Текст книги "Исэ моногатари"
Автор книги: Нарихира Аривара-но
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
В давние времена кавалеру с дамой, жившей в провинции Исэ, свидеться вторично не удалось, и он собрался уезжать в соседнюю провинцию и при этом страшно на нее роптал; тогда дама:
72
«На побережье Оёдо сосна
жестока разве? – Нет!
Упреки шлют ей только…
и волны те, что сами
бегут от ней…»
В давние времена кавалер, зная, что там она, но даже весть послать ей от себя возможность не имея, бродил вокруг ее жилища и размышлял:
73
«Глазами – вижу,
руками же достать
тебя я не могу…
Ты словно лавр, что на луне
растет!»
В давние времена кавалер, ропща сильно на даму, ей —
74
«Скалистых нет
меж нами гор
нагроможденных…
А дней без встречи сколько
прошло в любви!»
В давние времена кавалер даме, жившей в провинции Исэ, сказал: «Возьму тебя в столицу я и там встречаться будем!» – на что дама:
«У той сосны морской,
что в Оёдо на побережье
растет, – сердце
в покой приходит, хоть
и не говорит она…»
Сказала… и стала еще более жестокой. Тогда кавалер:
«И как сосна морская,
с промокшим платьем рыбаки —
которую жнут, сушат,—
за то свидание приняв,
на том остановиться хочешь?»
А дама:
«Морские сосны, что растут
между скалами,—
всегда они бы были!
Прилив же, иль отлив,
а раковинки будут…»
Кавалер опять:
«От слез насквозь промок,—
хоть выжимай,—
рукав мой!
Что это? Капли то – сердц'а
жестокие людей на свете?»
Действительно, то была дама, с которой сблизиться так трудно было. [95]95
Все стихотворения этого эпизода почти не переводимы во всей полноте своего смысла на какой-либо другой язык: настолько все здесь построено на игре слов и так много слов и целых выражений находится в зависимости от этой игры. Здесь дан перевод внешнего, прямого смысла стихов, – иной же, скрытый за словами или находящийся в тех же словах, остается только объяснить.
Пусть читатель прежде всего вспомнит то, что слово «морская сосна» – род съедобной водоросли, по-японски мируили мирумэ(см. прим. к эпизоду 69) – означает в то же время «свидание» и что поэтому всюду, где в стихах стоит слово «морская сосна», следует понимать именно «свидание». Подставив это и приняв во внимание, что все упоминания о побережье, о рыбаке и т. п. находятся в стихах лишь по связи с образом «морской сосны» и самостоятельного значения не имеют, можно уяснить без особых трудностей основной для этих взаимных переговоров в стихах смысл. Необходимо только добавить, что слово «раковина» в третьем стихотворении – японское каи– означает также «польза, пригодность, удовлетворительность». Кроме всего этого образ «сосны морской» зависит от того, что дама эта живет в местности Оедо, т. е. у самого моря, где растет много таких водорослей.
[Закрыть]
XII
75В давние времена, когда императрица Нидзё еще именовалась фрейлиной-матерью наследного принца, она отправилась однажды на поклонение своим родным богам, и тут кавалер, начальником конвоя служивший, при раздаче наград всем бывшим, пожалован был из рук ее самой, – и он, стихи сложив, почтительнейше их ей приподнес:
«Сосна в Оси'о,
что в Охара, – у ней
в сегодняшний день
встают, верно, картины
века богов!» [96]96
Внешний смысл стихотворения, конечно, очень понятен: здесь растущая у древнего святилища сосна, – наверно, очень старая – могла естественно навеять мысль, что она должна помнить еще то время, когда боги жили на земле, – эпоху золотого века. Но не в этом смысле дело: кавалер хочет сказать, что сегодня, получив от нее знак особого внимания, он вспоминает то золотое время, когда они были счастливы, когда ничто, в том числе ее новое высокое положение, тогда отсутствовавшее, не мешало их любви. Дама этого эпизода, вероятно, героиня первых повествований – Эпизодов 4, 6 и 7.
