Текст книги "Ультра (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

– Именно это и была цель автора. – объяснила Суо. – Эта картина написана в жанре неорайонизма, отражающая определенную эмоцию. Здесь изображена тревога.

«А это не особо и трудно было! Оттенки красного, куча полосок, напоминающих змей, в верхнем правом углу что-то типа паука, на общем фоне угадывается контур жуткого клоуна, выполненного из скоплений кружков, типа перфораций – да этот ублюдок собрал основные страхи человечества и поместил их на картину!» – попробовал я проанализировать картину. – «И за это миллион сто тридцать тысяч? Да я такую же ерунду могу по пять картин в день рисовать, только краску и холсты подавай!»

– У него ещё есть три картины в стиле неорайонизма, отражающие тоску, радость и гнев. – добавила Суо. – Никогда не понимала искусство.

Дверь в кабинет гендира открылась. Задрот Семён покинул его, глядя на меня всё так же злобно, словно и не прерывали нашей дружелюбной беседы.

– Претендент Гектор Мизамидис, пройдите в кабинет. – указала мне на дверь секретарша.

Я вошел внутрь. В кабинете пахло сигарным дымом, мускатом и дорогой кожей. Сигара была в руках у здорового мужика в даже на вид дорогом костюме, мускатом пахло, скорее всего от одеколона, а запах кожи исходил от мебели. Настоящая кожаная мебель – редкость нынче. Дорогая.

Большой деревянный стол был оснащён сделанным «под старину» монитором, сенсорной клавиатурой, копирующей старую клавишную, старинной мышью, а также станцией для зарядки курьерского минидрона. Ещё там стояла коробка для сигар, антикварные механические настольные часы и письменные принадлежности. Кому в наше время вообще может понадобиться писать ручкой по бумаге? Ученикам частных школ? Мужик даже на старшеклассника не тянет.

– Гектор Мизамидис… – произнес он низким басом. – Меня зовут Геннадий Корков. Можешь звать меня просто Геннадием Викторовичем. Ты из простой семьи, твои родители работают на заводе «Нептун» рядовыми сотрудниками, у тебя есть брат Парис, ты учишься на четверки, приводов не было, не привлекался, не состоял…

Мужик, который ГенВиктрыч, замолк и улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Скажи мне вот что, Гектор… – ГенВиктрыч пыхнул сигарой. – Как ты сдал тесты и устный опрос на сто процентов?

– Постарался, вот и всё. – пожал я плечами недоуменно.

– Пх-пх-пх! Постарался?! Да второй тест был предназначен для отсеивания старательных и усидчивых! Мне нужны гении! Пх-пх-пх! – закашлявшись, громко выговорил мне ГенВиктрыч. – Я узнал про тебя и твоих родных всё! Ты НЕ МОЖЕШЬ быть гением!

Тут я бы поспорил. Нет, то что я не гений – видно невооруженным глазом, но про родителей он даже верхушку айсберга не разглядел. Сами родители мне ничего такого не говорили, но ходит по городу легенда, будто под «Нептуном» находится «Тартар», НИИ, занимающееся передовыми разработками. Никто ничего точно не знает, но «Нептун», производящий корабельные двигатели, ещё не… кхм-кхм, не утонул. А ведь кризисы тридцать четвертого, тридцать седьмого и сорокового годов должны были его прикончить. Вы не подумайте, это я не сам догадался, а привожу версию со слов одного умного учителя физики, который поделился с нашим классом этой теорией будучи подшофе на праздновании нового года в школе. Тогда мы ждали начала основной части мероприятий в классе, а потом к нам случайно забурился физик и начал вещать.

Логика в этом есть. «Нептун» должен был трижды закрыться, но не закрылся. Там не Тони Старк во главе сидит, а какой-то левый лысоватый дядечка, пьющий, бьющий жену с любовницами. Как обычно, в общем.

Родители посмеялись, когда я им толкнул эту историю, но как-то нервно.

Короче, раз даже гендиректор шоу «Нейроинтеллект» не смог ничего накопать, то проект серьезнейший. А если не смог, значит эпатажный хер он, ещё и моржовый, а не могучая личность.

– Могу или не могу, это не вам решать. – снова пожал я плечами. – Происхождение для гениев роли не играет. Либо есть, либо нет. Третьего не дано.

