Текст книги "Тайные стражи империи"

Автор книги: Надежда Аралова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

На утро весть о счастливом спасении Агаты разнеслась по всей деревне. В избу Войковых набилась куча народа. Все, радостно гудя, поздравляли улыбающихся Войковых с возвращением дочери.

Прибежала и Варя. Плача от радости она обнимала Агату и просила прощения у Войковых, что недоглядела за девочкой. Те, конечно же, простили. Михаил, сказал при этом, что девочки получили суровый урок, и надо слушаться взрослых. А староста Лука Аверьянович, угостившись у Войковых крепкой рябиновой настойкой, крякнул, и, расправив бороду, сказал Войковым: «Не иначе, как леший Агатку по лесу кружил. Да видно, сильный Ангел Хранитель у девочки. Спас её».

Вечером Агата вышла на крыльцо и долго глядела на дорогу, ведущую в лес, пока не сгустились сумерки. Затем девочка произнесла: «Я скоро вернусь». И ушла в дом.

1889 год.

Дар

Прошло семь лет. На престоле в Санкт-Петербурге сидел его императорское величество Александр III* 1, железной рукой усмирявший волнения в стране. Со времён Балканских войн Россия жила в мире. В стране царила цензура, а на страже самодержавия зорко стояло III Охранное отделение*2. Тем не менее, по всей стране возникали революционные кружки.

Время текло размеренно и неспешно в родной деревне Агате уже исполнилось 13 лет. Она вытянулась, повзрослела, как-то незаметно, превратившись из маленькой девочки в красивую, стройную большеглазую девушку. Особенно потрясали огромные зелёные глаза, сверкающие на точёном личике и густые черные косы. Агата с похвальным листом закончила четыре класса церковно-приходской школы. Учение давалось ей очень легко. Но это не вызывало зависти её сверстников, так как Агата всегда охотно помогала отстающим. Она была довольно общительной девочкой, правда некоторых людей избегала. Когда у неё родители спрашивали, почему она не хочет общаться с тем или иным человеком, то Агата или отмалчивалась, или отвечала: «Душа у него тёмная!».

Отец и мать хотели отдать её учиться дальше на учителя. Но для этого нужно было ехать в Тобольск, а Агата этого не хотела. У Агаты была тайна, которую она хранила ото всех. С того самого памятного дня, когда она заблудилась в лесу, и чуть не погибла в болоте, она часто навещала старуху Софью, которая спасла её. Конечно, это делалось втайне от родителей.

14

Девушка была у старухи, когда родители бывали в отлучке. Пару раз родители замечали отлучки Агаты. Когда они спрашивали её, где она была, та либо отшучивалась, либо лгала. Необходимость врать родителям очень угнетала Агату, но поступить иначе она не могла. Если бы те узнали правду, то запретили бы девушке встречаться с бабушкой Софьей, Агата же была очень привязана к ней. Теперь, если её отправят в Тобольск, то ей придётся расстаться с родителями и со старухой. При мысли об этом сердце Агаты разрывалось.

Она узнала множество тайн природы от старой Софьи. Та помогала ей лучше понять себя, свой Дар. Но главный ответ на вопрос, почему этот Дар достался именно ей, благо это или зло девушка так и не получила. Софья рассказывала ей о травах, корешках и грибах способных исцелить различные недуги. Девушка любила, когда Софья, жарко натопив печку, и зажгя свечу,

доставала из старого сундучка книги и, перелистывая потемневшие от времени страницы, тихим голосом рассказывала Агате, как лечить ту или иную болезнь.

Однажды, она показала девушке, совершенно особенную книгу. На ней были изображены диковинные растения, которых Агата никогда в своей жизни не встречала. Книга эта была написана на незнакомом языке. Агата очень удивилась, и спросила у Софьи, откуда у неё эта книга, на что Софья ответила: «Эта книга досталась мне от матери, а той от своей матери. Никто не знает, откуда она взялась. Но, моя прабабка говорила, что тот, кто её сможет прочитать, сможет излечить любую болезнь. А правда это или сказка, Бог его знает…».

