Текст книги "Взятая горным человеком (ЛП)"

Автор книги: Мия Броуди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Я думал, что в тот день, когда я заработал свои первые семизначные цифры, я наконец-то почувствую гордость за себя, но назвать эту женщину своей женой было самым гордым моментом в моей жизни. Она заставляет меня хотеть быть лучшим мужчиной, таким, который достоин ее.

Когда она надела кольцо на мой палец, что-то теплое разлилось у меня в груди. Я думаю, может быть, впервые в жизни я любим. Она никогда ни о чем меня не просила. Она всегда присматривает за мной. Она показывает мне, что заботится обо мне миллионом маленьких способов. Эта девушка по уши влюблена в меня, и я чувствую то же самое к ней. На самом деле, я даже не уверен, что это любовь. Я не уверен, что еще придумано достаточно сильное слово для обозначения того, что я чувствую к этой женщине.

Она стонет, когда я массирую свод ее стопы. Она для меня все, и я хочу провести долгую ночь, показывая ей это.

“Иди сюда”. Она жестом подзывает меня, и я наклоняюсь, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на ее губах. Я быстро углубляю его, не в силах сопротивляться ощущению ее языка на своих.

Она тянется к пряжке моего ремня. Но я хватаю ее за руки, сжимая их обе в одной из своих. Она такая крошечная, что мне еще больше хочется защитить ее.

“Но я хочу”, – протестует она. “Это несправедливо. Я должна попробовать тебя ”.

Мне нравится мысль о том, как ее губы обхватывают мой член, но сначала нужно сосредоточиться на чем-то более важном. “Я не смогу почувствовать твой прелестный маленький рот, пока не положу ребенка тебе в живот”.

Ее глаза темнеют. “Тогда, похоже, нам нужно продолжать пытаться”.

“Мне нравится ход твоих мыслей”. Я целую ее в губы и позволяю своим рукам блуждать по ее прекрасному кружевному платью. Когда я позвонил Грею по телефону, чтобы организовать эту свадьбу в такие короткие сроки, я сказал ему, чтобы он не жалел средств. Я объяснил, что моя невеста получит все, что захочет.

Он усмехнулся, как будто привык получать подобное требование от своих сварливых строителей.

“Пуговицы сзади”, – говорит она мне и поворачивается, чтобы я мог получить к ним доступ. Все во мне кричит, чтобы я поторопился, двигался быстро и заявил права на мою женщину.

Но это ее брачная ночь, и я полон решимости сделать ее хорошей для нее. Я медленно расстегиваю пуговицы, одну за другой, дразня ее и позволяя своим пальцам скользить по ее обнаженной коже. Когда платье расстегнуто, я медленно стягиваю его вниз по ее рукам, пока оно не оказывается у талии.

Я провожу большими пальцами по ее соскам и целую ее в плечи. “Ты будешь моей хорошей девочкой. Ты возьмешь мой большой член и родишь мне много детей”.

“Да”, – она выдыхает это слово и выгибается навстречу моим прикосновениям.

У меня уже течет в брюках, но я не могу сосредоточиться на этом прямо сейчас. Все, что меня волнует, – это моя красивая женщина и доставлять ей удовольствие.

“Встань”. Я помогаю ей встать с кровати и смотрю, как материал ее платья падает к ногам, оставляя мою прекрасную женщину обнаженной в комплекте белого шелкового нижнего белья. Крошечный розовый бантик на поясе сводит меня с ума. Спереди на ее трусиках уже появилось мокрое пятно, и при виде его у меня текут слюнки.

“Блядь”. Я тянусь к ней и снимаю их. Все ее мягкие кудри влажные. Более того, я чувствую сладкий аромат ее возбуждения. “Ты нужна мне на моем лице сегодня вечером”.

Она переводит взгляд с меня на кровать. “Тебе не будет больно?”

“Будет еще больнее, если ты этого не сделаешь. Мне нужно попробовать тебя на вкус, котенок”. Я тянусь за рубашкой и начинаю расстегивать пуговицы.

Она наклоняется и начинает расстегивать их для меня, как делала ранее сегодня. Но в отличие от предыдущих, когда ее движения были поспешными, чтобы помочь мне, теперь она движется медленно. Она дразнит меня так же, как я дразню ее.

