Текст книги "Закрой глаза. Тебе понравится... (СИ)"

Автор книги: Натали Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 43

Между нами всеми повисает неловкое молчание. Он не торопится принимать ключи.

– Что ж… – я поднимаю подбородок чуть выше, кручу на пальце кольцо от ключей и зажимаю их в кулаке. – Похоже, я ошиблась. Простите за беспокойство…

– Минутку. – усмехается Моро. – Дайте-ка глянуть.

Он протягивает раскрытую ладонь. Мне ничего не остаётся, как положить на неё небольшую связку.

– Надо же… – Моро встряхивает ключи. – А я всё думал, где их забыл. Пришлось уже и новые сделать. Благодарю, мадам Дюмонтье.

Он слегка кивает мне, и ключи исчезают в кармане пиджака.

Мелисса переводит растерянный взгляд с меня на него. В её глазах мелькает тень непонимания. Какой игре она только что стала свидетелем? Она хочет что-то сказать, но, как спасение, дают сигнал ко второму акту. Мы вежливо прощаемся и проходим в свою ложу.

– Ты хорошо знаешь месье Моро? – Филипп наклоняется ко мне и шепчет в самое ухо, почти касаясь горячими губами кожи. Очевидно, тоже что-то почувствовал.

– С ним был хорошо знаком мой муж. Виктор Луи не раз приходил к нему.

Филипп снова завладевает моей рукой, подносит пальцы к губам.

– Твоя Жасмин тоже поила его кофе из тех напёрстков?

Я не смогла удержаться и прыснула.

– Филипп, Кэтрин!.. – тут же шикнула на нас Лара. О да, вот так она и будет всю жизнь на меня шикать.

Филипп положил мою руку себе на колено и накрыл ладонью. Мы заговорщицки переглянулись и уставились на сцену, где, наверное, хорошие актёры лезли из кожи вон, чтобы понравиться нам, неблагодарным…

*****

Я ждала его… Я едва досидела тот дурацкий спектакль до конца, а потом изящно отбилась от попыток Филиппа остаться на ночь… Я торопилась домой.

Я ждала его… Даже когда поняла, что не придёт, прислушивалась, не щёлкнет ли дверь открывшемся замком…

Я сделала шаг навстречу. А он отступил на два назад… Всегда больно признавать собственные поражения. Что между нами было? Каждый вечер я вертела в руках коробочку с колечком, наблюдая, как яркие искры расходятся от прозрачного камня. Ни разу не надела его… Наконец, я запаковала колечко вместе с ожерельем, написала адрес и вызвала курьера. Дорогие вещи должны вернуться к хозяину.

От невесёлых раздумий и переживаний за неделю я превратилась в довольно мрачное существо. Жасмин выбилась из сил, стараясь угодить мне.

Филипп не понимал моего настроения. Он принял всё на свой счёт и, наконец, сдался. Он дал мне время «всё хорошо обдумать» и ушёл в тень. Хороший мальчик… Даже не назвал меня «фригидной стервой».

Приняв ещё одно решение, я позвонила Патрику и попросила консультацию уже как мадам Дюмонтье. Хочу разорвать договор, заключённый моим мужем с Моро. А ещё попросила посоветовать специалиста по финансам примерно такого же уровня. Патрик – профессионал высочайшего класса. Другие у Моро и не работают. Я получила ответы на все вопросы.

Я начала пробивать университеты. Хочу оформить перевод. Мне бесконечно жаль расставаться с Сорбонной, но не ею единой, как говорится. Рвать, значит, рвать сразу и по всем направлениям. Вон из Парижа, хотя бы на несколько лет.

Я рассматриваю университет Лиона. Там у нас с мамми даже дом есть, в котором я так ни разу и не побывала. Значит, время пришло…

****

– Милая, что-то вы мне сегодня совсем не нравитесь… – косметолог склонилась над мои лицом, мягко массируя кожу.

– Я не царский червонец, чтобы всем нравиться… – грубо огрызаюсь на автомате. Просто, потому что настроение хреновое.

– Хм… простите, мадам Дюмонтье. Я увлеклась. – косметолог вспоминает, что перед нею очень богатая клиентка и не стоит говорить ей гадости, даже если это чистая правда.

Я чувствую укор совести. В конце концов, косметолог не виновата, что у меня в жизни всё не так, как хотелось бы.

– Извините, Полин. У меня непростой период. Давайте просто сделаем процедуры. Молча…

– Конечно, мадам.

