Текст книги "Суд ангелов"

Автор книги: Налини Сингх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Налини Сингх
Суд ангелов

Гильдия охотников
Совет десяти

Совет десяти – архангелы, правящие миром во всех тех смыслах, что действительно важны, – собрались в древней твердыни в горах Шотландии. Никто – ни человек, ни вампир не решился бы проникнуть на ангелическую территорию, но пусть даже кто-то поддался бы на такое самоубийственное искушение, предприятие было бы неосуществимо. Твердыню строили ангелы, и без крыльев туда не попасть.

Техника могла бы компенсировать их отсутствие, но бессмертные переживали эпохи не для того, чтобы от них отстать. Воздух над твердыней и вокруг тщательно патрулировался – и сложной системой наблюдения, и патрулями хорошо обученных ангелов. Система защиты превратила небо в каскад крыльев – не часто собираются вместе десять самых могущественных существ этого мира.

– Где Урам? – спросил Рафаил, оглядывая неполный полукруг кресел.

Ему ответила Микаэлла.

– У него на территории ситуация, требующая немедленного внимания.

Губы у нее скривились, когда она это сказала, и была она красива – никогда, наверное, не было на свете другой такой красавицы… если не заглядывать глубже поверхности.

– Она из Урама сделала марионетку.

Голос прозвучал настолько тихо, что Рафаил понял: это сказано для него одного. Посмотрев на Лижуань, он покачал головой:

– Он слишком могуществен для этого. Она владеет его членом, но и только.

Лижуань улыбнулась, и ничего человеческого не было в этой улыбке. Старейшая из архангелов давно миновала тот возраст, в котором могла еще хотя бы притворяться смертной. Теперь Рафаил, глядя на нее, видел лишь причудливую темноту, шепот миров за пределами смертности и бессмертия.

– А с нами можно не считаться? – остро прозвучал вопрос Нехи, правительницы Индии и ее окрестностей.

– Оставь, Неха, – в своей спокойной манере бросил Илия. – Все мы знаем его надменность. Если он не хочет здесь быть, то лишает себя права оспаривать наши решения.

Королеву Ядов это удовлетворило, Астаад и Тит тоже не стали возражать, но Хариземнон та легко не остывал.

– Он плюет на Совет! – Аристократическое лицо архангела исказилось гневом. – С тем же успехом мог бы выйти из состава.

– Хари, не говори глупостей. – По лицу Микаэллы было ясно, что этот архангел тоже побывал у нее в постели. – Архангелов не приглашают в состав Совета. Они туда входят, когда становятся архангелами.

– Она права, – впервые послышался голос Фаваши. Тишайшая из архангелов держала власть над Персией, и так хорошо умела быть незаметной, что даже враги о ней забывали. Поэтому он правила, а они лежали в могилах.

– Хватит, – распорядился Рафаил. – Мы здесь собрались по делу. Займемся же им, чтобы каждый мог вернуться на свою территорию.

– Где смертный? – Спросила Неха.

– Ждет снаружи. Иллий принес его с равнин. – Рафаил не попросил Иллия ввести гостя. – Мы здесь собрались, поскольку Саймон, смертный, стареет. Американскому капитулу Гильдии в будущем году понадобится новый директор.

– Ну так пусть себе его выберут. – Астаад пожала плечами. – Какая нам разница, пока они делают свою работу?

Работа эта была важнейшей. Ангелы умеют Создавать вампиров, но гарантию, что вампиры будут соблюдать свой столетний контракт, дают охотники Гильдии. Подписывают контракт относительно легко – людей тянет к бессмертию. А вот выполнять его – дело другое, и очень многие вновь Созданные передумывают после первых жалких лет службы.

Ангелы же, вопреки мифам, созданным вокруг их бессмертной красоты, не агенты какой-то небесной сущности. Они – правители и бизнесмены, практичные и безжалостные. Терять вложения они не любят. Поэтому – Гильдия и ее охотники.

– Разница есть, – отрезала Микаэлла, – потому что американский и европейский капитулы Гильдии – самые мощные. Если следующий директор не справится с работой, нас ждет бунт.

