Текст книги "Мятежная весна"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я приложил все силы, трудясь над платьем, подобающим такой высокочтимой королеве, как вы! – Лоренцо подошел к манекену, облаченному в умопомрачительный лилово-синий наряд – с золотым шитьем и сверкающими камнями. – И полагаю, преуспел! Как оно вам, ваше величество?

– Божественно, – выдохнула королева. На ее, по обыкновению бесстрастном, лице проступил едва заметный румянец, она даже понизила голос от волнения: – Оно прекрасно. Мой самый любимый цвет… Вы знали?

– Возможно… – Лоренцо улыбнулся.

Любимый цвет королевы? Такой яркий и трепетно-живой? Клео ни разу не видела ее в одежде иных цветов, кроме черного, серого или приглушенного зеленовато-стального. Поскольку Магнус и его отец одевались исключительно в черное, Клео успела решить, что это был такой странный лимерийский обычай. Правда, кроваво-красные мундиры солдат ему плохо соответствовали, но…

Королева подозрительно сощурила глаза:

– С кем это вы обо мне говорили, что выведали нечто столь сокровенное?

– Я заранее списался с королем. – Во взгляде Лоренцо появилось опасение. – Его величество изволили ответить на мой вопрос.

– Как странно, – пробормотала королева. – Я и понятия не имела, что Гаю вообще известен мой любимый цвет. – И вновь посмотрела на платье. – Я хотела бы примерить его.

– Конечно, ваше величество. Я сам вам помогу.

Лоб Лоренцо заблестел от пота; он невзначай оказался очень близок к тому, чтобы оскорбить весьма могущественную женщину.

– Принцесса, не угодно ли вам пройти с моими швеями в примерочную? Я присоединюсь к вам, как только смогу.

Перед Клео тотчас склонилась симпатичная юная девушка:

– Меня зовут Нерисса. Прошу, ваша милость, идемте со мной.

Клео на всякий случай оглянулась на королеву, но внимание той было полностью поглощено великолепным нарядом. Когда Клео пошла за прислужницей, Ник последовал за ней.

– Я с тобой, – заявил он в ответ на ее вопросительный взгляд. – Ты же назначила меня на сегодня своим телохранителем, помнишь?

– Мне предстоит примерка. Раздеваться придется.

– Ну, мне к трудностям не привыкать! – И она вновь увидела его улыбку, которую так любила. – Постараюсь не утратить бдительности!

Она еле удержала смешок.

– Подождешь за дверью, пока я не закончу.

– Но, принцесса…

– Ник, пожалуйста. Сделай, как я прошу. И не спорь.

Он остановился и отдал поклон:

– Как скажете, ваше высочество.

Клео хотела, чтобы в примерочной с ней находилось как можно меньше народу. Когда явится Лоренцо, она отошлет прислугу, чтобы переговорить с ним с глазу на глаз. Может, он согласится тайно помогать ей?

Нерисса провела ее в просторную примерочную, оставив Ника по ту сторону двери. Внутри валялись куски материи и стояли манекены в незаконченных платьях. На том, что красовался посредине, было надето свадебное платье для Клео. Шелк и кружево переливались золотом и отсвечивали слоновой костью. Корсаж был сплошь расшит цветами из крохотных жемчужин, сапфиров и бриллиантов. Широкие просвечивающие рукава казались сотканными из воздуха…

Платье было настолько прекрасно, что у Клео перехватило дыхание.

– Нерисса! – выговорила она наконец. – Лоренцо самого себя превзошел!

Ответа не последовало.

– Нерисса, где ты? – Клео обернулась.

Девушки нигде не было. Клео лишь теперь бросилось в глаза, что в примерочной довольно-таки темно: солнечный луч из окна высвечивал только платье и пол вокруг него, а в углах залегли непроглядные тени.

– Продаетесь за прелестные наряды, ваше высочество? – прозвучал голос из потемок. – И почему я не особенно удивлен?

Ее сердце забилось гулко и тяжело.

– Ты!

– Я же говорил, что скоро опять вас навещу.

У стены стоял Йонас Агеллон. Похоже, там он и был с момента ее появления. Клео поначалу его не заметила – зато теперь положительно не видела ничего другого. На нем были коричневые кожаные штаны, черные башмаки и простая бурая куртка со слегка надорванным рукавом. Он сделал шаг вперед и оказался пугающе близко. Но пахло от него, против всякого ожидания, не застарелым потом, а лесной свежестью. Как и в тот раз, когда он забрался в ее покои.

