Текст книги "Огненный стяг. Дом Земли"

Автор книги: Мия Мара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Мия Мара
Огненный стяг. Дом Земли

Пролог

Пространственно-временной портал открылся и исторг на обжигающие камни Ярконда некую личность, с головы до ног закутанную в серый плащ. Посетитель пустынного мира острых скал и огненных озёр явно желал остаться неузнанным – в тени низко надвинутого капюшона белела маска, полностью скрывающая лицо.

Уверенно миновав торчащие во все стороны камни, фигура в плаще приблизилась к самой высокой скале, и, стараясь не вдыхать смрад кипящей лавы, замерла на краю пропасти.

Здесь, над огненной бездной, прикованный нерушимыми цепями к скале спал Огненный Стяг.

Могучее тело узника покрывали доспехи из чешуи черного дракона. Сейчас латы и шлем казались пустыми, но это было иллюзией. Внутри спало чудовище, обездвиженное могущественными чарами, ибо никакие, даже самые прочные, цепи не могли бы сдержать его.

Когда-то давно этот пленник носил человеческое имя, титул наследного принца и прозвище Огненный Стяг. Но всё это осталось в прошлом. Теперь под черной кирасой дремал дух всепожирающего пламени.

Какое-то время таинственный гость Ярконда внимательно изучал узника, потом из-под серого капюшона послышалось едва уловимое бормотание. Постепенно шёпот сложился в ритмичную, похожую на заклинание песню. Фигура в плаще стала раскачиваться в такт необычной мелодии, подобно кобре в руках опытного заклинателя.

Странный танец продолжался довольно долго. Но вот, наконец, доспехи пошевелились, загремели цепи, сковывающие их. Чудовище проснулось, и в зияющих пустотой глазницах вспыхнуло темное пламя.

– Что тебе нужно?! – прогремел над пропастью глубокий голос, заставив незваного гостя вздрогнуть.

– Освободить тебя, – сдавленный шепот из-под серого капюшона походил на шелест сухих камней.

– Что тебе нужно? – повторил узник.

– Ты должен возглавить армию.

В ответ на эти слова пламя внутри драконьего шлема вспыхнуло ярче.

– Вот как?! У меня уже и армия есть? – притворно удивился Огненный Стяг. – Это хорошо. А что получишь ты?

Над пропастью нависла тишина, прерываемая лишь алчным причмокиванием лавы.

Посетитель в маске медлил, но вот в серой взвеси, заменяющей воздух, наконец-то раздался его шелестящий голос:

– Дом Земли.

Получив ответ, чудовище в драконьих латах расхохоталось, и скалы задрожали, грозя расколоться и рухнуть вместе с ним в огненную бездну.

– Мне нравится твой план, но есть одна маленькая проблема – хранители. Ты в курсе, что это они посадили меня на цепь?

О заклятых врагах узник говорил с презрением, но едва слышное позвякивание цепей выдавало переполнявшую его ярость.

– Я сниму заклятие, которое держит цепи, и помогу справиться с хранителями, – пообещал гость. – Если взамен получу власть над Домом Земли.

Огненный Стяг сделал вид, что обдумывает предложение.

– Интересно, – вкрадчиво начал он. – Вижу, ты сильный чародей, раз можешь находиться здесь, на Ярконде, так долго. Твой план всё больше нравится мне, но есть условие – я должен знать, кому обязан спасением.

Подумав, гость нехотя снял маску, и в тени капюшона духу темного пламени открылось знакомое лицо.

– Кто бы мог подумать, что предателем окажешься именно ты, – задумчиво растягивая слова, произнёс Огненный Стяг, и скалы вновь затряслись от его оглушительного хохота.

Часть первая. Одинокие сердца

Глава 1. Школа, любовь и прочие неприятности

Эта история началась в последний четверг мая – заключительный день школьных занятий. В 8-м «А» шел урок географии, и учитель объявлял годовые отметки. Атмосфера в классе представляла собой странную смесь безысходности и радостного предвкушения свободы.

