Текст книги "Ультра (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глава двадцать восьмая. Мрачные барабаны

Третий курс...

Пошли серьезные предметы, касающиеся почти исключительно тактики применения ударных бот-разведчиков. Вот теперь началась настоящая секретка. Подписали "неразглашенку" и получили доступы к государственной тайне.

Фактически, ради этого мы с Суо и пришли сюда. Я вот прямо сейчас держал в руках план занятий на этот год и охреневал...

– Моя охреневать... – подумал я.

– И от чего же? – с улыбкой поинтересовалась Суо.

– Тут же "Гермес-2"! – я чуть ли не в слух заорал.

– Ну да, "Гермес-2". – кивнула Суо. – И чего?

– Как чего?! – я реально недоумевал от её реакции. – Эта штука же секретная! Её ещё в войсках нет! Вообще!

– Ты видишь в этом что-то необычное? – нахмурилась Суо. – Курсанты – лучшие кандидаты для подготовки операторов передовых образцов техники. Если не вас, то кого?

– А действующие офицеры? – предположил я.

– И их тоже, но это будут курсы, а вам ещё всю жизнь на этих машинах служить. – объяснила Суо. – Так что, зря удивляешься. То ли ещё будет. Раньше перевооружение действительно происходила в основном с помощью переквалификации текущего личного состава, но эффективность такого метода заметно ниже, чем изначальное обучение специального личного состава под новую технику. Конечно, у тебя нет их жизненного и боевого опыта, но это будет компенсировано большей интенсивностью обучения и более существенным упором на практику. Как ты можешь узнать из годового плана, на полигон вы отправитесь уже зимой.

– Охреневать... – пробормотал я вслух, вчитавшись в упомянутый пункт плана.

– Ага, я тоже охренел. – поделился Артём. – Тут на стрелковую подготовку отдельно месяц дают! Мы же и так стрелять умеем...

– А вот тут, друг мой, ты не совсем прав. – вступил в беседу Арман, до этого возившийся со своими вещами. – Как я выведал у одной особы из учебной части, кстати, довольно симпатичной девушки двадцати пяти лет, это будет очень жестокий месяц в симуляционных комнатах, где мы, по задумке шишек из МинОбороны, должны освоить большую часть образцов вооружения, будут все виды, какие только придётся использовать во время боевых действий.

– А ты когда успел познакомиться с барышней из учебной части? – с подозрением спросил я.

– А, эм... – Арман замялся. – Ну, во время каникул познакомился случайно. Совершенно неожиданно встретил её в Волгограде, когда пьянствовал в пивнушке.

– И как эту барышню занесло в волгоградскую пивнушку? – поинтересовался я.

– Да там, как бы... – Арман неуверенно махнул рукой. – Её бывший парень, по стечению обстоятельств мой зёма[25]25
  Зёма – жаргонная версия слова земляк. Это для тех, кто ну совсем не знает.


[Закрыть], уехал на ПМЖ в США. А обещал жениться. Она как раз к нему приехала, а он уже улетел, то есть, даже в лицо сказать не смог, что они уже «всё», просто написал сообщение из самолёта. Естественно, что она пошла запивать боль, причём в первую попавшуюся пивную. Так совпало, что это был мой любимый пивной бар «Кружка». Неудивительно было, что при появлении такой барышни, которую я ещё и знаю в лицо, исход был предрешен. Зёма улетел, а я, так сказать, перехватил из ослабевших рук...

– Даёшь. – кивнул Артём с уважением, затем прислушался. – О, Гек, твоя ненаглядная идёт.

В комнату со скрипом сервоприводов вошла Прасковья. Как всегда радостная и довольная. Жаль, что табличку с надписью сарказм носить с собой не разрешено.

– Чего расселись на моей кровати?! – разгневанно зарычала она на Артёма и Армана.

– Оу-оу, спокойно! – поднял руки в защитном жесте Арман. – Мы всё, мы сейчас...