Клео поспешно обвела взглядом комнату:

– Что ты сделал с Нериссой?

– Нерисса помогает мне и моим ребятам. Она из тех, кто отвечает «да» на мои просьбы, а не ломается, как некоторые. Ты бы у нее поучилась!

– Зря ты ее такой опасности подвергаешь. Тут, прямо за дверью, полным-полно охраны – как раз на случай появления мятежников!

Это, конечно, было преувеличением, но правду ему говорить определенно не стоило. Король со всей серьезностью подходил к возможности нападения, но почему-то в эту поездку отрядил совсем мало стражи.

Йонаса, казалось, слова Клео ничуть не встревожили. Коснувшись рукава свадебного платья, он пропустил невесомую материю между пальцев.

– Ты хотя бы подумала о моем предложении?

– Так вот зачем ты пришел? – Ее глаза сузились. – Ради новой попытки заманить меня в ваши ряды?

– Поверь, принцесса, тебя я заманивать нипочем бы не стал. Как говорится, невелика честь, а хлопот не счесть. – На его губах возникла улыбка. – Итак, ты приехала мерить платье для свадьбы с принцем Магнусом. Очень скоро ты взаправду станешь одной из них.

– Платье еще не делает меня невестой. Как и несколько пустых угроз никого не превращают в повстанца.

Он перестал улыбаться.

– Ну и змеиный же у тебя язычок! Да, пожалуй, среди Дамора ты окажешься на своем месте.

– Скажи наконец, чего ты от меня хочешь? – Клео нахмурилась. – Говори быстрее и уходи! Некогда мне в пустые игры играть!

– Я вновь тебя спрашиваю: ты поможешь мне уничтожить короля?

Не отдавая себе отчета, Клео подошла совсем близко к бунтовщику. Это вместо того, чтобы беседовать с безопасного расстояния. Она не могла закричать, могла только хрипло шептать. Их руки почти соприкасались. Приложив некоторое усилие, Клео запретила себе пугливо отшатываться. Нечего ему видеть ее страх.

Со времени их предыдущей встречи она действительно много обо всем думала. Что ж, быть может, вот она, удача, которой она так долго ждала. Не стоило ей так надеяться на кольцо. Там одни вопросы, а ответов можно вообще никогда не найти.

В животе у нее забили крыльями бабочки.

– Если я тебе помогу, что я от этого выгадаю?

Йонас сдвинул брови:

– Если ты станешь мне помогать, думаю, у нас будет побольше возможностей скинуть короля, усевшегося на твой трон. Как по мне – выгода немалая.

Она стиснула руки:

– Я не знаю…

– От такого ответа мало пользы.

– Каким же образом твои мятежники хотят свергнуть короля?

– Этого я тебе открыть не могу.

В дверь постучали. Потом подергали ручку – было заперто.

– Принцесса? – послышался голос Ника. – Ты там в порядке?

Йонас еле слышно ругнулся.

– Полагаю, я могу поведать тебе часть моих планов. Самых ближайших. Будь ты чуточку милее во время нашего прежнего разговора, до этого бы не дошло.

Она отвела глаза от двери:

– Что за планы? Говори скорей! Сейчас сюда войдут!

– За меня беспокоишься?

– Нет, за себя. Если меня тут застукают наедине с бунтовщиком…

– То прощай помолвка с принцем?

– Не считая того, что нам обоим головы срубят. Беги, пока еще не поздно!

– Ты пойдешь со мной.

Да этот парень свихнулся!

– Никуда я с тобой не пойду!

Йонас покачал головой:

– Прошу прощения, твое высочество, но в тот раз тебе точно следовало ответить мне «да». Тогда в этом не было бы необходимости…

Лицо у него вдруг стало такое, что Клео охватила тревога. Она повернулась к двери, открывая рот, чтобы завопить. Снаружи Ник колотил в дверь, пытаясь сломать замок.

Йонас мгновенно подскочил к Клео сзади и схватил ее, прижимая к груди. Его рука перекрыла ей рот. В руке оказалась тряпка, пахнувшая сильно и странно – какими-то травами.

– Можешь не верить, – сказал он ей на ухо, – но зла я тебе не хочу.

