Текст книги "Назови меня по имени, или Укротить миллионера (СИ)"

Автор книги: Надежда Олешкевич

Соавторы: Майя Чи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 20. Виктория

Полгода спустя

Телефон разрывался от бесконечных звонков. Я услышала приевшуюся мелодию еще в душе, но не спешила покидать уютный уголок, где под тугими струями воды думалось лучше. Мысли заполняла моя недавняя оплошность. Неприятно терпеть неудачу. Я анализировала, что же сделала не так, как могла упустить столько нюансов и отчего наша крупнейшая в городе строительная компания понесла убытки. Правда, не стоило забывать, что за последние полгода я сумела составить много выгодных договоров, слепив себе из ничего репутацию хорошего юриста. Но это не оправдание. Специалист своего дела не должен ошибаться.

Вытирая волосы мягким полотенцем, я вышла в комнату гостиничного номера. Меня ждала мама, но появляться в отчем доме не хотелось. После истории с Ходоровыми я еще больше отгородилась от родных, уехав в другой город и отыскав себе работу без посторонней помощи. Они в меня не верили. А я смогла.

– Юль, где-то пожар? – все-таки ответила я на очередной звонок сестры.

– Вику-у-уська, я беспокоюсь. Сколько можно ждать? Ты сказала не встречать тебя в аэропорту, но самолет ведь уже прибыл. Где ты? Твоя мама места себе не находит.

– Скоро буду, – коротко отчиталась и завершила вызов.

И я не обманула. Надела свой строгий костюм, настроилась на очередные нотации, без которых вряд ли обойдется сегодняшний визит, и поехала к маме. Мне до последнего казалось, что встреча приведет к новому конфликту. Вот только все пошло иначе. Она порхала как бабочка. Носилась вокруг меня, предлагала чай, кофе, пирожные и другие сладости. Не забыла о борще, почему-то сказав о нем в конце.

Странно.

– Что-то не так? – выдохнула я, сцепив руки в замок. – Мам, не тяни. Начинай.

– Ох, Вика, доченька, как же я за тебя волновалась. Уехала, забыла о нас. Но ты такая молодец!

Я смотрела ей прямо в глаза и не понимала: шутит или нет. Вот только мама продолжала расхваливать меня, в какой-то момент заговорила о соседской дочери, которая уже вышла замуж и завела детей. Упомянула, что не отказалась бы от внуков. Плавно перешла к вопросу, есть ли у меня кавалер, но услышала отрицательный ответ и быстро перевела тему на свою работу в детском саду.

Удивительно, но я расслабилась. Невольно улыбнулась, даже пожалела, что столько откладывала приезд домой, хотя в целом у меня не было времени. Все работа да работа.

– Ой, что-то мы заболтались. Тебя там Юля заждалась, – подскочила мама и с поразительной настойчивостью начала меня выпроваживать. – Ты ведь завтра еще заглянешь? Сколько у тебя выходных? Звони почаще.

Она еще что-то говорила, хотя двери лифта уже закрылись. Я же запоздало поняла, что мне мало. Мало этого общения, ее светящихся счастьем глаз, искренней улыбки. Последнее время меня окружали угрюмые люди, серьезно настроенные клиенты и белые стены офиса. Удивительно, что мне вообще удалось выкроить пару выходных и приехать на день рождения сестры.

– Викуська! – воскликнула Юля, едва открыла передо мной дверь квартиры.

– Твоя? – с подозрением осмотрелась, едва вошла в коридор.

– Нет. Но ты не стой, располагайся. Я только докрашусь, и мы поедем в ресторан. Роберт уже заказал столики и будет нас ждать там.

Я разулась, прошла в просторный холл, задержалась возле барной стойки, соединяющей кухню и гостиную, и подошла к окну. Отсюда открывался шикарный вид на город.

– Это его квартира? – догадалась я, едва Юля вышла ко мне при полном параде.

– М-м-м, да. Все, я готова, поехали.

Интересно. Сколько же я всего пропустила?