Я смотрю в потолок и стону. “Ложись на кровать. Сейчас”. Мой голос больше не звучит по-человечески. Он дикий, животное, ищущее добычу.

Я забираюсь на кровать вслед за ней и похлопываю по месту рядом со своей головой. “Поставь колени сюда”.

Она делает, как я велел, пытаясь мягко опуститься. Но я обхватываю руками ее соблазнительные бедра и дергаю ее вниз.

Я прижимаю ее к своему лицу и пальцами раздвигаю ее складки. Все розовое совершенство, и это для меня. Я единственный мужчина, который когда-либо знал ее драгоценную киску. Я облизываю ее, пока моя челюсть не становится мокрой и ноющей. Она дрожит и выкрикивает мое имя, когда достигает кульминации вокруг моих пальцев.

Я поглощаю ее во время очередного оргазма, так что она мягкая и влажна для того, что я запланировал для нее сегодня вечером. Она такая крошечная, и следить за тем, чтобы она всегда была готова для меня, – это то, как я удерживаю свой чудовищный член от причинения ей боли.

Она зовет меня по имени, ее голос дрожит, когда она выходит из следующего оргазма. Я тяну ее к себе на кровать, располагая наши тела так, чтобы мое было над ее. Это мой любимый способ обладать ею. Это близость, возможность смотреть в глаза друг другу, когда я вхожу в нее. Это напоминание о том, что я – ее прикрытие, ее щит от всего, что пытается подбросить ей эта жизнь.

“Сегодня вечером мы делаем ребенка”, – рычу я справа от нее, глубоко проникая в ее канал.

Она вздрагивает, но выражение ее глаз говорит мне, что это не от боли. Это от чистого блаженства от того, что наши тела соединены так, как им всегда предназначалось быть. Я никогда не верил в родственные души до того, как встретил Габби. Затем я провел шесть месяцев, пытаясь убедить себя, что не заслуживаю ее, прежде чем отбросить эту идею. Может, я и не заслуживаю ее, но она покорила мое сердце. Я никогда не собираюсь ее отпускать.

Она поднимает бедра навстречу каждому мощному толчку, царапая ногтями мою спину и выкрикивая мое имя.

Когда она доходит до края, я вырываюсь и ставлю ее на четвереньки, прежде чем снова погрузиться в мою девочку. яростно глажу ее клитор, и она кончает с пронзительным криком удовольствия.

Мое освобождение следует за ее, и я рычу от удовлетворения. Я глубоко вгоняю в нее свой полный заряд, и мы вместе рухнули на кровать потной кучей.

С удовлетворенным вздохом я переношу ее вес на себя. Мне нравится ощущение связи с этой женщиной, то, как наши тела все еще переплетены.

“Имена”, – мягко произносит она.

Я хмуро смотрю на нее.

Она смотрит на меня так, словно стесняется, и говорит: “Нам нужно придумать несколько имен, если ты собираешься подарить мне столько этих больших малышей, сколько обещал”.

Я усмехаюсь ей. “Ты носишь их. Ты можешь дать им имена”.

Она хихикает. “Ну, очевидно, нам нужен Роман-младший, сильный, добрый и защищающий, как его папа”.

Я накручиваю пряди ее волос на свои пальцы. Я не могу перестать прикасаться к ней. В этот момент это похоже на наваждение. “Нет, я хочу девочек со смехом их мамы и ее широкой улыбкой. Я буду любить их так же сильно, как люблю тебя ”.

Ее дыхание сбивается, и на мгновение я беспокоюсь, что сказал что-то не то, затем она мягко улыбается мне. “Я тоже тебя люблю”.

Я думаю, что, возможно, мы впервые говорим это друг другу, но я чувствую это не в первый раз. Я влюблен в Габби уже несколько месяцев. Мне следовало надеть кольцо ей на палец в первый момент, когда я встретил ее.

Она крепче прижимается ко мне в объятиях. “Я не могу дождаться, когда построю с тобой семью”.

“Я не могу дождаться, пока ты забеременеешь”, – говорю я, нежно целуя ее в лоб. Но ее тихий храп – единственный ответ, потому что я измотал мою девочку на прошлой неделе.