Клео наконец вспомнила запах. Такими же травами много лет назад пользовался лекарь, когда она сломала лодыжку. Лекарь погрузил ее в сон, чтобы избавить от боли и получить возможность вправить поврежденную кость.

Она попыталась закричать, но голоса не было. Все поглотила тьма…

Магнус
Оранос

Когда карета вернулась из Ястребиной Брови без Клейоны, во дворце несколько часов царило смятение. Девушку похитили из примерочной, оставив записку, адресованную непосредственно королю. Послание находилось в складках того самого платья, которое она собиралась надеть.

Принцесса у меня. Если хочешь ее благополучного возвращения, немедленно прекрати строительство дороги и освободи всех, кого угнал туда и обратил в рабство.

– И что, ты выполнишь требование мятежников? – спросил Магнус отца. Они находились в комнате Люции – стояли по разные стороны постели с лежавшей на ней и по-прежнему спавшей девушкой.

– Нет, – ответил король. – Мне нужно, чтобы дорога была выстроена, причем как можно быстрее. Я ни в коем случае не отступлюсь, и в особенности из-за требований какого-то бунтаря.

Магнус, смотревший на Люцию, перевел взгляд на отца:

– Тогда он ее убьет.

– Скорее всего. – Король Гай кивнул.

Такое равнодушие было удивительно даже для него. Магнус поразился было, но потом сообразил, что предполагаемое убийство отцу было даже выгодно. Прискорбная кончина принцессы Клео обеспечит ему сочувствие оранийцев, повстанцы же выставят себя жестокими негодяями, готовыми загубить невинную девушку, горячо любимую тысячами подданных.

Почему же его, Магнуса, тревожила ее участь?

– Незачем ей было ездить в другой город из-за всякого пустяка, – сказал он. – Подгонку платья можно было устроить и здесь.

– Да, можно было.

– Ты знал, что это может случиться? – Магнус нахмурился.

На лице короля отразилась задумчивость.

– Я рассматривал такую возможность.

– Так ты подверг ее опасности, зная, что бунтовщики могут напасть? – От одной этой мысли Магнуса охватила едва сдерживаемая ярость. – Там ведь и мать была!

– Была. И вернулась, отделавшись легким испугом. Магнус, неужели ты думаешь, будто я настолько равнодушен, чтобы отправить в лапы к мятежникам мою жену и принцессу, не позаботившись об их безопасности?

Магнус сумел вовремя прикусить язык и только спросил:

– И что же теперь? Будем ждать следующего письма с требованиями, которых ты все равно выполнять не захочешь?

– Нет. Я уже отправил на поиски отряд следопытов. Ходят слухи, что повстанцы стоят лагерем в Диколесье, всего в нескольких часах езды отсюда. Если принцессу найдут, сыграем твою свадьбу со всей пышностью, чтобы отвлечь народ. Если же не найдут… – он рассеянно наклонился к приемной дочери и отвел с ее бледного лба прядь черных волос, – значит не судьба. Выставим бунтовщиков убийцами золотой принцессы Ораноса. Они станут изгоями, объектом всеобщей ненависти в этом королевстве и за его пределами. То бишь мы так и так выиграем, а они проиграют.

Магнус мельком бросил взгляд на сиделку Миру. Она была на другом конце комнаты – начищала тряпкой балконные перила. Простенькое серое платье служанки позволяло девушке оставаться в скудно освещенных покоях почти незримой, чтобы появляться на глаза лишь тогда, когда требовались ее услуги.

Однако Магнус волей-неволей заметил, что лицо девушки отражало возмущение и беспокойство. Она знала о похищении Клео. Магнус припомнил, что ее родной брат сопровождал карету в качестве дополнительного охранника.

Да уж, охранничек… Магнус, будь его воля, настоял бы на самом суровом наказании для парня, если бы по возвращении во дворец тот не выглядел совершенно уничтоженным.

«Убей меня прямо сейчас! – бросил Ник ему в лицо, и голос сорвался. – Я заслужил! Я допустил, чтобы это случилось!» – «И тем избавить тебя от дальнейших мук? – Магнус внимательно вгляделся в его искаженное болью лицо, потом отвернулся. – Нет уж, не сегодня…»

Он никому, кроме себя самого, не сознался бы, что мысль о похищении принцессы восставшими его немало встревожила. Он напрасно старался не думать о том, какие ужасы она, должно быть, претерпевает прямо сейчас. Пытаясь отделаться от лишних мыслей, Магнус говорил себе, что смерть принцессы во всяком случае покончит со смехотворной помолвкой, которую ему устроил отец. Так что на самом деле все к лучшему.

