Текст книги "Брак по-тиквийски 7. Последняя война (СИ)"

Надо ехать

Еще одна передислокация. Корпус развивал успех. Фарн, первое время иногда подглядывавший в шпаргалку, за счет постоянных повторений выучил заклинание так, что от зубов отскакивало, хоть ночью разбуди. Жизнь у парня удалась: новые шевроны, офицерские выплаты, усиленный паек. От едкой зохенской крови, правда, началась изжога, но это сущие мелочи, к тому же купируемые лекарствами. Он был счастлив и бесконечно благодарен госпоже Хэнк.

А Терезой овладела озабоченность. Нет, не из-за того, что появился колдун-конкурент – Фарна она не конкурентом считала, а учеником, гордилась его успехами. Она задумалась над тем, почему сама не смогла выпить проклятую кровь. Что за несвоевременная тошнота? Она считала дни, один за другим, мысленно загибая пальцы и все больше нервничая, пока не стало глупо продолжать сомневаться.

У нее опять будет ребенок. И непонятно, как этого избежать. Обратиться к доктору – не вариант, он еще и на сохранение ее положит. Местных трав она не знает, и спросить не у кого – ни одной женщины на планете. Кроме зохенок, ха-ха. Даже если предположить, что кто-то из них повременит с попыткой откусить ей голову и согласится поговорить на эту деликатную тему, грош цена их откровениям: у них другая физиология, они яйца несут.

А Тереза так надеялась, что брак с Хэнком будет бесплоден! У него были сыновья с Ликой, а у Терезы – дочь с Ильтеном, но Ильтен с ноэйками, с той же Ликой в частности, был несовместим. Разная генетика – он, как диспетчер, в этом хорошо разбирался. Значит, и у Терезы должна быть разная генетика с Хэнком, так она полагала в своих дилетантских рассуждениях. А выходит, не настолько разная. Вот засада!

Ребенок сейчас абсолютно некстати. И возраст не тот, и война вокруг. Но тиквийцев в этом убеждать бессмысленно. Хэнк узнает – чего доброго, захочет отправить жену в безопасное место, не желая понимать, что реально безопасное место для нее – рядом с ним и подальше от ментов, то есть здесь, на Т2. Скрыть бы от него! Но ведь сообразит, не дурак: трижды наблюдал, как у Лики появляются дети.

А может, рассосется? Случаются же выкидыши из-за физических нагрузок. Но в глубине души Тереза в это не верила. Здоровому, сильному организму все нипочем. Когда она носила Аннет – и с пиратами дралась, и колдовала, и пила кровь жертв, на ребенке вообще ничего не сказалось. Тогда – к счастью. А сейчас… Ну, может, хоть что-то подействует? Например, тренировки на первом уровне. Тереза загнала себя до упаду, довела результат до четырех побед из десяти, но и только.

Первым заметил Сантор. Будь неладна его «чуйка»! Вышли передвинуть пентаграмму, нарвались на зохенов. Отбились – не так чтобы совсем легко, зохены нынче почувствовали опасность, прекратили беспечно шататься по лесам в одиночку, только группами. Тереза перетягивала распоротое когтем бедро, и Сантор подошел – типа помочь. Присел на одно колено, держа бинт наготове, и тихо сказал:

– Вы, госпожа Хэнк, в вашем положении не рисковали бы так.

Она сердито выдрала бинт у него из рук:

– Откуда вы знаете?

– Ауры, – кратко пояснил Сантор. – У вас – не одна.

– Черт, – процедила она, морщась от того, что слишком резко утянула бинт. – Надеюсь, у вас хватит ума не докладывать об этом верховному командиру?

Он поднял густую седую бровь.

– Вы не сказали мужу?

Скажешь ему, и он перестанет выпускать ее даже с Сантором. Из большой заботы, а как же. Еще чего!

– Госпожа Хэнк, но он должен знать. Он ведь отец.

– Не лезьте не в свои дела, Сантор! – окрысилась она. – Я без вас разберусь, что и когда он должен узнать, а чего не должен. Это не те разведданные, которых от вас ждут. Ясно?

– Так точно, госпожа Хэнк.

