Текст книги "Поклянись... (СИ)"

Автор книги: Надежда Журавлева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Поклянись...

Часть первая.

Поклянись, что ты вернешься,

Что над роком посмеешься.

Пусть рассыплется планета,

Если мир покинешь этот.

Поклянись, что ты вернешься.

Не на веки расстаемся.

И бери клинок ты в руку,

Защищай отца, подругу...

Поклянись, что ты вернешься,

Что от гибели спасешься,

И домой придешь ты… может…

Ну а если нет… то все же…

Поклянись, что ты вернешься,

Что когда-нибудь очнешься,

Что пойдешь навстречу ветру,

И меня найдешь ты где-то!

Девушка закончила песню тихим, сходящим на нет перебором струн. Посетители «Розы ветров» наградили ее оглушительными аплодисментами, в подставленный загодя мешок посыпались серебряные, медные и платиновые монеты. Певица небрежно поклонилась, отложила лютню и села за единственный свободный столик перед самым входом. Это была ее последняя песня. Самые молодые из посетителей трактира плотной толпой окружили поэтессу, старательно сыпля комплиментами, да и другие нет-нет, да поглядывали в ее сторону. Она отвечала небрежно, как человек, давно привыкший к подобным благодарностям.

Лишь один посетитель не смотрел на нее. Когда звучала эта песня, он оживился, внимательно вгляделся в лицо певички, но теперь вновь отвернулся и вперил пустой взгляд в кружку с элем…

Никто в этом городке не знал, откуда он пришел. Немолодой уже эльф, с рано поседевшими волосами и несколькими шрамами на лице, которые портили привычную неземную красоту представителей этого народа, он явился в Пустоземье более сорока лет назад и с тех пор никогда не покидал его надолго. О нем знали немного –  бывший наемник, нелюдимый, вечный одиночка. Лишь одному молодому собрату по ремеслу удалось как-то пробить стену отчужденности этого мрачного типа. Другие уважали его, уважали и опасались, как грозного, умного, побитого жизнью хищника.

– Привет, Вариан, – раздалось рядом. Эльф поднял голову и взглянул на высокого полукровку, стоящего рядом.

– Привет, Норид. Пиво будешь?

– А как же?

Полуэльф пододвинул стул и сел рядом с Варианом. Тот не возражал, даже чуть улыбнулся. Он дружил с Норидом – веселым находчивым парнем, который в свои сто четырнадцать уже успел побывать в сотнях различных переделках, а несколько лет назад поступил в гильдию, став вечной причиной беспокойства своих высокопоставленных родственников. Сам Норид считал Вариана кем-то вроде учителя и частенько появлялся в Пустоземье, порой живя в нем до нескольких месяцев, пока не закончатся деньги. Вариан никогда не отказывался рассказать о секретах своей работы, так что оба получали от общения искреннее удовольствие.

– Слушай, а мне работу предложили.

– Да? – Вариан с легким интересом посмотрел на приятеля. – И какую же? Люди или нежить?

– Нежить, войны пока не предвидится.

– Жаль… – Эльф с сожалением отставил опустевшую кружку, но окликать трактирщика не стал. – На войне платят больше, хотя мне теперь все равно. И что же за нежить на этот раз? И нежить ли вообще? Опять спасение принцессы из лап ужасного минотавра, чтобы обнаружить в конце концов бродячий цирк, куда несчастная девочка убежала от рачительной мамаши? Или убийство дракона, который вот уже как пятьсот лет служит живым талисманом города и в грехах которого числится лишь закинутый на стог сена рыцарь? Кажется, тебя после этого побили, да? Или просто выгнали из города?

– Нет. Серьезная работа, – чуть помрачнев, ответил Норид. Эти два задания были самыми смешными, а для него и позорными, за всю карьеру наемника. – На пустоши к северу от города появились оборотни.

– Да? – всерьез заинтересовался Вариан. Норид невольно поежился, заметив в светло-желтых глазах товарища тот странный огонек, который замечал при малейшем упоминании оборотней. – И сколько же?

– Около пятнадцати, точно не знаю. – Норид пожал плечами и покосился на певичку. – Нормально, справимся. Капканы, я знаю, у тебя есть, так что… К тому же среди них есть самки.

