Текст книги "100 великих наград"

Автор книги: Надежда Ионина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

О титулах и «Благородиях»

«Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля слово «титул» определяет как «почетное званье, величанье, именование по сану и достоинству». В Древнем Риме высшим должностным лицам, и прежде всего императору, присваивались, в частности, и такие почетные звания, как «отец Отечества». Нередко они составлялись по названиям территорий или племен, покорившихся тому или иному полководцу, например, «император Клавдий Готский».

Родовые звания, употреблявшиеся у древних греков и римлян, не считались принадлежностью отдельного лица или рода: скорее всего они служили только признаком аристократического или патрицианского происхождения, и использовать его в каких-либо общественных и гражданских делах необходимости не было. У греков оно обозначалось прибавлением к родовому имени окончания «ид», например, Гераклид, Писистрад и т. д.

Имена свободных римлян состояли из трех частей. Гай Юлий Цезарь! Гай – это личное имя (прономен), Юлий – имя рода (номен), так как род Юлиев считал своим прародителем мифического героя Юла – сына Энея; Цезарь – прозвище (когномен), сохранившееся за одной из ветвей рода. Родовые прозвища в плебейских племенах первоначально отсутствовали: люди низкого происхождения и солдаты, получившие римское гражданство после окончания военной службы, их никогда не имели. Но даже каждое из множества ответвлений древних патрицианских родов имело свое прозвище. Некоторые когномены произошли от прозвищ, указывавших на внешность человека. Например, у одного из представителей рода Туллиев кончик носа был похож на горошину (по-латыни – cicero), и потому потомки его получили родовое прозвище Цицероны. Некоторые родовые именования римлян имели вполне определенный смысл, например, Цецилий – слепой, Фабий – боб, Порций – свинья и т. д. Иные прозвища указывали на характер: Брут – деревенщина, Север – жестокий и т. д.

По традиции личные имена у римлян получали четыре старших сына: первый – такое же, как у отца, остальным в качестве имени присваивали порядковые числительные (Квинт – пятый, Секст – шестой и т. д.).

Незаконнорожденный или ребенок, родившийся после смерти отца, получал имя Спурий (Спорный).

Во Франции, как полагал русский ученый И.Н. Болтин, «благородными называли только тех, коих происхождение не было осквернено никаким пятном рабства». Это сословие образовалось в результате захвата франками римской провинции Галлии. Племя франков отобрало земли у местных жителей, которых превратили в рабов, а сами франки стали считаться дворянством. Даже когда рабы получили свободу, обладателями дворянского звания стали считаться только потомки «благородных франков». И.Н. Болтин даже подчеркивал, что завоеватели разделили себе земли покоренных галлов и заняли здесь место римских вельмож.

Генезис французского дворянства русский ученый, вслед за шотландцем У. Робертсоном, связывал с «переворотом» в земельной собственности.

Со временем помещики жалованные им поместья обратили в вотчины, и наконец, пользуясь общим безначальством и настроением, учинилися самовластными и независимыми. Титулы дукса и комита (то есть герцога и графа. – Н.И.), виконта и маркиза были сначала чины, должности токмо по смерть, но сделалися после наследными от отца к сыну. Все они учинились самодержавными в тех областях, кои им вверены были от государя, в управление и оборону.

Таким образом, французские дворяне выступали в период феодальной раздробленности грозным и своевольным сословием, управлять которым французскому королю было не под силу целых 500 лет.

Государство зависело от вассалов, кои только на словах были подвластны королям, а в самой вещи в своем владении каждый был самодержец, и многие из них были сильнее короля. Раздробленность страны и засилье дворян-вассалов стали падать только с политикой короля Людовика XI по укреплению абсолютизма[24]24
  В советской историографии теория И.Н. Болтина подвергалась некоторой критике.


[Закрыть].

Система российских титулов, как и многие другие нововведения, сложилась при Петре I. Титул «князь» – начальник, властелин, владетель области или княжества – некогда был в России единственным. Е.П. Карнович в своей книге «Родовые прозвания и титулы в России»[25]25
  Карнович Е.П. Родовые прозвания и титулы в России и слияние иноземцев с русскими. – СПб., 1886.