Лина Харди сидела за партой, и, наматывая на палец непослушную прядь русых волос, задумчиво глядела в окно. Там, на фоне голубого неба и похожих на сахарную вату кучевых облаков, ныряя в юной листве, щебетали птички. Солнце, уже по-летнему яркое, коснулось плеча девочки, и та улыбнулась, почувствовав приятное тепло. Сейчас прозвенит звонок, последний в этом учебном году, и настанут долгожданные каникулы.

– Я бы на твоем месте не улыбался, Харди, – неожиданно произнёс географ, строго глядя на Лину поверх очков. – Если будешь продолжать в том же духе, то в следующем году скатишься на тройки.

Девочка вздохнула. Её серые глаза потемнели, а брови съехались к переносице.

– Я буду стараться, – пообещала она без особого энтузиазма.

Кто-то из её одноклассников захихикал, и учитель недовольно покачал головой.

Лина задумалась. Почему взрослые вспоминают о школе с такой теплотой? Будто это лучшее время в жизни. Она не могла с этим согласиться. Школа не казалась ей чем-то замечательным. По правде сказать, Лина это заведение недолюбливала. А началась эта нелюбовь с первой учительницы.

Ольгу Францевну Непрюк, ухоженную брюнетку лет тридцати, к которой Лина попала в первый класс, считали лучшим педагогом в начальной школе. Она стремилась достичь высоких стандартов обучения, регулярно принимала участие в профессиональных конкурсах, а её фото красовалось на доске почета.

Но в своём стремлении к идеальному результату Ольга Францевна подчас использовала совсем непедагогичные методы. За малейшую ошибку ученика ждало унизительное наказание: его промахи безжалостно высмеивались перед всем классом.

В отместку ученики прозвали классную «Непрючкой».

Деятельность первой учительницы была столь «эффективной», что к концу младшей школы даже самые способные стали терять веру в себя. В классе процветала нездоровая конкуренция, поощрялось доносительство, а родители после собраний испытывали необъяснимое чувство вины за собственных детей.

Лина оказалась среди тех, кого классная особенно невзлюбила. Постоянные придирки и несправедливые наказания заставляли девочку чувствовать себя неполноценной и отбивали желание учиться. Она частенько плакала по ночам от страха и чувства вины, и однажды очень сильно пожелала, чтобы Непрючка исчезла из её жизни навсегда.

Пожелала и забыла, но вскоре мужа Ольги Францевны повысили на работе и перевели в столицу, а учительница засобиралась следом. Тогда всё выглядело обычным совпадением. Лина и представить не могла, что имеет к этому самое прямое отношение.

После отъезда классной успеваемость Лины быстро повысилась. И всё же «старания» Ольги Францевны не пропали бесследно: неуверенность в себе стала вечным спутником девочки.

Но не только Непрючка заставляла её сомневаться в себе. Главная причина этих сомнений таилась в отношениях с отцом, а, точнее, в их полном отсутствии.

Наконец-то прозвенел долгожданный звонок, и Лина тряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания. Она небрежно смахнула в рюкзак тетрадь и ручку, попрощалась до следующего года с учителем и вышла в коридор.

С завистью посмотрев на девчонок, громко обсуждающих предстоящие на каникулах поездки, она надела наушники. Музыка – лучший способ заглушить неприятные мысли. Но сейчас это было не так-то просто.

Родители Лины состояли в официальном браке, но жили почему-то порознь, причем ни мать, ни отец не стремились как-то изменить ситуацию.

Марк Харди, от которого девочке досталась необычная фамилия, был родом из США, но сейчас проживал где-то в Европе. Мать говорила, что его работа связана с постоянными разъездами. Вот и всё, что Лине было известно. Кем он был, где жил и как познакомился с её мамой, оставалось загадкой.

