Текст книги "Игры света и тьмы - 1 (СИ)"
Автор книги: Морвейн Ветер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 3. На дне
Инэрис хватило терпения понежиться в кровати ещё минут пять. Потом она окончательно уверилась, что не соврала – спать в ожидании было невозможно. Она поднялась, направилась к шкафу и какое-то время растерянно смотрела на него. Обычно она не тратила слишком много времени на выбор одежды, но сейчас всё, что висело внутри, казалось неподходящим к случаю.
В конце концов она натянула любимые светлые джинсы и белую водолазку и снова огляделась. Комната душила её. Она ещё более отчётливо поняла, что какой-то этап её жизни, долгое время казавшийся ей единственно возможным, теперь подходит к концу. Взяв визитку с документами, она вышла к лифту и спустилась на первый этаж. Говоря откровенно, она ещё не успела толком подумать о том, чем помочь Дезмонду и с чего начать поиски, и теперь собиралась заняться этим, сидя в круглосуточной кофейне.
Не вышло.
Глядя, как проносятся под окнами автомобили, она невольно вспоминала другие города, которые давно перестали существовать. Прошлое, которое не могло вернуться уже никогда. И Дезмонда, которого она никогда не знала.
Во времена Империи, о которой за свою жизнь Инэрис думала так много, что иногда уже и не знала, чувствует ли какую-то боль… В те далёкие времена они принадлежали к разным мирам.
Инэрис была воспитанницей императрицы, но Аврора подходила к её воспитанию весьма прагматично. Она взяла в дом Инэрис и её сестру совсем маленькими, но какая-либо сентиментальность была владычице напрочь чужда. Она воспитывала помощниц, между которыми собиралась разделить сферы влияния в Империи. Возродив давно забытую традицию объединять могущественные дома в кланы, хотела поставить руководить такими кланами самых преданных ей людей – двоих своих приёмных дочерей.
Она, конечно, понимала, что сделать это будет непросто, и аристократия вряд ли примет неизвестных девчонок со стороны. Но Аврора всегда была амбициозна в своих планах и всегда добивалась задуманного. Для того, чтобы выполнить предназначенную им роль, Инэрис и Элеонор должны были получить лучшее образование, знать и этикет, и политическую обстановку… Они стали почти такими же, как аристократы, но всё равно никогда ими не были.
Элеонор больше увлекалась ментальными практиками. Инэрис – фехтованием, пилотированием, стрельбой… Всем тем, что по большому счёту было абсолютно бесполезно в её взрослой жизни. Но Аврора никогда ничего не запрещала. Она знала, что Инэрис с готовностью выполнит свой долг, когда придёт время.
Они были лучшими во всём. Но у них не было одного – права крови. И до тех пор, пока Инэрис не стала взрослой, она остро ощущала свою неполноценность в этой области. Она никогда не дружила с детьми аристократов, не искала их общества… Это было единственным, что могла Аврора поставить ей в вину.
Дезмонд был именно из тех золотых сынков, чьё существование в Империи, покорившей сотни планет, Инэрис искренне считала атавизмом. Инэрис мало следила за светской хроникой, потому ничего особо не знала о том, чем живёт подобная молодёжь. Всё, что она помнила о наследнике дома Аркан, это то, что с его участием случился огромный скандал. Дезмонд Аркан стал жертвой очередной попытки Ордена Звёздного Света укрепить своё влияние. Тогда шестерых наследников древних домов после окончания военной академии направили не в гвардию императрицы, как это бывало обычно, а на дополнительное обучение в Орден. Совет мастеров рассчитывал за несколько лет завладеть умами будущих герцогов, но в основном план вышел неудачным. Трое адептов попытались совершить побег, один погиб. Вышел бы глобальный скандал, но никто так и не решился бросить обвинение Ордену в лицо. Рейвен Тао, один из двух мальчиков, которым удалось совершить невозможное – покинуть пределы Энира Тарди, тайной космической цитадели ордена – больше не давал о себе знать.
В отличие от него, Дезмонд нашумел своим возвращением так, что трясло весь высший свет. Вернувшись домой, он, как говорили, отравил деда. Видимо, чтобы занять его место и оказаться в безопасности от посягательств Ордена.