На следующее утро, после двух быстрых занятий сексом, я вывожу ее из домика и сажаю в грузовик Хейла.

“Куда мы направляемся?” Она практически подпрыгивает на своем сиденье, и это так очаровательно.

Интересно, когда в последний раз кто-нибудь удивлял или восхищал ее. Кажется, прошло какое-то время, и для меня это неприемлемо. С этого момента моя работа – удивлять и радовать ее, давать ей бесконечные причины улыбаться каждый божий день. “Ты скоро увидишь”.

“Тебе придется что-то сделать с твоим домом”, – говорит она после того, как мы едем в комфортной тишине.

“Наш коттедж”, – поправляю я. Если ей это не понравится, я завтра выставлю его на продажу. Я знаю, что могу на этом неплохо заработать. Но если это не в ее стиле, я построю ей особняк. Черт возьми, я построю ей десять особняков.

Ее взгляд смягчается. “Я люблю наш дом, но нам понадобится больше спален или домик побольше, если мы собираемся заполнить его таким количеством детей, как ты продолжаешь мне обещать”.

“Хорошо, я добавлю еще десять комнат или около того”. Десять кажется неплохим количеством детей. Множество товарищей по играм, так что они смогут развлечься сами, пока я развлекаю их прекрасную маму непристойными способами.

Она хихикает. “О нет, у меня не будет десяти твоих детей”.

Теперь моя очередь усмехнуться. “Посмотрим”.

Она качает головой, но подпевает радио, прежде чем, в конце концов, засыпает, положив голову мне на плечо.

Я усмехаюсь ее легкому похрапыванию. Мы не давали друг другу спать большую часть ночи. Это была вина Грея и Пайпер.

В ванной комнате стояла корзина для молодоженов, и Габби обнаружила ее около полуночи. Следующие несколько часов мы потратили на то, чтобы найти каждому продукту достойное применение. Если она не была беременна раньше, то должна быть беременна сейчас.

Но даже если это не так, даже если у нас никогда не будет детей таким образом, все равно есть миллион способов вырастить нашу семью. Миллион способов воплотить в жизнь наши мечты о родительстве. Я сделаю все возможное, чтобы дать ей большую семью, о которой она мечтает.

Я все еще думаю об этом, когда заезжаю на парковку выставочного комплекса. Габби медленно просыпается. Ее волосы растрепаны, а помада почти выцвела от всех тех раз, когда я продолжал целовать ее, прежде чем мы вышли за дверь.

Она читает большой баннер, объявляющий об этом как о выставке винтажных автомобилей, и широко улыбается мне. “Я всегда хотела сходить на одно из таких! Я слышала, что это эксклюзивное шоу, только по приглашениям”.

“Итак, я получил приглашение”, – отвечаю я. Мне нужно было сделать несколько звонков. После того, как я проводил Хейла в аэропорт, мне удалось получить это приглашение в последнюю минуту. Это стоило мне солидного пожертвования в любимую благотворительную организацию, но я бы сделал все, чтобы моя жена была счастлива. Черт возьми, все еще не могу поверить, что могу так ее называть.

Следующие несколько часов мы проводим, разглядывая машины, и я замечаю, как она особенно ласкает один темно-синий "Мустанг". Она продолжает трогать его, смотрит на него с нежностью, прежде чем похлопать по капоту. “Это тот самый. Однажды у меня будет эта машина”.

Здесь ничего не продается, и мы оба это знаем. Я сжимаю ее руку. “Однажды, я уверен, ты это сделаешь”.

Ее телефон звонит, и она тянется к нему, хмурясь при виде идентификатора. Она игнорирует звонок, но не раньше, чем я вижу ее экран. Это ее брат. Я знал, что он огорчит ее, но я надеюсь выиграть ей еще несколько дней.

Как только я вернусь в округ Кураж, я приберусь в доме и приведу в порядок кое-какие вещи, чтобы убедиться, что с моей женщиной обращаются должным образом.

Я не подозреваю, что ее брату это понравится. Но опять же, мне все равно. Все, что меня волнует, – это моя прекрасная невеста и то, чтобы ее жизнь была наполнена радостью и любовью.

10

ГАББИ

“И ты уверен, что не можешь сказать мне, что это за сюрприз?” Спрашиваю я Романа, когда мы проезжаем знак, приветствующий нас в округе Кураж.