– Сольете информацию раньше времени – скормлю вас зохенам в следующий раз, – мрачно пообещала она.

– Я уже понял, госпожа Хэнк, – промолвил он по-прежнему ровно. – По-моему, у вас нет оснований обвинять меня в излишней болтливости. Вы в состоянии идти дальше? Будьте в середине, поберегитесь. Мы прикроем вас с трех сторон.

Она бросила на него еще один уничтожающий взгляд. И не сказать, что неправ! Придраться не к чему. А хочется…

К тошноте добавились перепады настроения. С Хэнком она старалась держать себя в руках. Во-первых, чтоб не догадался. А во-вторых, Тереза помнила, как доставалось Ильтену во время ее беременностей. Ни за что, ни про что. Еще и Маэдо перепадало, но у того был хотя бы шанс улизнуть. Нет, больше она не станет изводить мужа. А вот Сантора жалеть нет причин. Сам виноват! Мог бы закрыть глаза и не смотреть на ее ауру.

Тегер Руани задернул штору, чтобы яркий солнечный свет не падал на экран, и пробежал глазами сообщение, пришедшее от тильгримского коллеги. По служебной почте пришло, но о самом что ни на есть личном и радостном. Высший командир заулыбался.

– Представляете, Салве, – поделился он с заместителем, – у господина Даса, главы городского управления Тильгрима, родилась дочь.

– После того ритуала, да? – вспомнил старший командир Салве. – Говорят, что призрака больше не видели.

– Он и должен был исчезнуть. Дочку, между прочим, назвали Терезой.

– А как же еще? – усмехнулся зам.

– Надо это отметить!

Начальник ноккэмского управления выдвинул ящик стола, достал фляжку и сделал заместителю знак: мол, закрой дверь. Разлил по двум маленьким рюмкам – много нельзя, все-таки на службе.

– Ну, светлая память одной, с рождением другую!

– Кстати, – лениво произнес Салве, осушив рюмку и разглядывая преломление света на ее гранях, – в том году какой-то патрульный всем уши прожужжал, что видел женщину, похожую на госпожу Ильтен, как родная сестра. Он вообще подумал, что это она.

Руани хмыкнул.

– Наши патрульные верят в зомби? Потерянная молодежь!

– Растерялся парень, – снисходительно проговорил старший командир. – Должно быть, дама действительно очень походила на покойную. Только манеры другие. И имя другое, конечно – не то Ханк, не то Хэнг, запамятовал. – Он вздохнул. – Ребятам еще долго госпожа Ильтен будет везде мерещиться, и не в призраках тут дело.

Он ушел, а Руани из любопытства полез в базу. Надо найти эту женщину. Может, она с той же планеты, что госпожа Ильтен? Никого с фамилиями Ханк и Хэнг на всей Т5 не оказалось, и он стал проверять другие варианты – мало ли что лопуху послышалось. Нашелся мужчина по фамилии Хангэ, но неженатый и проживающий далеко, аж в Лимантле. А вот Хэнков в Ноккэме целых трое, не считая умершего в детстве, и у одного из них и впрямь жена. Лика Хэнк, с Ноэ. Откуда там госпожа Ильтен приехала? Уж и не вспомнить. Длинное какое-то название, не Ноэ точно.

Эх, посмотреть бы на эту Лику Хэнк! Так ли она похожа? Может, дурню просто показалось, для молодых все женщины одинаковые – красивые. Руани набрал номер ее мужа, находящийся в базе. Нет ответа, аппарат вне зоны доступа. Тогда он набрал заместителя.

– Салве, отправьте кого-нибудь с повесточкой для Билле Хэнка. Хочу с его женой познакомиться.

Салве понимающе посмотрел на начальника.

– Зря вы это, господин Руани, – позволил он себе заметить. – Как бы госпожа Хэнк ни походила на госпожу Ильтен, заменить ее она не сможет.

– Вот и поглядим, – проворчал Руани. Имеет начальник право на маленькое самодурство?

Но свести знакомство с госпожой Хэнк ему не было суждено. Квартира оказалась заперта, в ней – никого. Посыльный постучал к соседям, и один из них открыл. На вопрос, когда придет хозяин, хехекнул.