Рафаила заинтересовал такой подбор слов. В нем слышался подтекст, что находящиеся под ее нежным попечением вампиры готовы в любой момент удрать.

– Мне это надоело. – Мускулистая туша Тита шевельнулась, блеснула иссиня-черная кожа. – Приведите этого человека, и давайте его послушаем.

Рафаил согласился и мысленно обратился к Иллию:

Впусти Саймона.

Тут же открылись двери и вошел высокий мужчина, мускулистый и жилистый, как уличный боец или солдат-пехотинец. Волосы у него побелели, лицо покрылось морщинами, но живо и ясно смотрели с него ярко-голубые глаза. Иллий закрыл за ним двери, и снова комната оказалась отрезана от мира.

Уходящий в отставку директор Гильдии встретился глазами с Рафаилом и наклонил голову.

– Для меня честь предстать перед Советом. Я никогда не ожидал такого.

Осталось несказанным, что почти никто из представших перед Советом живым не выходил.

– Присядь.

Фаваши показала на стул, поставленный у открытого конца полукруга.

Старый воин сел без малейшей неловкости, но Рафаил видывал Саймона в расцвете его сил и знал, что директор Гильдии уже испытал дуновение возраста. И все же стариком он не был и не будет никогда. Это человек, заслуживающий уважения. Когда-то Рафаил мог бы назвать такого человека своим другом, но то время прошло тысячу лет назад. Он знал теперь слишком хорошо, что жизни смертных мигают и гаснут, как светляки.

– Ты желаешь оставить свою должность? – спросила Неха с царственным изяществом.

Она одна из немногих сохранила при себе двор. Королеве Ядов убить человека – как муху прихлопнуть, но ее утонченной грацией нельзя будет не восхищаться, даже корчась в судорогах.

Саймон под ее взглядом не утратил хладнокровной собранности. Пробыв директором Гильдии более сорока лет, он приобрел уверенность, которой недоставало юноше, на глазах Рафаила взявшего бразды.

– Я должен, – ответил он. – Мои охотники были бы рады, если бы я остался, но хороший директор должен в первую очередь думать о здоровье Гильдии как целого. Это здоровье исходит сверху – руководитель должен быть в высшей степени способен сам выйти на охоту, если будет необходимо. – Горькая улыбка. – Я силен и искусен, но я уже далеко не так быстр, и нет желания танцевать со смертью.

– Честные слова, – одобрительно кивнул Тит. Ему легче всего бывало среди воинов и их породы – правил он грубой силой и был так же прямолинеен, как его резко очерченная челюсть. – Силен тот генерал, что способен отдать власть.

Саймон принял комплимент с легким кивком.

– Я всегда буду охотником, и, как требует обычай, буду в распоряжении нового директора до самой моей смерти. И при этом я безгранично верю в ее способность руководить Гильдией.

– Ее? – фыркнул Хариземнон. – Это женщина?

Микаэлла приподняла бровь:

– Мое уважение к Гильдии вдруг выросло стократно.

Саймон не позволил втянуть себя в этот диалог.

– Сара Хазиз – лучший кандидат на мое место. По многим причинам.

Астаад поправил крылья:

– Расскажи.

– Со всем уважением, – ответил Саймон, – это не входит в компетенцию Совета.

Первым отреагировал Тит:

– Ты хочешь бросить нам вызов?

– Гильдия всегда сохраняла нейтралитет, и тому есть причина. – Саймон не согнул спины. – Наша работа – ловить вампиров, нарушающих контракт. За много веков не раз складывались ситуации, когда вокруг нас бушевали войны ангелов, и выжили мы только потому, что нас считаютнейтральными. Если Совет слишком нами заинтересуется, мы утратим эту защиту.

– Красивые слова, – бросила Неха.

Саймон не отвел глаз:

– От этого они не менее правдивы.

– Она способна справиться с делом? – спросил Илия. – Вот только это нам и надо знать. Если американская Гильдия падет, она вызовет лавину.

Вампиры освободятся полностью, подумал Рафаил. Некоторые тихо войдут в обычную жизнь, это да, но другие – другие начнут убивать направо и налево, потому что в сердце своем они хищники. В конечном счете, не так уж они отличаются от ангелов.