[Закрыть]
Сказал он так… И в сердце так же грустен был. Что думал он? Про то неизвестно…
76В давние времена жил микадо – по имени микадо Тамура. Во времена те же жила статс-дама по имени Такакико. Она скончалась, и посмертные обряды свершились в храме Ансёдзи, в конце марта. Все благоговейно подносили приношения, и этих приношений поднесенных тысячи скопились. Большинство предметов принесенных к ветвям дерев было прикреплено, [97]97
Существует указание, что в ту эпоху подносимый предмет прикрепляли к ветке дерева, и на ней его протягивали, кому нужно, подобно тому, как теперь подают на подносе.
[Закрыть]и когда все это поставили пред храмом, то было так на вид, как будто горы сами к храму двинулись. [98]98
Горы в Японии большей частью покрыты густыми лесами.
[Закрыть]
И вот бывший тут Фудзивара Цунэюки, служивший в чине удайсё, [99]99
Удайсе – нечто вроде генерала. Цунэюки был братом умершей и распоряжался похоронами.
[Закрыть]как служба кончилась, созвал всех умевших стихи слагать и их заставил воспеть в стихах весны настроения, темой взяв сегодняшний обряд. Начальником правого конюшенного приказа служивший кавалер сложил так, – причем взгляд его иной был: [100]100
т. е. он предпочитал взять другую тему.
[Закрыть]
«Горы все сюда
перебрались сегодня
на свиданье…
Весну на прощанье —
то навестить пришли…»
Сложил он так и, если посмотреть на стихи сегодня, – не очень хороши они. Тогда же – других, что ль, лучше они были, – только все восхитились ими.
77В давние времена жила статс-дама по имени Такакико. Она скончалась, и обряды на семью-седьмой день свершались в храме Ансёдзи. Тогда же жил и удайсё [101]101
Удайсе – звание, см. предыдущий эпизод, прим. 99.
[Закрыть]Фудзивара Цунэюки. Он был при тех обрядах и на пути возвратном заехал в дворец Ямасина, где проживал принц – священнослужитель Ямасина. Там пущен был водопад, проведена ручьем вода – искусно все было устроено, и Цунюэки принцу молвил: «Все это время издали служу я вам, вблизи служить еще не приходилось… Сегодня же вечером я здесь к услугам вашим».
Обрадовался принц и приказал устроить помещение для ночи. Однако Цунэюки, от принца выйдя, со своими спутниками стал совещаться: «Прислуживаю в первый раз я принцу… Возможно ль так оставить это? Когда, в свое время, был приезд высочайший в Сандзё, [102]102
Согласно комментаторской традиции, в местожительство отца Цунэюки.
[Закрыть]нам был доставлен с побережья Тисато в провинции Ки очень красивый камень. [103]103
Разумеется, для поднесения микадо. Такие камни употребляются в Японии для устройства различных прихотливых украшений в садах.
[Закрыть]Так как был он поднесен нам уже после высочайшего приезда, его поставили в канавку перед помещением одного человека. Принц любит островки. [104]104
Имеются в виду особые украшения садов.
[Закрыть]Ему этот камень преподнесем!» – сказал так он и из приближенных людей своих послал за ним. Спустя недолго они принесли его. Камень этот на вид был еще лучше, чем понаслышке. «Преподнести его так – слишком просто», – сказал Цунэюки и приказал своим стихи сложить. Правого конюшенного приказа начальником бывший кавалер, зеленый мох нарезав, – с подобием картины на лаке, – стихи сложив такие, камень преподнес:
«Недостаточно, конечно…
но заменим скалой!
Нет средств ведь показать
тебе сердц'а, цвета чьи
людям не видны…»
Так сложил он.
78В давние времена в одном роду родился принц. [105]105
т. е. у женщины, принадлежащей к какому-то роду и бывшей женой или наложницей императора, родился от него сын.