Не помогало.

Да ну ее, в самом деле!

Существовала лишь одна поистине прекрасная девушка, чья судьба до глубины души волновала его. И эта девушка лежала перед ним на постели.

– Знаешь ли ты кого-то по имени Алексиус? – нарушил король повисшее между ними молчание.

– Нет. А кто это такой?

– Вчера я на несколько минут заглянул к Люции, как раз после того, как отсюда ушла твоя мать. Так вот, она шептала это имя во сне.

Магнус так и замер. Люция говорила во сне? Вот это новость!

– А еще что-нибудь она произнесла?

– Нет, только это имя.

Магнус принялся рыться в памяти, но ничего так и не всплыло.

– Не знаю никого по имени Алексиус.

– Быть может, это юноша, в которого она влюбилась еще в Лимеросе?

– Быть может…

Во рту у принца почему-то вдруг пересохло. Потянувшись к полупустому кувшину для воды, стоявшему на столике у кровати, он вылил в свой кубок все, что там оставалось. Ни о каком Алексиусе он точно до сих пор не слыхал. А вот поди ж ты, оказывается, этот малый успел завладеть снами Люции. Глубоко в душе зашевелилась ревность.

– Скоро она проснется, – сказал король.

– Откуда такая уверенность?

– Ей предначертано помочь мне исполнить мое собственное предназначение.

Король произнес эти слова как-то по-особому. В его голосе прозвучала незыблемая уверенность. Она слышалась с отчетливостью эха в ущелье.

– Кто тебе это сказал?

Темные глаза короля обратились на сына. Он смерил Магнуса нескрываемо оценивающим взглядом:

– Ее зовут Миленья.

– Дай угадаю? Это твоя таинственная новая советница?

– Верно.

– Скажи, отец, а я с ней встречусь когда-нибудь?

– Возможно, когда-нибудь в будущем. Сейчас не получится.

– Почему?

И снова король помедлил, прежде чем дать ответ:

– Потому что я сам вижу ее лишь в своих сновидениях.

Принц моргнул, решив, что ослышался.

– Не понимаю…

– Миленья – Хранительница. Ей очень многое известно о Родичах и о том, как следует организовать их поиски. Она живет уже больше четырех тысяч лет, но обладает благословенным свойством вечной юности и удивительной красоты.

– Итак, твоя новая советница – это Хранительница четырех тысяч лет от роду, которая навещает тебя во сне… – выговорил Магнус, не в силах поверить.

– Да. – Король улыбнулся, понимая абсурдность собственных слов. – Миленья подтвердила, что Люция – ключ к обнаружению Родичей и овладению их мощью. Она говорит, что до рождения Люции найти их вообще не представлялось возможным. Именно поэтому никто и не преуспел в поисках.

Магнус наконец-то сообразил, что происходило. Он уже научился распознавать такие моменты. Это было испытание. Король в очередной раз его проверял. И то, как он отнесется к столь несусветному утверждению, некоторым образом повлияет на его ближайшее будущее.

Да уж не спятил ли отец, если верит в подобную чепуху? Но надо постараться удержаться от смеха. Прежде он точно рассмеялся бы. И тем обеспечил бы себе отцовский гнев, а может, и еще один шрам.

Теперь он не таков.

Всю свою жизнь принц Магнус отрицал существование магии, но Люция доказала обратное. Магия была весьма даже реальна. А элементали, о которых он начитался уже здесь, в оранийской дворцовой библиотеке, были связаны с бессмертными Хранителями. Которые, если верить легендам, иногда посещали сновидения смертных.

Магнус знал, что его отец был опасным, мстительным и безжалостным человеком. Но такой недостаток, как глупость, ему никак нельзя было приписать.

Он ни за что не поверил бы в нечто воображаемое, а стало быть, бесполезное.

Значит, если отец о чем-то завел речь, это что-то абсолютно реально. Сделав такой вывод, Магнус немедленно захотел узнать больше:

– Каким образом Люция может быть ключом?

– Это мне пока неизвестно. – Брови короля чуть сдвинулись к переносице. – Я уверен лишь в том, что она непременно проснется.

– В таком случае я верю тебе.