– Сара более чем способна, – ответил Саймон. – На ее стороне – преданность ее товарищей-охотников. Многие из них в этом году приходили ко мне и называли ее имя как преемника.

– Эта Сара – ваш лучший охотник? – спросил Астаад.

Саймон покачал головой:

– Но из лучшей никогда бы не получился хороший директор. Она рождена охотницей.

Рафаил мысленно поставил птичку: узнать ее имя. В отличие от прочих членов Гильдии, рожденные охотниками выходят из чрева матери со способностью чуять вампиров. Они лучшие в мире ищейки, они самые безжалостные, они – гончие, настроенные на один-единственный запах.

– А Сара? – спросил Рафаил. – Она согласится?

Саймон задумался всего на миг.

– У меня нет ни малейшего сомнения, что Сара примет верное решение.

Глава первая

Сара не привыкла жалеть вампиров. В конце концов, ее работа этих вампиров находить, ловить и доставлять к хозяевам, ангелам. Сама она не фанат договорного рабства, конечно, но ведь ангелы и не скрывают цену бессмертия. Всякий, кто хочет быть Создан, должен отслужить ангелам сто лет. Без вариантов.

Не хочешь сто лет пресмыкаться и кланяться – не подписывай контракт. Все просто. Подписал, получил от ангелов бессмертие и сбежал? Ты дезертир. А дезертиров никто не любит.

Но как бы там ни было, а у этого вот проблемы посерьезнее, чем вернуться к разозленному ангелу.

– Говорить можешь?

Вампир, держась за почти перерезанную шею, посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Да, прости.

Интересно, как это он, черт побери, вообще еще жив. Вампиры не становятся истинно бессмертными – их может убить и человек, и представитель их породы. Наиболее надежный метод – обезглавливание, но им мало кто пользуется – вряд ли вампир будет стоять смирно в этом процессе. Прострелить сердце вполне достаточно – если потом отрезать голову, пока вампир лежит на земле. Или сжечь. И то, и другое эффективно.

Но Сара – искатель. Ее работа – найти, а не убить.

– Тебе нужна кровь?

Он посмотрел на нее с надеждой.

– Перебьешься. Ты не помер, значит, силы у тебя есть. Дотерпишь, пока я тебя домой доставлю.

– Дддееет…

Не обращая внимания на протестующее бульканье, она нагнулась, обняла вампира за плечи, чтобы поднять на ноги. У нее был рост всего-то пять футов три дюйма, а он куда выше. Но у нее не текла кровь из разрубленной шеи, и тренировалась она семь дней в неделю. Слегка ухнув, она подняла его и повела к машине. Он упирался.

– Помочь? – спросил глубокий спокойный голос. Старое виски и дымящиеся угли.

Голос был незнакомый. И тело, вышедшее из тени, тоже. Шесть футов здорового мускулистого мужика. Широкий в плечах, узкий в бедрах, но с текучей грацией опытного бойца – такого, которого ей не хотелось бы иметь противником. А ей приходилось валить вампиров вдвое больше ее самой.

– Ага, – ответила она. – Помоги мне его затолкать в машину, вон у тротуара стоит.

Незнакомец просто поднял вампира – тот замычал что-то неразборчивое – и закинул на заднее сиденье.

– Контрольный чип? – спросил он.

Она вытащила из-за спины арбалет и направила на вампа. Бедняжка забрался на сиденье, подобрав ноги в машину. Сара, закатив глаза, закинула арбалет за спину, опустила руку на ошейник, висевший на поясе черных джинсов. Остановилась:

– Только без фокусов, а то застрелю ко всем чертям.

Съежившийся вампир, не сопротивляясь, дал ей застегнуть металлическое кольцо вокруг быстро заживающей шеи. Научные основы воздействия этого устройства на биологию вампира были сложны, но результат прост: вампир сейчас не мог сделать ничего без прямого приказа Сары. Назвать это устройство полезным было бы сильным преуменьшением: даже этот раненый вампир мог бы оторвать Саре голову за полсекунды.

