Текст книги "Как защитить диплом от хищников (СИ)"
Автор книги: Надежда Мамаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Хорошо. – Увы, до спокойствия Смерча мне было далеко, и мой голос прозвучал чуть сипло.
И я сочла за лучшее уйти. На этот раз безо всяких попыток провокации. Просто убраться из комнаты, в которой за пару минут воздух вдруг стал нестерпимо знойным, куда-нибудь подальше. Неважно куда.
Коридор встретил меня прохладой. И я целеустремленно направилась по нему к лифту. В злополучный отдел кадров. «Так, Трис Торвин! – приказала себе. – Все мысли о деле и только о деле!»
Полная решимости, я спустилась на третий этаж, отыскала дверь с табличкой триста сорок семь и постучала. Дождавшись «Войдите», которое прозвучало столь сухим тоном, что этим голосом можно было осушать болота в промышленных масштабах, я толкнула створку.
Что ж… Местная канцелярия впечатляла всем: и интерьером в ало-белых тонах, и настолько идеальным порядком, что даже свет, струившийся в окна, кажется, был строго дозирован и проникал через тонированные стекла только по расписанию, и числом вампирш на квадратный фут.
Я невольно отметила, что все дамы, сидевшие за своими столами в отделе, несмотря на разную внешность, возраст, прически, макияж, были похожи в одном : их хотелось накормить! Потому что вампирши были настолько худыми, что, не приведи небо, сильный западный ветер… Их же подхватит первым порывом, и они нелегально эмигрируют в Тиббенойскую долину холмов. Все сразу. Оптом.
Впрочем, это оказалось первым и весьма обманчивым впечатлением. Потому что в противовес легкой телесной архитектуре у клыкастых особ имелся весьма тяжелый характер. Во всяком случае, у секретарши, к которой я обратилась, так точно!
– Значит, дипломница… – протянула она задумчиво и смерила меня таким взглядом, словно встречала с хлебом и солью. Только без. А потом перевела свой взор на бумаги, которые я все ещё держала протянутыми над ее столом.
Вампирша взяла листы изящными, музыкальными пальцами. К слову, маникюром на оных можно было смело препарировать: алые ногти по форме напоминали миниатюрные стилеты.
– Да, я собираю материал для своей работы. Меня направил сюда профессор Ульрих фон Грейт, – постаралась, что бы голос звучал твердо.
Но создалось впечатление, что она этого даже не услышала , пробегая взглядом строчки. А вот когда дошла до летящей подписи Кристофа, то удивленно вскинула бровь. И уже посмотрела на меня иначе.
На долю секунды мне показалось, что я попала в разделочный цех. Причем не на экскурсию, а в качестве основного рабочего материала мясника.
Я могла поспорить, что сейчас вампирша перебирает варианты причин, по которым я могла оказаться тут. И, судя по всему, ни один из них ей не нравился.
Молчание затягивалось . На нас уже начали бросать заинтересованные взгляды коллеги клыкастой. А обладательница убийственно-алого маникюра все сверлила меня взглядом. И тут дверь позади хлопнула, и рядом со мной очутилась еще одна дочь ночи. К слову, она была не такая стройно-подтянутая, как дамы в отделе. А еще, в отличие от секретарши, прямо-таки фонтанировала энергией.
Вместо приветствия я услышала требовательное:
– Адель, мне нужен допуск в архив. Секция сорок два. – И ворвавшаяся вихрем в кабинет рыженькая вампирша чуть потеснила меня и шлепнула на стол перед блондинкой-секретаршей бумагу с внушительной магической печатью.
– Сирилла, тебе придется подождать, – высокомерно отозвалась сидевшая за столом, тряхнув тщательно уложенными светлыми локонами. – Не видишь, я работаю.
И блондинка истерично бросила стопку с моими документами поверх листа рыженькой.
Вот только медноволосую кудряшку, похоже, таким демонстративным выпадом было не смутить. Она тут же сграбастала листы, на которых было мое имя, и проигнорировала то, как секретарша беззвучно открыла и закрыла рот от возмущения, пробежалась взглядом по бумагам и усмехнулась:
– Да что тут делать-то? Печать о допуске дипломнице поставить на бланк – пара секунд. Или тебя смущает, что тут подпись Кристофа? И ты хотела бы ему лично позвонить и уточнить все детали по этому разрешению? – И она многозначительно подмигнула блондинке.