В глазах короля блеснуло одобрение. Он поднял руку и потрепал Магнуса по рассеченной шрамом щеке.

– Отлично, сын мой. Отлично. Мы отыщем Родичей вместе с тобой!

– И с Люцией.

– Да, – кивнул король. – С Люцией.

Родичи. Четыре кристалла, содержавшие в себе сути элементалей. Магнус, подобно отцу, вполне представлял себе, какой ценностью они обладали. Какой невероятной мощью и властью могли наделить своего обладателя. Если бы он ими завладел – хоть одним! – он встал бы на одну ступеньку с Люцией, сравнялся бы с нею. Стал бы не просто принцем, не просто братом. Их связала бы магия, и она поняла бы это и оценила. Оценила – его!

А еще такое могущество наконец убедило бы короля, что он, Магнус, уже не мальчик. Он стал мужчиной – и был готов любой ценой добиваться желаемого.

Вот и все, чего Магнус когда-либо хотел.

Мира подошла добавить воды в кувшин. Не поднимая глаз, она двигалась очень тихо, словно желая остаться незамеченной.

– Так как, говоришь, тебя зовут? – негромко осведомился король.

Она застыла, выпрямилась, оторвала взгляд от пола и посмотрела в глаза королю:

– Мира, ваше величество.

– А ты, случаем, не подслушивала, о чем мы тут с сыном беседовали? А, Мира?

– Нет, ваше величество, – тотчас ответила девушка. Она даже нахмурилась, словно вопрос ее удивил. – Я занимаюсь комнатой, все чищу и прибираю и еще ухаживаю за принцессой. А разговоров я не слушаю.

– Я рад этому. – Король кивнул. – Когда повсюду мятежники, приходится все время думать, что говоришь и кому. Шпионы могут оказаться где угодно.

– Я очень хорошо это понимаю, ваше величество. – Она чуть-чуть успокоилась. – Что-нибудь еще, ваше величество?

Король задумчиво поскреб подбородок:

– Мне вот любопытно, верит ли твоим словам мой сын.

Теперь замер Магнус.

Как же естественно и легко носил отец ту самую маску безразличия, которая Магнусу стоила таких усилий! А король продолжал:

– Я знаю, что ты водил знакомство со слугами, имевшими нездоровое обыкновение совершенно случайно подслушивать лишнее, вот и спрашиваю твоего мнения.

Принц тотчас вспомнил ледяные стены башни, где в застенке избивали Эмию, – она ведь подслушивала по его, Магнуса, приказу. Он отослал девушку из дворца, надеясь дать ей возможность как-то устроить свою жизнь, – да что там, попросту выжить! – но отец все равно выследил ее и убил. Так что Магнус очень тщательно подобрал слова для ответа:

– Мы говорили достаточно тихо, а девушка была на том конце комнаты. Полагаю, ничего сколько-нибудь важного она услышать попросту не могла. Но даже если ее ушей и коснулось словечко-другое, она не станет распространяться. Она же понимает, как ей выгоднее себя вести. Я прав, Мира?

Девушка покосилась на него, не особенно веря, что он способен высказаться в ее защиту.

– Да, ваша милость…

Король испустил долгий вздох:

– Ну конечно же, ты прав. Послушай, сын мой. Я превратился в подозрительного старика, которому за каждым углом мерещатся враги. – Он рассмеялся и обошел кровать, чтобы потрепать девушку по щеке, в точности как только что Магнуса. – Мира, девочка моя, прими мои искренние извинения за то, что тебя напугал.

Хорошенькое личико озарилось намеком на улыбку.

– Не надо никаких извинений, ваше величество.

Король не сводил с нее взгляда.

– Тем не менее, – сказал он, – некоторые меры предосторожности все же не помешают.

И, с неожиданной быстротой обхватив ладонями голову девушки, король Гай резко повернул ее. Шейные позвонки громко хрустнули, тело сразу обмякло и сползло на пол. В остекленевших глазах больше не было жизни.

Все произошло мгновенно.

Магнус смотрел на отца, не в силах скрыть ужаса и потрясения.

– В этом не было необходимости! – вырвалось у него.

Король вытер руки о свой черный камзол.

– Ничтожным служанкам легко подобрать замену. Все равно она ничего особенного собой не представляла. Я пришлю другую ухаживать за твоей сестрой.

