Текст книги "Ночь чудес"

Автор книги: Натали де Рамон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 28,
в которой Валет, переговорив с клиенткой Рея, обескуражен

Что же я наделал?! – мелькнуло в голове у Валета, когда в трубке раздались гудки. Во-первых, некрасиво шантажировать беременную женщину, а во-вторых, она наверняка пришлет сюда какого-нибудь ухаря вроде этого неадекватного, и все. А я сам не то что драться, я даже встать-то почти не способен. Хотя… У меня есть не менее получаса, чтобы убраться отсюда и прихватить камеры. Что ж, с клиенткой пролет, но остаются еще эти двое в ресторане. А пока нужно отнести камеры в номер напротив к девочке Эльвире! Нет, к ней нельзя, придется в долю брать. А вот так-то гораздо проще!

Валет извлек карты памяти из обеих камер, завернул в упаковочные прокладки из конфетной коробки, вытряхнул на стол недоеденные конфеты и мятую фольгу, поместил записи в коробку и закрыл крышку.

Превозмогая земное притяжение, он заставил себя подняться. Боль с новой силой прошлась по всему телу, но он взял камеры, отнес их к стенному шкафу и засунул в его глубины. И очень устал. Теперь можно забирать коробку и отправляться к Эльвире. Только сначала чуть-чуть отдохнуть в кресле. Нет, коробка-рояль – не здорово. Эльвира сразу полезет в нее и найдет карты памяти. А карманов в смокинге нет. Нет и в этих вечерних брюках. Не придумав ничего лучше коробки, Валет уже собрался покидать гостеприимный 608 номер, но решил еще раз, просто так, позвонить «клиентке». Телефон снова ласково пропищал, набирая номер, а потом вдруг Валету показалось, что прямо за дверью раздалась тихая трель мобильного.

Он сразу же повесил трубку, сказав себе, что нужно было давно линять, и уныло потянулся за конфетой. В этот момент дверь номера открылась и на пороге предстала разъяренная брюнетка с мобильным в руке.

Сунув его в сумочку и смерив взглядом совершенно растерявшегося Валета, она демонстративно повернула щеколду замка. Тут же вместо телефонного аппаратика в ее руках оказалось нечто завернутое в целлофановый пакет. И это был самый настоящий пистолет довольно внушительных размеров. Валет даже удивился, как в такой маленькой сумочке мог поместиться настолько серьезный предмет, направленный теперь прямо на него.

– Где? – спросила брюнетка, держа пистолет перед собой обеими руками.

– Что?

– Камеры!

– Дама треф! – воскликнул Валет, схватил телефонную трубку и ловко нажал кнопку повтора.

– Не двигаться!

Но телефон уже старательно прострекотал набор, а из ее сумочки отозвался мобильник. У Валета заломило затылок.

– Не двигаться, я сказала!

– Не кричите, мадам, у меня голова болит.

– Не разыгрывайте тут мне ваши «неадекватные реакции»! Ничего у вас не болит! Где камеры?

– Они работают и все записывают, – устало солгал Валет и тут же понял, что она поверила. – Слушайте, мадам, – миролюбиво начал он, леденея от мысли, что она действительно может его прикончить. – Зачем вам казенные хлопоты? В номере вашего мужа был труп. – Слова «вашего мужа» он произнес небрежно, но с нажимом. – К тому же вы не знаете, где камеры установлены.

– Найти две камеры? Это недолго. – Она ухмыльнулась и встряхнула пистолет. – Кстати, вот на нем – отпечатки пальчиков вашего хваленых юного дарования. Проблем не будет.

Валету некогда было размышлять над тем, как на пистолете оказались цыпины пальчики. Он очень трусил, хотя, вероятно, со стороны выглядело довольно забавно, что убийца и жертва беседуют на «вы». На ум почему-то пришла фраза: «Знал бы прикуп, жил бы в Каннах», – и он спросил:

– Вы уверены, что камер только две?

– А сколько? – Глаза дамы треф округлились.