Секретарша тут же поджала губы и сверкнула прожигающим взглядом, которого досталось поровну и мне, и рыжей.
Зато печать с надписью «допуск разрешен» появилась и на моем бланке, и на листе Сириллы почти одновременно.
– Свободны, – цыкнула на нас зубом клыкастая, а в глубине ее глаз мне почудился красноватый блеск.
И мы с рыжей поспешили покинуть кабинет. Только тут я заметила, что просторный пиджак и блуза, которые придавали объема фигуре медноволосой кудряшки, скрывали под собой пикантное положение вампирши.
– Я Сири, – протянула она ладонь для рукопожатия. – Ты тоже в архивы?
– В библиотеку, – поправила я, искренне улыбнувшись новой знакомой, которая оказалась совершенно нетипичной дочерью ночи. – Я Трис.
– Они рядом, – просветила меня будущая мамочка и добавила : – Адель хоть и стерва, но безотказно ведется на триггер по имени Кристоф Норд дэн Рохт Ойло. Беспроигрышный прием. Видела, как она моментом печати поставила, стоило ей намекнуть о том, что она неровно дышит к Норду? А так мурыжила бы полчаса, не меньше. Я эту холеру хорошо знаю. – И тут же без перехода, словно между прочим, спросила: – Кстати, а как тебе удалось выбить допуск за подписью самого Норда?
Я оценила подход: сначала поделиться информацией, расположить, а потом, когда я не буду такой напряженной и готовой к неожиданностям, задать вопрос, который по–настоящему интересует.
– Мой научный руководитель Ульрих фон Грейт очень дружен с господином Ойло. Они вроде бы даже вместе учились в академии, – попыталась я ответить подипломатичнее. Хотя вариант «это он из меня согласие на сотрудничество выбивал» был бы честнее.
– Если бы было так просто, по дружбе, получить сюда допуск, то тут сновали бы толпы не только студентов и аспирантов, но и адвокатов. Мне, что бы взять из архива документы по делу Кронка, пришлось на шантаж пойти. Причем собственного мужа! И это несмотря на то, что я ношу под сердцем ребенка этого вампира! Так что извини, но в исключительное бескорыстное благородство Норда во имя его университетской дружбы я не поверю.
И тут я поняла: эта Сири – милая, улыбчивая… акула! Не удалось подловить, решила задавить?
– Ты, случайно, не адвокат? – поинтересовалась я, чтобы выгадать время для ответа.
– Случайно – нет. Только специально. Потому как пять лет случайно проучиться в академии закона и права, потом нечаянно защитить докторскую, при этом ненароком параллельно вести практику и невзначай дослужиться до старшего партнера в «Лигитейшен»… это даже мне не под силу.
«Не только акула, но и язва!» – восхитилась я, начиная понимать, откуда такой напор. С подобным и таран не нужен, чтобы высадить замковые ворота. Достаточно лишь энтузиазма. И он у Сири, похоже, был закален еще в юридических боях.
Почему-то не возникло и тени сомнения, что новая знакомая – очень успешный адвокат, способный защитить своего клиента не только от обвинений, но и просто – защитить!
Вот только я сейчас для нее была не подопечной, а скорее наоборот. Она то ли из любопытства, то ли из профессионального чутья решила выбить из меня правду.
– И мы возвращаемся к вопросу: как тебе это удалось? – Она проницательно приподняла бровь. – Только не говори, что ты любовница Норда. Это ещё менее правдоподобно, чем про дружбу.
От такого я чуть не споткнулась, но выровнялась и сделала вид, что тут просто пороги высокие.
– Почему? – вырвалось у меня.
И тут я почувствовала , как меня окутывает невидимым облаком. Это были даже не эмоции, а их отголоски. Но они дарили ощущения, словно теплая пуховая шаль, накинутая на плечи стылым осенним вечером. Откуда–то появилось доверие, расположение, желание поделиться сокровенным. Ну вампирша! Упорная. Даже последний козырь – эмпатию – в ход пустила. Правда, воздействие было в разы слабее, чем у Кристофа… И скинула я наваждение в считаные секунды.
