Текст книги "Училка и хулиган (СИ)"

Автор книги: Мия Шугар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Глава 1

Я сидела у распахнутого настежь окна, дрыгала ногой, сгоняя назойливую муху, и пыталась удержать внимание на содержимом потрепанных страниц «Мастера и Маргариты». Непреодолимая зевота, навеянная послеполуденным зноем, нещадно отвлекала пробираться сквозь дебри суда над Иешуа.

Подавила очередной зевок, от которого выступили слезы на глазах, и захлопнула книгу.

В такую жару читать – только мучится. Сейчас бы на море, желательно иностранное, а не это вот все. Осмотрела свою пятиметровую "хрущевскую" кухню и вздохнула.

Чаю что ли попить? У меня и зефир в шоколаде есть.

Налила в эмалированный чайник воды и поставила греться на плиту. Подошла к окну и в очередной раз оглядела пыльный двор с чахлыми, поникшими растениями. Этим летом жара била все рекорды. Уже и трава выгорела добела под палящим солнцем. А ведь еще и половина лета не прошла.

Вдоволь налюбовавшись на унылый вид из окна кухни, занялась приготовлением чая. Можно достать с верхней полки маленький фаянсовый чайник в премиленький розовый цветочек. Залить горячей водой щепотку листового зеленого чая. Между прочим, настоящего, из самого Китая. Подруга Ленка привезла в прошлом году из отпуска. Но так лень..

– И так сойдет, – хмыкнула себе под нос и заварила треугольник ароматизированного чая с "экзотическими фруктами". Благо, родители учеников постоянно пополняли мою коллекцию разнообразных коробок чая и кофе.

Да, я учитель. Сею доброе и вечное в неокрепших юных умах. У нас это практически семейное занятие. Бабуля моя, царствие ей небесное, всю жизнь посвятила обучению и воспитанию нескольких поколений оболтусов. Мама тоже трудится учителем и вдалбливает в детские головы законы Ньютона. Жалуется на хамоватых и настырных родителей, некомпетентное руководство и наглых учеников. Считает дни до пенсии и грозит, что ни дня сверх положенного не будет работать в школе.

Я согласно киваю, поддерживаю и возмущаюсь вместе с мамой. Сама же с удовольствием бегу на работу к любимым младшеклассникам. Я закончила родной пединститут и уже три года работаю учителем. Детей люблю, с родителями учеников взаимопонимание, с начальством тоже полный контакт.

Все отлично в моей работе. Кроме зарплаты. Половина ее уходит на оплату съемной квартиры и коммунальных платежей. Оставшуюся часть заработанных денег приходится экономно растягивать на весь месяц. Доходов хватает только на простое питание и недорогую обновку время от времени.

Поэтому, в отпуске я отдыхаю у маминой подруги на даче или за чтением книг, как сейчас. Можно еще сходить на городской пляж, позагорать. Но одной не хочется, а компании сегодня нет.

Позевывая и почесываясь, решаю сходить в ближайший магазин. Куплю мороженного и семечек. Все равно в такую жару особо не хочется заниматься приготовлением еды, да и аппетита нет.

Стянула волосы в небрежный пучок, сунула ноги в сланцы и отправилась за покупками прямо в домашнем сарафане.

– Драсьте, теть Жень!

От звонкого вскрика вздрагиваю и нервно озираюсь. Соседский шестилетний пацаненок Лешка шуршит и шелестит чем-то в кустах палисадника возле подъезда.

– Привет, Леха. Что ты там делаешь?

– Федьку выгуливаю.

Федька – это престарелый пекинес Лешкиной бабушки. Подслеповатое, почти беззубое и очень вредное создание. Встречаться и общаться с Федькой мне резону не было, потому и задерживаться у подъезда не стала, резво припустив в строну магазина.

Двор у нас небольшой, соседи все давно примелькались и здороваться приходилось каждые пару минут.

– Добрый день, Людмила Степановна.

– Здравствуй, Женечка. Вот это жара сегодня, правда?

– Правда, Людмила Степановна.

– Привет, Жень!

– Приветствую, Анатолий Васильевич.

– Вот это погода, да, Жень? Хоть бы дождик пошел.

– Хоть бы, Анатолий Васильевич.

И так всю дорогу до магазина. Что поделать – особенности проживания в хрущевках. Все друг друга знают и скрыть что-либо становится проблематично. На днях столкнулась в овощном отделе с соседкой. Как раз выбирала рыхлый кочан молодой капусты на голубцы. Поздоровались и поболтали буквально пару минут.

