Текст книги "Спэнсер Коэн. Книга 1 (ЛП)"
Автор книги: Н. Р. Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Н.Р. Уокер
Спэнсер Коэн
Книга 1
Глава 1
Выйдя из тату – салона на бульваре Эббота Кинни, я улыбнулся лос – анджелесским теплым солнечным лучам. Мой последний заказ был прилично оплачен, поэтому я только что вручил арендодателю деньги за два месяца вперед за небольшую квартирку над салоном, которую вот уже два года с момента переезда из Австралии называл домом.
Я любил это место. Лос долбаный Анджелес. Я влился сюда. Нашел убежище, где мог быть собой, где должен находиться. Здесь всегда было шумно, всегда что – то происходило. Миллионы чужаков, еще не ставшие близко знакомыми, и местные, некоторые из которых даже обращались ко мне по имени.
– Эй, Спэнсер!
Лола, сидевшая за столиком в дальнем углу кафе, помахала мне рукой. Выглядела она как обычно великолепно: рок – н–ролльное платье в стиле пятидесятых и ярко – розовые волосы дополнялись выбитым на руке японским цветком. Она – моя лучшая подруга, подобравшая следующего потенциального клиента.
Я поцеловал ее в щеку.
– Привет, красотка.
Ее губы, покрытые бледно – розовым блеском, приподнялись в улыбке, и я уселся за столик. Мы заказали наши обычные напитки, и, ожидая их, я начал беседу.
– Итак, расскажи мне о парне.
– Ну, – начала она, – в прошлые выходные я познакомилась с его сестрой на работе.
– На свадьбе? – спросил я. – Как прошло? – Лола владела собственным салоном макияжа, а свадьбы – один из профилей.
Принесли наши напитки. Лола отпила кофе, я же решил дать чаю настояться.
– О, все прошло отлично, – сказала она, поставив чашку на столик. – В общем, сестра была подружкой невесты, и мы разговорились. Ее брат только что расстался с женихом, она упомянула, что он пытается вернуть его.
Я улыбнулся.
– А я сообщила ей, что знаю парня, – проговорила Лола, пристально глядя на меня, – который мог бы помочь.
– Он – гей? – спросил я. Она говорила: он пытается вернуть его, но мне хотелось удостовериться.
– Без сомнений.
Слегка расслабившись, я вздохнул. Сложностей в работе с натуралами у меня не наблюдалось, но собственная команда была предпочтительнее. Покрытый щетиной подбородок был мне куда приятнее, чем пахнущий сладким парфюмом и чисто выбритый, особенно во время публичных проявлений привязанности.
– Что еще ты о нем знаешь?
– Только то, что рассказала сестра. Он опустошен и вряд ли захочет что – то менять, но они придут сюда в три. – Я посмотрел на часы: было как раз три. Лола похлопала мою лежащую на столе руку. – О, а вот и они.
Я поднял глаза на прибывших. Первой шла женщина с блондинистыми волосами до плеч, бледной кожей и громадной улыбкой. Она была красива. У парня позади нее были короткие волосы песочного цвета и бледноватая кожа. Он тоже был симпатичным, обычным таким парнем. Еще казалось, что он предпочел бы находиться где угодно, только не здесь.
Мы поднялись, и Лола им помахала.
– Сара, как приятно снова тебя видеть!
– Тебя тоже! – ответила Сара, посмотрев на меня и ухмыльнувшись. – Я Сара, а это мой брат, Эндрю Лэндон. – Она обернулась на брата, что, разумеется, заставило нас с Лолой посмотреть туда, где стоял Эндрю и зыркал на меня.
К такому я привык.
Я точно не вписывался в шаблон из разряда «добропорядочный представитель общества». На мне была белая рубашка на пуговицах с закатанными до локтей рукавами, а значит, он мог видеть мои руки – полностью забитые татуировками. Прибавьте сюда коричневые брюки длиной в три четверти на подтяжках и лоферы. Волосы – выбритые по бокам и длинные на макушке, плюс борода. Лола называла мой лук «хипстер – ламберсексуал[1]1
Ламберсексуал или дровосексуал – мужчина – горожанин, придерживающийся нарочито грубого стиля в одежде и прическе: толстые свитера, фланелевые рубашки, рабочие ботинки, борода; хипстер, прикидывающийся дровосеком.
[Закрыть]», и, погуглив, я с ней согласился. Пускай моя борода короткая, все же это была борода.