– Господин Хэнк уехал на Т2, офицер. Он же военный. Дали ему повышение, вот и поехал. И жену с собой взял. Дети у них тут жили, но теперь один учится в другом городе, второй служит в космосе. – Словоохотливый сосед прищурился. – А вы по какому поводу спрашиваете? Господин Хэнк – человек серьезный, проблем с законом у него не было. И госпожа Хэнк ему под стать.

– Он жену повез на Т2? – слегка удивился посыльный. – Там ведь зохены.

– И что, офицер? Не с зохенами же ему любовь крутить. С женой-то оно приятнее будет! – Он снова хехекнул.

– А когда господин Хэнк вернется? – осведомился младший командир.

– Откуда мне знать, офицер? – Сосед пожал плечами. – Он передо мной не отчитывается. Может, и совсем не вернется: оттуда многие не возвращаются. – Он изобразил знак, отводящий беду. – Сыновей их поищите, вдруг ребята в курсе.

Салве поинтересовался у начальника, искать ли сыновей. Руани подумал и махнул рукой. Был бы серьезный повод, а то ведь блажь. Зам вздохнул с облегчением. Полно важных дел, не хватало на ерунду время тратить.

Зохены – не идиоты. К сожалению. Потери их насторожили, и они начали передвигаться только большими группами. А чем больше группа, тем больше вероятность, что кого-то не накроет взрывом. Наверное, спасшиеся зохены принесли вести. В группах теперь насчитывалось не меньше дюжины. С одной стороны, плюс: большую группу легче заметить, да и самих групп меньше, вероятность внезапно напороться на зохенов падает. С другой стороны, дюжина – это резонирующий круг.

Тактика начала давать сбои. Круг гасил радиосвязь, и взрыватели перестали срабатывать. Как только зохены замечали потенциальную добычу, собирались в кольцо и начинали выть, да так, что мороз по коже, даже если смотришь на экране через камеру. Несколько секунд – и изображение пропадает. А потом разведчики докладывают, что мины целы, а големы съедены.

– Это что ж такое! – недовольно воскликнул Хэнк. – Получается, мы тупо кормим тварей.

Попробовали ставить мины с растяжками, а чтобы положить побольше зохенов – устраивать вблизи приманок засады с гранатометами. Не слишком удачный ход: засады оттянули на себя немалое количество людей, которые к тому же подвергались риску. Редко когда не было ни убитых, ни раненых.

– Ты больше никаких заклинаний не знаешь? – спросил Хэнк у Терезы.

Она развела руками. Правильно говорила Райзен, умение колдовать не означает всемогущества. Это лишь инструмент, более или менее полезный в определенных обстоятельствах. Самой Райзен колдовство не могло добавить физической силы, в прямой драке с Терезой она безнадежно проигрывала. И сейчас тиквийцы стали проигрывать в противостоянии с зохенами.

– В Аллемарте зохенов больше нет, – сообщил Сантор, вернувшись из дальней разведки. – Там теперь шайхи.

Весь вымокший, как и его подчиненные – второй день льет сильный дождь, так что маскировочные костюмы бесполезны, искривление струй проявляет очертания тела. Но довольный: если где-то нет зохенов, это хорошо. Особенно там, где они представляли проблему. Аллемарт когда-то – в прошлом столетии – был курортным поселком возле живописного озера. Зохены устроили в нем свою базу. Крепко обосновались, сволочи, даже яйца там хранили.

– То есть шайхи их выбили? – уточнил Хэнк, не веря своему счастью.

– Да, господин Хэнк. Залили огнем. Взрослые смогли уйти, но молодняк и яйца уничтожены. Шайхи оставили только один домик, для себя.

Хэнк почесал голову.

– Откуда взялись шайхи? Наблюдатели не докладывали о чужих кораблях.

– Это же шайхи, господин Хэнк. Зачем им корабль? Они телепортировались.

– Сантор, я за свою жизнь встречался с шайхами не раз. – Хэнк нахмурился. – В том числе в космосе. Есть у них флот, и немалый. И войска они перебрасывают кораблями – так же, как мы. Вы всерьез думаете, что они там все стопроцентно офигенные экстрасенсы? Большинство – слабые. А в рядовом составе каждый второй вовсе без способностей.