– Хорошо. – успокоился гендиректор Корков. – Вот ты, гипотетически, выиграл главный приз. Что ты будешь с ним делать?

– Родителям отдам. – честно ответил я. – Там, куда я собираюсь, деньги скорее навредят, чем помогут.

– И куда же ты собрался? – с любопытством спросил ГенВиктрыч.

– Ростовский военный робототехнический институт. – ответил я.

– Губа не дура. – оценил ГенВиктрыч. – И чего тебе такого Родина сделала, что ты ей хочешь так серьезно отплатить?

Я его понимаю. Патриотизм не в моде. В армию, как и всегда, стараются не попасть любыми способами. А офицерство – по-сути жертва Родине. Пять лет жизни в казарме, учёба, муштра, нагрузки, психические и физические. После завершения учёбы выпускников отправляют «куда надо», а не «куда захочется». Есть ненулевая вероятность, что родных будешь видеть по большим праздникам, всю жизнь зависая в Заполярье. Также, существует возможность «командировок», но тут как повезет. По причине таких вот особенностей, в курсанты идут только по призванию или жестоко расплачиваются за ошибку.

– Кто-то должен. – ответил я на вопрос. – И этим кем-то буду я.

– Так уверен в себе? – Корков что-то решил для себя. – Хорошо. Я утверждаю твою кандидатуру. Следующий выпуск как всегда, в воскресенье, двадцатого июля.

Я покинул кабинет Коркова и начал прикидывать. Сегодня четверг, а значит, на подготовку есть два полных дня. По дороге в гостиницу, написал родителям, что прошел отборочный. Степень удивления бати можно было оценить по тому, что сразу же после прочтения он позвонил и начал радостно-неверящим голосом переспрашивать.

– Ты серьезно? – в очередной раз спросил он меня.

– Я что, смайлик в конце поставил? – спросил я в одесском стиле. – Серьезней рака.

– Ну ты Гектор и эпический герой! – протянул папа. – Поздравляю, сынок!

– Пока что не с чем. – скромно ответил я. – У меня в воскресенье будет тысяча возможностей облажаться.

– У меня коллега уже полгода стадию отбора пытается пройти! А он акаде… – папа запнулся. – А он умный мужик! Умнее меня! К сожалению, мы с мамой присутствовать не сможем, презентация ново… нового станка будет идти три дня.

– Да ничего, я справлюсь. – не стал я расстраиваться. Знаю же, что они пользуясь случаем меня с собой взяли, а так основной целью была эта презентация «нового станка». Плавали, знаем.

Ладно, пора в гостиницу, смотреть телевизор и серфить в интернете.

Глава пятая. Битва без чести и милосердия

%Ты серьезно?% – написал мне папа, после того как я ему эпистолярно изложил суть произошедших событий.

Через секунду мой могучий индийский смартфон зазвонил вызовом от отца.

– Ты серьезно? – спросил папа, недоверчиво уставившись мне прямо в глаза.

– Я что, смайлик в конце поставил? – спросил я в ответ. – Я сейчас серьезней рака.

– Ну ты Гектор и эпический герой… – протянул он с улыбкой. – Поздравляю!

– Пока не с чем, я просто прошел отбор. – скромно отказался я от похвал.

– Да у меня коллега полгода уже пытается стадию отбора пройти! А он заслуженный акаде… – отец запнулся. – Умный мужик! Заслуженный умный мужик! А его на четвертой стадии зарубали уже раза четыре! А он готовился, отпуска брал! Вот ты как четвертую стадию прошел?

– Не было никакой четвертой стадии. – ответил я с улыбкой. По легенде, батя у нас заводской инженер, рядовой сотрудник, так сказать. А он тут в волнении выложил, что коллега его академик заслуженный. Заслуженные академики у нас уже давно на заводах не работают. Академики у нас по НИИ рассиживаются. – Последние три стадии нужны, чтобы выбрать лучших из худших. А я прошел две и был принят.

– Во герой-то эпический… – папа зачесал затылок, с нескрываемой гордостью глядя на маму, которая, кажется, стояла рядом. По фону непонятно, где они, вроде что-то типа офиса. – А ты говорила!

– Что там мама говорила? – напрягся я.