– Вот, это другое дело. Убирайте вашу пушку, она слишком большая для дамы, кстати, та, что в холодильнике, вам была бы больше к лицу. Сумма пока не изменилась…

Она взвизгнула:

– Я спрашиваю: сколько камер?!

– Пятьдесят тысяч! – крикнул Валет и упал на пол, потому что в этот момент дама треф выстрелила.

Глава 29,
в которой Цыпа, увидев пушку кабана, перестала быть Цыпой

С того момента, как Цыпа увидела под гримерным столиком пушку кабана, это была уже не Цыпа. Конечно, с виду вполне даже Цыпа, а на самом деле – натуральная Никита. Цыпа очень ярко представила себе, какой грозой дальнобойщиков она теперь сделается, как все они будут ее уважать и считать крутой. От грядущей крутизны у нее кружилась голова, оставалось совсем чуть-чуть – дождаться, когда в гримерке никого не будет, и забрать себе пушку. Конечно, кабан может запросто вернуться за ней, или дядька-сыщик вспомнить, или даже сама тетя Фелис. Или вдруг кто-нибудь еще заметит пушку под столиком. И чего тетя Фелис так долго сопли по этому дядьке размазывает, шла бы себе на сцену. И ему здесь давно нечего делать.

Наконец Фелис позвали на сцену, дядька тоже заторопился, взглянув на часы, но тут в гримерку ввалилась толпа разгоряченных цыганок. На счастье Цыпы, пушки они не заметили, но при них она тоже не могла лезть за ней под столик. Потом все без конца входили и выходили, вроде бы даже пили за Новый год шампанское, ели какие-то закуски и пирожные, и тетя удивлялась ее рассеянности. Короче, прошла куча времени, прежде чем Цыпа наконец-то осталась со своим сокровищем наедине.

Она рыбкой юркнула под стол, и вот тяжелая, настоящая пушка у нее в руках. Но в дверь опять постучали, и Цыпа очень ловко завернулась вместе с пушкой в чью-то ярко-красную шаль.

Стук повторился, и в дверь заглянул этот зануда-сыщик.

– Как ты тут? – бросил он и заглянул под столик.

Цыпа красиво повела под шалью плечами.

– А где пистолет?

– Юрити забрали, – не моргнув соврала она.

– Какие юрити? – насторожился Рей.

– Секретные.

– Секретные юрити? А, секьюрити! – догадался он. – Тогда ладно. – И уставился на поднос с закусками.

– Угощайтесь как дома, – шалея от собственной вежливости, предложила Цыпа. – А мне надо…

– Спасибо, – сказал Рей и набросился на еду, а Цыпа, прижимая к себе пушку и шаль, выскочила из гримерки и бросилась к туалету. Более уединенного места для любования добычей, чем запертая изнутри туалетная кабинка, она не могла себе представить.

Но в служебном женском туалете с храпом спал на полу Пер Ноэль, и Цыпа решила, что ничего страшного не произойдет, если она отправится в крутой сортир рядом с рестораном. Там ей всегда нравились зеркальные стены и пол с подогревом, а чего стоила хрустальная люстра-вентилятор! Цыпа шагнула в это заведение, похожее на дворец, и среди сияющей белизны во всех зеркалах отразилась ее кругленькая красная фигурка.

В туалете не было ни души, и шум вентиляции казался ненормально гулким. Сначала, поглядывая на входную дверь, а потом, увлекшись и забыв обо всем на свете, Цыпа стала принимать перед зеркалом всякие эффектные позы, и каждая новая приводила ее в все больший восторг. Пушка гладила ее бедро, потом грозила кому-то, потрясенному красотой Цыпы, затем задумчиво выглядывала из-под шали. Потом шаль небрежно упала, а Цыпа, слегка расставив и согнув ноги, с томной улыбкой направила дуло пистолета на дверцу одной из кабинок.

И именно в этот момент и именно эта дверца открылась, и прямо на дуло шагнула та самая черноволосая стриженая тетка в синем костюме, которая дала Валери три сотни.

