Текст книги "Размах крыльев (СИ)"
Автор книги: Надежда Волгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Это бисеринка, – кивнула Василиса на вьющееся растение. – Она только с виду такая скромная и спокойная. Но злить ее не советую. И тут она на нашей стороне, я попросила ее быть стражником и не разрешать мешать нам.
Мне захотелось потрогать малюсенькие цветочки, размером с крупный бисер, но сделать этого не рискнула, испугавший какого-нибудь удушья или еще чего похуже.
– Итак, с чего бы нам начать? – задумчиво проговорила Василиса, разглядывая меня.
– С моей просьбы, – храбро выпалила я, решив сразу перейти к делу.
– Вот нутром чуяла, что задумала ты что-то, – усмехнулась ведьма. – Что за просьба?
Я вкратце, стараясь отключить эмоции, рассказала ей о своей беде. Готова была бухнуться в ноги и молить о помощи, но Василиса неожиданно легко согласилась:
– А чего же не помочь? Помогу…
– А… когда? – аккуратно уточнила я.
– Да прямо сейчас и отправлюсь. Где, говоришь, твой отец? В какой больнице?
Я серьезно запаниковала. Этого-то я, как раз, и не знала.
– Не беда, найду по запаху, – с этими словами Василиса больно выдернула у меня несколько волосков и спрятала их себе за пазуху. – Надеюсь, ты понимаешь, что не за просто так я помогаю тебе? – вкрадчиво спросила Василиса.
– Не понимаю…
– И чего тебе не понятно? – прищурилась Василиса. – Услуга за услугу.
– И что должна буду сделать я? – наконец-то, дошло до меня.
– Сначала скажи, готова ли ты оказать мне услугу взамен?
– Готова.
Конечно, я готова сделать все, что угодно, лишь бы спасти моего отца. Да и интуиция подсказывала, что ничего невозможного ведьма от меня не потребует. Да что уж там! Я готова была даже с жизнью расстаться ради такого.
– Ты должна будешь отправиться со мной на шабаш. Через три дня выйдет кровавая луна. Такое случается раз в столетие. Только в эту ночь мы можем использовать одно заклинание. На этот раз нам нужна неискушенная душа, желательно человеческая, чтобы кое-что проверить. Лучше тебя никто не сгодится на эту роль. Да и пойти с нами ты должна по доброй воле. И ты дала обещание, которое мы скрепили кровью!
Василиса обхватила мое запястье и показала на почти затянувшуюся, но все еще свежую ранку. Когда она появилась? Я ровным счетом ничего не почувствовала. Точно такая же ранка была на ее запястье. Чудеса, да и только.
– Теперь ты не можешь забрать слово назад, – победоносно закончила она.
– А вы?..
– Да не боись, вылечу я твоего отца. Здоровее здорового будет. Все, сиди тут и жди меня. Я мигом…
Раздался негромкий хлопок, и Василиса исчезла в густом сером облаке дыма, да такого едкого, что я закашлялась и долго не могла успокоиться.
– Тьфу ты! Устроила тут дымовуху! – донесся до меня смутно знакомый голос, но обладателя его я не могла рассмотреть из-за все еще висящего в воздухе дыма и застилающих глаза слез.
Напрасно Василиса надеялась, что спрятала меня от посторонних глаз. Кто-то особо дотошный нашел меня и здесь. Вскоре я и его самого увидела – из дыма вынырнула высокая фигура Арктия. Я особо не удивилась его появлению. Даже немного обрадовалась, сидеть тут одной было страшновато.
– Все утро ищу тебя, – плюхнулся вампир рядом на скамейку. – Иду на запах, – растянул он губы в улыбке и шумно втянул воздух, наклоняясь к моему лицу так близко, что невольно отпрянула.
Все же он красив, должна была признать. Необычен, даже экзотичен, но чертовски хорош. И одевается со вкусом, как самый настоящий франт века эдак восемнадцатого. Штанишки галифе, атласные отвороты и манжеты, кружевной платок выглядывает из кармана… А его прозрачные глаза с затаенным внутри красным цветом пронзали взглядом насквозь, заглядывали в самую душу. И даже синюшная бледность не портит, а лишь добавляет очарования облику вампира…
– Нравлюсь? – плотоядно улыбнулся он.
