Текст книги "Украинские народные сказки"

Автор книги: Народные сказки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

УКРАИНСКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ

СОЛОМЕННЫЙ БЫЧОК

или себе дед да баба. Дед смолу гнал, а баба по дому управлялась.

Вот баба и стала донимать деда:

– Сделай ты соломенного бычка!

– Что ты, дурная! На что тебе тот бычок?

– Буду его пасти.

Дед, делать нечего, сделал соломенного бычка, а бока у бычка смолой засмолил.

Утром взяла баба пряжу и пошла пасти того бычка.

Сидит на горушке, прядет и приговаривает:

– Пасись, пасись, бычок – смоляной бочок, Пасись, пасись, бычок – смоляной бочок!

Пряла, пряла, да и задремала.

Вдруг из темного лесу, из великого бору бежит медведь. Наскочил на бычка:

– Ты кто такой?

– Я соломенный бычок – смоляной бочок!

– Дай смолы, мне собаки бок ободрали!

Бычок – смоляной бочок молчит.

Рассердился медведь, хвать бычка за смоляной бок – и завяз.

Баба проснулась и кричит деду:

– Дед, беги скорее, бычок медведя поймал!

Дед схватил медведя и кинул его в погреб.

На другой день взяла опять баба пряжу и пошла пасти бычка. Сидит на горушке, прядет и приговаривает:

– Пасись, пасись, бычок – смоляной бочок, Пасись, пасись, бычок – смоляной бочок!

Пряла, пряла и задремала.

Вдруг из темного лесу, из великого бору бежит волк: Увидел бычка:

– Кто ты такой?

– Я соломенный бычок – смоляной бочок.

– Дай смолы, мне собаки бок ободрали!

– Бери.

Схватился волк за смоляной бок и прилип. Баба проснулась и закричала:

– Дед, дед, бычок волка поймал!

Дед прибежал, схватил волка и кинул его в погреб.

Пасет баба бычка на третий день, прядет. Пряла, пряла и задремала.

Прибежала лисичка. Спрашивает бычка:

– Ты кто такой?

– Я соломенный бычок – смоляной бочок.

– Дай смолы, голубчик, собаки мне шкуру ободрали!

– Бери.

Увязла и лисица. Баба проснулась, кликнула деда.

Дед и лисичку в погреб кинул.

Вот их сколько набралось!

Сел дед на погребицу, стал нож точить, а сам говорит:

– С медведя шкуру сниму. Знатный кожух будет!

Медведь услыхал, испугался:

– Не режь меня, пусти лучше на волю! Я тебе меду принесу.

– А ты не обманешь?

– Не обману.

– Ну, смотри! – И выпустил медведя.

А сам опять нож точит. Волк спрашивает:

– Зачем, дед, нож точишь?

– А вот шкуру с тебя сниму да на зиму теплую шапку сошью.

– Отпусти ты меня! Я тебе овечек пригоню.

– Ну, смотри не обмани только!

И волка отпустил. Опять нож точит.

– Скажи мне, дедуся, зачем ты нож точишь? – спрашивает лисичка.

– У тебя хорошая шкурка, – отвечает дед. – Теплый воротник моей старухе будет.

– Ой, не снимай с меня шкурки! Я тебе и кур, и уток, и гусей пригоню.

– Ну, смотри не обмани! – И лисичку выпустил.

Вот наутро, ни свет ни заря, «тук-тук» в дверь!

– Дед, дед, стучат! Пойди погляди.

Пошел дед, а там медведь целый улей меду притащил.

Взял дед мед, убрал его, а в дверь опять «тук-тук»!

Волк овец пригнал. А тут и лисичка кур, да гусей, да уток пригнала.

Дед рад, и баба рада. Стали они жить-поживать да добра наживать.