Глава 30,
в которой брюнетка, переговорив со своим верным агентом, рассуждает о его достоинствах

Какой же он молодец, все понял, какой тактичный, я, пожалуй, ему добавлю. Жаль, конечно, вся затея насмарку, но в следующий раз я опять найму именно его, только буду действовать осмотрительнее. Надо было рассказать ему побольше, сама виновата. Как он все понял! А Жанин говорит про какие-то «неадекватные реакции». Просто смешно! Брюнетка еще раз порадовалась сообразительности и деликатности своего «агента».

Она испытывала необыкновенное облегчение и с удовольствием выпила за Новый год, потом танцевала и с боссом, и со всеми членами совета директоров, и даже неожиданно для себя сделала комплимент дурехе-секретарше. Босс тоже очень хорошо держался, и она совсем не обиделась, когда он при всех назвал ее своим беленьким зайчиком, а потом громко зашептал ей на ухо, что, мол, пора бы и в номер. И они чуть было сразу не отправились туда, но она вдруг вспомнила, что там может оказаться ее верный агент, надо бы позвонить сначала. И именно в эту минуту заверещал мобильник. И она опять, в который раз за вечер, потащилась в туалет и заперлась в дальней кабинке.

То, что она услышала от своего совершенного пьяного агента, привело ее просто в неописуемую ярость. Она даже не сразу вышла из кабинки – пытаясь успокоиться хоть чуть-чуть, накрасила губы и припудрилась.

Что угодно, но чтобы собственный агент шантажировал свою же работодательницу, да еще такую щедрую – это просто неслыханно! Прежде всего надо попытаться с ним поговорить… или, может, сначала позвонить Жанин? Нет, кто ее знает, а вдруг они заодно. Лучше всего подняться в номер вместе с боссом и выпроводить мерзавца, как незваного случайного гостя, не дав ничего унести с собой. Хотя он мог уже все и перепрятать. Нет, вряд ли. Он наверняка и камеры-то не убирал, чтобы записать общение с ней. Пусть! Они придут вдвоем, он не начнет шантажировать обоих сразу. А вдруг начнет? Может, не торопиться? Он уже сильно пьян, а выпивки там много. Заснет рано или поздно. Нет, не заснет! Она же сама подсыпала допинг в напитки. Вот у него крыша-то и поехала! Все ясно, надо подождать, да-да, именно подождать. Когда он позвонит еще раз, соглашаться на все и назначить встречу на завтра. А к этому времени он уж обязательно проспится, может, и забудет про свой шантаж.

Она облегченно выдохнула. Вот что значит принять верное решение! Уверенно открыла дверцу и шагнула из кабинки.

И сразу оказалась под дулом пистолета.

Но красное платье снайперши и ее лицо были очень знакомыми – «юное дарование», для которого этот мерзавец просил вечером деньги! Выходит, он все заранее продумал и устроил инсценировку с собственным трупом. Это Жанин ему растрепала! Вот, мерзавцы, про пятьдесят тысяч они мне еще с вечера толковали, а я-то не поняла!

Все эти мысли пролетели в голове брюнетки за считанные секунды. Как она ненавидела и эту соплячку, и мерзавца, и его Жанин! Главное без паники, сказала она себе, и поставь на место эту мразь! – а вслух как можно мягче произнесла:

– Детка, ты продаешь пистолет? Сколько за него хочешь?

Цыпа растерялась окончательно; от неожиданности она все еще стояла в позе Никиты.

– Сколько? – повторила богатая тетка.

– Всё, – выдохнула Цыпа, имея в виду, что с ее крутыми мечтами все кончено, но так и не отвела пушку, краем глаза любуясь собой в зеркале.

А богатая тетка, порывшись в сумочке, достала из нее портмоне, из него – кошелек и протянула его Цыпе.

– Пустой?

– Что ты, деточка, смотри, сколько денежек! – Тетка вытащила из кошелька пачку радужных купюр, приготовленных для расчетов с Пюрреем.