– Думаю, это было ошибкой, – пробормотал Эндрю и развернулся в сторону выхода.
Сара схватила его за руку, не давая возможности уйти.
– Ты говорил, что выслушаешь их.
Эндрю остановился и глубоко вдохнул, и, хотя было ясно, что находиться ему здесь совершенно не хотелось, он остался.
Я улыбнулся ему.
– Присаживайтесь. Позвольте заказать вам напитки. Кофе?
Сара села, скромно улыбаясь в знак извинения, и ждала, когда ее брат сделает то же самое. Эндрю уселся, едва сдерживая вздох, и изобразил несколько снисходительное выражение на лице.
– Короче, я – неудачник, нуждающийся в помощи, чтоб вернуть жениха.
Я долго разглядывал его.
– Нет, неудачник – твой бывший, которому нужно напомнить, что он теряет.
Должно быть, это застало его врасплох. Он склонил голову, открыл рот что – то произнести, но быстро закрыл. Вместо него заговорила Сара.
– Мы дадим вам минутку, мальчики. – Она пригвоздила брата взглядом типа «будь милым» и кивнула Лоле в сторону стойки обслуживания.
Оставшись вдвоем с Эндрю, я откинулся на спинку стула, улыбнулся и не произнес ни слова. Хотелось посмотреть, сколько времени пройдет, прежде чем он заговорит. Он скрестил руки, потом выпрямил их, а затем покачал головой. Не прошло и пятнадцати секунд.
– Слушай, я не понимаю, как все это работает.
– Легко, – ответил я ему. – Ты рассказываешь мне все, что знаешь о своем бывшем: где он работает, где тусуется, где шопится. И совершенно случайно мы будет оказываться в тех же местах, все такие свои в доску и прочее, а он увидит нас.
– И?
– И ты выяснишь, хочет ли он вернуться.
Эндрю нахмурился, глядя в выходящее на улицу окно, и сложил руки. По прошествии девяти секунд он добавил:
– Он никогда не поверит, что я с парнем вроде тебя.
– Вроде меня? – задал я вопрос.
– Да, ты… крутой и…модник. А я… нет.
– Я могу стать тем, кем ты хочешь, – сказал я.
– Ты реально зарабатываешь на жизнь, притворяясь чьим – то бойфрендом?
– Да.
– Твой акцент… Ты австралиец?
– Да.
– Как ты начал этим заниматься? – спросил он. – То есть не могу представить, чтоб на такую работу публиковали вакансии.
Я кивнул на Лолу.
– Я прожил в ЛА неделю, когда познакомился с Лолой. Она только что рассталась с парнем, а я повел ее пить кофе. Он увидел нас, решил, что я – ее новый парень, растекся сентиментальной лужицей по тротуару, и моя работа была выполнена. Она еще пошутила, что сработало настолько превосходно, что мне стоило бы заниматься подобным для заработка, – поведал я ему.
Эндрю нахмурил брови.
– С ней? Ты работал с женщинами?
Я улыбнулся ему.
– Я работаю со всеми, кто платит. Но да – начинал я как бойфренд– натурал. А потом родилась такая штука как однополые браки, и для меня, как для мужчины – гея, переход был естественным.
– Ты реально гей? Или это часть шоу?
Справедливый вопрос, на который мне не составляло никакого труда ответить. Я подался вперед, чтоб в кафе никто не мог меня расслышать.
– Я – гей. Я люблю мужчин. Люблю ощущать щетину. Люблю здоровую мускулатуру, а не нежную женскую кожу. Люблю члены. Мне нравится сосать. Нравится, когда меня трахают, но больше всего – я люблю задницы. Так что да, я – гей. Самый что ни на есть настоящий.
Он разинул рот и несколько раз моргнул, шокированный моей прямотой. Если у нас все срастется, ему придется привыкать.
– Я … э – э… я…
– Как зовут твоего бывшего?
– Гм… Эли.
– Сколько вы пробыли вместе?
– Восемь месяцев.
– Как давно он ушел?
Его голос был настолько тихим, что я с трудом его слышал.
– Месяц назад.
Я дал ему минутную передышку. Очевидно, что ему все еще было больно.
– Ты раскрылся? В смысле на работе, перед друзьями, семьей? Они в курсе, что ты гей?
Его брови сошлись на переносице, в глазах вспыхнул намек на обиду.
– Да.
