Текст книги "Журнал Наш Современник №12 (2004)"

Александр КАЗИНЦЕВ • Менеджер Дикого поля (продолжение) (Наш современник N12 2004)

АЛЕКСАНДР  КАЗИНЦЕВ

МЕНЕДЖЕР  ДИКОГО  ПОЛЯ

Государство? Где вы видите государство?!

Ползущий, словно тощая черепаха, БТР. Жиденькая цепочка одетых кто во что горазд людей с “калашами”. Замешательство у стены невысокого дома. Медленно, нестерпимо медленно долговязый военный (офицер “Альфы”?) поднимает руку, и столпившиеся у проема начинают неловко протискиваться внутрь.

Тот, кто видел эти кадры, наверное, никогда не забудет их. 3 сентября. Штурм школы в Беслане.

Три дня, затаив дыхание, ждали развязки. Город, Осетия, вся Россия. Да и весь – без преувеличения – мир. На благополучный исход надеяться не приходилось. Но в том, что государство сделает максимум возможного, стянет в Беслан лучшие силы, самую современную технику, все эти хитроумные, безумно дорогие игрушки спецслужб, мало кто сомневался.

И вот – срыв, чудовищный провал! Крупным планом – во весь экран –  у ж а с а ю щ а я  ч е л о в е ч е с к а я  н е з а щ и щ е н н о с т ь.  Вместо умных и грозных машин, вместо асов ближнего боя (помните хвастливые репортажи о том, как горстка бойцов “Альфы” на учениях захватывает чуть ли не целые базы условного противника?), вместо торжества государственной мощи мельтешение солдатских фигурок,  н и  в  ч е м  не имеющих преимущества перед террористами.

Тягостное осознание очевидного  б е с с и л и я  наших защитников. Недоумение: как же так? Положим, удар террористов был неожиданным, оттого-то и прозевали (хотя и сама эта неожиданность свидетельствовала о слабости спецслужб), но теперь развязку ждали, не могли же и впрямь надеяться на переговоры, на усталость или “милость”, милосердие зверей; почему вновь оказались неподготовленными? При взгляде на экран охватывало ощущение  н е и з б ы в н о г о  с и р о т с т в а:  некому защищать! Нечем защитить !

Припомнились жалкие потуги имиджмейкеров придать привлекательность службе в силовых структурах. Последние годы по телевизору охотно крутили ролики, где накачанный вэдэвэшник ударом руки перерубал стопку кирпичей. И по контрасту в памяти возникала реклама американской мощи: десятки вертолетов, заслоняющих горизонт, хищные бомбардировщики, взлетающие с палубы гигантского авианосца, чужие города в электронном прицеле и далекие разрывы бомб, поразивших цель. Будто специально играли на противоположностях: суперсовременные технологии – каменный век.

Думалось: топорная работа наших телевизионщиков. Оказалось – емкий образ. Неприглядная правда.

Рассказывая о Беслане, спецназовцы вспоминали: “Подмога к нам летела чуть ли не в трусах” (“Комсомольская правда”, 6—13. 09. 2004). Такими силовики и предстали перед страной и миром – голенькими….

Впечатление было столь ошеломляющим, что телевизионное начальство (или сам Кремль) сочло нужным вмешаться и подкорректировать действительность. Ближе к вечеру в хронику штурма вмонтировали кадры, на которых бронетехника идет неудержимой лавиной. Однако они так не вязались с произошедшим, выпадали из репортажей по стилю и смыслу, что возникало подозрение: это архив, кадры подготовки к параду советских времен.

Да, в эпоху СССР мы по праву гордились победительной мощью. Это чувство пережило и советскую державу, и советскую армию. А все казалось, что этакую силищу не угробить, не порезать на металлолом, как бы ни старались “реформаторы”. Рассудок отказывался считаться даже с постыдным опытом Буденновска и Первомайского. Эти провалы списывали на Ельцина, нелепо вылезавшего на экран и косноязычно бормотавшего о “38-ми снайперах”. Мнилось: если бы не  б р е в н о,  мы бы им показали…...