Бывало, что старуха уходила далеко в глубь леса, за целебными травами, ягодами, грибами. Тогда Агате приходилось приходить в её избушку и кормить кота Уголька. Делала это Агата с большим удовольствием, так как кота очень любила и привязалась к нему. Кот же, огромный чёрный пушистый красавец с изумрудными глазами, всегда встречал Агату радостным мяуканьем и ластился к ней.

Но в последнее время старуха отлучалась всё реже. Она стала часто болеть. Сама лечилась какими-то снадобьями на травах. На время ей становилось легче, но потом болезнь возвращалась. То, что её болезнь неизлечима, Агата знала. Она видела черноту, которая всё больше и больше окутывала Софью. Девушка понимала, что её уход неизбежен, но старалась об этом не думать, и особенно не показывать вида при Софье. В последнее время она стала совсем слаба. Агата старалась навещать её как можно чаще.

В тот вечер, когда Агата пришла к Софье, та сидела около печки и глядела в горящий огонь, медленно вороша кочергой угли. Когда девушка хлопнула входной дверью, старуха даже не повернулась к ней. Уголёк, радостно мяукнув, подбежал к Агате и стал тереться о её ноги. Девушка подошла к Софье, положила руки ей на плечо и сказала: «Это я, бабушка! Вижу тебе лучше! Я бульону куриного тебе принесла!».

15

«Сядь, Агата! Никакой бульон мне не поможет! Умру я скоро! Сама знаешь!», – строго азала старуха. Агата опустилась на скамейку, и из глаз у неё хлынули слёзы. Рыданья душили девушку. Она никак не могла успокоиться. Всё это время старуха гладила её по голове, тихо приговаривая: « Ты поплачь, поплачь, легче будет!».

С тех пор Агата не находила себе места. Её родители замечали, что с девушкой творилось что-то неладное, но считали, что Агата печалится из-за того, что вскоре ей придётся покинуть их, своих друзей и уехать учиться в Тобольск.

В ту ночь Агата долго не могла уснуть. Чувство тревоги не отпускало её. Когда же она забылась тревожным сном, ей приснился кошмар. Агате снилось, что стоит она на краю большого колодца, и, раскинув руки, прыгает вниз, в черноту. Она всё летит и летит вниз, и вдруг с ужасом понимает, что у колодца нет дна. В этот миг, она проснулась словно от толчка.

Агата сидела на постели. Её сердце бешено колотилось, а лоб покрылся испариной. Агата соскочила с постели и подошла к окну. За окном полыхала алая заря. Было тёплое, чудесное майское утро. Вдруг, Агата почувствовала зов, который исходил из леса, синеющего вдали. В этом зове не было тоски и печали, скорее умиротворённость. Зов был настолько сильный, что Агата не могла ему противиться. «Старая Софья зовёт», – обожгла её мысль. Агата стала быстро и лихорадочно одеваться. Она уже поняла, что значил этот зов. «Только бы успеть застать её живой», – повторяла девушка. Одевшись, она вылезла через окно и опрометью бросилась по тропинке, ведущей к лесу.

Старуха была совсем слаба, но жизнь ещё теплилась в ней. Она молча смотрела на Агату своими потускневшими глазами. Девушка присела к ней на кровать, взяла её за руку. И так они сидели, ни говоря, ни слова. Агате показалась, что прошла вечность, хотя на самом деле прошло не более десяти минут. А потом Софья заговорила. Говорила она слабым голосом, но чётко: «Помираю я детка», – сказала старуха. Агата негодующе замотала головой и сквозь слёзы произнесла: «Нет, ты не умрёшь. Я лекарство найду от твоей болезни. Вылечу тебя!». «Ты не Бог! А от моей хвори лекарства нет!», – суровым голосом сказала старуха. Затем, видимо смягчившись, она продолжила: « Время моё пришло! Да ты и сама это знаешь! Дар у тебя большой, Агата. Не знаю хорошо это или плохо. У меня тоже Дар, но ты сильнее, слышишь, во много раз сильнее. Ты боишься его. Скрываешь. Но Дар этот сильнее твоей воли. Скоро он раскроется. Я тебя многому научила. Будешь людям помогать. Только запомни, детка, нельзя этот Дар во зло использовать. Плохо тогда тебе будет. Очень плохо…». Помолчав, она продолжила: « Как помру я, ты избушку мою, вместе мо мной сожги. Только книгу ту сохрани. Помнишь, я тебе показывала?».