КОТ И ПЕТУХ

или-были кот и петух. Они крепко любили друг друга и всегда жили вместе, в одной хатке. Вот как-то собрался кот в лес по дрова, да и говорит петушку:

– Гляди, Петенька, – сиди на печи, ешь калачи и никого в хату не пускай. Сам тоже не выходи, кто бы тебя ни кликал. А мне в лес по дрова надо.

– Ладно, ладно, – отвечает петушок и хату за котиком накрепко затворил.

Прибежала лисичка (она страх курятину любит!) и стала петушка из хаты выманивать:

 
Выйди, выйди, Петенька-петушок!
У меня есть зернышки, петушок,
Есть водица чистая, как слеза.
А не выйдешь, так в оконце влезу я.
 

А петушок ей в ответ:

 
Ко-ко-ток, ко-ко-ток,
Не выйду – не велел коток!
 

Тут лисичка разбила окошко, схватила петушка за головушку, да и несет. А петушок котика зовет, жалобно поет:

 
Котик-братик,
Выручи меня!
Несет меня лиса
За темные леса,
За зеленые долы,
За высокие горы.
За быстрые воды.
Не дай пропасть!
 

Тут котик услышал, прибежал, отнял петушка у лисицы, принес домой и опять приказывает:

– Гляди же, как придет лисичка, не откликайся. Я теперь далеко уйду.

И ушел.

А лисичка увидела, что котик ушел, – бежит.

Прибежала под окошко, постучала и таково-то сладко приговаривает:

 
Выйди, выйди, Петенька-петушок!
У меня есть зернышки, петушок,
Есть водица чистая, как слеза.
А не выйдешь, так в оконце влезу я.
 

Петушок не утерпел – отозвался:

 
Ко-ко-ток, ко-ко-ток.
Не выйду – не велел коток!
 

Вскочила лисичка через оконце в хату, уплела борщ да кашу, схватила петушка за головушку – несет. А петушок опять:

 
Ой, котик-братик,
Выручи меня!
Несет меня лиса
За темные леса,
За зеленые долы.
За высокие горы,
За быстрые воды.
Не дай пропасть!
 

Раз пропел – ничего, другой пропел – бежит коток. Отнял он петушка у лисички, принес домой, еще строже приказывает:

– Сиди, Петенька, на печи, ешь калачи, а как придет лисичка да начнет тебя звать – смотри не откликайся! Я уйду далеко, очень далеко, и тогда кричи не кричи – не услышу!

Ушел он, а уж лисичка тут как тут:

 
Выйди, выйди, Петенька-петушок!
У меня есть зернышки, петушок,
Есть водица чистая, как слеза.
А не выйдешь, так в оконце влезу я.
 

А петушок опять не вытерпел – отозвался:

 
Ко-ко-ток, ко-ко-ток,
Не выйду – не велел коток!
 

Вскочила лисичка через оконце, борщ, кашу уплела, петушка за головушку схватила и несет. Петушок кричит раз, кричит другой, кричит третий… Да котик ушел далеко, очень далеко, и не услышал.

Так и унесла лисичка петушка домой.

Приходит котик из лесу – петушка нету. Он крепко затужил. Думал, думал и додумался: взял бандуру и расписную торбу, да и пошел к Лисичкиной хате.

Лисички не было дома – пошла на охоту. Остались четыре дочки и сынок Филиппок.

Ну, котик подошел к окошку, на бандуре играет и так это складно приговаривает:

 
Как у лисаньки-лисички новый двор,
У нее четыре дочки на подбор
И сынок Филиппок!
Выходите,
Поглядите,
Хорошо ль играю!
 

Вот старшая дочка не утерпела, да и говорит младшим:

– Вы тут посидите, а я пойду погляжу, кто так складно играет.

Только она вышла, а котик ее тюк по лбу – да в торбу.

А сам опять поет:

 
Как у лисаньки-лисички новый двор,
У нее четыре дочки на подбор…
 

Не утерпела и другая дочка, выбежала из хатки, а котик ее тюк по лбу – да в торбу. А сам, как и прежде, на бандуре играет, складно приговаривает:

 
Как у лисаньки-лисички новый двор,
У нее четыре дочки на подбор…
 

Выбежала третья, а он и ее – тюк; выбежала четвертая – и ее также. Выбежал сынок Филиппок – он и его. Вот и все пятеро лисят сидят в расписной торбе – ни гу-гу.

