Текст книги "Не грози некроманту, попивая сок в Светлой Обители (СИ)"

Автор книги: Надежда Цыбанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 2. Дело о странном госте.

Я сидела у окошка и вздыхала, глядя на закат. Не пришел лесник за амулетом, а я-то уже в отчете пометку сделала. Не порядок.

Да и не просто так решил мужик защиту от нечисти заказать…

Надо идти!

Кил сидел, уткнувшись клювом под крыло и отговорить меня побродить по лесу ночью некому. Некромантка я, в конце концов, или где? В общем, кто не спрятался, я не виновата.

Отсутствовал и Лауфман, на которого я не тривиально спихнула разруливание ситуации со страшным заклятием и с последующими подзатыльниками от кузнеца. Ведь Ольгира сдаст причину мести, да еще и наслаждаться будет, когда папа дочурку розгами примется гонять. Так что ждать мне напарника сегодня бесполезно.

Штаны и куртка с железными вставками из специальной ткани, пропитанной зельем защиты. Высокие ботинки на шнуровке с носами обитыми серебром. Один пинок – на попе ожог. На шею чокер с серебряными шипами, чтобы у нечисти несварение желудка было. Нож на бедро, меч за спину. Оружие добротное, но с простыми рукоятками. Это светлые любят украшать все своими инициалами, мы же предпочитаем не знать, чья собственность торчит из груди недопокойника. И увесистая связка амулетов. Хочешь ими зомби успокаивай, а хочешь и сотряс пустой башки кому-нибудь устраивай. Вот такое боевое облачение некроманта.

Просто замечательно, что наш домик стоит с краю у самого леса. Таким нарядом местных я еще не пугала.

Хотя не, уже пугала. Я почесала нос, стоя на крыльце. За невысоким соседским забором отдыхала от бренных трудов праведных баба Зуся. Вот как увидела меня, так и начала отдыхать в глубоком обмороке. Все никак не привыкну к этой милой традиции – шпионить за соседями.

– Тетенька Зло, – раздался тонкий детский голосок с дороги. – Тетенька Зло, вы дома?

– Допустим, – я спустилась с крыльца.

Возле калитки отирался парнишка лет шести: грязный, чумазый и вихрастый, впрочем, как и большинство детей в Феликтоне. Они целый день носятся по улице, играют в догонялки, дерутся на палках. И я им завидую. Очень хочется присоединиться, но тогда у местных дамочек точно приступ всеобщей паники начнется.

– Чего тебе?

Паренек икнул, но падать в обморок не спешил, только сильнее сжал маленькими кулачками штакетник.

– Тетенька Зло, а, правда, что вы умерших вернуть можете?

– Это, смотря кого, – осторожно ответила я. Нет, мы и кости при желании поднимем, но зомби все равно останется зомби.

– Хэрс, моя собака, – шмыгнул носом ребенок.

Я присела на корточки и посмотрела пацану в глаза:

– Во-первых, с такими просьбами могут обращаться только взрослые. Мать идти отказалась, я так понимаю? – Он кивнул. – Во-вторых, даже если я его подниму, это уже не будет твоя собака. Он станет слушаться только меня, а на тебя вообще нападет. Лучшее что ты можешь сделать для друга, это дать ему покой в посмертии. – У ребенка из глаз побежали крупные слезы, но он сжал зубы, чтобы не всхлипнуть. Я неловко погладила его по волосам: – Заведи себе нового щенка. Да он не будет Хэрстом. Но новый друг может оказаться куда лучше.

– Тимка! – раздался испуганный возглас женщины, спешащей к нам. – Вот же паршивец, я сказала, чтобы ты не тревожил госпожу по пустякам!

Я выпрямилась, мамаша резко затормозила и, похоже, собралась переходить в категорию моих клиентов. У нас преподавали базовые навыки целительства, но летящее в грудь зеленое облако навсегда вычеркнет ее из живых.

– Подарите ребенку щенка, – я развернулась на пятках, собираясь побыстрее сбежать в лес.

– Спасибо, – облегченно выдохнула женщина. Она всерьез полагала, что я организую зомби у них в доме? Но тут она произнесла нечто, заставившее меня резко остановиться: – Ой, а вы, наверное, тоже на оборотня охотиться идете?

– Тоже? На оборотня?

Женщина радостно закивала. Жители Феликтона в очередной раз поставили меня в тупик. Да будем честными, я из него и не выбиралась.

– И кто же пошел еще? Светлый?