А Саре это не нужно, спасибо.

Выбравшись наружу, она захлопнула дверцу и посмотрела на второго охотника – в его призвании у нее сомнений не было.

– Сара, – представилась она и протянула руку.

Он взял ее руку, но долго молчал. Надо было это прекратить, но она не могла сообразить, как: что-то было такое в этих темно-зеленых глазах, что ее сдерживало. Сила, решила она. В нем ощущается неимоверная сила. Потом он заговорил, и ощущение изысканного старого виски от его голоса заглушило смысл его слов.

– Я Дикон. Ты куда меньше, чем заставляла предположить твоя репутация.

Она высвободила руку:

– Благодарю. И в следующий раз не предлагай мне помощь.

Почти любой мужчина ушел бы прочь с уязвленным самолюбием, но Дикон остался на месте, глядя на нее внимательными глазами.

– Мое замечание не содержало критики.

Какого черта он тут торчит?

– Я должна доставить Родни к его хозяину.

– У тебя есть репутация. У тебя – и твоего арбалета.

Это веселая искорка проскочила в этих серьезных-серьезных глазах?

– Не надо его хаять, не испытав. У меня болты обладают теми же свойствами, что ошейники – берегут меня от вреда, пока цель не будет чипирована. А цели восстанавливаются, и это им не вредно.

– Но ошейник ты с собой носишь.

Она сняла арбалет с плеча:

– Отойди.

На таком расстоянии все, что ей было видно – грудь Дикона, в милю шириной. Может, она поддается впечатлению, но она же, блин, живой человек! А он сексуален дьявольски.

Но это ничего не меняет. Она – охотник. Может, он и член Гильдии, все равно она его не знает.

– Моя лучшая подруга их любит. – Почему – она не знала, но с другой стороны, Элли не понимает толк в арбалетах, так что они квиты. Но Сара обещала испытать ошейник на охоте, раз Элли в прошлый раз испытывала арбалет. – Я просила тебя отойти.

Он наконец сдал на пару дюймов назад – достаточно, чтобы можно было открыть пассажирскую дверь и положить арбалет в машину. Родни уже почти исцелился, но залил кровью салон взятой напрокат машины. Черт бы его побрал. Гильдия покроет издержки, но противно ехать в грязной машине.

– Мне нужно доставить груз.

– Дай мне сперва с ним поговорить.

Она закрыла дверцу:

– Это с чего вдруг?

– Тебе не интересно, кто его порезал?

До смешного длинные ресницы у этого парня. Черные, шелковые. Ну никак на мужчине не смотрятся.

– Группа расистов какая-нибудь. – Она помрачнела. – Дебилы. Ну не понять им, что бьют чьего-то мужа, брата или отца.

Он продолжал на нее смотреть.

– Чего тебе?

Она потерла лицо, радуясь, что на темной коже не видно, как она по-идиотски горячо реагирует на этого типа. Ну, ладно. За погляд денег не берут.

– Мне говорили, что у тебя темная кожа, карие глаза и черные волосы.

Вроде бы все правильно.

– Кто говорил?

– Скажу, когда мы поговорим с вампиром.

– Кнут и пряник? – Она прищурилась. – Я тебе не лошадь.

Он улыбнулся углами губ:

– Во имя товарищества.

Запустив руку под потертую кожаную куртку, он вытащил удостоверение Гильдии.

Любопытство пересилило злость, и она кивнула в сторону машины.

– Я сяду за руль, сниму с него ошейник. – К несчастью – или к счастью, в зависимости от точки зрения, – вампир с чипом говорить не может. – Ты сядешь назад и проследишь, чтобы он…

– Я в машину не влезу.

Она оглядела его. С трудом не попросила его раздеться – хотелось облизать его целиком, как конфетку.

– Ладно, – ответила она, загоняя расшалившиеся гормоны обратно на склад. – По-другому. Он сейчас опустит окно, а ты его будешь держать локтем за шею, пока будем говорить.

Так они и сделали. Родни был невероятно рад поболтать, когда Сара представилась.