Завязал котик торбу веревкой и идет в Лисичкину хату. Приходит – глядит, а петушок еле живой лежит на лавке. Перышки выщипаны, ножка оторвана. А в печи уж и вода греется – петушка варить.

Схватил котик петушка за хвост и говорит:

– Петенька, братенька, встрепенись!

Встрепенулся петушок, хотел подняться на ноги и закукарекать – куда там, нету одной ноги! Тогда котик взял оторванную ножку, приладил ее кое-как на старое место, повтыкал перышки – ну, словом, починил.

Тогда они все, что было в Лисичкиной хате, поели, горшки-миски побили, из торбы лисят высыпали, а сами вернулись домой.

Так и доселе живут себе тихохонько да хлеб жуют. А петушок, что б ему теперь котик ни сказал, слушается. Беда разуму научила.

СЕРКО

ыл у одного человека пес Серко, старый-престарый. Взял человек да и прогнал его со двора. Бродит Серко по полю, и так ему горько! «Сколько лет хозяину служил, добро его стерег, а теперь на старости лет он для меня кусок хлеба жалеет и со двора прогнал». Бродит он так, думает… Смотрит – волк идет. Поравнялся с ним – спрашивает:

– Чего ты тут бродишь?

Серко ему отвечает:

– Да прогнал меня хозяин, вот и брожу.

А волк говорит:

– Сделать так, чтобы хозяин опять взял тебя к себе?

Серко обрадовался:

– Сделай, голубчик! Я уж тебя отблагодарю.

Волк говорит:

– Ну, слушай. Как только твои хозяева выйдут жать и хозяйка положит ребеночка под кустом, ты ходи близко от того места, чтобы я знал, где оно. Я схвачу ребенка, а ты будешь отнимать его у меня. Тогда я будто бы испугаюсь и брошу ребенка.

Вот вышли хозяева в поле жать. Хозяйка положила ребеночка под куст, а сама жнет – ничего не чует. Откуда ни возьмись – волк. Схватил он ребенка и тащит полем.

Серко бежит за волком, догоняет его, а хозяин кричит не своим голосом:

– Эге-гей, Серко!

Серко догнал волка, отнял ребенка, принес его и положил перед хозяином. Тогда хозяин вынул из мешка хлеб и кусок сала и говорит:

– Ешь, Серко! Это тебе за то, что ты мое дите спас!

Вот вечером идут с поля, берут и Серко. Пришли домой, хозяин говорит:

– Вари, жена, побольше галушек да сала не жалей!

Ну, галушки сварились. Хозяин сажает Серко за стол, сам садится рядом, говорит:

– Накладывай, жена, галушек, будем ужинать.

Подала хозяйка галушки на стол, хозяин наложил в миску целую груду, на галушки дует – боится, не обжегся бы Серко.

Вот Серко и думает: «За такое дело надо мне волка отблагодарить во что бы то ни стало».

А случилось так, что хозяин надумал дочку свою старшую замуж выдавать. Серко пошел в поле, нашел там волка и говорит ему:

– Приходи в воскресенье вечером к нашему огороду. Я проведу тебя в хату и отплачу тебе добром за добро.

Дождался волк воскресенья, пришел на то место, куда приказал Серко. А в тот самый день как раз играли свадьбу. Серко ввел в хату волка и спрятал под стол. Потом взял со стола штоф с водкой, мяса изрядный кус и все это притащил волку. Гости хотели пса избить, а хозяин заступился:

– Не бейте Серко! Он мне добро сделал, и я буду ему платить добром до самой его смерти.

Ну, Серко берет со стола самые жирные куски да носит волку. Накормил и напоил волка так, что тот развеселился и говорит:

– Я петь хочу!