– Нет, он от кузнеца у городского главы прячется. – Так. Насколько я помню у того тоже дочка имеется. Скоро мне списочек придется вести, чтобы не запутаться. – Лесник наш. Вариус. Он в город зачем-то шел, но мужики его развернули. На границе с Нельцом видели волка размером с двух обычных. Вот он и бросился домой, капканы ставить, наверное.

Оборотни живут на своих землях и людей стараются лишний раз не тревожить. Нам же только дай повод устроить увеселительно-убивательное мероприятие. Поэтому оборотни в здравом уме и твердой памяти сидят по своим домам, а вот в гости забегают только больные бешенством. Такому что человека, что корову задрать – без разницы.

– Благодарю, – кивнула женщине я и поспешила в лес. Да когда в этом городе усвоят, что у них есть специалист, в том числе и по оборотням!

– Стой! Куда? Он съест тебя! – полетело мне в след. Я же говорю – безнадежно.

Солнце окончательно село и пришлось накладывать на себя заклятие зрячих глаз, чтобы не познать жизнь дятла, впечатавшись в дерево.

К крепкой избушке лесника вела широкая тропа. То, что днем веселая получасовая прогулка с любованием природы, ночью превращается в напряженный десятиминутный забег.

Какой замечательный у нас был педагог по физической подготовке. Я в полной мере оценила его умения вдалбливать в студентов рефлексы, когда резко отскочила назад и не попала под лапы оборотня. Но меч я вытащить не успела, поскольку в полном шоке смотрела на лесника, оседлавшего оборотня и душившего скакуна. Дружная парочка в несколько скачков скрылась в кустах, чтобы неожиданно появляться из других.

Я растерянно замерла на тропинке. К такому университет меня не готовил. Следует ли, размахивая мечом бежать за ними и орать: «А ну стоять! Я сейчас оборотня убивать буду!»? Или запустить им след хотя бы заклинание стазиса? Но тогда и лихой наездник попадает под его действие.

Мимо меня снова пронесся бешеный дуэт. Я проводила нырок в очередные кусты печальным взглядом. Следующие полчаса моей жизни прошли под девизом: я не идиотка, а инакомыслящая. Решила все же попробовать догнать оборотня. Но тут лесник принялся лупить кулаком по его лобастой морде и лошадка начала резво скакать из стороны в сторону. Потом все же не удержалась и два раза бросила заклинания. Но мимо. Одно впиталось в ствол, и рядом со мной на землю рухнул филин. Ничего не оставалось – только встать на пути несущейся туши.

Я молодец. Прикинула траекторию, достала меч и приготовилась. Только одного не учла – это Феликтон.

Огромный волк, завидев на своем пути маленькую меня, затормозил всеми лапами, плюхнувшись на попу, теряя при экстренной остановке наездника. Лесник красивой ласточкой переломал всю растительность вдоль тропинки. Кончик моего меча уткнулся прямо в нос оборотня. Животное подернулось дымкой, и теперь я лицезрела голый торс сидящего на земле мужчины. Наверное, следовало удивиться.

В избушке Вариуса приятно пахло травами, и задорно трещал огонь в печке, пожирая дрова.

– И вот так каждый раз, – вздохнул лесник, подливая мне в чашку черный, душистый чай.

– Я не виноват, – бухтел мужчина, облаченный в одежду хозяина дома, – что опять застрял в обороте.

– Часто такое случается? – я зажмурилась от удовольствия, вдыхая ароматные пары.

– Да как его вожак отчитает за нарушение, так и несется ко мне, – в сердцах сдал друга Вариус. – Раз в пару месяцев точно.

Я удивленно присвистнула. Земли оборотней, расположены за хребтом Несгибаемых. Это в паре недель отсюда. Не любят обычные люди их, сразу за вилы да факелы хватаются. Он каждый раз рискует шкурой?

– Я не виноват, что мне нужно испугаться, чтобы вылезти из оборота? – недовольно пробурчал мужчина. – Только ты с этим и справляешься, Вариус.

– Да вот уже не только, – хмыкнул лесник, и они дружно уставились на меня.

– Я Лия, – вспомнила я о нормах этикета. А то сначала мечом тыкала, потом на голое тело любовалась, вот теперь чаевничаю с неизвестно кем.

– Дарлей, – мужчина протянул руку, но вместо того, чтобы пожать мою, самым вопиющим образом стащил у меня сушку. – Неужели у вас темная появилась? И как Жрец? От счастья не помер еще?

