Текст книги "Стамбул. История. Легенды. Предания"

Автор книги: Надежда Ионина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Пророчества о Константинополе

Пророчество на гробе императора Константина Великого: «По кончине императора греческого Константина I воцарился сын его, именем тоже Константин. Он перенес тело родителя своего из Никомидии в Константинополь и погреб его с честью, приличествовавшею царской особе, в храме Святых Апостолов. В то время, когда тело этого монарха было привезено в Константинополь, то нашлись некоторые благочестивые и прозорливые мужи, которые на крышке его гроба начертали по-гречески письмена, пророчествующие о будущей судьбе и разрушении турецкого царства. Но чтобы сокрыть до времени смысл этого писания, то они, опуская в словах гласные буквы, подставляли только согласные.

Впоследствии, в царствование Иоанна Палеолога, премудрый патриарх Геннадий истолковал значение этого пророчества, добавив к согласным буквам пропущенные гласные».

«В первый индикта [17]17
  Индикта – церковное новолетие, начинается первого сентября.


[Закрыть], царство Измаила, зовомого Магомета, долженствует победить род Палеологов. Седмихолмие разорит, в Константинополе воцарится, премногими обладает народами, и все опустошит острова даже до Евксинского понта, разорив и самых ближних соседей.

В осьмой индикта, Пелопоннесом обладает.

В девятый индикта, в северных странах долженствует воевать.

В десятый индикта, Далматов победит и малое время пребудет без брани, потом с Далматами паки воздвигнет великую войну, и часть некая сокрушится; многие народы, совокупляясь с Западными, соберут ополчение на море и суше и Измаил победят. Наследие его поцарствует весьма мало, Русский же народ, соединяясь со всеми языками, желающими мстить Измаилу, его победят вторично; Седмихолмие возьмут со всеми его принадлежностями. В сие время междоусобную возставят битву даже до девятого часа; тогда глас вопиет трижды: Станните, станните со страхом, бегите скорее, в десных странах обрящете мужа знаменитого, чудного и мужественного, его имейте Владыкою; друг бо Мой есть, и взявши его, волю Мою исполняйте».

Предсказание монаха Агафангела (XIII в.): «И Константин основал, и Константин потеряет царство Византийское. Но не бойся: как древле народ Израильский покорен был Навуходоносором, так и народ греческий будет под властью нечестивых агарян до определенного времени и пребудет под игом до исполнения четырехсот лет. Монарх Русский, новый Петр, восстановит в Византии победоносное знамение Христово и сокрушит силу измаилитян».

Завещание султана Сулеймана Великолепного: «Верно знаю, что если я пойду войною на русских, то из этой войны назад уже не возвращусь. Но уповаю на Аллаха и великого Пророка, что не пойду на Русскую землю. Пусть все правоверные знают, что Аллах, небо и светила его возвещают: никогда и никакой народ, кроме народа русского, не может поколебать Царства Османского. Повелеваю и увещеваю, чтобы вы никогда на русских не наступали и мечей своих обнажать на них не дерзали. Неоспорима истина та, что пока вы будете соблюдать в отношении к сему народу нерушимый мир и веру, то и русские станут воздавать вам тем же. Но если нога ваша преткнется о камень соблазна и вздумаете идти войною против них, то потерпите великое бедствие. Заклинаю всех правоверных, да не вознесут против сего народа главы своей, если хотят, чтобы царство их долгое время пребывало нерушимым».

Константинополь погибнет от воды:«Когда султан Сулейман Великолепный задумал провести в город воду, он вызвал к себе мастеров, но все они отказывались от работы. Наконец один мастер согласился. Тогда султан снова вызвал первых мастеров и стал спрашивать о причине их отказа. И они отвечали, что, если будет проведена вода, иностранцы, очарованные городом, захотят завладеть им и постараются выгнать отсюда турок. Боясь, что молва об этом предсказании распространится в народе, султан повелел казнить мастеров, но настоял-таки на своем и провел в город воду».

