Текст книги "Моё тело — тюрьма (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 27. Практика

– Привет! Что, работаете, негры, солнце ещё не село? – со смехом спросил их бригаду подошедший к ним Коля Любимых.

– Время-то ещё только начало шестого, – ответила Ирина, отрываясь от калькулятора и записи показателей, которые она вычитала и складывала, заполняя бланки, чтобы в дальнейшем не терять время на обсчёты.

– А твои что, уже уехали? – спросил Колю Саша, не отрываясь от теодолита. – Угол сорок восемь градусов ровно, отметка двести сорок четыре, – продиктовав показатели Таше, их главный геодезист махнул Васе Пушкину, стоящему с рейкой, чтобы тот переходил на следующую позицию.

Коля Любимых состоял в одной группе с Домниным и другими городскими ребятами, так что у них было, как и предсказывала Таша: работа с десяти и до трёх-четырёх, потом все разъезжались домой. Хотя и трассу им дали недалеко от корпуса факультета. Всё-таки Марина Георгиевна была довольно рациональна и практична и старалась сделать так, чтобы всем было удобно. Например, за инструменты они расписались и могли забирать их в общежитие, а не хранить в выделенном для практики кабинете.

– Это ведь триста пятая точка? – уточнила Кира, делая пометку в абрисах.

– Да, триста пятая, – ответила Таша и, заглянув в записи Ирины, которые почти всё дублировали, уверенно кивнула. – Точно. Триста пятая. Угол поворота съезда в те дома это должен быть.

– А когда закончить планируете? – вклинился Коля. – Может, на пляж съездим? Жара такая…

– Мы думали до конца перекрёстка дойти и закончить. У нас те точки проставлены и замеры расстояний тоже все сделаны, – ответила Кира. – Можно и съездить, я ещё ни разу на местном пляже не была…

– Купаться не советую, – сказала Ирина. – Река не очень-то чистая. А городской пляж ещё и ниже заводской зоны находится. Если ехать, то на ГЭС или километров за тридцать хотя бы от города, туда, где дачные посёлки начинаются.

– На ГЭС? А это далеко? – оживился Коля.

– На ГЭС да, далеко, туда на электричке надо из центра, хотя от Комплекса намного ближе выйти на Блочную и через десятый микрорайон на автобусе. Минут сорок ехать, я думаю, – ответила Ирина, как единственная среди них местная.

– Значит, сегодня только на городской пляж можно успеть, – пожал плечами Коля. – Ну так что? Едем? – и широко улыбнулся.

– Ладно, закончим – и можно съездить, – заключил Саша. – У воды хоть посидеть, если не купаться.

– А я всё равно буду купаться, – пожал плечами Коля. – Ладно, тогда я в общагу. Зайдёшь за мной, Сань, ладно?

– Ага. Угол пятьдесят шесть градусов, одна минута, тридцать четыре секунды, отметка двести сорок один.

* * *

В итоге на пляж они поехали впятером: Вова и Вася отказались, сказав, что за день набегались с двухметровыми рейками и хотят просто тюленить в горизонтальном положении и никуда по жаре не ехать.

Городской пляж Кире понравился. Даже не купаясь, можно было много чего там делать. Поиграть в волейбол. Позагорать. Поесть мороженое, которым её и Ташу неожиданно угостил Коля. На пляже было намного свежее из-за воды, тем более при желании можно найти тень. Купальник Кира с собой не брала, так как купаться не планировала, ограничившись короткими шортами и топиком на тонких лямках с открытой спиной и плечами.

Вода приятно охлаждала ноги. На практике они одевались в рабочую одежду, а на ноги – носки с кроссовками, так что к вечеру ступни конкретно запаривались.

Народа вроде много, но пляж был очень свободным и простирался вдоль реки более чем на километр, и это только облагороженная часть с завезённым песком, палатками, негромкой музыкой кафешек, арендой всевозможных матрасов и плавательных средств. Если уйти дальше, то можно дойти до травки и, судя по пятнам полотенец вдали, такие любители относительного уединения находились.

– Завтра воскресенье. Вы завтра работаете? – спросил Коля. Одногруппник вышел из глубины и пошёл рядом с Кирой, загребая ногами воду.