Внутри всколыхнулся интерес и желание расспросить у сестры подробности, но привычная холодность остудила этот пыл. Меня с некоторых пор мало что волновало. Я иногда сама себя не узнавала в зеркале. Уже и забыла, как выглядела та Вика, которая искренне улыбалась от одной встречи с собаками. Наверное, ее больше нет. Теперь рядом с Юлей шла деловая женщина, удерживающая в арсенале лишь дежурные улыбки, чаще предназначающиеся клиентам нашей компании.

– Как там в Питере?

– Отлично, – скупо отозвалась я.

– О, кстати, там будет пару друзей и… Ох, я совсем забыла. Ты ведь не будешь против, если придет Рома? – опасливо поинтересовалась сестра. – Роберт не хотел отмечать мой день рождения без него. Но если ты против, я настою и мы отменим приглашение.

– Нет, все нормально, – заверила я, уверенная, что чувства полугодовой давности были выдумкой.

А если и нет, то за такой длительный срок они исчезли. Время сглаживает углы и размывает границы. Я склонна верить, что любви к нему вовсе не было – всего лишь легкое помешательство красивым мужчиной, умеющим ухаживать. Теперь вокруг меня вьются состоятельные, умные, галантные и куда более приятные личности. Но даже среди них мой ум трезв. Чего уж говорить о Ходорове.

Я не испытывала ни капли волнения. Зашла за Юлей в ресторан, заняла мягкий стул по правую руку от нее, украдкой изучая незнакомые лица. Мы приехали не первыми, но и не последними. Сестра представила меня своим друзьям – всего-то семейной паре: Кристине и Виктору. Начала с воодушевлением рассказывать, как с ними познакомилась, а едва увидела Роберта, коим оказался тот мужчина, который приставал к ней в ночном клубе, выругалась.

– Я придушу его… за-а привычку опаздывать, – проворчала она, усмехнувшись мне, и поспешила навстречу.

Мы залюбовались ими и немножко успели смутиться, потому что приличия совсем не заботили влюбленных. Долгий поцелуй привлек внимание окружающих. Я умилилась и даже испытала испанский стыд. Впрочем, первого было куда больше… пока взгляд не коснулся знакомой фигуры.

В тот же миг звон столовых приборов затих. Лица людей смазались, свет потускнел, оставшись ярким только там, где появился Рома. В темно-синем костюме, белой рубашке, гладковыбритый и с короткой стрижкой, он выглядел иначе. Непривычно. По-взрослому. Он шел по широкому проходу между столиками, еще не заметив меня. Рядом же…

Анжелика.

Я судорожно втянула воздух в легкие и медленно выдохнула, возвращая себе спокойствие. Ходоров галантно отодвинул ей стул, а сам сел напротив меня. Поздоровался со всеми сразу, даже не посмотрев в мою сторону. Я часто заморгала, пораженная вызванными таким пренебрежением чувствами. Будто они все разом проснулись, напомнили о мгновениях, когда голова шла кругом от откровенных взглядов, случайных прикосновений и… поцелуев. Я собрала пальцы в кулак, впившись ногтями в ладонь. Но боль не отрезвила. Меня начало штормить от понимания, что ничего и не прошло, а он, как и предполагалось, обо мне даже не помнил. Вот, вернулся к бывшей и наслаждается ужином.

Рядом подняла бокал Юля. Гости начали поздравлять ее, дарить подарки. А едва настал мой черед, как я призвала всю свою стойкость, накапливаемую за последние полгода, достала дежурную улыбку, справилась с дрожью в голосе и произнесла тост.

Было сложно не смотреть на Рому. А ведь хотелось… просто чтобы напомнить себе, как выглядит, провести взглядом по щеке, опустить его к губам. Я сосредоточила все внимание на разговорах Юли с друзьями. И тем временем ощущала, насколько неуютно сидеть напротив миллионера. Старалась дышать не так глубоко. Мысленно молила, чтобы это празднество скорее подошло к концу.

– Рома, а как там твой проект? – словно специально обратилась к нему сестра.

– Довольно успешно, – отозвался тот.

Я не знала, куда деть глаза. Странно было бы с моей стороны сейчас смотреть на Юлю или в свою тарелку, в которой так и осталась нетронутой еда. Откинулась на спинку стула и мысленно отругала себя за трусость. Решилась! От взгляда карих глаз, устремленных прямо на меня, по коже побежали мурашки. И сердце предательски застучало быстрее.