– Да ничего я не говорила! – повернула телефон на себя мама. – Брешет твой папка. В воскресенье эфир, да? Ой…

– Сынок, мы не сможем присутствовать на игре, к сожалению. – с искренним сожалением произнес папа. – У нас презентация новой пу… новой штуки. Сам знаешь, корабли, силовые установки и всё такое… Эта презентация будет идти ещё три дня, поэтому…

– Но вы хоть по телефону посмотреть сможете? – спросил я чуть расстроенно. Реально обидно слегка. Думал, в воскресенье родители поддержат, но ладно. Я уже не десятилетка, который впервые выступает на утреннике.

– Посмотрим, всем отделом посмотрим. – заверили меня родители. Вот опять промашка, на заводах, насколько я знаю, цеха. Отделы там обычно с производством связаны косвенно, а родители у меня по легенде производственники. Раньше я их работой никогда не интересовался, да и деталей таких не подмечал, а теперь вот замечаю. Может я действительно сильно поумнел?

– Ладно, тогда я в гостиницу. – сообщил я.

– Ты это, сынок, подготовься там. – попросила мама.

– Да к такому как подготовишься? Лучше чем сейчас, готов не буду. – ответил я на это. – Ладно, конец связи.

//Останкино. Павильон шоу «Нейроинтеллект»//

Одежду я выбрал попроще, то есть ту, которую положила мне мама, надел серые брюки, голубую рубашку, надолго надел галстук впервые в своей жизни, из-за чего он меня душил. Суо заверила меня, что асфиксия мне мнится, кислород поступает в мозг в достаточных количествах. Это слегка успокоило, хотя я всё ещё волновался. Страшно всё-таки – иду на федеральный канал, участвовать во всероссийской программе. Положенные мамой туфли жали, но пришлось терпеть, так как других не было. Брюки совсем не те, к которым можно надеть кроссовки, да и кроссовки у меня определенно не того цвета – красные.

В общем, умыл лицо, почистил зубы, выдернул пару волос из носа – приготовился к бою, так сказать.

На такси, аж за сто пятнадцать рублей (да москвичи совсем обалдели!), доехал до Останкино, по дороге глазея на центр. Интересно, красиво, пробки. Куча народу едет с работы, поэтому движение было медленным и печальным. Водила начал говорить мне за жизнь, описав тяжелую московскую жизнь, почему-то сразу поняв, что я не местный. И жалуется на жизнь человек, который содрал с меня сто пятнадцать рублей за поездку?! Я тогда вообще всю свою жизнь существовал, а не жил! Ладно, часть этих денег вычтет в свою пользу программа "Pooper", но всё равно! Это же если десять таких поездок в день… Не знаю, не знаю, на какую тяжкую жизнь он тут жалуется.

В общем, доехали до Останкино, там меня встретил некий Валерий, который звонил мне в течение дня и говорил когда подъезжать. Валерий – средней комплекции мужик, шатен, карие глаза, физиономия отдаёт татарщиной, но это не точно. Глаза вроде как суженные слегка, но остальные черты лица европейские. Прямой эфир будет в одиннадцать ночи, а сейчас только восемь. За это время мне, как выяснилось, должны обработать морду лица, чтобы я нормально смотрелся на уже отнюдь не голубых экранах.

Побелили меня, покрасили лицо какой-то продвинутой косметикой, в зеркало смотрю – себя не узнаю. Точнее узнаю, но только версию, которая лучше меня. Чистая светлая кожа, хотя я на половину тона темнее, черты лица стали как-то потоньше, что мне не понравилось. Прическу уложили, с бровями что-то сделали, даже побрить пытались для профилактики, но Валерий сказал, что это лишнее. Короче, холеный я стал, взлелеянный на вид, а в душе было острое раздражение. Нет, против компании симпатичных гримёрш я ничего не имел, но вот мутный тип, который являлся главным гримёром, мне показался педиковатым. Я ничего против гомосексуалистов не имею, но и за тоже ничего. Это свободная страна, пусть живут своей жизнью, главное чтобы не навязывали свой образ жизни остальным. Я считаю, что настоящее солидарное общество – это когда ты живёшь сам и даёшь жить другим.