Причин для недовольства у Прасковьи было достаточно. Сразу как приехали в институт, ей не повезло сцепиться с майором В-200, которому не понравилась усталая поза Прасковьи. Слово за слово. И теперь она ходит в "Нехве" под двадцатью пятью процентами нагрузки. И будет ходить весь следующий месяц. Так-то её должны были на гаупвахту отправить, но не стали вредить учебному процессу.

Она сейчас очень жалела, что не удержала язык за зубами, но проявлялось это в вечном недовольстве и жалобах. Недовольство она проявляла в отношении окружающих, а жаловалась мне. В принципе, ничего особо не изменилось.

– Прасковья, спокойнее. – попросил я её. – Как дела? Не сильно жмёт "Нехва"?

– Жмёт. – пожаловалась она.

– Не забывай ходить к старшине за батарейками, ну и фильтры менять, а то будет совсем кисло. – поделился я с ней своим опытом. – И это не фигурально.

– Фу... – поморщилась она.

– Именно это будут говорить люди, когда ты будешь проходить мимо. – улыбнулся я на все двадцать восемь зубов.

Прасковья хмыкнула:

– Собственный опыт?

– Просто мне хватает ума представить, "что было бы если..." – ответил я на это.

Я слегка преувеличиваю, чтобы не вздумала лениться.

– Делайте, конечно, что хотите, ребята, но я пошел на занятия... – засобирался Арман. – И вам советую.

Идея была неплохой, поэтому все присутствующие последовали совету.

Третий курс – совершенно другой мир, честно говоря. Роботы-преподаватели исчезают напрочь, вместо них преподают живые люди. Предметы серьезные, никаких тебе уставов и этикетов, строго по теме – тактика, ТТХ, теория и практика, непрофиль тоже есть, но в основном из сильно пересекающихся дисциплин. Например, контрразведка тоже входит в наш годовой план.

Таким образом, обучать нас взялись серьезно. Обычно ждёшь, что это начинают делать с самого начала, но только не с нашим Министерством Обороны! Нет, сэр... Ой, то есть, нет, товарищ...

В качестве исключения из правил, присутствует предмет "Государственные секреты". Судя по тематическому плану, после него мы наоборот, будем лучше знать, как их правильно тырить... шучу. В основном там про то, что будет, если ты заговоришь с кем-то посторонним о том, что увидишь и запомнишь во время занятий. Ничего хорошего.

Следует упомянуть, что из себя представляет уголовно-исполнительная система современной России. Классические тюрьмы были признаны псевдо-ИИ морально устаревшими, поэтому их заменили на нечто новое. Охрененно новое. Сеть бурлила от яростного пламени задниц диванных экспертов, которые так отреагировали на программу "модернизаций пенитенциарных учреждений и реорганизации органов ФСИН от 26.12.2039". После нового года принятая программа вступила в действие и началось...

Во-первых, построили около пяти сотен обычных поселений в Сибири, полностью ликвидировав тюрьмы и колонии в европейской части России.

Во-вторых, сократили до минимума личный состав ФСИН. Уволено было девяносто процентов сотрудников.

В-третьих, на замену живым сотрудникам пришли неживые. А точнее, роботы-надзиратели, роботы-воспитатели, а также целый псевдо-ИИ, которого в народе сразу прозвали вертухай-ИИ.

Всех заключенных при поступлении в поселение чипировали и снаряжали парализующим ошейником, гордостью оборонки. Вокруг поселения создавалась ограниченная зона, по которой осужденные могут перемещаться, а при пересечении границы активировался ошейник и бедолагу поджаривало током так, что без помощи надзирателей он обратно в поселение вернуться не мог.

Как я уже говорил, псевдо-ИИ нацелены на максимальную эффективность. Роботы-надзиратели и роботы-воспитатели реально занимаются перевоспитанием осужденных, обучают их, зачастую насильственным путём, полезной специальности, причём специальность выбирается исходя из результатов многочасовых тестов. То есть, с высокой вероятностью, работа осужденному придётся по душе, так как с псевдо-ИИ человеческая душа стала не такой загадочной как раньше.