И вот выяснилось:  п о к а з ы в а т ь  н е ч е г о!  Федеральные силы не превзошли террористов в  о с н а щ е н н о с т и  и, что еще хуже, явно уступили им в  о р г а н и з о в а н н о с т и.  А ведь оснащенность и организованность – те самые компоненты, по которым государство  г а р а н т и р о в а н н о  превосходит боевиков. Ибо сепаратисты представляют группу, часть, отколовшуюся и противопоставившую себя целому, а государство это целое олицетворяет. Разумеется, правительственные силы могут попасть в ловушку, но если государство не в состоянии быстро мобилизовать ресурсы и добиться  р е ш а ю щ е г о  п р е в о с х о д с т в а,  то это означает, что его механизмы не работают .

Скажут: власти не хотели раздражать жителей Беслана, отвели спецназ за город – именно поэтому “подмоге” пришлось лететь к месту трагедии чуть ли не нагишом. Существенное уточнение. Очевидцы рассказывают, что горожане прямо говорили солдатам: “Пойдете на штурм, будем стрелять вам в спины!” А что же вы думали – там, в школе, находились их дети, отцы знали: штурм обернется гибелью заложников.

Но в том-то и дело, что сама эта ситуация с убийственной наглядностью показывает, насколько ослабела власть и деградировала держава. Население не доверяет ни армии, ни государству. Причем не только в Беслане и на Кавказе в целом. Опросы общественного мнения свидетельствуют: почти половина респондентов не верит, что государство защитит их в случае терактов (“МК”, 16.09.2004).

Со своей стороны, власть не может ни убедить, ни принудить общество подчиняться ее требованиям. Даже таким обоснованным, как создание зоны безопасности вокруг захваченной школы. Зарубежные эксперты были потрясены: “Главная проблема, о которой можно говорить сейчас, это тот бардак, который творился вокруг школы. Там была толпа родителей, вооруженные гражданские люди, просто любопытные. В таких случаях прежде всего необходимо обеспечить стерильную зону вокруг объекта и отдалить толпу так, чтобы это не мешало держать ситуацию под контролем” (“Коммерсантъ”, 6.09.2004).

Прекратить “бардак” не отважились ни военные, ни гражданские руководители.

Президента Северной Осетии А. Дзасохова обвиняли в том, что он не отправился на переговоры с террористами. Эти упреки вряд ли справедливы. Слишком велик был риск. Если бы боевикам удалось взять в заложники президента Осетии, это сделало бы их вылазку триумфальной – независимо от ее исхода.… Дзасохов не должен был идти на поклон к террористам, но  о б я з а н  был пойти к своим избирателям, согражданам и убедить их выполнить  р а з у м н ы е  требования военных. Не решился! Что нагляднее всяких деклараций (его собственных – и оппозиционных) показывает, в какой мере он способен контролировать республику.

То же можно сказать и об ингушском руководителе М. Зязикове, куда-то запропавшем на время трагедии (точно так же он поступил и во время рейда боевиков на Назрань). И о президенте России В. Путине. “Попрятались”, – гласил заголовок одной из газет.

Понятно, никто не требует, чтобы президент с голой грудью шел на террористов. А вот выработать план разрешения кризиса – его обязанность. “Штурма не будет!”, “только переговоры” – это, конечно, хорошо – как лозунги, как жесты в сторону злобно следящего за нами Запада. Дескать, глядите, какие мы гуманные! Но по отношению к собственному государству, его гражданам, в том числе по отношению к заложникам Беслана, такая позиция была безнравственной и гибельной. Ибо она означала, что кремлевское начальство, дабы не портить международный имидж, решило отдать инициативу боевикам и, с комфортом расположившись в креслах, наблюдать, как тысяча с лишним заложников гибнет от голода и жажды (между прочим, сами школьники потом говорили, что они бы не выдержали без воды еще одного дня осады).