Маргарита Харди под любым предлогом уклонялась от расспросов, обещая, что расскажет всё, когда придёт время. Девочка росла, но время всё не приходило. И если бы не фотография, на которой улыбался сероглазый мужчина с копной пепельно-русых волос,и регулярно поступающие денежные переводы, Лина решила бы, что мать просто его выдумала.

Когда-то давно она мечтала, что однажды папа появится, обнимет и расскажет, как сильно скучал. Так и не дождавшись, решила, что отец просто её не любит. Образ доброго сказочного короля трансформировался в подростковом сознании в образ чужого холодного человека.

Лина смотрела на семьи других детей, и своя казалась ей неправильной. Порой она даже ненавидела отца, а деньги, которые он присылал, считала жалкой попыткой откупиться. Но вот и они закончились – месяц назад отец совсем перестал выходить на связь.

Мать делала вид, что всё в порядке, а девочка решила, что он просто-напросто окончательно забыл о них.

***

Спускаясь по лестнице, и сквозь музыку слушая болтовню подруг, Лина увидела Олега. Самый красивый девятиклассник школы обнимал за талию девочку из 8-го «В». Он склонил голову и что-то увлеченно шептал новой подружке на ухо.

Сердце Лины оборвалось и покатилось вниз по ступенькам. Девочка с трудом заставила себя отвести взгляд, сделала музыку громче и, мечтая стать невидимкой, проскользнула мимо. Никогда он не посмотрит так на неё, никогда не будет шептать ей милые глупости.

Как же это тяжело притворяться равнодушной и делать вид, что ты не чувствуешь боли.

Лине так хотелось, чтобы Олег однажды признался ей в любви. Что должно последовать за этим признанием, она не представляла. Дальше девочка просто не загадывала. Признание в вечной любви пока что было последним кадром её воображаемого фильма.

День для Питера выдался на редкость солнечным. На улице Лине пришлось то и дело жмуриться – таким ярким было солнце. Кисти сирени, переливаясь разными оттенками, пестрели вдоль оград. Город расцвел и открылся навстречу долгожданному солнцу.

Лина жила в Санкт-Петербурге уже два года, но всё никак не могла до конца в это поверить. В первый раз она приехала сюда с классом во время школьных каникул и просто влюбилась.

Город так понравился девочке, что она потом целую неделю восторженно рассказывала маме о своей поездке. Питер снился ей, воспоминания не давали покоя. И вот, спустя всего год, Маргарита Харди купила здесь квартиру. Всё это было для Лины ещё одним невероятным совпадением. Сбываются же иногда желания. Она ещё не знала, что её мечты имеют право сбываться чаще, чем у других.

Но сейчас Лина обо всём этом не думала, мыслями она всё ещё была на том злосчастном лестничном пролёте с Олегом и его новой подружкой.

Многие её сверстницы уже дружили с парнями, а она до сих пор оставалась одна.

«Что со мной не так?» – постоянно думала девочка, разглядывая себя в зеркале. Обычные глаза и рот. Нос слегка широковат. Но кто и когда был полностью доволен собственным носом?

От отца Лине достались вьющиеся пепельно-русые волосы, которые просто невозможно было уложить в прическу. Они вечно торчали в разные стороны и норовили залезть в тарелку с супом во время обеда, за что ей часто доставалось от матери.

– Эй, Лина, подожди! – вдруг остановил её знакомый голос.

От неожиданности сердце девочки сжалось в крошечный комок. Она повернулась и увидела Олега. Парень нагонял её быстрым шагом.

– Ты домой? – спросил он, слегка запыхавшись.

Девочка кивнула.

– А я увидел тебя и решил догнать.

– Хорошо, – коротко отозвалась Лина, старясь не смотреть на спутника.

От волнения у неё пересохло в горле. Олег шел рядом, совсем близко, и эта близость была ей безумно приятна, но мешала сосредоточиться.

– Ты чего мрачная?

