Текст книги "Наследник для Деспота (СИ)"
Автор книги: Настя Ильина
Соавторы: Виолетта Стратулат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 2. Роберт
Я резко выдохнул, едва сдерживая эмоции. Ярость клокотала в венах, пробираясь до мозга костей, раздирая сознание первобытным желанием крушить всё, что только попадется под руку. Какого чёрта? Меня развели, как самого натурального лоха и при этом пытались требовать вежливости? Ни за что! Сестры-близнецы еще сполна хлебнут дегтя за свою аферу. Я чуть мотнул головой, чтобы развеять эти мысли, теребящие нервную систему, и посмотрел на врача, побледневшего, как полотно.
– Сергей Александрович, я привёл вам свою беременную, – рыкнул я, кивнув на девчонку, потирающую свой локоть.
Она была похожа на Лику как две капли воды, но одновременно казалась совсем иной. Те же мягкие черты лица, карие глаза, прямой нос… Однако лицо не «украшал» яркий макияж, кричащий «возьми меня как можно быстрее». Девчонка вообще сегодня не накрасилась… И оделась она чуть скромнее: светлые шорты и голубой топ. Вкусы в самореализации у сестер явно разнились. Даже тёмные волосы цвета молочного шоколада собраны в небрежный хвост на макушке – лишь несколько прядей обрамляли лицо, – а Лика предпочитала накручивать локоны и носить их свободными, никак не закалывая.
Я снова посмотрел на девчонку, едва достигающую по росту плеча. Во взгляде ее пылала ненависть. Она, недовольная, пыхтела, как ёжик, исподлобья поглядывая на меня.
– Роберт Елисеевич, вы успокойтесь! Может, валерьянки? – спросил Сергей Александрович.
В его тёмные, почти чёрные волосы наверняка ещё добавилось с десяток седых. Губы были плотно сжаты – вероятно, мужчина пытался выдать безмятежность, но на самом деле нервничал не меньше моего. Вряд ли к нему когда-нибудь врывались в кабинет так бесцеремонно.
– К чёрту валерьянку! Осматривайте её поскорее! Берите нужные анализы!
Таким возбуждённым я не был уже давно. Голова гудела от адреналина в крови, пульс клокотал в глотке и ребрах, доставляя небольшой дискомфорт сильными ударами. До сих пор не верилось, что случайность открыла глаза на истину. Череда вопросов туманила рассудок. Что сестры планировали сделать потом? Попытаться ещё снять с меня денег, продав ребёнка? Или чего похуже? Ещё и смотрела эта девка на меня так, словно это я последний злыдень на планете, выставляя себя самой невинностью. Будто бы не знала до этого дня, что ей ввели сперму? Она что – полоумная? Сперму никогда не видела? Пусть щебечет эти сказки на ушко кому-нибудь другому, но не мне.
– Послушайте, я ведь уже проводил осмотр, – принялся оправдываться врач, еще не сообразивший, как его окрутили сестры. – Инсеминация оказалась неудачной. Анжела Владимировна не смогла забеременеть! – как мантру твердил доктор одно и то же.
– А Ксению Владимировну после инсеминации осматривали? – спросил я, заметив, как вздрогнула девчонка.
– Ксения… – удивленно пробормотал Сергей Александрович и потёр переносицу. – Как же я сразу не догадался… Я списал резкое сужение стенок влагалища из-за отсутствия секса в течение длительного времени, ведь Анжела Владимировна должна была воздерживаться от половых связей…
Он шумно выдохнул, потупив взгляд, а я стиснул челюсти и сжал руки в кулаки. Неудивительно: сделать инсеминацию не той – грубейшая медицинская оплошность. Не только меня две мелкие фурии обвели вокруг пальца, как мальчишку, но и специалиста. Юрист говорил мне, что лучше взять опытную суррогатную мать, но нет же! Захотел помочь девчонке, еще и посчитал, что раз организм молоденький, то и ребёнка выносит без проблем. Какой же я – идиот!
– Ксения Владимировна, зачем же вы пришли за сестру… Это ведь подсудное дело! – покачал головой доктор, а девчонка шмыгнула носом и понурила голову. – Вы проходите за ширму. Я проведу осмотр, после чего выпишу направления на анализы.