Что это за государство, где даже элитные части не могут противопоставить боевикам ничего, кроме “калашей” и БТРов? Где отсутствует элементарная координация действий различных силовых структур. Где войска и гражданские власти настолько потеряли авторитет, что не решаются настоять на необходимом. Где высшее руководство отдает инициативу бандитам. Такое государство утрачивает дееспособность и политическую волю, что оборачивается утратой  в о л и  к  ж и з н и .

Да, ни одна страна не застрахована от терактов. Всесильные американцы получили 11 сентября. Кичливые французы – алжирских бомбистов в середине 90-х. Педантичные немцы – группу Баадер-Майнхоф, а затем курдских террористов. Даже коварный Альбион, дающий убежище боевикам, чтобы самому не стать их жертвой, в конце ХХ века изведал, что такое взрывы бомб на площадях и в универмагах.

Но после 11 сентября в Америке самолеты не таранили зданий. Франция обуздала алжирский террор. Германия справилась с собственными леваками и заезжими экстремистами. Лондон – после переговоров правительства с ИРА – стал самой безопасной столицей Европы.

А в России по теракту в месяц! И никто ничего не предпринимает! Даже на уровне парламентской говорильни. После Беслана бросились ужесточать законы, собрались в Думе, положили предложения под сукно и разошлись.… До сих пор нет Закона о противодействии терроризму. А Закон о противодействии экстремизму приняли два года назад – в спешке, с нарушением процедуры. Впечатление такое, что в Кремле русских подростков с рабочих окраин боятся больше, чем Масхадова и Басаева .

К слову – о Басаеве. 8 октября корреспонденты НТВ сообщают: найдена машина, в которой террорист номер один разъезжал по Ингушетии. Думаете, армейский джип, незаменимый, чтобы по пересеченной местности уходить от погони? Или неприметная отечественная легковушка? Поднимайте выше! Роскошный “мерс” с московскими номерами. А нам-то вешают лапшу на уши: ищут, вот-вот найдут, обещана награда в 10 млн баксов….

По номерам вышли на владелицу машины. Телезрителям демонстрируют запись разговора с ней: кавказский акцент, охи и ахи – и полная потеря памяти: кто и где разъезжает на ее авто (“Сегодня”. НТВ. 8.10.2004). Но самое интересное даже не это! Телевизионщики были  п е р в ы м и,  кто напомнил забывчивой даме о ее роскошном автомобиле. Ни милиция, ни ФСБ не сочли нужным взять ее в разработку.

Да это же  а г о н и я,  господа! Государство? Где вы видите государство?!

Возможно, конечно, и такое объяснение: власти и  н е  с о б и р а ю т с я  ловить Басаева. Об этом давно говорят на московских кухнях, которые снова, как в восьмидесятые годы, становятся рассадником политического недовольства. (Вообще многое в сегодняшней ситуации напоминает эпоху Горбачева – при том, что путинский административный ресурс заметно уступает советскому.) Кое-кто вспоминает давнюю статью, содержавшую любопытный факт биографии террориста: во время войны в Абхазии он обучался военному делу у наших инструкторов (“Известия”, 4.09.1999). “Конечно, Шамиль Басаев не был в прямом смысле слова “агентом” российских спецслужб, но он с ними сотрудничал”, – утверждала газета.

После Беслана кухонные толки выплеснулись в печать. Да так резко, что два непримиримых оппонента – Е. Ясин из стана отъявленных либералов и М. Делягин из патриотической “Родины” высказали фактически одно утверждение. Ясин: “У меня иногда мелькала такая мысль, что Басаев действовал в интересах нашей власти. Ей это выгодно” (“Независимая газета”, 28. 09. 2004). Делягин: акты террора “с завидной последовательностью происходят там, тогда и так, где, когда и как это нужно нашей “властной вертикали” (“Завтра”, № 40, 2004).

Но даже если версия столичных интеллигентов не дай Бог верна, она лишь подтверждает тезис: государство разваливается.