– Нет. Устали. Решили, что отдохнём этот день, – помотала головой она.

Целый день на одуряющей жаре действительно выматывал. Они работали с восьми утра и до одиннадцати, в полдень на их участке нещадно палило солнце, поэтому они забирали инструменты в общежитие, обедали там, отдыхали и в два часа снова выходили, работали до шести-семи вечера, в первые дни до восьми даже получалось, но чем дольше длилась жара, тем труднее было. Вася и Вова, которые таскали по очереди рейку и измеряли расстояния между точками с помощью двадцатиметровой рулетки, постоянно ныли и стонали. Кира носилась, как сайгак, туда-сюда, отмечая точки, которые нужно снять, и делая абрисы для будущей карты. По поводу каждой точки Вася с ней спорил, пытаясь сачкануть и сделать работы поменьше. Но как бы то ни было, их трасса была длиной примерно тысячу двести метров и к ней выходило множество тропинок и дорожек, с левой стороны был тротуар с канавой, с правой – дома в низинке. Им надо было снимать створ в десять метров от оси дороги. А в него входили и тротуары, и низинки, и дома, и все ямы, овражки, кюветы, отдельно стоящие деревья, дорожные знаки, фонарные столбы. А это несколько сотен точек. Так что на съёмки жилой части плана они потратили почти всю первую неделю. Далее был поворот и более прямая дорога через лес, снова поворот, и их трасса заканчивалась на конце корпуса Аэрокосмического факультета напротив остановки. А потом нужно было делать обратный ход, то есть снять всё то же самое, но от конца в начало. И чтобы всё совпало в полярной системе, которую так просто не подгонишь. Всё относительно слишком.

– Поехали тогда завтра на ГЭС? – предложил Коля, вырывая Киру из воспоминаний прошедшей рабочей недели. – Там искупаться можно нормально. Здесь и правда вода какая-то странная и чем-то пахнет неприятным.

– О, можно! – улыбнулась Кира. Сидеть в четырёх стенах в такую жару не хотелось. – Катю с собой возьмём? – вспомнив о подруге, которую всю неделю не видела, спросила она.

Тем более что Коля не чужой Кате человек, всё-таки земляки, он у неё очень часто бывал и, кажется, даже жил где-то в соседнем с её подругой блоке, если не в том же самом – Кира как-то не уточняла.

– А я уже у неё спрашивал и про пляж, и вообще о планах, – ответил Коля. – Они решили вообще без перерывов съёмку делать. Чуть ли не до десяти работают и с семи утра. У них трасса недалеко от общаг, как раз от остановки и до Блочной.

Кира хмыкнула. С одной стороны, вроде и близко, чтобы таскать инструменты, а с другой, там же просто тьма точек и замеров! Общежития, плюс остановка, поворот, вдоль трассы ещё шла пешеходная дорожка, с которой было много тропок, столбы, деревья, кусты. На одном пятачке можно крутиться полдня и снять десять метров.

– А-а… – протянула Кира. – Жалко. Я, конечно, тоже хочу побыстрее домой поехать, но один-два дня ничего не решат. Можно и надорваться так. Всё-таки тяжело, у меня уже дважды был тепловой удар.

– Так что, поедем на ГЭС? – повторил вопрос Коля.

– Да, конечно поедем, – кивнула Кира. – Интересно же, что за ГЭС такая?

* * *

Утром они выехали в восемь, чтобы не париться в жарком автобусе. Пляж на ГЭС оказался более компактным, чем городской, но тоже классным. Там можно было перекусить сосисками в тесте, пирожками, мороженое продавали.

Они провели вместе с Колей целый день и очень много разговаривали. Коля рассказывал про себя, потом ушли в какие-то теологические диспуты, после про поступление поговорили, о том, как учиться. Коля даже обсудил с Кирой всех одногруппниц и сказал, что из всех девчонок в двух группах симпатичными можно назвать Ассоль, её и Ольгу из их группы.

– С Олей Спеловой я согласна на все сто, – кивнула Кира. – Она такая милая, миниатюрная и выглядит как куколка. А больше всего мне нравятся её ямочки на щеках.