Это заметила и рыжая. И, сморщив свой симпатичный носик, сделала вид, что ровным счетом ничего не произошло, и продолжила разговор:
– Ты, конечно, девушка симпатичная и все такое, но у Норда, к несчастью для Адель, – она подпустила шпильку в адрес белокурой секретарши, – есть незыблемое правило: никаких личных отношений на работе. Только сугубо деловые.
– Вот ты сама и ответила на свой вопрос. – Я мило оскалилась и пожала плечами.
Рыжая оценила ответ и усмехнулась:
– Ты сама, случаем, не из законников? Хотя людей среди офицеров мало, но я сейчас разговариваю с тобой и не могу понять: кто из кого вытягивает информацию? Такое у меня случалось только со следователями из отдела правопорядка, – хитро усмехнулась Сири.
– Нет, я из артефакторов.
– Никогда бы не подумала! – в сердцах произнесла вампирша. – В жизни девушку-артефактора не встречала. Теперь я вообще сдохну от любопытства, пытаясь понять, кто ты такая…
– Не переживай , если помрешь – у меня есть знакомый некромант… – в моих словах не было и намека на брань. Все исключительно вежливо. Даже тон не подкачал, но я все же матюгнулась. Мимикой.
И рыжая это прекрасно поняла. И как-то враз будто опомнилась .
– Ты извини меня за напор, – печально вздохнула Сири. – На меня иногда находит. И я словно о тормозах забываю, особенно в последнее время. Это профессиональный рефлекс. Я могу как-то загладить вину?
Она действительно выглядела виноватой и искренне раскаявшейся.
– Если не будешь больше спрашивать о пропуске – мы квиты. И ты не знаешь, где здесь можно перекусить? Я дико голодная.
– Тогда предлагаю заглянуть в столовую перед архивом.
Я с таким планом согласилась. И спустя каких-то пятнадцать минут мы напоминали двух прожорливых молей, дорвавшихся до норковой шубы. Сири ела за двоих. Я – за одного, но мага. И в итоге обогнала рыженькую по числу пустых тарелок. Потому как еда для чародея – способ насытить не только тело, но и прожорливый магический дар. К слову, именно потому, что при колдовстве постоянно расходовался резерв, среди практикующих чародеек дебелых, чтобы в дверь бочком проходили, было мало. Пышки, дородные – да, встречались . И нередко. Но откровенно разъевшихся – нет.
Поэтому я не стала изображать из себя человека, измученного диетой из одного салатного листа и стакана целебной воды. Заказала жареный картофель с грибами, исходивший таким ароматом, что хотелось зажмуриться. Рядом с ним лежал, истекая соком, стейк с кровью. Он манил меня белыми тонкими полосками жира меж слоями нежного и рыхлого мяса. Как ни странно, Сири заказала себе такой же, но максимальной прожарки, чуть ли не до угольков. И кто после этого из нас вампир, спрашивается?
Также мы с адвокатом сошлись на том, что завтрак не может именоваться завтраком без жареного бекона с яичницей. Да и как устоять, когда последняя едва ли не скворчит еще? Кто бы смог? Вот и мы нет. А еще салатик с помидорами, мягким сыром и рукколой, политый оливковым маслом. К нему – только что испеченные вафли с джемом. А их дегустировать без ароматного кофе со взбитой молочной пенкой – моветон.
В общем, мы с Сири были до неприличия гастрономически счастливы.
Впрочем, судя по тому, что я успела заметить, и вампиры вокруг судорожно калории не подсчитывали. Скорее даже наоборот. И при этом все были достаточно стройными. Я не удержалась и поинтересовалась этой особенностью физиологии клыкастых. И Сири, спрятав смешок, пояснила, что это отличительная черта вампирьего метаболизма. Поэтому среди детей ночи пышнотелость – большая редкость.
На мое замечание, что это же здорово, Сири печально вздохнула и призналась:
– Зато и груди нет. И сзади тоже… Разве что к магам-иллюзорникам обращаться.