Инэрис мало верила в то, что всё случилось именно так. Насколько она успела узнать Дезмонда за последующие годы, последнее, что он стал бы использовать для убийства – это яд. Дезмонд был до нездорового честен, всегда действовал в лоб. Оставалось только удивляться тому, что он всё ещё жив.
В тот раз ему удалось сбежать из-под ареста, а в следующий раз империя услышала имя Дезмонда Аркан через три года – когда оказалось, что именно этот человек успел прославиться по всей империи, как предводитель бестолкового восстания против императора.
Вот эти то три года Инэрис запомнились весьма хорошо, потому что именно она была тем, кто вызвался этот мятеж подавить.
На космических просторах Дезмонд оказался изощрённым и хитрым противником. Никому не удавалось уследить за ходом его мысли, когда он расставлял ловушки кораблям Ордена и Владычицы. А для Инэрис эта война стала своего рода отдушиной – возможностью делать что-то конкретное, а не пихаться плечами, пытаясь отвоевать себе ещё немного влияния в Ордене или при дворе.
В отличие от Дезмонда, Инэрис пришла в Орден Звёздного Света сама. Её восхищали идеи всеобщего блага и разумного устройства обитаемой части Вселенной. И то, что идеологи Ордена не были идеалистами, то, что готовы были добиваться своего любыми средствами – восхищало ещё больше.
Инэрис любила последовательность и законченность суждений. А то, что кто-то пытается разрушить её мир, принимала предельно близко к сердцу.
Увы, чем больше времени она проводила в Энира Тарди, тем больше вопросов у неё возникало. К чему стремились эти люди – она не знала. Но мало кто здесь помнил о высшем благе.
Инэрис не любила сдаваться. Она хотела реформировать Орден и вернуть ему прежние смыслы, а для этого следовало подняться к вершине. Самой войти в Совет.
Увы, но здесь её собственные цели сильно расходились с желаниями, и выбирая между необходимостью играть по сложным правилам закулисной игры и встретить врага лицом к лицу, она выбрала второе.
Чем дольше она противостояла неуловимому Огненному демону – Дер Като на языке тёмного краи, как называл себя проклятый мятежник… Тем большее восхищение он у Инэрис вызывал. Никто из них не желал отступать.
Тем большим ударом для Инэрис стало то, что последний удар по врагу довелось нанести не ей. Совет как будто специально отправил её подальше, а когда Инэрис закончила выполнять его поручение, оказалось, что Дер Като уже схвачен.
Истинная личность мятежника Инэрис не интересовала. Тем более, что уже давали знать о себе первые весточки грядущей войны.
Имя Дезмонда ничего ей не говорило до тех пор, пока они не встретились совсем при других обстоятельствах. Спустя сотни лет после падения Империи, на дикой планете, которая стала Инэрис домом.
– Привет.
Инэрис вздрогнула, когда тень заслонила ей свет, и Дезмонд опустился на стул напротив неё. Обворожительно красивый – как и все дети древней крови. Инэрис проследила взглядом за тем, как собеседник опускается на стул.
– Половина пятого утра, – улыбнувшись, произнесла она и сложила руки на кружке с кофе, который уже начинал остывать. – Ты правда хочешь отправиться на поиски прямо сейчас или просто не мог уснуть?
Дезмонд пожал плечами.
– Ты сама предложила встретиться пораньше. Я был готов подождать до утра.
– Не люблю откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, – Инэрис отхлебнула кофе и поморщилась. – Нам понадобится оборудование. Те, кто тебя послал, об этом подумали?
– Есть корабль, на котором я прилетел. Он выдерживает практически любое давление, кислород регенерируется со скоростью, достаточной пятерым пассажирам. Но нас же будет двое, да?
Инэрис задумчиво кивнула.
– Скорее всего. Есть кое-кто, кто обычно помогает мне в таких делах, но сейчас я не вижу смысла их дёргать. На Гее океаны не освоены. Нас никто не попытается остановить. Никто из людей.
Дезмонд демонстративно приподнял бровь.