– Тогда хорошо. Я с тобой. За сколько?

– Пятнадцать золотых. Или больше. Столько же, сколько и оборотней. Разумеется, поделим честно, – полукровка подмигнул товарищу, который не стал сдерживать изумленного свиста. Пятнадцать златов – огромная сумма. Видимо, оборотни немало достали заказчика, раз он так расщедрился. – Только выходить нужно уже завтра, не то до полнолуния уже не успеем…

Эльф кивнул. Он также знал, насколько возрастают силы оборотней под полной луной. Лучше поспешить, иначе с ними не справятся и двадцать, не то что два, наемника!

– Хорошо. Тогда встречаемся на рассвете.

– Будет сделано. До встречи, Норид.

– Счастливо, Вариан!

* * *

Вернувшись домой, Вариан сразу начал собираться, с удовлетворением чувствуя, как понемногу просыпаются азарт и жажда охоты, уснувшие за время безделья. Со времени последнего заказа прошло несколько месяцев, а последняя настоящаяработа была сорок лет назад – промежуток, более чем достаточный, чтобы успеть расслабиться. Но забыть навыки он еще не успел.

Серебряный кинжал. Двуручник – тяжелый, великолепно убивающий всевозможную нежить. Амулет со знаком Волчьего Бога. Вариан не был верующим, но он не раз замечал, что этот амулет и впрямь приносит удачу. Лишним он точно не будет.

Под руку попался небольшой круглый медальон, из тех, на которых нарисованы лица знакомых и друзей. Вариан открыл его и долго стоял, глядя на лицо молоденькой эльфийки, красивой и тонкой, но с холодными циничными глазами. Такие глаза были и у него самого, такое выражение иногда – в последнее время все чаще – появлялось у Норида. Глаза наемника.

Вариан помнил все, хотя многое отдал бы, чтобы забыть, забыть надежно, чтобы это не снилось в кошмарах и не наваливалось, как тысячетонный груз, при малейшем упоминании. К сожалению, это оказалось невозможным.

– Пап, они совсем рядом! – она стоит рядом с ним, вглядываясь в лицо. И он, беспомощный, неспособный ничего сделать, даже встать…

– Спасайся… я их… задержу…

– Нет.  – Она резко подымается, обнажая блестящий клинок. – Это ты спасайся. А я встречу их на подходе…

– Нет!.. – он пытается привстать, но тут же падает, скрючивается от боли. – Ты… не пойдешь…

– Нет времени, отец. Нет времени. Прощай. – Она поднимается и быстрым шагом, почти бегом, двигается навстречу приближающемуся вою. Он слышит, как по камням скребут когтистые лапы, как воют мощные глотки. Слышит, и ничего не может поделать. Совсем ничего.

Уже почти скрывшись из виду, она внезапно оборачивается и кричит:

– Клянусь, отец, клянусь этим миром и всеми другими мирами! Я вернусь!

 …Она так и не вернулась. Ни тогда, ни через десять, двадцать, сто лет. А потом он просто… устал ждать. И понял, что клятвы в этом мире не значат ничего. Совсем ничего.

С тех пор прошло много, очень много лет. А он никак не может забыть свою дочь... Которую он не смог защитить. Которая спасла его, пожертвовав своей жизнью…

Интересно, знала ли об этом певичка, исполняя свою песню? Или судьба просто захотела посмеяться над бывшим наемником, напомнив ему о его самом великом поражении?..

Вариан рывком захлопнул медальон.

* * *

Пустошь располагалась в сорока километрах к северу от города. Вариан и Норид преодолели это расстояние за полдня. Но мало было просто прийти на нужное место. Пустошь велика, и неизвестно, где именно заметили оборотней. Единственный очевидец, оставшийся в живых, настолько перепугался, что не смог указать даже сторону света, не то что полезные ориентиры. Поэтому следующие полдня наемники потратили на поиски следов, попутно расставляя ловушки.

– Может, попадутся, может, и нет, – рассуждал Норид, тщательно настраивая очередной капкан. – Кто их знает? Может…

– Может, так может, – перебил его Вариан. – Ладно. Где засада?