Мы повздыхали каждая о своем. Я припомнила, как подруга Мирта с ее внушительным бюстом все мечтала оный уменьшить – дескать, да, красиво, да, впечатляет так, что на грудь даже чашечку поставить можно, но… Спина же к демонам отваливается! И спать на животе нельзя. И одежду фтырх подберешь для такого богатства.
А рыженькая взгрустнула, что из округлостей на ее теле только животик. Да и тот – явление временное. А ей хотелось постоянного, и чтобы оно располагалось чуть выше и ниже талии. Но конституцию телесную, так же как и государственную, на ржавом рыдване не объедешь. Это мы обе знали. Сири – как юрист. Я – как водитель. И обе – как девушки.
Зато наш разговор теперь казался исключительно женских тем. Вампирша мужественно давила в себе порывы выяснить причину моего здесь появления, за что я была ей благодарна. Покидая столовую, я решила захватить пару бутербродов для Смерча. Хоть он и гад, но наверняка гад голодный. Правда, банальным хлебом и колбасой я не ограничилась . А попросила завернуть в пергаментную бумагу две разрезанные булочки, меж нижним и верхним слоями которых лежала котлета, листок салата, маринованный огурчик, сыр, колечко лука и помидорки, и все это было залито внушительным слоем красноватого соуса. Опасаясь, что последний может все же вытечь через обертку, я на всякий случай окутала еду еще и герметизирующим заклинанием. И лишь после этого положила в свой рюкзак.
А затем мы с Сири направились в сторону библиотеки. На ее пороге мы и распрощались с адвокатом. Вампирша повернула к архивам, а я устремилась в читальный зал.
ГЛАВА 4
Там меня встретил, на удивление, не вампир, а остроухий гоблин. С крючковатым носом, четко обозначенным на спине горбом и наметившейся лысиной, которую частично прикрывала маленькая круглая шапочка. Кожа старика напоминала запечённое яблоко – была такой же морщинистой, тонкой и коричневатой. А лицо обрамляли свешивавшиеся с висков длинные, чуть вившиеся пряди.
– Ви, уважаемая, таки будете чем-то интересоваться или мне забыть вас навсегда? – вопросил библиотекарь, когда я, не дойдя до его конторки с десяток шагов, приостановилась, оглядывая стеллажи, уходившие в даль зала.
– Секундочку, не мешайте мне впечатляться, – призналась честно.
И от этого заявления старичок польщенно расплылся в широкой улыбке, как это может сделать только отец, гордый за свое детище.
С библиотекарем Мунком общий язык мы нашли быстро. Хотя он оказался тем ещё хитрецом. Впрочем, подозреваю, другой бы среди вампиров и не выжил. А этот старик не только сумел выжить, но и мог дать прикурить местным клыкастым. Причем во всех смыслах этого слова. И от своей длинной, чуть изогнутой трубки, и от острого как бритва языка.
– Вот низвергнутый, – проворчал он, когда чаша для табака, которую он держал в руке, посасывая мундштук, мигнула. – Опять придется идти обновлять заклинание к мастеру.
Его печаль я понимала: курительная трубка гоблина была не простой, а зачарованной от пожара, что бы не вызвать возгорания. По-другому в библиотеке было и нельзя.
– Так давайте я подновлю.
– А сможешь? – подозрительно уточнил старик.
– Обижаете, я же артефактор. Почти дипломированный. А когда в вашей библиотеке знаний наберусь, защищусь, то и совсем.
– Ой, не надо меня уговаривать, я и так соглашуся! – фыркнул гоблин и протянул мне свою трубку.
Много времени работа с простеньким артефактом не заняла. Зато библиотекарь, получив назад свою трубку, просиял, затянулся и тут же закашлялся. И я на это не удержалась от ироничного замечания:
– Дымить целый день – это трудный путь, но кому нужны легкие?