Когда всё закончилось, мне, кстати говоря, погладили до идеального состояния брюки и рубашку, пока я сидел в гримёрном кресле, а потом меня отправили в медпункт. Тут строгая на вид медсестра усадила меня на кушетку и взяла кровь из пальца, вены, мочки уха и, самое жутковатое – языка. Брала кровь не иглой какой-то, а стандартным заборником, действия которого совсем не чувствуешь, только кожа потом несколько часов слегка зудит. Иглы уже давно исчезли из инструментария для забора диагностического материала, я сам-то про них больше от папы слышал, который их с застарелым страхом вспоминает. Он в детстве часто болел, поэтому его обкалывали различными видами лекарств, отчего выработалась стойкая неприязнь к иглам.

После медпункта, Валерий отвёл меня в комнату ожидания. Ну, это была обычная комната, белые стены, белая лавка, белый пол, белый потолок, белые плафоны освещения, белая лампа, белый дрон… Стоп. Дрон?

Передо мной кружил дрон, вышедший из оптической маскировки. Он замер перед моим лицом. Это была пять на пять сантиметров камера с четырьмя маленькими двигателями и восемью лапками, которые она сложила под брюхо. Видел такие на Али, но знакомый один говорил, что беспонтовые китайские подделки не имеют большей части функционала и живут недолго, а американские оригиналы стоят серьезных денег. Так-то, передо мной в открытую кружит шпионский дрон, с маскировочной матрицей, которая и занимает львиную долю стоимости оригинального дрона. Нет, маскировка не делает эту штуку невидимой, но вот если не приглядываться, то и не увидишь. Непонятно, чего этот шпион замер передо мной.

– Гектор, какая у вас цель в жизни? – раздался отдаленно знакомый голос из динамика дрона.

– У меня? Мне шестнадцать, я ещё не определился. – ответил я честно. – А кто спрашивает?

– Репортёр телеканала Россия-1, Роман Васильевский. – представился дрон. Ну точно, слышал я про этого типа, который любит иногда приставать к москвичам с внезапными социальными опросами, что потом показывают в программах типа "пока все спят" и "пока всем плевать". – Как вы планируете распорядиться выигранными деньгами?

– Я ещё не выиграл. – ответил я.

– От него просто несет бульварщиной. – прокомментировала Суо. – Какой-то желтушный журналюга. Уверена, он не согласовывал это интервью с руководством шоу.

– А если бы вы выиграли деньги? Куда бы вы их потратили? – продолжил опрос Васильевский.

– Не делю шкуру не убитого медведя. – не стал я отвечать на этот провокационный вопрос.

– Ясно. А как вы относитесь к своим оппонентам? – задал следующий вопрос этот назойливый репортёр. Как его вообще взяли на Россию-1?

– Вы же знаете, что есть закон, ограничивающий применение шпионских дронов? – спросил я. – Кто дал вам право проникать на охраняемую территорию и брать интервью?

Я резко схватил дрона за брюшко и начал ощупывать на предмет сенсорного интерфейса, с помощью которого его можно отключить.

– Отпустите дрона! Немедленно! – закричал из динамика Васильевский.

– Нового купишь, журналюга… – пробормотал я, открывая контекстное меню управления дроном.

В помещение вошел Валерий, который уставился на дрона у меня в руках.

– Что это здесь делает? – спросил он подозрительно прищурившись.

– Подарок от благодарных журналистов. – усмехнулся я. – Можете подержать у себя, пока я не закончу выступление? Только не включайте, может улететь обратно.

– Ладно, это не проблема. – кивнул Валерий. – Васильевский, или Лунина?

– Первый. – ответил я, передавая дрона.

– Мы ему уже трёх дронов сожгли, но всё равно лезет. – посетовал Валерий.

– Какой ему резон? Они же бешеных денег стоят! – удивился я.

– Для него нет. – покачал головой Валерий, покрутив в руках дрона. – Он их даже защитой от систем здания оснащает, так что как мобилу или планшет дроны не отключаются… А интерес у него прямой – первые интервью с участниками, даже раньше нас. У него канал на трубе, видел наверное?

– Неа, я только на мехов подписан, да на один симулятор. – честно ответил я. Не, три года назад я был ещё на фиксиков подписан, но потом вырос из этого и отписался. Всегда считал и считаю, что основная масса контента трубы является первосортным шлаком. Достойны только единичные каналы.