[Закрыть] считает это слово по происхождению чисто славянским, хотя обычно предполагается его скандинавское происхождение: «князь» выводится от шведского «конунг». Об этом же сказано и в «Словаре живого великорусского языка» В.И. Даля, а вот финский ученый М. Рясанан считает, что титул «князь» – китайского происхождения, как и титул его ближайшего помощника – тиуна (китайский аналог – тудун). Заимствование этого титула кажется несколько непонятным, ведь в Китае тудун был «смотрителем воды», а на Руси, как известно, орошаемого земледелия в X–XII веках не было.

Е.П. Карнович утверждает, что титул «князь» издавна существовал у славянских племен, которые не имели никаких отношений с норманнами и варягами. Но если в других странах он утратил свое значение, то на Руси сохранялся дольше, и в течение многих веков его носили русские владетельные особы – удельные князья и великие (старшие) князья. Великих князей на Руси было немало – рязанские, смоленские, тверские и ярославские, но с подчинением этих княжеств Московскому остались только «великие князья московские». Однако и они впоследствии прибавили к своему, казавшемуся уже скромным, титулу новый – титул «царя» (государя, монарха, верховного правителя народа, земли или государства), сохранив за собой и титул «великого князя».

Интересную версию выдвигает кандидат филологических наук Э.И. Кучеренко о ближневосточном происхождении этого титула. «Царями» называли своих правителей ассирийцы и вавилоняне, только у них это слово произносилось как «шарр» или «сар». Иногда этот титул входил и в собственное имя царя: так, аккадский правитель Саргон I, захвативший власть, а не получивший ее по закону престолонаследования, назвал себя «Шаррукином» (истинным царем). Слово «сар», как составляющая часть, присутствует и в именах таких царей, как Набополасар, Салпанасар и Тиглатпаласар.

После принятия великим князем Иваном IV царского титула царские сыновья стали носить титул «царевичей» и «великих князей», а дочери – титул «царевен» и «великих княжон». «Царь» в России дополнялся титулом «самодержец», что исторически означало независимость царской власти от Золотой Орды.

Род бояр Романовых, из которых произошел новый русский царь, не был княжеским, но он издавна был близок роду Рюриковичей и был ему даже сродни. Андрей Иванович, первый предок Романовых, выехал в Россию из Пруссии еще в начале XIV века при Иване Калите и сразу стал близким лицом к великому князю. Его сын Федор и внук Иван (под именем Кошкиных) уже считаются главными советниками великого князя Василия I. От Захара, сына Ивана, род этот начал носить фамилию Захарьиных, а от Юрия (сына Захара) – Захарьиных-Юрьевых. И наконец сын Юрия —

Роман – стал родоначальником фамилии Романовых. Именно из этого рода Иван Грозный избрал себе супругу Авдотью Романовну – дочь Романа Юрьевича.

В 1721 году Петр I принял титул «императора». В Западной Европе этот титул обычно принадлежал правителю могущественной монархии, и получение его санкционировалось властью римского папы. К началу XVIII века императором именовался глава Священной Римской империи германской нации. С введением в России титула императора титул «царевич» оставался за царскими сыновьями, а дочери стали именоваться уже не «царевнами», а «цесаревнами». Впоследствии император Павел I отменил эти титулы, а всем своим потомкам до пятого колена предоставил титулы «великих князей» и «великих княжон» вместе с «императорским высочеством».

К особой сословной категории относились дворянские титулы – светлейшие князья, князья и введенные Петром I графские и баронские достоинства. Исторически каждый титул означал степень феодальной самостоятельности. Родовой титул мог жаловать только монарх, и потомкам он передавался только по мужской линии. Женщина, выходя замуж, приобщалась к родовой фамилии мужа и становилась княгиней, баронессой или графиней. Их дочь, выходя замуж, свой титул теряла, так как мужу его передать было нельзя.

До Октябрьской революции в России существовало только три дворянских титула: князь, граф и барон. Хотя в Древней Руси пожалования почетных титулов не было, князей оказалось много. Они принадлежали к потомкам великого князя Рюрика («корнет Оболенский» принадлежал к Рюриковичам), потомкам великого князя литовского Гедимина (к Гедиминовичам принадлежал «поручик Голицын») и иноплеменникам, преимущественно к мордве и татарам.