– Спрашиваю только потому, что если у нас все получится, мне придется хорошенько тебя узнать, а иногда нам нужно будет вместе выходить на люди. Например, я возьму тебя за руку, наклонюсь ближе и прошепчу что – нибудь на ухо, что – то типа такого, чтоб Эли мог разглядеть в нас друзей. Чтоб все сработало, тебе необходимо чувствовать себя комфортно. А еще для достоверности тебе неплохо бы отвечать взаимностью. Ты сможешь?
Эндрю тяжело сглотнул и пожал плечами.
– Гм…
– Эндрю, ты хочешь, чтоб получилось? – напрямую спросил я. Он смотрел в потолок и на выдохе надул щеки, но не ответил. Поэтому пришлось перефразировать вопрос. – Ты хочешь вернуть Эли?
Взгляд Эндрю схлестнулся с моим, казалось, он был смущен ответом.
– Да.
Я протянул для пожатия руку, на которую он секунду смотрел, прежде чем принять. Его сильная хватка удивила меня.
– Тогда давай этим и займемся, – сказал я, ухмыльнувшись, выпустил его руку и сел на стул. – Окей, начнем с главного: расскажи все, что мне нужно о тебе знать.
Эндрю глянул на сестру.
– Нам обязательно общаться здесь? – Он явно не хотел вдаваться в детали перед сестрой, как и перед всем переполненным кафе в оживленный пятничный полдень. Я не осуждал его. Но стоило по глупости решить, что достигнуть соглашения, как зуб вырвать, он предложил встретиться завтра у него дома.
– Отлично, – согласился я. – Принесу обед. Что ты любишь?
– В смысле люблю?
Я почти засмеялся.
– Любимое блюдо на обед.
– О, – он удивленно моргнул, помолчав, а затем покачал головой. – Я не привередлив.
– Ты хотел что – то сказать, но остановился, – произнес я. – Расскажи мне.
Он колебался.
– Ну, недалеко от моего дома есть закусочная. Там делают… – Он руками изобразил размер баскетбольного мяча, – салаты антипасто[2]2
Антипасто – традиционная горячая или холодная мясо – овощная закуска в итальянской кухне, приготовленная из типичных итальянских мясных и морепродуктов, а также подготовленных специально для этого овощей и подаваемая на большой тарелке или вращающемся деревянном подносе перед основным блюдом.
[Закрыть].
– Ладно, – с улыбкой ответил я. – Пусть будет салат антипасто. Захвачу по пути.
– Если хочешь, я могу заказать заранее, – сказал он, после прочищая горло. – Если это нормально. И пришлю тебе адрес.
– Отлично. Закажи на половину первого.
Эндрю кивнул и почти улыбнулся, а его дело официально двинулось вперед. Полагая, что лучше момента не выбрать, мы заговорили насчет договора, и я рассказал ему об условиях оплаты – половина вперед, половина по завершении. Пусть результат был гарантирован, никогда нельзя было гарантировать, что результат будет желаемым. Мы обменялись адресами, е – мэйлами и телефонными номерами, снова пожали руки, и я пообещал увидеться с ним завтра.
Лола наблюдала, как они уходят, заняла свой стул рядом со мной и пихнула локтем.
– Он симпатичный.
– У него горе, – поправил я.
Она резко вздохнула.
– Сестра у него реально милая.
– Она что – нибудь говорила? – спросил я. – Насчет бывшего Эндрю.
Лола покачала головой.
– Нет. В основном говорила о свадьбе. Хотя совершенно очевидно, что она любит своего брата. Остальное узнаешь самостоятельно. – Она поиграла бровями.
Я захохотал.
– Начиная с завтрашнего дня, именно этим я и займусь.
Глава 2
Держа в руках тарелку салата размером с баскетбольный мяч, я постучал в дверь жилища Эндрю, располагавшегося на первом этаже в районе Эхо – Парка и походившего на коттедж благодаря белым оконным ставням и декоративным перилам. Независимо от того, снимал он или владел, было очевидно, что деньжата у Эндрю водились. Но опять – таки: у парней, что могли позволить себе платить мне, с деньгами обычно не было проблем.
Эндрю распахнул дверь, одетый в темно – синие джинсы и белую рубашку на пуговицах. Светлые взъерошенные волосы сегодня были зачесаны на бок, он был гладко выбрит, и все в нем просто вопило об опрятности. Он немного натянуто улыбнулся, отступая в сторону, и сказал:
– Входи.