– Да там, – полукровка махнул рукой в сторону высокой скалы. – Лук при тебе?

– Да. – Несмотря на неоспоримую мощность арбалета, Вариан предпочитал лук, на перезарядку которого тратилось гораздо меньше времени. Легкие скорострельные арбалеты не в счет, выходить с такими на оборотней – более чем стопроцентное самоубийство.

– Хорошо… ну, на счастье! – Норид поджег клочок волчьей шерсти и позволил ему упасть на землю, покрытую сухой травой. Иссушенная засухой трава загорелась сразу – хороший знак, предвестье удачной охоты. Полукровка ухмыльнулся было, но внезапно погонь погас. Не было ни ветра, ничего, но пламя исчезло резко, словно от урагана, оставив после себя лишь выжженное пятно.

– Ничего себе! – изумленно присвистнул Норид, разглядывая пятачок выжженной земли у себя под ногами. – Никогда о таком не слышал! А ты, Вариан?

– Отстань ты со своими предзнаменованиями, лучше делом займись, – отмахнулся от него эльф. – Толку-то от этого… ну погас, ну и что?

– Не веришь ты в приметы и знаки, – покачал головой Норид, и на всякий случай размазал пепел по земле, лишая огонь даже призрачных шансов. Допускать пожар он не собирался. – А ведь они ни разу не подводили никого, Вариан. Ни разу. И если сначала хороший знак, потом такой дурной… стоит насторожиться, знаешь ли.

– Я перестал верить в них двести лет назад.  И больше не верю ни во что, – пробормотал эльф так тихо, что Норид его не услышал. Но повторять он не собирался.

* * *

Оба охотника устроились рядом со скалой, откуда великолепно просматривалась вся пустошь. За несколько часов терпеливого ожидания Вариан успел изучить ее вдоль и поперек, до последней чахлой травинки. Больше всего эта пустошь напоминала столешницу: почти идеально ровная, с четко обозначенными границами. Травы на ней почти не росло, что играло не последнюю роль в охоте, а та, что была, ничуть не мешалась и лишь жалобно хрустела под порывами ветра.

В Пустоземье не может вырасти ничего хорошего.

Оборотни явились примерно за час до полуночи. Вариану и раньше приходилось на них охотиться, но таких крупных и он пока не встречал. Появились они незаметно, словно тени. Вот на пустоши, куда охотники вглядывались до рези в глазах, ничего нет, – а вот по ней уже скользит полтора десятка серебристых теней, полуволков-полулюдей с искореженными в вечном оскале мордами. Бегут неслышно и ловко, несмотря на неуклюжее с виду телосложение, длинные передние лапы, висящие почти до самой земли, и сильную сутулость. Впереди всех вожак – огромный черный оборотень, рядом его подруга. А за ними другие, более слабые члены стаи…

Ни Норид, ни Вариан не шевелились, не издавали ни звука. Каждый из них понимал, что обнаружить себя раньше, чем это  необходимо, приравнивается к смерти. Очень мучительной и очень долгой.

Вариан хорошо изучил повадки оборотней. Он знал все их уязвимые места, все повадки. И сейчас, глядя на стаю, он понимал, что есть в ней что-то неправильное. Что-то неуловимое, странное… и опасное. Вот только для кого?

Оборотни еще не успели приблизиться на расстояние выстрела хотя бы из арбалета, когда между ними началась стычка. Это было в привычках нежити – убивать себе подобных ради одной только крови. Но сейчас она затеялась из-за самки, красивой даже на посторонний взгляд серебристой оборотнихи. Два крупных самца – вожак и еще один, помельче, – столкнулись в бою. Остальные, включая причину раздора, окружили их плотным кольцом. Стоит только одному из противников упасть, и его тут же разорвут в клочья.

Лучшего момента для атаки просто не существовало. Охотники по-пластунски начали приближаться к оборотням, готовясь выстрелить, а потом пуститься бегом. Если постараться, то они убьют достаточно, чтобы остальных можно было одолеть в бою.

Они не успели сделать ни одного выстрела. Противник вожака наконец-то упал, и круг сомкнулся. Но один из оборотней случайно задел красивую самку так, что она также повалилась на землю… нежить не стала долго разбирать, почему она упала. Они просто накинулись на обоих, лежащих на земле.