Она резко взметнула на врача взгляд и судорожно сглотнула, затем посмотрела на меня, как побитый волчонок. А я-то тут при чём? Это я – жертва обстоятельств!
Видимо, осознав, что сбежать ей от ответственности за ложь больше не удастся, она спряталась за ширмой. Донесся звон металла – наверное, из-за ремня, затем и шуршание одежды. Я выдохнул с облегчением, радуясь, что хотя бы теперь она не намерена перечить. Кто знает, сколько с пререканиями пришлось бы убить времени? И так все пошло к чертям собачьим!
Сергей Александрович начал покачивать головой, следуя за ней, переваривая бредовость ситуации, но остановился и обернулся. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что мне следует отойти. Решив не спорить, я схватился за спинку стула и, повернув его, уселся ближе к стене, где высокая ширма полностью скрывала гинекологическое кресло. Будто бы мне ее органы интересны… Чего я там не видел? У всех всё одинаково.
Уже через пару минут обследования врач сухо произнёс:
– Матка увеличена. Вероятнее всего, беременность успешно наступила. Нужно завтра утром сдать анализ крови.
Он вышел из-за ширмы, снял перчатки и сделал какие-то пометки у себя в блокноте, а я поднялся, вернув стул на место. Следом за врачом показалась девчонка, едва переставляющая ноги от шока.
– Ксения Владимировна, выходите в коридор. Я отдам направления Роберту Елисеевичу, а дальше вы с ним поговорите.
– Спасибо, – произнесла она через некоторое время сухим голосом, будто слова доходили с опозданием, и вышла из кабинета.
Сергей Александрович посмотрел на меня испытующим взглядом:
– Лучше бы вы прислушались к советам, ведь теперь со всех могут полететь головы за проведение инсеминации здоровой молодой девушке, которая ещё ни разу не рожала. Вам бы как-то по-доброму решить с ней вопрос… Тут скорее грамотная афера.
От последних слов я снова вспылил. Мне хотелось встряхнуть девчонку и спросить, что они вообще придумали? Как посмели додуматься до такого! Но она вынашивала моего ребёнка, и я не мог причинить ей боль. Зато мог как следует поговорить с её сестрёнкой, бросающейся лживыми словами направо и налево
– Завтра утром отправьте девушку на анализы. К восьми натощак.
Я кивнул, развернулся на месте и вышел в коридор. Хотел сказать ей, что теперь она просто обязана выполнять поручения врача, и если что-то не дай бог пойдёт не так, то…
Вот только в коридоре её не оказалось.
Сбежала?
С моих губ сорвался рык, и я бросился за девчонкой, сломя голову.
Я выскочил на крыльцо медицинского центра, бормоча проклятия, готовый расколоть черепушку девчонки на кучу частей за подобные выходки. Хочет поиграть со мной в прятки? Узнает, что так лучше не поступать… На собственной, мать её, шкурке прочувствует весь спектр раздирающих эмоций!
Я огляделся, раздумывая, в какую сторону Ксюша могла бы побежать, и заметил её темноволосую макушку. Девчонка сидела на скамье недалеко от парковки и размазывала слёзы по щекам. Плечи ее вздрагивали каждый раз, когда она шумно, заикаясь, втягивала носом воздухом. Ярость отпустила меня, но не полностью. Эти сестры вгонят меня в могилу! Я поседею раньше времени, если они обе продолжат выкидывать подобные трюки! Ну нет… Не позволю думать, что ей всё дозволено! Как и сестре, заварившей всю эту кашу!
– Какого чёрта ты ревешь? – раздраженно спросил я у Ксюши, приблизившись к скамье.
Тёмные волосы девчонки красиво переливались на свету. Совсем как у… Я мотнул головой, только бы отрешиться от негативных мыслей. Как-никак обещал себе не думать, не страдать, не тонуть больше в боли. Взяв себя в руки, я вновь посмотрел на девчонку. Она икнула и шмыгнула носом, подняв на меня неуверенный взгляд.
– Я б-бер-ременна-а-а! – запищала она и снова принялась рыдать, уже не пытаясь сдерживаться.
