Текст книги "Предания старины глубокой"

Автор книги: Миясат Шурпаева

История большой любви

В дагестанском рукописном фонде ИИЯЛ хранятся стихотворные письма, написанные на аджаме в 80-х годах девятнадцатого века. Эти полные страсти и любви строки захватывают и сегодня. Но известно, что за ними стоит и трагедия. Любовная переписка Патимат Кумухской и Маллея Балхарского стали классикой лакской поэзии.

Голос муталима

В девятнадцатом веке Казикумух считался культурным и научным центром нагорного Дагестана. Некто Бейту-Мамма из Балхара в один из погожих дней привёз сюда на учёбу своего родственника. Молодой человек, которого все называли Маллей, выказывал желание учиться, а это благое дело. Юноше шёл тогда семнадцатый год, и у него действительно был великолепный голос, что было немаловажно для религиозного образования.

Рашку-кади, старший кади Кази-Кумухской Джума-мечети, услышав голос Маллея, поручил ему ежедневно петь азан с крыши мечети.

Однажды в Джума-мечети проводился мавлид в честь отъезжающих в хадж паломников, и на этот мавлид в первую очередь были приглашены люди состоятельные, причислявшие себя к ханскому роду. Они приходили и делали свои пожертвования в пользу муталимов медресе и сирот округа. Пришла на мавлид и вдова Яхъя-хана Аймисей со своей четырнадцатилетней дочерью Патимат и служанкой по имени Зулейхат.

Когда же при гробовой тишине в набитом прихожанами зале мечети раздался изумительно красивый голос Маллея, у многих навернулись слезы на глаза. Патимат вздрогнула, и сердце её остановилось. Этот божественный голос пленил душу юной девушки. Когда по окончании мавлида Патимат вернулась домой, она велела Зулейхат разузнать все об этом удивительном чтеце.

На следующий день Зулейхат принесла госпоже сведения о Маллее. Да, он выходец из бедной семьи, его отец Махмуд умер, когда ему было всего четыре года, оставив сиротами пятерых детей, самым младшим из которых был Маллей. Его подлинное имя было Магомед, но с малолетства его звали Маллеем. Так это имя и пристало к нему навсегда.

Продавец книг

После услышанного в Джума-мечети Патимат не могла найти себе покоя. Она вставала рано и выходила на балкон, чтобы услышать азан Маллея. Ей очень хотелось ещё раз встретиться с ним, но как это сделать, она не знала, ведь девушки из ханского тухума не могли свободно выходить на улицу. Её всегда сопровождали взрослые или прислуга. Мать Патимат была дочерью Тарковских шамхалов и строго придерживалась установленных веками правил.

Девушка лишилась сна, а днём не находила себе ни дела, ни места. Её состояние заметили домочадцы, и в семье забеспокоились о её здоровье. Единственной, кому решилась доверить свои страдания Патимат, была Зулейхат. Она попросила служанку придумать что-нибудь, чтобы она могла хоть раз свидеться с Маллеем.

Зулейхат пошла на хитрость. Она решила предложить Маллею явиться к ним под видом продавца книг. В те времена не было книжных магазинов, и продавцы книг ходили по домам, предлагая свой товар. Патимат одобрила план Зулейхат.

Известная своей расторопностью Зулейхат пошла к Маллею, рассказала, что юная госпожа после мавлида в Джума-мечети только о нём и думает и хочет видеть его, а потому он должен явиться в её дом под видом продавца книг. И, разумеется, никто не должен об этом знать. Маллей, испугавшись, поначалу стал отказываться, но Зулейхат сказала, что к ним приходят все торговцы, даже гончары из Балхара. И Маллей поддался уговорам и обещал придти.

В назначенный день после обеденного намаза Малеей постучался в ханский дом. В это время Аймисей с дочерью в комнатах второго этажа занимались вышивкой золотом по бархату, а Зулейхат прислуживала им. Когда дворовый сообщил, что за воротами стоит молодой муталим и хочет показать книги, Аймисей отбросила шитьё и велела пропустить торговца наверх.