Лесник погладил пальцем амулет, болтающийся на шее (не зря же я сюда, пусть будет, шла) и с ноткой уважения сказал:

– Она некромантка широкого профиля. – Я заинтриговано выгнула одну бровь. Не каждый житель Феликтона нормально может назвать мою специализацию. Да еще и с подробностями. – Практикантка. И, насколько мне известно, наш светлый оратор уже обломал об нее зубки. И не раз.

От обсуждения моей весьма местами не скромной персоны меня отвлек зов природы. Выходя в сени, я придержала скрипучую дверь и услышала обрывок тихой, но интересной фразы:

– Дарлей, ты при ней языком особо не мели, девочка не в курсе, что…

Но тут в лесу истерично забил крыльями и заухал отошедший от стазиза филин. Да, птичка все же ты мне нашла способ отмстить. Надо будет сделать пометку: не связываться с филинами.

Я посмотрела на деревянную будку, по какой-то странной логике считающуюся туалетом, потом на роскошный куст орешника. Удобрять природу, говорят, полезно, но не настолько я одичала. Зашла, повесила светляк, потопталась и решилась.

Именно в момент интимного решения проблем насущных, мое уединение было грубо нарушено.

Я с круглыми глазами уставилась на Лауфмана. В ответ он так же шокировано таращился на меня. Мой светляк, его «Свет опаляющий ночь и т. д. и т. п.». Некромантка со спущенными штанами в неустойчивой позе была отчетливо видна внезапному посетителю.

– Дверь закрой! – рявкнула я. – И жди своей очереди! Или вон орешник полей, если совсем невмоготу! Извращенец!

– Да сдалась ты мне! – фыркнул в ответ светлый и махнул рукой.

– Идиот! – только успела крикнуть я, втягивая голову в плечи.

«Свет», повинуясь руке хозяина, устремился внутрь нужника, где до этого преспокойно висел его ядовито-зеленый собрат. Две противоположные магии встретились. Мой светляк с силой отскочил в потолок, снеся крышу. Не успела я полюбоваться звездами, как от врезавшегося в стену светлого шарика вздрогнуло все строение и с грохотом развалилось на части. В руках у Лауфмана осталась дверь. На шум из избушки выбежали лесник и оборотень. Яркий лунный свет картинно упал на нашу композицию.

Когда мужики проржались, а напарник, изрядно побитый, недовольно сопел, я задрала голову к небу, дабы прочувственно высказаться о ситуации. Лишь успела заметить темную тень и на лоб шлепнулась очередная месть филина. Таксидермиста на эту птицу нет!

Всю дорогу до дома я колебалась между: убью и убью с особой жестокостью. А Лауфман шел в шагах пяти сзади и ныл:

– Да ладно, Вайнер, ну чего ты злишься? Я вообще-то тебя бежал спасть. Как мне передали, что ты в одиночку на оборотня собралась, так и бросил все, чтобы на помощь поспешить.

– Все это Милу? Да? – презрительно уточнила я, не поворачивая головы.

– А откуда ты знаешь? – светлый сегодня мне демонстрировал чудеса тупости.

– Ты очень предсказуем, – фыркнула я. В тишине уханье филина фоном выглядело как особый вид смеха. – Ладно, не бросил напарника, молодец. В нужник за мной, зачем поперся?

Лауфман замялся.

– Да… я… как бы… Да, покарай тебя Святая Покровительница! Хватит хмыкать! Я прибежал, в избе эти двое сидят. И спросил у них: видели они тебя. Мне указали в окно на подозрительную конструкцию. Да я и не думал, что там может быть туалет!

Я тихонько вздохнула, скучая по цивилизации.

– Странный мужик у лесника в гостях, – неожиданно сказал напарник. – Когда я прибежал, он голову отпустил, а потом вообще отвернулся.

– Это чтобы ты волчьи глаза не заметил.

Лауфман от новости запнулся и шлепнулся на тропинку, поднимая пыль. Я с улыбкой насладилась затихающей за спиной одой об извращенной любви к странным вещам.

Светлый догнал меня уже у калитки. Белое одеяние хоть и грязное, в ночной темноте превращало его в привидение.

– Так оборотень действительно есть?

Я кивнула:

– Только темнят они что-то с лесником. Надо будет понаблюдать за друзьями, тем более Дарлей собирался на неделю задержаться здесь.

– Я в деле! – тут же оживился Лауфман.

Его внешний вид подвергся моему скептическому хмыку. Светлому если только в сугробе маскироваться.

– У меня есть и другая одежда, – обиженно проговорил он. – Не надо из нас делать клинических идиотов. А понял! – он хлопну себя по лбу. – Ты все еще за туалет обижаешься. Так давай я тебе свои трусы покажу, и будем квиты.