Причём Ольга была очень-очень скромной и стеснительной и совершенно не замечала своей привлекательности, что придавало ей ещё больше шарма.

– Впервые слышу, чтобы одна девушка хвалила другую, – покачал головой Коля.

– Но вот насчёт Ассоли я с тобой не соглашусь. Хотя она действительно симпатичная, имеет необычный разрез глаз, довольно чистую кожу, хорошую фигуру, но слишком поверхностна и, как мне кажется, зациклена на своей внешности. И вследствие этого характер у неё специфический.

– Ну, красивая девушка должна быть немного стервой, – ответил Коля.

– Кому должна? – засмеялась Кира. – Может, просто это лично твой типаж?

– Может, и мой, – согласился Коля.

– Раз так, тогда попробуй с ней поближе познакомиться, – предложила Кира. – Ассоль тот единственный раз, когда мы с ней близко общались, страдала по поводу того, что ей нужен парень. И что-то мне подсказывает, что с той поры у неё мало что изменилось в личной жизни.

– А ты?

– Что я? – приподняла бровь Кира.

– Не спросишь, почему я считаю тебя красивой?

– Коля, ты что, считаешь, что Америку мне открыл? – фыркнула Кира. – Меня многие считают красивой. И мне говорили это много раз. И такие поверхностные суждения меня даже печалят. Никому не интересно, что я отличный собеседник, люблю рисовать или пишу стихи. Что я хороший, верный, понимающий друг. Все смотрят на внешность, а не на личность. А ведь внешность меняется. Разве не так? Люди старятся, толстеют… и я уже молчу о просто декоративной косметике, которая способна украсивлять и менять до неузнаваемости. Знаю я одну девушку, которая по утрам в ванной на два часа запирается, чтобы муж её без косметики не увидел. А если увидит, то что? В обморок упадёт? Хотя, может, и так, если никогда её ненакрашенной не видел. Но разве это нормально? И в итоге, выбирая кого-то чисто по внешности, ты через какое-то время остаёшься ни с чем, потому что ничто не вечно. Подумай об этом. Пойдём лучше купаться, а то я уже перегрелась. Не хочу, чтобы снова случился тепловой удар.

Они искупались, и Кира использовала свою любимую уловку в разговоре с парнями: давала им рассказать о себе, чтобы они не начинали поднимать всякие неудобные ей темы о чувствах и прочем. Однажды даже её друзья – Митя и Артём – почти месяц пытались ей признаться, а в результате она их забалтывала, запутывала и сбивала с серьёзных настроев. И они считали, что просто Кира такая наивная и ничегошеньки не понимает и так случайно из раза в раз происходит, что пришёл с серьёзным разговором, раз-два, уже пора идти домой и так и не сказал, что хотел.

С пляжа на ГЭС они с Колей вернулись поздно вечером на электричке, ещё договорились на сессию боди-арта, когда Кира рассказала о своём увлечении и их поездке с Катей к ней в гости.

Впрочем, Коля явно был из понятливых и даже смотреть стал на неё спокойней и больше не пытался «прощупать почву».

Так как Кира не любила что-то откладывать в долгий ящик, то их боди-арт фотосессия состоялась в понедельник вечером. На плёнке были кадры, которые она сделала на экзамене по физике, а также фотографии их группы во время работы и как они ездили на пляж все вместе. Коля с боди-артом. Так что Кира решила, что на оставшиеся двадцать кадров можно сфотографировать остальные группы, кого поймает, чтобы закончить студенческий альбом: там как раз осталось парочка листов, – и чтобы успеть сделать и показать-заказать фотографии. В группе, если кто где был на кадрах, фотографии себе заказывали. А некоторые даже брали и те фотки, где их не было, – «на память». Впрочем, и оставаться ради фоток дольше необходимого Кира не планировала: получится – хорошо, нет – так в следующем учебном году, значит, покажет. Всё равно каникулы максимум полтора месяца выходят.

* * *

– Привет, Кира! – поздоровался темноволосый парень, шедший мимо них утром во вторник. Приглядевшись, Кира узнала их с Катей спутника во время дискотеки в «Болиде».