– Вы, милая, мне говорите это на полном серьезе? Не боясь, что я могу обидеться? Нет, вы мне определённо нравитесь, Трис, – блаженно прищурился гоблин и добавил: – Хотя, по правде, если говорить за врачевательство, вы и сами выглядите инородным телом в организме ведомства, где по коридорам-артериям снуют только вампироциты…
С этими словами Мунк вышел из-за своей конторки, что бы проводить меня к стеллажам, посвященным истории артефактов. Оказалось, что он едва ли доставал мне до пояса. Но при этом гоблин оказался очень шустрым. Настолько, что я едва за ним поспевала. Возникла мысль, что на такой скорости этот пожилой гоблин может догнать свой инфаркт.
– Вот, – гордо указав на шеренгу стеллажей, произнес библиотекарь. – Тут собраны фолианты, гримуары, рукописи, свитки, глиняные таблички, даже клубки с узелковыми записями, посвященные артефактам.
Мунк пояснил принцип расстановки по отделам этого сектора, и я, поблагодарив гоблина, заверила, что дальше справлюсь сама.
И как только старичок скрылся, направилась не к трудам, посвященным охранным чарам в магомеханике, а к полкам, на которых громоздились книги о схинских артефактах.
– Чакры, чакры, чакры… – бормотала, пробегая пальцами по корешкам.
Нет, я прекрасно помнила слова Смерча о том, что он понятия не имеет, как они выглядят. И не сомневалась, что клыкастый усердно искал информацию о них, но… только чаротехник знает, что «чакрой» можно назвать не только боевое оружие, но и плоскую шайбу внушительных размеров. Поэтому я решила расширить поиски.
Но, увы, перелопатив за полтора часа внушительную стопку книг, я поняла единственное: драконы – извращенцы! А древние – вдвойне.
Вместо привычных плетений они часто использовали при изготовлении артефактов сложные многослойные, умудряясь прятать в них совершенно неожиданные сюрпризы. А ещё они предпочитали даже в медные артефакты добавлять драгоценные металлы и сталь. Причем не в виде сплава, а так же, как и в плетения, – послойно или включениями. Так что в итоге изделие получало особую прочность как к физическим, так и к магическим воздействиям. Вот только и изготовление подобного конструктора отнимало гораздо больше времени.
Захлопнув очередной фолиант, я с сожалением была вынуждена признать, что не то что полутора часов, полутора лет мне будет мало для изучения схинских артефактов. Нужно было возвращаться к Смерчу. Благо хотя бы за это время я успела просмотреть информацию в синенькой папке. Целых два листа и три чарографии было посвящено вопросу предполагаемой транспортировки Чакры. Ах да, имелась еще одна карта. И у меня даже родились идеи дерзкого плана под названием «Найди лишнее».
Попрощавшись с библиотекарем и услышав его приглашение заходить еще (дескать, у него в загашнике имеются и другие артефакты, нуждающиеся в починке), я ушла. Пока добиралась до лифта, успела столкнуться с несколькими вампирами. Одни из них бросали на меня любопытные взгляды, другие предпочли не замечать вовсе.
А вот в лифте случился казус. Я вошла в кабину не одна. Следом за мной тут же шагнули двое. Один – в кожаной куртке и рваных джинсах, с ремня которых свисало несколько цепей. Второй – в толстовке, штанах цвета хаки и с пирсингом. Смотрелись они здесь, мягко говоря, инородно. Но кто их, вампиров, разберет.
И надо было такому случиться, что мы застряли между этажами.
Я досадливо выдохнула, приложив руку к створкам, и приготовилась пустить сканирование. Потому что нет такого лифта, в котором надолго застрял бы артефактор. И тут услышала:
– Люк, смотри, какая малышка в этом царстве скуки. Думал, когда старик вызвал меня к себе сюда для очередных нотаций, это будут самые унылые часы… Но, кажется, нам все же везет: есть с кем поразвлечься сегодня, – последние слова тип, наклонившись, выдохнул мне практически в ухо. Нос уловил запах жвачки.
– Я маг, прохожу здесь дипломную практику, – ответила сухо, предупреждая, что я здесь по делу, а не как некоторые – ради праздного интереса.
– Так одно другому не мешает. Вот через часик лифт починят, и проходи ее себе дальше… А пока сделаешь мне и моему другу приятно, птичка?