Я почесал затылок, взвешивая, походит ли её поведение на маскарад? Если она и играла, то делала это очень качественно. Однако что-то подсказывало, что девчонка не просто растеряна, а раздавлена…
– Парень есть? – сухо поинтересовался я, думая, что делать дальше.
Насколько высока вероятность того, что беременна она не от меня, а от него? Такое ведь тоже могло быть… Челюсти стиснулись, и зубы противно скрипнули. За несколько секунд ожидания ответа на мою бедную шевелюру добавилось, наверное, ещё несколько седых волос. Давно я так не нервничал из-за женщин… Только бизнес периодически доставлял хлопоты, что неудивительно.
Девчонка, обессилившая, отрицательно помотала головой в стороны. Тем лучше, а то пришлось бы еще и с ним разбираться, что я якобы «отбил» его девчонку… В любом случае, я не собирался теперь выпускать её из-под «колпака» и планировал оберегать как зеницу ока. Потому что это – мой ребёнок! Мой наследник! Или наследница… Ребенок, в конце концов, не виноват в поступках своих родителей.
– Бер… Беременна, – снова процедила Ксюша, уставившись куда-то в асфальт, и бесшумно залилась слезами. Теперь она больше не вздрагивала, будто лишилась последних сил.
Неужели она на самом деле не понимала, на что шла? Такая наивная, раз родная сестричка ловко обхитрила. Если всё обстояло так, то оставалось посочувствовать Ксюше, потому что упускать своего я тоже не собирался. Девчонка вдруг выпрямилась в спине и начала яростно вытирать лицо руками, размазывая тушь по щекам.
– Пошли в машину, дам тебе влажные салфетки, – бросил я, стараясь придать голосу более мягкую интонацию. А то мотанет снова куда-нибудь, и ищи-свищи эту девицу…
Нужно было попытаться наладить с ней контакт. Рекомендация врача напрочь засела в голове. Если девчонка попытается выставить себя жертвой обстоятельств, мне ничего не светит. Оставалось найти подход или начать давить, угрожая навредить её близким. Последнее всегда срабатывало отменно.
Ксюша поднялась на ноги и чуть пошатнулась. Реакция сработала моментально, и я ухватил девчонку за локоть. Она выровнялась и выдернула руку, глядя на меня с такой ненавистью, что мне лучше бы влепили пощечину, чем прожигали глазами. Гонора у неё было достаточно, и я видел только один выход, чтобы приструнить её, если анализы подтвердят всё по срокам.
– Удивляюсь, как сестра смогла сделать тебя жертвой обстоятельств с таким характером, – произнёс я, когда мы приблизились к машине.
Девчонка села на заднее сиденье и отвернулась к окну, а я прошел к водительскому креслу. Устроившись и сразу пристегнувшись, я посмотрел в навесное зеркало заднего вида. Изредка всхлипывая, Ксюша копалась в сумочке. Будет устраивать разборки с сестрой? Но нет. Предположение оказалось неверным. Девчонка достала зеркало с салфетками и протерла лицо. Ее глаза опухли, щеки и нос покраснели, кожа заметно шелушилась из-за трения ткани рукавов.
Внутри кипели разные чувства. Я знал, что если Ксюша продолжит огрызаться, то, несмотря на наставления врача, могу сорваться и наорать на нее. Гробить и так аховую ситуацию не хотелось, поэтому я завёл машину и медленно поехал к дому сестер.
– Завтра к восьми я отвезу тебя на анализы. После подтверждения беременности и сроков будем решать, что делать дальше! – я постарался говорить спокойным тоном, однако эмоции не отпускали.
– Я не планировала рожать… – начала бормотать Ксюша, и я резко дал по тормозам. Ее слегка тряхануло, но ремень безопасности не позволил ей удариться обо что-либо.
Съехав на обочину, я обернулся к ней, пытаясь унять ярость, которая в ту же секунду начала превращать меня в грёбаного Халка.