– Лауфман, мы с тобой не первый день живем вместе. У тебя еще есть портки, которые я не видела? – прозрачно намекнула на любовь напарника щеголять с утра по дому в весьма фривольном виде.

– Тогда без них вообще, – вынес более необычное предложение светлый.

Я поежилась.

– А давай лучше мы сохраним хоть какую-нибудь интригу между нами!

Утро у меня началось непозволительно рано для некроманта. Кил весьма не тривиально ткнул клювом прямо в плечо.

– Ой-е! Что за зверства вне графика?!

– А кто вчера меня не разбудил и в одиночку на охоту сбежал?

– Да ладно тебе, – пробубнила я, растирая лицо руками. – Ничего интересного там не было. Один позор. Кстати, если есть желание, можешь одному филину навалять. Очень гадская птица.

Кил открыл клюв. Закрыл. Прошелся по подушке.

– А с кем ты еще поссориться успела?

– Лауфмана считать? Нет? Тогда ни с кем.

Ворон недоверчиво посмотрел на меня одним глазом, затем другим и вздохнул:

– А что за странный тип терся у наших окон час назад? Я его раньше в Феликтоне не видел.

– С волчьими глазами? – напряженно уточнила я.

– С ними, – подтвердил Кил. – Я его проследил потом до избушки лесника. А ему он сказал, мол, просто ходил прогуляться. Во что ты ввязалась, неугомонное чудовище?! В отчет о практике посмотри.

Я с предчувствием огромной подставы поспешила, шлепая босыми пятками по полу, к столу. В списке дел появилось новое. Зомби пожрал бы эти магические документы! Чтобы не вздумали на практике халтурить, любая задача, требующая участия мага автоматически попадает в отчет. Вот и приходится описывать даже процесс лечения детского насморка, если не хочешь, чтобы диплом отобрали.

«Разобраться с оборотнем». Это в каком смысле?

– Вайнер! – домик сотряс крик светлого, видимо, тоже обнаружившего новый пункт.

Не задалось утро.

– Итак, какой у нас план? – Лауфман в доброжелательном настроении развалился на стуле. Пришлось поделиться законной яичницей с моим персональным наказанием, а то он так давился кривыми бутербродами, что даже мне плохо стало.

– Ты умеешь следить за оборотнем? Вот и я не умею.

– Как-то не так я себе представлял практику, – поделился со мной наболевшим напарник.

– Подвигов не хватает? – поддела его я. – Или славы первого бабника мало? Так и я на твою компанию на целый год не рассчитывала.

– Язык размяла и будет, – отмахнулся от меня парень. – Давай лучше с оборотнем разберемся. Какого рожна он тут торчит регулярно? Мне баба Зуся когда про явления страшного демона во плоти причитать перестала, поведала, что это якобы родственник лесника. И гостит он по паре недель. Слушай, а чего мудрить, пошли Кила. Он все и разведает.

Ворон тут же нахохлился:

– Сам ты посланный.

Я медленно, но верно подтянула к себе толстую книгу. Ее как раз должно хватить для насильственного одаривания знаниями этой белокурой кочерыжке.

– Лауфман, что у тебя было по магическим сущностям? Незачет или вообще незачет? Кил демон.

Светлый покосился на талмуд в моей руке и сделал правильные выводы, то есть отсел на другой край стола. Ничего, у меня с меткостью неплохо – в неподвижную мишень точно не промахнусь.

Беда в том, что у оборотней очень тонкий нюх, а демоны пахнут серой. Да и Вариус в курсе кому принадлежит странная птица. Все же Кил не совсем типичный ворон.

– Предлагаю воспользоваться старым добрым укропом с перцем, – после недолгих раздумий произнесла я. – Вечером пойдем, подглядим, чем они там занимаются.

– А зачем ждать до вечера? – Лауфман хлопнул своими девчачьими ресницами.

– Потому что, если что и происходит у Вариса, то явно не днем, когда любой житель может собраться в лес.

Напарник покивал соглашаясь. Правда, заткнулся он ненадолго.

– Слушай,… а если… хотя нет, бред же… но вдруг… эти двое… ну, любовники.

– Тьфу ты, охальник, – взвился под потолок Кил. – Там взрослые настоящие мужики. Тебе здесь не столица испорченная. За такое, если жители узнают, их в речку с концами сбросят. Еще и бревном сверху придавят.

– Точно, – я щелкнула пальцами, поддерживая ворона. – Кстати, раз зашел разговор об утехах, постарайся сегодня один день воздержаться. Я понимаю, что для тебя это смерти подобно, но ты уж поднапрягись.