Голова Цыпы просто скрипела от непосильной задачи. Денег точно много, а ведь тетка может заорать, и тогда с пушкой так и так придется расстаться.

Цыпа шагнула к тетке, выхватила деньги и, пятясь к двери, отшвырнула пистолет к умывальникам. Она пулей вылетела из туалета и, не помня себя, бросилась куда глаза глядят.

Она очнулась только на самом последнем этаже гостиницы и с замиранием сердца осмотрела добычу. Столько денег сразу она не видела никогда. Она начала пересчитывать купюры, но сбилась и, свернув их потуже, сунула деньги за пазуху, благо места там было предостаточно. И тут вспомнила, что в туалете осталась чужая красная шаль. Но возвращаться туда она не согласилась бы ни за что на свете. Ведь богатая тетка наверняка будет ждать ее там с пистолетом, чтобы отнять все, когда она придет за шалью. А она не дура, туда снова. Нет.

Глава 31,
в которой описываются действия брюнетки до разговора с Валетом

Когда пистолет полетел к раковинам, а эта соплячка скрылась с ее деньгами, брюнетка только ухмыльнулась. Теперь-то уж она знала, как действовать. Она вытащила из сумочки целлофановый пакет и аккуратно, пакетом, взяла пистолет. Наследила ты, деточка, специально для меня, спасибо! Завернув оружие в тот же пакет, она положила его в сумочку.

К лифту она направилась в твердой решимости прикончить этого мерзавца, найти камеры, уничтожить записи, а потом как ни в чем не бывало вернуться в ресторан. А дальше они вдвоем обнаружат труп, а затем полиция найдет пистолет с пальчиками хваленого «юного дарования». Брюнетка посмотрела на часы. Она успеет еще подняться в номер и вернуться – никто за столом ничего не заметит.

Тоже мне умники, испугать меня пистолетом захотели! А теперь девчонка наверняка сбежит от своего «шефа». Вряд ли его порадует такой поворот событий. Но ведь каков мерзавец! Позвонить ему, что ли? Нет, куда он уйдет из теплого номера с таким количеством выпивки.

Она уже стояла перед дверью 608 номера, как в сумочке затренькал надоеда-мобильник. Она достала его и открыла дверь.

Мерзавец лакомился ее конфетами.

– Пятьдесят тысяч! – крикнул мерзавец.

Она уже не владела собой и нажала на спусковой крючок. Но вместо звука выстрела раздался оглушительный хлопок, и ее руки словно обожгло или ударило током. От неожиданности и боли она упала на пол, чувствуя нестерпимую вонь, растекавшуюся как будто от ее рук. От этой вони поплыло в глазах, и она потеряла сознание.

Падая на пол, Валет успел осознать, как в руках дамы треф что-то раздулось и оглушительно лопнуло. Сумочка отлетела и раскрылась, а комната стала наполняться жутким запахом.

Газовый пистолет! – обрадовался он. Она что, не соображала, заворачивая его в пакет? От пережитого Валет уже не чувствовал ломоты в организме и, закрывая полой смокинга нос и рот, с коробкой-роялем в руках покинул 608 номер.

Глава 32,
в которой Цыпа, продав пистолет брюнетке, замирает от страха

Замирая от страха и радостного ощущения денег на груди, Цыпа по служебной лестнице спустилась до самой кухни, а потом через ресторан, чуть ли не ползком, проскочила за кулисы сцены и наконец оказалась в гримерке.

Дядька-сыщик с аппетитом угощался со всех подносов и запивал шампанским из всех бокалов, а ее тетка сидела рядом с ним и, как обычно, обмахивалась париком.

– Тетушка, – сказала Цыпа, – еще долго? А то я спать помираю.

Тетка подняла на нее глаза и, посмотрев мимо, изрекла:

– А я уже…

– Ты чего? Ты правда? – удивилась Цыпа, она никогда еще не видела свою тетку пьяной. – Давай на моторе!

– Так надо, – сказала Фелис и, подложив ладошку под щеку, пристроила голову среди косметики на гримерном столике.