– Ты не посмеешь сделать аборт! – зарычал я, теряя самообладание. – Ты запомнила? Иначе твою сестрёнку…
– Я не собиралась! – закричала она на меня в ответ, поддавшись тому же порыву эмоций, что и я. – Вы не слушаете до конца! Я не буду делать аборт! Но я не планировала беременность! Я не хотела так рано рожать! И уж тем более я не собираюсь отдавать своего ребёнка кому-то…
Её последние слова стали пульсировать в голове, сливаясь с рекомендацией врача попытаться наладить контакт. Меня вдруг обуял страх, что я могу лишиться своего ребёнка из-за игры какой-то молоденькой идиотки, которая смотрела на меня глазёнками, полными слёз, и говорила, что всё сделает ради денег на операцию матери. Только сейчас передо мной сидела ее сестра-близнец, шокированная происходящим не меньше моего.
– Я убью всех, кто тебе дорог, если посмеешь бороться против меня! – процедил я, глядя ей прямо в глаза, в которых тут же появился первобытный страх.
Глава 3. Ксения
Я потихонечку прошмыгнула в квартиру, надеясь остаться незамеченной, и сразу же скрылась за дверью ванной. Мне необходимо было привести себя в порядок, чтобы мама ничего не заподозрила и не задавала вопросов. После операции на глаза ей нельзя волноваться, иначе это усложнит восстановление организма, а мы с сестрой постоянно доставляли сложности. Правда, очень многое удавалось скрыть…
Голова до сих пор гудела от всех тех шокирующих новостей, которые обрушились на меня в одночасье. Одно радовало – без результата анализа крови врач мог ошибиться с беременностью. И я вцепилась в эту мысль, как в единственное спасение! Нужно дождаться возвращения Лики и потом разобраться с претензиями Барышева. Меня передернуло, стоило вспомнить его свирепое выражение лица, стальной голос, не позволяющий пререканий.
Умывшись тёпленькой водичкой, я посмотрела на своё отражение. Выглядела намного хуже, чем когда болела три недели бронхитом и лежала в кровати с температурой. Припухлость с век спала, но глаза оставались красными; кожа приняла нездоровый белесый оттенок, губы немного потрескались. Вот только и скрываться в ванной я дольше не могла.
– Ксюш! Ксения! – тихонько позвала мама, наверное, услышав плеск воды. – Ты вернулась?
– Да, мамуль! – быстро нашлась я с ответом, ощущая бешеные удары сердца в груди. – Сейчас только пятно на одежде застираю! Облилась кофе.
Пришлось стягивать топ и застирывать на нем несуществующее пятно. Мне не хотелось врать, но из-за выходок сестры приходилось часто выкручиваться. Я знала, что в Италию она поехала не на прохождение обучения для подъёма по карьерной лестнице. Она, счастливая, мотанула туда со своим папиком на отдых. И мама, как назло, давила, сравнивая наши успехи: «Может, сейчас не так важно дорогущее высшее образование? Ты только посмотри: сколько Анжела после одиннадцати классов школы зарабатывает?». Знала бы мама, каким местом и как Лика зарабатывает… А меня сестра никогда не слушала, взрываясь каждый раз, как только я отдаленно поднимала животрепещущую тему ее бурной личной жизни.
В эту секунду меня вдруг осенило. Барышев никуда не уезжал. Мало того он понятия не имел, что Лики нет в городе… Он ли был её дорогим папиком всё это время? Судя по всему нет… Тогда что это за сделка на беременность? Меня передёрнуло от размышлений. Не могла же Лика крутить романы с несколькими мужчинами?! Нервно хохотнув собственным мыслям, я аккуратно развесила топ на бельевой верёвке над ванной, а затем натянула свою пижамную футболку, которую оставила утром на стиральной машинке. Думала, что быстренько всё уберу, когда вернусь, однако сама попала по полной программе… И убирать теперь ничего не хотелось.
Выйдя в коридор, я почти сразу вспомнила, что со всеми потрясениями забыла купить хлеб и молоко. И честно говоря, не готова была снова идти в магазин. Я вообще побаивалась теперь высовываться на улицу в одиночку. Что если Барышев – не единственный человек, которому моя сестричка «задолжала»?! Ком сдавил горло. По телу прошелся озноб.
– Мам, ты простишь свою непутёвую дочь? Не купила хлеб… и молоко… Заболталась с Анькой и…
– Да ничего страшного! Я вон пирожков уже нажарила. Твои любимые, между прочим, с капустой. Пошли чай пить. А молоко мы не особо пьём, на сегодня-завтра ещё хватит.