Я на автомате продолжаю ухаживать за собой. Но сейчас понимаю, что моя привлекательность больше зависит от моего внутреннего спокойствия, чем от всех этих салонных процедур. Да ещё и похудеть умудрилась. Скулы заострились… Какая уж тут красота.

Я жду ответ от университета Лиона. Мне уже сказали, что его можно очень долго ждать. Был бы жив Патрик, всё было бы гораздо проще…

Пью кофе в любимом кафе у Триумфальных ворот и наблюдаю за людьми за стеклом. Какая у всех разная жизнь… Вдруг напротив появляется молодой мужчина.

– Надо же… кто бы мог подумать, что встречу тебя после стольких лет просто здесь, в этом кафе. – даже медовые глаза Анри улыбаются.

Он без разрешения усаживается напротив, опускает на стол чашечку кофе и пирожное на белой плотной салфетке, указывает взглядом на моё обручальное кольцо. Да, я до сих пор ношу его. Не могу отказаться.

– Я сразу узнал тебя на фото в газетах. Прими мои соболезнования. Хотел прийти, но… подумалось, ты не очень будешь рада видеть людей из прошлого.

Ещё бы он не узнал. У него же профессиональная память. Да и пластических операций я не делала.

– Привет. – улыбаюсь в ответ. – Прошлое всегда остаётся с нами. От него не сбежишь…

– Я рад, что ты смогла, детка. И рад, что помог тебе в этом.

Мы разговариваем, как старые друзья. Я абсолютно не напрягаюсь. Знаю, если бы Анри хотел меня шантажировать, он бы уже это сделал. Но умный фотограф молчал, даже когда все журналюги рыскали после смерти мужа, выискивая пятна на моей биографии. А ведь мог хороших денег срубить. Сенсация, типа «бывший прокурор был женат на проститутке» стоит очень дорого.

– Ты не знаешь, как дела у Мадлен?

Анри прав, я оборвала все связи с грязным прошлым. Сколько раз мне хотелось позвонить подруге по несчастью, моей белокурой фее и просто поболтать. И столько же раз я откладывала телефон. Нельзя. Мы теперь жили в разных мирах.

Почему-то улыбка сползла с чувственных губ фотографа. Глаза, обрамлённые чёрными длинными ресницами, стали серьёзными.

– А ты ничего не знаешь?

– Чего не знаю?

– Агата, Мадлен… – Анри запнулся, будто подбирая правильные слова. – Прости, детка… её убили.

Ложечка, которой я помешивала кофе, звякнула, выпав из ослабевших пальцев.

– Как убили?.. Кто? Почему?

– Понимаешь… тот козёл был в неадеквате. Под какой-то дурью. Он… задушил её во время грубого секса. Его прямо там и приняли, в том лофте, где она жила. Урод даже не осознавал, что сделал. Просто улёгся рядом и заснул в обнимку. Следующий клин пришёл, не дозвонился, позвонил оператору… ну, а дальше по обычной процедуре.

Анри говорит и говорит, а я вспоминаю тоненькую нимфу с золотистыми локонами в коротеньком шёлковом халатике, её весёлый звонкий смех, мелодичный голос и то, как она меня приняла. Она учила меня жить легко… Слёзы срываются с ресниц и оставляют мокрые следы на щеках.

– Когда это случилось?

– Давно. – пожимает плечами Анри. – Почти сразу после твоего отъезда.

Понятно. Поэтому я ничего не знала.

– А как же пресловутая «безопасность»? Все эти «я гарантирую»?! Сволочи! – я с силой сжимаю кулаки.

– Эй, детка, тихо. – Анри накрывает мою руку тёплой ладонью. – В том мире, из которого тебе удалось улизнуть, нет никакой безопасности. Всё ложь. Да и дело тихо замяли. Ты же понимаешь…

Не понимаю. Не хочу понимать…

– Ты знаешь, где её похоронили?

Анри удивлён моим вопросом.

– Нет. Зачем? Она не была моей подругой. Если б не небольшая шумиха в новостях, я б и этого всего не знал.

Я поднимаю глаза вверх в безуспешной попытке остановить слёзы.

– Анри, очень тебя прошу, узнай. Марго, наверняка, знает. Скорее всего, она её и хоронила. Или муниципалитет. – меня передёргивает от возможности того, что Мадлен лежит в общей могиле под каким-нибудь никому ничего не говорящим номером.