Значение многих княжеских родов падало из-за дробления или вообще упадка их родовых владений. Еще Иван III усилил свою власть над владениями князей, ослабил их личный авторитет как советников государя, ограничил право князей распоряжаться своими вотчинами. Однако даже всего этого не хватало для уничтожения удельных порядков, и тогда Иван III прибег к решительному средству – лишил многих князей их наследственных владений.

Но несмотря на пресечение к 1700 году многих удельных княжеских семейств, происшедших от них княжеских родов насчитывалось 47. Так, например, род Гагариных имел в ту пору 27 представителей, а род князей Волконских – 30. В потомстве Гедимина к 1700 году в России существовало четыре княжеских рода: Куракины, Голицыны, Трубецкие и Хованские. Княжеские роды татарского, мордовского и грузинского происхождения в общей сложности раз в 10 превышали по своей численности княжеские роды русского происхождения. Это произошло потому, что в XVI–XVII веках для распространения христианства среди татар и мордвы русские цари повелевали татарских мурз и мордовских «панков» писать княжеским именем, если те принимали христианскую веру. Впоследствии татарские княжеские роды (Игобердыевых, Шайсуповых и др.) приобрели большие богатства и знатность. К их числу принадлежали князья Урусовы (потомки ногайского князя Эдигея – одного из вождей Тамерлана), Черкасские (считались потомками египетского султана Инала и владетелями Кабарды) и Юсуповы (они были одного рода с Урусовыми, а своим возвышением обязаны расположению со стороны могущественного Бирона).

До Петра I пожалование княжеских или каких-либо других почетных титулов не происходило, за исключением только титула «именитого» человека. Его пожаловал еще Иван Грозный одному из Строгановых, который занимался врачеванием. Впоследствии царь Алексей Михайлович звание «именитые люди» пожаловал всему роду Строгановых, но это не было дворянским титулом и не вводило в дворянское достоинство. Правда, в сибирских летописях сохранился рассказ о том, что Ермаку Тимофеевичу, первому завоевателю Сибири, был будто бы пожалован Иваном Грозным титул сибирского князя, но это вызывает у историков сомнение.

Очень редким был титул светлейшего князя: первым в России его удостоился А.Д. Меншиков в 1707 году, последним – А.М. Горчаков в 1871 году.

После Петра I русские цари целых 90 лет никому не жаловали княжеский титул, потому что род Рюриковичей к этому времени уже настолько обнищал, что никто не льстился получить этот титул. Еще меньше кто-либо желал уподобиться множеству татарских и грузинских князей. Чтобы поднять княжеское достоинство в России, нужно было показать блеск могущества и знатности этого титула, что и произошло в царствование Екатерины II.

При ней князья явились среди такой обстановки, что позднее император Павел I со всем основанием мог считать пожалование княжеского сана чрезвычайной наградой, особенно с титулом «светлости». При Павле I первая такая награда была пожалована 5 апреля 1797 года вице-канцлеру графу А.А. Безбородко, затем император пожаловал князьями генерал-прокурора П.В. Лопухина и генерал-фельдмаршала графа А.В. Суворова (с титулом князя Италийского). Высшей степенью княжеского титула был титул «великий князь», который принадлежал только членам императорской фамилии.

На рубеже XVII–XVIII веков в России появился новый дворянский титул – граф. Сначала значение этого титула было не очень понятно для русских людей, и лица, получавшие его, не умели даже правильно написать: в своих подписях они букву «ф» заменяли на букву «0». Однако вскоре этот титул стал очень почетным, так как носить его стали видные вельможи, знатные сановники и близкие к государю люди.