Я шагнул внутрь – не пренебрегая исходящим от него приятным ароматом – не совсем понимая, куда идти, но двинул в сторону гостиной, должным образом меблированной, словно он сгреб в кучу все свое барахло. В углу стоял сияющий своей безукоризненной чистотой кабинетный рояль. Похожие друг на друга диваны, разноцветные подушки, а на стенах выполненные вручную рисунки, включавшие в себя все имеющиеся в комнате цвета. Помещение заливал дневной свет. Все было на своих местах.
Я ненадолго задумался, прикладывал ли здесь руку дизайнер, но оглянувшись на Эндрю и увидев, насколько он был сосредоточен, сомнений не осталось – он делал все сам. Я улыбнулся ему, а он вытер ладони о бедра, явно нервничая из – за моего присутствия.
Я протянул коричневый бумажный пакет.
– Обед.
– Точно, – отозвался он, проходя мимо меня. – Гм… Сюда.
Я проследовал за ним через дверь в конце комнаты, ведшую в небольшую хорошо оборудованную кухню. Он взял две тарелки и столовые приборы.
– Могу я предложить тебе что – нибудь попить?
Я поймал себя на том, что улыбаюсь.
– Да, можешь. Вода подойдет.
Он притормозил, видимо сомневаясь, издевался я или нет, но потом вынул две бутылки воды из холодильника. Мы уселись за маленький столик рядом с кухней перед огромным выходящим во двор окном.
– Симпатичное место, – сказал я, приступив к еде.
Он посмотрел в окно так, словно забыл, что там было.
– Спасибо.
– Давно живешь здесь?
– Чуть больше года.
Никакой другой информации он не предоставил. Я прожевал очередную порцию салата.
– Ммм, вкусно. – На самом деле. Смесь из маринованных артишоков, баклажана, стручкового перца, свеклы, спиралевидных макарон и рукколы.
Он кивнул и проглотил свою порцию.
– Да. У них еще есть домашняя выпечка и супы, которые я просто обожаю зимой, но салат – бар – самое любимое.
– Ну, – начал я, раз уж он разговорился. – Расскажи мне историю Эндрю Лэндона.
Вилка остановилась на полпути ко рту.
– Особо не о чем рассказывать.
Я долго смотрел на него. Наблюдались явные проблемы с самооценкой.
– Вон там стоит прекрасный рояль, не позволяющий согласиться.
Он почти улыбнулся.
– Родители отдали меня учиться с четырехлетнего возраста.
– Классика?
Он кивнул и отправил в рот еще немного салата, а я ждал, пока он пережует, чтоб продолжить.
– Сестра занималась балетом. Я играл на рояле, – пояснил он. – Родители у меня театралы.
– И они в курсе, что ты гей? – Это даже не было вопросом, поскольку вчера он уже дал мне ответ.
Он моргнул и изящно положил вилку на пустую тарелку, идеально по центру, как стрелку, показывающую на двенадцать и шесть, тогда как моя была брошена примерно на десять и четыре.
– Да, они в курсе.
– Для них это проблема?
Он покачал головой.
– Нет, не проблема.
В глубине души я с облегчением выдохнул. Всегда было немного страшно задавать вопрос о родителях.
– Прошу прощения за личные вопросы, – сказал я ему. – Но я здесь именно для того, чтоб лучше узнать тебя.
Он кивнул.
– Все нормально. Просто не привычно, вот и все.
– Если тебе покажется, что что – то выходит за рамки, просто скажи «вето», и я отстану, – произнес я. – У нас есть цель – заставить Эли осознать, что он совершил ошибку. Но это не означает, что ты обязан раскрыть мне всю свою подноготную. Я уважаю твои границы.
Он снова кивнул и заметно расслабился. И даже улыбнулся мне, убирая тарелки.
– Спасибо за обед.
– На здоровье. Понимаю, почему ты так любишь это блюдо. Было очень вкусно.
Укладывая тарелки в раковину, он сверкнул улыбкой.
– Может, нам следует переместиться в гостиную? Там комфортнее.
– Может, и следует.
Он снова притормозил, явно не довольный тем, что я повторяю за ним, но не проронил ни слова.
– Я не измываюсь, – сказал я, вставая из – за стола. – На самом деле мне нравится твоя манера говорения. Здорово слышать, что кто – то использует английский именно так, как он был задуман. Приятное разнообразие.
Он опять нахмурился, как будто оскорбления ему были больше по душе, чем комплименты, а потом удалился в гостиную, усевшись на краешек трехместного дивана. Я последовал его примеру, но плюхнулся прямо посередине, расположившись сбоку от него и осторожно, чтоб не задеть ботинком диван, пристроив одну ногу на другую, и погрузился в детали.