Султан Мурад III(внук султана Сулеймана Великолепного) очень любил науки, особенно астрологию. Он пригласил к своему двору знаменитого арабского ученого и астролога Мусту Эддина, построил для него в Константинополе обсерваторию и часто приходил туда. Однажды он спросил ученого, не видел ли тот какого-нибудь знамения на небе.

– Видел я знамение, – сказал Муста Эддин, – что великий твой визирь нынче же погибнет жестокой смертью от руки своего невольника.

И действительно, не прошло и нескольких часов, как султану доложили о смерти визиря.

В другой раз ученый сказал султану, что «вскоре над твоими бесчисленными войсками персы одержат блистательную победу». И это предсказание сбылось: паша, отправленный в Персию с 80-тысячным войском, был разбит наголову, потерял много тысяч убитыми и сам умер от горя.

Сбывшиеся предсказания внушили султану безграничное доверие к словам мудрого Мусты Эддина, и однажды он спросил: «Благополучно ли будет мое царствование, долго ли будет существовать Оттоманская империя и как она будет разрушена?».

– Государь! – ответил ученый. – Ты будешь жить в мире до тех пор, пока сам того пожелаешь. Ты победишь всех своих неприятелей; никакой народ тебе и царству твоему не будет страшен, и никто не одержит победы над тобою. Но только дотоле, покаты будешь сохранять мирные отношения с народом, живущим от полуночи к востоку. Народ этот силен и славен, и имя его будет греметь по всему свету, и все ему будут покоряться. От сего-то великого народа падет держава наследия твоего – такова воля Всевышнего!

Султан выслушал это предсказание и предложил его на совет своих вельмож. Те, изучив прежние устные предания и некоторые рукописи, решили, что оно верно, но посоветовали предать ученого смерти, чтобы он ни о чем не рассказал народу. И султан послал капиджи-пашу с отрядом невольников, чтобы те схватили Мусту Эддина и бросили в море.

Астролог встретил убийц у входа своего дома и сказал им: «Мир вам! Суд Божий никогда никого не минует. Я знаю, что сегодня же буду добычей морских рыб, а вами и всем царством овладеет народ Северный».

В царствование султана Мехмеда IVкиевский воевода князь Ю.П. Трубецкой сообщал царю Алексею Михайловичу о пленном греческом жителе, который рассказывал следующее: «Будучи в Стамбуле, ходил я смотреть церковь Святой Софии, потому что до прихода моего туда звон был великий. И об звоне этом паша турецкий спрашивал, как это может быть, когда колоколов в храме давно уже не было. В то время у церковных дверей стоял на карауле сторож – русский человек, но уже отуречившийся. И он не пустил турецкого пашу в храм, сказав, что не велено пускать с того дня, как звон был.

И слышал я еще от турков, что в султанских палатках, где в то время бывала православная церковь, в тот день, когда в Святой Софии звон был, объявился старый человек. Сидит в кресле в святительских одеждах, в руках посох держит, а перед ним в лампаде горит свеча. Увидев это, турки сообщили своему султану, и он повелел бросить старца в море. Турки исполнили приказ своего повелителя, но тот человек опять объявился в тех же палатах и в той же святительской одежде. И свеча горела перед ним по-прежнему. Опять турки сообщили об этом деле своему султану, и тот приказал заделать ту палатку, чтобы никто в нее больше не входил»…

Архитектурные памятники Константинополя

Колонна императора Константина

Как основание, так и освящение Константинополя состояли из целого ряда праздников, в которых встречались и формы древнего политеизма, и суеверия современной для того времени магии, и христианские обряды. Историк Иосиф Стриговский вообще считал, что посвящение императором Константином города Пресвятой Богородице есть благочестивая позднейшая вставка. По древнейшим свидетельствам, император, согласно старинным обычаям, посвятил новый город Судьбе и наряду с политическим названием («Новый Рим», или Константинополь) дал ему и тайное жреческое имя – Анфуса («Цветущая»).

По словам «Пасхальной хроники», Константин Великий еще в 328 г. (то есть за два года до торжественного освящения новой столицы) тоже назвал Судьбу города Анфусой и принес при этом бескровную жертву. Это имя имеет в виду и закон 334 г., в котором император Константин называет свою столицу городом «quam aeterno nomine donavimus». To же имя приводится у первого византийского летописца Иоанна Малалы и историка Евстафия.