[Закрыть]В комнате родильницы все стихотворения слагали. Дедом приходившийся двоюродным новорожденному кавалер сложил:
79
В давние времена был человек, который в разрушенном жилище цветы глициний посадил. Они цвели очень красиво. В конце марта, когда накрапывал дождь, он, цветов нарвав и их преподнося одной особе, так сложил:
80
«Промок я насквозь,
но все ж, невзирая,
нарвал я глициний!
Подумал – не много весенних
осталось уж дней…»
В давние времена проживал один вице-канцлер.
Себе устроив очень красиво жилище у реки Камогава в округе линии шестой, он там и поселился. В конце октября, когда во всем цвету пышнели хризантемы, когда клен красный тысячью цветов взору представлялся, созвав своих всех сыновей, он с ними ночь напролет развлекался за вином; когда же ночь сменялась уж рассветом и уходить собрались все, слагать все стали стихотворения, восхваляя красу того дворца.
Бывший тут же ничтожный старец, [107]107
Условное обозначение: имеется в виду здесь, по-видимому, кавалер – главный герой большинства эпизодов; к тому же и японское слово окина —буквально «старец» – может прилагаться вовсе уж не к столь почтенным по возрасту людям.
[Закрыть]внизу у деревянной галереи бродивший, [108]108
т. е. в соответствии со своим «ничтожеством» не имевший права войти в помещение, но бродивший внизу той галереи, которая окружала центральное, устланное циновками, место. Все это, конечно, совершенно условное повествование.
[Закрыть]когда все кончили слагать, сложил:
«Когда ж успел
сюда прийти я в Сиогама?
И вам сюда б, челны…
Что в утренней тиши
за рыбной ловлей…»
Если поехать в провинцию Митиноку, то местностей красивых очень будет много. Но нет у нашего микадо, во всех шестидесяти слишком провинциях, такого места, чтоб похоже на Сиогама было. И вот поэтому тот старец, дворцом восхищаясь, и сложил: «Когда ж успел сюда прийти я в Сиогама…»
81В давние времена жил один принц – принц Корэтака по имени. Дворец был у него в местности Минасэ в сторону туда – к Ямадзаки. И каждый раз, когда во всем цвету бывали вишни, он направлялся в этот дворец. В это время с собою брал обычно он кавалера, что служил начальником правого конюшенного приказа. Прошли года и поколения с тех пор, – давно уж это было, от чего и имя кавалера в забвение погрузилось. [109]109
Намек все на того же вероятного автора всего произведения – Аривара Нарихира.
[Закрыть]
Однажды принц, не очень охоте предаваясь, [110]110
Появление здесь разговора об охоте несколько неожиданно. Можно было бы при переводе этого избегнуть, так как слово кари —«охота» означает также «пикник, экскурсия с целью любования прелестью цветов». Но названия местностей, идущих дальше, заставляют думать, что все же вся компания занималась и охотой – соколиной, по всей вероятности: эти местности были знамениты именно такой охотой и составляли охотничьи угодья двора.
[Закрыть]за вином все время сложением занимался стихов японских. [111]111
Специальное указание на танка, так как мужчинам более приличествовало бы писание китайских стихов.
[Закрыть]Вишни в замке у взморья Катано, где на этот раз происходила охота, были особенно красивы. Под сень этих дерев сойдя и наломав ветвей, украсив ими свои прически, все здесь бывшие – и высшие, и средние, и низшие – стихи сложили. Кавалер, начальником приказа конюшенного бывший, сложил.
«Если бы на свете
никогда не цвели
цветы вишни,—
сердце волнений
не знало б весною…»
Так сложил он. А стихи другого: —
«Лишь потому, что цветы
облетают,
милей они вдвое…
В суетном мире
что может быть долгим!»
таковы были.