– Ну, так расскажи мне о себе.
К нему вернулась нервозность, сидел он прямо, положив сжатые в кулаки руки на бедра.
– Что ты хочешь знать?
– Сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
– Кем работаешь?
– Я видео – аниматор.
Что?
– Не может быть!
– Хм, да. Работаю на «ДримУоркс[3]3
DreamWorks Pictures или DreamWorks SKG (в переводе Фабрика Грез) – известная кинокомпания США, занимающаяся разработкой, продюсированием и прокатом фильмов, мультиков, видеоигр и телепрограмм.
[Закрыть]».
– Да ну на хрен.
Эндрю бросил взгляд на входную дверь.
– Эм…
– Серьезно? – хохоча, спросил я. – Аниматор у «ДримУоркс»?
Он кивнул и закусил губу.
– Не так уж и захватывающе. В смысле мне нравится, но работа довольно скрупулезная. Может, и кажется гламурной, но все очень медленно и сложно.
– Я под впечатлением, – качая головой, заявил я. – Не верится, что ты этим занимаешься.
Он покраснел и нахмурился.
– Почему же не верится? Я не похож на человека с таким родом занятий?
О, боже, он решил, что я решил, будто он не достаточно хорош.
– Нет, имеется в виду, что если б ты был финансистом или юристом, я бы подумал: «Окей, круто».
– Считаешь меня скучным?
Я фыркнул.
– Нет. Не скучным. Я считаю тебя серьезным. Но очень интересным. Вот люди, работающие с финансами и законами, – скучные. Хотя кто знает? Может, где – то в мире удастся откопать интересного корпоративного юриста или финансового консультанта. Еще не нашли, но все возможно.
Он почти улыбнулся.
– Так ты работаешь с фильмами? – спросил я, не в силах скрыть свой восторг. Я знал, что ЛА полон людьми из индустрии развлечений. Но анимация и мультипликация? Совершенно невероятно. – Я видел твои работы? Пожалуйста, скажи мне, что работал над «Шреком». Ничего смешнее в жизни не смотрел!
– А, нет. Над фильмами как таковыми я не работаю, – словно оправдываясь, ответил он. – В любом случае над «Шреком» я работать не мог – мне было десять.
– О, точно.
Ему, кажется, стало весело.
– Ты бывал на студии «Юниверсал»?
– Не – а.
Он моргнул.
– О, тогда ладно. – Мой ответ его вроде устроил. – У них по всей территории анимация. И рекламные кадры – я работаю над ними. Иногда над иллюстрациями обложек, что – то типа такого.
– Ого, изумительно, – сказал я ему. Он закусил губу, но было заметно, что мое одобрение было ему приятно. – Расскажи, чем ты ежедневно занимаешься? Опиши свой обычный день.
Он прочистил горло.
– Ну, работаю в студии в Глендейле. Начинаю в половине девятого. Обычно по утрам команда проводит совещание. Формально я – художник – разработчик. Знаешь зарисованные раскадровки с персонажами? Этим я и занимаюсь. Для рекламы.
– Вау.
Он переборол улыбку и чиркнул ногтем большого пальца по колену.
– Мы получили распоряжение от штаб – квартиры. Мы изготавливаем борд со сценами и героями из фильма, а потом передаем в художественный отдел. Они адаптируют его, затем он переходит к съемочной группе и еще нескольким командам и только после доходит до аниматоров.
Я покачал головой.
– Я под огромным впечатлением.
– Не то чтоб я разрабатывал новых персонажей или типа того, – сказал он, абсолютно принижая себя. – На самом деле довольно легко принять уже созданных персонажей и ориентиры и работать с ними.
– Я все равно под впечатлением. Очень увлекательно. – Я снова обратил внимание на изображения в рамке на стене. – Боже мой, – сказал я, поднимаясь и подходя к ним. Три квадратные рамки, демонстрировавшие абстрактно нарисованного человека и его лошадь с забавным хвостом…? Не, не лошадь, собаку? Нет, погодите… Дракона… О, черт! Это сцена из «Как приручить дракона». Персонажи не были цветными, только задний фон и только слегка. Запредельная абстракция. Потрясающе. – Твоя работа?
Эндрю кивнул.