– Я думаю, – ответила Инэрис на его невысказанный вопрос. – Что Аврора не оставила бы подобное место без охраны. Для меня до сих пор загадка, как случилось, что она позволила своей колонии погибнуть. Как ты понимаешь… Это очень на неё непохоже.
– Думаю, скоро мы это выясним. Какого рода охрану она могла оставить?
– Вот тут я понятия не имею, – хмыкнула Инэрис.
– Ты знал её лучше, чем кто бы то ни было.
– Никто не знал Аврору по-настоящему. Она никому не доверяла.
Оба вышли из кафе и какое-то время двигались по улице в молчании. Инэрис косилась на оставленный на стоянке серебристый Фольксваген. Дезмонд – на брошенный у обочины коллекционный байк. Ни той, ни другому не хотелось уезжать. Ни та, ни другой не видели причин остаться.
– Наверное, странно видеть такое количество людей, которые ничего не знают о космосе, – выдавила Инэрис, наконец, кивая на прохожих.
Дезмонд только хмыкнул в ответ.
– Да нет, не странно, – продолжил он. – Я много времени провожу на развивающихся мирах. Ваш ещё… ничего.
– О! – Инэрис приподняла бровь и, сложив руки на груди, посмотрела на него. – Ну, спасибо за «ничего»! Это «ничего» стоило нам немало труда, и было бы куда более «чего», если бы ребята сверху не совали нос в нашу жизнь.
Дезмонд не совсем понял, к чему относятся последние слова. Он не знал, что за прошедшие с его последнего визита шесть сотен лет здесь уже появлялись такие, как он. Такие – и в то же время другие. Те, кого он считал своими врагами.
– Нет никаких законов относительно того, чтобы не трогать миры, не переступившие порог контакта, – только и ответил он.
– У нас был «контакт». Он нам не понравился.
– Настолько, что вы решили вообще не говорить о нём людям?
– Да, именно так.
Скрыть следы недавнего противостояния оказалось непросто, но над этим работало достаточно структур, чтобы всё закончилось гладко. А то, что по ночам на улицах ещё появлялись твари, которых привела сюда Элеонор, всё ещё оставалось проблемой.
Инэрис и сама понимала, что долго так продолжаться не может. Сотни лет Гея не интересовала тех, кто вёл собственные войны наверху. Но как это всегда бывает, уж если привлечёшь внимание кого-то одного… Остальные не преминут последовать за ним.
Джон был прав. Такие союзники, как Дезмонд, сейчас были нужны Гее, как никогда. Что бы он там не собирался выжать из новых знакомых – технологии, оружие, защиту. Гее нужно было всё.
Проблема заключалась в том, что Инэрис ни капли не доверяла той организации, от имени которой Дезмонд сюда прилетел. И тому человеку, который ею управлял. Она не могла до конца на словах описать причины этого недоверия, но всё в ней противилось одной только мысли, чтобы заключить союз с теми, кто приложил все силы, чтобы разрушить Империю.
«А есть ли альтернативы?» – спрашивала она себя. Ей ещё только предстояло ответить на этот вопрос. И если она альтернативу найдёт – а в этом Инэрис считалась непревзойдённым мастером – то куда сложнее будет доказать Джону, что нужно изменить решение.
В любом случае, отвлекаясь от политических подоплёк, встреча доставляла ей удовольствие. Она отвернулась и снова медленно двинулась вдоль проезжей части, чтобы почти без задней мысли спросить:
– Что нового там, наверху?
– Ничего особенного, – Дезмонд пожал плечами. – Многие планеты по-прежнему лежат в руинах. Другие нам удалось собрать под свою… опеку.
– Опеку… – многозначительно повторила Инэрис. Ей не очень-то хотелось, чтобы её кто-то опекал. – Странно видеть, что подобной «опекой» занимается человек, который только и делал, что кричал про свою свободу.
Теперь уже остановился Дезмонд и, взяв спутницу за локоть, развернул к себе лицом.
– Мы никого не принуждаем. Ты не доверяешь нам, но ты даже не дала мне шанса объяснить…
– Ох, Господи, Дезмонд, если бы ты знал, сколько людей уже пробовали объяснить мне свою позицию! Куда ни плюнь – у всех благие намерения, а на деле получается одно сплошное дерьмо!