И тут же чья-то наглая лапа недвусмысленно легла на мое бедро.
– Руку убрал, – сжав зубы, прошипела я.
Ноль реакции.
Пришлось повернуться, ударив при этом ребром ладони по наглой ручище. И я оказалась нос к носу с похабно улыбающимся вампирюгой – любителем цепей.
– О, какие аппетитные булочки… – И взгляд клыкастого нырнул в мое декольте. – Я, смотря на них, понял, как зверски проголодался…
И тут же ощутила, как этот цепоносный тип нагло использует свое вампирье обаяние. Волна последнего, приторно-удушливая, на миг окутала меня с ног до головы плотным облаком.
Сыны ночи – хозяева этого мира. И было полно красоток, которых вампиру стоило только пальцем поманить – и они уже будут его. А если девушка сама флиртовала, будила в клыкастом откровенный интерес, а потом в последний момент давала задний ход, делая вид, что и не собиралась соблазнять, то вампир мог не сдержаться и, как истинный хищник, от которого ускользает добыча, использовать эмпатию… И тут уж глупышка сама виновата. Спровоцировала. А устоять перед магнетизмом сынов ночи было очень тяжело.
Итог в большинстве случаев оказывался закономерен: оба получали удовольствие от горизонтального процесса. А когда наваждение сходило…
Вот только все это была теория. А на практике, как сейчас, выходило, что и провоцировать-то особо не обязательно. Они же вампиры. Сильные мира сего…
Мозг лихорадочно заработал. Так. Максимум, чего эти двое сейчас ожидают, – это слабый лепет сопротивления. Поэтому стоит пошатнуть эту их веру во всемогущество.
– Что? Нравятся? – произнесла это так резко, что взгляды обоих вампиров непроизвольно вернулись к моему лицу. – И, опережая вопросы, которыми вы оба сейчас озабочены… – Указала пальцем на грудь. – Да, зачетные. Да, натуральные. Нет, укусить не дам. И полапать тоже.
– Твою ж… ты что, телепат? – ошарашенно протянул второй клыкастый, с пирсингом.
– Хуже. Намного хуже, – улыбнулась так плотоядно, что точно могла бы сойти за свою среди кровопийц. – Телепат может мозг выжечь только изнутри, а артефактор – еще и снаружи.
И с этими словами прислонила полыхавшую магией ладонь к дверям лифта. По ней тут же пробежали разряды, и кабина тронулась .
Но я понимала, что выиграла всего лишь пару секунд форы, загрузив этих типов информацией. Если эти двое сейчас решат применить физическую силу… Боюсь, что в этой схватке победят они. Даже несмотря на всю мою магию. Потому что они банально сильнее. И быстрее. Даже в схватке с оборотнем у чародея было мало шансов. А сыны ночи превосходили блохастых и в реакции, и в физических данных.
Потому использовала то оружие, которым владела в совершенстве, – импровизацию, которой была страшна. Секунда – и я уже достала из рюкзака один из бутербродов и впечатала его в грудь цепоносному брюнету со словами:
– А это тебе моя гуманитарная помощь, чтобы с голоду не помер. – Судя по выражениям лиц клыкастых, такой реакции на предложение весело провести время у клыкастых еще не случалось .
Бумага была промасленной. Соус все же вытек из упаковки, и от того, чтобы не испачкать все, его удерживало лишь заклинание герметичности.
В этот момент лифт тренькнул, оповещая, что мы добрались до нужного этажа, и я, не удержавшись от мести, все же сняла с пергаментна свои чары. На футболке вампира тут же растеклось алое пятно.
– Приятного аппетита. – Я шагнула из лифта и, не оборачиваясь, пошла по коридору. Искренне надеясь, что это выглядит как величественная поступь, а не бегство. И меня не будут атаковать в спину.
Вампир все же ударил, правда, не магией или физически, а словом:
– Теперь я точно хочу тебя, малышка.
Я показала незамысловатый жест из одного пальца. Все так же, не повернув даже головы.
– Меня зовут Арчи Винк, запомни. Мы еще встретимся.