– О, Серёжа, привет, какими судьбами? – улыбнулась она.

– Я на практику иду в Аэрокосмос, – ответил тот, назвав бытовавшее среди студентов название здания корпуса аэрокосмического факультета. – Я там учусь. А ты что тут?

– У нас геодезическая практика. Работаем, так сказать, в поле. Делаем съёмку местности. Наш участок от остановки у домов до остановки у твоего факультета.

– Ясно, ну, я побежал тогда. Вы тут долго будете работать?

– Мы, – она засмеялась, припомнив старый армейский анекдот, – «работаем отсюда и до обеда».

– Значит, ещё увидимся, – улыбнулся Серёжа.

* * *

– Привет, Кать! – зашла вечером Кира к подруге, наконец застав дома в среду.

– Заходи, – посторонилась та. Кира прошла и села на диван. – Как дела?

– Съёмку начинаем заканчивать, поворот и Аэрокосмос остался, – ответила Кира. – Помнишь Серёжу? Ты говорила, что он к тебе приходил после той дискотеки… Вчера и сегодня виделись с ним. Сначала вроде как мимо прошёл, а потом, когда возвращался с практики своей, с нашими познакомился. Потом сбегал в магазин, купил нам воды, газировки. А сегодня с обеда притащил карты и с парнями резался в дурака в обед. Даже потом помогал рейку таскать по лесу. Интересно, ему что, совсем делать нечего?

– Может, и нечего, – пожала плечами Катя. – Мы с ним не встречались с середины сессии, не знаю.

– Ты какая-то… – внимательно посмотрела на подругу Кира. – Что-то случилось?

Катя вела себя не как обычно и была холодна. Она как будто вибрировала… раздражением.

– Нет, ничего не случилось… – поджала губы Катя.

– Наверное, ты очень устала? Мне Коля Любимых говорил, что вы совсем без выходных работаете и с утра до позднего вечера, – Кира не стала лезть с советами по поводу своего мнения в нерентабельности подобного метода работы. Практика рассчитана на четыре недели, но три из них, хоть ты как упахивайся, всё равно потратишь. На съёмке можно выгадать всего пару дней, так как теодолит и нивелир выдавались по одному на бригаду. И это всё если не опускать ошибок. Были ещё обсчёты результатов всех замеров, и план чертить надо, и делать сам отчёт.

– Говорил, когда вы на ГЭС ездили? – уточнила подруга.

– А? Ты знаешь? Да, в прошлое воскресенье там были. Ничего так. Народу поменьше, чем на городском пляже, и воды много. Не зря «морем» то место называют, даже другого берега не видно, – улыбнулась Кира воспоминаниям. – Вы когда и где завтра будете? А то хотела пробежаться по участкам и народ пофоткать.

Она уже сделала кадры с бригадами из своей группы, но пять кадров ещё осталась.

– Мы уже нафотографировались, – пожала Катя плечами и отвернулась. – Я тоже фотографирую, да и фотоаппарат у меня получше твоей мыльницы.

– Ну ладно тогда, – атмосфера была натянутой, и Кира не понимала, в чём дело. – Я, пожалуй, пойду. Отдыхай.

– Пока.

– И что это с Катей? – пробормотала Кира, шагая по лестницам на свой девятый этаж. – Может, она из-за Серёжи расстроилась? Мне же не показалось?

Глава 28. Конец практики

Кира ела мороженку, которую захотела прямо с утра, потому что завтрак не лез. В комнате уже было жарко, так как утром в окна светило солнце. Так что она не поленилась спуститься и сходить в киоск на остановке. Тем более, что мороженое там завозили рано утром, битком набивая ларь, и уже к обеду всё заканчивалось.

Установилась какая-то совсем аномальная жара. Она даже включила радио, чтобы послушать прогноз. Ди-джей обещал расплавленный асфальт и плюс сорока два.

Грим жару не любил, сообщил, что в такую погоду у него тратится слишком много энергии, и сказал, что будет заниматься своим «побегом из Шоушенка». Кира однажды упомянула в таком контексте свой любимый фильм, и Гриму это понравилось.