Маллей робко зашёл в комнату. На ковровой тахте, обложенной подушками, он увидел сидящих за вышивкой женщин. Его глаза устремились на девушку дивной красоты. Патимат вдруг растерялась, покраснела и, опустив голову, занялась работой.

Маллей до этого никогда не бывал в таких богато убранных комнатах, и уж тем более не стоял рядом со столь красивыми и ухоженными женщинами. Парень просто не знал, как себя вести.

– Что же ты, муталим, такой робкий? Покажи-ка, что за книги ты предлагаешь? – спросила Аймисей.

Маллей стал по одной подавать книги госпоже. Он заметил, что Патимат даже не взглянула на книги. Девушка ещё ниже опустила голову и дрожащими руками пыталась распутать нитки. Замешательство Патимат передалось и Маллею. Он не слышал, что говорила Аймисей, просматривая книги, пока его не окликнула Зулейхат и не сказала, что госпожа спрашивает цену книги о сновидениях.

Маллей неожиданно сказал:

– Не знаю… эта книга не моя, надо спросить друга, это его книга.

– Тогда иди и уточни у друга цену этой книги, я дам столько, сколько он скажет, – сказала Аймисей.

Маллей молча забрал книги и, уходя, бросил взгляд на Патимат. Их глаза встретились. Только за дверью он вспомнил, что поступил неучтиво, забыв попрощаться, но возвращаться не стал.

– Странный человек, а на мавлиде он мне показался молодцом, – сказала Аймисей, возвратившись к своей вышивке.

Патимат ждала, что Маллей появится ещё раз с обещанной книгой. Но он не приходил. Прождав напрасно три недели, Патимат написала своё первое послание к Маллею и послала его с Зулейхат:

 
Прими молитву и пожеланья
От пленницы голоса твоего.
Что за чудо творил ты на мавлиде,
Что зажёг в моей душе костёр?
И каждый день с высоты минарета
Посылаешь страданья мне.
Кто вложил в твой голос стрелы?
Или в нём орудует кинжал?
Душа моя истерзана до крови,
Тело моё истерзано до пят!
 

Передавая письмо Маллею, Зулейхат намекнула ему, что завтра вечером в такое же время вернётся за ответом. Прочитав послание, Маллей всерьез испугался. Он был наслышан о том, как поступают с теми, кто хоть словом или взглядом заденет ханских дочерей. Он не мог заснуть, встал спозаранку и, совершив утренний намаз, под предлогом навестить больную мать отправился в Балхар. Он рассказал о случившемся Бейту-Мамма и показал письмо Патимат.

– Письмо ведь не подписано, откуда ты знаешь, что его написала Патимат? А может, его Зулейхат написала? Может, тобой интересуется служанка, а не госпожа? – засомневался Бейту-Мамма.

– Нет-нет, – ответил Маллей, – это письмо ещё задолго до его получения я прочитал во взгляде Патимат. У Зулейхат же глаза совершенно немые.

– Хорошо, я сам отправлюсь в Кумух и очень осторожно разузнаю обо всем, а ты пока останешься дома, – сказал Бейту-Мамма…

Патимат беспокоилась. Несколько дней она не слышала азана Маллея, и Зулейхат говорит, что не смогла найти молодого человека.

Аймисей, заметив страдания дочери, подумала, что она заболела, и вызвала известную лекаршу Хадижат. Но та, не обнаружив у девушки болезни, посоветовала пить лечебные травы, почаще выходить на прогулки, ходить в гости и принимать гостей у себя.

Но Патимат не менялась, её не интересовали ни гости, ни книги, ни вышивка. Мать решила воспользоваться услугами ясновидящей, которая и раньше приезжала к ней и не обманывала её надежд. Та сказала матери, что её дочь не больна, а влюблена, и эта любовь может погубить её, если она не сможет от неё избавиться. Это известие для Аймисей было как гром среди ясного неба. Она попыталась то лаской, то хитростью выпытать у дочери, что с ней творится. Но всё было безуспешно. И Зулейхат разводила руками, изображая неведение.

Маллей пробыл в Балхаре больше месяца. Вернулся он по просьбе Гарун-бека, чтобы прочитать мавлид у него дома.

Когда к Аймисей от Гарун-бека пришёл человек с приглашением на мавлид, она обрадовалась, надеясь что это событие отвлечёт дочь.