Император Константин был убежден, что судьба и счастье города зависят от палладиума (древнего изображения богини Афины Паллады), который в нем секретно хранится. И византийцы отчетливо сознавали, что «Константин, унесши из Рима тайно истукан, называемый палладиумом, поместил его на Форуме, им основанном, под колонной своей статуи, и, как уверяют некоторые из византийцев, он и теперь так лежит».

Первое изображение аллегорической Судьбы было воздвигнуто императором Константином, вероятно, в том же 328 г. Потом эта статуя в день 11 мая 330 г. была торжественно перенесена с Филадельфии (или Магнавра) и поставлена на колонну, где сначала стояла бронзовая исполинская статуя, изображавшая Аполлона (работа великого Фидия). Император Константин приказал отбить у бронзового изваяния голову и заменил изображение античного бога своим собственным [18]18
  Впоследствии его бюст был заменен статуей императора Юлиана, а еще позже – статуей императора Феодосия.


[Закрыть]. А в самый день освящения города была открыта другая статуя (деревянная позолоченная), изображавшая самого императора Константина, державшего в правой руке Судьбу города (Анфусу). По указу императора эту статую в торжественной процессии должны были ежегодно доставлять на Ипподром и проносить перед императорской трибуной. Обычай этот, по одной версии, удерживался до правления императора Юлиана, по другой – до Феодосия Великого [19]19
  Третья статуя Судьбы города (бронзовая, с зубчатой короной на голове) стояла в восточной апсиде Форума. Михаил Рангави (811—812) велел отрубить ей руки, чтобы она не поддерживала народную партию против властителей. Четвертая статуя Судьбы стояла на Стратигионе. Кесарь Варда, дядя Михаила III (842—866), удалил ее или вообще разрушил. При императоре Анастасии (417—518) была и пятая (медная) статуя Судьбы, изображавшая женщину, одна нога которой стояла в корабле.


[Закрыть].

Постепенно христианство очищалось от язычества, и у Амартола этот «истукан» уже превращается в христианскую святыню. Он описывает колонну из одного камня, порфировую, «весьма удивительную, которую он (Константин. – Н. И.) привез из Рима; на ней поставил он статую, принесенную им из Гелиополиса Фригийского и имеющую на голове семь лучей». Колонну три года везли морем, а когда доставили в Константинополь – то еще один год от моря, так тяжела и велика она была. «Потом положив в ее основание 12 корзин, которые благословил Иисус Христос, и Честное древо и святые мощи для утверждения и охраны, поставил ее со многим искусством, силою и мудростью удивительный этот муж всеудивительную колонну из одного камня».

Из описания видно, что речь идет о порфировой колонне, которая сейчас стоит недалеко от площади Ат-Мейданы. Первоначально колонна, составленная из девяти цилиндрических кусков порфира, поставленных один на другой, была покрыта бронзовыми позолоченными пластинами. В месте соединения цилиндров был изваян лавровый венок, из-за чего памятник имел вид монолита с высеченными поперечными колоннами. Уже в древности колонна Константина сделалась предметом самого фантастического культа, соединив в себе многочисленные народные предания, связанные с судьбой города и императора.

В целях сохранности Константинова колонна еще во время правления императора Феодосия II была скреплена железными обручами. В царствование Алексея I Комнина статуя императора и верхние барабаны были сбиты молнией, сама же колонна сохранилась. Император Мануил I Комнин (1143—1180) поправил памятник, приделав к нему новую коринфскую капитель с греческими надписями, но вместо статуи повелел поставить золотой крест. Во время осады Константинополя турками византийцы столпились вокруг колонны, так как существовало предание, что император Константин никогда не допустит в город завоевателей дальше своего памятника. А когда наступит роковой момент, слетит с золотого креста ангел, вручит пламенный меч одному из защитников и повелит разить врага.