Мигом слетело очарование, и я поняла, что этот кровосос бессовестно гипнотизирует меня, старается всеми силами понравиться.
– Еще чего! – отвернулась я и принялась рассматривать плетущееся по беседке растение. – Зачем искал?
Вообще-то, мне полагалось поблагодарить его. Все же ночью он меня спас от… сама не знаю чего. Но что-то подсказывало, что обнаружь меня кто-то за дверью, проблем бы только прибавилось.
– Соскучился, – осклабился вампир.
– А если серьезно? – сурово взглянула я на его смеющееся лицо.
– Еще хотел спросить, что такого ты сделала Ольге, что она объявила на тебя охоту и теперь только и мечтает, что украсить тобой свой фонтан?
Вот тут я чуть не свалилась с лавки, да и глаза Арктия перестали смеяться. Как-то враз он превратился в очень серьезного, и мне даже подумалось, что вампир гораздо умнее и сообразительнее, чем хочет казаться.
– Ночью она учуяла твой запах. Как видишь, не я один так реагирую на него, – он снова приблизил свое лицо к моему, обдавая щеку и шею ледяным дыханием. – Если бы не повелитель, то Лемех не успел бы тебя довести до покоев Асмодея. Благо, туда она не может сунуться. Но есть много других мест, где ей ничто не помешает пролить на тебя свет. Так что ты ей сделала, спрашиваю еще раз?
Пришлось мне рассказать ему, как забрела на территорию химеры и только чудом спаслась.
– Почему-то я даже не удивлен, – задумчиво разглядывал меня Арктий. – Должен предупредить тебя. Днем тебе опасность не угрожает, если, конечно, снова не решишь сходить к ней в гости. А вот ночью советую не высовываться с территории демона. В любом другом месте она моментально учует тебя.
– А зачем ты это делаешь? – решила спросить я больше для того, чтобы отвлечься от грустных мыслей, чем из любопытства.
– Чтобы и дальше иметь возможность целовать тебя.
С этим словами он припал к моим губам, а я, как и в прошлый раз, совершенно обалдев, с чувством ответила на его поцелуй.
– Чую ведьмин дух, – нехотя прервал поцелуй Арктий и повел носом в сторону. – Пока, красавица, – быстро чмокнул все еще обалдевшую меня в щеку. – Не хочу встречаться с этой злюкой. А за тобой буду приглядывать.
Только еще сидел рядом, как его словно ветром сдуло. Только легкий холодок напоминал о недавнем присутствии вампира. А еще губы горели, как в адском пламени, и сама себя ненавидела, что второй раз не смогла правильно сориентироваться и врезать ему по наглой вампирской роже, вместо того чтобы отвечать на поцелуй. И где-то в глубине души теплился приятный огонек, в котором я даже самой себе не смела признаться. Этот огонек говорил, что поцелуи вампира пришлись мне по вкусу. И все равно, это ничего не меняет. Он кровосос, и этим все сказано.
– И чего это с тобой? – вперила в меня внимательный взгляд Василиса. – Чего сидишь вся красная, аки майская роза?
– Нормальная, – прижала я руки к пылающим щекам. – Ничего и не красная…
Но ведьма меня уже не слушала, а к чему-то принюхивалась. Как мне надоели эти нюхачи, со своим обостренным обонянием!
– Так-так-так, красноглазого привечала? – усмехнулась она. – Не советую, детка, связываться с ним. Он ни одной юбки не пропускает.
– Да ни с кем я не связываюсь! – вспылила я. – Он предупредить меня пришел…
Сказала и тут же сообразила, что Василиса-то про мою ночную вылазку не в курсе. Ну и естественно, та от меня уже не отстала. Пришлось выложить ей все, как на духу.
– Дело дрянь, – подвела она черту, молча выслушав мой короткий рассказ. – Значить так, начать нам нужно с маскирующего заклинания.