Со времен Петра I в России появились графские титулы, различные по их пожалованию: графы Российской империи и графы Священной Римской империи, а потом стали появляться иностранцы, вступавшие с таким титулом в русское подданство или получавшие его уже после от разных влиятельных особ. Первым в России графом стал фельдмаршал Ф.А. Головин – генерал-адмирал, боярин и президент Посольского приказа. После него этот титул был пожалован А.Д. Меншикову и Г.И. Головкину, но все они не были «русскими» графами, так как эти титулы были пожалованы им императорами других государств. Первым же собственно российским графом стал фельдмаршал Б.П. Шереметев, получивший этот титул от Петра I в 1706 году за усмирение стрелецкого бунта в Астрахани.

В 1709 году Петр I пожаловал этот титул канцлеру Г.И. Головкину, который имел его уже с 1706 года от императора Иосифа I. В 1710 году царь был особенно щедр на раздачу графских титулов. Он пожаловал ими боярина И.А. Мусина-Пушкина, генерал-адмирала В.М. Апраксина и боярина П.М. Апраксина, а также бывшего своего учителя Никиту Зотова – с распространением этого титула и на его потомков.

Екатерина II титулами графов Российской империи пожаловала сравнительно немногих. Однако во время ее продолжительного царствования несколько русских подданных, невысокого чина или вовсе не имевшие никаких чинов, получили графское достоинство от иностранных государей. Император Павел I, в отличие от матери, необычайно щедро раздавал графский титул. Через 6 дней после своего воцарения он пожаловал его генерал-майору А.Г. Бобринскому, а в день своей коронации он пожаловал «графами Российской империи» троих Воронцовых, А.А. Безбородко, статского советника И.В. Завадовских и некоторых других, которые были уже графами Священной Римской империи.

Довольно много дворянских семей в России имели по несколько родовых титулов. Например, А.В. Суворов после разгрома турок при Фокшанах и Рымнике в 1789 году получил титул графа Рымникского, а от австрийского императора – титул графа Священной Римской империи. Через десять лет, после нескольких побед над французской армией, император Павел I пожаловал А.В. Суворову титул князя Италийского и повелел установить ему памятник в Санкт-Петербурге. Генерал-фельдмаршал И.Ф. Паскевич, один из четырех полных кавалеров ордена Святого Георгия, получил сначала титул графа Эриванского, а затем – князя Варшавского.

Самым почетным в средневековой Европе был титул барона, где под «бароном» подразумевались не только высшие государственные чины, но вообще все феодальные владетели, хотя бы они имели и другие титулы

(герцогские, княжеские, маркграфские и др.). Во время крестовых походов титул этот был занесен на Восток и там тоже приобрел большой почет, так как сохранял память о вождях крестоносцев, отнявших Иерусалим у мусульман. Со временем в Западной Европе баронский титул постепенно начал не только утрачивать свое прежнее значение, но даже и приходить в пренебрежение.

Баронов только по титулу, а не по земельным владениям, стало особенно много, когда прежние германские владетели присвоили себе право раздавать этот титул.

В России слово «барон» переводилось как «вольный господин», но до царствования Петра I «русских» баронов не было совсем. В 1710 году этот титул впервые был пожалован подканцлеру П.П. Шафирову, через 11 лет – тайному советнику А.И. Остерману за заключение Ништадтского мира, а в 1722 году в бароны были пожалованы три брата Строгановых, носившие до этого времени звание «именитых людей». Во многих случаях пожалование баронства означало одновременно и пожалование дворянства.

Вместе с аристократическими титулами Петр I позаимствовал в Европе и внешние знаки дворянского достоинства – гербы и дипломы на дворянство. В 1722 году он учредил должность герольдмейстера, которому и повелел выдавать дипломы на дворянство и гербы всем дворянам, дослужившимся до обер-офицерства. Интерес к геральдике в России стал возрастать настолько быстро, что многие своевольно изобретали себе гербы, а некоторые даже присваивали гербы коронованных государей и знатных фамилий.

По «Табели о рангах» при обращении к лицам, имевшим те или иные чины, лица равные по чину или нижестоящие должны были употреблять следующие титулы: «Ваше Высокопревосходительство» (к лицам в чинах I и II классов), «Ваше Превосходительство» (к чинам III и IV классов) и т. д. Кроме того, в России существовали титулы, употреблявшиеся при обращении к членам императорской фамилии и лицам дворянского происхождения:

«Ваше Императорское Величество» – к императору, императрице и вдовствующей императрице;

«Ваше Императорское Высочество» – к великим князьям (детям и внукам императора), а в 1797–1886 годы и к правнукам и праправнукам императора;

«Ваше Высочество» – к князьям императорской крови;

«Ваша светлость» – к младшим детям правнуков императора и их мужским потомкам, а также к светлейшим князьям по пожалованию;

«Ваше сиятельство» – при обращении к князьям, графам, герцогам и баронам.