В настоящее время колонна императора Константина называется Чемберлиташ («Обожженная колонна»). Некоторые историки считают, что такое название памятник получил после мятежа Ника, когда он был испорчен пожаром. Другие исследователи считают эту версию сомнительной, так как в то время колонна стояла в центре форума, и пламя не могло затронуть ее. Пострадала же она от пожара в XVII в., когда форум Константина весь был застроен и здания доходили до основания колонны. После пожара султан Мустафа I повелел окружить обожженный пьедестал каменной облицовкой до второго барабана. Колонна серьезно пострадала и от пожара 1779 г. Османский султан Абдул-Гамид I (1774—1789) достроил постамент колонны и обвел ее железными обручами. После этого колонна Константина и была переименована в Чемберлиташ.

^{Чемберлиташ} 

Сегодня колонна, высота которой достигает почти 36 м, состоит из шести порфировых цилиндров, скрепленных железными обручами. Края цилиндров украшены изображениями лавровых венков. До сих пор сохраняются предания, что в основание колонны положены реликвии христианской и других религий: деревянная скульптура богини Афины, привезенная из Трои; посох Моисея, с помощью которого бьет вода на скалах; топор Ноя и крошки хлеба, принадлежавшего Иисусу Христу… Таким образом, на основе легенд доказывалась связь христианства с другими религиями.

Церковь Святых Апостолов

В начале 330-х гг. император Константин заказал переписать пятьдесят Библий для храмов, которые должны были появиться в новом городе. Но сам успел увидеть завершенной только одну церковь; это был его собственный храм-мавзолей, устроенный во имя Святых Апостолов. Хотя следует отметить, что римские императоры не устраивали захоронений внутри городских стен, да и тетрархи не сооружали мавзолеев внутри дворцового комплекса.

Место, выбранное императором Константином для церкви-мавзолея, было необычным. Храм Святых Апостолов располагался на самой высокой точке внутри городских стен – вблизи Адрианопольских ворот, но на самом удаленном расстоянии от дворца. Он возвышался среди обширного двора, окруженного колоннадами портиков, к которым примыкали караульные помещения, большие термы, жилые покои императора и т.д. Все эти здания предназначались для духовенства и военной стражи, охранявшей храм-мавзолей.

Византийский историк Евсевий Кесарийский писал, что храм был «неописуемой высоты»: внутри стены были облицованы цветным мрамором, потолки позолочены, а купол, украшенный мелкими углублениями, весь был покрыт золотом.

Храм Святых Апостолов отличался сложной символикой. Имевший в плане вид четырехконечного креста, он олицетворял торжество христианства и его распространение во всех частях света. На кровле снаружи сверкали бронзовые золоченые черепицы и «маленький домик», возвышавшийся на крыше и окруженный бронзовыми решетками. Более поздние авторы называли его «палаткой» внутри алтарной стены, в которой были сооружены двенадцать «священных столов», символизирующих апостолов (то есть поставленных в их честь столбов). В центре храма император Константин поставил гробницу для самого себя, а по обеим сторонам от гроба стояло по шесть апостольских ковчегов. Таким образом, император Константин становился как бы тринадцатым апостолом. Скончался император в 337 г. в городе Никомидия в самый праздник Троицы.

«Воины, взяв тело Константина, положили его в золотой гроб, покрыли его багряницей и принесли в Константинополь и поставили на высоком катафалке в одной из лучших комнат царского дворца. Вокруг, на золотых подсвечниках, зажжены были свечи… стояла многочисленная стража, бодрствовавшая днем и ночью. А потом гроб с телом перенесли в храм Святых Апостолов».

Строительство храма-мавзолея было завершено только тогда, когда в нем было погребено тело императора. Но уже в середине IV в. идея об императоре Константине как о тринадцатом апостоле была отвергнута, и гробницу его перенесли в сторону. Со временем храм сделался усыпальницей всех византийских императоров и оставался ею вплоть до завоевания Константинополя турками. В этом же храме были погребены древние патриархи Константинопольские и епископы Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, а также патриархи Никифор и Мефодий, прославившиеся борьбой против иконоборцев.

Позади алтаря находился гроб равноапостольной царицы Елены (матери императора Константина).