Глава 12
Мои занятия по практической и теоретической магии начались только после того, как Василиса дала полный отчет о состоянии отца. Причем устный рассказ меня не удовлетворил. Потребовала доказательств, откуда только смелости набралась. Обозвав меня занозой в заднице, Василиса показала моего отца. В прямом смысле слова показала. Иллюзию сотворила из воздуха. Я видела, как он бодренько ходит по больничной палате, наливает себе чай, с аппетитом уплетает булку… Если все это не оптический обман, то за здоровье отца можно не опасаться.
– Ну? Убедилась? – свернула Василиса картинку. – Будем учить тебя защищать себя?
– Угу, – буркнула я, все еще испытывая легкое неудовлетворение.
– Вот же ослица на мою голову!.. – всплеснула руками ведьма. – Гляди…
«Телевизор» передо мной снова включился, и я увидела маму. Она суетилась на кухне, что-то помешивала в кастрюльке. Рядом стоял наш походный термос, как мы его называли, и пустой контейнер. Выглядела мама не то чтобы веселой, но уже не такой осунувшейся, какой показал мне ее Люцифер. Мне даже показалось, что она напевает песенку, хоть «кино» и было немое.
– Теперь веришь? – настойчиво спросила Василиса, словно собиралась убеждать меня, пока не добьется стопроцентного результата.
Прислушалась к себе. Вроде успокоилась немного, сердце перестало щемить. А к тоске, что поселилась в нем давным-давно, я уже привыкла, даже порой не замечала ее. Можно было начинать магические занятия.
– Красноглазый правильно сказал, днем химера тебя не тронет. Только в логово ее не суйся! – подняла Василиса указательный палец.
– Я и не совалась. Ноги сами привели…
– Так смотри, куда ведут они. Голова для чего дадена? Глаза, вроде, тоже не на затылке, – ворчала ведьма, прохаживаясь передо мной. – А вот ночью… с ночью может прийти беда. Даже если будешь сиднем сидеть в покоях, перехитрит тебя Ольга – обманом выманит, потому как охоча она до злых дел даже больше, чем мы – ведьмы.
– Может, есть какое заклинание невидимости или отбивающее нюх? – вспомнила я, что они тут все всех унюхивают.
– Заклинания есть всякие. Только вот от химеры так просто не отделаться…
Ведьма продолжала размышлять, а я вспомнила райский уголок Федора, куда никому, кроме него, нет хода. Вот бы и мне такой заиметь и научиться перемещаться туда. Соображениями поделилась с Василисой и, кажется, идея той пришлась по вкусу.
– Только вот научить тебя этому будет сложно, – тут же охладила она мой пыл. – Одного воображения недостаточно. Место это будет жить только вот тут у тебя, – постучала она костяшкой пальца по моей голове. – При хорошем раскладе ты сможешь переместить туда свое второе я. Но это не спасет тебя настоящую от расправы. Поэтому сначала ты должна научиться прочно связывать дух и тело. Закрой глаза, – велела Василиса.
Я подчинилась, хоть и с каждым ее словом в нашу затею верила все слабее.
– Представь, что тебя две. Одна телесная, а другая духовная – в теле и совершенно прозрачная.
Как ни странно, но тяжелее всего мне было представить вторую телесную себя рядом с настоящей. Духовный облик сформировался в воображении сразу же. Вспомнился старый мультик про русалочку, как она становилась все прозрачнее, когда таяла. Точно так же заставила себя «растаять» и я, остановившись на моменте полного исчезновения. А вот телесная я упорно продолжала сидеть на лавке и ничем не могла ее оттуда сдвинуть, раздвоить.
Обожаю свою избирательную память, хоть временами она меня и здорово бесит, когда на свое усмотрение решает, что прятать, а что оставлять на поверхности. Зато в критические моменты, такие как этот, она подбрасывает нужные воспоминания. Они приходят из ниоткуда и всегда оказываются к месту. Вот и сейчас мне вспомнился фильм со Шварценеггером, не помню как называется, как его там клонировали. Я даже лабораторию представила себе до мельчайших подробностей. Видела вторую меня под стеклянным колпаком, в точности похожую на настоящую, полностью готовую. Когда колпак сняли и меня выпустили, готовую проекцию перенесла в беседку. Старалась не отвлекаться на мелочи, видела только свою копию и место, где она должна оказаться – рядом с прозрачной мной. Пока напрягала память глаза держала плотно закрытыми. Веки уже ломило от усилий, но, кажется, я добилась нужного результата. Перед мысленным взором стояли две меня, одна из которых была полностью прозрачная.