Когда они, поднявшись из-под сени дерев, в обратный путь направились, смеркаться день стал. Тут люди, бывшие при принце, с поля – из Минасэ – принесли вина. «Вино это давайте выпьем», – молвил принц, и все, отправившись искать хорошее местечко, до местности добрались, «Рекой небес» что называлась. [112]112
«Река небес» – название Млечного пути. С нею связан миф о двух созвездиях – Ткачихи и Волопаса, которые, находясь по разным сторонам Млечного пути, раз в год близко подходят друг к другу, что дает повод к неисчерпаемым сравнениям, уподоблениям, повествованиям – особенно в области эротики. Последующие стихи имеют в виду именно этот миф.
[Закрыть]Вино принцу подносил тот кавалер – начальник конюшенного приказа. К нему принц обращаясь, проговорил: «Темой взяв, как мы с охоты у Катано сюда пришли к „Реке небес“, стихи сложи и вместе с чаркой мне их преподнеси!» И тот сложил и принцу преподнес:
«Весь день на охоте
провел я в надежде
ночлег получить у „Ткачихи“…
И вот уже здесь я – в долине
„Небесной реки“…»
Так сказал он, и принц эти стихи несколько раз повторил, ответа же дать не мог он [113]113
Не мог или потому, что не сумел сложить удачное стихотворение, или же просто ввиду сильного опьянения.
[Закрыть]… В свите служил Ки Арицунэ. И он ответил:
«Ткачиха ждет здесь друга,
который лишь однажды
приходит в целый год…
И нет той здесь, кто мог бы
ночлег тебе тут дать».
Вернувшись, все вошли во дворец. Здесь до поздней ночи вели за вином они беседу, пока принц-хозяин, опьянев, не собрался идти к себе. Луна – то было в одиннадцатый день – также уж клонилась к закату, отчего тот кавалер сложил:
«Не успели еще
налюбоваться тобой, о луна,
а ты уж прятаться хочешь…
О, гребни тех гор, если б вы,
ее не приняв, убежали!» [114]114
Помимо явного смысла, стихи эти намекают на принца и дают ему понять, что всем присутствующим его уход спать к себе представляется слишком ранним, они еще не успели вдосталь насладиться его обществом.
[Закрыть]
Почтительно от имени принца [115]115
Причина, почему и здесь пришлось Арицунэ вступиться за принца, разумеется, объяснений не требует.
[Закрыть]Ки Арицунэ:
82
«Вот, если б пики
все без исключенья
в равнину превратились…
Гор не будь гребнистых,—
и месяц не зайдет!»
В давние времена наезжавший в Минасэ принц Корэтака однажды на обычную охоту туда отправился, и в свите у него был кавалер – начальник конюшенного приказа. Прошло несколько дней, и принц вернулся во дворец. Принца проводив, скорей к себе уйти думал кавалер, но тот – то жаловал вином, то собирался дать подарок [116]116
Здесь имеется в виду обычай одарять гостей на пиршестве каким-нибудь предметом, чаще всего произведениями искусства, на память.
[Закрыть]– и не отпускал. И кавалер в беспокойстве:
«Себе не связал
и травы в изголовье…
Пусть даже ночь
как осенью будет,—
сердце ж в тревоге…» [117]117
Кавалеру кажется очень подозрительным поведение принца, так необычно задерживающего его; ему кажется, что у того что-то есть на сердце, и он невольно начинает беспокоиться. Это беспокойство вскоре и оправдалось: с принцем что-то произошло недоброе, здесь не называемое, и он постригся в монахи.
[Закрыть]
Так сложил он. Время было – конец марта. Принц, не отправляясь на покой, провел всю ночь.
Так приходил и служил принцу кавалер, как вдруг нежданно принц постригся и жить стал в месте, что прозывают Оно. Когда в январе кавалер явился поздравить принца, у подножья горы Ниэ снегу было очень много. Когда, с усилием добравшись до покоев принца, он предстал перед ним, – в унынии и скуке был тот печален очень, отчего и кавалер понемногу задержался, и они с принцем вели беседы, вспоминая то прежнее, то нынешнее. Но все же, как ни думал кавалер: «Служить бы принцу так хотелось мне», – были у него дела официальные, не мог ему служить остаться он и, ввечеру собравшись в путь обратный,—
так сказал он и в слезах домой вернулся.