– Зачем? Агата, ей уже всё равно…

– Мне не всё равно! – прерываю Анри и повторяю с нажимом. – Мне не всё равно. Прошу, пожалуйста…

– Хорошо. – фотограф проходится взглядом по моему лицу и говорит по-доброму, – А ты не изменилась… так и осталась сентиментальной дурочкой…

Мы допоздна гуляем с Анри по городу, как гуляли когда-то давно, не в этой жизни. Я держу его под руку, и на нашу красивую пару заглядываются люди. Он стал серьёзным фотографом и больше не работает с девочками для салона мадам Марго. У него даже была своя выставка, о которой я совсем ничего не знала…

Анри просит меня позировать ему для новой коллекции. Чтоб меньше сомневалась, добавляет, что ни Кэт, ни Тома больше не работают у него. Я соглашаюсь.

Уже почти ночью попадаю домой. В окнах моего особняка нет света. Жасмин спит. Тихо открываю дверь, включаю бра и обнаруживаю на комоде небольшой пакет со своим именем на ярлыке.

Чтобы открыть его, мне надо немного мужества. Беру пакет и иду в кухню. Ну и что, что ночь… Готовлю кофе, и только, когда аромат вишни немного успокаивает меня, разрываю казённую коричневую бумагу…

Глава 44

На стол с глухим стуком выпадают футляр и коробочка. В пакете оказалися ещё длинный конверт и маленькая открытка с ангелом, подписанная размашистым угловатым почерком:

«Не стоит разбрасываться моими подарками. Патрика уволил. Можешь нанять его, если всё ещё желаешь разорвать со мной договор. Открой конверт.»

Гад! Почему я не подумала, как он отреагирует на то, что глава его юридической службы даёт консультации на стороне. Но как он узнал?..

Достаю длинный узкий конверт. В руках оказывается билет в Токио на моё имя. Вылет завтра. Я очень стараюсь не рассмеяться вслух. Он почти не дал мне времени принять взвешенное решение. Если вообще можно принимать взвешенные решения в нашем с Моро случае.

До самого утра я ворочалась в постели. Какой вообще может быть сон?! А утром пошла в университет. Рейс на Токио вечером. Если я надумаю, всё успею. На всякий случай, я ставлю в известность кафедру, что по уважительной причине буду отсутствовать неделю. Хотя, понятия не имею, сколько буду отсутствовать. Как у студентки с отличной успеваемостью, у меня не возникает никаких проблем.

Дома меня уже ждёт Жасмин. Ещё с утра она хитро улыбалась, когда кормила меня завтраком. Я оставила всё содержимое пакета на кухонном столе, и она, конечно, в курсе.

– Мадам, я ваш чемоданчик нашла и в вашей комнате поставила. – с доброй улыбкой сообщает экономка.

Деланно поднимаю брови.

– А я что, куда-то уезжаю?

В тёмных глазах появляется растерянность.

– Ну как же… Это же…

Жасмин опускает руки, а потом решительно упирает их в покатые бока.

– Вот что я вам скажу, Кэтрин. Если вы и в этот раз месье Моро продинамите, уволюсь от вас. Пойду к нему экономкой. Вот.

– Ничего себе, напугала… – Вот это демарш. От неожиданности я даже сажусь на стул, но тоже не сдаюсь. – И бросишь меня, да? Одну? – и чтобы добавить эффекта, нервно сглатываю.

Жасмин поджимает губы.

– Он хороший человек. Месье Патрик всегда его хвалил. И уж точно лучше этого вашего придурковатого Филиппа.

Здесь я не выдерживаю, и меня разбирает хохот.

– Почему придурковатого?

– Потому что не умеет пить кофе из настоящих кофейных чашек! А ещё аристократ! – С презрением припечатывает Жасмин и уходит к себе, демонстрируя крайнюю степень недовольства.

Я поднимаюсь к себе. Прямо посередине комнаты сияет натёртыми заботливыми руками мамми боками небольшой чемодан.

Сажусь на кровать, обхватываю себя руками и раскачиваюсь из стороны в сторону. Я ведь приняла решение… Сколько можно? Эти постоянные качели… они ведь убивают. А что делать, если моё тело хочет его? Не молодого Филиппа, а его – взрослого, сильного мужчину. Да, ладно, если б только тело. А что делать с душой, которая тянется к нему, наплевав на все доводы зануды – разума? Где твоё благоразумие, Агата?