Хотя я, признаюсь, не верю в связи террористов с Кремлем. Во всяком случае с его нынешними хозяевами. И вовсе не потому, что в принципе не допускаю подобного (наша эпоха такова, что ни за что, а тем более ни за кого нельзя поручиться!). Моя убежденность основана не на вере, а на прагматике. В отличие от ситуации осени 99-го сейчас хаос бьет прежде всего по Путину. Разрушает образ твердого государственника. А никакого другого политического капитала у ВВП нет .

Помните первые соцопросы, зафиксировавшие стремительный рост популярности молодого руководителя, который до этого был известен лишь в узком кругу кремлевской администрации? Общество было очаровано Путиным. Но совсем не его дальновидностью (ее отмечали только 6 процентов опрошенных), опытностью (7 процентов), принципиальностью (9 процентов). Путина поддержали как бывшего силовика, способного навести порядок (41 процент). Данные взяты из газеты “Мир за неделю” (30.10—6.11.1999). И то, что пять лет спустя вместо стабильности и безопасности страна получила перманентный (и все нарастающий!) террор,  п о д р ы в а е т  о с н о в у  популярности президента.

*  *  *

Впрочем, и сам Владимир Владимирович немало делает для того, чтобы усилить российскую смуту. Не в области безопасности, а в сфере управления государством. Причем в данном случае можно наверняка утверждать, что проблема не в каких-либо темных планах или двойной игре, а в элементарной некомпетентности.

Знаете ли вы, что полгода Россия прожила без федерального руководства? Нет, президент, премьер, министры никуда не подевались. Чинно съезжались на заседания в Кремль и в Дом правительства. А вот ступенькой ниже – в министерствах царила полная неразбериха.

Все началось в марте – накануне президентских выборов. Путин объявил о реформе правительства: количество министерств сокращалось чуть ли не вполовину – из 30 оставляли 17. Обозреватели комментировали: “Создается абсолютно чиновничий кабинет, призванный четко, оперативно и без обсуждений выполнять любое распоряжение Кремля” (“Независимая газета”, 10.03.2004).

Тут надобно припомнить, что с прежним кабинетом, и прежде всего с его главой – М. Касьяновым, у Путина было немало проблем. Премьер принадлежал к окружению Ельцина и без стеснения выполнял функции “смотрящего”, оспаривая распоряжения президента, а то и вовсе игнорируя их.

Реформируя правительство, Путин, по сути дела,  в т о р о й  р а з проявил масштабную личную инициативу. Первая разделила страну на 8 полпредств. Но если для усмирения региональных баронов достаточно было продемонстрировать волю, то для реформирования аппарата управления огромной страной требовалось нечто большее. Прежде всего опыт государственного руководства….

Что же получилось? Прежние министерства упразднили. Сотрудникам отправили уведомления об увольнении. И оставили на местах – большинство должно было перейти в новые ведомства, но их формирование затягивалось. Запаздывало и финансирование. Полгода федеральные чиновники не получали ни копейки.

Как они жили (а жили, уверяю, неплохо!) и каким образом страна не заметила полугодового отсутствия руководящего звена – другой вопрос. Но то, что огромная армия управленцев, отвечающая за жизнеобеспечение государства, в течение нескольких месяцев не могла, не желала что-либо делать и ничего не делала – это факт. И не только сама не делала – проекты, связанные с госфинансированием, были заморожены .

На следующем уровне государственной пирамиды происходило броуновское движение: федеральные агентства и службы, выделенные из упраздненных министерств, сливались, делились, перераспределяли функции и полномочия. Кстати, в результате всех этих пертурбаций общее число госведомств не только не сократилось, а увеличилось наполовину – с 56 до 76 . Сплошь и рядом одна и та же сфера деятельности подпадает под юрисдикцию двух и более контор. Хаос достиг таких размеров, что чиновники откровенно признают: никто не знает, за что теперь несет ответственность.