– Восстановили несколько заброшенных зданий, заселили туда новых постояльцев. Думаю, они рады своему новому дому, – говорил мужчина так, словно рассказывал именно мне. Тихо, вкрадчиво, с неким укором. Будто сто раз пожалел, что сюда пришел, и винил в этом меня.

– Вик, а ты?

Я повернулась к ней и едва ли не вспыхнула от негодования.

– Что ты делаешь? – прошептала ей на ухо и недовольно покачала головой.

– Не понимаю, о чем ты.

Боже, сама невинность!

Впору было плюнуть на все и уйти подальше от этого цирка. Да Юля занималась сводничеством! Неспроста сперва обратилась к Роме, а затем ко мне, специально рассадила всех так, чтобы мы оказались напротив друг друга. Вот только имелась одна нестыковочка. Анжелика! Надо мной будто издевались окружающие. Ну, кроме Кристины и Виктора – они явно не знали о нашем с Ходоровым-младшим прошлом. Хотя… ничего ведь не было. Так, мимолетное увлечение, которое не переросло во что-то большее.

Я залпом осушила бокал с вином и попросила как раз подошедшего официанта налить еще. Хотите поиграть – ладно! Только потом не жалуйтесь, что я испортила вам все планы.

– Знаешь, превосходно, – с опозданием ответила я на вопрос сестры. – Квартира, машина, хорошая работа. Мне нравится.

– А где ты работаешь? – поинтересовался Роберт.

Неприятно на себе чувствовать интерес окружающих, однако мне удалось представить, что я сейчас в офисе, напротив меня партнеры нашей компании и с ними нужно заключить договор на выгодных нам условиях. Нужно всего лишь продать товар – меня. Расписать, насколько хороша и беззаботна моя жизнь. Утереть им нос и показать, что не нуждаюсь в чужой помощи, а тем более сводничестве ни с какими миллионерами!

Но злость на Юлю быстро утихла. Она ведь не желала мне ничего плохого.

К тому же я заметила, как Рома наклонился к Анжелике и что-то зашептал ей на ухо. Та, не проронившая за вечер ни слова, кивнула.

– Прошу простить меня, но я намерена вас покинуть, – сказала девушка и, отложив в сторону салфетку, поднялась. – Проводишь?

Ходоров-младший одарил меня тяжелым взглядом и улыбнулся своей пассии. Встал, кивнул ей в сторону выхода. А стоило им уйти, как в груди сдавило от тупой боли. Я забегала глазами по столу, выпила залпом очередной бокал и подхватила сумочку.

– Юль, я в уборную, – предупредила сестру и позорно сбежала переводить дыхание.

Глава 21. Роман

– Ну что, партнер, стоило мне идти? – поинтересовалась Анжи, поддев пальцами лацканы моего пиджака. – Ты из-за нее это все затеял, я права?

– Твое такси приехало, – скупо подметил я, убрав ее руки от себя.

Она усмехнулась, подмигнула мне и села на заднее сидение. Я захлопнул за ней дверь, передернул плечами. Все получилось напряженнее, чем предполагал. Еще услышав от Роберта, что здесь будет Вика, я стушевался. Хотел отказаться. Но потом решил проверить, живы ли мои чувства к Ласточке или же помешательство ею прошло бесследно и та глава в моей жизни закрыта.

Я одернул пиджак и вернулся в ресторан. Замедлился, обнаружив пустующее место.

– Где она? – глянул на Юлю.

– Ты об Анжелике? – с вызовом ответила та. – Да вот только ушла. Разве ты не заметил?

– Где она? – повторил настойчивее, сжав спинку стула, возле которого остановился.

– Какой черт тебя дернул привести эту змеюку? – подалась вперед девушка. – С каких это пор без нее и шага ступить не можешь?

– Юля! – предостерегающе произнес и придал взгляду тяжести, чтобы поняла, что не стоит со мной разговаривать в подобном тоне. Она начала забываться!

– Партнеров по работе нынче на день рождения друзей зовем? Как это понимать?!