Я прочёсываю пальцами волосы, поднимаюсь и иду к встроенным шкафам. Я не смогу себя простить, если не дам нам последнего шанса. Самого последнего. Может, я глупая… может, слабая… мне нужен он.

Закрываю чемодан и по нашему обычаю присаживаюсь на дорожку. Взгляд цепляется за коробочку на столе. Снимаю обручальное кольцо, надетое Патриком. Прости, дорогой. Время пришло… Надеваю колечко из коробочки. Оно садится, будто я сама его выбирала и меряла. Угадал…

Вызываю такси. Даже здесь я решила испытать судьбу. Я выезжаю из дома, что называется, в последний момент. Если на нашем пути встретится, хоть совсем небольшая, пробка, я элементарно не успею на самолёт. Но пробок нет…

Наверное, я последней прохожу на посадку. В билете значится место во втором ряду. Это даже не бизнес, это первый класс. Но я вхожу в самолёт через другую дверь. Я не хочу, чтобы он увидел меня сразу. Стюардессы приветливо улыбаются и указывают мне, куда следует пройти.

Сердце замирает в предвкушении. Кусаю губы, наплевав на помаду. Я уже вижу его руку и длинные пальцы, медленно отбивающие какой-то мотив на подлокотнике кресла. Он отдал мне место у иллюминатора.

Медленно обхожу его кресло и, ничего не говоря, усаживаюсь в своё, кладу руку на подлокотник. Моро выжидает пару минут, накрывает мою руку своей и переплетает наши пальцы.

– Ты заставила меня подумать, что в Токио я полечу один. – Он наклоняется ко мне, окутывает запахом дорогого парфюма, запуская такие знакомые реакции тела.

Нагло вру.

– Я и не хотела. Это Жасмин настояла. Сказала, что в противном случае уйдёт к тебе.

Моро усмехается, подносит мою руку к губам и чуть касается пальцев.

– Чудесная женщина. Напомни мне поблагодарить её, как прилетим обратно.

Поворачиваю к нему голову и попадаю в плен опасных глаз.

– Всенепременно…

****

Токио встречает нас мелким противным дождём. Мы, словно, вышли в стоячую воду из самолёта. Переглядываемся. Оба без зонтов. Ну не в Данию же мы летели, в самом-то деле.

Нас встречает BMW представительского класса. Я думала, снова Цутому. Оказалось, Моро заказал трансфер в отеле. Удивительные люди – японцы. В машину усаживаемся уже порядком промокшие. Водитель любезно включает обогрев.

Моро протягивает таксисту карточку. Специально не спрашиваю, в какой отель мы едем. Очень хочется в тот же самый, но такси привозит нас к совершенно другому отелю. Тоже высотному, уходящему последними этажами за облака.

– Почему в этот? Мне нравился прошлый…

Моро усмехается.

– Я не стану селить будущую жену в номер, в котором бывал с проституткой.

Вроде, сказал важную вещь, но осадочек остался.

В отеле нас селят за одну минуту. Наш номер так же высоко, как и в прошлый раз. Моро, наверное, не умеет селиться в скромных номерах. В просторной гостиной из огромных панорамных окон от пола до потолка открывается потрясающий вид на императорский дворец и центр города.

В номере довольно прохладно. Я обхватываю себя за плечи и замираю перед прозрачной стеной. Сильные руки обхватывают меня сзади:

– Тебе нравится?

– Да, – киваю согласно. – Здесь очень красиво.

– И нет тех широких подоконников, на которых ты зависала по ночам. – Моро целует меня в шею. – Пойдём в постель. Этот перелёт чертовски утомляет… даже в первом классе.

Утомишь его, как же. Но послушно иду за ним. Я хочу Моро с того самого первого момента, как он наклонился ко мне в самолёте.

Как когда-то давно, он поворачивается ко мне в спальне и протягивает руку. Манжет схвачен платиновой запонкой.

– Поможешь?

Я снимаю туфли и медленно иду к нему. Аккуратно вынимаю запонки из манжетов и кладу на стол. Не хочу сегодня быстро. Хочу соблазнять, и чтобы меня соблазняли.

Его губы чуть дрогнули в слабой улыбке. Кладу ладони на его грудь, веду по мягкому шёлку рубашки, заставляя пиджак соскользнуть по рукам вниз.