Выполнять распоряжения президента “без обсуждений” новый кабинет, без сомнения, сможет. А вот делать это “четко и оперативно” у путинских назначенцев вряд ли получится.

Тем более что некоторые назначения вызвали недоумение даже у аналитиков, насмотревшихся на ельцинские “рокировочки”. Во главе Федеральной антимонопольной службы оказался биолог по образованию И. Артемьев. Руководить Федеральной службой по рыболовству поручено С. Ильясову, окончившему Ленинградский электротехнический институт. Ветеринар А. Ледовских взял под начало Федеральное агентство по недропользованию. Выпускник Станкина М. Мишустин возглавил Федеральное агентство кадастров объектов недвижимости. Инженер-железнодорожник В. Волох “брошен” на пост главного эколога страны. Федеральным агентством по здравоохранению и социальному развитию отныне командует электронщик В. Прохоров. Р. Хамитов, окончивший Бауманку, рулит Федеральным агентством водных ресурсов.

На фоне этих экстравагантных назначений, свидетельствующих о лихорадочном поиске эффективных руководителей, незыблемость позиций ультралибералов, возглавляющих экономический блок, выглядит особенно впечатляюще. Видимо, Путин решил связать свою судьбу с радикальными реформаторами типа Кудрина и Грефа.

Кстати, сама реформа кабинета, скорее всего, подсказана президенту ультралибералами. В апреле 2003 года Российский союз промышленников и предпринимателей, или, как его называют, “профсоюз олигархов”, выдвинул программу сокращения правительства, разработанную группой бывшего вице-премьера А. Шохина .

Согласно этой программе следовало оставить не более десятка министерств. Убежденный рыночник, связанный с западным капиталом, Шохин не признает за государством никакой другой функции, кроме роли “ночного сторожа”. Комментируя программу РСПП, тогдашний заместитель главы аппарата правительства А. Волин заметил: “Получилось здание, висящее в воздухе” (“Независимая газета”, 17.04.2003).

Однако “твердый государственник” Путин, доблестно бьющийся с олигархами, как уверяют нас верные президенту СМИ, поддержал именно проект РСПП, лишь слегка подкорректировав его...

До последнего времени административная реформа ограничивалась федеральным уровнем. Губернаторы, пользуясь некоторой самостоятельностью, сумели прикрыть областные правительства от разгрома. После того как Путин объявил, что будет фактически назначать губернских начальников, реформа неизбежно спустится в регионы. И только Богу известно, что будет тогда с Россией.

Инициатива ВВП по укреплению “властной вертикали”, третья в его послужном списке, может породить хаос и еще по одной причине. Аналитики обратили внимание: после того как президент начнет назначать губернаторов, корпус областных руководителей расслоится. Одни будут отвечать лично перед Путиным, другие – перед избирателями. Я бы добавил: третьи не будут отвечать ни перед кем. Очевидно, что часть губернаторов, прежде всего выдвиженцы КПРФ, не имеют никаких шансов получить новый мандат от Путина. Им остается лишь дорабатывать срок. И вряд ли они станут усердствовать на работе … .

Вопросы вызывает и “равноудаленность” областного начальства. Президентские назначенцы будут ходить в любимчиках и, пользуясь этим, выбивать преференции для своих регионов. А те, кто получил власть по воле избирателей, помимо желания попадут если не прямо в оппозиционеры, то наверняка в разряд “подозрительных элементов”...

Чтобы покончить с темой реформ, замечу: до поры передышку получили силовые ведомства. И то – с 91-го их реформировали столько раз, что живого места не осталось. Впрочем, отсрочка заканчивается.

Осенью объявили о сокращении армии: каждый десятый будет уволен. В округах срочно составляют списки военных строителей, клубных работников, шоферов – ликвидацию этих должностей можно провести без большого ущерба для боеспособности.

А вот иные инициативы в советские времена иначе как вредительством не назвали бы. Предлагают упразднить районные военкоматы. Можно с уверенностью утверждать, что если сегодня благодаря усилиям райвоенкоматов удается отловить и направить в войска одного из десятка призывников, то завтра служить пойдет каждый двадцатый или тридцатый.