– Мои первые борды. Мне разрешили их забрать. В любом случае, это не готовый продукт, так, наброски. – Он подошел и встал рядом со мной. – Я закончил их здесь и добавил заднему плану немного цвета.
Я все еще пребывал в восхищении от его талантов.
– Похоже на акварель, – пробормотал я, глядя на него до тех пор, пока он не повернулся в мою сторону. – Эндрю, они превосходные.
Он зарделся и, тяжело сглотнув, застенчиво улыбнулся.
– Спасибо.
– Ты должен заниматься живописью.
Он удивленно моргнул.
– Я занимаюсь живописью.
– Нет, не для фильмов или рекламной студии, – исправился я. – А для художественных галерей и всякого такого. Серьезно.
Он покачал головой и вернулся на диван.
– Зачем? У меня лучшая в мире работа.
– Верно. – Я сед рядом с ним и последний раз взглянул на борды в рамках. – И просто чтоб ты знал: мне понравился этот фильм.
Теперь он рассмеялся, и от самозабвенной улыбки изменилось все лицо. В уголках глаз появились маленькие морщинки, а сами глаза засияли. Смех у него был глубоким и заразительным.
– Что? – возмутился я, улыбаясь. – Мне нравятся анимационные фильмы. – Но мне не хотелось, чтоб он утратил хорошее настроение, так что я задал еще несколько вопросов, пока он снова не притих. – Расскажи о людях, с которыми работаешь.
– Хорошие люди, – проговорил он. – У нас на работе некая свобода. Меня можно было бы назвать – как ты там говорил? – самым серьезным.
– Я не имел в виду ничего плохого, – добавил я.
– О, я знаю, – выдал он. – Это правда. Я всегда был тихим и серьезным. По большому счету.
– В курсе, что о таких говорят? – Я сверкнул улыбкой. – В тихом омуте черти водятся.
Эндрю зашелся в хохоте.
– Нет, не в курсе.
Мне необходимо было продолжить допрос. Но вчера я обратил внимание, как он не горел желанием отвечать и закрылся, словно его загнали в угол, поэтому на данном этапе стоило придерживаться безопасных тем.
– Окей, быстрый опрос, – сказал я. – Еда, которую ты не выносишь?
– Авокадо. Мерзость и гнусность.
– Кофе?
– Да.
– Какой предпочитаешь?
– Латте с двухпроцентным молоком. Без сахара и сиропа.
– В какой день у тебя стирка?
– Суббота.
Ой.
– Я оторвал тебя от стирки?
Он хмыкнул.
– Нет. Люблю опасности в жизни.
Я прыснул.
– Абонемент в спортзал?
– Да.
– Аллергия на собак?
– Нет.
– Кошек?
– Нет.
– Лошадей?
Он засмеялся.
– Нет.
– Любимый фильм?
Он взглянул на рисунки на стене и улыбнулся.
– «Как приручить дракона –2».
– Нечестно! – вскрикнул я. – Окей, любимый фильм, над которым ты не работал.
– Гм… – Он снова улыбнулся и поднял глаза к потолку, словно там был написан ответ. – «Бегущий по лезвию» и «Заводной апельсин».
– Ладно, стоп, – оборвал я, подняв руки вверх. – Ты не можешь переметнуться от анимации «ДримУоркс» к бескомпромиссным Ридли Скотту и Стэнли Кубрику.
Его явно поразило, что я был знаком с именами режиссеров.
– А были правила? – возразил он.
– Нет.
– Следующий вопрос.
Я скептически рассмеялся.
– Не могу продолжать. Без шуток? «Заводной апельсин»?
– Я еще и классику люблю, типа «Франкенштейна» и «Волшебника страны Оз».
Я покачал головой.
– Сложный ты человек.
Теперь он ухмылялся, выглядя при этом очень привлекательным.
– Да не особо.
– Еще как особо. Любимая книга?
– О, – он прищурился, словно ему было больно, что приходилось выбирать всего одну. – «Убить пересмешника». Знаю, эту книгу любят все. – Он пожал плечами.
– Ну, на то есть причина, – отметил я. – Любимая песня?
Он вскинул руку.
– Нет. Слишком большой выбор.
– У всех есть самая любимая песня.
Он покачал головой.
– У тебя есть?
– Да.
– И что за песня?
– Не скажу. Сегодня вопросы о тебе, а не обо мне.
– А когда будет твоя очередь отвечать на вопросы?
– Завтра.
– Мы встречаемся завтра?
– Ага.
– Где?