В пятницу Коля Любимых разрекламировал им ранние утренние сеансы в кино, сказав, что билеты до девяти тридцати всего за двадцать рублей – почти что даром. А сейчас идёт очень крутой фильм «Мумия возвращается» и надо обязательно его посмотреть в кино со «звук вокруг». И что если поехать на сеанс к восьми двадцати, то можно вернутся в общагу уже в одиннадцать. Переждать полдень, пообедать и начать работать как обычно, в два часа. И все они, кроме Васи Пушкина, соблазнились и поехали в кино утром в субботу. Даже Серёжа, который Колю поддержал. Парни купили им с Ириной и Ташей билеты. Фильм оказался страшным. А «звук вокруг» заставлял Киру подпрыгивать на кресле и сползать вниз, страшные моменты она в итоге смотрела через пальцы, парни ржали и радовались её реакции, но в целом и фильм, и кинотеатр, в который они так и не сходили с Митей, Кире очень понравились. Потом они действительно отлично поработали, как будто набравшись сил от того, что позволили себе отвлечься и отдохнуть в компании. Только Вася ныл, вздыхал и сожалел, что не поехал с ними.

В ту же субботу вечером Кира увидела записку на вахте общежития и связалась с Максом из «семьи». Тот сказал, что они толпой едут на речку на электричке примерно за сорок километров от города. За все заводы, на небольшой безлюдный пляж у дачных посёлков. В итоге на всё воскресенье Кира уехала с ними: там было шесть парней и десяток девчонок: часть из её «семьи», часть из другой. Они очень хорошо провели время, покупались и пофоткались – Кира как раз почти добила плёнку – счётчик показал, что уже тридцать шестой кадр и обычно в бобинке ещё было не больше двух кадров, а чаще вообще – полтора. Вернулись в город они всей компанией около десяти вечера. И Макс даже проводил Киру до общаг.

Кира пыталась позвать с ними Катю, но та отказалась, сказала, что они продолжают съёмку. Их разговор вообще произошёл через порог: Катя даже к себе не пригласила зайти, так что… всё это было ещё более странным и напряжённым. Но Кира решила, что всё дело в их ненормальном рабочем ритме и Катя просто очень физически и эмоционально устала.

Начался новый понедельник и третья неделя практики.

Так что Кира ждала, пока приедут Таша с Ириной и они двинутся на свой объект. По предварительным прикидкам им осталось один-два дня съёмки: они вернулись к остановке, с которой начали. Обратный ход давался немного легче. Возможно, они просто приноровились, привыкли и начали работать более слаженно. Ну и Вася перестал препираться, потому что все точки были уже размечены.

– И как можно жить в такой жаре? – внезапно спросил Грим, которого похоже выманила мороженка. – Это ужасно…

– Да, это тебе не ледышка-Сиус, – хмыкнула Кира, доедая вафельный стаканчик. – Но я с тобой согласна: утро, а уже пекло. Кстати, я тут подумала. У меня до знакомства с тобой никогда не случалось тепловых или солнечных ударов, хотя я раньше в походах весь день на солнце была или на том же огороде, причём без головного убора. А тут через день практически.

– Твоё тело постепенно меняется, – пояснил Грим. – Мы же теперь вместе, поэтому оно подстраивается и под меня тоже. Терморегуляция чуть по-другому начала работать.

– Мне кажется, что у меня температура тела стала ниже, чем положенные тридцать шесть и шесть. Но если так, то и жара должна тяжелее переноситься. Хм.

Кира достала градусник и зажала его в подмышке. Ртутный столбик замер на делении «тридцать пять и восемь» и даже спустя пять минут не сдвинулся выше.

– Ого… Почти на градус ниже нормальной. Раньше всегда чётко тридцать шесть и шесть было.

Ключ в двери повернулся, и вошла Таша.

– Привет! Фу-у… Ну и жарища! – выдохнула соседка. Таша разулась, шагнула до «кухни», налила себе из специального кувшинчика для кипячёной воды и шумно выпила. – В автобусе просто ад… О, Кира, всё спросить у тебя хотела, каким ты дезодорантом пользуешься? Я вот чем только не мажусь, а потею, как свинья…

– Свиньи не потеют, – машинально ответила Кира.

– А?