При обращении к духовным лицам в России употреблялись следующие титулы:

«Ваше высокопреосвященство» – к митрополитам и архиепископам; «Ваше преосвященство» – к епископам;

«Ваше высокопреподобие» – к архимандритам и игумнам монастырей, протоиереям и иереям;

«Ваше преподобие» – к протодиаконам и диаконам.

Но после Февральской революции приказом Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов отменялись обязательное отдавание чести вне службы, вставание «во фронт» и обращение к офицерам с применением титулов «Ваше благородие», «Ваше превосходительство» и др. Вместо этого вводились обращения «Господин генерал», «Господин поручик» и т. д.

В ноябре 1917 года Совет Народных Комиссаров одобрил декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов. В течение месяца были упразднены Сенат и Государственный совет, а вместе с ними и звания сенаторов и членов Государственного совета. Декретом от 16 декабря «Об уравнении всех военнослужащих в правах» отменялись все чины, все императорские и царские ордена, запрещалось употребление частных титулов с обращением «господин» и уничтожались все другие сословные различия между гражданами России.

Орден Александра Невского

Летом 1724 года состоялось перенесение мощей благоверного князя Александра Невского из Владимира в Александро-Невскую лавру Санкт-Петербурга. Тогда же Петр I намеревался учредить и орден в честь святого «небесного предстателя за невские земли» Александра Невского, навеки оставшегося покровителем города. Новый российский орден предназначался «в награждение подвигов» на полях брани, то есть с самого начала он мыслился как военная награда. Петр I сам занимался разработкой проекта нового государственного ордена: во время подготовки к Персидскому походу он утвердил основные положения орденского устава, и вскоре ювелиры начали изготовлять первые образцы нового ордена.

Однако русский царь так никого и не успел наградить орденом Александра Невского. Впервые орденские знаки (алая звезда с девизом «За труды и Отечество» и серебряная лента) были пожалованы в мае 1725 года – в день бракосочетания Анны Петровны с шлезвиг-голштинским герцогом Карлом Фридрихом. Тогда государыня Екатерина I возложила знаки ордена Александра Невского на жениха, а в день свадьбы кавалерами Ордена стали 18 человек, причем лица не только военные, но и гражданские. В числе награжденных оказались и 4 гостя – придворные голштинского герцога, прибывшие вместе с ним на торжественное бракосочетание. Таким образом, намерение

Петра I учредить чисто вогнную награду не исполнилось, и орден Александра Невского вошел в число российских наград, которые стали давать и за гражданские заслуги. В его статуте было записано: «В награду трудов за Отечество подъемных».

Первые пожалования орденом Александра Невского осуществлялись как знак монаршей милости, но значение его возросло только 30 августа (в день Святого Александра Невского) того же 1725 года, когда Екатерина I возложила на себя орденские знаки. С тех пор все российские государи, если не получали орден Александра Невского раньше, возлагали его на себя в день коронации вместе со знаками ордена Андрея Первозванного.

В этот день российскую награду получили еще 21 человек, в их числе были и иностранные монархи – польский король Август II и датский король Фредерик IV. Были награждены еще три герцога, состоявшие в родстве с российским императорским домом, а также российский канцлер – граф Г.И. Головкин, генерал-фельдмаршал А.Д. Меншиков, М.М. Голицын, А.И. Репнин, начальник всей русской артиллерии Я.В. Брюс и другие высокие военные и гражданские чины. С того времени и утвердилось, что орден Александра Невского дается только дворянам и высшим государственным чиновникам – лицам, имеющим чин не ниже генерал-лейтенанта либо соответствующий ему гражданский чин тайного советника.