– Ты стреляешь, стреляешь! – заговорил он так, будто она – маньяк-убийца. – Стрелами из лука!

– Отстал от жизни. Я еще в прошлом году перешла на арбалет. – Он скорострельнее, но ей слегка недоставало привычного лука, сделанного на заказ. – И это даже не больно.

– Сама бы попробовала!

Она моргнула:

– Тебе сколько лет?

– Только что исполнилось три.

Вампиры отсчитывают возраст от даты Создания.

Сара покачала головой:

– И ты попытался удрать? Как тебе в голову взбрела такая глупость?

Его создатель, мистер Лакарр, просто в бешенстве.

– Не знаю. – Он пожал плечами. – Я подумал, что это будет хорошо.

Да, кажется, это не самый острый ум среди вампиров.

– Ну, о'кей. – Она посмотрела в глаза Дикону. Даже легкого движения не было заметно в темно-зеленых глубинах, но она могла бы поклясться, что он сдерживает смех. Сама прикусив губу, чтобы не улыбнуться, она снова повернулась к Родни: – У меня вопрос простой.

– Это хорошо, – осклабился вампир, показав оба клыка – чего старые никогда не делают. – Я трудных вопросов не люблю.

– Кто тебя резал. Род?

Он сглотнул слюну, заморгал быстро-быстро.

– Никто.

– Это ты сам себе хотел отрезать голову?

– Ага.

Он кивнул, и это значило, что Дикон очень слабо его держит. Хотя это и не важно: Сара держала арбалет наготове.

– Родни! – произнесла она как можно более зловеще. – Не ври мне!

Он снова заморгал и – о Господи! – готов был заплакать. Сара себя почувствовала хулиганом, который обижает маленьких.

– Род, ну, говори же! Чего ты боишься?

– Того.

– Того. – Она подумала, чего могут бояться вампиры. – Это был ангел?

Если это был его хозяин, то Caра ничего не сможет сделать, разве что доложить про мерзавца в Комитет Защиты Вампиров. Но нападение мог организовать кто-то из противников Лакарра, и тогда ангел будет сам разбираться.

– С чего бы? – Родни был настолько потрясен, что говорил правду. – Нет, конечно. Ангелы нас Создают, они нас не убивают.

М-да. В мечтах живет мальчик.

– Так кто другой мог тебя так напугать? – Она снова перехватила взгляд Дикона – и увидела ответ в глубине этих уже не смеющихся глаз. – Охотник!

Или кто-то, кого Родни принял за охотника по ошибке. Потому что настоящие охотники вампиров не убивают.

Родни захлюпал носом:

– Только не убивайте меня! Я ничего никому плохого не сделал!

– Ну-ну. – Сара протянула руку и потрепала Родни по плечу. Он вздрогнул, но она сделала вид, что не заметила. – Мне платят за доставку. Если я доставлю тебя мертвым, заплатят половину, так что нет мне смысла тебя убивать.

Блестящие глаза Родни посмотрели на нее с надеждой:

– Правда?

– Точно.

– А вот…

Он покосился на руку, держащую его за шею.

Дикон впервые в этом разговоре подал голос:

– Я ее бойфренд. Что она говорит, то я и делаю.

Она уставилась на охотника, но Родни это заявление успокоило.

– Ага, ты у вас главная, – сказал он Саре. – Понимаю. Моя Минди, она тоже любит быть главной. Сказала мне, что я должен сбежать, и у нас будет вроде как круиз.

Сара положила палец ему на губы:

– Родни, не отвлекайся. Расскажи про охотника, который тебя ранил.

– Он сказал, что охотники ненавидят вампиров. – Голос у Родни стал тихий от испуга. – Я не знал. Я знал, что ваша работа – нас ловить, но не знал, что вы нас ненавидите.

– Это не так. – Саре хотелось погладить его по голове. О Господи. – Просто он злой.

– Ты так думаешь?

– Я точно знаю. Что он еще говорил?

– Что вампиры – сор земли, что мы оскверняем ангелов своим существованием. – Он скривился. – Я не понял, как это может быть, раз ангелы нас Создают.