Когда в распахнутые двери зала вошла группа чтецов мавлида, среди которых был и Маллей, все притихли. Мулла прочёл молитву, а вслед за ним и Маллей начал исполнение мавлида. Патимат заметила, что юноша отводит от неё взгляд, старается не смотреть в её сторону. Что-то внутри подсказывало, что он тоже к ней неравнодушен.

Патимат надеялась, что теперь, по возвращении в Кумух, Маллей ответит ей, но тот молчал. Патимат не выдержала и написала второе послание.

Когда Зулейхат принесла Маллею это письмо, он вытащил из кармана давно хранимый листок и протянул девушке. Там было всего две строчки:

 
“Боюсь я твоих близких, ханская дочь,
Так широк этот мир, не смотри на меня…”
 

Патимат не поверила написанному. Сердце твердило совсем другое.

Маллей тоже всё время думал о ней, без всякой необходимости ходил из Джума-мечети в ханскую мечеть, чтобы только пройти мимо дома девушки. В те дни он написал эти строки:

 
И меня грызёт любовь, ханская дочь,
Как мы с тобой страдаем, не знает никто.
Моя жар-птица рая, святая моя,
Нет в книгах Лукмана бальзама от неё.
Учёбу, молитвы – забросил всё,
И сила, и воля покидают меня.
Если я созову ангелов совет,
Поймут ли мои муки, помогут ли мне?
Никому не желаю безысходной любви,
Не дай Бог страданья, которым нет конца!
 

Маллей вложил этот стих в одну из своих книг и передал книгу Зулейхат.

Похищение

В один из базарных дней Бейту-Мамма приехал в Кумух, чтобы навестить Маллея и, увидев его в смятении, решил обратиться к друзьям, Гасану Гузунову и Шапи Башларову, за советом. Он рассказал им о любви Патимат и Маллея.

Друзья не нашли другого выхода из создавшегося положения, кроме как похитить Патимат, тем более, что в Кумухе так было принято.

Бейту-Мамма поехал в Балхар, договорился с друзьями-смельчаками похитить девушку из Кумуха. Заранее договорился и с Зулейхат, чтобы та под каким-нибудь предлогом вызвала госпожу за ворота в назначенный вечер. Балхарцы оставили своих коней за селом, а сами стали околачиваться возле источника, недалеко от ханского дома. Уже стемнело, но ворота не открывались. Спустя время они заметили, что в ворота зашёл молодой мужчина, и через некоторое время в доме поднялся переполох. Похитители поняли, что их предали.

Аймисей громко кричала, что ханской дочери не пристало думать о любви и связываться с нищими. Она устроила в доме настоящий скандал, избила Зулейхат и выгнала её вон со двора. В поисках писем Маллея перевернула вверх дном комнату дочери. За Патимат был установлен строжайший контроль. По требованию ханского тухума Маллей был изгнан из мечети.

Бейту-Мамма теперь редко стал приезжать в Кумух, разве только по необходимости на базар. Однажды, когда Бейту-Мамма отвязывал своего коня от столба, незнакомая женщина подбежала и быстро сунула что-то в его хурджины и так же проворно исчезла. Только за селом он заглянул в поклажу, где оказался свернутый лист бумаги. Это было письмо Патимат к Маллею.

– Аставпируллагь! К какой беде приведёт эта девушка парня, – сказал он вслух и решил не показывать письмо Маллею. Необходимо было поставить точку во всей этой истории. Но не доезжая до Балхара он заметил сидящего на валуне Маллея, который ожидал дядю. Маллей так жалобно посмотрел в его глаза, что Бейту-Мамма просто молча вытащил письмо.

Поскольку в Кумухе все судачили о Патимат, Аймисей решила увести дочь к своему брату, шамхалу Бий-Магомеду в Азайни (Тарки). Чтобы это не выглядело как бегство, она попросила родных прислать телеграмму. Пришла телеграмма о болезни шамхала Бий-Магомеда. Аймисей тут же, воспользовавшись этой вестью, уехала с дочерью. А ничего не подозревающему брату в Азайни сказала, что дочь её приболела и доктора ей посоветовали сменить климат.