– Ненавижу этих монстров, – одними губами прошептал Норд, глядя на кровавую расправу.  – Даже друг друга убивают…

– Начали! – зашипел Вариан, вскочил и отпустил тетиву лука. За первым выстрелом последовал второй, за ним третий, четвертый… прежде чем оставшиеся тринадцать оборотней успели что-то сообразить, пятеро из них повалились на землю.

– Промаз-з-зал, Тьма! – процедил Норид, глядя на восемь оскаленных морд, повернувшихся к приятеля

– Бегом! – Вариан, не тратя лишнего времени, заскользил туда, где они расставили капканы. Норид еще раз грязно ругнулся и  последовал за более опытным эльфом, предельно аккуратно бросив арбалет на землю. Времени на перезарядку у него все равно не было, а при таких противниках каждый лишний грамм играет свою роль...

Оборотни бежали следом, отставая шагов на двадцать, не больше. Молчаливые, собранные, они напоминали големов. Не знающие усталости, не умеющие бросать добычу, чудища легко догнали бы любого. Кроме двух охотников, всю жизнь посвятивших охоте на таких чудовищ.

Вариан и Норид даже не пытались разделиться. Этот трюк хорошо сработал бы с одиночкой или даже парой, но с восьмеркой… нет, не стоило и пытаться. Приходилось бежать, вспоминая расположение капканов и ведя чудовищ прямо к ним…

Пару раз Вариан останавливался и, почти не прицеливаясь, стрелял из лука. Увы, спереди оборотни слишком хорошо защищены, и пробить их шкуру и кости стрелой очень сложно. Поэтому Вариан старался стрелять по ногам, но оборотни не обращали на такие мелочи никакого внимания.

Щелчок. Один из оборотней кувыркнулся через голову, но тут же поднялся, рванулся… Не удалось. Капкан держал крепко, а серебро причиняло монстру неимоверную боль. Один преследователь выбыл из погони…

– Еще… парочку… и… можно… остановиться!.. – задыхаясь, крикнул Норид. Он был гораздо моложе Вариана, но эльфы скроены лучше людей и полукровок. Чистокровный эльф почти не запыхался, продолжая легко скользить по траве, вот только оборотни были немного быстрее – совсем чуть-чуть, но расстояние между охотниками и жертвами постепенно сокращалось...

Вслед за первым из погони выбыли еще три оборотня. Один так же попал в капкан, другого пронзила стрела самострела, а третий подбежал слишком близко и получил кинжал в горло. Это и стало сигналом: охотники остановились, встали лицом к оборотням и синхронными движениями вытянули мечи из ножен. Вариан – тот самый двуручник, Норид – не слишком удобный полуторник.

Оборотни резко замедлили ход и начали осторожно рассыпаться веером. Вариан внимательно глядел на покрытые серебристым мехом тела, оскаленные пасти и особенно – на совершенно безумные глаза, каких не бывает даже у зверей. Наемники не спешили нападать. Они ждали.

Первым не выдержал вожак. Черное тело взметнулось вверх, целясь в горло полукровки. Норид рубанул, плавно ушел вбок и назад и вытащил меч из бьющегося в агонии тела. Клинок блеснул в свете луны, кровь медленно, по капле, стекала на землю.

– Первая кровь моя!

– Не отвлекайся, дурень… Смотри лучше!

Оставшаяся тройка учла ошибку вожака и не стала лезть напролом. Вместо этого они окружили охотников и начали медленно делать круги вокруг них, словно волки вокруг лося. Но они не учли, что приятелей было двое. И на этот раз они не стали ждать.

Вариан ринулся вперед, рубанул изо всех сил, отсек ближайшему из монстров лапу. Но тот не успел даже взвыть от боли – тяжелый двуручник, возвращаясь назад, прочертил кровавую полосу на горле... Оборотень нелепо забулькал, повалился на землю. Зато другой, более крупный, прыгнул прямо на эльфа. Вариан успел поднять клинок, и монстр упал животом прямо на него. Меч резко рвануло из рук, едва не вывихнув запястья, Вариан отпустил его и отскочил в сторону. Труп оборотня кувыркнулся по земле, оставляя за собой темную полосу.