Это прозвучало настолько самоуверенно, что не знаю, как удержалась от того, чтобы все же не швырнуть в одну клыкастую рожу пульсар. Может, понимание того, что я уже и так вляпалась в уголовно наказуемые деяния по самую маковку?
Дверцы лифта с лязгом захлопнулись, унося двух вампиров выше, а я на миг замерла на месте. Прикрыла глаза, стараясь вернуть душевное равновесие. Миг затянулся на добрую минуту.
И все равно, когда открыла их, была злой. Очень. Потому в кабинет к Смерчу влетела фурией. И на его вопрос, почему я такая взвинченная, выпалила:
– Потому что бесит!
– Что именно? – нахмурился клыкастый.
– Это ваше вампирье обаяние. Вы его включаете, как по щелчку, даже не задумываясь…
– Так же, как и вы, маги, активируете свой дар.
– Знаешь, когда я его использую, меня каждый раз словно обжигает. И если задействую резерв на максимум, ощущение, словно калёным железом прижгли. – Я выразительно показала поднятые вверх запястья. Так, словно они были в оковах. – А вот вы… захотелось вам что-то узнать, кого-то получить…
Я не договорила, как Смерч подошёл, взял меня за плечи и убийственно спокойно произнес всего два слова:
– Кто. Посмел?
И я четко поняла: назову имя, и этот тип из лифта – труп. Смерч смотрел мне прямо в глаза. Напряженно. И я чувствовала, как внутри него ярилась дикая, необузданная стихия, шторм. И лишь железный контроль мог его сдержать.
– Да какая разница?! – бросила в сердцах.
– Для меня есть разница, – возразил клыкастый.
Мы замерли. Друг напротив друга. И могу поклясться, я почти услышала, как внутри меня что-то щелкнуло, будто переключило прихваченный ржавчиной тумблер и проводку закоротило.
И, демоны подери, это был не флер, не фтырхово вампирье влияние. Я не понимала, что со мной происходит. Но знала лишь одно: отвести взгляд от Смерча будет тяжело. Мучительно тяжело.
Кристоф как-то рвано выдохнул и произнес:
– Людям с нами тяжело. Порой невозможно. Поэтому мы вас защищаем, но стараемся контактировать по минимуму.
– Потому что защищать нужно и от вас самих? – Я чуть вскинула голову и смотрела теперь Смерчу прямо в глаза.
– Порой в первую очередь от нас, – казалось, Кристоф говорил одно, но подразумевал совершенно другое. – Мы хищники. И ты должна всегда это помн…
Он не успел договорить, как раздался стук в дверь, а следом за ним, не дожидаясь разрешения войти, впорхнула девушка.
– Вы не отвлекайтесь на меня. Продолжайте, продолжайте, – махнула она ладошкой. – Это я просто чуть раньше назначенного времени пришла. – И она кокетливо стрельнула в вампира взглядом. – Крис, а ты, оказывается, можешь выглядеть не только как кусок льда...
Смерч кашлянул, перебивая словоохотливую гостью, и поспешил представить ее:
– Трис, это Эннет. Она нимфа, со всеми вытекающими…
– Это на что сейчас был намек? – надула карминовые губки красавица, подходя к нам.
– Лишь признание твоих талантов.
– Ну наконец-то ты их оценил! – И нимфа, ничуть не смущаясь, поправила лиф обтягивающего платья, выразительно приподняв грудь. Хотя, как по мне, ее декольте и так выглядело убийственно опасным: одним видом оного легко можно было свернуть шею даже очень сильному мужчине.
Чем нимфы беззастенчиво и пользовались. И Энн, похоже, не была исключением. Она флиртовала, как дышала. И спустя пару минут, пока мы ждали остальных, я подловила ее на том, что красавица пыталась состроить глазки книжной полке. Причем ладно бы на той стояли любовные романы. Нет же! Уголовный кодекс в тридцати томах!
Нимфы были малочисленной расой. И вживую видеть их мне до этого не приходилось. Лишь с чарографий в новостных листках и афиш. А все потому, что эти создания зачастую были одарены музыкальными, актерскими и танцевальными талантами. А еще отличались не только удивительной красотой, но были способны даже частично трансформировать свою внешность: волосы, словно живые, сами укладывались в прическу и меняли свой цвет, становились иным пропорции тела. Правда, вес оного при этом оставался неизменен. Вот только представители этой расы, как бы помягче сказать, были очень горизонтально ориентированными.