Дезмонд приподнял бровь.
– Вот уж не ожидал услышать нечто подобное от кого-то вроде тебя.
– Ты вообще меня не знаешь, Дезмонд. Так откуда можешь угадать, что от меня ждать?
Дезмонд молчал. Вглядывался в её лицо и думал.
– Я бы хотел узнать, – сказал он наконец.
Инэрис отвернулась. Она не знала, хочет или нет. Ей надоело встречать, расставаться, прощать и снова терять.
– Ты за этим прилетел? – только и ответила она, снова поворачиваясь к спутнику. – Мне будет очень смешно, если Атлантида тут не при чём.
Дезмонд едва заметно улыбнулся.
– Как по мне, одно другому не мешает.
– Врёшь.
Дезмонд не ответил, и Инэрис, после паузы, продолжала:
– Что вам там понадобилось?
Теперь пришла очередь Дезмонда отвернуться, и какое-то время он шёл молча, подбирая слова и пытаясь найти ответ, которого сам до конца не знал.
– Мне кажется, Аэция беспокоит то, что случилось с Авророй. Он хочет узнать, чем закончилась эта история.
– Теперь? – Инэрис любимым жестом изогнула бровь. – Спустя тысячу лет?
– У нас не было времени, Иса. Если ты думаешь, что все эти годы мы ничего не делали…
– Что-то вы делали, – Инэрис прищурилась. – Вот только не для нас.
Дезмонд не посчитал нужным отвечать. Он сам для себя мысленно пытался восстановить историю событий и понять, что же на самом деле нужно Ордену тут, на Гее. Обычно Аэций был честен с ним во всём. Но в этот раз обоснование причин и задач миссии выглядело несколько смутным. Оба знали, что когда отгремела последняя битва за Империю, Аврора, её бессменная императрица, осталась здесь, на Гее. Осталась вместе с Аэцием, сотней верных людей и всего десятком полуразбитых кораблей. Было ясно, что всем вместе им не взлететь. Да и некуда было взлетать. Колонию, во главе которой стояло два настолько различных человека, как эти двое, было трудно представить. Да и кажется, Аэций не горел желанием начинать всё сначала на такой малюсенькой планетке. Что было там и как этим двоим, учитывая их вековую ненависть, удавалось разделить полномочия, и почему они не убили друг друга в первый же день – об этом Аэций никогда не говорил. Дезмонд встретил его спустя несколько недель, тот покинул Землю, забрав с собой остатки кораблей, чтобы, вернувшись на небо, создать из пепла давно погибший Орден. Орден Терс Мадо, которому теперь служили они оба.
Аврора осталась. О том, как развивалась колония и что с ней стало, не было известно ничего. Только то, что спустя несколько сотен лет, живущие на Гее люди не знали ни имени Авроры, ни того, что случилось с Атлантидой. О том, что от колонии осталось хоть что-то, и о том, что искать эти руины следует на дне океана, Дезмонд узнал от Инэрис шесть сотен лет назад. Тогда им так и не удалось исследовать этот затопленный город. «Следовало догадаться, что никто не может знать об этом месте больше, чем она», – думал Дезмонд теперь.
И вот у Аэция снова проснулся интерес к этому месту и к этой планете. Первым, что он хотел получить, были инфокристаллы или другие носители, которые могли бы рассказать о судьбе колонии. Почему только теперь? Дезмонд и сам не знал. Но он знал, что сказал правду. Все эти годы они со старшим магистром не тратили время попусту. Возможно, Аэций не нашёл времени на обследование Геи так же, как сам он не нашёл времени заглянуть к Инэрис на душевный разговор. А может быть, за его промедлением стояли другие причины – как были другие причины и у того, что сам Дезмонд избегал этой планеты.
– Иса… – окликнул он, поняв, что молчание начинает затягиваться.
– Я, – откликнулась идущая впереди него женщина.
– Так ты поможешь мне добраться до Атлантиды?
Инэрис бросила на него косой взгляд.
– Помогу, – со вздохом ответила она.