Серко испугался.

– Не пой, – говорит, – плохо тебе будет. Лучше я дам тебе еще водки, только молчи, сделай милость!

Волк выпил еще водки и говорит:

– Вот теперь уж я запою!

Да как завыл под столом!.. Гости повскакали с мест – туда-сюда, под стол, а там волк. Иные со страху убежали, а иные хотели волка бить. А Серко лег на волка, будто хочет его задушить. Хозяин и говорит:

– Не бейте волка, а то и Серко убьете! Он сам ему жару задаст – не трогайте!

Вывел Серко волка в поле и говорит:

– Ты мне добро сделал, а я тебе!

Да и попрощались.

ТЕЛЕСИК

или-были дед да баба. Состарились они, а детей нету. Горюют, жалуются: «Кто нас на старости доглядит? Кто нам глаза закроет?» Вот баба и просит деда:

– Поезжай, старый, в лес, выстругай там мне деревяшечку да сделай зыбочку; положу я деревяшечку в зыбочку и буду качать: будет мне хоть забавка.

Дед сначала не хотел, а баба все просит да просит; послушался он, поехал. Выстругал деревяшечку, сделал зыбочку. Положила старуха деревяшечку в зыбочку, качает и песню напевает:

 
Люли-люли, Телесику
Сварила я кулешику,
Сварила я киселику,
Люли-люли, Телесику!
 

Качала-колыхала до той поры, покуда не пришло время спать. Встают они утречком – глядь, а из той деревяшечки сделался сынок маленький! Они обрадовались и назвали того сынка Телесиком.

Вот сынок растет да растет и такой стал пригожий – старик со старухой не нарадуются!

А как подрос он, то и говорит:

– Сделай мне, тятенька, золотую лодочку и серебряное весельце: буду я рыбку ловить да вас кормить.

Дед сделал золотую лодочку и серебряное весельце. Спустили лодочку на речку, Телесик и поехал. Вот он все ездит по речке, ловит рыбку да кормит старика со старухой. Наловит, отдаст – и опять поедет. А старуха ему еду носит, каждый раз приговаривает:

– Гляди, сыночек, как я покличу – плыви к бережку, а как кто чужой плыви дальше.

Как-то состряпала она ему полдник, принесла к берегу и кричит:

 
Телесику, Телесику
Сварила я кулешику —
Приплынь, пристань у бережка!
 

Телесик услышал.

– Плыви, плыви, лодка, к бережку! То моя матушка полдник принесла.

Приплыл. Пристал у бережка, наелся, напился, отпихнул золотую лодочку серебряным весельцем и поплыл дальше рыбку ловить.

А змея подслушала, как мать кликала Телесика, пришла к берегу и давай вопить грубым голосом:

 
Телесику, Телесику
Сварила я кулешику —
Приплынь, пристань у бережка!
 

А он слышит…

– То не моей матушки голос! Плыви, плыви, лодка, дальше! Плыви, плыви, лодка, дальше!

Взмахнул весельцем – лодочка и поплыла. А змея стояла, стояла и ушла ни с чем.

Вот Телесикова мать сварила обед, принесла к бережку и кличет:

 
Телесику, Телесику
Сварила я кулешику —
Приплынь, пристань у бережка!
 

Он услышал.

– Плыви, плыви, лодка, к бережку! То моя матушка обед принесла.

Приплыл к бережку, наелся, напился, отдал матери рыбку, отпихнул лодочку и поплыл опять.

А змея приходит к берегу и снова кличет грубым голосом:

 
Телесику, Телесику
Сварила я кулешику —
Приплынь, пристань у бережка!
 

А он почуял, что это не матушкин голосок, да взмахнул весельцем:

– Плыви, плыви, лодка, дальше! Плыви, плыви, лодка, дальше!

Лодка и поплыла дальше.