 
"Но я не верю,
Хоть жгите, не верю!
В бессловесный машинный разум,
Я безразличию не завидую,
Но, механику понять пытаясь
Я не верю, что это фиксики,
С засорением шунта разобрались.
Что они корпят над схемами,
И контакты латают бережно,
Через чуткие предохранители,
Напряжение проводят взвешенное,
И машины работают сложные…
И горят фонари беспрерывные…
Я не верю, что это фиксики
Нашу технику в порядке содержат!
Посредине двадцать первого века
Облетают цифровые символы…
Будьте счастливы человеки!
Люди глупые и ленивые![2]2
  Переделал под реалии будущего великое стихотворение легендарного Роберта Рождественского «Винтики». Рекомендую к прочтению, мощная вещь.


[Закрыть]"
 

– Откуда это? – мысленно спросил я у Суо.

– В сети нашла… – неопределенно ответила она мне.

– Это же про фиксиков! – всколыхнуло у меня в душе тёплые чувства это упоминание. Да… Старинная классика, конечно, кажется, они вышли в одно время с Ну, погоди… Или нет? Не помню. Но точно не раньше Тома и Джерри. Надо бы посёрфить на эту тему на досуге.

– Уже сейчас все заинтересованные на трубе смотрят твоё интервью. – объяснил ситуацию Валерий, который, разумеется, не был в курсе сложившегося между мной и Суо разговора. – Три миллиона просмотров за время нашего разговора. У Луниной интервью с Семёном Гуди, четыре миллиона пятьсот тысяч.

Валерий отвлёкся на просмотр моего интервью.

– Хах, ловко ты его опрокинул! – похвалил он меня.

– Когда мне выходить? – спросил я.

– Когда прилетит дрон, не шпионский, а наш, операторский, веди себя естественно, так как он будет писать в прямой эфир. – объяснил Валерий. – Ещё, прибытие операторского дрона значит то, что тебе скоро выходить.

– Есть жвачка? – спросил я, садясь обратно на лавку.

– Держи. – поделился Валерий непонятной жевательной резинкой. Упаковка истерта, возможно умышленно.

Дыня с корицей, это самое тупое сочетание, которое только можно было придумать для жвачки. Ну, дареному коню…

– Ладно, я пошел к следующему конкурсанту, а ты жди дрона, только не перепутай с охранным дроном, они тут пролетают иногда. – предупредил Валерий.

– А как я пойму, который из них охранный? – вскочил я. Конечно, я услышу, как меня позовут, но хотелось бы знать, какой из дронов будет транслировать меня на всю Россию и страны ближнего зарубежья. А с учётом того, что Первый ещё и в посольствах есть, то на весь мир.

– Черные – охранники, синий – технический, белый – операторский. – кратко перечислил Валерий и вышел.

– Не переживай ты так, Гектор. – с теплом в голосе произнесла Суо. – Прорвёмся.

– В конце концов, что я теряю, да? – спросил я с улыбкой. – Я УЖЕ засветился. Какую-то сумму выиграю и ладно.

– Есть более интересные и прибыльные занятия, Гектор. – напомнила Суо. – Но там ещё и кубы развития вручают.

– Помню. – кивнул я ей, хоть её и не видно, но она видит все мои движения и действия. Даже часть мыслей.

Кстати, что там по моим цифровым показателям?

#Имя: Гектор Мизамидис

Профессия: Потенциальный кадет

Характеристики:

Сила – 9

Ловкость – 8

Выносливость – 10

Конституция – 7

Воля – 13

Интеллект – 9

Ментал – 0 (не способен)

Способности:

Искатель кладов – 1,1 – Вы любительским способом, скорее всего случайно, обнаружили пару кладов. Бонус: на 1,1 % выше внимательность при поиске чего-либо.

Фехтование (одноручное оружие) – 4,2 – Вы владеете одноручным колюще-режущим оружием на уровне начинающего ученика, кое-что умеющего, но очень далекого от профессионального уровня. Бонус: удары на 4,2 % быстрее и точнее.

Строительство – 0,1 – Вы не строитель. От Земли до Солнца ближе, чем вам до звания строителя.

Вождение (ДВС) – 0,3 – Машину вы не заведёте.

Вождение (Велосипед) – 26,7 – Вы уверенно держитесь на велосипеде и можете избежать большей части аварий и травм. Бонус: на 26,7 % выше скорость реакции при управлении транспортным средством.