– Эти – со способностями, господин Хэнк. Серьезные экстрасенсы. Это же не подразделение прибыло оттачивать боевые навыки на тех, кого ни одному человеку не жалко. Просто семья из элит решила отдохнуть в экзотических краях. Облюбовали себе домик в красивом месте, купаются в озере. Их всего пятеро – мужчина, две его жены, юный сын и старуха – мать то ли мужчины, то ли кого-то из жен.

– Две жены, – повторил Сниттке, покачав головой. – Вот зараза!

В голосе звучала откровенная зависть. Мол, одной бы вполне хватило. А второй могли бы и поделиться с нуждающимися.

– Полторы мужчины, – мечтательно проговорил он. – И две хороших бабы…

Сантор улыбнулся уголком рта, шрам на его лице перекосился.

– Поверьте специалисту, высший командир: отбить у них женщин нереально. Я уже сказал, что они экстрасенсы. И женщины тоже. Скорее всего, основная сила у них – именно женщины. И они уничтожили гнездо зохенов – лишь для того, чтобы расчистить себе место для приятного отпуска. Осознаёте?

Хэнк задумчиво побарабанил пальцами по пряжке ремня.

– Может, они нам помогут?

Сантор скорчил гримасу, изуродованное лицо стало еще более жутким.

– Они прибыли отдыхать на природе, господин Хэнк. Их не интересует наша война.

– Но, возможно, вчем-тоони заинтересованы. – Хэнк искал варианты. – Деньги, слава… адреналин, в конце концов. Вы выяснили, как с ними связаться?

Сантор отрицательно мотнул головой.

– Никак. Они не пользуются ни радио, ни пси. У них телепатия в ходу. Боюсь, – он бросил взгляд на Терезу, – это не то, на что способны наши колдуны.

Хэнк скрипнул зубами.

– Тогда надо ехать.

– Я с тобой! – напросилась Тереза.

Ей было страх как любопытно посмотреть на настоящих экстрасенсов. На Земле про экстрасенсов ходили лишь невнятные слухи да реклама: знаменитый целитель, экстрасенс в тридцать пятом поколении, излечит вас от алкоголизма всего за сто тысяч у.е.; торопитесь, пока скидка. Тереза полагала, что все эти целители – шарлатаны. Но про шайхов она тоже слышала, иррийцы говорили об их необычных способностях без всяких сомнений и сарказма.

В путь снарядили три «паровоза»: передовой дозор, джип Хэнка и замыкающий с дополнительной цистерной на прицепе и запасом топлива. Все сопровождающие вооружены до зубов; на крышах, кроме баков с водой, закреплены пулеметы и привязаны палатки, а под ногами – скатанные плотики, чисто на всякий случай. Проскочить незамеченным по вражеской территории у отряда нет надежд, это не три пеших разведчика. Так что надо иметь все, что позволит отбиться и выжить.

Мокрый асфальт парил, лес по бокам стоял влажной дышащей стеной. Через пару часов лес поредел, закончился, началась степь, буйно поросшая высокой желтоватой травой. Наблюдатели с биноклями завертели головами, пытаясь не пропустить ничего важного на всех горизонтах.

– Говорят, раньше тут были поля, – сказал Хэнк. – Злаки с Т2 шли даже на экспорт. – Помолчал и добавил: – Если победим, снова засеем. Не все ж один дикий чай тут собирать.

Чайные кусты в Тикви росли повсеместно. Сорт, конечно, не тот, что на Земле, но даже лучше – здешний чай не нуждался в ферментировании. Обдирай да заваривай сразу. Здесь, на Т2, кусты попадались и в лесу, и вдоль дороги. В поле бойцы не брали сухую заварку с собой, всегда представлялась возможность нарвать листья. Кофе, правда, не было, но Тереза всегда любила чай, а не кофе, поэтому на Т2 ей в целом нравилось.

Местность стала холмистой. Дорога то взмывала вверх, подчиняясь рельефу, то катилась вниз. Терезу слегка замутило.

– Билле, а как сюда зохены-то приехали? – спросила Тереза. – Тоже телепортировались? У них же нет кораблей.

Хэнк неопределенно покрутил рукой.