Змея видит – не выходит ее дело, пошла к кузнецу:

– Кузнец, кузнец! Скуй мне такой тоненький голосок, как у Телесиковой матери.

Кузнец и сковал. Змея пришла к берегу, стала кликать:

 
Телесику, Телесику
Сварила я кулешику —
Приплынь, пристань у бережка!
 

А он подумал, что это матушка.

– Плыви, плыви, лодка, к бережку! То моя матушка поесть мне принесла.

Да и приплыл к бережку. А змея выхватила его из лодочки и потащила к своей хате.

Принесла:

– Змеючка Аленка, отвори!

Аленка отворила, змея вошла в хату.

– Змеючка Аленка, натопи печку жарко-прежарко да зажарь мне Телесика. А я пойду гостей звать – будем гулять.

И полетела скликать гостей.

Вот Аленка натопила печь жарко-прежарко и говорит:

– Садись, Телесик, на лопату!

А он говорит:

– Я не умею. Как садиться?

– Да садись скорей! – кричит Аленка.

Он положил на лопату руку.

– Так? – спрашивает.

– Да не так! Садись совсем.

Он положил голову:

– Может, так?

– Да не так, нет! Садись весь.

– Ну, как же? Может, так? – И положил ногу.

– Да не так, – говорит. – Нет, не так!

– Ну покажи как, – говорит Телесик, – я ведь не знаю!

Она стала показывать. Только села, а он за лопату хвать – и задвинул Аленку в печь, печь заслонкою прикрыл, а сам запер хату, влез на превысоченный явор и сидит.

Вот змея прилетела с гостями:

– Змеючка Аленка, отвори!

Ни слова.

– Змеючка Аленка, отвори!

Не отзывается.

– Вот вражья Аленка! Куда ее унесло?

Змея сама отворила хату, впустила гостей, все уселись за стол. Отодвинула змея заслонку, вытащила из печи жареное. Ну все и едят – думают, что Телесика.

Наелись вдосталь, вылезли во двор и давай кататься по траве:

– Покатаемся, поваляемся, Телесикова мясца поевши!

А Телесик с дерева:

– Покатайтеся, поваляйтеся, Аленкиного мясца поевши!

Они слушают – что такое? Да и опять:

– Покатаемся, поваляемся, Телесикова мясца поевши!

А он свое:

– Покатайтеся, поваляйтеся, Аленкиного мясца поевши!

Они дивуются – что такое?

Давай искать, давай глядеть, да и увидели Телесика на яворе. Бросились к явору и давай его грызть. Грызли, грызли – зубы поломали! Побежали к кузнецу:

– Кузнец, кузнец, скуй нам такие зубы, чтобы явор перегрызть!

Кузнец и сковал. Они опять за свое – вот-вот перегрызут…

На ту пору стая гусей летела. Телесик их и просит:

 
Гуси, гуси, гусенята,
Ждет меня родная хата!
Вы меня с собой возьмите,
По-над тучкой пронесите,
У порожка опустите!
 

А гуси гогочут:

– Мы передние! Пускай тебя возьмут середине.

А змеи грызут, грызут… Вот летит еще стая гусей. Телесик их просит:

 
Гуси, гуси, гусенята.
Ждет меня родная хата!
Вы меня с собой возьмите,
По-над тучкой пронесите,
У порожка опустите!
 

Ну и эти ему отвечают:

– Мы середине! Пускай тебя возьмут последние. А явор уже трещит. Отдохнут змеи и опять принимаются грызть, отдохнут – и опять… Вот летит еще стая гусей. Телесик их просит:

 
Гуси, гуси, гусенята,
Ждет меня родная хата!
Вы меня с собой возьмите,
По-над тучкой пронесите,
У порожка опустите!
 

А они говорят:

– Пускай тебя последний возьмет! – и улетели.

Сидит Телесик, сидит сердешный – вот-вот явор упадет, вот-вот конец настанет! Глядь, летит по поднебесью гусь – один-одинешенек! Отбился, видно, – еле летит. Телесик ему:

 
Гуся, гуся, гусенятка,
Ждет меня родная хатка!
Ты, наверно, всех добрее —
Унеси меня скорее,
Тут меня загложут змеи!
 