– Не обижайся, Энн, но я ценю тебя гораздо больше за твою светлую голову, – чуть вскинул бровь Смерч.
– Только посмей назвать меня ещё и умной. Обижусь! Смертельно. Причем смертельно исключительно для тебя, – фыркнула красавица, тряхнув пепельной шевелюрой, в которой были зеленые, алые и синие пряди. – Знаешь ли ты, вампирюга, как на брачном рынке падают акции невесты, если женихи узнают, что она умная? А сколько сил нужно приложить, чтобы казаться милой глупышкой. Так что, как девушка, собравшаяся выйти замуж, предупреждаю: если будет хоть намек, что я умная, – буду мстить!
– Что, даже не говорить о том, что ты Оливия, жившего до эпохи низвергнутых, по памяти цитируешь? И про то, что свободно на шести языках, в том числе на схинском и дивного народа, говоришь, тоже? – иронично отозвался Смерч.
А я мысленно присвистнула… Вот даже не знаю, что опустит мужскую самооценку ниже: то, что избранница способна легко собрать двигатель в одиночку, даже не попросив о помощи, или то, что она способна просто задавить интеллектом.
– Придушу голыми руками! – проникновенно пообещала нимфа.
И тут дверь снова распахнулась, явив на пороге сразу двоих.
Первый – мрачный усатый тип, темные волосы которого наполовину скрывали лицо. И выражение оного было таким, словно брюнета только что подняли из гроба. Вторым был улыбающийся громила с выбритыми висками и пучком светлых волос на затылке. Эти двое настолько разительно отличались друг от друга, что у меня случился легкий когнитивный диссонанс.
– А, эта тоже здесь? – неприязненно протянул усатый, мотнув головой в сторону Энн и откинув с лица темные пряди, чуть не доходившие ему до подбородка.
– И я рада тебя видеть, Торус, – ничуть не обиделась Энн. – Смотрю, ты все такой же женоненавистник.
– Я рад, что наконец-то все в сборе, – привлекая внимание всех к себе, отозвался Кристоф. – И если Эн и Тор не поубивают друг друга, то будет вообще замечательно. Стросс, закрой, пожалуйста, дверь, – это уже вампир обратился к накачанному блондину.
Тот понятливо кивнул.
А после этого Смерч активировал все те уровни защиты, что и при первом нашем разговоре.
– Итак, наша с вами задача, – начал Смерч, разворачивая дорожную карту, на которой был подробно изображен участок от района Ключей до воздушного порта, – сегодня вечером выкрасть Чакру из багажа фейри. Энн, удалось что-нибудь еще узнать о после Сульмериле?
– Немного. Этот Тормил жуткий педант даже по меркам фэйри. В Сапфировом холме считается одним из сильнейших. Способен воздействовать флером на расстоянии в полторы мили. Приверженец старых традиций во всем, от церемониальных приветствий до материалов, из которых сделаны предметы, которые его окружают.
– А каких именно материалов? – уточнила я.
– Что тут непонятного, – уничижительно фыркун усатый, так что блеснули его клыки, выдавая в их обладателе вампира. – Не любит наш приятель железа, синтетики и сложных современных артефактов.
– Да, по слухам, Тормил Сульмериль забирает с собой не все вещи, а лишь их часть. Что говорит о том, что он планирует вскоре вернуться в столицу, – продолжила Энн, словно я с усатым Торусом ее и не перебивали.
– Хорошо, спасибо, – кивнул, принимая информацию к сведению, Смерч и перевел взгляд на громилу. – Стросс, что по ходу движения?
– Есть несколько участков, на которых теоретически можно осуществить перехват. Здесь . – Палец блондина указал на подземный тоннель на карте. – Здесь . – Его ноготь уперся в обозначение моста. – И тут. – Он ткнул в трехуровневую развязку. – На этих участках скорость кортежа будет минимальной. Но я сказал «теоретически», потому что сделать это незаметно я не представляю как.