Патимат стала искать возможности восстановить связь с Маллеем. Через прислугу она узнала, что недалеко расположены зимние пастбища балхарцев.

Она написала письмо Маллею и отправила к балхарцам с просьбой, чтобы письмо переправили к Бейту-Мамме, а за услуги заплатила серебряным рублем.

Азайнинские тетки приводили к Патимат местных лекарей, которые утверждали, что у девушки нет серьезной болезни и, если её выдать замуж, она сразу расцветёт. Патимат была единственной наследницей Яхъя-хана, и претендентов на её руку было достаточно. Жена Бий-Магомеда решилась поговорить с ней на эту тему и предложила несколько кандидатур женихов. Патимат ответила, что ни на одного из них она не посмотрит, а любит совсем другого человека.

– О какой любви может идти речь, ты забыла, чья ты дочь, чья наследница? О каком бедняке ты говоришь?! Забудь, забудь то, что ты сказала! – возмутилась тетя.

Как-то Патимат увидела во сне Маллея, и тут же написала ему послание:

 
Увидала во сне, мой муталим, тебя,
Гулял ты по полям и ходил по горам,
Бедная голубка ходила вслед,
Ты же вовсе на неё не глядел.
Ты говорил со звёздами и на небо смотрел,
Даже песни соловья ни манили тебя.
Вещий сон, похоже, увидела я,
Ведь нет ответа на посланья мои.
Душа моя гибнет от тоски и любви.
Кто спас Мухаммеда от Абу-Джахала,
Может, спасёт меня от этой беды?
Кто с Даудом заставил горы молиться,
Может, и для меня поищет спасенья.
Кто в небесах сумел джиннов обвенчать
Может, и нас на земле обвенчает.
Жену хана Египта кто выдал за Юсуфа
Ужели не сможет выдать меня за тебя?
В Кумухе бы обвенчались, в Азайни свадьбу бы сыграли,
И Бартхинский магал торжествовал бы весь.
 

Письмо это тоже было послано к Бейту-Мамме через тех же чабанов. А в Балхаре вся родня уговаривала Маллея, чтобы он женился на другой. Получив последнее письмо, Бейту-Мамма настоял, чтобы Маллей написал ей, что собирается жениться на другой. Маллей понимал, что им никогда не быть вместе, и потому решил пойти на этот шаг:

 
Что ты увидела во сне, красавица, правда,
И во сне, и наяву я далек от тебя.
За восемь лет восемь слов мы друг другу не сказали,
И полюбить меня ты была не должна.
Мы с тобою рядом никогда не сидели,
И скучать по мне ты была не должна.
Не вспоминай меня, я не ровня твоя,
‘Я бедный муталим, и не пиши мне.
Мне стыдно перед людьми, совестно перед Аллахом,
Ты ставишь меня в положение сложное.
 

Не злись на меня, чтоб Аллах не карал, прости и прощай, будь счастлива, княжна.

Девушка, получив долгожданное письмо обомлела. Она поняла, что Маллея заставили написать это письмо.

Узнав, что у шамхала Бий-Магомеда находится племянница на выданье, хунзахские родственники поспешили посвататься к ней. Но стоило им только заговорить с Патимат о свадьбе, та наотрез отказалась.

Дядя не мог понять, что происходит с его племянницей, а мать её и вовсе молчала. Маллей в Балхаре переживал, что ему пришлось послать такое письмо возлюбленной, и втайне решил поехать в казанищенское медресе, надеясь оттуда как-нибудь добраться до Азайни, чтобы повидаться с Патимат. В Азайни проживала его дальняя родственница по имени Маяхалун. По приезде в Казанище он отправился в Азайни, чтобы через неё послать весточку Патимат.

Прочитав письмо любимого, Патимат будто ожила. Она встала с постели бледная и слабая, но все же вышла на балкон. Служанка вынесла стул и посадила её. Она увидала Маллея, прислонившегося к стене мечети. По её щекам потекли слезы. Подошла тётя и стала уговаривать племянницу вернуться в дом и лечь в постель.

– Я смотрю на того бедного парня. Может, он приехал издалека и его нужно покормить? – сказала Патимат.