Я выдавила из себя улыбку, рассчитывая на то, что мама не заметила полопавшиеся капилляры в глазах, и направилась следом за ней на кухню. Она шла, шаркая тапочками по полу, и каждый отзвук отдавался в висках пульсирующей болью, когда я вспоминала угрозу Барышева убить всех тех, кто мне дорог. Интуиция меня не подвела: он – тот еще опасный фрукт. Хуже всего – завтра утром предстояло с ним встретиться так, чтобы и мама ничего не заметила.
Я присела за стол и с осторожностью выглянула в окно. Машины Деспота в поле зрения не заметила. Скорее всего, он сразу же уехал. Мне следовало позвонить сестре и спросить у неё, с какой целью она вообще так подставила меня? И как додумалась связаться с этим типом?
– Ты опять всю ночь не спала? – услышала я строгий голос мамы, вырвавший меня из мыслей.
– Спала вроде, – ответила я, пожав плечом.
– Вижу: как ты спала! Все глаза краснючие! Ксюха, ну перестань ты сидеть над книгами своими столько времени! Сейчас уже…
– Помню! Учёба не ценится так, как раньше. Только это, может, Лике свалилась манна небесная, но не каждый способен пойти на таку-ую работу, как она! – Последние слова я произнесла с нескрываемым раздражением в голосе.
Мне стало надоедать, что мама постоянно ставит в пример сестру, которая ну никак не заслужила быть примером. Почему родители постоянно сравнивают детей друг с другом, заставляя чуть ли не соревноваться за их внимание и заботу?
Закусив губу от досады, я схватила верхний пирожок из таза и откусила большой кусок, тщательно прожевывая, чтобы ненароком не сболтнуть чего-нибудь лишнего. Эмоции раздирали, ими отчаянно хотелось поделиться, но тогда всё стало бы в разы хуже, чем сейчас… Я еле как смогла доесть пирожок. Аппетита не было совершенно. Однако я не могла обидеть маму. И уж тем более не хотела, чтобы на меня обрушился шквал вопросов, на которые и сама пока не готова была дать ответ.
Телефон завибрировал в кармане шорт, испугав меня жужжанием. Мог ли Барышев узнать мой номер так быстро? Мне кажется, что он мог сделать что угодно, даже луну с неба достать, если возникнет такая надобность. Но это был не он. И слава Богу!
«Сестра», – высветилось на экране, позволив мне выдохнуть с облегчением.
Я сделала большой глоток чая, приготовленного мамой, и посмотрела на нее.
– Лика звонит, пойду потрещу с ней часик! – улыбнулась я натянуто. – И за реферат пора браться, а то сдавать нечего будет.
– Конечно, иди! Скажи ей, чтобы не забыла набрать меня вечером.
Я кивнула, поднялась на ноги и поспешила в свою комнату. О том, что даже стакан забыла помыть за собой, вспомнила только, когда дверь в комнату следом захлопнулась. Нажав на кнопку подтверждения видеовызова, я затаила дыхание.
– Ксюнька, привет! Чего не отвечаешь? Сказала же, что дома сегодня! – Радостная сестра жмурила глаза под лучами слепившего ее солнца. На фоне нее виднелись разноцветные каменные дома.
– Ну, привет! – сухо ответила я и перевела взгляд на сестру. – Я тоже так думала, пока меня силой не затянул в машину Барышев…
Лика широко распахнула глаза и, раскрыв рот, часто-часто двигала нижней челюстью, будто намеревалась что-то ответить, но не могла подобрать слов.
Ее ошеломленный вид только усугублял ситуацию. Сестра все знала и смолчала! Как можно было до такого додуматься? Тем более не с чужим человеком?!
– Ничего не хочешь мне сказать? – съязвив, я первой не выдержала и с раздражением посмотрела на Лику.
Она переменилась в лице: побледнела, как белоснежный лист «Снегурочки», а зрачки расширились, отчего радужка, казалось, стала почти черного цвета. Закусив губу, Лика отвела взгляд в сторону. Я заметила, как ее глаза отчаянно заметались, выдавая бурный мыслительный процесс в поиске весомого оправдания.
– Ч-ч-что он от тебя хотел? – дрожащим голосом выдавила она, попытавшись изогнуть губы в улыбке.