Вечером вышла прогуляться по холодку, а пенсионеры, сидящие на лавочке во дворе, засыпали вопросами о моих голубцах. Вот так вот. Уже и вкусовые предпочтения в еде невозможно скрыть. Боюсь представить, что будет, когда я решусь заняться устройством личной жизни. Советов и наставлений наслушаюсь – на две жизни вперед хватит.

Вот и магазин. Зашла в кондиционированное помещение и облегченно вздохнула. Вспотела совсем не женственно, пока топала по жаре. Брожу среди полок с товаром и пытаюсь незаметно протереть мокрое лицо. Еще и нос, небось, блестит. Сосредоточься, Евгения. Бери то, за чем пришла и иди домой.

Выбрала ягодное мороженое и пару пакетиков семечек. Подумала, и прихватила бутылку кваса. Может окрошку сделаю, а может и так выпью. Расплатилась на кассе и отправилась домой, помахивая тканевой сумкой и предвкушая очередной тихий вечерок.

– Не может быть! Петрова, ты?!! – громкий вопль всколыхнул жаркое марево дремлющего двора. Редкие прохожие заинтересованно оглядывались на источник звука.

Я тоже оглянулась. Интересно же. Тем более, что Петрова – это я. Ой-ей! Машка Любимова. Моя школьная подруга и головная боль.

С Машкой мы дружили все годы обучения.

В начальной школе были не разлей вода. Вместе играли в куклы, прыгали в классики, спасали бездомных котят и лазили по деревьям. Иногда за котятами, иногда просто так. В средней школе Машка начала, как говорили взрослые, отбиваться от рук. На переменах покуривала за углом школы, смело хихикая со старшеклассниками. Напропалую прогуливала уроки, а если и появлялась в школе, то всегда в крайне вызывающем виде. Учителя хватались за голову от вида Машкиных мини юбок и чулок в сетку. Я тоже себя неловко чувствовала, идя с "нарядной" подругой рядом. На мои попытки поговорить с ней, Машка сразу обзывалась занудой и закомплексованной дурой.

Дальше – больше. Уже в девятом классе друзья Маши становились все страннее на вид и напоминали персонажей из фильмов про бандитов. Подругу подвозили и встречали подозрительные, на мой взгляд, типы.

Нет, вы не подумайте, у меня тоже был ухажер. Мальчик из параллельного класса приезжал на велосипеде, и мы с ним чинно сидели на лавке у подъезда под бдительным присмотром мамы, а заодно и всех соседей. А к Машке "мальчики" приезжали на машинах не отечественного производства. Один раз я ее видела даже на мотоцикле. И, между прочим, без шлема.

Кое-как подруга сдала экзамены за девятый класс, не забывая обзывать меня зубрилкой и заучкой, и отчалила в колледж, посвящая себя обучению профессии кондитера. Я же упорно грызла гранит знаний и продолжала учебу в школе.

Тут бы, кажется, и должны разойтись наши жизненные пути. Но мы продолжали время от времени встречаться и создавать видимость дружбы.

Машка проучилась в колледже полгода и неожиданно исчезла из города с очередным подозрительным типом, туманно намекнув на серьезные отношения и возможное замужество. Наше общение перешло в формат переписки в соцсетях, где подруга щедро делилась фотографиями удивительной жизни. Следующие пару лет я только и делала, что разглядывала снимки Машки в чудных машинах с откидным верхом (хоть бы раз прокатиться), да на заграничных курортах. На фото она демонстрировала дорогие купальники, широкополые шляпы и, конечно, свои ноги, возлежа в шезлонгах у отельных бассейнов.

Иногда Любимова возвращалась в город и обязательно заглядывала в гости. Пофыркивая, неодобрительно разглядывала мой внешний вид и рассказывала про знакомых стилистов и прочих мастеров расчесок, ножниц и педикюрных пилок.

И вот, эта звезда стоит прямо передо мной и украшает своей персоной наш затрапезный двор.

Яркая – глазам больно. Ухоженные волосы уложены крупными локонами. Броский макияж не совсем уместен жарким солнечным днем, но когда такие мелочи смущали Любимову? Сейчас, например, намалевала губы вызывающе красной помадой в тон матовым кожаным туфлям на шпильке.

Стильный и нарочито дорогой летний костюм делал Машку похожей на кинозвезду, открывая любопытным взорам все, что можно. Подруга выглядела так, как-будто завернула в наш пыльный двор прямиком с красной дорожки, не иначе.

Любимова окинула меня с головы до ног недовольным взглядом, скорбно поджала губы и вынесла свой вердикт:

– Мрак.

– Чего обзываешься? – пробормотала я, раздумывая обидеться или согласиться с определением.