– Эм… Просто свиньи не потеют, их терморегуляция происходит только за счёт дыхания и валяния в грязи, а вот лошади – да, потеют, как и люди, всем телом, – пояснила она соседке. – У нас как-то вопрос такой был на играх, и почти все его провалили.

Кира смолчала, что Андрей знал и их команда ответила, а ей запомнился этот странный факт.

– Тогда я как потнючая загнанная лошадь с самого утра, – со смешком фыркнула Таша. – Да уж…

– Да уж… – повторила Кира. – А дезодорант… У меня есть какой-то, но я, если честно, им не пользуюсь.

– Да? – удивилась Таша.

– Да, – кивнула Кира, отмечая про себя и эту особенность своего организма, про которую она не могла вспомнить, было ли так раньше, до вселения Грима, или нет. Но если поразмыслить, пот выделяется, чтобы охладить тело. А если её тело и так холоднее, чем норма?

– Блин, везёт тебе тогда, – вздохнула Таша, – пойду быстро сбегаю, душ приму внизу. А то просто фу.

– Грим, я же действительно не потею… – когда соседка ушла, сказала Кира. – Тоже твоя работа?

– Не моя. Просто тело всегда подстраивается под сознание. Ты же это сама знаешь. У вас даже есть такое понятие, как «психосоматика». Можно «уговорить» или «настроить» организм на многое. И хорошее, и плохое. Разные болезни, появляющиеся от расстройства, тревог, переживаний. Или «чудесные исцеления», когда люди живут в мире с собой, когда во что-то верят, в то же исцеление или что им нечто поможет, «эффект плацебо» и прочее.

– Да. Я поняла, о чём ты, – сообразила Кира. – Я могла вызвать у себя высокую температуру, когда не хотела идти на физкультуру на лыжах или за пару часов вылечиться от гриппа, когда мама обещала, что мы пойдём в гости или кино.

* * *

– Кира, мне кажется, что ты нравишься Серёже, – с серьёзным лицом сказала Ирина, когда они пили чай втроём в пятницу. Несмотря на их надежды, съёмку они завершили только в четверг днём и теперь всё обсчитывали, решив ударно поработать без выходных, чтобы завершить работу к понедельнику.

Кира чуть не захлебнулась чаем, который как раз глотнула.

– Да-да, не зря же он к нам постоянно ходит, то есть ходил, – поддержала Таша. – А ещё он на тебя так смотрит, когда ты не видишь. Я удивляюсь, что ты не обращаешь внимания на него. Довольно симпатичный мальчик.

– Мне кажется, ему просто делать было нечего, вот и проводил с нами время, – ответила Кира, прокашлявшись. – И по мне, так он с парнями нашими общался, а вовсе не из-за меня с нами тусил. Кстати, я всё-таки подбила вечером обратный ход, всё сошлось, хотя по правде, у нас разница всего в пару минут была, значит, и ход бы изначально нормально сделан, молодец Саша. Я секунды раскидала в десяток точек и всё стало красиво. Значит, можно начинать отрисовывать план и готовить отчёт по практике.

– Бригада, где Голева Катя, сегодня сдалась, – сказала Таша, которая ходила в корпус факультета спросить про оформление отчёта у Марины Георгиевны. – Но ещё у них был отдельно типа зачёт. Получается, они за восемнадцать дней закончили, ну за девятнадцать, если считать день сдачи.

– Ну мы, если подсчитать чисто дни, примерно так же, получается, работали, только у нас были выходные и не с восьми до десяти, – ответила Ирина. – А усталость плодит ошибки вдобавок.

– Угу, – кивнула Кира, полностью согласная с Ириной. – Ну… сдать в понедельник или даже во вторник всё равно тоже неплохо, ещё только середина месяца и начнутся каникулы.

– Тогда на тебе, как художнице, план, – сказала Ирина, – а мы с Ташей и Сашей займёмся заполнением отчёта.

– Круто, что сегодня уже не нужно никуда ходить, – протянула Таша. – Жара невозможная. Опять на термометре почти сорок градусов. И это ещё только десять утра.