Сару так поразило это проявление здравого смысла, что даже не сразу до нее дошло.

– Да, это так. Значит, он врал. Что он еще говорил?

– Больше ничего. Просто вынул меч…

Меч?

– …и хотел отрезать мне голову.

Родни затих.

– Как он выглядел? – спросил Дикон.

Родни вздрогнул, будто забыл об опасности за спиной, и вот она о себе напомнила.

– Я не видел. Он был в черной маске и весь черный. Но высокий. И сильный.

Под такое описание половина охотников Гильдии подойдет.

Сара попыталась вытащить из Родни еще что-нибудь, но это была попытка с негодными средствами. Снова надев на него ошейник, она повезла вампира к Лакарру, все время помня, что Дикон за ней едет на звере-мотоцикле. Когда она въехала в ворота, чтобы доставить Родни, он остался снаружи.

Хозяин Родни ожидал беглеца в гостиной своего дома-дворца.

– Убирайся, – велел он.

Сара сняла ошейник и положила его на стол, чтобы Лакарр вернул его Гильдии, а Родни поплелся прочь, как нашкодивший школьник. Раздраженно захлопнув белые крылья, ангел взял со стола конверт.

– Подтверждение платы. Я послал ее сразу, как только услышал от вас, что вы взяли Родни.

Быстро проверив чек, она сунула его в карман.

– Спасибо.

– Миз Хазиз, – начал он, хмуро скривившись. – Я буду с вами откровенен. Я никогда не ожидал от Родни попытки к бегству, и не знаю, как его наказать.

Саре никогда не приходилось говорить с ангелами дольше, чем нужно для получения задания. В большинстве случаев она даже с ними не виделась: они слишком важные особы, чтобы общаться с простыми смертными. Для этого у них есть вампиры.

– Вы знаете некую Минди?

Лакарр застыл:

– Да. Одна из моих старейших вампиров.

– Ревнива?

– Гм. Да, понимаю. – Он кивнул. – Я много времени проводил с Родни: он еще дитя, и если я его не научу кое-чему, его просто съедят.

Сара даже не собиралась спрашивать, как Родни прошел через процесс отбора кандидатов. Конкурс на Создание был колоссальный.

– Да, он не гений, – ответила она. – Если вы его накажете слишком сурово, он сломается.

Лакарр кивнул.

– Понимаю. Очень вам благодарен, охотник.

Это означало «вы свободны».

Оставить Родни с хозяином, все еще раздраженным, пусть даже уже не яростным, казалось немножко неправильным. Но вампир сам сделал свой выбор, когда попросил о Создании. И теперь ближайшие девяносто семь лет должен быть чьим-то рабом.

Выходя, Сара столкнулась с худой рыжей женщиной. Она была одета в вызывающее алое платье, облегающее тело второй кожей. Со значением.

Она прошла бы дальше, но рыжая остановила ее.

– Вы привезли Родни.

Минди.

– Это моя работа.

Вампирша – явно куда старше Родни, судя по тому, как она легко подделывалась под человека, – разве что зубами не скрипнула.

– Я не думала, что он до этого доживет. Он едва умеет себе шнурки завязывать.

– Как он добился Создания? – не смогла сдержать любопытства Сара.

Минди махнула рукой:

– Он был отличным… – кажется, она запоздало сообразила, кто перед ней. – Всего хорошего, охотник.

– Пока.

Интересно, подумала Сара. Все знают – и даже если это знание не подтверждено официально, – что некоторый процент кандидатов после преображения теряет рассудок. Впервые сейчас она увидела пример кандидата, который вместо этого впал в слабоумие.

Дикона не было, когда она садилась в машину, но возле гостиницы он нарисовался снова. Сара припарковалась в подземном гараже, а когда вышла, увидела, что он ставит возле нее свой слоновый мотоцикл.

– Как ты проехал мимо охраны?

Он снял шлем, расстегнул куртку и соскочил с мотоцикла. Великолепная мужественная мускулатура. Просто рука тянется потрогать. Что-то у нее в животе, и без того туго затянутое, стиснулось еще сильнее. Господи, это не человек, это ходячий секс.