Текст книги "Не грози некроманту, попивая сок в Светлой Обители (СИ)"

Автор книги: Надежда Цыбанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 13. Дело о темном храме и личе.

Я рыдала, размазывая слезы по щекам. Как он мог?! Как вообще додумался до такого?! Лауфман, ты идиот!!!

После того, как Вариус и Дар отобрали у нас бутылку с «Болтливым языком» и приказали тихо сидеть, пока «взрослые дяди» пытаются напоить светлого Жреца, наступила блаженная тишина. Отсиживаться дома под защитой грядок с морковью и крыжовника мы, естественно, не собирались, но и переложить часть забот на чужие плечи тоже приятно.

Лауфман недовольный положением дел, порывался периодически изображать любителя засады в кустах. Но следить за человеком, который почти весь день проводит в Светлой Обители не очень интересно. Но упорство напарника я оценила и даже иногда хвалила, когда хватало на это сил.

Мы с Куртом строили темный храм. Точнее он с деловым видом и чертежами носился между меланхолично работающими зомби, а я бдела за бригадой. Была мысль подождать чуток, но первой же ночью мы столкнулись с вороватостью феликтонцев. Предприимчивых жителей и зомби-страж не спугнул. Да я сама ошалела, когда явилась по срочному зову и увидела, как деревянная балка бесшумно исчезает в кустах, медленно втягиваясь.

Что нам стоит храм построить? Лишь бы уложиться в неделю (неумолимо приближалось шестое число) я прыгнула выше головы и подняла аж пятнадцать зомби. Трудовое рвение стоило мне дичайшей усталости каждый вечер, когда в дом я вползала по ступенькам крыльца на карачках. Лауфман оттаскивал меня в ванную комнату, потом за стол, где пытался впихнуть очередной кулинарный шедевр. И так аппетита нет, а он угольки какие-то подсовывает. А еще он регулярно поставлял сводки боевых действий в отношении светлого Жреца.

Блаженного я видела изредка прогуливающимся мимо будущего храма, заинтересованно разглядывающего стройотряд. Один раз даже умудрился намекнуть мне на недопустимость использования уже упокоенных в качестве ударной силы. За что и был мной нещадно обгавкан. А нечего лезть под руку измотанной девушке.

Забор, обещанный городским главой, был высотой по пояс и представлял собой редкий штакетник. И теперь привалившись к нему бедром, я периодически отчетливо ощущала неприятный взгляд в спину.

«Око Тьмы» мерно гудело, настраиваясь на работу в обозримом будущем. И в связи с этим имелась проблема: лич не желал выходить из детского образа. С ним уже имел воспитательную беседу и Курт. Получив дым-кляп прямо в рот, он предпочел теперь бросать на меня призывные взгляды.

Интересно, а если я оттащу Взюзю за шкирку на место службы, это будет выпадать из определения «не обижать»?

Храм строился, нервы и силы подходили к концу.

Вчера в полуобморочном состоянии все же решилась воздействовать на совесть Взюзи. Пусть и чисто теоретическую. Зато в отчете появится новое дело о шантаже условно живого лича. Чувствую, потом нашу практику внесут в сборник веселых историй. Отдельной книгой.

– Надо поговорить, – я тяжело опустилась на пол. Рядом стояла клетка, в которой как всегда флегматично взирал на мир Жаркое. – Давай честно, что не так? Почему ты отказываешься принимать нормальный вид?

Взюзя раздраженно вздохнул:

– Не хочу потому что.

– У нас темный храм почти готов! – я сердито хлопнула ладонью по полу. Жаркое покосился на меня глазом и недовольно дернул носом.

– И что? – спросил лич с непробиваемым упрямством.

Я цыкнула сквозь зубы:

– И все. Я, конечно, не ябеда, но исключение всегда можно сделать. Ты знаешь, что я Врата?

– Положим, – Взюзя бросил на меня быстрый взгляд. – О-о, шантаж. Это я люблю. Приступай.

– Да, Тьма тебя раздери! – я уронила лицо на ладони.

– Так уже, – пожала плечами Взюзя.

Раньше как-то не понимала родителей, которые наказывают своих детей ремнем. Мне это казалось не гуманным. А теперь я не гуманным считаю так издеваться над родителями!

– Взюзенька, миленький, ты скажи, это из-за Мака и его брата?

Жаркое оставили в покое. Лич, до этого возлежавший на животе и покачивающий скрещенными ногами, сел и пристально взглянул на меня.