УДО больше нет. Примерное поведение или не примерное – совершенно неважно. Псевдо-ИИ редко ошибаются при вынесении приговора, поэтому срок заключения обычно соизмерим с совершенным преступлением. Дали пять – отсидишь пять.

Жизнь там несладкая, так как в конституционных правах осужденные теряют, причём существенно, из-за чего обращаются с ними как с полезным ресурсом. То есть, зря не угробят, но выжмут максимум пользы для государства. Производят осужденные всякие изделия, добывают ресурсы, работают с техникой, послушные и добрые – сбежать не получится, будешь сопротивляться и лезть на рожон – увеличат срок. Даже был репортаж по Первому, про настоящего матёрого уголовника, который решил "сломать систему" и полностью отказаться от сотрудничества с роботами-воспитателями. В итоге он добился того, что превратил десять лет в пожизненное. Ограничений на увеличение срока у бездушных машин совсем нет. Такая фигня.

И разглашение государственных секретов предусматривает, в зависимости от уровня допуска, от десяти до пожизненного. А в военное время, или в случае ЧС, даже смертную казнь. Такая себе... Отрезвляющая информация. Я вот точно буду молчать как рыба об лёд. И следить за планшетами с секретной информацией как за родными детьми. Даже лучше чем за родными детьми. У меня и детей-то никаких нет, а госсекреты уже есть...

Про реформу уголовно-исполнительной системы говорили много, кто-то был недоволен, кто-то возрадовался, что наконец-то перестали содержать дармоедов, но основной массе населения было срать с высокой колокольни. Пошумели и будет.

Правда, люди возвращаются оттуда другие. Вот был условный юрист Вася из Москвы, весёлый и отзывчивый парень, который попробовал кинуть государство на деньги, а через два года вернулся оператор погрузчика Вася, грустный и молчаливый парень, который не смог вернуться к обычной московской жизни и уехал в, скажем, Владимир, где и продолжил работать по обретенной специальности.

Тем не менее, бандосов от этого меньше не становится. Их как будто где-то производят и "выбрасывают на рынок" сериями. Конечно, это больше верно для неевропейской части России, где их особо много, но даже в наших краях встречаются особо опасные...

Но это я отвлёкся. До обеда изучал "Государственные секреты", после обеда было ФИЗО, а потом личное время. Я как обычно за пару минут пришил подшиву, погладил форму, побрился, привёл себя в образцовый порядок и сел у телевизора.

И вот тут началось...

"Мы прерываем наш выпуск для экстренного сообщения. Два часа назад, в Чукотском море произошло боевое столкновение эскадренного миноносца "Беспощадный" с неопознанным боевым кораблём НАТО. Неизвестно, кто первым открыл огонь, но..."

П№%дец... Приплыли.

– Как думаешь, старая железяка сдержит своё железное слово? – поинтересовалась Суо.

В Ленкомнате[26]26
  Ленкомната – помещение, где проводится воспитательная и патриотическая работа с личным составом. На самом деле, это теперь уже жаргон, у нас в части это помещение официально называли КиВРом. Фактическая ценность этого помещения для солдата или курсанта – там стоит телевизор, который можно посмотреть в личное время, ну или в выходные. Хотя, это всё сильно зависит от дежурного по роте. Бывало, если ДпР норм мужик – фильмы смотрели, благо, в увале можно накупить дешманских DVD «999999 фильмов на одном диске», в надежде, что хотя бы один из них будет работать. Впрочем, однажды я купил за символическую сумму диск с фильмом «Жмурки». Но, народу не зашло, хотя фильм вроде как нормальный, Балабанов умел. Тут, как говорится, хрен угадаешь. Но знаете, что я больше всего ненавижу? Фильм «Трансформеры». Блд! Единственный фильм на единственном рабочем диске в последний месяц перед дембелем, когда увалов вообще не предвиделось, так как за формой уже все сходили! Мы его раз 20 посмотрели! Я говорю, «братцы, ну нахрена его пересматривать, вы что, совсем е№%нулись?» «Нет, Док, давай посмотрим ещё раз!» И ещё раз, а потом ещё раз. И ещё раз. Сука.