– А предупредить заранее не судьба? Если бы сказали не перед самым выходом, то ничего бы такого не произошло.

Она делано рассмеялась. Сморщила нос, но тут же вернула себе серьезный вид, добавив дерзко:

– Ты не пришел бы.

– Ой, хорошо ты меня знаешь!

– Так, ребята, давайте жить дружно, – выступил миротворцем Роберт, но стоило нам с Юлей на него посмотреть, как тут же поднял руки, сдаваясь. Он глянул на притихших Кристину с Витей и добавил вполголоса: – Не понимаю, как вы работаете вместе?

Я и сам не понял, как все произошло. Полгода назад жизнь превратилась в смесь боли и попыток вернуть Вику. Она не поднимала трубку, не открывала двери, не появлялась в ларьке и даже салоне. Мне пришлось наступить на свое горло, умерить гордыню и обратиться к Юле. А та оправдала свое имя, ничего не рассказала, пока я не пообещал устроить ее на солидную должность, после чего заявила, что тоже не знает, куда делась Ласточка. В целом – Юля оказалась хорошей девушкой. Ее хватка поражала. Наверное, без нее мой бизнес по покупке и перепродаже антиквариата не пошел бы в гору настолько быстро. У меня была чуйка, а у нее – зубы, которыми она умела выгрызть любое согласие покупателя. Цербер, не иначе. Что удивительно, с Робертом я продолжал общаться из-за нее. Потому что они всегда вместе. Но дружбой это уже не назвать – так, приветствие и обмен короткими фразами старых знакомых.

– Еще раз повторяю вопрос… – процедил я сквозь зубы, уже не скрывая свою злость, как услышал стук каблучков и обернулся.

Вика с гордо поднятой головой прошла мимо. Взгляд скользнул вниз, оценивая то, что некогда было аппетитными формами. Девушка похудела, осунулась, стала жалким подобием той очаровательной Ласточки, которую хотелось обнимать и прижимать к любой стене, лишь бы впиться в пухлые губы и почувствовать ее сомнения, страх поддаться соблазну и желание ответить. Я запоздало понял, что не помог ей сесть.

– Анжелика еще вернется или можем продолжать без нее? – вставила слово неугомонная Юля, делано опустив в рот виноградину. – Я думала, мы на последней встрече все с ней обсудили.

– Предлагаю не вспоминать о работе, – отозвался Роберт и поднял бокал. – Давайте лучше выпьем за именинницу!

Я воочию ощутил, как моя спокойная жизнь пошла коту под хвост, стоило Вике сделать еще один глоток вина. Сдержался, чтобы не выхватить у нее бокал, а потом наклониться и попросить хоть немного поесть, ведь развезет так, что потом домой не дойдет. А также понял простую, как мир, истину: люблю эту глупую девчонку. За последние месяцы чувства притупились, мне удалось с головой погрузиться в работу и забыть о ней. Думал, огонь погас, но нет, он продолжал тлеть, чтобы сегодня вспыхнуть с новой силой. А Анжелику я взял с собой в качестве подушки безопасности, ведь подозревал, что будет непросто и придется искать повод уйти.

Ну уж нет! Я останусь.

Вика не смотрела на меня. Увлеченно разговаривала с Юлей, слушала рассказы Кристины о ее маленькой девочке, которой недавно исполнилось два годика, частенько подзывала к себе официанта и просила обновить вино.

– Может, хватит? – перехватил ее руку, едва девушка вновь потянулась к бокалу.

Она впилась взглядом в мою ладонь, поджала губы, задышала настолько глубоко, что верхняя пуговица на блузке едва выдержала этот напор. Моя упрямая девочка. Не шелохнулась, не подняла глаза, продолжала прожигать мою кожу вплоть до того момента, пока не отнял руку. И лишь потом посмотрела на меня и демонстративно сделала еще один глоток.

Как не плюнуть на рамки приличия? Перекинул бы ее через плечо и унес бы отсюда от греха подальше. А потом… ох, держитесь, Ласточкина Виктория, вы тысячу раз пожалеете, что некогда отказались от моего общества!

– А мы с Никитой тоже собираемся скоро завести ребенка, – вдруг выдала она, повернувшись к Кристине. – Я больше хочу девочку, а он – мальчика. Даже имена уже выбрали.