В ответ девочка неопределённо пожала плечами. В эту минуту она просто ненавидела себя. Ну почему она не может быть с ним легкой, эффектной и загадочной? Почему в этот чудесный момент, когда Олег сам заговорил с ней, она ведет себя, как скучная дура, и ничего не может с этим поделать?

Отношения между ними складывались весьма странно. Они много общались в Сети, там Олег был приветливым и откровенным, делился мыслями, рассказывал о себе, шутил и присылал подарки.

Это давало девочке надежду, что она ему не безразлична. Но в школе всё кардинально менялось. При встрече парень лишь изредка холодно здоровался, а чаще просто делал вид, что не замечает.

Лина старалась не обращать на это внимание. Верила, что именно в переписке с ней, Олег искренний, настоящий. Наверняка у него есть веская причина не афишировать их общение.

– У тебя всё в порядке? – поинтересовался Олег, стараясь завязать разговор. – Проблемы в школе?

– Нет.

– Дома?

Лина отрицательно мотнула головой.

– Тогда чего?

– Ерунда, – наконец, смогла выдавить из себя девочка, – не обращай внимания.

Какое-то время они молчали, просто шли рядом в одном направлении. Лина могла бы идти так всю жизнь, наслаждаться его присутствием, ничего не требуя взамен.

Но Олег вдруг всё испортил.

– Слушай, я ведь знаю, что нравлюсь тебе, – неожиданно заявил он.

Лина поёжилась. Она была совершенно не готова сейчас говорить о своих чувствах, слишком хрупких, чтобы вот так грубо вытащить их наружу.

Девочка продолжала идти молча, делая вид, что услышанное её не волнует, но если бы могла, то с удовольствием провалилась бы сквозь землю. Знал? Откуда? Она не говорила об этом ни одной живой душе.

– Я просто притворялся дураком. Делал вид, что ничего не замечаю, – тем временем продолжал Олег.

Он пытался заглянуть ей в глаза, прочесть мысли. А Лину вдруг замутило. К горлу подкатил тошнотворный комок гнева и разочарования. Это заставило её остановиться.

– И давно ты догадался? – глухо спросила девочка, глядя куда-то в сторону.

– Практически сразу… с тех пор, как мы познакомились.

– И что?

В её темно-серых глазах на мгновение вспыхнула надежда.

Парень опустил голову.

– Ты, конечно, ничего… – неуверенно начал он.

Лине показалось, что солнце померкло, а её сердце разбилось на множество острых осколков, которые теперь торчали из груди, мешая дышать и говорить.

– Но недостаточно хороша для тебя. Правильно?

Олег молчал. Но Лина уже знала ответ.

Её чувство оказалось лишь игрушкой, очередным трофеем. Она поднесла ладонь к губам, боясь, что её сейчас стошнит.

– Мне правда нравится общаться с тобой как с другом…

– «Как с другом?» – удивленно повторила девочка, едва сдерживая слезы.– Тогда зачем ты всё испортил?

Боль и обида рвали её на куски.

Не желая больше слушать, она отвернулась и пошла прочь. Олег шагнул следом.

– Постой!

– Нет!

Девочка обернулась и выставила перед собой ладонь, словно пытаясь отгородиться.

– Нет! Я больше не хочу, чтобы ты шел рядом.

Сталь в ее голосе заставила Олега остановиться.

Она пристально посмотрела ему в глаза, а потом вдруг добавила:– И знаешь что?

– ?

– Ты не притворялся. Ты, действительно, дурак!

Лина вновь отвернулась и зашагала вперед так быстро, точно в спину ей дул сильный ветер. Потом резко свернула в сторону, пересекла, чудом не угодив под машину, оживленный проспект и нырнула в тенистый двор.

***

Старые питерские дворы советской эпохи – совершенно особый мир, в котором царят зелень и прохладный полумрак. Лина с мамой предпочли поселиться именно в таком. Только здесь девочка смогла отдышаться и взять себя в руки. Несколько раз всхлипнув, смахнула с глаз слезы. Нельзя, чтобы мать увидела её такой.