– И про это ты знаешь? Неужели в кой-то веке повезло с Вратами? И про сестру-близнеца в курсе? – Я кивнула. – Даже обидно, гениальная баба была. И чего ей вздумалось отъем силы изучать? Ладно бы для пользы дела тянула, а так по капле в никуда, чисто из научного интереса. Мак-то ее сразу отговаривал, а вот второй близнец наоборот поддерживал. Как брать-то она придумала, а в чем хранить нет – вот и сливала по капле в неизлечимо больных людей. И все считали это чудом. Радовались, когда инвалид вдруг пошел. Свет сам не в курсе дела был, но от молитв прихожан только лучился. Тьма на тот момент не интересовалась делами брата, а то бы лавочку-то точно прикрыла. Благое дело благому рознь. Да и зависть с неуемной жаждой обладания всего и побольше присуща людскому роду. Сбой в мозгах какой-то, что ли. Не у всех, конечно, но у большинства. Вот я сейчас человек и посерьезке завидую Вилику. Ему родители купили на базаре новый мяч и огромный леденец. Я тоже хочу! Купи, а?

Я подтащила к себе рюкзак. Да, я подготовилась к шантажу.

– На! – протянула личу большого петушка на палочке насыщенного медового цвета. По комнате поплыл сладкий запах жженого сахара.

– А мяч? – капризным тоном спросил Взюзя.

– Хорошо, куплю, – скрипнула зубами я. Вон Курта заставлю раскошелится.

– Ой, спасибки, – обрадовался лич. – Так на чем я там остановился? Ах, да. Человеческие пороки. Как ты думаешь, среди тройняшек будет ли все гладко, если двое особенных, а третий самый обычный? И как Мику должно было быть обидно, учитывая, что его сестра немножко не от мира сего. Травма при рождении. Она говорила даже с трудом. Но стала Вратами, а он нет. Часто люди с особенностями в развитие весьма успешны в какой-то области. Маки была светлым Жрецом, но писала много работ на тему исследования сил: откуда возникают, как развивать и так далее.

Потом ее заинтересовала сила Света. Исключительно с научной точки зрения. Мик поддержал ее, а Мак нет. Собрал свои пожитки и сбежал подальше от семьи. А все потому, что у близнецов есть особая связь. Темный и сам не понял чего бояться. Лишь почувствовал, как через сестру прошло нечто обжигающее. Но не добровольно. Ей было очень больно. И непомерную радость брата он тоже ощутил. – Взюзя замолчал, предлагая мне самой додумать логическую цепочку. – А знаешь, чего Мак испугался? Сила Света и Тьмы отличается не только по цвету. Принципиальное различие в знаке. Плюс и минус. Если белое это исцеление, то черное – смерть. Чего можно добиться, став величайшим светлый магом? И чего, если ты всемогущий некромант? Чувствуешь разницу возможностей?

Да уж, тут и не поспоришь. Светлая магия все же направлена на защиту людей, а темная… она сама по себе. И в Пустой мир к демонам попасть можно только через Тьму. А что касается величия, Взюзя (он Вильям Зюря-Зяйвей) как никто понимает. Все-таки выдающийся некромант в истории. Вон леденец и мячик клянчит.

– Мак решил упредить удар брата, – продолжила нежить. – Для начала я лично выкрал тетрадь с расчетами у Маки. После этого ее «официально» убили. Только темный точно знал – сестра жива. Но вот беда, попытка вытянуть побольше силы Света выжгла ей мозг окончательно. Без своей тетради повторить эксперимент она уже не могла. Стала бесполезной для подельника. И потом умерла. Когда в Феликтоне объявился новый светлый Жрец, Мак спрятал тетрадь и стал постепенно усыплять меня. Ведь я гораздо ближе нахожусь к Тьме, чем сами Врата. То есть, через любого лича силу тянуть даже удобнее. Мак не был уверен, брат ли знает технологию, но рисковать не хотел. Потом начались угрозы.

– Что ж он не сбежал из Феликтона? – я наморщила лоб. В чем проблема скрыться в неизвестном направлении, если уж так его доставал светлый брат.

– А у него выбора не было. Тьма сказала, что ключ следующим Вратам нужно передать именно здесь. А вот, сколько их ждать, не созналась. Проблема у богов с опознаванием времени. Для них что минута, что неделя, что год – все едино. Они живут в своем измерении. Я не знаю, от чего умер Мак, но в тот день ключ появился у него в руках. Он с ним ушел на болота и не вернулся. А я заснул окончательно. Но это сделано было не просто так, Мак сказал, что ключ нуждается в защите. И смог как-то перестроить «Око Тьмы» на него. Потом появились вы и меня разбудили. Но Мик по-прежнему здесь. И активно рыщет. Есть только два варианта, что ему могло понадобиться: тетрадь и взятая у Света сила.