Однако выходило криво. И лицемерно. Ее любимая алая помада почему-то теперь ассоциировалась с порогом и грехопадением. Лика окончательно променяла ангельские крылышки на когтистые лапы демоницы. Аж тошно…
– Наверное, хотел то, что задолжала ему ты! – со злостью ответила я.
Мне хотелось, чтобы сестра сама призналась, что подставила меня. Как она будет оправдываться? Какова причина ее поступка? Зачем вообще ввязалась в сомнительную сделку с самым настоящим демоном во плоти – Барышевым?! Я смотрела на близняшку, стараясь сдержать порыв эмоций и не накричать. У меня все кипело в душе. Я чувствовала, как подкашиваются ноги от бессилия и как зудят ладони от желания швырнуть куда-нибудь телефон. Если бы Лика была рядом, я точно встряхнула бы её за плечи хорошенько и…
– Слушай, он больной… Он тебе не причинил вреда?
Лика состроила обеспокоенное выражение лица, словно не провернула ловко аферу, и самое ужасное – даже голос ее звучал так чисто, взволнованно и искренне. Актриса, блин!!!
– А моя беременность – это тоже болезнь? – не сдержалась я, чуть повысив голос, и тут же прикусила язык.
Слова слетели с языка прежде, чем я успела сообразить. Осознание сказанного словно окатило меня холодной водой: злость улетучилась, на смену ей пришел испуг. Если Лика сболтнет что-нибудь маме, то виноватой во всем окажусь я. А мне и так пришлось увязнуть в ее проблемах против своего желания… по горло…
– Ты…
Лика не могла подобрать ответ, зависнув с открытым ртом. Она стала чаще дышать и просто хлопала накрашенными тушью ресницами, пока банально не придумала ничего лучше, как сбросить вызов. Это лучшее «оправдание», которого я заслуживаю? Такое поведение стоило моего искреннего доверия? Я, раздраженна, попыталась позвонить ей снова, но она тотчас сбросила, а потом принялась что-то печатать.
Сестра: «Прости. Папик вернулся. Пожалуйста, не говори пока ничего маме. Мы всё решим. Позже…».
С губ сорвался истерический смех, а по щекам покатились слёзы. И это всё? Всё, что мне может сказать сестра-близнец? Мы ведь с детства были неразлучны… Горой друг за друга стояли. Как она могла вот так поступить со мной? Как? До сих пор верилось с трудом!
Я уткнулась носом в подушку и зарыдала, стиснув зубы, чтобы не закричать от отчаяния. Сдерживаемые эмоции окончательно прорвались наружу, меня трясло от их натиска. Только сейчас я начала потихонечку осознавать весь ужас сложившейся ситуации. Я, скорее всего, беременна! По «принуждению» и лжи. От человека, которого даже не знаю! И он, Барышев, дал понять, что не отпустит меня, не позволит бороться с ним и забрать ребёнка. Я даже, наверное, не увижу малыша после родов, потому что он заберёт его или её. Моя жизнь катится к чертям. Я лишусь вышки, лишусь работы, лишусь своей семьи, которая наверняка не примет такой исход.
Стараясь выровнять дыхание, я постаралась успокоиться, чтобы не напугать маму, если она зайдет в комнату. Мне нужно было взять себя в руки! Голова всё ещё гудела, а мысли потоком перебивали друг друга.
Что будет дальше?
Что меня ждёт, если беременность подтвердится?
Что тогда сделает Барышев?!
Не о таком будущем я мечтала… Не о таком…
* * *
Даже успокоившись, я чувствовала себя вареной и опустошенной. День тянулся невыносимо долго: любовные романы и приключенческие фэнтези не спасали, а реферат по лингвистике японского отказывался писаться, несмотря на заготовленный изначально план. Еле как вымучив пару пунктов, на остальное решила забить до лучшего расположения духа. Хотя времени до сдачи оставалось немного, если я защищу позже, чем одногруппники, сильно баллы это не испортит. В конце концов, в остальном я все идеально сдавала – может, и автомат в итоге выйдет?