Цыпа молча смотрела на нее.

– Ладно, – сказал Рей, вставая. – Ты ее покарауль. А я сбегаю за своим барахлом и домой вас отвезу.

В фойе он обрадовался Цезарю, как старому знакомому. И почему-то подумал, что тот все еще никак не перейдет свой Рубикон, а он, Рей, уже сделал свою работу и в отличие от исторического полководца теперь имеет право на личную жизнь.

Он вошел в лифт и оценивающе оглядел себя в зеркале, остался доволен и даже похлопал себя по жилетке. И вдруг почувствовал, что в жилетном кармане что-то лежит. Как же он про сережки-то этой растеряши позабыл? Надо бы ей занести, пока снова где-нибудь не посеяла. Как же он устал сегодня… Но вот он протянет ей эти сережки на ладони, и она… Ну поцелует, по крайней мере. Да, не ангел, так что же? Много тут вокруг вообще ангелов водится?..

А еще Рей подумал о гонораре и опять остался доволен собой. После подкрепления обильными остатками актерского ужина он ощущал заметный прилив жизненной энергии. Он еще раз окинул взглядом свое отражение, смахнул с бархатного лацкана соринку и вышел на шестом этаже.

Рей осторожно открыл дверь номера растеряши и на цыпочках пробрался в спальню, слабо освещенную напольным матовым шаром. Голенькая растеряша сладко спала под шелковой простыней. Рей невольно залюбовался ею, но время не ждало.

Он достал серьги, склонился над ней и тихонечко произнес:

– Я принес сережки.

– Счастье мое, – не открывая глаз, промурчала она и ласково подтянула его к себе. – Я уже соскучилась…

По телу Рея пробежала легкая истома, и он решительно спросил уже в полный голос:

– Ваши?

– Ой! – Она открыла глаза, вздрогнула и потянула на себя простыню, неосознанно принимая привычную элегантно-призывную позу.

Лицо склонившегося над ней человека было в тени, но на его ладони действительно сверкали ее серьги.

– Что вам нужно? Кто вы? – И, включив бра над кроватью, она вдруг узнала в этом человеке сантехника, но только без усов и в дорогом костюме. – Вы с самого начала за мной шпионили? Это что, полиция нравов?

Но сантехник в дорогом костюме подмигивал ей, одной рукой протягивая ее серьги, а указательный палец другой приложив к своим губам. И хотя это была только половина главного жеста ее вновь обретенного анжа, она возымела свое действие, и Эльвира сразу успокоилась.

– Спасибо.

Она поправила простыню, взяла одну сережку и, облизнув языком ее дужку, вставила в ухо. Потянулась за другой и проделала с ней то же самое.

– А зачем вы их… – Рей сглотнул воздух. – Облизываете?

– Для дезинфекции. – Эльвира кокетливо потрясла сережками и провела языком по губам.

Она прекрасно поняла, почему мнимому сантехнику перестало хватать воздуха. А он очень даже ничего, подумала она, надо же, как меняет человека одежда, но вдруг услышала, или вернее почувствовала, как вернулся ее анж.

– Я вам так признательна, это серьги моей бабушки, женщины нашего рода передают их из поколения в поколение, прапрабабушке подарила их сама Екатерина Медичи. Если бы вы их не нашли, что бы я сказала бабушке? – Эльвира встала с кровати, придерживая простыню рукой. – Как же вам это удалось?

Рей в смущении отвел глаза и вдруг заметил в обивке кресла странное отверстие.

Эльвира машинально проследила за его взглядом. Он же здесь работает, скажет, что это я, платить придется, расстроилась она и, обняв сантехника свободной от простыни рукой, произнесла так, будто дырка в кресле ее вовсе не касалась:

– Я должна вас как-то отблагодарить. То, что вы для меня сделали…

Однако мысли Рея были далеки от кресла: какие же есть женщины на свете! Почему я раньше их не видел? И скрипачка, и эта… Эта!..