Медленно расстёгиваю пуговицу за пуговицей белоснежной рубашки. Чуть ослабив галстук, отправляю её за пиджаком – к ногам. Прохожусь одной рукой по ключице и останавливаюсь на затылке. Второй – тяну его за галстук к себе.

Моро делает глубокий вдох, послушно наклоняется и впивается в мои губы. У нас не получается медленно и чувственно… Стоит нашим губам соприкоснуться, и мы теряем контроль. Моро вжимает меня в себя, а я с силой сжимаю волосы на его затылке.

– Как же я соскучился за тобой… – горячим шёпотом в шею Моро гонит мурашек по моему телу. Ощущаю его губы в декольте. Кажется, он боится обделить поцелуем даже крохотный участок кожи.

Поднимаюсь на носочки. Моро тут же подхватывает меня под ягодицы и несёт к кровати. Он усаживает меня на колени и грубо тянет платье вверх так, что швы трещат.

Бесстыжие руки нетерпеливо ползут по бёдрам, по широким кружевным резинкам чулок, выше по талии, накрывают груди и сжимают до боли.

– Маленькая, строптивая девочка… – он тянется губами к шее. Цепляюсь за плечи и подставляюсь под жаркие поцелуи.

Придерживая меня под спину, он опускает нас на покрывало. Нам некогда его убирать. Моро просто расстёгивает ширинку, достаёт чертовски напряжённый член и трётся о меня. Выгибаюсь ему на встречу. Хочу!

Виктор довольно улыбается, отодвигает тонкую полоску кружевных крохотных стрингов, проходится пальцами по нижним губам, заставляя меня застонать, и легко скользит внутрь.

– Чувствуешь, какая ты влажная для меня, Агата? – его голос хриплый, незнакомый.

Он делает несколько движений пальцами, подводя меня к самой грани, и вынимает их, заставляя возмущённо всхлипнуть.

– Попроси… – он водит головкой по губам, чуть давит на вход. Дразнит…

Рука Виктора упирается в матрас рядом с моей головой. Поворачиваю лицо и кусаю его запястье. Ответом мне хриплый смешок.

– Агата, я могу так долго играть…

Я ёрзаю, пытаясь насадиться на него, получить своё удовольствие. Моро ложится сверху, давит всем весом, целует мои губы и медленно входит.

– Люблю тебя…

Впечатление, что он полностью заполняет всю меня, без остатка. Чувствую, как его член упирается в дальнюю стенку. Давно забытые ощущения… приятные, правильные… глаза наполняются слезами… Виктор замирает, обхватывает ладонями моё лицо и целует веки, щёки, нос, уголки рта, губы. Я всхлипываю, обхватываю его за спину и крепче прижимаюсь к нему. Мой…

Моро подхватывает меня под плечи, впечатывает в себя и начинает двигаться. Я снова выпадаю из реальности. Я оставляю следы на его спине, опускаюсь ниже и впиваюсь ногтями в ягодицы. Его толчки становятся более резкими, почти грубыми.

Вдруг на моё горло ложится ладонь и чуть прижимает.

– Никогда не смей больше так играть со мной! – рычит Моро. – Слышишь? Никогда!

Его лоб покрывается мелкими бисеринками пота. Последний толчок, и Виктор кончает в меня… Я цепляюсь за его запястье и улетаю в нирвану. Горячий член пульсирует внутри, раз за разом выталкивая в меня сперму.

Без сил раскидываю руки в стороны и полностью расслабляюсь. Глупая улыбка появляется на моих губах.

– Ты кончил в меня.

– Знаю…

Моро снова целует мои губы, укладывается сверху и повторяет куда-то в шею.

– Знаю…

Глава 45

– Но нам же беременность не грозит? – Моро в очередной раз нежно коснулся моих губ.

– Нам? Нет… – пытаюсь выбраться из-под него, но Моро не даёт.

Он соскальзывает с меня, заводит мою руку за голову и заставляет снова лечь.

– Не так быстро, mon cher… Мы толком не поговорили. Ты хочешь сказать, – холёная ладонь ложится на низ живота, – ты можешь забеременеть?

– Не переживай, тебе-то беременность не грозит.

Ладонь поползла вверх, сдавила грудь.

– М-мм… Агата, я хочу услышать ответ на свой вопрос. Ты можешь забеременеть?

Перед глазами встаёт красивое и серьёзное лицо ГИГа, в памяти всплывают его слова о бонусе. Где-то в сердце отзывается лёгкой болью тоска.