– Не совсем. Они прибыли в так называемом Большом Яйце, которое создал на их родине большой резонирующий круг – дюжина дюжин зохенов. Мы до сих пор не разобрались, что это за Яйцо такое было. Может, оно и есть корабль. А может, что-то вообще мистическое, проходящее сквозь пространство. Никаких остатков от него нет, судить не по чему. Сами зохены даже под пытками не могут сказать ничего определенного. Возможно, в нашем языке таких слов просто не существует. Или они тоже не понимают, с тех пор ведь поколения сменились.

– А где их родная планета? Далеко?

– Хрен ее знает, – с сожалением промолвил Хэнк. – Знали бы – закидали б термоядерными ракетами, к зохенам. В смысле… – Он махнул рукой и добавил: – Но телепортироваться они, к счастью, не умеют. Если бы умели – нас бы уже не было как государства.

Колесо ухнуло вниз на просевшем, с начала вторжения не ремонтированном асфальте, и Тереза, зажав рот рукой, промычала:

– Меня сейчас вырвет!

Хэнк хотел сказать: «Валяй в пакет». Останавливать колонну на открытом месте чревато. Но страдающие глаза Терезы, видимое спокойствие вокруг и высоко поднявшееся солнце убедили его принять другое решение.

– Привал, – скомандовал он.

Не успели бойцы выставить охранение, как Тереза, рванув бронированную дверь джипа и отпихнув кого-то, метнулась в кювет. Хэнк выругался, поймал за рукав подвернувшегося солдата, указал ей вслед – мол, прикрывай.

Дежурный раздал пайки. Хэнк взял свой и Терезин и направился к ней, жуя бутерброд на ходу.

– Будешь? – Он протянул ей паек.

Она взвыла, отворачиваясь и сгибаясь в новом спазме. Хэнк еще раз помянул зохена, заглотил бутерброд и поддержал ее.

– Воды дай! – простонала она.

Он свинтил крышку с фляги, сунул ей. Она сделала несколько глотков, отдышалась и предупредила:

– Даже не говори мне о еде. И о жаре. И о проклятой машине.

Ну, и как не говорить о машине, когда через несколько минут снова надо трогаться в путь?

– Да что с тобой?

Она скривилась:

– Растрясло.

Ага, растрясло. Это ее-то. Господин Маэдо в свое время жаловался Хэнку под водочку, как он блевал после дельтаплана, а ей хоть бы хны. Дельтаплан вызвал у нее неприятные ощущения только однажды, когда…

– Тереза, ты беременна! – дошло до него.

Он провел рукой по ее животу. Ничего не заметно. У Лики животик был мягкий, а тут – одни мышцы, не прощупаешь.

– Да?

Она вздохнула. Не предполагала, что эта поездка сыграет с ней такую злую шутку. Отпираться глупо.

– Да.

Хэнк заулыбался. Обрадовался, чтоб ему.

– Давно?

– Третий месяц.

– А чего не сказала?

– А чего сам не понял? – огрызнулась она. – Дубина слепошарая.

Он совсем не обиделся, так был рад. Обнял ее, поцеловал, и плевать, что рядом люди, а вокруг война.

– Назову мальчишку Билле. – Он шмыгнул носом, расчувствовавшись. – Пусть будет, как я.

А со мной не забыл посоветоваться? И, может, это вообще девочка. Но вслух Тереза ничего не сказала. Пускай мелет, что хочет.

– Надо было сказать сразу, – упрекнул ее Хэнк. – Откуда мне?..

Все еще не соображает, откуда. Как есть дубина.

– Тебе же вреден секс! – вспомнил Хэнк. – А мы…

– Ну уж нет! – Она высвободила голову из-под его руки и возмущенно воззрилась на него. – Не повторяй чужие выдумки, Билле. Я так не согласна! Не для того я завела нового мужа, чтобы спать одной.

Он рассмеялся.

– И не начинай эту заунывную песню, что мне теперь ничего нельзя! – Она ткнула его кулаком в живот. Иного он и не ждал. – Что мне надо забросить тренажер, сидеть дома, бояться сквозняков и пыли… Я не сделалась внезапно другой, понятно?

