потерями.
Вечером, свернув наш лагерь, загрузив мангал в пикап, а детишек кое-как заставив усесться в машину, мы отправились в поселок, доставить меня домой. Никита рассказывал смешной случай из практики, когда еще только пришел работать хирургом в местную клинику, Ленка громко смеялась и пихала мужа в бок при особо пикантных подробностях, а я пыталась влиться в их веселое общество, рассеянно глядя, как Максик играл на планшете в стрелялки.
Мысли вертелись там, где Сонечка. Сейчас половина девятого, она должна съесть традиционную кашу на молоке и вскоре готовиться ко сну. Скучает ли по мне? Я скучала по сумасшедшему.
– Может, всё-таки к нам? – на повороте в посёлок, в десятый раз спросила подруга, сдунув с раскрасневшегося лица непокорные крупные завитки.
Ленка была рыжая, зеленоглазая и очень энергичная. Со школьных лет к ней намертво прилипло прозвище Лисичка, но хитрости-то в ней как раз не было. Она как на ладони, простая, всегда готовая помочь и утешить, а если нужно, то и мозги на место вправить.
– Нет, Ленусь, зря, что ли, ехали такую даль? Спать пораньше завалюсь, завтра возьмусь за свои картины. Расслабилась что-то, пора лентяя прогонять.
– Не вздумай ему звонить! – перегнувшись ко мне с переднего сиденья, шепотом предостерегла она, и мы встретились взглядами. – нечего унижаться. Обещаешь?
Я кивнула, подавив вздох. Замелькали приветливые огни поселка, сливаясь в причудливые узоры на лобовом стекле, я машинально посмотрела туда, где высился особняк из белого кирпича. И снова противно защемило грудь.
– Ого… – удивленно выдохнула Ленка, и я уставила ей в затылок, не понимая причину переполоха. – Плетнёва, подозреваю, твои злоключения продолжаются.
У моих ворот стоял черный, поблескивающий в малиновых солнечных лучах джип. Забор был высоким, из-за него виднелась часть окон и крыша, поэтому понять, есть ли кто-то во дворе, с такого расстояния было сложновато. Сердце замерло, я принялась вытягивать шею, чтобы рассмотреть, где Вадим. И тут же обожгло внезапным страхом. Вцепившись в спинку кресла Лены, я затормошила её за плечо.
– А если что-то с Сонечкой?! Зачем он приехал, а? Неужели что-то случилось?!
– Глупости не мели. – отрезал Никита, оглянувшись. – с какого перепугу ему к тебе ехать-то тогда? Ты кто, врач?
Метнула в него убийственный взгляд. Слова его не успокоили, и я ерзала как на иголках, пока пикап не притормозил у ворот. Поспешно чмокнув Катюшку и Макса в щечки, а Ленке махнув на прощанье, я выбралась в душную улицу.
– Нам тут побыть, Эль? – крикнула вслед мне Смолина, но я нетерпеливо отмахнулась.
– Не надо, езжайте! Я тебе позвоню позже!
Ворвалась через калитку, и застала дивную картину. Вадим сидел на крыльце, одетый в спортивные штаны и футболку, Сонечка, подбрасывая полосатый мяч (тот самый, с которым я её впервые увидела), носилась по двору, а Бакс, лениво наблюдая за незваными гостями, восседал на перилах, хлеща пушистым хвостом из стороны в сторону.