Без макияжа и маникюра уже не человек что ли?

– Ладно, не обижайся. Я же любя, – пошла на попятную подруга. – Обидно за тебя. Такая красотка, а ходишь чучелом.

Я вытаращила глаза и шумно выдохнула, собираясь язвительно прокомментировать надутые косметологом губы и татуированные брови Машки. Но та, видимо, прочла что-то нехорошее в моем выражении лица и, широко улыбнувшись, кинулась обниматься.

– Да ладно тебе, Женька! Я так соскучилась! Чаем угостишь?

– Угощу, – буркнула я, вывернулась из цепких рук Машки и направилась к подъезду.

В квартире подруга огляделась, хмыкнула неопределенно, но промолчала, чем несказанно меня удивила. Уселась на табурет возле кухонного стола, закинула ногу на ногу, демонстрируя безупречный педикюр, и терпеливо дожидалась чай.

– С чем чай пить будем?

– С жасмином, – все еще обижено отрезала я.

Машка помолчала, повздыхала, помялась немного и отхлебнула пустой чай. Еще немного поразмыслила и, добавив оптимизма в голосе, пошла в атаку:

– Ну, рассказывай. Как дела? В отпуске?

– Ага.

Держу эмоциональную дистанцию, но Машку так просто не возьмешь.

– Чем занимаешься?

– Да так… Отдыхаю, в основном, – протягиваю уклончиво. – А ты как сама?

– Да что я, – махнула она рукой и чуть не пролила чай. – Не интересно.

Мне как раз было очень интересно, но настаивать не стала.

– Слушай, я же по делу, – спохватилась Машка, когда чаю было выпито по три кружки, а все немногочисленные новости и сплетни были тщательно выслушаны и обсуждены.

Да кто бы сомневался, но не я. Ни за что не поверю, чтобы Любимова просто так снизошла до меня, простой смертной. Себя-то она причисляет к богиням.

Подумав обо всем этом и даже слегка устыдившись своих мыслей, я подперла кулаком подбородок и с самым внимательным видом уставилась на подругу.

– Помоги мне, Женьк, а? – щенячьи глаза умоляюще впились в меня.

Терпеть не могу, когда мне давят на жалость, потому и нахмурилась.

– Денег нет, – сразу решила предупредить и отсечь любые попытки взять взаймы.

– А то я не знаю, – ухмыльнулась эта зараза. – Дело не в деньгах. Хочу попросить тебя сходить вместо меня на одно мероприятие. Придешь, потусишь там, шампанское нахаляву выпьешь, икоркой закусишь. Часа два погуляешь в свое удовольствие и свободна.

Я сидела с глупым видом и осмысливала ее предложение. Машка с сомнением поглядела на мою физиономию и добавила:

– Я заплачУ. 100 баксов хватит? Свожу тебя в салон красоты, стрижку сделаем, маникюрчик. Платье и туфли я уже привезла, это подарок, ты не думай…

Выслушав эту ахинею, я, наконец, отмерла и смогла сформулировать мысль.

– Ты пьешь?

– Не поняла, – нахмурилась Любимова.

– Ну… Ты пьяная сейчас?

Теперь пришла очередь подруги непонимающе таращить глаза.

– Да нет, Жень, я серьезно. И не пьяная я. Чего ты начинаешь? – заныла Машка.

Я бы много чего интересного озвучила вслух, но Любимова, увидев мое зверское выражение лица, торопливо начала говорить, не давая возможности вставить и слово.

– Я объясню все, Жень. Там ничего военного, ты не думай. В общем, любовь у меня, подруга. Веришь? Неземное просто чувство, как в кино. Парень мой – конфетка; мечта, а не мужчина. Из богатой и влиятельной семьи. Но папаша его такой монстр.

На этих словах Машка недовольно скривилась и поправила волосы. Вздохнула, посмотрела на меня жалобно и продолжила:

– Папаша этот контролирует каждый шаг всех членов семьи. Требует полного подчинения. Прикинь, этот гад даже невесту подобрал моему любимому! – Машка горестно опустила голову и плечи.

– Но ты не думай, мой-то не лох какой, он сопротивляется как может. И план уже придумал, как выйти из под контроля отца и стать самостоятельным. Но это позже. А пока он на выходные приезжает к нам в город из Питера. Он там второе высшее получает. Папаша его специально вызвал на банкет. Там праздник у деловых партнеров, юбилей фирмы что-ли. Не суть. Я тоже приглашена на мероприятие и папаша-тиран знает об этом. Он недавно узнал о наших отношениях и, конечно, резко против. Будет отслеживать меня. Это такая скотина, скажу я тебе.