– Это, наверное, какой-нибудь муталим из Аварии, мы ему пошлём садака, – ответила тетя.

А Патимат все сидела и смотрела на Маллея…

Письма любимой сильно огорчили Маллея, он не видел выхода из создавшегося положения.

А тем временем в Азайни приехала родня Патимат из Куралинского ханства, чтобы сосватать её. Бий-Магомед встретил гостей радушно, накрыл щедро столы и пригласил всю свою родню. Патимат не захотела ни встретиться с ними, ни разговаривать. Но хорошо знающие ханские обычаи сватья, не спрашивая её согласия, осыпали красавицу золотыми монетами и вышли от неё с песнями совершённого обряда. В тот день плясало и пело всё шамхальство, а Патимат рыдала. Дядя почувствовал тут что-то неладное, вызвал сестру и учинил ей настоящий допрос по поводу поведения дочери. Аймисей пришлось рассказать брату о любви дочери к бедняку.

– Почему же ты так долго издевалась над своей родной и единственной дочерью, разве она не наследница самого богатого в Кумухе рода? Разве не хватило бы этого, чтобы сделать бедного муталима богачом?! – кричал Бий-Магомед в гневе. Затем он, послал фаэтон за Маллеем в Балхар.

Когда муталима стали забирать придворные шамхала, мать Маллея стала рыдать, причитать, что ее сына хотят уничтожить. Она только и успела предупредить сына, чтобы он у них ничего не пил, не ел, чтобы его не отравили.

По приезде в Азайни фаэтон остановился у ворот Бий-Магомеда, и Маллея пригласили в дом, посадили за богато накрытый стол, а сам Бий-Магомед сел рядом. Маллей ни к чему не притронулся, сказал, что он держит уразу, чтобы восполнить по необходимости пропущенные дни в месяце Рамазан. Бий-Магомед рассказал, что знает все о своей племяннице и Маллее. Он сможет их поженить, но для этого Маллей должен обосноваться или в Кумухе, или в Темир-Хан-Шуре, для него будет куплен хороший дом в эти же дни. Маллей обещал подумать и ушёл. Провожая гостя, Бий-Магомед предложил уже завтра отправиться на поиски нового дома. Ошарашенный Маллей пошёл к Маяхалун и рассказал ей о случившемся. Та очень удивилась.

– Тут какой-то подвох, – сказала она, – на той неделе из Курали приезжала сватать Патимат её отцовская родня. Она дала согласие, и сватовство состоялось, были большие торжества по этому случаю. У них уже назначен день свадьбы. Смотри, будь осторожен, они хотят убрать тебя с пути.

– Неужели Патимат дала согласие?

– А как же, дала согласие и приняла большой калым.

– Какое вероломство! – закричал Маллей. В ту же ночь он написал письмо Патимат и велел Маяхалун доставить его:

 
Не гордись, Кумухская принцесса,
Не за тобой я приехал в Азайни.
Я прислушался к совету друга,
И потому оказался у вас.
Для меня что женщина, что бревно – одинаково,
И был наслышан о коварствах женщин,
Немало знал и о кознях богачей.
Какая бы ты ни была принцесса,
Дал себе слово навеки забыть тебя.
Прощай и забудь меня, теперь мы незнакомы,
Будь счастлива с богатством большим.
Нет у тебя горевать теперь причины,
Земли у тебя обширные и кутаны большие.
Мне же ничего лишнего и не надо.
Я уезжаю, а ты забудь меня.
 

Маллей возвращался домой пешком, была глубокая холодная осень. По дороге он почувствовал, что теряет силы, и на попутной арбе доехал до Цудахара. На второй день один из кунаков дал ему коня. Добравшись до дома, он слег. Мать лечила его как могла, как умела. За два года до этого от простуды умер его старший брат Кади, и теперь мать боялась, как бы и с Маллеем не случилась та же беда. Ему становилось все хуже и хуже. Бейту-Мамма привозил к нему лекарей из Акуша, ездил в Кумух, привозил лекарства. Узнав, что Маллей тяжело болен, Гасан Гузунов и Шапи Башларов привезли из Кумуха приезжего доктора из России, который лечил больных военного гарнизона, расположенного недалеко от Кумуха. Доктор в течение двух недель делал ему уколы, каждый день приезжая из Кумуха в Балхар.