Орден Александра Невского на степени и классы не разделялся. По внешнему виду он очень красив: его золотой крест с обеих сторон покрывала красная эмаль, но такой цвет утвердили только в 1816 году. А до этого орденские знаки украшались отделкой из «рубинового» стекла. Между концами креста, под императорской короной, располагались золотые двуглавые орлы с распростертыми крыльями, в медальоне посреди креста – изображение Святого Александра Невского в красно-синем одеянии, сидящего на белом коне.

На оборотной стороне креста, под княжеской короной, вырезан вензель из двух латинских букв, обозначающих «Святой Александр». Чтобы отличить ордена, вручаемые за военные подвиги, от орденов за гражданские заслуги, в 1855 году к орденским знакам – кресту и звезде – стали присоединять два скрещенных меча, проходящие через их середину. Орденская звезда изготовлялась из серебра: в центре ее находился тот же самый вензель из латинских букв, что и на кресте. Вокруг него по красному полю был вырезан орденский девиз – «За труды и Отечество». Крест носился на ленте у бедра лишь в очень торжественных случаях. Обычно же его носили при мундире или гражданском сюртуке на шее – на более узкой ленте. Орденские знаки не разрешалось украшать драгоценными камнями. Звезда и крест ордена Александра Невского с алмазами или бриллиантами были особой степенью награды, которая жаловалась только по личному соизволению императора.

В день орденского праздника – 30 августа – или в другие дни, «когда повелено будет», кавалеры ордена Александра Невского должны были появляться в красной бархатной епанче, подбитой белой тафтою, с серебряным глазетовым крагеном[26]26
  Краген – род верхней накидки на плечи.


[Закрыть]. Под епанчу надевался белый супервест с золотым галуном, в центре которого изображался прямой крест. Костюм дополняла черная шляпа с бело-красным пером и с нашитым сбоку крестиком из узкой красной ленты.

Этой наградой очень гордился А.В. Суворов, который получил ее в декабре 1771 года за «совершенное разбитие войск литовского гетмана, графа Огинского».

В 1791 году за блистательную победу у мыса Калиакрия (северо-восточнее болгарского города Варна) орденом Александра Невского был награжден русский адмирал Ф.Ф. Ушаков. После падения Измаила между Турцией и Россией начались переговоры о мире, но турки затягивали подписание мирного договора. У них был еще довольно сильный флот, и на помощь своим черноморским кораблям они постоянно перебрасывали корабли средиземноморских эскадр.

Турецким флотом командовал капудан-паша Гуссейн, а на помощь ему турецкий султан вызвал эскадру алжирского паши Саида-Али – опытного флотоводца, одержавшего много побед над европейскими адмиралами. Саид-паша, уходя из Стамбула, пообещал турецкому паше «привести Ушак-пашу с веревкой на шее».

Эскадра Ф.Ф. Ушакова в поисках неприятеля шла вдоль западных берегов Черного моря, и у мыса Калиакрия русские неожиданно обнаружили турецкий флот, состоявший из 78 кораблей. Они стояли у берега под защитой нескольких батарей, кроме того, ветер дул со стороны берега, так что у турок было и выгодное наветренное положение. Капудан-паша Гуссейн и паша Саид-Али считали свою боевую позицию абсолютно неуязвимой, так как атаковать их мог разве что безумец.

Но адмирал Ф.Ф. Ушаков оказался «безумцем» и в казалось бы неуязвимой позиции турок сумел найти изъян. Он решил немедленно атаковать неприятеля, пока тот не приготовился к бою. Применив новый тактический прием – атаку в походном строю, русский адмирал занял наветренное положение, чего никак не ожидали оба паши. И в последний день июля 1791 года 34 русских корабля разгромили турецкий флот.

Русский император Павел I учредил «командорства» ордена Святого Александра Невского, когда старшие по времени его получения кавалеры стали пользоваться доходами с деревень, приписанных Ордену. Шесть самых старших кавалеров ордена Александра Невского имели право получать доходы с 600 крепостных душ каждый, вне зависимости от числа имеющихся у них самих крепостных крестьян; восемь следующих кавалеров пользовались доходами от труда 500 крестьян и так далее.