Они стояли на набережной, свинцово-серой, как и море, плескавшееся у ног. Как и небо, низко нависшее над их головами.
Инэрис думала о том, что ей всегда нравились сталь и бетон. И о том, что либо сталь и бетон в этом мире оказались не такими, какие она ждала, либо за прошедшие сотни лет изменилась она сама… «Что-то, как обычно, пошло не так», – со вздохом подумала она и покосилась на Дезмонда.
– Не хотелось бы тебя расстраивать, но координат у меня нет.
Дезмонд повернул к ней голову и насмешливо приподнял бровь.
– Я думал, ты знаешь всё и обо всём.
– Ну, если бы ты предупредил о своём прилёте, я бы, может быть, подготовилась получше… Впрочем, не важно. У меня есть другой способ отыскать это место. Ведь, – Инэрис сглотнула, не в силах поверить в то, что собирается произнести. – Ведь тело Авроры, по-видимому, всё ещё там, так?
– Тебе видней.
Инэрис не было видней. За сотни лет, проведённых на Земле, ей так и не выпало шанса второй раз спуститься на дно. Когда-то она думала, что если вдруг такая возможность появится, у неё вырастут крылья. Реальность оказалась странной и совсем непохожей на ожидания. Между ней и этим местом, где, возможно, упокоились последние надежды на возрождение Империи, как будто выросла тугая резиновая стена. Стоило попытаться двинуться на неё, как она отталкивала назад, вызывая в сердце гудящую боль.
Заставив себя отодвинуть в сторону эти странные и неприятные ощущения, Инэрис засунула руку во внутренний карман пиджака и извлекла оттуда небольшой предмет, представлявший собой вытянутую пластину с переливчатой поверхностью. Дезмонд сразу понял, что это, и спросил только об одном:
– Он всё ещё работает?
Инэрис, как будто не слыша его, произнесла:
– В базах эцин хранились данные о ДНК, сетчатках глаз и даже снимках аур практически всех обитателей Империи. Всех – включая саму Императрицу.
Она задумчиво посмотрела на прибор.
– Что касается ответа на твой вопрос – то скоро мы должны его узнать. Где твой корабль?
Корабль Дезмонд оставил за городом. Он предпочёл бы использовать для этих целей гараж жилого комплекса, построенного для резидентов Ордена, но планета была освоена слабо, и имеет ли смысл создавать здесь резиденцию Ордена, предстояло решать ему. Для себя Дезмонд не определился до сих пор. Он боялся – точно так же, как боялась Инэрис заглядывать в погибшее прошлое. Боялся, что уже не сможет вынырнуть из той пучины, которая сотни лет заставляла его думать об этой планете, а теперь стремительно затягивала в себя.
Оставлять корабль на стоянках авиатехники, которую использовали его земные союзники, казалось ему ещё более опасным, чем просто бросить его в поле, поэтому этого варианта Дезмонд тоже постарался избежать.
– Это возле места, где я снимаю жильё, – соврал Дезмонд. Инэрис рассеянно кивнула.
– Я поведу. Называй адрес.
Машина медленно тронулась с места. Дезмонд чувствовал себя жутко неуютно на пассажирском сиденье, но молчал.
– Как поживает твой…
– Меолан, – уточнила Инэрис, но почему-то не продолжила.
Дезмонд внимательно всмотрелся в точёный профиль спутницы. Судя по наступившей тишине, продолжать разговор Инэрис не хотела. Вот только причины могли быть самыми разными, а в это мгновение Дезмонда интересовали именно они.
– Да не смотри ты на меня так! – буркнула Инэрис, не выдержав и покосившись на него. – Я сейчас за дорогой не услежу!
– На той скорости, с которой ты едешь, разбиться просто невозможно.
– Не устраивает скорость? – Инэрис подняла бровь и, не дожидаясь ответа, до предела вдавила педаль газа. Дезмонда вжало в спинку кресла.
– Ладно, убедила! Тормози!
– Не хочу!