– Но как?! – я всплеснула руками. Жаркое нервно застучал лапой в клетке. – В чем можно ее хранить?!

– Подумай, Лия, подумай. Кем являются личи по своей сути в неживой форме? Ты же отличница, должна знать.

Спящий Взюзя. Камушек. Амфора силы. Но если это Свет?

– Да, именно, – подтвердил мою догадку он. – И его я тоже украл у Маки. Камень. Гладкий, красивый и белый. Силу надо было передать новым Вратам. Но Мак его куда-то спрятал.

– Что за наклонность у Мака все ныкать? – искренне возмутилась я. – В чем сложность обратиться к Главным Жрецами или в Совет Гильдий?

– Он был темный, – как само собой разумеющееся ответил Взюзя. – У вас вообще с доверием проблемы. А после теплых семейных отношений, он людей исключительно как лицемеров и гадов воспринимал.

– Ладно, оставим таракашек Мака в покое. Тем более гены пальцем не задавишь. И вернемся к животрепещущей теме: почему ты отказываешься расти?

– Так светлый по-прежнему здесь. Он может захотеть иметь со мной приватный разговор.

– И? – я удивленно похлопала ресницами. – Ты что его боишься? Напомню: ты лич, бывший величайший некромант, гроза демонов.

– Не так чтобы величайший, – скромно потупил глаза Взюзя. – Абсолютно бессмертных существ не бывает. Ты должна это понимать. Твой отец хоть раз боялся лича? – Я усмехнулась. У папы в лексиконе вообще нет такого слова. – Жрецы имеют власть над нами. Не только темные, но и светлые. Хотя это и не афишируется. Как иначе они могли бы с личами работать? Но с другой стороны мы защищаем их от демонов, которые вполне способны их убить. Неужели Килу ни разу не прилетало от блаженного?

Ага, точно. Тот удар, что поглотил ворон.

– Как все запутанно. – Нам в университете ничего подобного не рассказывали. Не зря же Жрецов обучают отдельно от всех в закрытой школе. – Боги навертели, а расхлебываю почему-то я. В общем, понятно. Ты боишься, что Мик заставит тебя сдать пароли и явки. А учитывая, сколько всего ты слышал за последнее время в этом доме, то мне проще тебя пустить на удобрение для той же моркови. Но вечно прятаться тоже не вариант. Можно попробовать снова усыпить, но темный храм уже почти готов.

– Нет. Не вариант. Богиня не одобрит, – Взюзя покачал головой. Ну да, Тьма весьма определенно назвала этого лича любимчиком. – Проще прижать Жреца, выбить всю правду и со спокойной душой сдать его на суд Совета Гильдий.

– Проще. Скажешь тоже, – фыркнула я.

– А что я вас не настолько достал? – лич приподнял одну бровь. – Так могу до грудничка откатиться.

– Ах ты, жулик! – обличительно ткнула в него пальцем. – Это я должна была тебя шантажировать!

– Ну, ой, – развел руками лич. – Детка, я постарше и похитрее буду. Затягивать не в твоих интересах, мамочка. А то пеленки ждут.

– Тьфу на тебя, – я с трудом соскребла свою тушку с пола. – Мы его подобрали, ободрали… то есть обогрели, а он! Неблагодарный.

– Уа-уа, – Взюзя с хитрым лицом засунул себе палец в рот. – Ам-ам.

Я закатила глаза:

– Тьма, почему именно я?! – Показалось или я услышала смешок женским голосом? – Вот придет твой папочка, он ам-ам и сделает. А я труп.

И поплелась отрабатывать режим бревна в постели. Лишь почувствовала, как позже меня с силой толкали к стене и что-то бурчали про диету. Сквозь сон послала напарника к ушастому квартиранту, питаться травой и морковкой.

Утром, продрав глаза, я с наслаждением до ломоты в мышцах потянулась. Здание темного храма готово. Руны запечатали Тьму, и теперь обычные люди могут заняться внутренней отделкой. А я хоть немного попробую восстановить силы. С мутным противником под боком не в форме быть нельзя.

Взгляд зацепился за приоткрытую створку шкафа, из которой призывно выглядывало мое лучшее бюстье. Но я его обычно надеваю только под платье для торжественных мероприятий. Или если нужно добиться эффекта «закапать пол слюнями», когда парень снимает с тебя одежду. Парадно-выходной и исключительно не приличный комплект, презентованный сестрой. Храню я его в специальной коробке. Не дай Тьма хоть один бантик оторвется. И то, как он лежит сейчас, наводит меня на определенные мысли: хана Лауфману!