А гусь ему:

– Садись! – говорит.

Посадил он его на спину, да, видно, притомился – низко-низко летит. А змея – за ним. Вот-вот схватит его, догонит… Нет, все-таки не догнала!

Вот гусь кое-как долетел и посадил Телесика на завалинку, а сам ходит по двору, пасется.

Сидит Телесик на завалинке и слушает, что в хате делается. А там баба напекла пирожков, вынимает их из печки и приговаривает:

– Вот тебе, дед, пирожок, а это мне пирожок!

А Телесик со двора:

– А мне?

Старуха опять вынимает пирожки:

– Вот тебе, дед, пирожок, а это мне!

А Телесик снова:

– А мне?

Они услыхали. Что такое?

– Ты слышишь, дед, будто кричит кто-то?

– Да, может, – говорит дед, – тебе почудилось?

А баба снова:

– Это тебе, дед, а это мне!

– А мне? – с завалинки Телесик.

– Все-таки кричит! – говорит баба – да к окну, а там на завалинке Телесик!

Они скорей из хаты, да схватили его, да внесли в хату, да так рады!..

А гусь ходит по двору. Баба его увидала:

– Гусь какой славный ходит! Пойду поймаю и зарежу.

А Телесик говорит:

– Нет, матушка, не режь, а накорми его! Ежели бы не он, то я бы у вас и не был.

Накормили они его, напоили и под крылышки насыпали пшенца. Так он и полетел.

Вот вам сказочка, а мне бубликов вязочка.

КОЗА ДЕРЕЗА

или-были старик со старухою. Поехал старик на ярмарку, да и купил козу. Привез ее домой, переночевали, а на другой день посылает старшего сына ту козу пасти. Пас, пас паренек козу до самого вечера, а вечером погнал домой. Догнал до ворот, а дед стоит в воротáх в красных чоботáх, да и спрашивает:

– Коза моя, козынька, пила ли ты, ела ли?

– Нет, дедушка, не пила я, не ела: как бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, как бежала через гребельку, ухватила воды капельку – только пила, только и ела.

Рассердился дед на сына, да и прогнал его.

На другой день посылает меньшого. Пас, пас паренек козу до самого вечера, да и погнал домой. До ворот догнал, а дед стоит в воротáх в красных чоботáх – спрашивает:

– Коза моя, козынька, пила ли ты, ела ли? Нет, дедушка, не пила, не ела: как бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, как бежала через гребельку, ухватила воды капельку – только пила, только и ела.

Дед и этого сына прогнал.

На третий день посылает старуху.

Погнала старуха козу, пасла целый день и вечером гонит козу ко двору; а дед стоит в воротáх в красных чоботáх, да и спрашивает:

– Коза моя, козынька, пила ли ты, ела ли?

– Нет, дедушка, не пила я, не ела: как бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, как бежала через гребельку, ухватила воды капельку – только пила, только и ела.

Старик и старуху прогнал.

На четвертый день сам погнал козу. Пас целый день, вечером выгнал на дорогу, а сам забежал вперед, стал в воротáх в красных чоботáх, да и спрашивает: Коза моя, козынька, пила ли ты, ела ли?

Нет, дедушка, не пила, не ела: как бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, как бежала через гребельку, ухватила воды капельку – только пила, только и ела.

Рассердился дед, пошел к кузнецу, наточил нож и стал козу резать. А коза вырвалась и удрала в лес. В лесу увидала коза зайчикову хатку, да туда – и спряталась на печи.

Вот прибегает зайчик и видит, что кто-то у него в хате сидит. Зайчик спрашивает:

– А кто, кто в моей хатке?