– Кира, и всё же насчёт Серёжи… – Ирина, по всей видимости, решила добить до логического конца и по возможности «осчастливить» своими откровениями. – Он тебе разве не нравится?

– Хм. А с чего он мне должен нравиться? – удивилась Кира, разыгрывая непонимание. – И раз вы, девочки, проявляете такое сильное любопытство, то проясню этот момент раз и навсегда. Меня совершенно не волнуют чьи-то там гипотетические ахи и вздохи на мой счёт. Я считаю, что пока ко мне не пришли и не признались в симпатии прямо, открытым текстом, я не имею права что-то там придумывать о чувствах другого человека. Кто я такая, чтобы решать за других? К тому же меня нисколько не прельщают мямли, которые элементарно стесняются подойти к девушке или поговорить. Даже если у них есть какие-то чувства, то что с того? Если они об этом молчат – это их право. Я что, должна додумывать и придумывать, что я кому-то там нравлюсь? Фи.

– Ну, так-то правильно, – подумав, кивнула Ирина. – Ко мне Саша сам подошёл и стал ухаживать конкретно. Цветы подарил, позвал в кино. Сказал, что я ему нравлюсь… По Серёже и правда непонятно, что он именно к тебе приходит. Вроде болтает с Васей и Вовой и в карты с Колей, когда тот приходит с нами посидеть, режется.

– Вот-вот, – хмыкнула Кира. – Ладно. Допиваем чай, и я начинаю вычерчивать план по нашим точкам.

* * *

В дверь постучались.

Кира встала с кровати и открыла двери. Комната за три недели практики стала настоящим «проходным двором» для всей их бригады и половины одногруппников, живших в общежитии. Кто-то приходил, чтобы посоветоваться насчёт отрисовки карты, кто-то просил, чтобы она сделала красивые заливки зданий, кто-то – просто так, чтобы пообщаться. Стук был очень похож на тот, которым пользовался Серёжа, который несколько раз с ними обедал в их комнате, всегда притаскивая палку колбасы или хороший кусок сыра, газировку, конфеты или печенья к чаю, так что они не были против покормить и его.

И, открыв дверь, Кира увидела именно Серёжу.

– Привет, – прошёл в комнату парень. – Я вас уже какой день на дороге не нахожу, решил к тебе зайти…

– А мы всё, – довольно улыбнулась Кира. – Завтра, в понедельник, сдаваться пойдём уже. Я вот, сумки собрала, домой поеду, как только, так сразу.

– Понятно, – протянул парень. – Что сейчас делаешь?

– Да так. Решила отдохнуть, а вообще на письма отвечала, – она кивнула на стол, где лежала пачка корреспонденции.

– Ого! – округлились и так большие карие глаза Серёжи. – Дашь свой адрес? Я тебе тоже напишу летом.

– Ладно, – пожала плечами Кира, записывая на листочке адрес родителей. – Лето-то нынче очень короткое, полтора месяца осталось. Хорошо ещё, что нам практику на неделю раньше Марина Георгиевна сделала, а то, как мы ни старались, всё равно три недели потратили, ну и плюс сегодня. Держи, – она отдала листок Серёже, – мне нравится получать письма.

– Не сомневаюсь, – покосился тот на стопку конвертов. – Может, на пляж съездим? Если ты свободна.

– Мне надо ещё кое-что повторить будет из геодезии. Нам сказали, что сдача практики будет с защитой. Но я могу взять учебник на пляж, совместить приятное с полезным.

– Тогда идём?

– А ты там купаться не будешь? Или у тебя всё с собой? – озадаченно спросила Кира.

– Купаться не буду, – мотнул головой Серёжа. – Позагораю в шортах.

– Тогда знаешь что? Я ещё возьму с собой краски и фотик, – решила она. – Сделаю себе боди-арт, а ты меня сфотографируешь, ладно? Там ещё кадр или полтора осталось.

– Боди-арт? – удивился Серёжа и даже немного покраснел.

– Да, я шорты надену, ноги разрисую и руку. Иди, подожди меня внизу. Я соберусь и переоденусь.

– А-а, понятно. Ладно. Подожду тебя внизу.

– Я быстро!