На меня словно вылили ушат ледяной воды. Я в растерянности посмотрел на Юлю, у которой буквально отвисла челюсть. Зло ухмыльнулся, щелкнул языком. Замечательно!

– Так выпьем за это! – поднял бокал, ощущая себя полным идиотом.

Вика приняла вызов. Снова налегла на алкоголь, теперь беззастенчиво шутя и развлекая всю компанию. Я пытался поймать ее взгляд, вставлял незначительные фразы, порой смеялся там, где не было смешно, лишь бы обратить на себя внимание. Безуспешно.

Зато развязавшийся язык девчонки уболтал всех, выдав те крохи информации, которые могли спасти наши отношения в прошлом, узнай я о них раньше. Оказалось, моя Ласточка пряталась в Санкт-Петербурге. Все это время рвалась ввысь по карьерной лестнице, хотя, помнится, я ставил на ее амбициях крест, до последнего считая, что сама себя угробит в чертовой дыре. Но она доказала обратное. Только вот радоваться за нее не получалось. Впалые щеки и общая бледность вызывали беспокойство. Хоть шутки были острыми, а губы то и дело растягивались в обворожительной улыбке, в карих глазах таилась печаль. Как бы Вика ни старалась ее скрыть, я все равно увидел.

Мне мешали люди. Хотелось убрать их всех, остаться наедине со своей девочкой и прикоснуться к ней. Снова. И снова. Дотронуться до холодных ладоней, притянуть к себе…

– Юля! – Роберт встал и взволнованно кашлянул в кулак. Он обвел взглядом присутствующих и кивнул кому-то за пределами нашего столика. – Я не буду ходить вокруг да около…

Два официанта подкатили тележку с шампанским и передали ему пышный букет роз.

Весь зал понял, что сейчас произойдет, и принялся с интересом наблюдать. Юля побледнела. Впрочем, не сильнее Ласточки. Та вообще стала белее снега. Черт! Но почему? Из-за своего Никиты или по каким-то другим причинам? Я не знал, строил догадки, еще надеялся…

– Юль, – продолжил мой недодруг, – мы с тобой встречаемся всего полгода, но даже этого времени мне хватило, чтобы понять: ты – единственная, с кем я хотел бы дожить до старости. Звучит банально, да, – парень разволновался еще сильнее, и каждый сидящий в ресторане мужчина его прекрасно понимал. Он опустился на одно колено, достал коробочку, произнес слова любви, и Церберша расплакалась.

– Ты выйдешь за меня? – прозвучал главный вопрос этого вечера.

– Конечно! – воскликнула она, громко шмыгнув носом. – Ты еще спрашиваешь?!

– Ну не вести же тебя в ЗАГС без спроса. Я же не варвар какой-нибудь.

Я перевел взгляд на притихшую Ласточку. Она смотрела в упор на тарелку, часто моргая. Одинокая. Печальная. Потерянная. Меня настолько захватили ее эмоции, что я пришел в ярость! Дуреха же, нет?! Сбежала, обрекла себя на душевные страдания и теперь пыталась выглядеть сильной и независимой. Или мне все казалось? Ведь если рядом с ней этот Никита, то, может, она неплохо провела эти полгода? А сейчас просто устала…

Поцелуй теперь уже жениха и невесты вызвал бурные аплодисменты. Кристина бросилась их поздравлять. Вика коротко обняла сестру, улыбаясь и искренне радуясь за нее. Вот только вскоре что-то шепнула Юле на ухо, вызвав ее недоумение, и поспешно покинула ресторан.

Эй, куда?! Я посмотрел на Цербершу. Она с извиняющимся выражением лица поджала губы, и я недовольно вздохнул, собираясь отругать ее на работе за самовольство. Видно же, что сводничала. Вот только злости на нее не появилось. Пожав руку Роберту, я залпом осушил бокал шампанского и быстрым шагом поспешил за Викой, зная наверняка, что далеко она не ушла. Не в таком состоянии.