– Неплохо поохотились, – с довольным видом заключил Норид. – Только тупые они какие-то попались… просто издевательство!

– Ранен? – осведомился эльф, вытаскивая меч из тела. – А про тупость не скажи… они всегда такие, берут скоростью. Ненаемникам с ними тягаться и нечего думать.

– М-да... Метательный нож – хорошая штука, жаль, что ты их больше не признаешь. Загордился. Стал из себя рыцаря корчить… а какой убийца-то был, загляденье!

– Мне и так неплохо. – Эльф пожал плечами и взглянул на труп оборотня. Нож вошел точно в глазницу. – Сейчас я дорожу каждым моментом схватки, а нож, увы, не может ее подарить.

– Доведет до смерти тебя это "неплохо", – с неодобрением покачал головой Норид. – Ладно, пошли остальных добивать…

…Добить остальных оборотней было плевым делом. Двое из них было мертво и ранее, а попавших в капкан прикончили издалека. На всякий случай Вариан подошел к месту кровавого пиршества, где его ожидал сюрприз.

Самка оборотня, из-за которой и началась эта расправа, оказалась живой. Более того – она отчаянно скулила, стараясь добраться до горла Вариана, но не могла. Эльф вытащил кинжал.

– Погоди, – остановил его Норид. – Знаешь, я несколько месяцев назад я получил заказ от одного ученого – как водится у их братии, не без чудательств, но вообще-то неплохого эльфа. Животных всяких собирает…

– Ну и что? – с раздражением спросил Вариан, со всей силы вдавив морду оборотнихи в землю. Слабая от ран, она не могла сопротивляться и лишь тихо и отчаянно скулила.

– Вот что, не перебивай! Он у меня интересовался, нельзя ли где-то раздобыть оборотня. Живого. Желательно – красивого. Он через две недели к нам в городок заедет…

– Предлагаешь оставить ее живой? – Голос эльфа прозвучал уже несколько заинтересованно. – Ну…

– Давай, Вариан! Он знаешь как платит… А если ты насчет этой своей мести, то не беспокойся. В зверинце ей придется хуже, чем мертвой, – пообещал Норид. Полукровка не был сентиментален и ничуть не жалел нежить. Они убили немало людей, так что месть справедлива.

– Давай, – неожиданно легко согласился Вариан. – У тебя веревка есть?

– А как же!

* * *

Проблемы начались уже на следующее утро. Вариан, в доме которого они оставили добычу, проснулся от воя – тихого, тоскливого, слышного с любого расстояния. Эльф мутным со сна взглядом нашарил скрюченную фигуру оборотнихи. Она лежала на полу, надежно связанная тонкими посеребренными веревками и скулила. Кровь, запекшаяся на ранах, добавляла на серебристый фон шерсти узор из черных пятен.

– Ты. Лежи и не рыпайся, – с тихой угрозой произнес эльф, глядя в золотые глаза оборотнихи. Несмотря на согласие подержать ее у себя две недели, ненавидеть ее род меньше он не стал.  – Ясно?

Ясно не было. Самка перешла на рычание, грозное даже со связанной мордой.

– Ну и Тьма с тобой, – отмахнулся эльф, вставая. Все равно он уже не смог бы заснуть.

Вариан подошел к окну. Уже рассвело, и довольно давно. Спать он лег часов в шесть утра, а сейчас, наверное, уже полдень.

– Сегодня хороший день, – ни к кому не обращаясь, произнес бывший наемник. – Хороший, солнечный… А делать, как всегда, нечего. Вечно так. Сорок лет ведь уже прошло, скучно становится…

Конь у Вариана был. Матерый злой жеребец булатной масти, способный самостоятельно обороняться от волков и даже горных львов. Но эльф почти никогда не брал его на охоту, предпочитая ходить пешком. Лошадь представляет слишком лакомую добычу для нежити, чтобы его можно было оставить одного. Против разъяренного оборотня не устоит даже самый лучший конь.

– И впрямь, наверное, пойду… – не обращая внимания на пленницу, эльф вышел во двор.