Визит Серёжи напомнил о том, что Катя в те разы, когда Кира пыталась с ней поговорить, её избегала, врала, что ей нужно срочно к друзьям. А после сдачи уехала домой, даже не заскочив попрощаться или рассказать, что вообще спрашивали.

– Грим, как думаешь, Катя действительно больше не хочет со мной общаться? Только совсем не понимаю, почему…

– И ты думаешь, я пойму, что случилось? Я вообще в ваших человеческих отношениях пока не разобрался. Вы очень странные, – буркнул в ответ Грим. – Но могу предположить, что её внешний вид больше соответствует её друзьям, чем тебе, и она ощущает общность с ними, чем с тобой.

– Хочешь сказать, что она ощущает себя рядом со мной как «некрасивая подружка»? Серёжа первым познакомился с ней, они, кажется, даже типа встречались пару недель, потом Серёжа переключился на меня. Ну вроде как. По рассказам девчонок. И Коля – Катин одноклассник бывший – вроде тоже со мной на пляж поехал. Но ведь он и её звал… И я предлагала… А они такой темп влупили бешеный, что не вздохнуть, ни охнуть. Не знаю… Как-то такая глупая причина, а она умная. Да и не нужны мне ни Серёжа, ни Коля.

– Конкуренция – основа вашей расы, – ответил Грим.

– Ну может… – Кира переоделась, захватила учебник, краски и фотик. Насчёт Кати она решила сделать ещё попытку в следующем учебном году и если с ней дружить не хотят, то навязываться она не станет. Мало людей, что ли, вокруг?

Коля как-то сразу понял, что она не настроена к нему и строить с ним какие-то отношения, кроме дружеских, не собирается. Серёжа, возможно, на что-то надеялся. И Кире казалось очень глупым говорить что-то типа «Не влюбляйся в меня». Звучало напыщенно и самолюбиво. Вроде как «все в меня влюбляются, и ты не исключение». Но ведь она могла и ошибаться?

Они просто болтали, Кира сделала боди-арт, вышло ровно два кадра до конца плёнки. Потом Кира готовилась, читая книгу, а Серёжа молчал и, наверное, пялился на неё – а может, и нет. Ей было всё равно, смотрят ли на неё, потому что из-за боди-арта смотрели многие. Даже подходили и спрашивали, татуировка ли это.

На выхода из пляжа Кира смыла всё в речке, но нужно было мыло: следы фиолетово-синей краски остались. Растительный узор оказался похож на что-то вроде варикоза, потому одна возрастная женщина в автобусе сказала ей срочно провериться у врача по поводу вен.

* * *

– Ну что? Всё в порядке? – спросила Таша.

Кира как раз до конца пролистала, прочитала и проверила каждую страницу отчёта. Компьютер был только у Ирины, и поэтому та всё напечатала, чтобы не писать печатными буквами от руки, как того требовали стандарты ВУЗа.

Таша забрала отрисованный план ещё в воскресенье до прихода Серёжи, сказала, что передаст Ирине и та с утра всё подошьёт.

– Да, очень красиво получилось, – резюмировала Кира весьма довольно. Среди всей группы ей не было равных по скорописи печатными буквами, но одна ошибка – и страницу надо переписывать заново. Если преподаватели видели замазанное корректором, сразу снижали оценки, да и вид после исправлений таким способом работа имела соответствующий.

– Ну что, ваша группа готова к сдаче? – спросила их Марина Георгиевна, выглядывая из своего кабинета. – Если вы готовы, то заходите.

* * *

– Кира! – окликнул её возле деканата знакомый голос.

– О, привет, Лёша! – радушно поприветствовала она Домнина.

– Ну что? Как вы сдали? – поинтересовался тот.

– Саша, Ирина и я получили «отлично», Таша с Вовой «хорошо», а Вася «удовлетворительно», – отчиталась она.

Сначала Кира недоумевала, как можно оценить всех по общему отчёту, а потом выяснилось, что Марина Георгиевна была не лыком шита. Их преподаватель, как оказалось, часто наблюдала за всеми группами, смотрела, кто, где и как работает. Да и на защите каждого опросила так, что стало понятно, кто что-то понимает в геодезии, а кто «плавает» и не может теодолит от нивелира отличить.