После того, как мы провели неделю вдали от дома во время нашего медового месяца, мой брат звонил несколько раз. Я убедилась, что каждый раз это отправлялось на голосовую почту. Я знаю, что когда я вернусь в город, мне придется встретиться с Энди лицом к лицу, чтобы я могла постоять за себя. Он должен быть равным партнером в бизнесе автомастерской.

Более того, я должна перестать прикрывать его и помогать оплачивать все счета, чтобы я могла начать свою собственную жизнь. Я собираюсь переехать из трейлера в хижину Романа. Он хочет, чтобы я сделал это сегодня. Он все еще настаивает, что это наш домик, и это всегда заставляет меня улыбаться, когда он это говорит.

Он притормаживает на Мейн-стрит, и я толкаю его локтем, когда вижу, как Хейли переворачивает вывеску в витрине своего магазина. Она управляет Кураж Куки, местной пекарней, и вывеска означает, что она выпускает свежее печенье.

Он посмеивается, но загоняет грузовик Хейла на парковочное место. “Дай мне пять минут, и я приготовлю для тебя сникердудлс”.

“Ты лучший”, – говорю я ему и нежно целую его в губы.

Он лучезарно улыбается мне, прежде чем выйти из грузовика, и я борюсь с очередным зевком. Если мы продолжим будить друг друга посреди ночи, чтобы заняться любовью, я сдамся и стану ночной. Возможно, это единственный способ для любого из нас хоть немного поспать.

Я собираюсь закрыть глаза, когда вижу что-то на другой стороне улицы. Это мой брат, и он злобно смотрит на грузовик. Должно быть, он видел, как Роман парковал его.

В моем животе образуется пустота. Я не хочу сталкиваться с этим, но я боюсь того, что может произойти, если Роман и мой брат столкнутся лицом к лицу.

Не то чтобы Роман не мог с ним справиться. На самом деле наоборот. Роман определенно мог бы надрать Энди задницу. Каким бы придурком он ни был, я не хочу, чтобы с ним случилось что-то плохое. Он все еще моя плоть и кровь.

Сделав глубокий вдох, чтобы набраться сил, я выхожу из грузовика и перехожу дорогу.

“Где ты была?” Мой брат рычит, как только я переступаю порог автомастерской. К счастью, поблизости нет покупателей, которые могли бы это увидеть.

“За городом”, я стараюсь говорить ровным голосом. Я благодарна, что в нем нет дрожи, ни намека на беспокойство, которое вызывает у меня этот разговор. Это сделало бы Энди счастливым.

“За городом”, – издевается он. “Ты занята тем, что раздвигаешь ноги для этого преступника”.

Я не позволю ему увидеть, как сильно это меня расстраивает. Я не доставлю ему удовольствия вздрагивать, когда он называет моего мужа преступником.

“Не имеет значения. Просто тащи свою ленивую задницу на работу. Я заканчиваю на сегодня ”. Он вытирает жирные ладони о грязную тряпку.

Я качаю головой. Не думаю, что я когда-либо бросала вызов своему брату. “Я беру выходной. Я провожу его со своим мужем”.

Я перехожу через зал, чтобы взять свой набор инструментов. Этим набором всегда пользовалась моя мама, когда работала со мной над автомобилями, и я не хочу оставлять его здесь. Я не верю, что Энди не уничтожит это, чтобы поквитаться со мной.

“Ты маленькая сучка”. Рука Энди на моем плече, и он разворачивает меня к себе.

Я вижу, как он хватается за ближайший инструмент. Инстинктивно я обхватываю себя руками за талию. Еще слишком рано что-либо знать. Но, учитывая все, что я сделала с Романом, я знаю, что есть вероятность, что у нас началась маленькая жизнь.

Я готовлюсь к удару, но его не последовало. В какой-то момент я съеживаюсь и прикрываю свою среднюю часть. В следующий момент Энди отпускает меня и визжит от боли.

Роман там, толкает его к стене эркера. Мой брат издает судорожный звук, болтая ногами. Но ему не сравниться с жестокой силой Романа, когда он прижимает его к стене.