Но когда этаего еще и обняла, все остальные женщины мира просто перестали существовать, и Рей почувствовал, что еще немного, и…

– Вот, возьмите на память, мсье. Возьмите, это ничего не стоит против вашего поступка, но напомнит вам о нашем коротком знакомстве. Пожалуйста, для меня это очень важно!

Рей и не заметил, как она уже подвела его к выходу, а теперь, изящным движением взяв с дивана огромную коробку-рояль, протягивала ему и смотрела с мольбой.

– Не нужно, мадам, я… Ну что вы… Это слишком!

Тем не менее Эльвире удалось вручить ему коробку и таким отвлекающим маневром вытеснить сантехника из номера.

И она тут же бросилась к ванной:

– Это ты, мон анж?

Глава 33,
в которой Валет, покинув 60S номер после выстрела, приходит к Эльвире

Покинув 608 номер, Валет осторожно приоткрыл дверь номера напротив. В гостиной было темно, только из спальни шел слабый свет, слышались приглушенные восторги Эльвиры и звук мужского, показавшегося Валету знакомым голоса.

Черт, кого еще принесло? – подумал Валет, но это была последняя мысль, касавшаяся внешнего мира, потому что в эту секунду содержимое его многострадального желудка настойчиво потребовало свободы. Валет сжал зубы, швырнул коробку-рояль на диван и метнулся в ванную.

Прополоскав рот под краном, Валет в изнеможении опустился на пол. Краем сознания он слышал, как Эльвира нежно благодарит кого-то за незабываемую услугу и предлагает что-нибудь на память по поводу знакомства. Мужчина в свою очередь поблагодарил Эльвиру и, судя по всему, ушел, потому что Эльвира поскреблась в дверь ванной и спросила:

– Это ты, мон анж?

– У, – ответил он, вполне осознавая, как мало в тот момент соответствует небесному созданию.

– Открой! Тебе плохо?

В ее груди поднималась волна нежности, но сверху накатывал вал нехороших предчувствий из-за кресла. Если сантехник расскажет начальству о порче отельного имущества, кто знает, до чего может дойти разбирательство? Ведь совершенно ясно, что это дырка от пули, и, естественно, возникнут вопросы, кто и в кого стрелял…

Она довольно долго ждала под дверью, пока Валета выворачивало наизнанку, но он не открывал и лишь бубнил что-то невразумительное в ответ на Эльвирины призывы.

Эльвира решила не терять времени попусту и, как только анж выйдет из ванной, поскорее убираться из номера со злополучным креслом. При свете ночника она надела белье и платье и уселась перед зеркалом, чтобы навести блеск в ожидании анжа. Она красиво потянулась с расческой в руке и занялась волосами.

– У! У! Серый волк пришел!

Эльвира даже икнула. Зеркало показывало незнакомую плотную мужскую фигуру, приближающуюся к ней сзади из темноты гостиной. Она забыла запереть дверь за сантехником! Она хотела закричать, но окаменела от страха и только инстинктивно прижала руки к лицу.

– Ага, не открывай пока глазки, зайка, не открывай, – ласково сказал мужчина.

Но при всем желании Эльвира была не в состоянии этого сделать: она не могла даже пошелохнуться.

И в довершение всего вдруг почувствовала на своей шее что-то металлически-холодное. Сейчас задушит! Однако вопреки ее предположению мужчина душить не стал, а, закрепив металл сзади, нежно поцеловал ее в шею и с обидой произнес:

– Я тебя ждал-ждал, а ты пропала. Я думаю – что такое, почему пропала? А потом вспомнил – я же тебе сюрприз не преподнес. Нравится? – И провел пальцем по ее шее рядом с металлом.

В ответ Эльвира смогла только икнуть, не убирая рук от своего лица. Мужчина обнял ее за плечи, уткнулся головой ей в спину, сказал:

– Ну чего ты дуешься? Посмотри на себя в зеркало, и домой поедем. Я спать хочу, – убрал руки и, судя по звукам, плюхнулся на кровать.