При императоре Юстиниане храм Святых Апостолов был расширен и перестроен, причем с особой тщательностью украсили те приделы, арки и портики, которые предназначались для размещения гробниц прежних и будущих императоров. Новая постройка была освящена в 550 г., но впоследствии и она переделывалась.

В первые два года турецкого господства в храме Святых Апостолов размещалась Греческая патриархия, а в 1461 г. на ее месте султан Мехмед повелел поставить мечеть и для большей масштабности и монументальности придать ей внешне вид храма Святой Софии.

Крепостные стены и башни Константинополя

Дело императора Константина по украшению города продолжали и его потомки, однако сначала между его преемниками разгорелась отчаянная борьба за власть. В числе самых драматических эпизодов этой борьбы был мятеж войск, располагавшихся в столице. Император Константин завещал свою огромную империю трем сыновьям и двоим племянникам, и его сын Констанций решил использовать недовольство войск против других наследников. В городе произошла кровавая резня, во время которой были убиты многие родственники умершего императора (в том числе и оба его племянника). Констант (другой сын императора Константина) более десяти лет держал под своей властью западную часть империи, но погиб в борьбе с Магненцием, который провозгласил себя императором. Только после победы Констанция над Магненцием империя вновь была восстановлена под властью одного императора.

Но свой собственный облик империя приняла только после смерти императора Феодосия Великого. Умирая, он поделил государство между своими сыновьями Гонорием и Аркадием: один из них стал в 395 г. императором Западной империи, другой – Восточной. Так римский мир был поделен на две части, хотя в политическом отношении он еще оставался единой империей.

В Восточную империю вошли наиболее богатые, плодородные и культурные области: Египет, Сирия, Палестина, Малая Азия, Греция и Балканский полуостров, острова Эгейского моря, Крит и Кипр. В нее входили и некоторые области, располагавшиеся на территории бывшего Советского Союза, – часть Закавказья и южного побережья Крыма. Это были густонаселенные края с благодатным климатом.

^{Стены и башни Константинополя} 

Быстро росло население и самого Константинополя. Сюда, поближе к императорской резиденции, съезжалась знать, жаждавшая попасть на военную или чиновную службу. Надеясь быстро разбогатеть, в Константинополь переселялись предприимчивые ремесленники и купцы; к тому же со всех концов империи сюда стекался разоренный и обездоленный люд в поисках средств к существованию и в надежде найти работу. Через сто лет после основания в Константинополе было более 500 000 жителей, и первоначальные городские стены уже не вмещали быстро растущее население. Город перерос эти стены и обстроился пригородами. Даже у берега забивали в дно пролива сваи и на них строили дома прямо над водой.

Новые стены, которые вместе со старыми образовали мощный оборонительный пояс с 400 укрепленными башнями, надежно защищавшими Константинополь, строились в два приема. Еще в детство императора Феодосия II префект Анфимий соорудил в 413 г. сухопутную стену с многочисленными башнями – от Мраморного моря до Золотого Рога. Впоследствии сильное землетрясение разрушило значительную часть стен Константинополя, и тогда партии Цирка, возбуждаемые тогдашним эпархом Киром (мэром, как бы мы сейчас сказали) [20]20
  Кир был человеком исключительного ума и образованности. Он много сделал для развития и благоустройства города, в частности, с его именем связывается введение в Константинополе ночного освещения улиц. Но популярность эпарха показалась императору Феодосию II подозрительной и опасной, и он сместил Кира с должности, а потом тот насильно был пострижен в монахи.


[Закрыть], взялись восстановить их за свой счет. Они окончили эту колоссальную работу за 60 дней, чем заслужили благодарность всех горожан. Была поправлена не только стена, возведенная Анфимием, но впереди сооружена еще одна – тоже со многими башнями, а перед ней был вырыт ров глубиной 10 и шириной 20 м. Он наполнялся водой, но если кто-то все же и сумел бы преодолеть это пространство, путь ему преградила бы протейхисма – пятиметровая стена, построенная на самом краю рва. Затем следовал второй ряд стен высотой 15 м, укрепленных башнями. За ними высились еще более мощные стены толщиной 6—7 м, защищаемые 4-, 6– и 8-угольными башнями высотой от 20 до 40 м. Каменные основания башен находились на глубине 10—12 м, поэтому никакой подкоп не давал осаждающим надежды проникнуть внутрь города.