– Отлично! – вклинился в мозг голос Василисы. – Держи их, не выпускай из головы. Представь, что твое тело шагнуло в душу…
Та Алина, что выглядела материальной, сделала шаг в сторону и без труда слилась с прозрачной. Я даже испугалась, что все испортила, что нужно снова начинать себя клонировать.
– Сцепи их пальцы! Быстро! – скомандовала Василиса.
И это у меня получилось. С облегчением выдохнула, когда две пары рук крепко сцепили пальцы в замок.
– Умница девка!
Слышать похвалу ведьмы было приятно, и я чуть все не испортила.
– Не отвлекайся! – тут же прикрикнула ведьма. – Потом лыбиться будешь, когда хоть чего-то получится! Усаживай их на лавку напротив.
И как я это сделаю, скажите на милость? Пинками, что ли, погоню их?
– Силой мысли, дурища! – не заставила себя ждать Василиса. – Направь их силой мысли. Это же ты и есть!
Стоило только представить, что они – это я, как дело пошло быстрее. Я просто развернулась и пересекла беседку. А потом уселась на лавку, возле которой остановилась.
– Открой глаза! – велела Василиса.
Каково же было мое удивление, когда, открыв глаза, я себя обнаружила на другой лавке. В мыслях я перемещала эту сладкую парочку, как уже заклеймила собственных клонов, а на деле переместилась сама.
– Супер! – захлопала я в ладоши.
– Рано радоваться, – проворчала Василиса, но я видела, что и она тоже довольна достигнутым результатом. – Надо как следует отработать эту часть. С остальным покамест повременим…
Упражнение это я повторила, наверное, раз двадцать, пока не довела до автоматизма, и клоны сами из меня не начинали выскакивать, стоило только закрыть глаза. А вот сил на что-то еще у меня не осталось.
– Завтра продолжим, – произнесла Василиса. Выглядела она тоже усталой. – Да и обед уже, Лемех, поди, с собаками тебя ищет. Идем, провожу тебя. Дорогу запомни – завтра сама добираться будешь сюда. Не девка я уже, чтобы за тобой бегать…
Василиса что-то еще ворчала, а я всю обратную дорогу испытывала такой прилив благодарности к ней, что приходилось сдерживать себя, не кидаться на нее с объятьями. Такого ведьма точно не поняла бы, да и не одобрила.
От моего верного горгульи я ждала нагоняя, сурового выговора, но он повел себя более чем странно. Стоило мне только переступить порог комнаты, как он вручил мне этюдник, сумку с инструментами и объемную корзинку с провизией.
– Иди, порисуй на свежем воздухе. И пообедай там же, в корзине есть все необходимое. Нечего сидеть в духоте.
С этими словами он буквально вытолкал меня за дверь, а потом и вовсе защелкнул щеколду на двери изнутри, чтобы я не дай бог не вернулась.
Ничего себе заявочки! Какое-то время я ошарашенно озиралась на пороге собственной комнаты. Сдается мне, что только что меня выставили за дверь, разве что не метлой погнали. Первая мысль была ломиться обратно, но порыв этот я подавила в себе. Не хотелось поднимать шума. Подумав еще какое-то время, я пришла к выводу, что ничего не имею против того, чтобы заняться пленэрной живописью. В конце концов, пора вспомнить все, чему когда-то меня учили.
Далеко забираться от дома не стала. Для натуры выбрала небольшой фонтан, больше похожий на родник в мраморном углублении, вокруг которого росли кусты с мохнатыми бордовыми цветами. Кажется, Федор говорил мне, как они называются, но я этого не запомнила, как и того, ядовитое растение или нет. Благоразумно решила не трогать его руками.
Заботливый Лемех положил в корзину даже небольшой симпатичный плед. На нем я и устроила себе настоящий пикник, даже позволила себе немного вздремнуть после сытного обеда. А потом и вовсе забыла о времени, окунувшись в такую знакомую, но хорошо забытую атмосферу живописи.