Взбежав по ступенькам на третий этаж, она постучала. Звонок, как и домофон, в их квартире не работал. Да и не было в них нужды – гостей принимали редко.

На стук из-за двери тут же раздался знакомый предупреждающий лай. Дверь квартиры открылась, и из темноты прихожей на Лину ринулось большое черное облако.

«Место!» – громко скомандовала Маргарита Харди, худощавая женщина с длинными темными волосами, бледным лицом и большими сине-зелеными глазами.

Черное облако сразу осело и, крутанувшись вокруг своей оси, сигануло на подстилку. Теперь оттуда на Лину с обожанием смотрели два ореховых глаза.

Тори являлась одновременно самой большой радостью и проблемой семьи Харди. Будучи лабрадором, а значит, совершенно безобидным и ласковым существом, она обожала всех людей на свете, и её ничуть не беспокоило, что они с ней не знакомы.

Переполняемая любовью, она бросалась на улице к каждому встречному с одной лишь целью – лизнуть его прямо в нос. Проблема в том, что прохожие не были в курсе её намерений. Когда навстречу тебе вдруг выскакивает огромная черная собака с выпученными глазами и вываленным языком, любовь – последнее, о чем ты станешь думать.

Особую благосклонность Тори испытывала к детям. И если мамаши в ужасе не оттаскивали их в сторону, готова была позволить этим маленьким существам делать с собой всё что угодно. Такое поведение вызывало смех и умиление, но подчас доставляло хозяевам много хлопот.

Девочка наклонилась и приветственно почесала собаку за ухом. Та тут же плюхнулась на спину, подставляя живот.

«Хватит, – прервала эту идиллическую сцену мать. – Скорее переодевайся и – за стол».

Маргарита Харди зарабатывала на жизнь тем, что писала статьи и различного рода тексты для сайтов. По крайней мере, так думала её дочь. Дни напролет женщина стучала пальцами по клавиатуре, и однажды ей так это надоело, что она решила завести собаку. Просто, чтобы иметь повод регулярно выходить на улицу.

Лина любила маму, но такая жизнь казалась ей невыносимо скучной. Кроме того, девочка считала, что Маргарита недостаточно любит мужа, раз никак не пытается изменить сложившуюся в семье ситуацию. А ещё она ревновала к Тори – черной проказнице, на ее взгляд, доставалось больше внимания.

– Что с глазами? Ты плакала? – с тревогой спросила женщина, когда дочь села за стол.

– Нет.

– Я же вижу, что это слезы. Дело в учебе?

– Нет.

Лина вздохнула и закатила глаза, всем своим видом показывая, что устала от расспросов. Мать догадалась, что проблема деликатная.

– Точно не хочешь рассказать?

– Пока нет.

– Если нужна помощь, только скажи…

– Всё в порядке, мам, не волнуйся.

Маргарита бросила на Лину полный беспокойства взгляд, но спорить не стала.

– Ну, хорошо. Как закончила год? – поинтересовалась она, разливая борщ по тарелкам.

– Без троек, – отчиталась девочка, радуясь, что они сменили тему.

Женщина удовлетворенно кивнула.

– Чем собираешься заняться на каникулах?

На Лину вдруг накатило раздражение. К чему этот вопрос? Ясно же, раз отец перестал присылать деньги, придется экономить.

– Пока не решила, поехать мне на море или в языковой лагерь, – произнесла она со злой иронией в голосе. – Буду сидеть дома, за компьютером, что же ещё?

Маргарита никак не отреагировала на этот выпад, и девочке стало стыдно.

– Ну, может, почитаю книжки, что ты для меня отложила, – уже примирительно добавила она.

Покончив с борщом и отказавшись от чая, Лина вытерла крошки со стола и принялась мыть посуду.