«Да бабушка»,– тихим голосом произнесла Агата. В глазах старухи мелькнули слёзы. Помолчав, она сказала: «Спасибо тебе, детка».

«За что спасибо?», – спросила Агата.

16

«За то, что бабушкой меня назвала», – ответила старуха. Глаза её затуманились, она впала в забытьё.

Агата, почувствовав, что душа покинула тело старухи.

Подошла к ней, сложила её руки на груди и сказала: «Прощай, бабушка, я выполню твою волю!». Попрощавшись со старухой, она взяла книгу, и вышла из комнаты. В сенях девушка захватила бутылочку с керосином, и спички, а затем покинула избушку. Долго Агата стояла около дома, не решаясь сделать то, о чём её просила старуха. Наконец, собравшись с духом, она облила керосином дом и чиркнула спичками. Руки у Агаты тряслись, пламя поначалу не хотело разгораться, потом вдруг, вспыхнуло сильно и ярко. Долго стояла Агата рядом с избушкой и смотрела на пламя. А, затем, словно очнулась. Около её ног тёрся и жалобно мяукал кот Уголёк.

Агата погладила его, взяла на руки и сказала: «Ну, вот котик, мы осиротели». И медленно, с котом на руках побрела по тропинке домой.

Родители, когда увидели Агату с перепачканным сажей лицом, с чёрным котом на руках, долго не моги произнести ни слова. Когда же дар речи к ним вернулся, они начали тормошить, дочь, спрашивая, что же с ней случилось. Агата же была словно каменная, затем, словно очнувшись, она смогла выдавить из себя «Там был пожар…»,– и потеряла сознание.

Когда Агата очнулась, то обнаружила, что она лежит в своей кровати, а вокруг неё хлопочет мать, а рядом стоит какой-то незнакомый мужчина. Заметив, что дочь пришла в себя, Анна его представила: «Знакомься, Агата, это Иван Андреевич Лысков, земский доктор*3. Это просто чудо, что он проезжал через нашу деревню. Не знаю, чтобы мы с отцом без него делали. Напугала ты нас сильно, дочка! Он тебя в чувство привёл. Теперь, слава Богу, всё хорошо».

Иван Анреевич был лысоватым и полноватым мужчиной средних лет, с аккуратно подстриженной бородкой и приятным лицом, внушающим доверие. Подойдя к Агате, он положил ей руку на лоб, и, удовлетворённо сказал: «Жара нет!», – а затем спросил у неё: «Ну, сударыня, как вы себя чувствуете?».

Агата чувствовала себя уже довольно сносно. Она поблагодарила доктора за заботу, и сообщила, что с ней всё в порядке. Лысков выразительно посмотрел на родителей Агаты, и те, поняв его, тихонько вышли из комнаты, притворив за собой дверь. Доктор, удовлетворённо кивнул и сказал: «Вам помогла микстура, которую я дал. Но вот что я не могу понять, что с вами, сударыня, случилось, что вас так напугало?».

Говорить и вспоминать то, что с ней произошло, Агата хотела меньше всего на свете. Немного помолчав, она ответила доктору: « Я пошла в лес, хотела набрать лесной земляники, сделать родителям сюрприз. Но не заметила, как зашла далеко. Потом услышала треск пламени. Я поняла, что надо спасаться от пожара. Тут откуда ни возьмись, появился чёрный кот. Мне стало его жалко, я подхватила его на руки, и мы побежали. Вот и всё».

Иван Андреевич внимательно посмотрел на Агату, хитро прищурил

17

глаз, помолчал, а затем с едва уловимой иронией сказал: «Ну, допустим, а книга у вас сударыня откуда? Я обнаружил её у вас под одеждой, когда осматривал, пытаясь привести в чувство».

Агата пришла в смятение. Ну, как она могла забыть об этой книге. Что же теперь делать. Впрочем, решила девушка, вдруг, доктор сможет её расшифровать. Собравшись с мыслями, она сказала: «Иван Андреевич! Откуда эта книга я сказать не могу. Знаю только, что она старинная и написана на языке, которого я не знаю. Может быть, вы знаете, этот язык, или шифр, с помощью которого мы сможем её прочесть?».