Мне не хватало солнца, и я пыталась представить, как бы выглядело это место, будь оно залито яркими солнечными лучами. Как блестела бы вода, отражаясь в гладком мраморе? Какими бы оттенками заиграли бархатные лепестки с сочной желтой сердцевиной? В моем воображении это место превратилось в поистине сказочное, где не хватало разве что райских птиц. Но божьим тварям тут не место, с грустью вспомнились слова Федора, а потом и сам он. Захотелось разделить радость творчества с верным другом, но что-то сегодня его не было видно. Хотя у меня и возможности встретиться с ним не было. Все-таки странно, чего это Лемеху вздумалось гнать меня из дому?
Когда этюд был закончен, и я с удовлетворением подметила, что не растеряла навыки, настала пора возвращаться. Сколько времени провела в саду, могла только примерно догадываться. По легкому чувству голода можно было судить, что приближается вечер и ужин.
Вернувшись в комнату, которая, слава богу, оказалась незапертой, а иначе мне пришлось бы ломиться в нее и привлекать внимание лишним шумом, в ней уже суетились мои горгульи. С удивлением обнаружила свежий наряд и пелеринку. Уж не собирается ли Лемех меня снова выставить за дверь? Обычно он мне готовил накидки именно для вечерних прогулок, когда воздух становился немного прохладнее и сырее.
Глава горгулий снова вел себя как-то странно. На мой этюд, который я любовно показала ему, чтобы похвастаться навыками, едва взглянул и заговорил на отвлеченную тему:
– Чтобы ты не заскучала, госпожа, мы решили тебя сегодня развлечь по полной. Устроим небольшое представление на лоне природы, сразу же после ужина, который, кстати, дожидается тебя уже. Так что давай, быстренько переодевайся и марш в столовую.
– Лемех! Лемех!.. – безрезультатно старалась дозваться его, пока он стягивал с меня перепачканное краской платье и облачал в новое.
Горгулья делал вид, что оглох окончательно. К тому же, он еще и не смотрел на меня. Схватив в охапку грязное платье, вылетел из комнаты со словами, что ждет меня в столовой.
Я же не понимала ровным счетом ничего. Моего верного слугу, который в последнее время стал еще и настоящим другом, словно подменили. Моментально исчезла близость, такая дорогая мне. Он даже не спросил, как у меня дела, как прошел день, добилась ли я хоть каких-то результатов в колдовстве… Такое впечатление, что я резко перестала его интересовать. И пожаловаться на поведение Лемеха мне тоже было некому. Жилетка, в которую привыкла плакать, черт Федор, тоже куда-то запропастился. И где его только черти носят?
В конце концов, безрезультатно пытаясь достучаться до Лемеха и хоть как-то обратить на себя внимание, я тоже решила обидеться. Весь ужин больше ковырялась в тарелке чем ела. Правда аппетит у меня пропал по-настоящему из-за крайнего расстройства. Удивилась, что на этот раз глотающие голодные слюни горгульи даже не ринулись доедать за мной, но даже виду не подала, равнодушно выплыв из столовой. Когда Лемех полностью готовой к прогулке мне подал галантно руку, я и этот его жест проигнорировала. Гордо вскинула голову и первая вышла за дверь. Конечно, можно было бы упереться рогом и заявить, что не двинусь с места, пока не получу объяснения. Но что-то мне подсказывало, что у Лемеха были более чем серьезные причины так себя вести. Умом понимала, что никто не может вот так вот резко измениться на пустом месте. Все осознавала, но и не обижаться не могла. А поэтому, всю дорогу до небольшой полянки усиленно дула губы и смотрела исключительно себе под ноги.
Когда Лемех церемонно усадил меня на пень в центре поляны, словно королеву на золотой трон, и заботливо расправил складки платья, я поняла, что начинаю потихоньку оттаивать. Но виду все еще не подавала, исподлобья глядя на приготовления горгулий. А они навели настоящую суету на поляне. На этот раз их было гораздо больше. К делу привлекли даже женщин-горгулий из моего обслуживающего персонала. Сегодня все они были одеты в костюмы типа гимнастических. В то время как мужчины продолжали оставаться голыми. Каждый раз, как ловила себя на этой мысли, понимала, что с трудом заставляю себя не смотреть на их огромные пенисы. Зрелище вроде и казалось уже привычным, но от этого не становилось менее экзотичным.