Атлетика – 4,1 – Вы довольно близко знакомы с такими терминами как бег, турник и брусья. Бонус: скорость передвижения быстрее на 4,1 %.

Кулинария – 5,8 – Средней сложности блюда вы освоили на неплохом уровне, но сложные всё ещё ставят вас в тупик. Бонус: качество изготовляемой еды на 5,8 % выше даже из некачественных ингредиентов.

Уборка – 35 – Вы почти на профессиональном уровне убираетесь в помещениях почти любой площади. Бонус: на 35 % выше скорость уборки.

Технология – 12,1 – Вы умеете пользоваться общедоступными техническими устройствами своего мира на пользовательском уровне. Бонус: на 12,1 % выше скорость взаимодействия с любым техническим устройством.#

– Спешу тебя предупредить, что при повышении отдельной характеристики пятьдесят раз, дальнейшее развитие будет возможно только за счёт кубов развития. – предупредила меня Суо.

– То есть, до капа пятидесяти лучше будет накачаться самостоятельно, тренировками? – уточнил я. Играл я в онлайн РПГ-шки всякие, видел и такое, что чем вкладывать драгоценные очки характеристик, лучше приберечь их до более высоких уровней прокачки.

– Кто тебе сказал подобную ерунду? – удивленно спросила Суо. – Наоборот, чем больше ты характеристик разовьешь через кубы, тем легче тебе будет.

– Почему? – вот удивила, так удивила.

– Потому, что ты не умеешь слушать, салага. – раздраженно высказала мне Суо. Тон у неё становится при этом такой… пиратский, что ли… – Я сказала, что характеристику тренировкой можно повысить пятьдесят раз. То есть, если у тебя будет сила сорок, но ты никогда целенаправленно не занимался физическим развитием с интегрированным СНУО, то ты можешь собственными силами развить характеристику до девяноста, но потом тебе придётся использовать только кубы развития.

– Но почему это так устроено? – удивился я. Реально, удивительно. Ломает представление о каноничной эрпогэ системе, к которой меня приучили Батл-Симуляторы.

– А потому, что люди рождаются с разными характеристиками, а СНУО должны давать одинаковые возможности каждому. Вот представь, что ты родился с интеллектом в девяносто единиц. – начала объяснять мне Суо. – Что бы ты делал, если развитие собственными силами было бы возможно только до пятидесяти единиц?

– Тут не поспоришь. Логика в этом есть. – согласился я. – Но тогда вопрос, а зачем кому-то с девятью десятками единиц интеллекта, поднимать его дальше?

– А затем, что человек, да даже не обязательно человек, который начал развивать интеллект, уже не сможет остановиться. – объяснила Суо. – Постижение нового – хуже наркотика. А интеллект расширяет возможности по постижению этого самого нового.

То есть, если вкуривать науку, то ты как в неё ввяжешься, так назад дороги нет.

– Наука – это как мексиканский Картель. – заявил я.

– Хуже. – усмехнулась Суо.

Появился операторский дрон, который начал медленно кружить вокруг меня. Бьюсь об заклад, я сейчас на экранах всех телевизоров, даже на том, который стоит на Красной площади, где шоу транслируют в прямом эфире. Показывать меня будут пару минут, так как ещё имеются и другие участники, но сжатую в две минуты историю моей жизни россияне обязательно услышат. Не зря же я подписал разрешение на разглашение общих сведений.

Тут мне подумалось: а чего это мне позволили так долго находиться в абсолютном одиночестве в отдельной комнате прямо перед самым выступлением?

– Это связано с тем, что на некоторых детей твоего возраста сложно долго находится среди незнакомых людей. – объяснила Суо. – На странице шоу, в перечне условий, написано, что если ты не просил психологической поддержки, тебя оставят здесь одного, чтобы не создавать напряжения.

– А то, что я сейчас появлюсь перед миллионами телевизоров, это ерунда? – удивился я.

– Тебя никто не заставлял проходить отбор. – резонно отметила Суо.

– … приглашается Гектор Мизамидис, ученик тридцатой школы города Феодосии! – проанонсировал моё появление ведущий программы, Иван Ургант. – Аплодисменты, дамы и господа!