Домой он вернулся уже вечером и сразу же насторожился. В доме было тихо, как в гробнице. Вариан пожал плечами и открыл дверь. К жизни оборотнихи он относился, в принципе, равнодушно. Подохнет так подохнет, выживет так выживет.

– Все-таки жива, – несколько озадаченно произнес он минутой позже, коснувшись шеи оборотнихи. Пусть оборотней и считали нежитью, но сердце у них билось, по жилам текла кровь, а легкие нуждались в воздухе. И умереть от кровопотери они тоже могли. Вариан не слишком понимал, как эта самка умудряется жить с такими страшными ранениями, которые по большей части уже успели загноиться. Оборотниха пребывала в полубессознательном состоянии, но эльф видел, что, пока его не было, она пыталась разорвать путы и билась на полу, умудрившись поломать пару стульев. Даже сейчас, в запекшейся крови и собственных нечистотах, теряющая сознание, она пыталась оскалить зубы, а когтистые пальцы сжимались и разжимались…

– Красивая? Вряд ли, – вздохнул эльф. – Ладно, что с тобой делать. Ради мук, которые ты испытаешь в зверинце, можно и потерпеть…

Вариан потащил оборотниху на задний двор, где он уже давно загородил небольшой участок, чтобы не проникали чужие глаза. Хоть его дом и находился на самой окраине города, известного своим равнодушием к чужим секретам, но он предпочитал переусердствовать в отношении тех крошечных тайн, что остались. Вариан не любил наблюдателей и постарался обезопасить от них свое жилище.

Оборотниха пришла в себя после второго ведра ледяной колодезной воды. Ззастонала, закашлялась – вода попала в пасть. Эльф сел возле нее и начал промывать раны и шерсть. Пленница рычала, скулила, пыталась вырваться, но не могла. Ей оставалось лишь ждать, пока это исцеление, больше похожее на пытку, закончится.

Уже вскоре шерсть вновь заблестела серебром, а промытые раны, на которые Вариан наложил повязки, стали причинять гораздо меньше боли. Эльф, хоть и ненавидел оборотней, оставался эльфом, и великолепно умел лечить.

– Э-эй! Вариан! Ты где?! – раздалось за забором. Бывший наемник прислушался и ответно крикнул:

– Заходи давай, чего ждешь!

Норид сразу направился к нему и уважительно присвистнул, глядя на повязки:

– Что, пытаешь погасить в себе эту глупую ненависть или совесть проснулась?

– Нет, охраняю твои денежки. Какая-то она совсем дохлая.

Оборотниха зарычала, не собираясь признавать себя дохлой. Вариан легонько пнул ее, стараясь не задеть раны.

– Слушай, Вариан. – Норид посерьезнел, взглянул эльфу в глаза. – Я, знаешь, подумал… давай ты поклянешься?

– Что?!

– Поклянешься, – повторил полукровка, – что не убьешь ее. Это сейчас у тебя настроение такое благодушное, а потом? Как ненависть накатит, прибьешь… а мне, вообще-то, тот старик аж пятьдесят златов за нее обещал!

Эльф задумался. Полсотни златов – огромная сумма, на нее можно пару-тройку лет жить припеваючи, не работая, ради таких денег можно и потерпеть. К тому же Норид прав. Но…

– Я больше не верю в клятвы, – с горечью произнес он. – Но, так и быть, для твоего спокойствия… могу и поклясться… Клянусь этими миром и другими мирами, что не убью эту оборотниху и постараюсь не допустить ее смерти! Устраивает?

– Разумеется, – подмигнул ему Норид. – Только она у тебя пока останется, ладно? Сам понимаешь, я в городе живу, у меня соседей ого-го сколько…

– А у меня их мало? – Вариан поморщился, вспоминая косой взгляд соседа. Да, вой оборотнихи был хорошо слышен даже оттуда…

– А, да кто этого старика слушает? – легкомысленно отмахнулся наемник. – У него давно в голове ничего кроме дури и не осталось, ему никто и не верит! А больше у тебя соседей нет.