– Мне нравится твой план насчет книг, но я хочу предложить тебе нечто другое, – неожиданно сказала Маргарита. Она поднесла чашку к губам и с удовольствием вдохнула аромат только что сваренного кофе. – Скоро я возьму небольшой отпуск, и мы поедем навестить мою тётю.

– Кого?!

От удивления Лина выронила из рук тарелку, и та с грохотом упала в раковину, чудом не разбившись.

Кроме матери и отца на старом снимке она никогда не видела других родственников. Бабушки и дедушки умерли ещё до её рождения, а про какую-то тётку она вовсе ничего не слышала.

– Двоюродную тётю, – тем временем уточнила мать. – Погостим у неё.

– А где живет эта твоя тётя? – осторожно поинтересовалась девочка.

Робкая надежда, что это какая-то глупая шутка, ещё теплилась в ней. Что может быть скучнее поездки к незнакомой престарелой родственнице?

– В деревне, – с улыбкой ответила Маргарита.

Надежда погасла.

– То есть как? Ты хочешь отвезти меня в деревню? Надолго?

Женщина кивнула и неопределенно пожала плечами.

– Но зачем?!

Румянец возмущения обжог лоб и щёки девочки.

– Так надо. Скоро ты всё поймешь.

Лина схватилась за голову.

– Ты всё время так говоришь, но никогда ничего не объясняешь! – закричала она.

Однако Маргарита уже приняла решение, и спорить с ней сейчас было бесполезно. В некоторых вопросах эта мягкая, а временами, по мнению Лины, даже безвольная женщина, становилась тверже скалы.

– Там интернет хоть есть? – тоном узника, приговоренного к вечной каторге, спросила девочка.

– Боюсь, что нет, – призналась Маргарита. – Зато там красивая природа и свежий воздух…

– Ну, спасибо тебе, мама! – прошипела Лина, сверля мать взглядом полным праведного гнева. – Худших планов на лето у меня ещё не было!

В сердцах бросив полотенце на стол, она покинула кухню.

Захлопнув дверь своей комнаты, рухнула на кровать и заплакала, обхватив руками старого плюшевого лягушонка – единственного верного друга и безмолвного утешителя.

Обида на отца, Олега, мать, всю несправедливость этой жизни и саму себя соленым потоком хлынула из глаз. Все хотят от неё избавиться. Никому она не нужна.

От этих мыслей стало ещё горше, и девочка зарыдала сильнее.

***

Спокойно закончив пить кофе, Маргарита подошла к запертой двери в комнату дочери и прислушалась. Оттуда доносились приглушенные всхлипывания. Женщина не стала стучать, а вместо этого уверенно начертила указательным пальцем в пустоте какой-то затейливый знак.

Мельчайшие капли воды, невесть откуда взявшиеся в коридоре, бриллиантами сверкнули на фоне двери. Поправ закон земного притяжения, они зависли в воздухе, образуя таинственный узор. Когда спустя мгновение капли исчезли, Маргарита как ни в чем небывало отправилась заканчивать работу над очередной статьёй.

Тори равнодушно наблюдала с подстилки за странными манипуляциями хозяйки. Загадочные капли и знаки не вызвали у собаки никакого интереса. Ей и ни такое приходилось видеть.

***

Постепенно слёзы высохли, Лина успокоилась и не заметила, как погрузилась в сон. Ей снилось, будто плюшевый лягушонок превратился в прекрасного рыцаря и пытался спасти её от страшного огненного монстра.

Проснувшись только к вечеру, девочка недоверчиво посмотрела на старую игрушку и попыталась вспомнить услышанное во сне имя, но оно уже стерлось из памяти.

«Ну, ты даешь!» – сказала Лина лягушонку и постаралась скорее позабыть этот нелепый кошмар.

Она ещё не знала, что мир совсем не такой, каким кажется. Порой в нем сбываются даже самые страшные сны.