– У меня, – предложил я, понятия не имея почему. Слова вылетели прежде, чем я успел их остановить. – Если хочешь. Или можем пойти в другое место, мне все равно.
– И ты расскажешь мне о любимой песне?
– Да, как только ты сузишь свой выбор до одной. До одной любимой песни.
Он улыбнулся и покачал головой.
– Я могу сказать «вето».
Я ухмыльнулся в ответ.
– Можешь, но не станешь. Окей, расскажи о друзьях.
Он замолчал.
– Ты хочешь познакомиться с ними? – спросил он, улыбка исчезла, а в глазах появилось опасение.
– Как сказать, – ответил я, пожимая плечами и стараясь выглядеть спокойным. Видимо, я задел его за живое. – Если понадобится, наверно, захочу. Но сейчас мне просто нужно разобраться, почему ты именно такой, какой есть. – Потом я спросил: – Тебе бы не хотелось, чтоб я с ними встречался?
Он протараторил:
– О, нет – нет. Я не против, – и покачал головой. – Просто не знал, как далеко все зайдет, вот и все. Не хочу, чтоб кто – то неверно нас истолковал, и предпочел бы не говорить никому, – он рукой указал на нас обоих, – что это сделка.
– Зайдет настолько далеко, насколько необходимо, а ты можешь говорить людям все, что тебе по душе, – сказал я ему, надеясь, что смог изобразить обнадеживающую улыбку. – Мы зайдем так далеко, чтоб Эли увидел нас вместе и понял, от чего он отказался. И все.
Эндрю кивнул и опустил глаза на свои руки.
Я сделал глубокий вдох.
– Ладно, расскажи мне о нем.
– Что ты хочешь знать?
– Полное имя.
– Эли Мастерсон.
– Сколько лет?
– Двадцать пять.
– Где вы познакомились?
Он улыбнулся.
– В продуктовом магазине.
– Кто кого пригласил на свидание?
Эндрю моргнул и тихо ответил:
– Он пригласил меня.
– У тебя есть его фотки?
Эндрю достал телефон из кармана, пролистал несколько страниц и передал мне.
– Есть несколько, – сказал он. – Можешь посмотреть, если хочешь.
У Эли были темные волосы, темные глаза, оливковая кожа и широченная улыбка. Первое изображение – их совместное сэлфи. Эли держал что – то в руках. Эндрю держал телефон, поэтому я предположил, что сфоткаться – его идея. Я перешел к следующим: на первом Эли смотрелся естественно, на втором показывал язык. Потом снятое кем – то другим фото, где они сидят вместе. Выглядели они довольно счастливыми, хотя не то чтоб я хорошо знал Эндрю – и никогда не положил бы глаз на Эли – но казалось им весьма легко вместе.
– Сколько вы встречались?
– Восемь месяцев, – ответил Эндрю.
– И жили вместе?
Он кивнул.
– Мы съехались спустя пару месяцев после начала отношений. – Он боязливо засмеялся. – Знаю, звучит глупо. Но он и так бывал здесь ежедневно и платил за квартиру, в которой не жил, так что было логично. – Эндрю протяжно и громко выдохнул. – Все наши отношения были похожи на ураган. Все происходило слишком быстро.
– Вы обручились?
– Да. – Он дернул плечом. – Ну, фактически нет. У нас не было колец или чего – то подобного. Он предложил пожениться, но больше эту тему не поднимал.
Х – м–м. Странно.
Было кое – что еще, о чем мне нужно было знать.
– Эндрю, могу я спросить о личном?
Он захохотал.
– А ты еще не спрашивал?
Я улыбнулся. Как бы правдиво ни звучало, но этот вопрос был о другом.
– Он обидел тебя?
Эндрю замер, потом моргнул.
– Когда ушел от меня?
– Нет, я имею в виду, вообще обижал? Бывал ли он грубым, запугивал или проявлял агрессию?
– Что? Нет, – вспылил он. – Нет, ничего такого. Он никогда таким не был. Почему ты вообще спросил? Думаешь, в таком случае я хотел бы его возвращения?
Я поднял руки в знак предложения мира.
– Мне просто необходимо понимать, с чем имею дело, и не прибьет ли меня какой – нибудь ревнивый псих за то, что я тобой. Я всех спрашиваю. – Ну, по факту нет; вопрос этот задавался, только если требовалось.
Он забрал телефон, словно я оскорбил фотографию Эли.