83В давние времена жил кавалер. Сам низкого он звания был, но его мать была принцессой.
Мать эта проживала в месте, называемом Нагаока. Сын в столице на придворной службе был, отчего и не мог часто ее навещать. Единственным сыном он был у ней, и та печаловалась очень.
И вот однажды, в декабре, от нее письмо спешное пришло. Испуганный – взглянул, но ничего особого там не было:
«Состаришься – наступит,
говорят, разлука
неизбежно…
И все сильней тебя я видеть
хочу, о сын мой!»
Так было там. Увидев это, он, на лошадь даже не успев усесться, отправиться решил и, весь в слезах, по дороге думал:
84
«О, если б не было на свете
разлуки неизбежной!
Хотя б для тех детей,
что молят
о жизни в тысячу веков…»
В давние времена жил кавалер. Тот господин, которому служил он с отроческих лет, в монахи постригся. [119]119
Вероятно, тот же принц Корэтака.
[Закрыть]В январе непременно он навещал его. Была у него официальная при дворе служба, отчего не мог он постоянно того навещать. Однако приходил к нему все с тем же прежним сердцем.
Раз собралось у того много его прежних слуг – и мирян, и уже духовных. «Январь месяц – дело особое…» – хозяин заявил и пожаловал вином. [120]120
Принцу как монаху не пристало, вообще говоря, употреблять вино; здесь он делает исключение для января, т. е. новогодних празднеств.
[Закрыть]Снег, просыпанный как будто, падал и весь день не прекращался. Все, опьянев, стихи слагали, темой взяв: «Как мы заключены в снегу».
«Хотел с тобой бы быть,
но не иначе —
как разделить себя пришлось бы…
От глаз не отступая
грудится снег, – как сердце хочет». [121]121
Кавалер хочет сказать, что ему пришлось бы разделиться надвое: с одной стороны быть на службе во дворце, с другой – здесь с принцем. Первого нельзя избегнуть, ко второму влечет желание. И вот как раз, словно зная его затаенные желания, выпало так много снегу, что пройти ему уж не удастся, и он сможет остаться с принцем.
[Закрыть]
Так сложил кавалер, и тот очень этим восхищался; сняв с себя одежду, он ему ее пожаловал.
XIII
85В давние времена очень юный кавалер сговорился вместе с юной дамой. [122]122
«Сговорился» – т. е. обручился, оба дали друг другу клятву впоследствии соединиться.
[Закрыть]У обоих родители были, отчего, в себе затая, они, высказавшись лишь, на том и остановились. [123]123
Вероятно, потому, что от родителей нельзя было ожидать согласия на их брак.
[Закрыть]
Прошли годы, и от дамы весть пришла: «Ну, что ж… Осуществим то дело!» – На что кавалер, стихи сложив, послал ей. При этом что он думал?..
«До сих пор на свете
не было людей,
что не забывают!
Ведь и у нас так много
лет прошло различных…». [124]124
Кавалер этими стихами хочет сказать, что за время их разлуки дама успела уж многое пережить, у ней уж бывали другие привязанности, и нечего теперь вспоминать о том, что было с ними тогда, в юные их годы.
[Закрыть]
Сказал он и на этом покончил. Впоследствии и кавалер, и дама служили вместе во дворце.
86В давние времена кавалер отправился в провинцию Цу, уезд Убара, в селение Асия – навестить свои владения – и поселился там. В старинном стихотворении поется:
«Ни минуты свободной
нет у тех, кто на взморье
у Асиноя соль добывает…
И вот я пришла к тебе, милый,
не украсив себя даже гребнем».
Это поется про это селение. Именно это место и зовут «Взморьем Асия».