После смерти награжденного его родственники должны были возвратить все орденские знаки канцлеру Ордена, который заведовал всеми делами Ордена под эгидой самого императора.

В царствование Павла I была учреждена особая комиссия из 6 кавалеров, которая надзирала за «пристанищами для бедных», инвалидными домами и школами, находившимися под опекой Ордена. Средства на содержание этих заведений складывались из взносов в 200 рублей, которые делал в орденскую казну каждый награжденный. В Санкт-Петербурге у Ордена была и своя соборная церковь в Троицком Александро-Невском монастыре, где покоились останки великого князя.

С царствования Александра I на благотворительные цели стала поступать половина доходов с земель, предназначенных в «командорства» старшим кавалерам. При этом императоре сумма единовременных взносов при награждении орденом Александра Невского возросла до 600 рублей. Повысился и ценз чинов и званий, которые уже надо было иметь, чтобы претендовать на награждение орденом Александра Невского.

За военную кампанию 1806–1807 годов, когда русская армия принимала участие в войне против Наполеона, высокую награду получил сподвижник А.В. Суворова – атаман Донского казачьего войска М.И. Платов. В сражении при Прейсиш-Эйлау казачий корпус оказался в самой гуще боя, и донские казаки опрокинули цвет французской кавалерии – конную гвардию Наполеона. В другом сражении казаки лихой атакой выбили из города Гутштадта войска французского маршала М. Нея, затем казачьи полки М.И. Платова сильно потрепали польский корпус генерала Зайончека, входивший во французскую армию. Досталось от них и войскам маршала Л.Н. Даву, потерявшего в одном из сражений целый полк.

Во время Бородинской битвы кавалерийский генерал М.И. Платов совершил успешный рейд в тыл противника, поэтому в Отечественной войне 1812 года он заслужил алмазные знаки к ордену Александра Невского. Они были высшей степенью орденской награды и вручались очень редко.

Следует отметить, что в первой четверти XIX века самыми славными и яркими награждениями орденом являются именно те, что связаны с подвигами в Отечественной войне 1812 года. Тогда кавалерами ордена Александра Невского стали генералы Н.Н. Раевский, П.П. Коновницын и А.И. Остерман-Толстой. Несколько человек, имевшие ранее простые орденские знаки, получили еще и алмазные. Среди них, кроме упоминавшегося выше М.И. Платова, – генералы Ф.П. Уваров, М.А. Милорадович и Д.С. Дохтуров. К началу XX века орден Александра Невского становится традиционной наградой для награждения государственных мужей, которые несколько десятилетий своей жизни посвятили служению Отечеству.

Из всех российских орденов только название ордена Александра Невского после Октябрьской революции было перенесено на одну из высших советских наград. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июля 1942 года был учрежден орден Александра Невского, имеющий одну степень. Орден представлял собой красную выпуклую пятиконечную звезду, которая располагалась на фоне правильной десятиугольной пластины, состоящей из расходящихся закругленных лучей. В центре располагался круглый щит в обрамлении лавровых ветвей; слева и справа из-за щита выступали два бердыша, в середине его помещалось рельефное изображение Александра Невского, а внизу виднелись скрещенные мечи, копье, лук и колчан со стрелами. Еще ниже помещался маленький фигурный щит с изображением серпа и молота.

Орденом Александра Невского награждались офицеры и генералы Красной Армии – от командира взвода до командира дивизии – за личную отвагу, мужество, храбрость и умелое командование войсковым подразделением или частью, которые обеспечили успех боя.

Первыми кавалерами ордена Александра Невского стали участники Сталинградской битвы – старший лейтенант И.Н. Рубан (командир батальона морской пехоты) и капитан С.П. Цыбулин (командир отдельного стрелкового батальона 62-й армии).

В начале августа 1942 года в междуречье Волги и Дона батальон И.Н. Рубана прикрывал отход главных сил бригады. Умело расположив свои силы, И.Н. Рубан заманил в ловушку и уничтожил 7 танков и более 200 вражеских солдат и офицеров.

Среди более чем 1480 воинских частей и подразделений, награжденных орденом Александра Невского, был и 1-й отдельный истребительный авиационный полк «Нормандия-Неман».