– Я никогда не говорила тебе обратного. – смотрю прямо в тёмные глаза француза.

В них мелькает непонимание, потом облегчение. Он упирается влажным лбом в мой лоб.

– Спасибо, Дева Мария! Ты не представляешь, как тяжело знать, что твой ребёнок искалечил твою женщину… – ладонь снова возвращается вниз живота, ласково поглаживает кожу.

Хмыкаю. Тут же получаю:

– Это замечательно, Агата. Это просто замечательно!

– Ага, только теперь, если мы не хотим детей, мне придётся пить таблетки быстрой контрацепции. А их ещё придётся искать в стране, где я вообще ничего не знаю…

Моро закрывает мой рот поцелуем.

– Прости, детка, я не дам тебе травить себя. Давай просто дадим ему шанс… раз уж так получилось.

– Кому?

– Нашему ребёнку…

Я фыркаю, и мой рот снова затыкают поцелуем.

– Спи, mon ami.

Моро вытаскивает из-под нас нещадно измятое покрывало. Мы забираемся под одеяло, и я кладу голову ему на грудь.

– Я не планировала детей…

– Иногда они сами приходят. Давай просто расслабимся. Ты слышала, что я тебе сказал? – говорит сонный голос куда-то в макушку.

Я понимаю, о чём он говорит, но маленькую месть никто не отменял.

– Когда?

– Когда трахал тебя. – в тон мне отвечает Моро.

– Дай подумать… нет.

Мужская рука сильнее сжимает мои плечи. Он тоже умеет играть.

– Вот и отлично. Спи…

*****

Утром нас забирает из отеля гид, прекрасно говорящий по-английски. Нам показывают обычный Токио, тот, в котором живут люди.

Мы с Моро теряемся на удивительном перекрёстке Сибуя, где тысячи людей в одно и то же время переходят дороги сразу во всех направлениях, у меня рябит в глазах от рекламы и кучи крохотных магазинчиков, которыми нашпигован каждый уголок, нас удивляют длинные очереди, тянущиеся «хвостами» по улицам, мы едим пирожки с сакурой…

Венцом нашего путешествия становится обед в ресторане, в котором готовят мясо кита. Гид сам заказывает нам блюда. С довольным лицом он пообещал, что мы попробуем самый настоящий и уникальный деликатес.

Нам приносят блюда и палочки, которыми я абсолютно не умею пользоваться. Зато Моро ловко подхватывает кусочек за кусочком и отправляет в рот. Гид с удовольствием помогает мне освоить это трудное искусство. Наконец, у меня что-то получается, и я отправляю первый кусочек в рот.

Гид смотрит на меня с ожиданием, а я не знаю, что ему ответить… Эта экзотика абсолютно безвкусная… Робко улыбаюсь и вежливо киваю, чтобы не обидеть услужливого и улыбчивого мужчину. И тут он довольно выдаёт.

– Теперь вы станете очень здоровыми и выносливыми людьми!

– Почему это? – интересуюсь из вежливости.

Лучше б я не слышала ответ…

– Вы только что съели яички кита. – довольно улыбается японец.

Что он сказал? Я беспомощно смотрю на Моро и стараюсь сдержать рвотные позывы. А его глаза лучатся безудержным весельем. Он знал!

– Держи себя в руках, милая. Это всего лишь ещё один вид мяса… – он отправляет в рот очередной кусочек дивного яства.

Я же с отвращением нервно отталкиваю от себя тарелку с остатками яичек бедного кита. Жесть… чего только люди не едят.

Наш гид растерян моей реакцией и пытается оправдаться. У него даже узкие глазки округлились:

– Это такой деликатес… я думал вас удивить… простите…

– Вам удалось. – холодно киваю в ответ.

В отель попадаем уже к вечеру.

– Милая, переоденься, пожалуйста. Ужинать будем в ресторане с вполне себе французской кухней. Как я понял, японские деликатесы тебе не очень по нраву.

Смотрите-ка, он ещё и стебётся.

– Знаешь, Моро, однажды я оторву тебе яйца и сожру с большим удовольствием…

Виктор смеётся и лезет целоваться.

– Фи, где ты набралась этой вульгарщины… Но отнесусь к твоей угрозе серьёзно. Раз так, надо детей по-быстрому делать, пока ещё есть чем…

Похоже, в ресторан мы попадём ещё нескоро.