Престарелый шоумен, когда наконец-то закрыли Вечернего Урганта, долго не мог найти подходящий проект, но тогда ещё живой Эрнст нашел ему местечко в новом шоу "Разум 2.0", которое выстрелило не очень уверенно, но совсем вошло всем, когда туда добавили нейроинтеллект. В принципе, никого особо не интересует противостояние живых людей друг против друга, люди смотрят шоу только ради схватки двух разумов, органического и искусственного. И сейчас будет отбор достойного…

Выхожу я значит, под свет софитов, на сцену, где оборудовано десять тумб, за девятью из которых уже стоят претенденты, а значит, я последний. Вокруг закружили операторские и репортёрские дроны, зрители зааплодировали, что-то вдохновенно вещал Ургант…

– Гектор Мизамидис, ты всего лишь человек[3]3
  Для тех кому интересно, существовал такой древнеримский император Марк Аврелий, который считался идеальным правителем, на которого равнялись сотни правители последующих эпох. Философ-стоик, выдающийся политик и дипломат, которого любили люди и постоянно орали что-то восторженно-фанатское, типа как кореянки при виде очередного айдола. В общем, нанял он слугу, который шептал ему на ухо, когда народ славил своего любимого императора: «Марк Аврелий, ты всего лишь человек…»


[Закрыть]… – прошептала Суо шепотом, который преодолел царящий шум.

– Никогда этого не забывал. – подумал я, внутренне улыбаясь. Нет, определенно, что-то есть в этой славе. Манящее и требующее добавки.

– Итак, уважаемые претенденты. – физиономия Урганта посерьезнела. – Как вы знаете, сейчас нас ждут два сложнейших этапа, которые определят финалиста, которому предстоит интеллектуальная схватка с нейроинтеллектом Валентином Константиновичем.

Ага, чтобы вызвать побольше симпатий у зрителей, нейроинтеллекту дали имя, фамилию и отчество. Имя выбрали посредством интернет-голосования, отчество сделали Константинович, в честь Эрнста, а фамилия у него Первый, чтобы никто не забывал, что этот нейроинтеллект имеет прямое отношение к Первому каналу.

– Я, хоть и старше, чем Валентин Константинович, но обращаюсь к нему исключительно по имени-отчеству, так как питаю к нему искреннее уважение… – поделился со зрителями Ургант. Шутливая форма "откровенности" вызвала сдержанный смех со стороны зрительских трибун.

– Я изучила вопрос касательно этого нейроинтеллекта. – поделилась Суо. – Полноценным искусственным интеллектом его назвать нельзя, но он очень близок к этому. Сложный оппонент.

– … начинаем шоу Нейроинтеллект! – провозгласил Ургант и игра началась.

Я огляделся. Заинтересованный блеск глаз зрителей, которых затемнили. Чтобы не отвлекали, наверное. Напряженные лица претендентов, Гуди смотрит на меня, причём неприязненно. Значит, в командном этапе надо избежать распределения с ним в одну команду, а то он приложит все усилия, чтобы меня притопить.

Ургант лыбится, наблюдая за нашей переглядкой. Он в этом бизнесе давно, поэтому понял, что мы с Гуди друг друга не особо привечаем.

– Первый этап, уважаемые телезрители, заключается в распределении претендентов на команды, которые будут решать одну, обращаю внимание, одну задачу. Какая команда даст наиболее быстрый и полный ответ, получит возможность удалить одного из участников команды противника.

А вот это что-то новенькое! Никогда такого не было! Дерьмо! Дерьмо!

– Расслабься, Гектор. – произнесла Суо. – Просто не отсвечивай на первых пяти стадиях и ударь как можно сильнее на шестой. Лучшая тактика – тактика дурачка. Это одно из решений. А есть ещё тактика альфы. Решай всё сам, не допускай ни единого поражения. Но в таком случае, следующие этапы ты проведешь с голой задницей, так как раскроешь свой потенциал для остальных.

Резонно. Суо фигни не скажет. Надо побыстрее выбрать линию поведения, так как Ургант уже начал собирать команды. Ладно, пусть будет дурачок. Так больше шансов.

Я попал в команду к тем двоим ребятам, которые сдали тестирование сразу после меня, некоему мутному азиату и… Семёну Гуди. Ботановидного пацана, сдавшего тест почти одновременно со мной, звали Богдан Шепилов, а пухленькую милую девчонку звали Антонина Петрова. "Мутный азиат" был назван Святославом Цоем, а Гуди был всё ещё тем же зазнавшимся мудаком.