«Да, сударыня, эта книга настоящая загадка. Каюсь, по природе своей я чрезвычайно любопытен. Я не удержался и стал изучать её. Она действительно написана на неизвестном мне языке. Дело в том, что я увлекаюсь языкознанием. Я неплохо владею немецким, английским и французским языками, а также латинским. Язык этой книги не имеет ничего общего с ними. Кроме того, на картинках изображены растения и животные

неизвестные науке. Хотя, я могу и ошибаться».

Агата задумалась, а затем произнесла: «Я знаю только то, что тот, кто расшифрует, что написано в книге, сможет излечить любую болезнь. В ней заключена великая тайна, и я надеюсь, Иван Андреевич, что вы поможете мне её раскрыть».

Лицо Лыскова посёрьезнело, и. внимательно поглядев на девушку, он сказал: « Вы полны тайн, сударыня. А я люблю разгадывать загадки. Будьте, уверены, я помогу вам!». Распрощавшись с Агатой, и её родителями Иван Андреевич ушёл, оставив девушку наедине со своими мыслями. Она была уверена, что правильно сделала, отдав книгу доктору. Уходя, Иван Андреевич дал Агате свою визитку. Сейчас, вертя визитку в руках, Агата с удивлением понимала, что может по этому клочку бумаги многое сказать об этом человеке. Она словно видела со стороны Ивана Андреевича, делающего операции или штудирующего книги по анатомии. Знала, что он заботится о своих пациентах. Трогательно и нежно любит свою жену, а вот детей у них нет, и это печалит обоих супругов. Между тем, доктор человек весёлый, остроумный, с хитрецой, но надёжный и слово своё всегда держит. Картинки из жизни Ивана Андреевича были необычайно яркими и проносились с удивительной быстротой в голове Агаты. Она поняла, что её Дар стал ещё сильнее. Если раньше это были лишь смутные предчувствия, то теперь, это были чёткие видения, которые Агата могла вызывать по своему желанию. Это поражало и пугало Агату. Она надеялась, что книга поможет ей найти ответы на многие вопросы. Но дни проходили за днями, а от Ивана Андреевича известий не было. Наконец, через месяц Иван Андреевич вновь появился на пороге дома Войковых.

Был самый разгар лета, и стояла изнуряющая жара. Агата почти все время проводила с другими деревенскими девушками на речке. Она прекрасно плавала. Вода была её стихией. Плавать Агата научилась в возрасте восьми лет. Родители боялись отпускать её одну на речку, но Агата

18

обычно послушная дочь, всё равно убегала. Самым большим счастьем для неё было, нестись со всех ног по крутой тропинке, ведущей к речке, на ходу скидывая с себя платье, а затем прыгнуть в прохладную чистую воду.

Чтобы мать не узнала, что она опять ходила на речку, Агата после купания прибегала к своей подружке Варе, умывалась ключевой водой из колодца, который стоял у них во дворе, и шла домой. Но Анна всё равно догадывалась, где была дочь и журила её. Однажды, когда Агата уже научилась великолепно плавать, подплывая к берегу, она увидела одинокую женскую фигурку. Это была её мать. Агата переживала, что Анна расстроится и будет её ругать, но когда она вышла на берег, мать лишь сказала ей: « Пойдём домой, дочка!» и всю дорогу до дома они шли молча. Уже подходя к калитке избы, Агата не выдержала и спросила Анну: «Мама, ты меня не ругаешь, почему?». «А что мне тебя ругать? Ты же всё равно

по-своему сделаешь. А вот что плавать научилась, молодец. Только переживаю я за тебя дочка. Характер у тебя непростой».

Вот и в этот день Агата ходила на речку. Уже возвращаясь обратно, идя по тропинке Агата, почувствовала, что у себя дома застанет Ивана Андреевича. И точно. Возле их избы стоял экипаж, запряжённый двумя великолепными жеребцами каурой масти, на козлах важно подбоченясь и, поглаживая окладистую бороду, сидел Матвей, кучер Ивана Андреевича.