Сокращают кадрированные части на Дальнем Востоке. Это особая форма поддержания боеготовности: службу несут только командир и офицеры штаба. Но в случае мобилизации солдаты прибывают не на пустое место, а в подготовленную к их приему структуру. Теперь в чрезвычайной ситуации быструю мобилизацию не провести.

Ликвидируют военные кафедры в гражданских вузах. А они, между прочим, исправно поставляли так называемых офицеров-двухгодичников. После закрытия большого числа военных учебных заведений армия испытывает кадровый голод и до 30 процентов первичных офицерских должностей занимают выпускники вузов, призванные с гражданки. Сомневаюсь, что это разумно: все-таки на офицерских должностях лучше служить тем, кто связал с армией судьбу, а не тем, кто отбывает повинность. Теперь не будет ни тех, ни других. Уровень технической подготовки – и так убогий – еще более понизится.

Впрочем, люди с техническим образованием, похоже, армии скоро вообще не понадобятся. Резко сокращают самые современные рода войск – авиацию, подводный атомный флот, ракетные части .

Из боевого состава флота выведут все субмарины проекта 667БД – “основу ядерных подводных сил страны в начале ХХI века” –  по словам В. Путина. (“Независимая газета”, 12.10.2004). В ВВС сократят несколько полков истребительной авиации. Уже сегодня Сибирь, Дальний Восток, Северный Урал не защищены системой ПВО. Завтра вся страна будет открыта для ударов с воздуха. Ликвидируют несколько вертолетных полков армейской авиации. Значит, русские ребята в Чечне лишатся эффективного прикрытия.

Впечатление такое, будто кто-то мстительно выискивает наиболее уязвимые места и тут же дает рекомендации президенту “провести преобразования”, которые еще более ухудшат положение.

*   *   *

Очередные пертурбации происходят в МВД. Может быть, это тот редкий случай, когда реформы как минимум не повредят.  Х у ж е  н е  б у д е т.

МВД, милиция – едва ли не самая коррумпированная госструктура. Достаточно вспомнить “дело оборотней”. Или обратить внимание на раздел происшествий в любой газете. Или просто пройтись по Садовому кольцу и посмотреть, сколько машин (не считая служебных) стоит около центрального офиса ГИБДД. Даже у МИДа, даже у Минэкономразвития вы не увидите столько иномарок. А ведь зарплата милиционера со стажем – 7 тысяч рублей. Начинающие получают и того меньше – 4,5 тысячи (“Газета”, 11.08.2004).

Похоже, однако, скромные оклады мало печалят стражей порядка. По свидетельству той же “Газеты”, при оформлении на работу кадровики прямо говорят: “Вы на зарплату не смотрите, будете получать деньги с мигрантов, дальнобойщиков, палаточников. В общем, не беспокойтесь”.

Между тем для большинства населения милиция  о л и ц е т в о р я е т  собой государство. Человек в серой униформе – единственный представитель федеральной власти, с которым обыватель сталкивается ежедневно. По его поведению он судит обо всей державной махине.

Нельзя сказать, что суждение лестное. Напомню, только половина участников соцопросов надеется найти у государства защиту. Скептицизм оправданный, если учесть, что в том же Беслане сотрудники ОВД отказались прийти на помощь учащимся. Об этом рассказали очевидцы: “Всего три боевика впихивали детей через два маленьких окна на первом этаже. Обреченных людей выстроили в огромные очереди… Спасшиеся старшеклассники понеслись в милицию, которая в трех минутах от школы, сообщили о захвате, но там отказались бежать на помощь детям и… срочно забаррикадировали машинами проходы к отделению” (“МК”, 20.09.2004).