Таким образом Константинополь, располагавшийся на восточном выступе Серайского мыса и имевший форму продолговатого треугольника, с сухопутной стороны был окружен двойными каменными стенами с зубцами и башнями (наподобие Московского Кремля), со стороны моря его тоже защищали стены. Омываемый с трех сторон город со своими укреплениями в течение нескольких веков был совершенно неприступен. А в те далекие времена враги были не настолько сильны, чтобы вести военные действия одновременно с моря и с суши. К тому же с суши Константинополь мог всегда получать людскую помощь и снабжение припасами. Да и море было богато рыбой, которая всегда выручала жителей в случае затруднений с подвозом продуктов во время военных действий или по каким-либо другим причинам.

В стенах, возведенных при императоре Феодосии II, было устроено десять ворот, которые разделялись на военные, надежно защищенные башнями и открывавшиеся только для вылазок против неприятеля, и гражданские. Последние служили для прохода жителей и облегчали сообщение с кварталами, располагавшимися за городом. К ним выводили дороги, шедшие от окрестностей, а также те, которые вели от ворот Константиновой стены. Гражданские ворота соединялись с городом широкими деревянными мостами, которые перекидывались через ров шириной 20 и глубиной 10 м. Эти легкие мосты при необходимости быстро разбирались или сжигались, гражданские ворота наглухо замуровывались, и город превращался в остров.

Гражданские ворота Феодосиевой стены носили те же названия, что и ворота стены Константиновой; отличали их друг от друга только прибавлением определения «Старые» или «Новые». Такое наименование сохранилось до наших дней, и некоторые из оставшихся ворот до сих пор называются «Ени» («Новые»), хотя покрыты они очень древними надписями.

В сухопутных стенах Константинополя выделялись Золотые ворота, сделанные в виде триумфальной арки с тремя пролетами над дорогой, которая вела к императорскому дворцу. Центральный проход в них предназначался для торжественного прохода императорского кортежа. Золотые ворота были возведены еще императором Феодосием I в честь его победы над Максимом. Византийские историки указывают, что при императорах арка была украшена скульптурами, среди которых находились статуи Геракла и Прометея. А в ознаменование своей победы император Феодосии I приказал изваять аллегорическую статую Победы, свою статую, четырех слонов и изображение креста, но в VIII—IX вв. все они были уничтожены землетрясениями. Возвращаясь из походов, императоры торжественно въезжали в Константинополь через эти ворота [21]21
  Через Золотые ворота, по греческому преданию, войдет и будущий завоеватель Константинополя. Чтобы помешать осуществлению предсказания, турки замуровали ворота, и тем не менее под сводами их оставлен замаскированный проход.


[Закрыть].

«Последним торжественным шествием через Золотые ворота, о котором упоминает история, было возвращение императора Мануила I Комнина в 1156 г. из похода в Паннонию. Городские корпорации во главе со своими представителями, сенаторы, аристократы – все в белых одеждах и со свечами в руках – вышли встречать победоносного императора, перед которым шли побежденные паннонцы. Улицы, по которым двигалась процессия, были усыпаны лаврами, розами и миртом и увешаны пурпурными коврами и драгоценными тканями. Зрители заполнили не только высокие трехэтажные трибуны, но и окна и крыши всех домов.

В середине позолоченной колесницы, запряженной четверкой лошадей, везли чудотворный образ Божией Матери Одигитрии; колесницу окружали патриции, консулы и родственники императора. Сам монарх, украшенный всеми знаками победы, восседал на великолепном коне…»

Для народа проход через Золотые ворота был недоступен; для него при Феодосии II был проделан вход немного севернее Золотых ворот, называвшийся «Малые Золотые ворота». Когда к 447 г. строительство новых укреплений закончилось, Малые и Большие Золотые ворота оказались внутри крепостных стен.