Поздоровавшись с кучером, Агата вбежала в горницу, и застала доктора, вместе с родителями пьющего чай с баранками. Увидев девушку, Иван Андреевич хитро подмигнул ей и сказал: «Ну, здравствуйте юная леди! Проезжал мимо, решил вас навестить». Потом все вместе чинно пили чай, а Агата не могла дождаться, когда доктор расскажет ей что он смог узнать насчёт книги. Наконец, мать с отцом вышли из горницы по своим делам, а Агата забросала Ивана Андреевича вопросами.

Выслушав их и усмехнувшись, Иван Андреевич неторопливо допил свой чай и сказал: «Вижу, сударыня вас одолевает любопытство. Действительно, я кое– что узнал, но загадок только прибавилось. Я долго бился над языком этой книги, пытался расшифровать его, подбирал разные шифры, но у меня так ничего и не получилось». Агата разочарованно вздохнула.

Но доктор, не заметив этого, продолжил: «Однако, мне удалось прочитать несколько строчек вступления. Посмотри, Агата, текст на первой странице отличается от текста остальной книги». Доктор достал книгу и, открыв её на первой странице, передал Агате. Девушка пролистала книгу и с удивлением увидела, что доктор прав. «Иван Андреевич, но как вы смогли прочитать вступление. Тут же тоже какие-то непонятные письмена, значки», – спросила девушка. Глаза Ивана Андреевича гордо блеснули, и он ответил: «Это, сударыня мне повезло. Я случайно наткнулся на статью одного египтолога, некоего Шампольона*4 Он смог расшифровать древнеегипетские письмена, сравнив их с современным письмом коптов*5, потомков древних египтян. Так, вот сударыня я Вам что скажу, вступление этой книги написано

19

на древнеегипетском языке, языке фараонов».

«Но, неужели книга настолько древняя?», с удивлением поинтересовалась Агата.

«Я, конечно, не специалист, но, по-видимому, да. Просто удивительно, что она так хорошо сохранилась. Книга изготовлена из телячьей кожи и пропитана каким-то неизвестным мне составом. В Древнем же Египте писали на папирусе*6. Кроме того, бык Апис*7 там считался священным животным. Чем больше вопросов, тем больше загадок, на которые у меня нет ответа», – доктор замолчал, поправил пенсне и задумчиво потёр кончик носа.

«Иван Андреевич, я сгораю от нетерпения, покажите скорее мне текст, который Вам удалось перевести», – сказала Агата, и глаза её заблестели.

Доктор усмехнулся и, достав из кармана листок бумаги, протянул его Агате.

Надпись на листке гласила следующее: « Эта книга написана на языке богов. Всякий смертный, кто прочитает её, познает тайны мира и обретёт бессмертие, будь то фараон или простой раб. Но она не должна попасть в руки смертного с чёрной душой, иначе великое зло вырвется на свободу, хаос поглотит мир».

«Выходит, эта книга опасна?», – спросила Агата.

«Да, но только если её расшифрует человек с чёрной душой», – нахмурившись, сказал Иван Андреевич.

«Но как понять плохой человек или хороший. В каждом из нас много и дурного и доброго. И кто они, эти боги?», – спросила Агата.

«Тайна сия велика, есть», – тихо сказал доктор,– задумался, закурил папиросу, а затем сказал: «А, вы сударыня, молодец, здраво рассуждаете о природе человека. Эта книга попала к вам в руки необычным путём, так пусть она остаётся у вас. Берегите её. И вот что я скажу, сударыня. Действительно во всяком человеке есть и свет и тьма. Но в вас, я вижу больше света, чем тьмы. В вас заключена великая сила, и эту книгу должны хранить именно вы».

Агата, молча кивнула головой, взяла книгу, отнесла её в свою комнату и спрятала в тайник под половицей под своей кроватью, который обнаружила совсем недавно. Однажды она проснулась потому, что её любимый кот Уголёк энергично скрёбся под кроватью. Агата собиралась отругать кота, заглянула под кровать, и увидела, что Уголёк скребёт по доске, которая слегка выдаётся и немного отличается от остальных. Подцепив и приподняв эту доску, девушка увидела небольшой тайник. Он был пуст. Кто и зачем изготовил этот тайник, Агата не знала, но она чувствовала, что он ей ещё пригодится. И вот теперь, лучшего места, чтобы спрятать книгу Агата не могла и придумать. Положив книгу в тайник, Агата прикрыла сверху доски цветастым ковриком. По шуму и разговорам, доносящимся из горницы, девушка поняла, что её родители вернулись, и поспешила туда. Действительно, она увидела мать и отца, сидящих за столом вместе с доктором, и оживлённо беседующих.