И оказался прав. Ласточка стояла на углу ресторана, прислонившись к стене и опустив голову. Словно вжалась в саму себя. Скомкала в кулак одежду, будто отчаянно умоляла свое сердце больше не болеть. Тяжесть захватила и меня.

– Ласточкина? – позвал я, поравнявшись с девушкой.

Она вздрогнула. Начала вытирать слезы и шмыгнула носом, но я не стал ждать. Не смог. Услышал, как рвется натянутая цепь, которая все это время не позволяла даже дотронуться до моей девочки. Схватил ее за ладонь, потянул за угол и, прижав к стене, поцеловал: отчаянно, боясь ее реакции, желая ощутить ее ответное желание.

– М-м-м! – запротестовала Вика. Все такая же колючая.

– Тише, малыш, – попросил, оторвавшись от влажных солоноватых губ, и начал вытирать со щек слезы.

– Пусти.

– Нет, – с давящей болью в груди произнес я. – Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

– Рома!

– Как же я скучал по твоему голосу, Ласточка, – признался в ответ на возмущение. Не удержался. Обнял. Провел носом по шее, наслаждаясь мягкостью кожи. – По запаху. По губам. Ласточка моя, зачем ты так быстро улетела?

– Рома, пусти, – ее подбородок затрясся, она шмыгнула носом и отвернулась. А спустя миг, едва по щеке скатилась очередная слеза, прошептала с такой дрожью в голосе, что мне стало не по себе: – Ты ведь с ней…

Ревновала? Ее чувства не угасли? Я часто думал: а были ли они на самом деле? Вспоминал ее румянец на щеках, как мы потеряли голову от желания, и она тянулась ко мне. Сама. И теперь я невольно обрел надежду. Крохотную совсем, но даже такая вселяла веру в то, что еще все можно вернуть.

– Нет, Ласточка, нет! Ну же, посмотри на меня. Анжелика мой деловой партнер.

– С партнерами не ходят на дни рождения друзей, – нахмурившись, процедила она сквозь зубы, зло, отчаянно, на грани истерики.

– Я с ней спал задолго до нашей встречи, – пояснил и все-таки повернул это милое личико к себе. Улыбнулся, достал платок, чтобы вытереть очередные слезы, но на миг застыл, встретившись с моей девочкой взглядом. – И Роберт мне давно не друг.

– Тогда зачем ты пришел?

– Ради Юли. Мы сработались с твоей сестрой. И… как только узнал, что здесь будешь ты, передумал идти, – сказал я и тут же пожалел о намерении говорить чистую правду.

Ее глаза снова наполнились слезами. Женщины такие плаксы. Будь то маленькая испуганная Ласточка или грозный зубастый Цербер.

– Погоди, не надо… Черт! Я скучал. Очень, – решил признаться. Вдруг сработает?

– Рома…

– Маленькая моя, как же долго я искал тебя. Сначала спрашивал о тебе в салоне, потом караулил ночами в ларьке, был в приюте, торчал под твоими окнами, не понимая, почему там не горит свет. А потом шантажировал Юлю и даже дал ей снова работу. Я сходил с ума. Понимаешь?

Она опустила голову, а меня пробрало такой щемящей нежностью, что, несмотря на вялое сопротивление, я снова словил ее губы, такие манящие, чувственные, трепещущие от моих прикосновений. С трудом подавил желание углубиться в поцелуй, чтобы показать, насколько я скучал по своей девочке. На миг оторвался, ощутил немного пьяное дыхание. Наверное, не стоит сейчас настаивать. Это будет нечестно. Однако холодные ладошки коснулись моей шеи, в свете фонаря заблестели мокрые от слез ресницы, а подрагивающий подбородок дал подсказку – Ласточка ищет утешенья. А может, не только его?

– Эй… – дотронулся до ее щеки.

Вика приластилась к моей руке и, словно решившись на отчаянный шаг, подалась вперед. Она ответила на поцелуй с таким отчаянием, что смела последние крохи сомнения. Моя девочка.