Когда началось шоу, я забыла обо всем. Даже обида ушла на второй план. Мужчины заиграли на принесенных с собой инструментах что-то очень красивое и совершенно мне незнакомое, а женщины, как по команде, взмыли в воздух и принялись исполнять самый удивительный из когда-либо виденных мной танцев. Они синхронно кружились, то расправляя крылья, то переплетая их друг с другом. Их танец можно было бы сравнить с фигурами высшего пилотажа, если бы он до такой степени не был пропитан эмоциями. То ли музыка настолько будоражила душу, то ли отточенные движения крылатых танцовщиц, но в какой-то момент я так расчувствовалась, что не удержалась и заплакала. Но это были счастливые слезы, рожденные сентиментальным трепетом, наполняющим душу.
Таких танцев горгульи исполнили несколько. И каждый последующий казался мне красивее предыдущего. Между танцами они жонглировали шарами, кольцами и даже цветами, которые потом складывали к моим ногам. К концу представления в цветах я уже практически утопала. И пусть я не сидела на золотом троне, но чувствовала себя настоящей королевой. Душа моя плавилась от любви к этим неказистым, но таким ловким и умелым созданиям. Место для благодарности не оставалось, она переливалась через край. Мне хотелось обнять и расцеловать каждого, но мешала непонятная робость и мысль, что меня могут неправильно понять.
Лемех стоял в сторонке, и какое-то время я была настолько занята собственными эмоциями, что не замечала слугу. А когда бросила на него случайный взгляд, поразилась скорби в его глазах. Вот тут я поняла, что случилось что-то очень серьезное, от чего горгулья пытается меня отгородить. Стало по-настоящему страшно, но я решила выяснить все до конца. Если даже мне для этого нужно будет стать гирей на его ногах, я сделаю это, но без разговора по душам из комнаты его не выпущу.
Домой мы вернулись, когда на сад начали спускаться сумерки, моментально сгущаясь. Пропустив всех вперед, Лемех зашел последним и снова зачем-то задвинул щеколду на двери. Должна сказать, что не закрывала ее никогда, никто не предупреждал меня об опасности.
Пока соображала, что к чему, горгульи уже покинули комнату, и самым последним намеревался это сделать Лемех. Он как раз открывал дверь во внутренние покои, когда я рванула к нему и вцепилась в руку, как пит буль вгрызается в горло. Решила, что не выпущу ни за что. Если захочет освободиться от меня, придется отрезать пальцы.
– Лемех, нам надо поговорить, – решительно заявила я, протиснувшись между ним и дверью. – Я тебя все равно не выпущу! – взвизгнула, когда он попытался меня отодвинуть от двери, одновременно отцепляя мои пальцы от своей руки.
– Мне совершенно некогда, – снова попытался отодвинуть меня он, но я распяла себя, упершись руками и ногами в дверной косяк. – У меня куча дел и режим, опять же…
– Подождет твоя куча. И один день без режима тоже переживешь, – сдула я выбившуюся из прически прядь волос.
Атмосфера между нами накалялась, того и гляди искры посыплются. Я буравила Лемеха глазами, и он мне не уступал. У него это получалось гораздо страшнее, но и я сдаваться не собиралась, чувствуя, как по спине уже вовсю струится пот. Взмокла я не на шутку.
– Я должен распорядиться на счет ванны для госпожи, – упрямо бубнил Лемех.
– Один день без ванны проживу, грязью не зарасту, – тут же нашлась с ответом я. – Не могу так больше стоять, руки и ноги сейчас поотваливаются! – взмолилась я, не чувствуя конечностей. – Пойдем присядем и нормально поговорим.
Видно, что-то в моем голосе было такого, что дрогнуло горгульечье сердце. Лемех мазнул по мне сердитым взглядом, но сказал:
– Пойдем уже. Мертвого достанешь…
Последнюю фразу он уже пробормотал, направляясь к креслу. Я поплелась за ним, чувствуя, как от напряжения трясутся руки и ноги.