Ничего особенного не представляла… Мира была всего лишь подругой принцессы Клео. Всего лишь сестрой Николо Кассиана. Всего лишь еще одной жизнью, угасшей в руках короля, пока он, принц Магнус, стоял рядом и ничего не предпринимал.

Как бы ему хотелось, чтобы подобные мысли перестали донимать его.

Вот бы не осталось в душе других забот, кроме стремления раздобыть Родичей – для Люции и для себя. Вот бы стать холодным и безжалостным, как отец. Отцу это так легко удавалось.

А он не мог.

Когда король удалился из покоев Люции, туда вошел Крон. Не произнеся ни единого слова, здоровенный звероподобный стражник подхватил на руки безжизненное девичье тело и удалился.

Сквозь балконную дверь проникал солнечный луч, ложившийся на пол небольшим пятном. На всем остальном пространстве комнаты господствовали тени. Лишь у постели горело несколько свечей, бросавших трепетные отсветы на безмятежные черты спящей принцессы.

Магнус стиснул в кулаке край простыни, пытаясь сосредоточиться лишь на гладкости шелка. Не получилось. Сердце так и бухало в груди, он мог думать лишь о случившемся. У девушки и в мыслях не было ничего дурного.

И все равно она умерла…

Ноги у принца подкосились, и он опустился на колени рядом с постелью. Крепко зажмурился и уткнулся лбом в простыни.

И вот тут он кое-что услышал.

Слабый стон.

Потом – глубокий вздох.

Он поспешно открыл глаза. Веки Люции трепетали, как если бы ей что-то снилось. Опять Алексиус, или как его там?

Но потом из-под густых черных ресниц блеснула яркая синева глаз. Люция медленно повернула к нему голову.

– Магнус? – хрипло прошептала она.

Принц даже дышать перестал. Теперь уже не ей снился сон, а ему самому.

– Люция, ты… Ты правда очнулась?

Она сощурилась, словно скудный свет в комнате казался ей слишком ярким.

– Я долго спала?

– Просто ужасно долго… – с трудом выговорил он.

– А с Ханой что? – Меж ее бровей пролегла морщинка. – С ней все хорошо?

Магнус не сразу сообразил, о ком она говорит. Хана была ее домашним питомцем – крольчонком, которого Магнус как-то привез ей с охоты еще дома, в Лимеросе.

– Хана в порядке. Мама привезла ее с собой, когда отправилась следом за нами. Она прибыла сюда всего через несколько дней после того, как мы взяли дворец.

Беспокойство ушло из ее взгляда.

– Хорошо…

– Поверить не могу! – Магнус рывком поднялся на ноги. Ему хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли все это. – Я уже отчаялся верить, что когда-нибудь ты откроешь глаза, но ты снова здесь! Ты вернулась!

Люция попыталась оторвать голову от подушки, но не смогла. Потом обвела глазами комнату, словно ища что-то… или кого-то…

– Ты не ответил, – проговорила она. – Я долго… отсутствовала?

– Целую вечность. – Магнус кивнул. – По крайней мере, мне так показалось. Со времени штурма дворца прошло почти полтора месяца.

Ему ликовать бы, но мешали мысли о девушке, только что расставшейся в этой комнате с жизнью. Она так заботливо и преданно ходила за Люцией, пока та лежала без чувств! А теперь принцесса никогда не увидит ее, не узнает, не сможет поблагодарить…

– Так долго? – У Люции округлились глаза.

– Отец решил остаться в Ораносе, чтобы служить, так сказать, каждодневным подтверждением своего права на здешний трон. Вся Митика принадлежит ему, после того как… исчерпал себя его союз с пелсийским вождем.

На самом деле король убил вождя Базилия за праздничным ужином в честь победы. И это было составной частью его мастерски разработанного плана.

Присев на край постели, Магнус заглянул Люции в глаза. Как же ему хотелось крепко-крепко обнять ее и больше не отпускать! Однако он сдерживался. Он слишком хорошо помнил, что случилось после того, как он отважился поцеловать ее.

Он думал, что не сможет пережить ее неприязни, но в итоге сидел здесь и весело болтал с ней, и сердце колотилось в груди, ведь она наконец вернулась к нему! А значит, он все же мог доказать ей, что стоит чего-то. Больше он не поддастся порыву и не испортит все дело.

– Ты проснулась, и теперь все хорошо. Как себя чувствуешь?