Этот кавалер имел кое-какую службу при дворе, и на этом основании у него раз собрались чины дворцовой стражи. Старший брат его был также стражи офицером.
Гуляя по берегу морскому перед домом кавалера, они сказали:
«Взберемся посмотреть на водопад „Холст распростертый“, что, говорят, здесь на горе находится!» [125]125
Известный в Японии водопад Нунобики – «Распростертый холст».
[Закрыть]
Взобравшись, взглянули, – водопад тот от всех других отличен был: высотою в двадцать саженей, а в ширину пять целых саженей скала была, и сверх ее как будто белый холст ту скалу обволакивал. Над водопадом выдавался камень, величиною с круглую цыновку для сиденья. Вода, бегущая поверх того камня, спадала каплями величиной с каштан иль малый апельсин. [126]126
Очень маленький, величиной почти с каштан, плод, похожий строением на апельсин.
[Закрыть]И все, здесь бывшие, в стихах тот водопад воспевать стали. Первым сложил тот стражи офицер:
Хозяин сложил вслед за ним:
«Как будто там кто-то
стоит, рассыпая
жемчужные перлы…
И беспрерывно летят всё они,
рукав же мой узок». [128]128
Кавалер хочет сказать, что он желал бы, подставив свой рукав, набрать этих сыплющихся перлов, но, к сожалению, узок его рукав. Комментаторская традиция ставит это последнее выражение в связь с предыдущим замечанием– «Этот кавалер имел кое-какуюслужбу при дворе»… и находит, что здесь автор хотел в присутствии своих друзей, занимавших уже довольно высокое положение, подчеркнуть свое ничтожество по сравнению с ними.
[Закрыть]
Так сложил он, и все присутствующие – смешно им стало, что ли, – но стихи читать перестали. [129]129
«Смешно им стало, что ли»… – следует понимать как выражение скромности автора: присутствующие так восхитились его стихотворением, что у них не хватило смелости с ним соперничать.
[Закрыть]
Возвратный путь далек был, и когда все проходили мимо жилища покойного первого сановника двора, [130]130
Нечто вроде «министра двора».
[Закрыть]уж день стемнел.
Когда обратили взоры в сторону ночлега, во множестве виднелись огни рыбаков на ловле; [131]131
Ловля рыбы на свет, с факелами.
[Закрыть]тут кавалер, хозяином бывший, сложил:
«Что это – звезды,
ясной ночью… иль светляки
на побережье?
Иль огни, что рыбаки
в моей жгут стороне?»
Так сложил он, и все домой вернулись.
В эту ночь дул южный ветер, и остатки волн все ж были очень высоки.
Ранним утром девочки из дома вышли и, набрав прибитые волнами плававшие «морские сосны», их в дом принесли. Взяв от девочек, водоросли эти положили на поднос и, листьями дубовыми покрыв, подали. На листьях этих так написал он:
«Сам бог морей „сосной морской“ —
чем дорожит, чем украшает
главу свою —
для вас, друзья,
не поскупился!»
В этой песне жителя деревни были ль слоги лишние, иль их не хватало. [132]132
Опять проявление скромности, паче гордости. С точки зрения японской поэтической техники стихотворение это совершенно безукоризненно.
[Закрыть]
В давние времена собрались однажды вместе кое-какие приятели, не очень уж молодые. Глядя на луну, один из них —
88
«По большей части
не любят месяца…
Их много
наберется – старость
наступит человека!»
В давние времена не бывший в низком звании кавалер любил одну даму, превосходившую его своим положением. Прошли годы…
89
«Когда я умру
от любви, что никто из людей
не знает, – кого из богов
понапрасну
в смерти моей обвинят?»
В давние времена кавалер любил даму, бесчувственною бывшую, все помышляя: «Ах, как бы это!..» Стало ли ей жалко его, но только ему она сказала: «Ну, если так, то завтра через перегородку поговорим хотя бы!..» – и тот доволен был безгранично, но, опять в сомнениях, ей, ветку красивую от вишни сломив,—
«Вишен цветы
так блистают сегодня…
Но, увы, трудно верить
тому, что случится
завтра в ночи!»