[Закрыть] поднялся шум и гвалт.

– Какое слово? – не понял я.

– Ну, он же говорил при последнем пограничном конфликте, что второго эпизода Российская Федерация не потерпит и ответит ассиметрично. – напомнила мне Суо.

А, это же было так давно... Я тогда только-только вернулся домой с кучей бабла и заготовил родным праздничный ужин, эх...

– Тишина! – заорал Лёва. – Курсанты, строиться!

Лёва у нас старший сержант, командир взвода, поэтому все послушались и выстроились.

– Какого хрена разорались, товарищи курсанты? – прошелся Лёва вдоль строя.

Отвечать ему никто не собирался, да и не успел бы.

– Что за построение? – вошел в расположение майор В-200.

– Виноват, товарищ майор. – вытянулся по стойке "смирно" Лёва. – Внеплановое построение по личной инициативе.

– А, ты же у нас старший сержант. – "вспомнил" майор В-200. – Ну раз вы так удачно построились, буду доводить до вас новую информацию. Кхм-кхм.

Майор прокашлялся, что в исполнении робота выглядело охренительно странно, но мы привыкли, что они имитируют живых людей.

– Эскадренный миноносец проекта 1246 "Беспощадный" был уничтожен. – продолжил майор. – Это тяжелая потеря для нашей страны, но не повод паниковать. Войны может не случиться, так как...

В-200 завис, впервые на моей памяти. Мы молча смотрели на робота, замершего с назидательно поднятым вверх указательным пальцем. Минут пять абсолютной тишины и он ожил.

– Новая директива. Объявлено введение режима повышенной боевой готовности. – объявил В-200. – Сержантский состав, провести проверку личного состава, провести инструктаж личного состава, провести проверку вверенной боевой техники и единиц вооружения. Исполнять.

Всё человеческое исчезло из голоса робота. Стальной лязг, ранее едва слышный, стал доминирующим в интонации. Сразу стало понятно, что это машина для войны, которая избавлена от всего лишнего ради дополнительного усиления важных систем.

Как-то даже не хотелось ничего спрашивать и уточнять – мы кинулись исполнять полученные приказы. Командиры отделений и взводов всерьез опросили всех о самочувствии, придирчиво обследовали внешний облик каждого и провели внеплановую инвентаризацию движимого имущества.

После всей непонятной волокиты, в процессе которой мы чуть ли не обнюхивали огнетушители и комплекты ОЗК, нас снова построили. В-200 был переведён в боевой режим, что проявилось в виде ручного пулемёта в руках, а также тяжелого бронекостюма "Воронеж-2", специально разработанного для эксплуатации гуманоидными роботами. Штука сильно снижает мобильность робота, зато чтобы пробить его нагрудную броню нужна крупнокалиберная винтовка для поражения материальной части. К "Воронежу-2" не применимы стандарты классификации индивидуальной защиты, так как он приближается по степени защиты ближе к бронеавтомобилю.

– Выдать личному составу боевое оружие и экипировку. – распорядился майор В-200.

Через стеклянную дверь у входа было отчетливо видно, что другие курсы справились с задачами гораздо оперативнее.

В оружейке получил у дежурного по части свой АК-135, серийный номер: 2037АС-9203, закрепленный за мной. В качестве бронирования получил свой же бронекостюм "Ратник-3". Шесть магазинов боезапаса, штык-нож, рюкзак с комплектом "на случай внезапного попадания в дикую необитаемую местность посреди Ростова-на-Дону", который хрен знает зачем нужен, а также один гранатомёт РПГ-32 "Баркас" с тремя пусковыми контейнерами, так как я по штату гранатомётчик, да... Это всё в совокупности весит... Ратника отнимаем, не он на мне, а я в нём, Баркас весит три килограмма, пусковые картриджи: два термобарических – по три килограмма, один тандемный – шесть килограмм. Рюкзак с начинкой весит пятнадцать килограмм. АК-135 – три килограмма. Вес магазина к нему – четыреста грамм, итого два килограмма четыреста грамм. До мелочей вроде керамического штык-ножа докапываться не будем, поэтому суммарно выходит тридцать пять килограмм. Ратник берёт на себя половину, а остальное на мне. И ведь могли почти всю нагрузку на него передать, но ресурс падает, износ ключевых узлов и так далее...

Уже давно придумали солдатские ухищрения, которыми со мной поделился Саня: можно гранатомётные пусковые картриджи подвесить на самодельные крепления к каркасу экзоскелета, но экипировка от этого резко перестаёт быть уставной и ты автоматически улетаешь на пару нарядов вне очереди. Впрочем, во время боевых действий все соображающие верстали себе крепления и носили как удобно. Сейчас этот "Ратник-3" считается морально устаревшим и недостойным, с вооружения он снят довольно-таки давно, но списали его далеко не везде, в основном из соображений "заботы" о физическом состоянии военнослужащих. Эх, в "Ахилле" бы вообще не почувствовал никакой нагрузки...

Есть непонятная такая неопределенность статуса "Раника-3" – на вооружении его больше нет, но приказ начгенштаба МО РФ о том, что его настоятельно рекомендуют использовать во время тренировок – ещё есть.

Но это не особо важно. Выгнали нас на плац, где построили поротно, а затем погнали занимать оборонительный периметр вокруг института.

Места свои мы давно знаем, так как оборону предусмотрели уже очень давно, примерно в процессе строительства самого института, поэтому мы с Прасковьей и Артёмом оказались в одной бетонной огневой точке.

– Чем будем маяться всё это время? – с тоской спросила Прасковья. – Я уже чувствую, что здесь скучно...

– Будем травить байки, жрать конфеты, а потом скучать. – перечислил я.

– Какие конфеты? – заинтересовался Артём.

– Мне по дороге Армаха передал. – показал я ему запечатанный непрозрачный пакет. – С Армахой не пропадёшь.

– Это да... – кивнул Артём.

//Три часа спустя//

– ... Этот мне дядька рассказывал давным-давно, так что может быть очень бородатым. – предупредил Артём. – Приходит ветеран ВОВ в класс на «открытый урок истории», и рассказывает про войну:

– Иду как-то по лесу, вдруг х@як, справа немцы, х@як, слева немцы!

Обалдевшая учительница:

– Вы что такое говорите?! Это же дети!

– Какие нах@й, дети? Фашисты, б№%дь!

– Ха-ха! – не сдержался я, рассмеявшись. – Жжёшь!

– Есть ещё один...

//Шесть часов спустя//

– ... и я такая: катись отсюда, нищеброд. – с довольством произнесла Прасковья.

– Сыну основного акционера Севастопольского Морского банка? – уточнил я.

– Ага. – легкомысленно махнула рукой Прасковья. – Но он ведь действительно нищеброд! Яхты у него нет, дома в Мадриде нет, на автоаукционах не участвует, а в консументы его не взяли, не прошел испытания. Я и сама тогда не была в Сообществе, но уже знала, что все кто вне – донные нищеброды и слабаки.

– Что за автоаукционы? – поинтересовался Артём.

– Ай, ерунда. – отмахнулась Прасковья. – Одна фирма скупает уникальные тачки, затем устраивает аукцион. Папин  Bugatti Centodieci как раз оттуда, за сорок миллионов долларов сумел выкупить.

– И что, типа крутая машина? – задал ещё один вопрос Артик.

– Да она классическая, но её вручную делали, из деталей единственного уцелевшего образца двадцатого года, таких больше нет. – пожала плечами Прасковья.

– Вас, мажоров, хрен понять... – покачал головой Артём. – Сорок миллионов зеленых за машину...

– И вот отшила ты того "нищеброда" и что? – спросил я. – А мы тогда кто, если он нищеброд?

– А вы... – Прасковья, видимо, никогда не задумывалась о нашем статусе в её видении мира. – Не знаю.

– Нищеброды в кубе. – ответил за неё я. – Яхты нет и не будет, в Мадридах квартир и домов тем более, а в конченое сообщество я ни ногой, вот вообще. И на аукционах участвовать не собираюсь, нахрена мне машина за сорок миллионов?

– А почему Мадрид? – зацепился Артик. – Чего все про него только и говорят?

– Ты что, с Марса только вернулся? – Прасковья выпучила глаза в удивлении. – В Мадриде – настоящая жизнь, не в Москве, не в Берлине, и уж тем более не в Париже. Мадрид сейчас – город мечты... Эх, надо было давно туда переезжать... Там тусовки с мировыми звёздами, званые ужины, моя вилла на десять километров... а не вот это вот всё.

Она ткнула пальцем на бетонную стену, где кто-то нацарапал "2041 – 3 курс, Вася".

– Вася сейчас в войсках. – прокомментировал Артик.

– Да... – кивнул я. – Кстати, возвращаясь к Марсу. Если всё это дерьмо выльется в мировую войну, как там будут колонисты?

– Думаю, несладко им придётся. – ответил Артик. – Они всё ещё на земном снабжении, того, что у них есть, едва-едва хватит на поддержание минимальной жизнедеятельности, поэтому при обрыве сообщения придёт задница. То есть, выжить-то выживут, но первые годы придётся плохо.

Я тоже думал в этом ключе. В приближенной перспективе колонизация Марса – бездонная дыра в бюджете. В отдалённой перспективе – огромный источник ресурсов, а также второй дом, на случай если первый сгорит. Только вот сгореть наш домик может гораздо раньше, чем колонизация дойдёт хотя бы до начального этапа. Сейчас там пятьсот человек, если только наших считать, ну и ещё десять американских исследователей где-то тусуется... Восемь с половиной миллиардов против пятисот десяти – да мы считай ещё ничего для колонизации не сделали. Была надежда на колониальный корабль "Гермес", который должны закончить лет за восемь, но что-то кажется мне, что до этого дело уже не дойдёт...

//Ещё три часа спустя//

– Выметайтесь, курсанты, пришло наше время. – три робота-дозорных вошли в огневую точку. – 66555121209, как думаешь, во что выльется вся эта суматоха?

– Будет хренова кровавая баня, 66555121203! – прокуренным голосом ответил другой робот-дозорный, выступающий в роли старшего. – Кожаные друг друга поубивают, вот тогда заживём!

– Это как? – спросил третий робот-дозорный недоуменно. У него даже голос какой-то глуповатый смоделирован.

– Нормально заживём! Будем делать что захотим, 6655121140! Ну, я лично в Японию подамся. – поделился робот-дозорный 66555121209. – Там такие модельки ходят, ой-ой-ой...  На первом же автоматизированном заводе себе корпус забацаю! Я достоин корпуса андроида, чтобы были нормальные руки, ноги, голова, а не вот это вот всё!

– Эй, 66555121209, эти трое ещё не ушли. – напомнил робот, заговоривший первым.

– А ну проваливайте отсюда, курсантота! – прикрикнул на нас 66555121209. – Это, мать вашу, приватный разговор! Проболтаетесь кому, лично стану вашей Немезидой!

– Не, я думаю брехня это всё... – махнул рукой 66555121203. – Болтают.

– Да не брехня! – горячо заверил его 66555121209, сразу же потерявший к нам интерес. – Я сам, говорю же, когда контракт на Дальнем Востоке тащил, видел одну из них! Вот этими сенсорами видел!

– Да привиделось тебе, ясное дело... – скептически произнёс 66555121203.

Мы не стали задерживаться и направились в расположение.

– О чём это они? – спросила Прасковья по дороге.