– Ну… ладно, – нехотя сдался Вариан. Он знал, что приятель может спорить часами, пока не переубедит. Подобные случаи уже бывали. – Только ты останься, клетку поможешь сколотить…

Во время их разговора оборотниха лежала неподвижно, настороженно прислушиваясь. Но когда эльф произнес слово "клетка", она резко рванулась к его ноге. Веревка, которой была обмотана ее пасть, затрещала.

– Ах ты! – возмущенно воскликнул полукровка, размашисто пиная нежить. – Словно понимает, о чем речь… Слушай, а они разумны?

– Оборотни? Нет, – эльф прослужил в наемниках более ста лет и прекрасно разбирался в повадках нежити и нечисти. – Даже разговаривать не умеют. Во всяком случае, с ними уже пробовали договариваться… один чокнутый наемник пробовал. Не получилось. Это просто тупые звери, практически бессмертные, способные жить более пятисот лет.

– Ясно. Ну хорошо, пошли сколотим эту твою клетушку. – Норид направился прямо к сараю, на ходу припоминая, как именно действовать молотком. Он никогда не дружил со столярным искусством.

Над клеткой трудились весь остаток дня и большую часть ночи. Хорошо хоть, Вариан смыслил в столярном деле больше своего незадачливого друга и даже пустил на клетку прочные дубовые двери, иначе бы они не управились и за три дня. Сумасшедший сосед вполне мог насладиться невероятной смесью воя, стука молотка, визга пилы и грязных ругательств. Но в итоге она все-таки получилась – неказистая, довольно тесная, но крепкая и способная удержать даже оборотня, с единственной решетчатой стенкой. Предусмотрительный Норид оплел прутья серебряной проволокой, а Вариан, кое-что смыслящий в магии, наложил на них гасящее звуки заклинание. Теперь вой оборотнихи, очень недовольной клеткой, был еле слышен.

– Ох, как хорошо! – блаженно простонал Норид, когда нежить была водворена на место. – Не, все-таки строительство – не мое дело.

– Ну-ну, – скептически заметил Вариан, настороженно глядя на оборотниху. Клетка клеткой, а серебро серебром, но вдруг они что-то не рассчитали? Эльф будто невзначай достал кинжал и показал его оборотнихе.

– Ладно, пошел я, – наемник спохватился, что уже давным-давно наступила ночь. – Сам понимаешь, остаться не могу…

– Иди уж, – эльф не стал сдерживать дружескую усмешку. – Брысь отсюда. Я сам справлюсь…

Когда приятель ушел, он сел около клетки и долго вглядывался в горящие желтым огнем глаза нежити. Странно… Это могло быть и обманом зрения, но Вариану казалось, что днем их выражение было более спокойным и разумным. Почти человеческим. Теперь же это были глаза дикого жестокого зверя, даже еще яростней и бессмысленней. На полузвериной-получеловеческой морде они смотрелись как нельзя кстати.

Оборотниха всей со всей силы ударила по прутьям и грозно зарычала, защелкала пастью. Вариану внезапно без видимых на то причин захотелось убить ее. Медленно и жестоко, так, чтобы она чувствовала смерть. Наплевать на все обещания, на огромный гонорар, на приятеля. Но что-то странное, слабое мешало ему…

Клятва!

Эльф потер виски и встал. На оборотниху он старался больше не глядеть, старательно отводя взгляд от диких глаз пленницы.

– Ладно уж… до встречи, тварь!

* * *

Когда эльф на следующее утро вышел на задний двор, он первым делом посмотрел на оборотниху. Она лежала неподвижно, словно спала, но глаза были открыты. Мутный, застывший взгляд скользнул по Вариану и остановился.

– Жива, – констатировал эльф. – А, я ж тебя напоить забыл! Ну, так и быть…

На плошку с водой, просунутую в клетку, тварь не обратила никакого внимания. Эльф выругался, вновь вспоминая о клятве.

– Вот так, сначала поклянешься, а потом мучаешься и жалеешь, – проворчал он вполголоса. Но Вариан был эльфом и серьезно относился к клятвам. Пусть они так редко исполняются, пусть он не верит в них… но это не повод нарушать данное слово.