Инэрис и саму несло. Упоминание о Меолане почему-то вызвало неконтролируемую злость. Это была последняя тема, которую она хотела бы обсуждать с Дезмондом. Спустя столько лет. Но по всему выходило, что того интересовало только одно. И манёвр с поездкой домой она прекрасно разгадала, но не стала протестовать, потому что это давало возможность оттянуть погружение. Наверное, потому и ехала инстинктивно куда медленней, чем могла.
Осознав последнее, Инэрис резко затормозила, так что Дезмонда бросило вперёд, и он с трудом успел вернуться в вертикальное положение.
– Не делай так! – мрачно попросил он.
– Дезмонд… – машина снова ехала ровно, а сама Инэрис вздохнула. – Не знаю, сможешь ли ты меня понять… Но есть вещи, в которые я предпочла бы не погружаться. Они для меня как зашитая рана или закрытая книга. Попытка вернуться к ним, не приведёт ни к чему хорошему. К ним относятся история Авроры… История последней колонии империи на Земле… И мои отношения с Ноланом.
– Как ты уже заметила, – хмыкнул Дезмонд, – в две из них тебе всё равно придётся погрузиться с головой.
– Давай избежим хотя бы третьей.
Снова наступила тишина, но не прошло и пяти минут, как Инэрис поймала себя на том, что губы её растянулись в улыбке.
– Что? – поинтересовался Дезмонд.
– Ничего.
«Я просто рада, что встретилась с тобой».
Машина затормозила у комплекса высотных зданий, стоящего немного особняком. Дезмонд вышел первым и, обойдя машину, открыл дверь для Инэрис.
– Что это ты делаешь? – поинтересовалась та. Дезмонд ничего не ответил. Молча протянул ей руку. Инэрис поколебалась. Нолан никогда так не делал, и не то чтобы ей когда-либо нравились эти гендероные игры. Но обнаружив, что улыбка Дезмонда стала шире, молча вложила свою ладонь в его ладонь.
– Показываю тебе путь, – пояснил Дезмонд и двинулся по направлению к дверям.
Инэрис отметила про себя и охрану, и консьержку – всё то, чего она сама интуитивно избегала.
– Неплохо, – только и озвучила она вслух, оказавшись внутри просторной и стерильно чистой съёмной квартиры, – но необжито, как по мне.
– Хочешь помочь?
Инэрис вскинулась, с лёгким удивлением глянула на спутника.
– Ты о чём?
– Ну, может ты хочешь показать мне, как оформляют квартиры на Гее? Какие-нибудь безделушки привезёшь?
– Смысл? – Инэрис пожала плечами и отвернулась. Квартира ей нравилась, но она необыкновенно остро ощутила, что, скорее всего, не заглянет сюда второй раз. – Ты же улетишь через пару недель.
– А может, нет?
И снова Инэрис с подозрением покосилась на Дезмонда.
– У тебя в твоём Ордене разве нету кучи дел? Тех, которые мешали тебе заглянуть к нам всю прошедшую тысячу лет.
Дезмонд помрачнел и промолчал.
– Захвачу кое-что и отправимся к посадочной площадке, – сухо сказал он и скрылся во внутренних дверях.
– Кто бы сомневался, что она находится не здесь… – машинально произнесла вполголоса Инэрис. Подошла к окну и замерла, глядя на море – такое же, как в городе, и в то же время совсем другое. Пронзительно яркое, несмотря на по-осеннему серый цвет. Ей снова захотелось улыбаться. Необыкновенно отчётливое чувство затопило сердце – Инэрис внезапно поняла, что возвращается домой.
– Ты знаешь, что с тобой бывает тяжело? – поинтересовался Дезмонд, выходя из спальни. Он сменил плащ на короткую кожаную куртку, а шёлковую рубашку – на обтягивающую чёрную футболку. Светло-голубые классические джинсы довершили образ.
Инэрис нервно хохотнула, обернулась, чтобы ответить, и замерла, любуясь на эту картину.
– Скажи мне что-нибудь новенькое, – опомнившись, ответила она, и мысленно выругалась, обнаружив в голосе непрошенную хрипотцу.
– Ок, – Дезмонд шагнул к ней и остановился близко-близко, так что Инэрис остро ощутила, что, в отличие от Нолана, этот мужчина на полголовы выше её ростом. Густой запах одеколона с пряными нотками специй и терпкими – дублёной кожи – заполнил пространство. – Мне на это наплевать.