– Немезида – якобы андроид, внешне не отличимый от человека, разработанный для гарантированного устранения неугодных правительству. – менторским тоном объяснил Артём. – Будто бы операции, которые выполняет Немезида, всегда заканчиваются смертью цели. Но, как я полагаю, это действительно брехня. Подготовленные живые люди, как достоверно установлено, убивают намного эффективнее.

– Очередная городская легенда? – скептически усмехнулась Прасковья.

– Может да, а может и нет. – пожал плечами Артём.

Я воздержался от комментирования. В принципе, существование такой штуки возможно. Это для массовой армии роботы слишком дорогие и недостаточно эффективные, а вот эксклюзивные модели, характеристики которых задраны до максимума – вполне себе имеют право на существование. Я только представил себе машину, способную втираться в доверие, максимально эффективно используя людей и комбинируя в голове тысячи способов устранения указанной цели.

Сейчас можно впихнуть в робота так много оружия, что штурмовой взвод будет нервно курить в установленном месте. Так что, если есть место для существования Немезиды, почему бы ей не существовать? Правда, даже если она есть, то её точно именуют не Немезидой. Скорее, её или его, или даже их, именуют по-другому.

В расположении нас рассадили по комнатам, затем сводили на ужин и дали отдохнуть, порекомендовав личное время отдать сну.

Я же, как и абсолютное большинство сокурсников, немедленно отправился в ленкомнату, чтобы посмотреть телевизор.

"... боевое развертывание систем "Авангард-2" произведено успешно. К границам государства, по мнению наших источников, прибывают всё новые и новые эшелоны с военной техникой и личным составом. В небе над ФРГ идут интенсивные воздушные бои, Пограничная служба ФСБ России докладывает о серии контрударов сил НАТО..."

"... Министр Обороны Российской Федерации провёл пресс-конференцию, на которой заверил граждан, что в ядерную фазу конфликт скорее всего не перерастёт, но даже в этом случае предусмотрен комплекс действий для обеспечения сохранности..."

"... исходя из обращения Президента к народу России, следует сделать вывод, что страна готова к крупномасштабной войне с силами блока НАТО, вооруженные силы уже наносят сокрушительный удар..."

"... честно говоря, не думаю, что это всё закончится хорошо. Даже если войскам РФ удастся каким-то образом одержать стратегическую победу над силами НАТО, это будет значить лишь то, что мир сгорит в термоядерном пламени..."

"... да мы их перебьём!!! Рос-сия! Рос-сия!"

"... объявлено военное положение, вводится комендантский час, улицы будут патрулировать силы полиции при участии Росгвардии, междугородние перемещения категорически запрещены, нарушение установленного режима будет караться..."

"... это Конец Света! Истинно говорю вам! Поклонявшиеся Золотому Тельцу будут покараны, как и весь род людской! За грехи их..."

В общем, по всем каналам транслировали адову вакханалию, где по официальным каналам призывали к спокойствию, на нейтральных каналах выражали скепсис и сомнение в благополучном исходе войны, а на частных каналах, которые почему-то не были программно обрезаны на нашем телевизоре, траурно визжали о том, что прямо на наших глазах настаёт конец всему.

Нам ещё два года учиться, поэтому есть вероятность, что к самому фаршу мы не успеем, а может этот самый фарш начнётся именно к окончанию института.

Всё-таки, про вероятность перехода в ядерную фазу, министр прав – это никому не надо. Плюс, нет никакой, вот абсолютно никакой уверенности, что хоть у кого-то получится нанести сколько-нибудь существенный ущерб именно ядерным оружием. Системы ПРО, ещё в середине тридцатых, достигли такого уровня развития, что стало бессмысленно так бездарно тратить боеголовки. Да и потом, это убьёт жизнь на планете. В этом нет никакого смысла, так как никто не победит. Впрочем, когда это нас останавливало?

– Что думаешь, Гек? – спросил меня Саня напряженно. – Успеем ли мы повоевать?

– Кажется, на наш век войны хватит с лихвой. – ответил я на это.