Эльвира осторожно раздвинула пальцы и обнаружила на своей шее изумительное, тончайшей работы колье с тремя изумрудными подвесками. Она чуть не взвизгнула: изумруды всегда были ее самой заветной мечтой, ведь они идеально подходили к ее зеленым глазам!

Вот это да! Она только что чувствовала себя на краю гибели и ощущала на своей шее руки неведомого киллера, а этот «киллер» неожиданно подарил ей такую штучку. Только кто он? И почему он ее где-то ждал? В какой дом он собирается ехать?

Как плохо, что сейчас нельзя принять душ, я бы поняла, кто он, я всегда под душем все понимаю, грустно подумала Эльвира, и вдруг «киллер» уютно всхрапнул с ее кровати.

Он спал, и серьезно так спал – в очках. Впрочем, и без душа ясно, что он просто перепутал ее с кем-то в темноте. Эльвира погладила пальчиками изумруды, а они заговорщицки подмигнули.

Сейчас мон анж выйдет из душа и увидит «киллера»! Тот проснется – и прощайте мои изумруды! Надо сматываться! Номер все равно оплачен Фернаном до послезавтра. Черт! Как же она забыла про Фернана? Тоже ведь может вернуться в любую минуту. Ну и что, что они поссорились? Первый раз, что ли? Вечно он хлопнет дверью, а потом возвращается и просит прощения…

Но как было не поссориться, если вместо знакомства с его родителями, запланированного на этот Новый год, он устроил ей сцену ревности? Естественно, раз уж он так настаивал на ее неверности, что ей оставалось, кроме как поклясться, что она немедленно переспит с первым встречным? Например, с постояльцем номера напротив. А она всегда держит слово!

Кто же мог предположить, что этим человеком окажется анж… Стоп, что же это получается: ради каких-то камешков она готова расстаться с чудесно обретенным анжем? Он вряд ли сможет ее снова найти. Как, кстати, его зовут? Он ведь так и не сказал ей. Лишнее подтверждение, что искать ее он не станет. К тому же даже при наилучшем стечении обстоятельств рано или поздно кончится его способность ее радовать, а вот камешки такой способности никогда не утратят. О, они идеально подходят к ее зеленым глазам! Но как она объяснит их происхождение Фернану?.. А никак! Пусть катится к черту! Надоело! Сколько можно морочить ей голову? Она знает себе цену: и без боксерского допинга любой мужчина будет у ее ног!

Все равно Эльвире было грустно: едва ли она вновь увидит анжа. Хоть бы он вышел из ванной, они бы вместе смылись… Но она не может сейчас к нему ломиться – это значит разбудить «киллера» и все такое. И зачем она сразу его не выгнала? Но изумруды блеснули так обиженно, что она только усмехнулась: будем считать все новогодним чудом, правда, камешки?

Изумруды не возражали.

Может, оставить анжу свой телефон? Нет, вдруг записку найдет «киллер».

Стараясь не шуметь, Эльвира стремительно собирала в пакет и сумку свои вещи. Сапоги она натянула прямо на голые ноги, надевать колготки было уже некогда. На всякий случай она решила выключить даже напольную лампу, но, потянувшись к выключателю через «киллера», нечаянно того задела.

Он неожиданно и громко рявкнул:

– Дашь ты мне поспать?! Пашешь, как вол, пашешь… – И, повернувшись на другой бок, недовольно добавил: – Накрой чем-нибудь, холодно.

Эльвира осторожно накрыла его одеялом, прямо с ботинками. Сейчас ее мучила только одна мысль: как бы он не проснулся! Даже грусть из-за новой вечной разлуки с ее чудесно обретенным анжем отошла на второй план.

Спокойной ночи, мальчики, подумала она, закрыла дверь номера со стороны коридора и на цыпочках поспешила к лифту. Красное платье, облитое шампанским, нахально вылезло из пакета и развевалось, словно флаг. А вправленные в ожерелье изумруды затаились на Эльвириной шейке, уютно уткнувшись в норковое манто.