Мы отошли в нашу часть сцены и столпились вокруг стола с лежащими на нём планшетами.

– Слушайте меня, ограниченные! – Гуди сунул правую руку в карман джинсов. – Тактика такая: я думаю, а вы мне помогаете. Судя по лицам, интеллектом вас природа обделила, поэтому так и быть, потяну вас на первом этапе.

Я никак этого не прокомментировал, остальные тоже. Цой хотел что-то сказать, но поймал взгляд Шепилова. Сам Шепилов выглядел, как я уже говорил, заучено. Худое лицо с торчащими скулами, нос картошкой, умные голубые глаза, соломенного цвета волосы. Слабой комплекции. Одет в старомодный черный костюм-смокинг, подобные которому можно обнаружить в винтажных фильмах "нулевых" и "десятых" годов, ну и ещё, может быть, в конце двадцатого века. Лет ему около пятнадцати, нервничает.

Антонина Петрова – упитанная девчонка лет пятнадцати, лицо милое, волосы черные, глаза тёмно-карие, накрашена-напомажена, с новомодной причёской, название которой я не смогу назвать, одета в красное вечернее платье.

Святослав Цой – классический индивид неопределенной азиатской национальности, его и за китайца принять можно, и за уйгура, а кто-то примет за калмыка или бурята. Слегка суженные карие глаза, жесткие на вид волосы, лицо умное, одет в классический шерстяной зелено-золотой костюм, костюм недешевый, как и туфли, явно не бедствует. Лет ему где-то около шестнадцати, в общем, типичный азиат "который делает что-то лучше чем ты".

Ну и Семён Гуди, рыжий, глаза зеленые, смотрят зло, морда надменная, курносый, розовощёкий, очки электронные, с отключенным зрительным сенсором. Одет в оранжевую толстовку поверх синей рубашки и синие джинсы. Насколько помню, в таком виде несколько раз засветился на публике Илон Маск, поэтому в определенной гик-среде такой прикид ценится за форс. Ну-ну…

– Значит, слушайте, что буду говорить, будьте паиньками и будете иметь шанс проиграть мне в… – рыжего Гуди прервал характерный клаксон, обозначающий начало выполнения задания.

Я мельком оглядел команду оппонентов. Все, вроде как, славянской внешности, хотя я могу ошибаться. Высокий светловолосый парень, с безразличным холодным взглядом серых глаз, одетый в хорошего качества костюм, обутый в подкачавшие качеством туфли, был назван Виктором Поворотных, ему на вид лет двадцать, больше ничего сказать не могу. А Суо смогла. По загугленной ею информации, участник олимпиад, спортсмен, второкурсник МГУ, на факультете физики. Ещё один парень, ростом пониже, именуемый Аркадием Захаровым, обладал перманентно хитроватым взглядом и выразительным лицом, с характерным следом от операции по коррекции заячьей губы. Оделся под стать Гуди, только цвет толстовки пурпурный. Видать, привержен той же гик-культуре. Суо нашла на него много информации. Из неё я понял, что если мы и выиграем первую стадию, то первым валить надо его. По официальным данным, третьекурсник московского физтеха, на первом же курсе написал серьезную научку и одержал с нею победу на межвузовской олимпиаде по перспективным разработкам. В детали Суо не вдавалась, но Захаров сбацал что-то передовое для домашних роботов-дворецких, патент на что уже делает его обеспеченным человеком. Гений, одним словом. Самый опасный для нас. Пока что.

Следующей была эффектная девица с туповатым взглядом. Зовут её Октябрина Люблина. Блондинка, зеленоглазая, с красивым симметричным лицом, одета оригинально, в какую-то полосатую длиннополую сине-белую тельняшку со странными бантами на плечах – не нам, ребятам с окраин Феодосии, разбираться в московской моде. Исследование биографии, проделанное Суо, развеяло этот образ, как морской ветер пепел. Тридцать пять лет, хотя из-за наряда и косметики выглядит лет на двадцать пять, ведущий научный сотрудник ЦКБ МТ "Рубин". Десяток научных работ, семь личных патентов, и это только информация из открытых источников. Захаров, извини, но ты сейчас просел в рейтинге опасности.