“Никогда больше не прикасайся к моей женщине”, – выдавливает он слова, когда лицо Энди приобретает багровый оттенок. Он издает рвотные стоны, и мой мозг, наконец, обрабатывает происходящее.

Роман душит его.

“Не причиняй ему вреда”, – мой голос звучит тихо. Энди ничего от меня не заслуживает, но я все равно не хочу видеть, как ему причиняют боль.

Роман поворачивается ко мне, его взгляд смягчается. Он оглядывает меня с ног до головы, изучая мое тело. Я убираю волосы с лица дрожащей рукой.

“Он не причинил мне вреда”. Почему-то я знаю, что это будут единственные слова, которые могут даровать ему милосердие от Романа.

“Возьми все, что тебе нужно, котенок”, – его голос по-прежнему мягкий, но в нем слышится скрытая сталь.

Я быстро беру у мамы набор инструментов. “У меня есть то, что я хочу”.

“Теперь отнеси это в грузовик и подожди меня”.

Я перевожу взгляд с него на моего брата, разрываясь между ними двумя. Я хочу помочь Энди. Я хочу, чтобы он стал лучшим человеком.

“Он собирается убить меня”, – выдыхает Энди.

Роман не отвечает на обвинение. “Я сказал, отнеси это в грузовик”.

Я знаю, что он не собирается убивать Энди, и я всегда пыталась спасти своего брата из любой ситуации. Теперь, возможно, пришло время отпустить. Он взрослый, и ему приходится переживать последствия своих поступков.

Я заставляю свои ноги двигаться и несу ящик с инструментами к грузовику. Я укладываю его внутрь, прежде чем устроиться на переднем сиденье.

В кабине пахнет еще теплым печеньем "сникердудл" на сиденье. Я слишком расстроена, чтобы есть, и смотрю в зеркало заднего вида как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрываются двери отсека. Я не знаю, что происходит, но я доверяю Роману. Он не собирается выбрасывать все, что у нас есть, потому что мой брат – мудак.

Проходит всего пять минут, прежде чем Роман возвращается, чтобы присоединиться ко мне. Когда он возвращается, костяшки его пальцев в синяках и кровоточат. Он мягко кивает мне. “О тебе позаботились”.

Я сглатываю, когда меня охватывает тошнота. “Поясни, о чем позаботились”.

Произнося эти слова, я открываю бардачок и ищу салфетки. Нахожу несколько и нежно прижимаю их к костяшкам его пальцев. При этом я сморгиваю слезы. “Я не думаю, что кто-то когда-либо защищал меня”.

“Я всегда буду тем, кто защитит тебя”. Он сажает меня к себе на колени, покрывая поцелуями мой лоб, виски и щеки. Этот мужчина больше, чем мой муж. Он мой воин и мой защитник, тот, кто идет в бой за меня.

Мы сидим в грузовике, тесно прижавшись друг к другу, пока он обнимает меня. Он не сказал ни слова и не попытался что-либо исправить. Он предлагает комфорт своим присутствием.

“Мы все еще можем забрать мои вещи сегодня?” Спрашиваю я его, внезапно понимая, что мне нужно покончить с Энди. Я больше не хочу его видеть. Я не хочу снова думать о нем. Я хочу, чтобы он исчез из моей жизни, и если для этого придется расстаться с автомастерской, то пусть будет так. Я построю новый магазин.

Он продолжает гладить меня по волосам. “Если это то, чего ты хочешь”.

“Это то, чего я хочу”, – уверяю я его.

Поездка к трейлеру не занимает много времени. Когда он останавливается перед ним, я борюсь с очередной волной тошноты. Это место выглядит таким разрушенным и уродливым. Как я раньше этого не замечала?

“Я ненавижу это место”, – признаюсь я. Рассказывая Роману об этом, я чувствую себя освобожденным. Тяжело, когда место, которое ты называешь домом, ты ненавидишь. Дом должен быть убежищем, и этот трейлер с моим братом никогда не был таковым для меня.

Он нежно сжимает мою руку. “Ты хочешь, чтобы я занялся этим всесто тебя?”

Я качаю головой. “Мне нужно посмотреть это в последний раз”.