– Чего ты от меня хочешь? – не очень вежливо заговорил он, как только плюхнулся в кресло.
– Хочу, чтобы ты объяснился. Почему ведешь себя так? Зачем выгнал днем меня на улицу? Что, вообще, происходит?! – повысила я голос, чувствуя, как начинаю злиться.
– Как так? – прикинулся дурачком Лемех.
– Послушай, – устало вздохнула я. – Не пытайся меня уверить, что все так и должно быть. Лучше расскажи все честно. Пожалуйста, – совсем тихо добавила.
Наконец-то, с него спала наносная суровость и притворство. Правда и внешне Лемех как-то резко постарел. А в глазах его я опять прочла вселенскую грусть.
– Сегодня, пока ты общалась с Васькой, приходил секретарь Асмодея. Он делает перепись…
Тьфу ты! Об этом-то я совсем забыла. Федор же предупреждал. Но ведь это неизбежно, насколько я поняла? Свой вопрос я поспешила озвучить.
– К сожалению, неизбежно. Но я хотел, как мог, оттянуть, – глаза Лемеха стали еще грустнее. Мне даже показалось, что горгулья сейчас заплачет.
– И чем мне это грозит?
– Асмодей вскоре после переписи знакомится со всеми новенькими, особенно женщинами. А потом…
Лемех замолчал, а я вспомнила рассказ Федора о том, какой страшный этот демон, что он творит с женщинами. Дрожь ужаса не заставила себя ждать.
– Но ты же не можешь прятать меня вечно?
– Не могу, – поник головой Лемех.
– Тогда, может, и не надо ничего делать? Пусть все идет своим чередом, – обреченно закончила я.
Не хотелось мне, чтобы у этого верного и добродушного существа появлялись из-за меня проблемы. Догадывалась, как многим он рисковал. Страшилась даже подумать, что могло грозить ему в случае непослушания.
– Давай так, – на оптимистичной ноте, сама же заражаясь собственным оптимизмом, начала я, – пусть завтра этот секретарь перепишет меня или как там еще. А дальше мы что-нибудь придумаем, но только вместе. Идет?
По глазам видела, что Лемех со мной не согласен, что внутри него идет ожесточенная борьба, но и сказать он ничего не мог, потому что ситуация казалась безвыходной. Никуда я тут от секретаря, который точно знает о моем присутствии, не спрячусь. И долго бегать от него, не вызывая подозрений, тоже не смогу. Как ни крути, а и через эту процедуру мне нужно пройти.
– Уж лучше бы меня оскопили, чем отдать тебя в лапы этого зверя! – взвыл Лемех, и почему-то уставился в потолок. А потом и вовсе заплакал, чем привел меня в совершеннейший ступор. Первый раз видела плачущую горгулью. Он рыдал так, как будто жить ему осталось считанные секунды. Да и сомневаюсь, что случись такое, он пролил бы хоть одну слезинку. Зная, какой Лемех храбрый и выносливый, думаю, до последнего вздоха даже не застонал бы. А тут такой поворот…
– Лемех, миленький, – опустилась я возле него на корточки и погладила по коленке. – Ну не зверь же он. Демон, конечно, но ведь не страшнее других демонов, – каких других демонов имела в виду в тот момент, я и сама не знала. Хотелось во чтобы то ни стало успокоить такого грозного с виду и, оказывается, ранимого внутри горгулью. Ну и мне самой нужны были слова поддержки, которых от него я точно не дождусь. – Я обязательно выкручусь, вот увидишь. Где наша не пропадала! Да я и не в таких передрягах бывала.
А сейчас я что имела в виду? Похоже фантазия моя разыгралась не на шутку. Уж не проделки ли это мадам Сильвии, не внушила ли она мне зашкаливающий оптимизм? Но в тот момент я сама себе верила. Не может быть, чтобы я чего-то не придумала. Посоветуюсь завтра с Василисой. Может она подкинет дельную мысль. Еще есть Федор, который тоже на моей стороне. Кстати, где он? Целый день его не видела. И кажется, я очень сильно соскучилась по своему неугомонному черту.