– Очень слабой. И… вообще-то, все ужасно… – Она судорожно вздохнула. – Магнус, я же своей магией людей убила…

Взрыв унес жизни более двухсот человек – кто-то умер сразу, кто-то потом. Но сообщать Люции эти горестные цифры определенно не стоило.

– Никто не осуждает тебя, – сказал он. – Ты сделала то, что было необходимо. Без этого мы не смогли бы победить и погибли бы. Так что на тебе никакой вины нет.

– Он тоже мне так говорил… Что я ни в чем не виновата.

Взгляд Магнуса сразу стал пристальным.

– Он – это кто?

– Никто. – Она сжала губы и отвела взгляд.

– Люция, кто такой Алексиус?

Люция вновь повернула к нему голову, и теперь глаза у нее были круглые.

– Откуда ты знаешь его имя?

– Мне сказали, что ты шептала его во сне, – ответил Магнус, сам чувствуя, как зашевелилось внутри что-то темное. И весьма неприятное.

– Алексиус… он… – Люция мотнула головой. – Никто. Просто сон. И не более.

Прежде чем Магнус успел еще о чем-либо спросить, дверь скрипнула и вошла королева. Одна, без сопровождения.

Первым долгом она улыбнулась сыну:

– Я зашла взглянуть, как наша Люция. Быть может… – Тут она ахнула и в несколько быстрых шагов оказалась подле кровати. – Люция, деточка! Слава богине, ты к нам вернулась!

Горе на лице принцессы уступило место холоду.

– С ума сойти, – сказала она. – Вот это приветствие! Я, должно быть, на пороге смерти была, раз ты так расчувствовалась!

Королева вздрогнула.

– Наверное, я это заслужила, – проговорила она.

– Приношу извинения, матушка. – Люция побледнела. – Я… я совсем не собиралась язвить. Прости. Как-то само собой выскочило…

– Все к лучшему, деточка. Чувства нужно высказывать. Не стоит держать в себе. – Королева присела на край постели, уже полностью владея собой. – Ты помнишь прошлый раз, когда пробуждалась от сна? Такое ведь и прежде случалось.

Магнус быстро посмотрел на нее:

– Вот как?

Мать кивнула:

– При мне – дважды. Увы, это длится всего минуты, после чего она снова погружается в сон.

– Почему ты не рассказывала мне об этом? – сердито и резко спросил Магнус.

– Потому, – терпеливо проговорила королева, повернувшись к нему, – что это лишь разочаровало бы тебя. Я же знаю, как глубоко ты привязан к сестре.

Что-то в ее тоне заставило его насторожиться. Знала ли она, подобно Люции, его невеселую тайну?

Вот бы все начать с чистого листа. Вернуться к тем временам, когда между ними все было гораздо проще. Начать заново…

Но это невозможно.

– Я не помню никаких пробуждений, – с усилием принимая сидячее положение, ответила Люция.

– Все равно ты должна была рассказать мне, матушка, – сквозь зубы проворчал Магнус. – Как и отцу.

– А потом принять на себя его гнев, когда она опять погрузится в сон? Нет уж, сынок. Не стоило ему говорить. Лучше посмотрим, как дело пойдет. Пока не уверимся, что на сей раз она останется с нами, – королю ни слова!

– Я ни за что снова не усну, – сказала Люция.

– Ступай. – Королева поднялась и сжала руки Магнуса. – Я сама позабочусь о дочери.

– Но, матушка…

– Ступай, – твердо повторила она. – И смотри, без моего ведома не говори королю!

Несмотря на злость, Магнус понимал, почему мать скрыла от него такие важные известия. Он и сам сделал бы то же, чтобы защитить Люцию.

– Ладно, – по-прежнему сквозь зубы выговорил он. – Но я вернусь.

– Конечно вернешься. Ты никогда не был способен надолго оставить ее. Она ведь единственная, кто небезразличен тебе.

На разорванной шрамом щеке задергалась жилка.

– Не так, матушка. Когда-то и ты была мне небезразлична. И я снова мог бы тебя полюбить, если бы ты мне только позволила.

От его слов глаза королевы подозрительно заблестели, но она лишь слегка кивнула ему. Магнус перевел взгляд на Люцию:

– Я скоро вернусь. Я тебе обещаю. Только… пожалуйста… не засыпай снова!

И он оставил их, как и велела ему королева.