Он следует за мной внутрь. Конечно, он идет. Теперь, когда рядом со мной мой муж, мне никогда не придется ни с чем сталкиваться в одиночку. Тем не менее, мне стыдно за то, что он видит убожество, в котором я живу. Унизительно переступать через лужи телесных жидкостей и кучи мусора.

Гнев вспыхивает в Романе, когда он видит, как я живу. “Он никогда не должен был позволять тебе так жить”.

“Мои родители строили дом на этой территории”, – объясняю я. “Но когда они скончались, мой брат забрал все деньги, включая их страховку жизни, и проиграл их в течение нескольких недель. Он получил этот трейлер, потому что выиграл его у какого-то парня в игре. Даже тогда это был кусок дерьма ”.

“Ты никогда не вернешься сюда после сегодняшнего”, – обещает Роман и обнимает меня. “А теперь давай. Пять минут, и мы уйдем отсюда”.

Я быстро разбираюсь в своей комнате. Я никогда не хранила много ненужных вещей, потому что знала, что мой брат, скорее всего, проиграет их. Для меня не было смысла собирать вещи. Но есть несколько украшений моей мамы, которые я хочу, и часы моего отца. Все это время мне удавалось прятать их в половице.

Я укладываю украшения и кое-что из своей одежды, которая не слишком сильно пахнет плесенью. Когда я укладываю последние свои вещи, спереди раздается дребезжание.

Я посылаю Роману испуганный взгляд, обеспокоенный тем, что мой брат послал кого-то из своих друзей навредить нам.

“Я понял”. Он врывается в гостиную с властностью человека, которому принадлежит весь мир. Я следую за ним по пятам, в ужасе от того, что мы обнаружим.

В гостиной двое мужчин. Оба они покрыты татуировками, и один из них продолжает трястись, как будто падает с высоты. “Мы ищем Энди”.

Роман бросает на мужчин тяжелый взгляд. “Вы знаете, кто я, ублюдки?

Дергающийся мужчина прищуривается и пихает локтем своего друга в ребра, явно признавая в Романе сильного и опасного человека.

Роман делает шаг ближе, и они оба вздрагивают. “Ты говоришь своим друзьям, что игры Энди закончились. Это город Романа, и он не хочет видеть здесь тебя или тебе подобных. Ты понял это?”

Дергающийся человек шмыгает носом. “Я понял, чувак. Будь спокойным”.

“Я буду спокоен, когда ты уберешься нахуй с моей территории”.

Мужчины в тревоге переглядываются и быстро выбегают через парадную дверь. Я слышу, как хлопает сетчатая дверь, и поворачиваюсь к Роману. “Я хочу сейчас пойти домой”.

Не говоря ни слова, он подхватывает меня на руки и несет к грузовику. Когда он садится, он на мгновение замолкает. Он чувствует, что я все еще перевариваю сегодняшний день.

Мне так стыдно, что Роман видел это место и что он знает моего брата. Я открываю рот, чтобы извиниться перед ним за все это, когда подъезжает другой грузовик и крупный мужчина выходит из машины. Я дрожу, потому что парень выглядит крутым, но в то же время он мне знаком. У него татуировки, рыжеватые волосы и непослушная борода.

Он хмурится, направляясь к грузовику, и я узнаю его. Его зовут Гриз, он владелец магазина товаров для кемпинга в городе. Он жестом подзывает Романа, и мы вдвоем выходим из машины.

Он кладет документы на капот грузовика. “Если вы сможете подписать их сейчас, я смогу оформить все это до закрытия сегодняшнего рабочего дня”.

Роман берет ручку и умудряется подписать свое имя неуклюжим почерком. Затем он нажимает на пустое место и передает мне ручку.

«Твоя очередь».

Я просматриваю документ и понимаю, что это. “Мой брат отдает мне свою долю автомастерской и земли?”

Мой горный человек пожимает плечами. “Похоже, этот человек решил, что пришло время покинуть округ Кураж и отправиться погостить к другим своим друзьям. Он больше никогда не вернется в твою жизнь, котенок”.

Я готова разрыдаться от облегчения. Как бы то ни было, мои колени слабеют, и мне приходится сцепить их, чтобы продолжать стоять прямо. Несмотря на трясущиеся руки, мне удается подписать документы.

Когда Гриз уходит, я поднимаю взгляд на Романа. “Это действительно конец?”