Дотянув до одиннадцати вечера, стараясь не попадаться маме на глаза и делать вид бурной учебной деятельности, плюхнулась в постель я обессилевшей и ещё долго сверлила потолок взглядом. Весь прожитый день с внезапно свалившимися новостями чудился мне кошмаром. Разве что всё никак не удавалось проснуться…
Какого чёрта моя жизнь резко повернулась пятой нелицеприятной точкой? Чем это заслужила? Ответов я не могла найти. Мне просто хотелось верить, что дело в неудачном стечении обстоятельств и что наутро, открыв глаза, всё встанет на свои места. Никакой лжи сестры. Никакой встречи со злыднем-Барышевым. И никакой процедуры в гинекологическом кресле!
Но, когда я проснулась, неприятная горечь напомнила о себе липким послевкусием, и куча вопросов тут же закружилась в мыслях, обескураживая.
Я не просто могла оказаться беременной… Меня оплодотворили искусственно!!! Без моего согласия!!! Кто бы мог подумать, что это случится со мной? Такое ведь только в любовных романах происходит, в мелодрамах, которые мы часто смотрели с мамой вечерами, но не со мной! Не в реальной жизни! Нет-нет-нет!
Нижняя губа начала предательски подрагивать, к горлу подкатил тошнотворный ком, и я постаралась мысленно себя успокоить. Не может быть беременности! Это всё просто сбой цикла. Я докажу им всем, что не нахожусь в положении, и Барышев ещё извиняться будет за грубость и «похищение»!
Медленно опустив ноги на пол, я присела на край кровати, потёрла холодные ладони друг о друга и шумно втянула в лёгкие воздух. Конечности слегка покалывало, что я списала на беспокойный сон. Надо было просто решиться… Сдать кровь и доказать им, что я не беременна. Врач вполне мог ошибиться, так как в ранние сроки сложно подтвердить наверняка.
В душе я лишь подтвердила свои догадки, потому что обнаружила на трусиках небольшое пятнышко крови. Уровень адреналина резко подскочил в крови, а губы растянулись в улыбке. Безудержное счастье переполнило каждую клеточку моего тела. Я даже чуть было не взвизгнула от радости, но тут же сдержалась. Не следовало привлекать к себе внимание мамы, потому что если она вдруг начнёт задавать ненужные вопросы… Это станет трагедией и взвинчиванием мозга на ровном месте…
Приведя себя в порядок и одевшись в джинсы с джемпером, потому что за окном стояла пасмурная погода вкупе с туманом, я пришла на кухню в приподнятом настроении. Мама уже сидела за столом и обхватила кружку с чаем руками.
– А ты сегодня рановато собралась! – нахмурилась мама, как только заметила меня.
– Мне… Эм… – Я на секунду зависла, придумывая, как оправдать свой ранний уход, потому что учёба в последнее время начиналась не раньше двенадцати – некоторые зачеты получила автоматом, и последние семинары разрешили не посещать. – Преподавателя нужно одного поймать срочно. Уладить вопрос с зачётом! – быстро нашлась я с ответом, и уже хотела выпить чай с пирожком, но вспомнила, что должна сдать кровь натощак.
Барышев не успокоится, пока не увидит собственными глазами отрицательные результаты, поэтому я решила, что сдам анализы, а когда ему скажут, что беременность не наступила, попрошу извиниться за то, что обвинял меня в присвоении его спермы. Будто бы сдались кому-то его старческие сперматозоиды… или гены в частности.
– Чай налить? – заботливо поинтересовалась мама.
– Нет! Спасибо большое, но я уже опаздываю.
Я услышала, что в комнате зазвонил телефон, и ноги мгновенно стали ватными. На секунду в памяти всплыл образ Деспота, глядевшего на меня убийственным взглядом и угрожавшего прикончить всех тех, кто мне дорог.
Обняв маму наспех и поцеловав её в щёку, я поспешила к себе в комнату, сняла телефон с подзарядки и посмотрела на экран. Номер был незнакомым, но сомнений в том, кто звонит, у меня не возникло.
– Алло, – ответила я, чувствуя, как внутри все сжимается в узел.
– Если не выйдешь через пару минут, то я сам поднимусь на твой этаж! – услышала я холодный, как сталь, голос, и от радости не осталось былого следа.
Умеет этот Дьявол испортить настроение, но… Недолго ему ещё радоваться…