Увидев дочь, Анна упрекнула её: «Что же ты, Агата, нашего гостя

20

одного бросила?». На что Иван Андреевич ответил за Агату: «Напрасно вы, любезная Анна Петровна ругаете дочь. Это я попросил Агату сходить закрыть окно в её спальне. Сквозняков опасаюсь»,– и, улыбнувшись одними уголками рта, весело посмотрел на девушку.

«Ну, в таком случае дочка, ты заслуживаешь ещё один кусок моего пирога с брусникой»,– сказала Анна, и все дружно рассмеялись.

«А хотите, друзья мои, я Вас развеселю ещё больше?», – спросил отец Агаты и лукаво улыбнулся. Все дружно подтвердили, что хотят и даже очень.

«Сегодня рано утром иду я в нашу школу, вдруг подбегает ко мне наш староста. Глаза выпучены, сам весь красный и бумажкой какой-то трясёт.

Беда у меня говорит, Михаил Иванович. Помоги! Успокоил я его, спрашиваю, в чём собственно дело. Оказалось, прислали ему бумагу из города описать местную Флору* 8 и Фауну*9. Ну а наш любезный Лука Аверьянович сроду ни про Флору, ни про Фауну не слышал. Вот он и отписал, что таких в окрестности не имеется. А начальство то не унимается, прислало грозную бумагу, чтобы староста сей же час, составил и отправил им описание. Вот и прибежал бедняга ко мне. Я его успокоил. Пообещал составить описание. Битый час объяснял, что такое Флора и Фауна. Не знаю уж, понял он или нет, но благодарил даже чересчур. Я, говорит, тебе кабанятины принесу. Недавно говорит, кабана подстрелил. Еле уговорил, что не надо нам кабанятины. В итоге сошлись на баночке мёда. Обещал сегодня занести». Все дружно прыснули от хохота.

Уже смеркалось, когда Иван Андреевич попрощался с радушными хозяевами. Уже выходя на крыльцо, он улучил момент и шепнул Агате: «Сударыня, я вскоре уезжаю в Монголию, надеюсь, моя экспедиция принесёт большую пользу науке. По возвращении, я обязательно разыщу вас», – и, откланявшись, сел в экипаж. Кучер, казалось, застывший в одной позе, оживился, с гиканьем ударил хлыстом лошадей, и те вихрем сорвались с места. Вскоре, возок пропал из вида, и только пыль клубилась на дороге. А Агата ещё долго стояла на крыльце и смотрела в даль. «Мы увидимся, мы обязательно увидимся», – наконец произнесла девушка и вернулась в избу.

А на следующее утро вся деревня была взбудоражена из ряда вон удивительным случаем. Началось всё с истошного крика тётки Аграфены: «Митька, помирает! Помогите, люди!».

Несчастливая судьба была у Аграфены. Сама она была не красавица, маленькая, востроносенькая, к тому же рано осталась сиротой. Тётка рано выдала её замуж за соседа Трофима Антипова, чтобы не кормить лишний рот. Антиповы были семьёй бедной, к тому же тётка Аграфены пожадничала и выделила племяннице весьма скудное приданное. Это являлось поводом для язвительных упрёков со стороны свекрови. Трофим за жену никогда не заступался, напротив, во всём поддерживал мать, а жену частенько поколачивал. Высокий, рыжеволосый, голубоглазый он нравился женщинам, сам любил погулять, покутить, частенько пропадая у какой-нибудь развесёлой вдовицы. Работать не любил, но если уж представлялся случай

21

заработать деньги, тотчас спускал всё до копейки.

Однажды он пришёл домой сильно навеселе. На ужин у Антиповых в этот вечер было три небольших отварных картошки, две луковицы и кувшин кваса. Но Трофима это мало интересовало. Он до отвала наелся наваристых щей в трактире, а уж водки выпил без меры, закусывая её жареной на сале картошечкой с селёдкой, хрустящей капусткою, солёными огурчиками и крепенькими груздями. Он слегка протрезвел, и теперь душу его переполняла чёрная злоба на этих двух женщин, которые житья ему сейчас не дадут, и будут требовать денег, которых у него нет.