– В честь чего? – Лауфман подозрительно прищурился, сделал какие-то выводы и расплылся в широкой улыбке: – Тебе неприятно? Ревнуешь?

Я покачала головой и, обращаясь к Тьме, вздохнула:

– Ну и самомнение. Как оно только в этом теле помещается и из ушей не лезет. Нет, гулящий мой, то, что тебя скоро все отцы Феликтона побьют, меня совершенно не волнует. Ты не заметил, какими специфическими духами пользуются твои… барышни? Я потом продышаться не могу.

Кил зашелся в издевательском смехе, а Лауфман покраснел:

– Ничего ты, Вайнер, не понимаешь в современной моде. Прямо как не девушка. Хотя о чем это я, у тебя свидания были, болезная?

– А ты думаешь, имея такую сестру, я смогла бы быть невинным цветочком? То, что я не крутила со всеми подряд в университете, ни о чем не говорит. Я просто предпочитаю не сорить там, где живу. – Это золотое правило Рии. У нас в доме не побывало ни одного ее кавалера. А про ее подарок на мое шестнадцатилетние, я лучше промолчу. Три горячих исполнителя приватных танцев на всю ночь…

Парень отчетливо скрипнул зубами. Тема моей сестры болезненная, поскольку его старший брат имел странную идею посвататься к ней. Рия так смеялась, что пришлось обливать ее водой, лишь бы привести в чувство.

Тут Кил поведал мне причину химической атаки девушек. Оказывается, Лауфман закупил целую коробку модной в этом сезоне туалетной воды «Дыхание страсти» и презентует ее каждой своей избраннице. На логический вопрос «зачем?» светлый покраснел и начал мямлить. Меня просветил ворон. Такой подарок имеет сразу несколько целей: Лауфман выставляет себя щедрым парнем, и все девушки пахнут одинаково. Это позволяет избежать претензий, когда спешишь с одного свидания на другое.

Я молча уронила голову на сложенные руки, поскольку комментарии тут излишне. Срочно в аптекарскую лавку за настойкой от потенции!

– Хочешь пойти со мной, сегодня не с кем не обжимайся, понятно? И тебе задание – скупи у местных побольше укропа.

– Чего это я должен покупать? – насупился светлый жмот. Как коробку вонючей отравы для любовниц приобрести, так деньги есть, а как для дела – мелочь в карманах звенит.

– Потому что в лавке специй – продавец мужик. А зелень продают бабки и они меня кроме как Злом страшным по-другому не именуют.

Лауфман повздыхал, но против задания в отчете не попрешь.

Мы крались в лучших традициях партизан еще Первой Магической Войны. Она собственно и стала последней, когда число светлых и темных уменьшалось каждый день с катастрофической скоростью. Война продлилась три месяца, и после нее появилось понятие «толерантности». На протяжении веков кое-где вспыхивали конфликты, но до масштабных противостояний дело так и не дошло.

– Держимся подветренной стороны, – прошипела я слону за спиной.

Сначала он ныл, будто серая рубаха и коричневые штаны (единственное, что нашлось темное в его гардеробе) ему не идут. Потом он морщился от укропа с перцем. Теперь вот он шумит на весь лес. У меня только один вопрос: кто выдал ему золотой диплом?!

Хотя нельзя исключать факт, что он просто издевается. Отрава всей моей жизни.

Хороший лес, кустов тьма тьмущая. Мы замерли недалеко от избушки лесника. Парочка подозреваемых неизвестно в чем на крыльце была хорошо видна. Ветер подул в нашу сторону…

– Да быть не может! – я вылетела из укрытия и быстрым шагом направилась к крыльцу, где два прохиндея спешили избавиться от улики. – Дарлей, ты войдешь в анналы истории как самый глупый оборотень!

– Куда он войдет? – озадачено переспросил Вариус.

Я махнула рукой, не желая погружаться в дебри образования, и выразительно повела носом.

– Теперь понятно, с чего ты застреваешь при смене ипостаси! – я обличительно ткнула пальцем в оборотня, затем перевела его на лесника: – Знаете, Вариус, почему им пить спиртное категорически запрещается? Теряется связь «животное-человек»! А это даже хуже! Вы друга хотите в бешеного зверя превратить?!

Мужик замотал головой:

– Нет. Я даже не думал… У нас все ее добавляют то в настойки, то в табак.

А-а-а. Теперь ясно, что не так с Феликтоном – целый городок любителей конопли.