Кажется, я впервые не знал, как поступить. Хотелось ее всю, каждый сантиметр тела, каждую частичку души. Всю, черт возьми! Чтобы больше никаких Никит в голове и уж тем более в реальности. Кто бы ни был рядом с ней, я загорелся желанием встать на его место, потому что только там себя и видел. Рука об руку. Плечом к плечу. Конечно, мы почти ничего не знали друг о друге. Двух недель катастрофически мало, но времени подумать у меня было в избытке. И сейчас, увидев свою девочку, я словно получил второй шанс. Глупо не воспользоваться им!

Я нащупал в кармане телефон.

– Рома?

– Вызову такси, – коротко сказал и сильнее сжал ее ладонь, боясь упустить.

– Не надо. Я уже.

– Давно?

Она посмотрела на время и огорченно вздохнула.

– Еще семь минут. Долго.

– Не дольше, чем ждать тебя полгода.

– Можно подумать, ты ждал! – фыркнула она и тут же судорожно вздохнула.

Я снова подался к ней, не давая передышки. Начал осыпать поцелуями, распаляя и наслаждаясь будоражащим рваным дыханием. Никто с таким трепетом не отзывался на мою ласку. И я сам еще никогда не чувствовал столь острой необходимости в женщине.

– Я работал, – прошептал ей на ухо. – Пытался забыть.

– Забыл?

– Как видишь, не смог… А ты?

Ответом мне стал поцелуй. Такой отчаянный и полный потаенного желания, что если бы не обстоятельства, я наплевал бы на приличия.

Нас прервал машинный гудок.

– Мое такси. Мне пора, – сообщила она, а пока я переваривал услышанное, вырвалась из объятий и направилась к нему.

Что значит пора?

– Ласточкина! – возмутился ей вслед. Девчонка обернулась, непонимающе свела брови и спросила: – Что?

– Мы не прощались!

– А-а-а… Ну, пока.

Она отвернулась и пошла дальше. Как ни в чем не бывало! Словно не мы несколько секунд назад теряли голову из-за близости и сходили с ума от поцелуев.

Я сорвался с места, как только закрылась дверь автомобиля. Ударил ладонью по стеклу, обогнул машину и запрыгнул на заднее сиденье, рядом с ней.

– Эм, – Ласточка нахмурилась и негромко спросила: – Нам в одну сторону?

– Адрес! – потребовал таксист и, получив от меня координаты, завел мотор.

Путь домой занял какое-то время. Я то и дело касался руки Вики, мечтал снова словить дыхание, но одергивал себя, не собираясь смущать таксиста. А едва мы вышли из машины и та отъехала, прижался к своей девочке, отчаянно боясь хоть на миг расстаться. Даже если она кому-то уже принадлежит, сделаю все, чтобы этот кто-то померк на фоне меня.

– Где мы?

– Возле моего дома.

– Рома, мне надо в отель, потом к маме заехать и вообще… М!

Я не смог отказать себе. Снова поцеловал, демонстрируя, что не нужно бояться. Так надо! Так должно быть!

– Ласточка, – отстранившись, посмотрел в затуманенные глаза. – Давай поднимемся.

– Я… – она стушевалась.

– Маленькая моя, – начал уговаривать ее, порхая губами по покрывшейся мурашками коже. До последнего надеялся услышать согласие, увидеть хоть какой-нибудь знак, чтобы действовать смелее. И получил его:

– Я… хорошо, поднимемся.

А как только мы оказались в моей квартире, одежда полетела на пол. Морзе заскулил, ожидая от своего хозяина ласки, но вскоре понял, что не дождется. Сегодня накопленные за полгода чувства были предназначены только моей Вике.

– Рома…

За эту ночь мое имя приобрело тысячи оттенков. Оно вырывалось из ее уст то с нетерпением, то с отчаянной мольбой, а то и вовсе со стоном удовольствия. Я не знал, что будет утром. С каким настроением проснется моя девочка? Может, она опять назовет меня кобелем или кинет конфетку, как швыряют кусок хлеба бродячей собаке? Пусть. Зато сейчас она была открыта, нежна и невообразимо красива. И вся моя. Только моя.

– Вика, – произнес я, смотря в большие карие глаза, и откинул упавшую на щеку прядь. Думал повторить ее имя вновь, но Ласточка улыбнулась, прикрыла веки и нырнула в мои объятья.

Теперь я понял, чего мне не хватало все это время – ее.