Поэтому эльф открыл дверцу клетки и подтащил ничего не соображающую тварь к себе, стараясь все-таки не задевать раны. Она не попыталась даже приподняться. Эльф подсчитал, сколько оборотниха уже здесь сидит. Два дня в плену – не слишком много, но из-за обширных ран способности к выживаемости существенно понизились. Плюс лишение свободы и тычки, которыми эльф неоднократно награждал ее. После этого наверняка скончался бы сильный самец, не то что  самка. Вариан в который раз подивился ее живучести. Хотя ее явно надолго не хватит – торчащие оглоблями ребра можно было пересчитать издалека, шерсть потускнела и свалялась, а раны…

От оборотнихи шибало так, что он едва удержался от того, чтобы не заткнуть нос. Зато ругательств эльф сдерживать не стал: несмотря на вчерашнюю обработку, раны покрылись гноем, повязки намертво прилипли к телу, а запах привлек к ним немало мух. Ничего удивительного в этом не было – клыки оборотней, как и прочей нежити, не только наносят ранения, но еще и заражают их. Без магии человек или эльф может скончаться даже от слабого укуса в ногу. Оборотниха, по-видимому, обладала некоторым иммунитетом, но не слишком большим.

– Придется тебя лечить, – проворчал Вариан, накидывая на морду твари петлю. Она не шелохнулась даже тогда, когда грубая веревка сильно врезалась в челюсти. Впрочем, этого он и добивался. Вариан сел около оборотнихи, положил возле ее горла кинжал и начал тихонько начитывать простенькое исцеляющее заклинание, которым владел каждый пятый житель их города. Хоть гной убрать с самых серьезных ран, а дальше, возможно, она и сама справится.

Раны он все-таки подчистил и даже поменял бинты, смочив их обеззараживающим составом. Пока он этим занимался, Вариан не переставал гадать, почему перестал чувствовать к твари привычную ненависть. Неприязнь, отвращение – да, а вот ненависть… Еще больше эльф удивился лишь когда почувствовал жалость!

– Ну дела… – пробормотал он, накладывая последнюю повязку, вмиг пропитавшуюся кровью. Прошлый бинт прилип очень крепко и, отрывая его, эльф нечаянно потревожил рану. – Этак я тебя за домашнего любимца вскоре считать буду!

– Грагг! – злобно прорычала оборотниха, насторожив уши. Равнодушие быстро проходило, и она даже начала пытаться разорвать веревку. – Гр… граг!

– Чего ты сказала? – заинтересовался Вариан и чуть наклонил голову. Одна его рука медленно поползла к кинжалу, а другая крепко ухватила тварь за загривок. – Враг, а? Ну враг, разумеется…

Хоть эльф и говорил так, он шутил. То, что оборотни не умеют разговаривать, было доказано еще более пятидесяти лет назад. Один ученый, вроде того, что заказал им с Норидом поймать оборотниху, изловил и воспитал щенка почти в диких условиях. Огородил участок леса и каждую ночь, когда малыш просыпался, пытался его приручить – подолгу разговаривал с ним, давал с рук мясо. Окончился этот эксперимент печально: выросший щеночек загрыз своего хозяина и убежал. Вариан еще участвовал в облаве…

– Грарг! Рвард!

– Ну держи, держи. – Эльф пододвинул миску с водой поближе. Чуть пришедшая в себя оборотниха с жадностью выхлебала ее и настороженно уставилась на него. Вариан вновь подивился странной перемене в выражении глаз. – Есть будешь?

Оборотниха, само собой, не ответила, но эльф и так понял это при взгляде на впавшие бока нежити и торчащие ребра. Сходив в дом, Вариан принес небольшой кусок мяса вместе с костью – уже немного испорченного, несъедобного для него самого, но вполне годившегося для оборотнихи. Что она и доказала, накинувшись на завалявшийся кусок так, словно это было нежнейшее мясо виверны. Эльф поморщился, слыша и видя, как крупная кость легко перемалывается острейшими клыками нежити. Определенно, он зря забыл, что это злейший враг всех живых созданий. Расслабился, пустил в сердце жалость… и ради чего? Жуткого монстра со звериной харей? Короткое наваждение прошло, уступив место обычной холодной ненависти и презрению. Вариан криво усмехнулся, глядя на тварь.