Едва Дезмонд договорил, озорная улыбка заиграла у него на губах. Инэрис стояла, поражённая странным ощущением, что Дезмонд вот-вот наклонится и поцелует её.
Инэрис никогда не боялась близости с мужчинами, хоть никогда и не искала её. Она не часто встречала людей, которые бы всерьёз влекли её к себе. Физиология значила для неё не так уж много – Инэрис в этом смысле (как, впрочем, и во многих других) – слишком высоко задирала планку. Генномодифицированные, выпестованные десятком поколений типажи имперских аристократов для неё были нормой. Их потомки, сохранившие толику древней крови – годной подделкой. Простые смертные иногда имели достойную физическую форму, но в большинстве своём казались ей несуразно неухоженными. Но в любом случае, ни первые, ни вторые, ни третьи, не привлекали её, покуда речь шла только о теле. Она видела слишком много тел. Ей хотелось ощутить рядом силу, которая могла бы соперничать с её собственной. И здесь уже не имело значения, смертен ли тот, кто стоит перед ней, есть ли в нём древняя кровь.
За всю свою жизнь Инэрис встречала силу, которая притягивала бы её, интриговала, будоражила бы кровь – всего несколько раз. Но настолько остро она ощущала эту глубинную энергию впервые. Казалось, она пульсировала у Дезмонда в крови, заставляла дыхание сбиваться… И впервые в жизни Инэрис не была уверена, что сумеет с ней совладать, доведись ей выйти против неё.
Она осторожно отступила на шаг назад.
– Уверена, это поможет нам работать вместе, – криво улыбнувшись, произнесла она. Дышать стало чуточку легче. – Мы идём?
Инэрис развернулась по направлению к двери в холл и собиралась выйти из квартиры первой, но Дезмонд оказался рядом раньше, чем она успела покинуть комнату. Придержал дверь и над самым ухом произнёс бархатистым голосом, от которого кровь бежала по венам быстрей:
– Да, идём.
Перед мониторами корабля проплывало звёздное небо. Рубка была такой знакомой, что иногда Инэрис казалось, что в мире не существует ничего кроме неё. Она сгорала в этой рубке, чтобы в ней же очнуться ото сна и снова увидеть бой, в котором раз за разом гибли все, кто день изо дня стоял у неё за спиной.
Во сне Инэрис не помнила имён. Иногда они всплывали в сознании и снова тонули в небытие. Иногда на месте лиц Мелч и других, оставшихся с ним до конца, появлялись лица других – всех тех, кого она успела полюбить за тысячу лет. Всех тех, кто также ушёл вникуда.
Медленно наплывал на черноту космоса сиреневый шар Фаэны.
Трижды в своей жизни Инэрис видела гибель планет.
Первой стала Астера – но этого боя она не видела воочию. Второй – Нимея. Планета, где она родилась. Планета, которая была её жизнью. Планета, которая стала для неё олицетворением прошлого.
Третьим миром, который на памяти Инэрис погиб окончательно и безвозвратно, стала Фаэна.
Во сне она знала, что раньше, чем блеснут над огромным шаром первые лучи солнца, планета умрёт. Превратится в тысячу осколков, также как весь огромный мир, в котором Инэрис когда-то жила. Во сне она чувствовала, что это будет последний удар, который ей никогда не удастся отбить – но всё равно пыталась, снова и снова. Потому что иначе не могла. Потому что никогда и не перед кем не отступала.
Треск сломанных приборов едва нарушал наступившую тишину. Голос второго капитана звучал в наушниках насмешкой над всем, во что Инэрис когда-то верила.
К последнему году существования Империи, её флот насчитывал более миллиона кораблей. Больших, малых, лёгкий и тяжёлых… Из всех только два откликнулись на последний зов, только два пришли выполнить последний приказ императрицы, которой уже нечем было править.
Генс Ларта – её собственный флагман. Совсем недавно – лучший из кораблей, сошедших с верфей Мелло. Теперь – разбитый настолько, что едва держал курс.