Зайдя в избу, опёршись на косяк двери, и посмотрев на женщин тяжёлым мутным взглядом, Трофим прикрикнул на мать и жену: «Ну! Чего уставились!». Жена промолчала, а мать горестно подперев щёку, произнесла: «Ты, сын, не кричи, а скажи лучше, деньги принёс ли за извоз? Чай купец Емельянов тебе щедро заплатил. Припасов то у нас совсем мало осталось. Лавочнику вон кругом задолжали». Глаза у Трофим налились кровью, и он заорал на мать: «Деньги мои, куда хочу туда и трачу! Я в моём доме царь! Вона, портянки себе купил бархатные! Хотите, жрите!». И тяжело осев на лавку и заставив жену снять с ног сапоги, размотал бархатные портянки пурпурного цвета и бросил их матери в лицо, а сам завалился на койку и тут же захрапел. Мать Трофима, Любовь Панкратьевна тихонько утирала слёзы платочком.

Ночью Трофим проснулся оттого, что ему стало трудно дышать. Что-то мягкое и плотное навалилось на него, не давало сделать вздох. В висках стучало, перед глазами поплыли красные пятна, он судорожно пытался вздохнуть. Наконец кто-то убрал от его лица это мягкое и плотное, которое не давало ему дышать. Отдышавшись, и приглядевшись в темноте, Трофим увидел Аграфену, которая стояла возле его постели. В одной руке у неё был топор, в другой подушка. «Ты, чего, Груша?», – просипел Трофим.

Аграфена внимательно посмотрела на мужа, и, наклонившись к нему, тихо сказала: «Вот что, царь-Тришка я тебе скажу. Будешь ещё кровь пить у нас с матерью ей-богу либо подушкой придушу, либо топором зарублю. Так и знай. Мне ниш-то, чем так жить лучше на каторгу пойду. Понял ли?».

«Понял, Грушенька, понял, прости Христа ради»,– пробормотал Трофим, трясясь от страха.

С тех пор муж Аграфены присмирел. Погуливать не перестал. Но делал это осторожно, чтобы жена и мать не узнали. Деньги стал отдавать матери. Если приходил навеселе, старался молча пройти в горницу и завалиться спать. Анна Панкратьевна радовалась, наконец-то сын хоть чуть-чуть за ум взялся.

Аграфена очень хотела родить дитя. Но и тут судьба не сжалилась над ней. Больше десяти лет Аграфена была бесплодна. С завистью смотрела она на своих подруг, у которых было уже по нескольку детей. Свекровь вздыхала и говорила своим кумушкам: «Вот, мол, взяли бесплодную невестку. Видно не судьба мне внучат понянчить». Наконец, добрые люди

22

сказали Аграфене, что надо ехать в Новодевичий монастырь и молиться у

башни царевны Софьи.

Аграфена поехала. И случилось чудо. Ровно через девять месяцев после возвращения она родила здорового рыжего крепыша Митеньку. Счастью Аграфены не было предела. Митенька рос удивительно шустрым, любознательным мальчишкой. Мать и бабка едва с ним справлялись. То мальчик всю муку рассыплет, то, найдя отцов молоток, чуть себе по пальцу не попадёт, то кур хворостиной по двору гоняет. Характер у Митеньки проявился рано. Уж если что задумает, так непременно сделает. Отец только посмеивался: «Настоящий мужик растёт». Правда, если мальчик был неправ, то вину свою всегда признавал. Среди деревенских ребят он был первым заводилой в детских играх и проказах. Аграфена и Любовь Панкратьевна души в нём не чаяли и никогда не наказывали, в отличие от других ребятишек, которых родители частенько пороли.

Накануне вечером семилетний Митя поспорил со своим закадычным другом и соседом Васькой Гороховым, что он прыгнет с крыши своего сарая прямо в стог сена стоящий неподалёку. Васька обещал отдать Митьке, если тот прыгнет кулёк шоколадных конфет, которые отец привез ему из города. Митя же пообещал, если струсит и не прыгнет, отдать другу свой любимый перочинный ножик, который ему подарил отец на именины.

На рассвете друзья встретились у сарая Антиповых. «Ну что, не струсишь?», – улыбаясь, спросил Вася. «Вот ещё! Конфеты готовь», – подмигнул ему Митя. Он резво забрался по деревянной лестнице на сарай и с мальчишеской бесшабашностью, разбежавшись, прыгнул прямо в стог. Раздался сдавленный крик, затем наступила тишина. Сначала Вася не понял, что произошло. Он позвал друга: «Митька! Ты не зашибся? Давай вылезай скорее. Конфеты твои». Когда друг ему не ответил, Вася подбежал к стогу.

Митя лежал, привалившись к стогу и запрокинув голову. Он был без сознания. Одна нога его была пропорота остриём косы, торчащей из стога, и залита кровью, которая густыми толчками продолжала течь. Вася опрометью бросился к дому Антиповых и изо всех силёнок забарабанил в дверь. На стук вышла заспанная Аграфена. Сон у неё как рукой сняло, когда она увидела рыдающего Васю. «Ты, что?», – только и смогла она произнести.

«Там в стогу Митька. На косу напоролся. Кажись, помер»,– всхлипывая, пояснил мальчик. Не помня себя, Аграфена подбежала к стогу и начала трясти сына. Митя ещё дышал. Вот тогда то и огласил деревню её крик.

На крик сбежались люди. Односельчане сокрушённо качали головами, но помочь никто не мог, мальчик истекал кровью.

Кто-то из баб встревожено вскрикнул: «Мужики, за дохтуром скорее езжайте. Не видите, помирает Митька!». Кто-то из баб завыл. Несколько мужиков с суровыми лицами вызвались поехать с Трофимом Антиповым в город за врачом и помогали ему запрягать телегу. Сам Трофим бледный, с дрожащими руками запрягал лошадь, стараясь не смотреть в сторону стога, где без сознания лежал его сын и только бормотал себе под нос: «Вот она,

23

кара Бжия!». Все понимали, что до города ещё надо доехать. Врача мужики

привезут хорошо, если к позднему вечеру, а к этому времени Митя уже

умрёт, и всё же все надеялись.

О несчастье с Митей Агата услышала от Вари, которая, пробегая мимо их избы, торопливо рассказала ей о трагедии. Ей в свою очередь сообщили мать, вездесущая старостиха Матрёна.

Вот тогда то и вспомнила Агата с благодарностью про уроки старухи. Метнувшись в избу, и сообщив родителям о несчастье, Агата успела заскочить в свою комнату, взяла хранившиеся в тайнике травы, и они с Варей опрометью бросились, вслед за родителями Агаты к дому Антиповых.

Когда они прибежали, у крыльца уже стояла целая толпа. Кто-то из баб подвывал. Митю уже успели перенести в дом. Агата решительно стала протискиваться сквозь толпу, Варя изумлённо посмотрела на подругу, не решаясь последовать за ней. Кто-то из тёток в толпе недовольно сказал Агате: «Куда лезешь, девка, не видишь у людей горе. Митька вот-вот Богу душу отдаст!».

«Не хороните раньше времени! Я могу помочь», – громко крикнула Агата, и все взгляды устремились на неё. Воцарилась тишина, затем один из мужиков язвительно спросил: «И чем же ты, девка, помочь можешь? Чай на дохтура ты не похожа!».

«Я могу остановить кровь! И чем быстрее вы меня пропустите к Мите, тем лучше!», – твёрдо заявила Агата. «А, что, православные, и вправду, вдруг поможет!», – раздались крики из толпы. Толпа загудела и расступилась перед девушкой.

Войдя в дом, Агата увидела Митю лежащего без сознания на кровати. Нога его была перевязана чистой тряпицей, из которой сочилась кровь

Около постели мальчика сидели его мать и бабушка и утирали платками слёзы. Несколько соседок стояли рядом и сокрушённо вздыхали. Когда Агата вошла, они, удивлённо посмотрели на неё. Мать и бабушка мальчика, казалось, её не заметили. Подойдя к соседкам, Агата, объяснила, что может Мите помочь, и попросила отвести от кровати мальчика его родных.