Не столько защитники, сколько пособники бандитов – такими выглядят блюстители закона в зеркале опросов общественного мнения. После взрыва в московском метро в феврале 2004 года “МК” задал читателям вопрос: “Какие меры безопасности после теракта должны предпринять власти Москвы?” Более половины ответивших (57,2 процента) заявили: необходима “борьба с коррупцией в правоохранительных органах” (“МК”, 9.02.2004).

И опять граждан не обвинить в голословном очернительстве. Милиционеры пропустили грузовики с боевиками Басаева в Буденновск (об этом напомнил “МК”, 2.09.2004). Милиционер – майор Игорь Алямкин – незаконно выписал свидетельство о регистрации террористке, участвовавшей в захвате “Норд-оста” (“Независимая газета”, 19.12.2003). Милиционер без досмотра отпустил задержанных по прибытии в Москву шахидок, которые через несколько дней взорвали самолеты и совершили теракт у метро “Рижская”. Майор на милицейской машине сопровождал грузовики с бандитами, захватившими школу в Беслане (“Известия”, 2. 09. 2004). И даже после трагедии милиционеры за взятку пропускали подозрительные машины в Беслан. О проверке, в ходе которой это обнаружилось, написал “МК”: “Оперативники, переодетые террористами, попытались проехать колонной через посты ГИБДД Алании. И, говорят, проехали. За 100 рублей с носа” (“МК”, 20.09.2004).

“Есть ли хоть один теракт, – возмущается “НГ”, – где бы не фигурировала продажность людей в погонах, главная обязанность которых прямо противоположная – обеспечить законность и порядок, безопасность людей” (“Независимая газета”, 20.09.2004).

Разумеется, было бы несправедливо распространять это в сердцах высказанное суждение на всех сотрудников МВД. Честных и мужественных людей среди них немало. Примечательно: их оценки деятельности своего ведомства не расходятся с общественной. “Я 15 лет работаю в милиции, – приводит “Газета” слова участкового, – но такого кошмара раньше не было – взяточничество, “крышевание”, очковтирательство, фальсификация уголовных дел” (“Газета”, 11.08.2004) . По мнению другого милиционера, “иные отделения надо менять на 70 процентов” (“Времена”. ОРТ. 8.02.2004).

Правда, обыватели уже не надеются на чистки. На вопрос социологов: “Считаете ли вы, что чистки рядов ГИБДД положительно скажутся на работе?” – только 19,3 процента ответили “да”. 78 процентов считают: “Нет – всё останется по-прежнему” (“МК”, 27.05.2004).

Полагаю, руководителям страны следует повнимательнее относиться к данным таких опросов. Повторю: для большинства людей милиция олицетворяет собой государство. И если респонденты чуть ли не в один голос утверждают: меняй не меняй – лучше не будет, то это оценка работы не только  о д н о г о  ведомства, но, в известной мере, деятельности всего государственного механизма .

Не менее тревожны – и показательны! – данные другого социологического исследования, проведенного Левада-центром. На вопрос: “Доверяете ли вы правоохранительным органам (милиция, суд, прокуратура)?” – только 5 процентов опрошенных заявило: “Определенно доверяю”. “Скорее доверяет” 27 процентов. Отказали в доверии 65 процентов. Эти люди относятся к правоохранительным органам “скорее с опасением” (41 процент) и “определенно с опасением” (24 процента). Данные приведены в газете “Известия” (4.08.2004).

Понятно, что результаты соцопросов – даже самых репрезентативных – не могут рассматриваться как решающее доказательство. Обратимся к конкретным фактам. Благо (или, может быть,  к несчастью) их можно почерпнуть из любой газетной подборки.

О взяточничестве говорить не будем. Это самое малое из прегрешений. Грабежи – преступление более серьезное. Вот заметка в “МК” от 28 января 2004 года: “Трех милиционеров-оборотней, промышлявших во время несения службы грабежом, обезвредили на днях.… Когда троицу милиционеров взяли под наблюдение, выяснилось, что прапорщики и сержант “зарабатывали” кражами со взломом”.