А коза сидит на печи, приговаривает:

 
Я коза-дереза,
За три гроша куплена,
Полбока луплено.
Я топу-топу ногами,
Заколю тебя рогами,
Ножками затопчу.
Хвостиком замету —
Тут тебе и смерть!
 

Испугался зайчик, выбежал из хаты и сел под дерево. Сидит плачет. Вдруг идет медведь – спрашивает:

– Об чем, зайчик-побегайчик, плачешь?

– Как же мне, мишенька, не плакать, коли в моей хате страшный зверь сидит!

А медведь:

– Я его прогоню!

Побежал к хате:

– А кто, кто в зайчиковой хате?

А коза с печи:

 
Я коза-дереза,
За три гроша куплена,
Полбока луплено.
Я топу-топу ногами,
Заколю тебя рогами,
Ножками затопчу,
Хвостиком замету —
Тут тебе и смерть!
 

Медведь испугался и убежал из хаты.

– Нет, – говорит, – зайчик-побегайчик, не выгоню – боюсь!

Опять пошел зайчик, сел под дерево, плачет. Вдруг идет волк и спрашивает:

– Об чем, зайчик-побегайчик, плачешь?

– Как же мне, волчок – серый бочок, не плакать, коли в моей хате страшный зверь сидит!

А волк:

– Я его выгоню!

– Где тебе выгнать! Медведь гнал-гнал – не выгнал, а ты и подавно не справишься.

– А вот я выгоню!

Побежал волк к хате, спрашивает:

– А кто, кто в Зайчиковой хатке?

А коза с печи:

 
Я коза-дереза,
За три гроша куплена,
Полбока луплено.
Я топу-топу ногами,
Заколю тебя рогами,
Ножками затопчу,
Хвостиком замету —
Тут тебе и смерть!
 

Испугался волк, да и убежал из хаты.

– Нет, зайчик-побегайчик, не выгоню – боюсь! Пошел опять зайчик, сел под дерево, плачет.

Вдруг бежит лисичка, увидала зайчика, спрашивает:

– Об чем ты, зайчик-побегайчик, плачешь?

– Как же мне, лисичка-сестричка, не плакать, коли в моей хатке страшный зверь сидит!

А лисичка:

– Я его прогоню!

– Где тебе, лисичка, прогнать! Медведь гнал-гнал – не прогнал, волк гнал-гнал – не прогнал, а ты и подавно не справишься.

– А вот прогоню!

Побежала лисичка к хатке:

– А кто, кто в зайчиковой хатке?

А коза с печи:

 
Я коза-дереза,
За три гроша куплена.
Полбока луплено.
Я топу-топу ногами,
Заколю тебя рогами,
Ножками затопчу.
Хвостиком замету —
Тут тебе и смерть!
 

Испугалась лисичка, убежала из хаты.

– Нет, зайчик-побегайчик, не выгоню – боюсь!

Пошел зайчик, сел под дерево, плачет. Откуда ни возьмись, лезет рак, да и спрашивает:

– Об чем, зайчик-побегайчик, плачешь?

Как же мне не плакать, коли в моей хатке страшный зверь сидит!

А рак:

– Да я его выгоню!

– Где тебе выгнать! Медведь гнал-гнал – не прогнал, волк гнал-гнал – не прогнал, лисица гнала-гнала – не прогнала, а ты и подавно не справишься.

– А вот выгоню!

Полез рак в хату, да и спрашивает:

– А кто, кто в Зайчиковой хате?

А коза с печи:

 
Я коза-дереза,
За три гроша куплена,
Полбока луплено.
Я топу-топу ногами,
Заколю тебя рогами,
Ножками затопчу,
Хвостиком замету —
Тут тебе и смерть!
 

А рак лезет да лезет; влез на печь и зашипел:

– А я рак – не дурак, ущипну – будет знак!

Да как ущипнет козу клешнями! Коза как замемекает – да с печи, да из хаты побежала, и след простыл! Зайчик обрадовался, пришел в хатку – уж так рака благодарил!.. Ну, и стал жить в своей хатке.