Я слетела с кровати, несмотря на протесты больного тела, и распахнула дверцу шкафа половины напарника. Вот засада, тут нет ничего, что я еще не видела! Трусы кучной, носки кучкой, одежда кое-как сложена.

А что это под штанами у нас тут спрятано?

Кил застал странную картину: я рыдала на полу, размазывая слезы от смеха, периодически стуча кулаком по ковру.

– Лауфман, ты идиот!!! – между приступами смогла выдавить я.

– Смотри! – я толкнула книгу в сторону демона.

Кил бочком и медленно приблизился к моей извивающей на полу тушке.

– «Как завоевать темную», – недоверчиво прочитал название Кил. – А что есть такая инструкция?

– Теперь да, – простонала я. Щеки уже нещадно болели. – Ты только полюбуйся на эти советы!

Я распахнула книгу, тыча в выделенные рукой Лауфмана абзацы.

– «Заставьте ее ревновать. Большое количество дам также подскажите вашей избраннице кто главный самец в городе», – нерешительно прочитал Кил, будто сомневаясь в своих глазах.

– Самец!!! – я снова расхохоталась. – Можно я тому, кто это написал руки оторву? Нет, правда. «Демонстрируйте больше своего тела. Темные очень не сдержаны в сексуальном плане». А я-то думаю: почему Лауфман в одних трусах по дому гуляет! А он меня так соблазняет!

– «Грубите. Темных это заводит», – Кил помотал клювом. – А где указания дергать за косички? Что за некомплект? Я надеюсь, тут ничего про метить территорию нет? А то у меня возникли некоторые опасения.

Я молча перевернула страницу. Демон крякнул, нарушая все законы биологии, и боднул лбом пол.

– Вот для чего ему эти вонючие духи! – простонал Кил. – Он ими еще и углы в доме, небось, поливал! У-у-у, извращуга.

Вытянула губы трубочкой, а потом широко улыбнулась. Подвижность вроде возвращается.

– А теперь посмотри на автора сего опуса.

– Проклятый Уй? – демон махнул крылом над книгой. Надпись не поменялась. – Серьезно? Какой-то странный псевдоним. За что прокляли, конечно, ясно. Но вот имячко… а буковку он одну не потерял случаем?

– Я думаю, это благодарные темные его отловили и чик-чик ножницами сделали. Все же секреты, собака, раскрыл. Как считаешь, нужно ли Лауфмана наградить? Он же старался, советам следовал, – игриво улыбнулась Килу.

Но демон неожиданно занял мужскую сторону:

– Считаю, что его необходимо пожалеть в первую очередь. Кто еще ради тебя так надрывался?

– Эм? С чего такая бешеная толерантность? Он тут чуть ли не с половиной города доказывал свою самцовость и ты все равно на его стороне?

Ворон по-человечески вздохнул, и я прямо почувствовала себя этим самым «Уйем»:

– Я вообще-то вмешиваться не собирался. Чай не дети. Но судя по чудному пособию – дела совсем плохи. Лауфман ходил с местными девицами на сеновал. Но ничего крамольного там не было. Пара поцелуев и он их усыплял. А потом сидел рядом всю ночь.

Какое-то утро сегодня не правильное. Я о напарнике столько всего нового узнала, больше чем следовало. То, что он идиот клинический не новость, а вот все остальное…

– Что за бред?

Кил лишь взмахнул крыльями. Видимо развел руками.

Вот Тьма, а я сплю с ним в одной постели! Интересно, а дурость передается через подушку?

Но не отыграться я не могла. Даже если бы наступит конец света, я все равно получу моральное удовольствие!

Заслышав тяжелые шаги Лауфмана по ступеням, я легла на кровать и приняла соблазнительную позу. Парадно-выходное белье пришлось весьма кстати.

– Вайнер! – напарник залетел в комнату, держа какую-то коробку. Запнулся и замер: – А чего это ты?

Я простерла к нему руки:

– Возьми меня, мой самец, – эротично пропела я.

– Че? – совсем не самцово вылупился Лауфман. – Ты это… пугаешь меня что-то…

– Ну как же? – я из-под подушки вытащила книжку. – Строго по списку: постель, белье и я на все согласная.

– А-а-а. Уф, – напарник вытер рукавом лоб. – А то я беспокоиться начал, что ты переработала. Да мне уже без тебя объяснили – методы эти бесполезны.

– Вау, и кто этот святой человек? – я драматично сложила руки на груди.

– Да мы с Куртом разговорились…, – замямлил светлый.

– Ты мне лучше скажи: зачем тебе это? Покайся перед смертью.