Некоторые исследователи в прошлом считали, что Малые ворота будто бы появились после османского завоевания. Однако доказательством их византийского происхождения служит кирпичная арка, прибавленная на уровне кирпичей Феодосиевых стен. К тому же под их сводом долгое время сохранялся византийский мраморный орел, а уж эту эмблему турки вряд ли бы выставили.

В нижнем этаже южной башни Золотых ворот при турках казнили государственных преступников, а головы их бросали в «Кровавый источник». Теперь отверстие его закрыто двумя каменными глыбами.

Силиврийские воротакрепостных стен Константинополя были образованы двумя восьмиугольными башнями. На восточном фасаде южной башни есть надпись: «Эти ворота Живоносного источника, хранимого Богом, были восстановлены при содействии и за счет Мануила Вриения Леонтариса – преданного слуги благочестивейших императоров Иоанна и Марии Палеологов в мае месяце 1438 г.». Если пройти влево от них примерно 250 м, можно было попасть в Балуклийский монастырь, располагавшийся в живописном лесу.

Среди многих ворот Константинополя следует назвать еще Меландзийские(Мевлеви-капы), которые именовались также воротами партии «красных». С внутренней их стороны видны некоторые надписи, в которых название партии сделано резцом: «Победа Константину, господину нашему, Богом хранимому, партией “красных”». Считается, что это те самые ворота, на которые русский князь Олег в 906 г. прибил свой щит после осады Царьграда.

Последними в сухопутных стенах располагались Деревянные ворота(«Айвансерай-капы»). Непосредственно в город они не вели, а только соединяли прибрежную часть Константинополя с дорогой, шедшей из Космидия. В XVIII в. они были уничтожены с башней и частью стен, соединявших Ираклиеву стену с морем. Рядом с Деревянными были устроены ворота, которые вели прямо во Влахернскую аясму (чудотворный источник). Но их отворили, только когда окончательно заперли Влахернские ворота.

А почти посреди сухопутных стен Константинополя находились ворота Святого Романа [22]22
  Ныне это место называется Топкапы – «Пушечные ворота».


[Закрыть]. Здесь располагался главный лагерь турецких войск, осаждавших Константинополь в 1453 г. В этом месте погиб последний византийский император Константин XI Палеолог вместе со многими своими приближенными.

Самый высокий пункт укреплений занимали Адрианопольские ворота. В стенах рядом с ними до сих пор видны огромные бреши от многочисленных осад, которым подвергался Константинополь. По одной из версий, весной 1453 г. турки проникли в город через маленькую калитку у этих ворот, которая в тот день из-за неосторожности или предательства осталась незапертой. В 1953 г., когда Турция праздновала 500-летие взятия Константинополя, в честь этого события на крепостной стене рядом с Адрианопольскими воротами была установлена мемориальная доска.

От прибрежных стен до настоящего времени не сохранилось почти ничего; на улицах вдоль Золотого Рога к их остаткам лепятся жилые постройки. На побережье Мраморного моря стены совершенно срыты и лишь частично выступают на поверхность (в частности, между дворцом Топкапы и древней церковью Святых великомучеников Сергия и Вакха).

Сухопутные стены, возведенные императором Феодосием II, наоборот, сохранились почти на всем своем протяжении (от побережья Мраморного моря до побережья Золотого Рога), но и они находятся в полуразрушенном состоянии. Лучше всего сохранился тот участок, который прикрывал бывшую императорскую резиденцию – Влахернский дворец. Здесь мощные укрепления шли в четыре ряда и отличались особой крепостью: главная (внутренняя) стена достигала в высоту 20 м, а толщина ее составляла 4 м. Все это крепостное сооружение было укреплено 120-ю башнями разной формы и величины. Из них лучше всего сохранились и производят наиболее сильное впечатление «Башня Исаака Ангела» и «Башня Анемы».

Во многих местах в стены вделаны каменные и железные доски с надписями в память о разных событиях или людях, поправлявших строение. Но к настоящему времени многие надписи исчезли – особенно те, что были сделаны на железных досках, так как их съела ржавчина.