Бандитизм, увы, также оказывается в послужном списке стражей порядка: “Инспекторы ГИБДД УВД Самары останавливали автобусы с коммерсантами, КамАЗы или “Газели” и предлагали водителям предъявить документы для проверки. После этого появлялись их сообщники в масках, которые, угрожая автоматами, заставляли водителей отгонять машины с пассажирами в лес. Там преступники приказывали людям лечь на землю лицом вниз, после чего обыскивали их сумки и одежду. Грабители брали ценные вещи и деньги. Всего следствием зафиксировано 14 таких вооруженных налетов” (“Независимая газета”, 20.09. 2004).

“Борцы” с преступностью участвуют в наркобизнесе, ставшем в последние годы национальной бедой. “Страж порядка задержан на днях сотрудниками Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по городу Москве за сбыт и хранение зелья” (“МК”, 6.10. 2004).

Милиционер, продававший наркотики самолично, был неопытным юнцом. Искушенные люди действуют по-другому. Еще одна заметка в “МК” озаглавлена «“Оборотни” сами искали клиентов под свою “крышу”». Искали – это слабо сказано. Пользуясь служебным положением, они принуждали женщину, ранее уличенную в сбыте наркотиков, работать на них. Пятеро  наркоторговцев “оказались офицерами УВД Юго-Восточного округа столицы” (“МК”, 25. 09. 2004).

Милиционерам не чужды и плотские вожделения. В том же номере “МК” сообщает об аресте серийного (!) насильника, оказавшегося сотрудником МВД. Наглец был настолько уверен в безнаказанности, что выезжал на “охоту” на служебной машине с синими милицейскими номерами!

Но даже на фоне этой поистине вопиющей хроники очередная заметка в “МК” потрясла меня настолько, что я позволю себе привести ее полностью, несмотря на несколько глумливый тон, характерный для этой газеты: “Начальник штаба ОВД “Очаково – Матвеевское” задержан на днях за… изнасилование беременной женщины прямо в своем служебном кабинете!

Как удалось выяснить “МК”, 24-летняя дама, трудившаяся в Белокаменной кондуктором в городском транспорте, была задержана сотрудником ОВД 14 августа за отсутствие регистрации. Молодую особу доставили в околоток, где она и попалась на глаза 45-летнему подполковнику, отцу двоих дочерей. Блюститель закона привел женщину в свой кабинет и для начала велел ей пронумеровать тетради, необходимые в штабной работе. А потом предложил вступить с ним в интимную связь. Молодая женщина решительно отказалась. Она была замужем и ожидала ребенка, будучи на 4-м месяце беременности. Вскоре гражданку выпустили из околотка, но начштаба решил не терять ее из виду. 17 августа по его приказу милиционеры подкараулили женщину по дороге на работу и снова доставили ее в отдел. Здесь несчастную упрятали в “обезьянник”, где продержали трое суток, вероятно, чтобы сломить сопротивление. Потом подполковник опять привел женщину в свой кабинет, где уже без лишних разговоров изнасиловал жертву.

Оказавшись за стенами участка, дама обратилась за помощью в ОВД “Ново-Переделкино”, сотрудники которого сообщили об инциденте в управление собственной безопасности. Теперь Никулинской прокуратурой в отношении насильника возбуждено уголовное дело. Кстати, женщина была госпитализирована с угрозой выкидыша” (“МК”, 24.08.2004).

После Беслана в обществе заговорили о восстановлении смертной казни. Почему-то всё сводят только к необходимости разобраться с террористами. А я думаю, этот случай вполне подошел бы для возрождения процедуры .

Что террорист? Он, словно волк, действует на свой страх и риск. А тут эдакий вальяжный размах: послал подчиненных подкараулить, приказал оформить задержание. Ведь это по крайней мере полдюжины соучастников, каждый из которых является полномочным представителем государства.  Г о с у д а р с т– в е н н у ю  м а ш и н у  задействовали в гнусном преступлении! За такое и надо расстреливать. Лучше бы перед строем, сорвав погоны и награды.