“Все кончено. Я ясно дала понять твоему брату, что он никогда не станет частью твоей жизни, если ты не обратишься к нему первым. Он знает, что лучше с тобой никак не связываться”.

“А как насчет долгов перед магазином?” Спрашиваю я взволнованным шепотом. Я не хочу получить полную собственность только для того, чтобы она разорилась, потому что я не могу выплачивать проценты.

“Улажино», – отвечает Роман.

– Но это был не твой…

– Не волнуйся об этом, – говорит он мягко. «Я делал это не для него. Я сделал это за тебя, чтобы ты могла двигаться дальше. Больше нет долгов. Больше никаких непосильных платежей. Теперь ты можешь добиться тех улучшений, о которых мечтала».

Я закрываю глаза, чувствуя, как расслабляюсь впервые за многие годы. "Спасибо."

Он нежно целует меня в лоб и берет за руку. – А теперь пойдем домой, жена.

Пока мы поднимаемся на гору, я поражаюсь тому, как изменилась моя жизнь за последние несколько дней. Я больше не одинока. Теперь у меня большой, сильный муж и красивый дом. Однажды мы вместе построим семью.

«Ты улыбаешься», – замечает Роман, вытаскивая грузовик на подъездную дорожку. Как ни странно, он не припарковался в гараже.

Честер стоит на крыльце и загорает. Я мысленно отмечаю, что нужно добавить кресла-качалки и кошачью подстилку. Это было бы идеальное место для нас троих, чтобы расслабиться после долгого дня.

«Моя жизнь практически идеальна. У меня сексуальный муж и красивый дом. Плюс мы работаем над семьей». Весь стресс и беспокойство, которые я носила, ушли. Теперь на его месте только блаженное облегчение.

«Я думаю, что твоей жизни не хватает одного», – говорит Роман и выходит из грузовика. Он приближается ко мне, помогая мне выбраться. Он переплетает наши пальцы и говорит: «Пойдем со мной».

Я захожу в его гараж и сразу ахаю при виде темно-синего Мустанга. Это почти точная копия той, что с автосалона. «Ты нашёл для меня такой же!»

Он усмехается. “Это именно тот, над которым моя женщина поработала руками”.

Я смеюсь, даже когда на глаза наворачиваются слезы. “Ты не можешь просто так покупать мне вещи”.

“Я могу, ” говорит Роман, “ если это делает тебя счастливым и ты этого хочешь, то у тебя это будет”.

Я качаю головой. “Ты собираешься избаловать наших детей, не так ли?”

“Сначала я испорчу их прекрасную маму”, – настаивает он, прежде чем притянуть меня в свои объятия и подарить глубокий, долгий поцелуй.

Этот мужчина – мой навсегда, и я так рада, что горный человек сделал меня своей женой. Вместе мы собираемся создать семью и провести наши дни, растя детей на этой горе.

11

РОМАН

Наручники тихо защелкиваются, и я издаю неслышный вздох облегчения. Притворяться спящим в течение последних двадцати минут, в то время как моя сексуальная жена манипулировала моим телом, снимала с меня одежду и приковывала наручниками к кровати, потребовало такого уровня терпения, что я мог бы претендовать на звание святого.

Довольная своей работой, она откидывается назад. Ее колени находятся по обе стороны от моих бедер, и я знаю, если бы я открыл глаза прямо сейчас, на ее лице не было бы ничего, кроме улыбки.

Я жду ее, и, наконец, она начинает целовать мою грудь легкими, как перышко, поцелуями. Я распахиваю ресницы, радуясь, что покончил со всем притворством.

Она смотрит на меня, когда я открываю глаза, наши взгляды встречаются.

Ее пышные круглые сиськи прижимаются к моей груди. Мы провели шесть недель как счастливая семейная пара, и я знаю, что это не мое воображение. Грудь у нее определенно растет. Они очень чувствительны, и я знаю это, потому что на прошлой неделе она кончила только от того, что я сосал ее грудь.

Этим утром она выглядит как богиня: волосы струятся по спине и ниспадают на лицо. Ее взгляд сияет, когда она смотрит на меня. "Доброе утро."

Я осторожно дергаю наручники и слышу, как они звякают о железное изголовье кровати. Я поднимаю на них взгляд, как будто не знаю, что они были там некоторое время. “Что ты сделала?”

На мгновение на ее лице появляется беспокойство. “С твоими руками все в порядке?”

“Пока это так. Позже им будет больно отшлепать тебя по заднице за это”.

Она хихикает, и звук отдается прямо в моей груди, наполняя меня счастьем.

“Сначала ты должен освободиться”, – поддразнивает она и возобновляет свой путь поцелуев вниз по моей груди. Она добирается до пояса моих трусов и стягивает их до бедер.

У меня уже твердый и сочащийся преякулят. Она облизывает губы при виде этого. Она наклоняется и берет кончик в рот, издавая тихий одобрительный гул.

Вибрация пронзает мой член, и я напрягаюсь, толкаясь дальше, чем хотел. Но она стонет по всей моей длине, когда он проникает глубже в мягкие, влажные небеса, которыми является ее рот.

Я извергаю поток ругательств из-за того, что вижу. “Я не знаю, есть ли более возбуждающее зрелище, чем твои губы, обхватывающие мой член”.

Она впивается ногтями в мои бедра, пока я ласкаю ее прелестный ротик, покачивая бедрами.

Когда я на краю, я дергаю за наручники, и они легко рвутся. Она была так занята попытками подкрасться и убедиться, что я все еще сплю, что мне удалось удержать их на свободе. Я знал, что могу легко ускользнуть. Я благодарен за свою предусмотрительность, когда ее глаза расширяются.

Я запускаю руки в ее волосы и откидываю голову назад. «Ты знаешь правило, маленькая девочка. Есть только одно место, куда я кончаю».

Я переворачиваю ее на спину. Она такая маленькая, что мне легко ею маневрировать. Я втискиваюсь между ее бедер, проскальзывая в ее узкий канал. Я одобрительно вздыхаю, когда понимаю, что, отсосав у меня, она стала такой чертовски влажной.

“Ты знаешь, кто главный”, – настаиваю я, вдалбливая каждое слово.

Она хнычет, и мой язык проникает в ее рот, беря то, что я хочу. Это имитирует то, что мой член делает с ней, глубоко проникая в ее тепло.

Ее руки на моей спине, ногти впиваются в мою плоть. Она стонет и вскрикивает. Она прерывает поцелуй достаточно надолго, чтобы прошептать мое имя. “Больше, мне нужно больше”.

Я толкаюсь еще дважды, осторожно, чтобы не вызвать у нее трения, которого она добивается. “Кто главный?”

“Ты!” Она плачет в отчаянии.

“Чертовски верно”, – говорю я ей и обводлю пальцем ее клитор.

Она кончает с криком экстаза, таким громким, что каждый человек на этой горе знает, что мою девушку трахают. Она крепко сжимает меня, вытягивая из меня оргазм. Я высвобождаю каждую частичку своего оргазма в ней и рушусь на кровать.

Я притягиваю ее к себе и кладу под подбородок. Я люблю эти моменты после того, как мы занимались любовью, когда она сворачивается калачиком в моих руках и позволяет мне прижать ее к себе.

Она смотрит на меня, ее волосы щекочут мое лицо. “Это было весело”.

Я хмуро смотрю на нее. “Следующего раза не будет. Я отшлепаю тебя за то, что ты впустую тратишь мою сперму. Мы оба знаем, к чему это приведет”.

Она мягко улыбается мне. Я знаю, что она собирается сказать, прежде чем она произнесет это. “Я прошла тест этим утром. У нас будет ребенок”.

Хотя я знал, что это произойдет, это не останавливает мои глаза от слез. Я создаю семью с женщиной, которую люблю, и я не мог представить большего благословения, чем это.

“Ты в порядке?”

“Просто я так люблю тебя”, – успокаиваю я ее, проводя губами по ее лбу. Эта женщина – все для меня, и я не могу дождаться, когда мы вместе будем растить детей.

Я уже готовлюсь к появлению нашей маленькой семьи. Я нахожусь в процессе поиска генерального директора, чтобы я мог отойти от своей компании. Я по-прежнему буду лицом этого направления, но я больше не буду частью повседневной деятельности. Я усердно работал, чтобы построить свой бизнес, но теперь я создаю нечто еще более важное. Мою семью.