– Он вообще не такой. Понимаю, многие люди его недолюбливают, но они не знакомы с ним так близко, как я.
– Справедливо, – сказал я. – У меня и в мыслях не было ничего дурного. – Он заявил, что физически Эли его не обижал, и я поверил. Но было что – то еще насчет Эли, что не давало мне покоя. Может, познакомившись поближе, я изменю мнение? Эндрю явно любил его, а моя задача – воссоединить их, не уделяя внимания достоинствам Эли. – Когда вы в последний раз общались?
– На прошлой неделе, – ответил Эндрю, обращаясь к фотографии Эли.
– Кто был инициатором?
Эндрю откашлялся.
– Я позвонил ему.
– И как прошло? – спросил я. – Он воспринял мирно? Разговаривал дружелюбно?
Он кивнул.
– Да. Он болтал и смеялся, словно ничего не изменилось.
Смешанные сигналы – хуже всего. Они тащатся за вами как подержанная игрушка, которую выбрасывают, если удавалось подыскать что – то получше, и оставляют, если ничего не подворачивалось.
Он все еще разглядывал руки на коленях.
– Считаешь меня глупым?
– Совсем нет, – без промедлений ответил я. – Ты любишь его. Делаешь все, что требуется. Разумеется, судить не мне.
Он стрельнул в меня глазами и тихо пошептал:
– А ты? Ну, знаешь… Был влюблен?
От неожиданного вопроса в груди как по щелчку появилось напряжение, будто его слова стиснули мне сердце. Я хотел солгать, но решил: «К черту». В Эндрю было что – то, отчего я ощущал… ну, я не совсем уверен… Безопасность? Что он не осудит меня. Поэтому, учитывая вышесказанное, я выдал ему правду.
– Не думаю. Похоть, разумеется. Но любовь? – Я покачал головой. – Кажется, любовь для других людей.
Эндрю изучал меня с минуту, точно я запутал его.
– У тебя есть… парень?
Я покачал головой.
– Нет. Нет времени. Я слишком занят, устраивая фейковые свидания с красавчиками вроде тебя.
Эндрю усмехнулся, на шее показался легкий румянец. Похоже, ему не хватало слов.
– Ты несешь какую – то ересь.
Правда. Мне требовалось узнать о нем и Эли, и конечно, почему закончились их отношения. Поэтому задал еще вопрос – самый сложный из всех.
– Почему он ушел от тебя?
Он посмотрел на меня так, будто я ударил его, и на некоторое время затих. Надулся и выпятил губы, после чего снова впился зубами в нижнюю губу. И наконец – то произнес:
– Честно говоря, понятия не имею. Как я уже говорил, с ним все походило на ураган. Знакомство, его переезд, его предложение пожениться, и все вроде шло прекрасно. Ну, я так считал, а потом… – Он пожал плечами. – Потом я пришел с работы домой как раз в тот момент, когда он уходил с чемоданом.
– Что он сказал? – без нажима спросил я.
– Что ему… – Эндрю громко выдохнул, – … что ему нужно передохнуть.
– То есть он не заявил, что все кончено? Не сказал, что помолвка разорвана?
Эндрю бросил на меня грустный взор и покачал головой.
– Нет. Просто сказал, что ему нужен перерыв и ушел, будто отправился за молоком или что – то в этом роде.
– Х – м–м. – Без сомнений, что – то было не так. Я нахмурился, чего не упустил Эндрю.
– Что?
Пришло время для второго сложнейшего вопроса.
– Думаешь, у него кто – то есть?
– Нет. – Эндрю затряс головой, нахмурив лоб. – По крайней мере, я так не считаю. – Он посмотрел на меня с паникой в глазах. – О, Боже. А если есть? – Его лицо приобрело нездоровый вид, а потом он схватился руками за голову.
Я положил ладонь ему на плечо и прибег к отлично отрепетированной реплике, только в этот раз все было иначе.
– Эндрю, послушай меня. Если этот парень встречается с кем – то, тогда тебе будет лучше без него. Но если ему просто нужен перерыв и немного времени, чтоб здраво смотреть на происходящее, тогда мы поможем ему сфокусироваться на главном. Ясно?
Эндрю сделал глубокий вдох, собрался и, в конце концов, кивнул.
– Ясно.
– Отлично, – проговорил я, обнадеживающе улыбаясь. – Итак, если мы хотим, чтоб твой мужчина заревновал и ползал у тебя в ногах, умоляя принять его обратно, тогда нам есть, над чем поработать.