Такое, по-видимому, настроение у него было.
90В давние времена кавалер, горюющий о том, что месяцы и дни уходят, – в конце марта —
91
«Как то ни жалко,
но сегодняшний день,
день последний весны,—
увы, превратился
уже в вечернюю тень!»
В давние времена кавалер, любовью томясь, то приходил, то вновь возвращался и, даме весточки даже не в силах послать, так сложил:
92
В давние времена кавалер, будучи низкого звания, любил даму, положения очень высокого. Было так, что ли, что не мог питать он, видимо, надежд никаких, но только, лежа, думал он с тоской, вставал и тосковал и, в отчаяние придя от дум, сложил:
«Лишь равную себе
любить должны мы….
Где ж пары нет,
где низкий и высокий,—
одно страданье лишь!»
В давние времена также такие вещи случались. Не закон ли это в этом мире?
XIV
93В давние времена жили кавалер и дама. Как-то случилось, что он перестал быть с нею. После этого у той появился кавалер другой, но так как у них уже ребенок был, то хоть и не подробно, но все же изредка он посылал ей известия о себе.
Дама эта умела писать картины, почему и кавалер однажды ей послал веер, чтоб разрисовала. Но ввиду того, что как раз в те дни у нее был тот, другой, – она день или два ему не отсылала обратно, почему первый кавалер в негодовании послал сказать ей: «Того, о чем просил я тебя, ты до сих пор не выполнила. Конечно, так оно и должно было случиться! Я знаю это… Но все же я не могу сдержать свое негодование и не упрекнуть тебя». И послал при этом ей стихотворение; время было осенью:
«Осенней ночью забываешь
день весенний…
Видно, дымки, что весною,—
роса, что осенью встает,—
сильней гораздо!»
Так сложил он, а дама в ответ:
94
«Осеней тысячи
можно ль сравнить
с весной хоть одною?
Однако и клен, и цветы
осыпаются равно…»
В давние времена жил кавалер, служивший императрице Нидзё. Постоянно соприкасаясь с одной дамой, служившей там же, он полюбил ее. «Ах, как бы – хоть через перегородку – с тобой встретиться и рассеять безотрадные думы, которых столько накопилось!» – сказал он ей, и дама, под величайшей тайной, через перегородку с ним повстречалась. Ведя беседу, кавалер —
Понравилось ей стихотворение это, и с ним встретилась она.
95В давние времена жил кавалер. Пока он так и этак с дамой говорил, шли месяцы и дни. Но так как не была она из дерева иль камня, то сердце тронуто, что ль, было ее, – но только в конце концов сжалилась она над ним. Время было – середина месяца июня. У дамы на теле один иль два нарыва появились, отчего она ему сказать послала: «Теперь уж ничего иного нет на сердце у меня. Но у меня образовались один иль два нарыва, и время очень жаркое… Когда слегка повеет осенний ветер, – непременно с тобой встречусь». Но когда настала осень, отец дамы, услыхав, что думает она к нему идти, бранить ее стал и выговоры делать. И вот ее брат старший внезапно появился за ней самой, и дама, подняв один из первых красных листьев клена, на нем стихи написала:
Написала она и, оставив, сказала: «Если оттуда пришлют как-нибудь, – отдайте это», – и ушла. И затем в конце концов хорошо ли ей стало иль плохо, куда она девалась – неизвестно было. И тот кавалер произносить заклятия стал, за спиной в ладоши ударяя. [136]136
При молитве богам в ладоши ударяют перед собой, при заклинаниях – за спиной.
[Закрыть]Дело страшное. «Заклятия на людей… подействуют ли, нет ли, – теперь посмотрим!» – так говорил он.