Однажды Бейту-Мамма получил присланное на его имя письмо из Азайни от Патимат, полное слез и упрёков. Но ему показалось разумным пока не показывать письмо Маллею. Оно могло просто его убить.

Эпилог

Патимат теперь вовсе не поднималась с постели. Возле неё днём и ночью дежурили родственницы и подруги. Чувствуя близкий конец, бедняжка продиктовала своим подругам завещание, названное чёрным письмом, которое и в наши дни хранится в рукописном фонде ИИЯЛ Дагестана.

Бумага, на котором написано письмо, с обратной стороны на самом деле чёрная. Под этим письмом стоят имена её подруг и отпечатки их пальцев:

 
Прощайте, ухожу, оставляю белый свет,
В могильной сырости найти успокоения.
Враждовавшая со мной моя родная мать,
Хоть теперь оставь вражду и злобу,
Коль я оставляю этот белый свет.
И второе, прошу, не осуждай любовь мою,
Расскажи про нее балхарским алимам,
Чтобы они написали о трагедии любви.
Хотела скрыть любовь, но выдали меня слезы,
И весь мир узнал о страданьях моих.
Берегись же сама, чтобы и ты не влюбилась,
На свою душу и сердце цепи наложи,
И готовься любовь отогнать штыками,
Любимая и жестокая жена Яхъя-хана.
Вспоминай меня, гордись, что победила,
Убила любовь мою, кровного врага своего.
Смейся, как прежде, над ней с подружками
И развлекай гостей рассказами обо мне.
Чтобы писем не писала, ты ставила охрану,
Теперь в мою могилу через бинокль смотри.
Хватит ли тебе этих слов, княгиня?
Если не хватит, в пучину моря бросайся!
 

Патимат попросила подружек отрезать её косы на пядь своей руки и отослать их Маллею в кисете, когда-то вышитом ею самой для Маллея. Этот кисет с косами Патимат и в наши дни хранится у племянников Маллея в Балхаре.

Патимат умерла в феврале, в самое холодное время года. Перед смертью она просила вызвать Маллея, чтобы он похоронил ее. Маллей был тяжело болен. Но весть о смерти Патимат докатилась до Балхара.

Прошло несколько месяцев после её смерти, и Аймисей решила написать Маллею, чтобы исполнить просьбу дочери.

 
Что за разговоры, для чего теперь пересуды,
Почему же ты, парень, поссорился некстати,
Жизнь моя теперь словно сущий ад,
Чтобы она сгорела как от засухи степь!
Жизнь моя теперь бесцельна и пуста.
Почему я пережила дочь свою?
Ты, парень, меня прости, исполни её завещание,
Появись, покажись, хоть на могилу явись,
Ведь то, что ты уехал из Азайни, убило её.
 

Когда Маллей поправился, Бейту-Мамма наконец рассказал ему о трагедии и показал письма Патимат и её матери. И в тот же день Маллей помчался в Азайни.

Его приезд превратился в панихиду. В доме шамхала поднялся плач как в день смерти Патимат. Чтобы исполнить завещание умершей, старейшины села разрешили вскрыть могилу и перезахоронить Патимат.

Когда разрыли могилу, Маллей раскрыл саван, чтобы обновить его, читая при этом молитвы, все её драгоценные украшения были захоронены вместе с ней. Маллей снял со своей руки кольцо и надел на палец Патимат со словами:

“Теперь мы с тобою обручены, жди меня, мы обязательно будем вместе”.

Когда через несколько лет Маллей приехал на могилу Патимат, он не смог найти её. Оказывается, Бий-Магомед велел убрать надгробный камень с её могилы чтобы не могли узнать, где захоронено всё богатство Яхъя-хана.

Маллей так и не женился. Когда близкие заговаривали с ним об этом, он отвечал: “Я обручен, и моя невеста и во сне, и наяву со мной”.

Когда у его сестры родилась дочь, он дал ей имя Патимат, и всё своё имущество завещал ей.

Умер Маллей в возрасте 62 лет в 1924 году.