Машка закатила глаза и скорчилась в измученной гримасе, показывая всю неприязнь к невыносимому отцу любимого.

– Слушай, ну дела…. Сочувствую, что так сложно у вас все. Ну а от меня-то что требуется? Зачем я нужна тебе на этом банкете?

– А ты не перебивай, тогда и узнаешь, – цыкнула недовольно Любимова. – Короче, парень мой должен быть с отцом на банкете. Но он так соскучился по мне, увидеться хочет.

Машка хихикнула и, я клянусь, смутилась. Смущенную Машку я в последний раз видела во втором классе, когда ей Пашка Демидов юбку задрал и весь класс увидел ее трусы в премиленький цветочек. Потому и впечатлилась сейчас видом краснеющих щек Любимовой. Налюбовавшись пунцовой Машкой, спросила:

– Ну?

– Что ну? Говорю – встретиться хотим с парнем, хоть на пару часиков. Он там что-то придумал, отмазался от банкета, короче. Наплел отцу, что дела неотложные, припозднится, но обязательно будет попозже. Папаша сам пусть торгует рожей на этой выставке лицемерия, а мы с его сыночком устроим шикарный романтик.

Глаза Машки приняли такое загадочно-пошлое выражение, что я поморщилась от отвращения. Заметив это, Любимова кашлянула, приняла серьезный вид и продолжила:

– Вот я и подумала – если меня тоже не будет на празднике, отец моего парня сразу сложит два и два. Поймет, что его обманули. Прижмет моего любимого, карты заблокирует, машины отнимет и все такое.

Машка неопределенно покрутила рукой в воздухе, пытаясь показать это самое "все такое". Получилось не очень, но я и так все поняла. Сыночек боится папочку-тирана.

Кажется, до меня начало доходить чего от меня ждет Любимова.

– Ладно, я поняла. Ты хочешь, чтобы я побыла вместо тебя на банкете, пока ты будешь принимать ванну из шампанского и клубники со своим парнем. Но, Машь, неужели среди гостей не будет твоих знакомых? Нас же сразу раскусят. Мы даже не похожи.

Машка хитро прищурилась.

– То есть, ты согласна? А насчет внешности не волнуйся. Дай мне пару часов и нас матери родные спутают.

– Ой, сказочница. Так уж и спутают, – не поверила я. – И ладно бы дело было только во внешности. Что мне делать, если подойдет кто-то знакомый с тобой и ему приспичит пообщаться?

Я выразительно выгнула брови и скептически посмотрела на подругу.

– Тоже мне проблема. Там знакомых этих – раз, два и обчелся. Покажу тебе фото всех и расскажу в общих чертах. Кто, что, как зовут, чем занимается. Если столкнешься с кем в толпе, кивнешь, бокалом отсалютуешь и хватит. Пристанут с разговором, ссылайся на головную боль и сваливай. Не переживай ты так. Все нормально будет.

Лично у меня были большие сомнения насчет нормальности планируемой авантюры. Но, видимо, и у адекватных педагогов бывают временные помутнения рассудка. Ничем другим я не могу объяснить свое согласие на участие в этом сомнительном мероприятии.

Я как-будто со стороны посмотрела на свою размеренную, скучную жизнь. Работа, дом, а из развлечений – беготня по магазинам в погоне за скидками. И даже отпуск ничем примечательным не отличается.

И вот передо мной маячит возможность на несколько часов примерить совершенно другую жизнь. Почувствовать себя актрисой фильма про шпионов. Наконец, побывать на светском мероприятии, на которое я бы никогда не попала при обычных обстоятельствах. И, возможно, уже и не будет другого шанса попасть.

Размышляя таким образом, я восхитилась собственной смелости и заявила твердо:

– Я согласна! Но деньги вперед!

Машка расплылась в довольной улыбке.

– Конечно, Женечка.

Любимова сорвалась с места, прошагала мимо меня в прихожую, пощелкала там замком сумочки и вернулась с сотней долларов в руках.

– Держи.

Я забрала банкноту и сразу стала прикидывать в уме, как ее удачнее потратить. Куплю-ка я себе куртку на зиму. Или нет, лучше сапоги. Старые уже поизносились, да и замок заедает. А может, плюнуть на все и купить духи? А что? Говорят, что для француженок хороший аромат важнее одежды. Для меня, покупающей туалетную воду у распространителей косметики, любой аромат стоимостью дороже двух тысяч рублей уже будет хорошим. А с семью тысячами в отдел парфюмерии вообще заходить нужно походкой богини.