– Тереза, тебе плохо, – справедливо отметил он.

– И что? Развернешь колонну обратно? Не жуй сопли, проблююсь, и пройдет. Давай, ехать пора.

Посмеиваясь, Хэнк дал отмашку: по машинам! Настроение было чудесным. Новый ребенок! У других даже одного нет. Еще один маленький мальчик, с которым он уж точно не повторит прошлых ошибок, а если забудется – Тереза не даст свернуть не туда. Надо для него ирраса взять: коли уж у Тюля есть, малышу нельзя не сделать такой подарок. Усталая Тереза заснула, привалившись к его плечу, сползла головой на грудь. Он придерживал ее, обхватив правой рукой и машинально поглаживая, и мечтал. Главное, чтобы с ней все было хорошо. Только как убедить ее позаботиться о себе? Он был готов ее беречь и даже баловать – что-то с возрастом он сделался сентиментальным, – но она не хочет. У нее сентиментальности не сыщешь. Заботу она не оценит, сочтет ограничением своей свободы. Проклятье, вот как господин Ильтен справлялся с ее натурой? А никак, просто позволял ей всё. И Хэнку фактически приходится поступать так же. Проще не возражать, чем натолкнуться на демонстративное неповиновение, скандалы и тяжкие телесные повреждения. Портить себе нервы, рушить доверительные отношения? На фиг надо!

Во второй половине дня передовой дозор затормозил у тоннеля, пробитого в высокой насыпи. По верху шла другая трасса, и таким образом была организована развязка. Когда-то, при интенсивном движении, это имело смысл, но сейчас выглядело досадным излишеством. Досадным – потому что тоннель, освещение которого не работало, зиял чернотой и неизвестностью. К Хэнку подошел Сантор.

– Не нравится мне эта кишка, господин Хэнк. Может, выждать?

– А объехать? – Терять время не хотелось. Тем более, светлое время суток.

– Четверть дня на крюк.

Внутрь запустили осветительную ракету, она долетела примерно до середины, вырвав из мрака серые потрескавшиеся стены.

– Двигаемся, – распорядился Хэнк. – Передние, держим оружие наготове. Расчехлить пулеметы.

Небольшая колонна втянулась в тоннель. Ехали небыстро: на асфальте валялся всякий мусор – коробки, камни, чьи-то кости. На открытой дороге все это смывалось дождями и сдувалось ветром, а здесь копилось. Шум двигателей отражался от стен.

Они миновали догоревшую ракету, впереди светлым пятном замаячил выход. Вот почти и всё…

Не доехали совсем немного. Раздался инфернальный вой, словно разверзлись врата в ад, и из него завопили демоны. Тереза рефлекторно вжала голову в плечи.

– Проклятье, – вырвалось у Хэнка. – Резонирующий круг!

Зохены атаковали в лоб. И почти сразу – сзади. Затрещали пулеметы, загрохотали гранаты, звуки размножались мощным эхом, вызывая головную боль. Передний джип продолжал ехать, но кто-то там уже орал диким голосом: скорее всего, зохены рвали пулеметчика; до тех, кто под защитой брони, добраться сложнее. Туша свалилась откуда-то сверху, пачкая закаленное стекло зеленой кровью. Два бойца, сидящие с Терезой и Хэнком в центральной машине, вели огонь, высунув стволы в щели. Тереза сжала свой автомат.

– Не лезь, – негромко сказал Хэнк. – Без нас отобьются.

Зохены, вероятно, рассчитывали зажать колонну и выковырять людишек из-под брони. Но тесное пространство тоннеля сыграло против них, лишило маневра. Преимущество в скорости было сведено практически на нет, осталось преимущество в силе – но лишь по сравнению с невооруженным противником. Какой-то зохен вырвал торчащий из бойницы ствол, просунул когтистую лапу, шаря внутри, задел обезоруженного солдата за плечо и попытался вцепиться. Тереза всадила нож в раскрытую ладонь меж разошедшихся чешуй. Зохен взрыкнул, лапа отдернулась и скрылась. Колонна не прекращала движение. Снаружи два пулемета продолжали поддерживать плотность огня, и гранатометчики выбивали одного врага за другим. Наконец выстрелы смолкли.