В давние времена жил великий канцлер Хорикава. В день, когда пир, по случаю его сорокалетия, справлялся в доме на линии девятой, кавалер в чине тюдзё бывший,—
97
«Рассыпьтесь и сокройте
собою все, о, вишен
цветы! Чтоб старость,
грядущая сюда,
с дороги сбилась..»
В давние времена жил один великий канцлер. Ему служивший кавалер в сентябре, ветку сливы изготовив и к ней фазана прикрепив, [137]137
Как было уже указано раньше, в те времена, при поднесении чего-нибудь высшему, подносимое прикрепляли к ветке, как теперь кладут его на поднос.
[Закрыть]– почтительно поднес:
«Для тебя, государь,—
что опора моя,—
цветы, что я рву,—
года времен
не различают совсем!»
Так сложил он, и канцлеру чрезвычайно стихи понравились, так что он тому – служившему ему – пожаловал награду.
98В давние времена, в день состязаний на ристалище правой гвардии, в стоящем напротив экипаже, из-под нижней занавески, слегка виднелось лицо дамы, [138]138
На состязания эти обыкновенно собиралось много зрителей и из них знатные – в экипажах, тем более дамы. Здесь кавалер подсмотрел, как из под опущенной занавески экипажа, стоящего напротив его собственного, выглядывает лицо дамы, старающейся рассмотреть то, что происходит.
[Закрыть]и кавалер, в чине тюдзё бывший, так сложил:
«„Не вижу“ тебя – не скажу,
и „вижу“ сказать не могу…
Придется бесплодно весь день
в тоскливых мечтах провести мне
с любовью к тебе…»
А дама в ответ:
«Знаешь, кто я, иль нет,—
зачем же тут бесплодно —
так различать?
Любовь одна должна служить
верным руководством!»
Впоследствии он узнал, кто она.
99В давние времена кавалер проходил как-то между дворцом Корёдэн и другим, и из покоя одной благородной дамы ему сказали: «Называешь ты „траву забвения“ травою „тайны“?» – и с этими словами траву ту ему показали. Кавалер, траву взяв: [139]139
Поступок дамы здесь объясняется ее желанием узнать: забыл ли он ее, которую любил прежде, чем она сделалась любимицей микадо, или же только затаил свою любовь, держит ее втайне.
[Закрыть]
100
«Ты видишь, вероятно,
что поле все покрыто
забвения травой…
Но эта тайна лишь одна
и в будущее вера!»
В давние времена жил некий человек, Аривара Юкихира по имени, пост занимавший офицера левой дворцовой гвардии. О том прослышав, что в доме у него вино хорошее имелось, много придворных кавалеров к нему приходило, чтоб пить.
В день этот он, хозяин, устроил пир в честь сатюбэна, [140]140
Сатюбэн – название одного из высоких чинов того времени.
[Закрыть]Фудзивара Ёситика по имени. Был человек со вкусом он, и цветы в вазы понаставил. Среди цветов тех были прекрасные глицинии. Цветущие их ветви в длину имели около трех футов и шести дюймов.
Взяв их за тему, все стихи слагали.
Когда уже слагать кончали, явился брат хозяина, услышав, что тот устроил пир, и, схвачен будучи, заставлен оказался и он стихи сложить. Не знал, конечно, он искусства стихосложения, отчего этому и противился, но, насильно будучи заставлен, так сложил:
«Как много укрылось
здесь под цветами
в цвету…
И блестящей, чем прежде,
глициний цветы!»
«Почему ты так сложил?» – его спросили, и он ответил: «Блеск и слава первою канцлера теперь в полном расцвете, и я сложил стихи, в виду имея то, что род „глициний“ теперь особенно цветет». И все перестали его бранить. [141]141
Все построено на игре слов: слово «Фудзи» – глициния – является фамильным именем рода Фудзивара («поле глициний»), т. е., говоря о глициниях, он тем самым говорит об этом роде. В тот же момент первым канцлером был именно глава этого рода, и весь род находился в апогее своего могущества.
[Закрыть]