Или все же сапоги? Духи что – пшик-пшик и нет их. Кончились. А сапоги, если беречь, то несколько сезонов носить можно.

– Ау! Женька! – Машка проорала прямо над ухом.

Я вздрогнула и чуть не выронила свою плату за намечающееся лицедейство.

– Чего орешь, как припадочная? – обиделась я.

– Сама припадочная! Зову-зову тебя, а ты сидишь, глаза таращишь и лыбишься. У вас в роду психических не было? Мамка не рассказывала?

– Иди ты! – огрызнулась я и сменила тему. – Когда там твой банкет?

– Завтра.

Машка поднялась с табурета и принялась расхаживать взад и вперед по кухне. Кухня у меня не очень большая. Откровенно говоря – маленькая. Потому, Любимова каждые пару шагов натыкалась на стену и разворачивалась, чтобы через очередные два шага снова упереться лбом в стену.

Я с интересом наблюдала за ее метаниями, но ноги на всякий случай поджала. Вволю находившись, Машка цепко схватила меня за руку и потащила в комнату, служившую гостиной и спальней одновременно. Обычное, кстати, дело в однушке.

– Время поджимает, – объяснила подруга, усаживая меня на диван и мостясь рядом. – Ах, черт! Забыла.

Вскочила с дивана и скрылась в прихожей, чтобы через пару секунд вернуться с сумкой. Порылась в ридикюле, бурча что-то себе под нос, и выудила из его недр телефон.

– Вот, смотри. Это тот самый папаша. Виктор Эдуардович.

Я с готовностью уставилась в телефон. С экрана смартфона на меня строго взирал мужчина. Волосы темные, с проседью; серые глаза смотрят серьезно и проникновенно. Ну я и не замедлила проникнуться невыразимой брутальностью папаши.

Даже застывшее во времени и пространстве изображение производило мощное впечатление.

Таких мужчин я в жизни не встречала, а если бы и встретила, то предпочла бы скорее убраться с их пути.

Наглость, властность, самоуверенность и даже опасность – вот ассоциации, возникшие у меня при первом взгляде на него.

– Да уж, – пробормотала я и уставилась на подругу. – Это твой будущий свекр? Что-то он больно молодой для отца взрослого парня. По фото ему не больше 35 лет. Только седина добавляет немного возраста.

– Генетика хорошая, вот и выглядит молодо. И ты не забывай, что он миллионер. Может себе позволить омолаживающие процедуры.

Я сразу живо представила брутального Виктора лежащим в белом пушистом халате на кушетке у косметолога. На лице у него толстый слой сметанной маски, а на глазах кружочки огурцов.

Мотнула головой, отгоняя нелепое видение, и хихикнула. Машка подозрительно глянула, встала с дивана и подошла к полке с моей коллекцией ангелочков. Я их нежно любила и собирала еще со времен старшей школы.

– Будь серьезней, Женя, – завела Любимова учительским тоном и взяла фарфорового ангела в руки.

Я сразу же заволновалась. А она покрутила фигурку, разглядывая, прошла к окну и застыла, глядя во двор.

– Виктор не простой мужик. Расчетливый и умный. Тебе с ним сталкиваться нельзя. Да и не нужно это. Попадись пару раз на глаза и смывайся. Разговаривать с ним и не думай. Он сам не подойдет, а для тебя главное – держать дистанцию. Увидела, что он поблизости – сразу в сторону отходи.

Я слушала Машку вполуха, а сама глаз не сводила с ангела, которого она небрежно крутила пальцами. Того и гляди уронит. Не выдержала, подошла и отобрала свое сокровище. Поставила на место и принялась выравнивать фигурки. Любимова наблюдала за моими телодвижениями со снисходительной улыбкой.

– Давай продолжим, – немного устало сказала она, когда моя коллекция была приведена в порядок.

Следующие полтора часа Машка показывала мне фотографии разных людей и сопровождала визуальную демонстрацию подробными комментариями. Я морщила лоб, кривила губы и бесконечно ерзала на диване, выслушивая похабные подробности личной жизни представленных индивидов. Ну надо же! А с виду приличные люди. Встретишь таких и в жизни не подумаешь, что они так развлекаются.

К вечеру я уже практически взмолилась о пощаде. Моя голова не выдержит больше этого потока информации.

– Ладно, отдыхай, – недовольно протянула Машка. – Завтра в 9.30 будь готова. Поедем в салон красоты, будем делать из тебя человека.

Пока я соображала, чем бы кинуть в Любимову, она сунула ноги в свои умопомрачительные туфли, послала воздушный поцелуй и отчалила, оставив меня переваривать события сегодняшнего дня.