Неожиданно напарник разозлился.

– На! Романтика! – в меня с силой запустили из коробки горстью лепестков. – Ты издеваешься, что ли? Все поняли, одна она глазами хлопает!

– Тьфу, – я выплюнула лепестки изо рта. – Мне кажется, или ты сейчас зря орешь?

– Да люблю я тебя, идиотка! – напарник отшвырнул коробку (хорошо еще не в меня) и сжал кулаки. – Причем со школы! А может и раньше!

– Э-э-э, – я втянула голову в плечи. Какая-то суровая романтика. Складывается впечатление, будто сейчас будут бить. – Что-то как-то…

– Да ты на меня внимание обращала, только если я тебя задирал! – продолжал негодовать Лауфман. – Вот когда попал на практику в один город с тобой, думал – свершилось! А ты… а ты… Знаешь, как трудно контролировать эмоции из-за дурацкого амулета?!

Что можно ответить человеку на такой град претензий? Вот и я растерялась. Почему-то почувствовала себя виноватой.

– Ты же за меня зам… тьфу ты, жениться на мне не хотел, – я встала и ткнула пальцем парня в плечо. – Пил и страдал.

– А кто бы обрадовался, если любимую силком в храм с тобой тащат?! Зная тебя, я вообще мог не дожить до этого счастливого момента! А так год впереди, я рассчитывал, что ты ко мне привыкнешь!

В подобной неудобной ситуации еще не доводилось находиться. Даже когда на практике в морге поскользнулась, ухватилась за накрытой простынкой труп, и покойный остался без важного мужского органа.

Но… это все же моя отрава жизни. Да я к нему привыкла как старому плюшевому мишке с оторванной лапой, но выбросить его нельзя ведь он самая любимая игрушка. И позволить издеваться над ним другой я не могу.

– Ладно, – сдавалась я. – Год. А потом посмотрим.

Теперь в непонятном положении стоял Лауфман.

– Э? И что даже проклятием не бросишься? По голове не стукнешь? Не обзовешься?

– Ничего себе у тебя предпочтения. Хотя можно было догадаться, – я покосилась на книгу. – Ну, где там твоя романтика?

Напарник молча обвел рукой разбросанные лепестки.

– Ага, молодец, хорошо постарался, – я ободряющее похлопала его по плечу.

Судя по слегка перекошенному лицу, что-то не то. Ах да, романтика. Встала на носочки и быстро чмокнула парня в щеку. Одним словом, контузила Лауфмана по максимуму.

Кил с деловым видом прохаживался по столу.

– Ну что поговорили? – ехидно спросил демон. – Все живы остались?

– А ты мог бы мне, и сказать, – я сердито фыркнула на него.

– Ага, прямо представляю этот разговор: ты в истерике, я в гипсе.

– Не преувеличивай. Истерики бы не было. Кстати, – я резко развернулась к спускающемуся со второго этажа Лауфману. Парень сбился с шага и чуть не познал радость свободного падения: – А можно химическую атаку из дома убрать? Мне кажется, что запах этих духов я чувствую через закрытую коробку. Все ты территорию пометил, достаточно.

– Не совсем, – усмехнулся напарник.

Я и пикнуть не успела, как меня сжали в объятиях. Одной ладонью удерживая за поясницу, а второй фиксируя затылок. Лауфман целоваться умел, любил и практиковал. Опыт в этом деле ощущался. У даже губы успели заболеть, прежде чем меня отпустили.

– Все. Теперь пометил, – довольный собой напарник еще раз коротко поцеловал.

– Кто ж так метит, – я закатила глаза. – Учись! – И впилась в шею парня похлеще голодного упыря. – Вот!

Лауфман коснулся пальцем красного засоса:

– Главное маме на глаза с этим не показываться.

Демон поддержал меня громким смехом. Не представляю, как можно объяснить мадам Лауфман такое страшное ранение сына.

Завтрак в нашем доме, с тех пор как напарник решил учиться готовить, стал мероприятием рисковым. Я сковырнула черный горелый лук с омлета:

– Как там дела у Дара с Вариусом? Удалось напоить блаженного?

– Я вчера их не видел, – отчитался Лауфман. – Но они вроде как до этого собирались пойти в наглую к нему в гости.

– Кил? – позвала я демона, дремавшего на подоконнике. – Можешь слетать на разведку?

Через полчаса уже было не до посиделок за столом. В избушке пусто. Такое ощущение, что они не ночевали дома. А светлый Жрец как ни в чем не бывало распивает чай с городским главой. Но Кил у меня не рядовой демон. Он отчетливо уловил запах крови от блаженного.