Мала Реста – давно устаревший фрегат, построенный семьёй Аркан. Чудом доживший до этих дней. Где он был всё время войны, в каких участвовал боях… Инэрис не знала. Но теперь он стоял на орбите рядом с её собственным кораблём, точно так же разбитый в хлам.
Два корабля. И только один капитан, кроме неё, решивший, что за гибнущую империю можно умереть.
Дезмонд Аркан. Предатель, мятежник, преступник и дезертир.
Во сне Инэрис хотелось от этой мысли стонать. А что было наяву… Она уже не помнила. Только этот мягкий голос в наушниках под треск испорченного передатчика. Потом мгновенная тишина. Воронки гиперпереходов в черноте космоса. И короткое, почти восторженное от капитана второго корабля:
– Началось…
– Иса! Инэрис! Исанна! Иарлэйн! Хватит спать!
– Никто не пришёл…
Инэрис не заметила, когда голос в наушниках перестал трещать. Когда вместо отчаянных команд, стал произносить её имена.
– Приехали.
Инэрис моргнула, пытаясь вернуться в ту серую реальность, которая окружала её несчётное количество лет.
– Почему никто не пришёл?
– Что?
Инэрис смутно ощутила, что мягкая спинка под плечами – не часть пилотского кресла, а пассажирское сиденье в её собственной машине. Смутно удивилась, что позволила кому-то сесть за руль. Потом осознала, что бархатистый голос – не сон. Что она слышит его наяву. И что, кажется, этот голос ждёт ответа на вопрос.
Инэрис помолчала. Она тоже хотела получить ответ на свой вопрос. Именно сейчас, пока сон ещё не покинул её до конца.
– Почему туда, на орбиту Фаэны, больше никто не пришёл? Никто кроме нас.
Дезмонд вздохнул. Напряжение, поселившееся на его лице за время, пока он пытался пробудить Инэрис ото сна, растаяло. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел перед собой. За стеклом машины раскинулся вечерний лес. Почти такой же, как на сотне планет, где он побывал.
Дезмонд не видел его. Сейчас он тоже был там. Далеко и давно.
– Потому что у каждого есть свои приоритеты, Ис.
– Не понимаю.
– Потому что у одних есть семья, у других – дом, у третьих – любовь. Ты никогда не заставишь миллионы и миллиарды настолько разных людей защищать империю.
– Человечество.
– Человечество, – подтвердил Дезмонд. – Миллиарды и миллионы других людей, о которых они не знают ничего.
– Но я же пришла. И ты пришёл.
– Ты ненормальная. Ты всю свою жизнь, с самого рождения, верила в то, чего нет.
– Допустим. А ты?
– А я? – Дезмонд хмыкнул. – А я – просто идиот.
В салоне машины повисла тягостная тишина, болезненно похожая на ту, с которой всегда начинался для Инэрис этот сон.
Потом как-то вдруг она поняла, что её щека лежит у Дезмонда на плече, а рука спутника заботливо обнимает её поперёк спины.
Инэрис резко выпрямилась. С укором посмотрела на Дезмонда, опасаясь, что тот посмеётся над ней, но Дезмонд молча убрал руку, сделав вид, что ничего не произошло.
Инэрис прокашлялась и заставила себя сосредоточиться на картинке перед лобовым стеклом.
– Где мы?
Дезмонд молча коснулся кулона, висевшего на груди. Воздух замерцал, и несколько деревьев растворились, открывая взору обтекаемый чёрный силуэт.
– Это он… – на мгновение у Инэрис перехватило дух. С тех пор, как прошёл контакт, она успела увидеть некоторое количество космических кораблей. Но все они казались жалкими игрушками рядом с тем, что находилось перед ней.
Краем глаза Дезмонд заметил её взгляд и ухмыльнулся. Инэрис не заметила.
– Я хочу порулить! – выпалила она.
– Хорошо, – улыбка Дезмонда стала ещё шире. Он никому ещё не отдавал управления своим кораблём. До этого дня.
– Твой кораблик может стрелять в воде? – поинтересовалась Инэрис без особой надежды. И, к своему удивлению, услышала в ответ:
