Текст книги "Хищник (ЛП)"
Автор книги: Мишель Хорст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Я смотрю, как она хватается за свитер руками. Её пальцы впиваются в материал, а костяшки её пальцев белеют.
– Я… – она снова прочищает горло, а затем обнимает себя руками. – Я смогу справиться с этим. Тебе нет необходимости делать это.
Всё её тело напряжено, и она затаилась, как будто пытается стать меньше.
– Хорошо, – говорю я, а затем направляюсь к выходу. Когда я достигаю двери, то оглядываюсь на неё. – Ты в безопасности, Кара.
Я говорю это, потому что знаю, что ей нужно это услышать.
Закрывая дверь, я бросаю взгляд на неё. Кара начинает чувствовать. Теперь начинается по-настоящему тяжёлая часть. Либо она разберётся с тем, что с ней случилось, либо слетит с катушек. Только время покажет, насколько она сильна.
Дверь резко распахивается, и глаза девушки расширяются, когда она видит, что я всё ещё стою здесь.
– Я… я, – она делает шаг назад и бормочет. – Не закрывай её.
Да, я был прав насчёт контейнера. Это хорошо, что дом большой, потому что пройдёт какое-то время, прежде чем она снова будет чувствовать себя хорошо в маленьких помещениях… если это вообще произойдёт.
Глава 6
Кара
Наступает еще одно серое и хмурое утро. Вокруг завывает ветер, и от этого дом кажется слишком большим и пустым.
Может быть, я просто была слишком напугана первые две недели, чтобы воспринимать что-либо, но теперь я начинаю видеть, слышать и чувствовать слишком многое. Я слишком живая для всей боли внутри меня. Это позволяет боли что-то разрушать во мне.
Вещи, которые я нашла в шкафу слишком большие для меня, но я ношу их с благодарностью. Это уже кое-что, верно?
Я нахожу Дэмиана на кухне. Обычно он либо здесь, либо наверху в своём кабинете. Это единственное место в доме, куда мне запрещено входить. Я ещё не была снаружи. Я не достаточно смелая, чтобы сделать этот шаг.
– Я бы дал тебе кое-что, что помогло бы тебе спать, но не хочу потом пытаться разбудить тебя, если стучась в двери, придёт дерьмо, и нам придётся бежать посреди ночи, – говорит он, бегло осматривая меня, как он всегда делает.
Я останавливаюсь на полпути в кухню и поворачиваюсь к нему.
– И тебе доброе утро, – шепчу я. Можем ли мы, хотя бы начать с приветствия и кофе, прежде чем он напомнит мне, где я и почему?
Две недели. Я здесь уже две недели, но это ощущается, как один день. Я провалилась в рутину уборки и готовки, не то, чтобы тут много убирать, да и готовка заключалась в разогреве замороженной еды. Я вовсе не жалуюсь. Всё лучше, чем чашка лапши.
У меня не было полноценного ночного сна с тех пор, как мы покинули мотель. Я знала, что причина этому то, что Дэмиан теперь спал в своей собственной комнате. Я осознаю, насколько безопасно я себя чувствовала с ним, пока он наблюдал за мной. Я слишком напугана, чтобы спать спокойно по ночам, находясь одна в комнате. Ночи проходят медленно, наполняя меня темнотой до предела. Я веду постоянную борьбу, чтобы воспоминания оставались похороненными в могиле.
Дэмиан терпелив со мной. Он не задаёт много вопросов. Хотя у меня самой их много, но я не осмеливаюсь их задать.
– Доброе утро, Кара.
Он впервые улыбается, и у меня перехватывает дыхание. Улыбка делает его моложе. Дэмиан выглядит почти нормально, когда сидит, улыбаясь мне, до тех пор, пока я не замечаю чёрные чернила, ползущие вверх, из-под его рубашки, и осознание того, кем он является, не вспыхивает во мне. Этот мужчина далёк от нормального.
– Если ты хочешь кофе, тебе лучше поторопиться. Мы уезжаем через десять минут.
Его улыбка исчезает так же быстро, как и появилась, когда я не улыбаюсь ему в ответ.
– Куда?
Мои глаза расширяются. Уезжаем? Покидаем дом? Я не уверена, что готова сделать это.
– За одеждой для тебя, и мне нужно позаботиться кое о чём, – отвечает он неопределённо.
Я делаю глоток кофе, а затем выпаливаю.
– Ты просто однажды проснулся и решил зарабатывать этим на жизнь?
– Тебе нравится задавать вопросы, – утвердительно говорит он. Хищник буравит меня грозным взглядом. Я не уверена, что когда-нибудь привыкну к этому взгляду. Он посылает мурашки по моему телу.
– Не нравится.
Я проглатываю свой страх. Просто я не могу оставаться здесь и не знать ничего о человеке, с которым вынуждена жить.
– Я не задавала вопросы долгое время. Я просто хочу узнать человека, с которым живу. Я не каждый день встречаюсь с… – я затихаю и опускаю глаза, глядя в чашку с кофе.
– Чистильщиком. Я отношусь к чистильщикам. И нет, я не просто проснулся и решил, что хочу такой жизни для себя.
Он сцепляет руки в замок и наклоняется вперёд к столу. Я удивлена, когда он продолжает.
– Кое-кого близкого забрали у меня, когда я был далеко. Когда я вернулся, было уже слишком поздно. Я убил человека, который забрал её, и с тех пор это стало моей работой. Джефф – единственный человек, которому я доверяю. Он – тот старик, который стоял на страже снаружи контейнера, в котором тебя держали.
Контейнер… Старик.
Воспоминания, с которыми я борюсь, держа их глубоко в себе, сотрясают меня как ударные волны. Я опускаю взгляд на пол и сосредотачиваюсь на деревянном полу. Я начинаю считать трещины, чтобы занять свой разум. Но одна мысль все же проскальзывает. Как много знает старик из того, что происходило в контейнере, и рассказал ли он Дэмиану? Мои щёки становятся горячими от стыда.
– Дерьмо случается даже с лучшими из нас, Кара, – внезапно говорит Дэмиан. – Как ты с этим справишься – вот что важно. Ты должна бороться за то, что ты хочешь, в противном случае эта жизнь пережуёт тебя на хрен и сразу же выплюнет. Либо ты боец, либо пустое место, и я уж точно не пустое место. Ты тоже не похожа на пустое место.
Я молчу. Я прокручиваю в уме то, что он сказал: интересно, боец ли я как Дэмиан или просто обычное пустое место?
– Кара, мы уезжаем, – зовёт Дэмиан.
Я прячусь в коридоре, пытаясь собраться мужеством, чтобы выйти самостоятельно, но, конечно, этого не происходит.
– Кара! – рявкает он, и мне приходится переставлять ноги, чтобы сдвинуться с места. Я делаю по шагу за раз, и на полпути вниз по лестнице моя грудь сжимается.
Когда входная дверь становится ближе, я могу слышать лишь свои панические вдохи. Они звучат искаженно и слишком громко. Я оборачиваю руки вокруг талии, когда делаю последний шаг наружу. Я чувствую головокружение и не могу ничего осознать, кроме моего следующего вдоха.
– Ты хорошо справляешься, – говорит он коротко, когда идёт к машине, оставляя меня позади.
Мои ноги живут своей собственной жизнью, сама не замечая, я следую за ним. Когда Хищник садится в машину, я иду быстрее. Дэмиан для меня – олицетворение безопасности. Только когда я оказываюсь в машине, я чувствую какое-то подобие спокойствия, омывающего меня.
Я оглядываюсь назад на дом. Он старый и ветхий. Краска местами облупилась, а двор усеян сухими листьями. Дом подходит нам идеально, он унылый и блеклый.
Дэмиан останавливается возле небольшого торгового центра и протягивает мне телефон. Когда я беру его, рука Демиана не отпускает аппарат, и я поднимаю глаза.
– Это важно. Ты ни с кем не говоришь. Ни с кем не уходишь. Только звонишь на телефонный номер, забитый в нём, если что-то пойдёт не так. Ты поняла? – спрашивает он.
Я киваю. Он позволяет мне идти одной? Мой взгляд перемещается на торговый центр, и я смотрю на входящих и выходящих людей, просто занимающихся своими собственными делами.
Я могу это сделать. Я должна это сделать. Я должна сделать что-то самостоятельно.
Я оглядываюсь на Дэмиана, его губы сжаты в жёсткую линию.
– Мне нужно услышать слово «да» от тебя, Кара, – говорит он, и его глаза темнеют до глубокого древесно-угольного цвета.
Кажется, он беспокоится обо мне. Мысль проносится через меня, вызывая хаос и разжигая вихри, тревожащие эмоций внутри меня. Я была одна так долго. Я забыла, каково это, когда кто-то беспокоится обо мне.
– Да, – с тяжёлым вздохом произношу я.
– Вот деньги. Купи приличные вещи… которые тебе понравятся. Я вернусь ровно через шестьдесят минут, – его глаза удерживают мои. – Один час, Кара.
– Хорошо, – говорю я, чтобы успокоить его и чтобы сказать какой-то части собственной силы воли, что я могу это сделать.
Дэмиан тянется ко мне, и его пальцы скользят по моей ключице. Он сжимает её, и я понимаю, что это его версия объятий. Я просто не знаю, почему он почувствовал потребность прикоснуться ко мне, и я была слишком напугана, чтобы спросить.
– Не смотри никому в глаза и не поднимай голову, – говорит он, и мышцы начинают вздрагивать на его щеке. – Чёрт, мне следовало оставить тебя дома, – выпаливает он.
А затем внезапная мысль поражает меня. Он – тот, кто не готов отпустить меня в общество одну, не беря во внимание мою неготовность. Это огромный шаг для нас обоих.
Дэмиану Вестану тоже знаком страх. Он боится, что его здесь не будет, чтобы сдержать свое обещание мне и защитить меня. От этой мысли я чувствую странное облегчение.
Я впервые улыбаюсь и наклоняюсь к нему. Я медлю, но затем перехожу к действиям. Его борода грубая против моих губ, когда я прижимаюсь быстрым поцелуем к его щеке.
– Иди, Дэмиан. У меня есть твой номер. Если что-то случится, я пойду в самое людное место и позвоню тебе.
Я быстро отодвигаюсь и выхожу, не оглядываясь. Я не знаю, шокирован ли он хоть в половину также, как я прямо сейчас, от того, что я только что сделала.
Когда я медленно захожу в торговый центр, мой взгляд устремляется к каждому человеку в непосредственной близости от меня, оценивая, может ли он представлять возможную угрозу.
Моё сердце продолжает колотиться, и всё вокруг мне кажется чрезмерно ярким и громким.
Это огромная ошибка. Чёрт!
Мне следует уйти и позвонить Дэмиану, так он сможет вернуться.
– Ты можешь сделать это, – говорю я себе, но мой голос – это отчаянный шепот.
Пожилая женщина шаркает мимо меня слишком близко, чтобы не нарушить мой комфорт. Я дергаюсь в сторону, а затем торопливо отхожу от неё подальше.
Чёрт, мне следует бежать и прятаться. Мне следует найти безопасное место, пока Дэмиан не придёт за мной. Панические мысли проносятся у меня в голове, заставляя чувствовать себя, оторванной от всего вокруг.
– Ты можешь это сделать, – я говорю эти слова с резким вздохом. Чёрт, так много людей, так много звуков. Я собираюсь умереть от панической атаки.
Я делаю глубокий вдох и шепчу себе.
– Я могу это сделать.
Только через десять минут бесцельного хождения вокруг, я начинаю немного расслабляться, достаточно, чтобы замечать разные магазины вокруг себя. Я направляюсь в первый и подхожу к первой вешалке рубашек, которую вижу.
Они больше для лета, но в любом случае я беру их. Я просто хочу закончить весь этот поход по магазинам как можно быстрее.
Я смешиваю и подбираю, пытаясь создать какой-то стиль, поскольку все мои вещи остались в мотеле в Скапусе, когда меня похитили. Мне также нужно обязательно раздобыть удобное бельё и некоторые туалетные принадлежности.
Я поглядываю на сотовый, следя за временем. А затем я вижу красивую юбку. У меня никогда не было ни одного платья или юбки, всегда только джинсы. Но сейчас мой выбор падает на черно-серый вариант. В порыве я беру её. И больше не раздумываю над этим. Я беру пару кроссовок и ботинок. Девушке необходимо иметь, по крайней мере, одну пару ботинок.
К тому времени, как я заканчиваю и возвращаюсь на улицу, у меня в запасе есть десять минут. Нет пропущенных звонков, нет смсок.
Дэмиан приезжает через пять минут. Его лицо напряжено, а мышцы на сильных руках подрагивают он напряжения. Он выходит из машины и помогает мне разместить пакеты в багажнике. Он ведёт меня к пассажирскому сиденью и практически заталкивает на него. Я наблюдаю, как он проносится перед машиной, а затем медленно едет прочь, как будто ничего не произошло. Его пальцы крепко сжимают руль, пока костяшки не белеют.
– Что… – и затем я слышу стон, мучительный низкий стон. Я медленно поворачиваюсь на сиденье и закрываю руками свой рот, чтобы не закричать.
Мы не возвращаемся домой. Дэмиан едет несколько часов, а затем он, наконец, останавливается у сомнительно выглядящего мотеля. Он ничего не говорит, и я молчу, не имея смелости заговорить первой. Как только мы останавливаемся, я вылезаю из машины и отхожу с дороги.
– Оставайся тут, – рявкает он на меня. Я наблюдаю, как он идёт к стойке регистрации.
Я бросаю взгляд назад на девушку. Она вся в синяках и крови, и мне интересно, я выглядела также, когда Дэмиан пришёл за мной. Но затем я вижу её одежду. Судя по всему, её только побили.
На стоянку заезжает автомобиль, и моё сердце замирает от страха. Мои глаза приклеены к водителю, когда она выходит. Когда она идёт к ресепшену, выходит Дэмиан. Похоже, он получил комнату.
Мои глаза широко распахиваются, когда я смотрю, как он поднимает девушку из машины. У меня так сухо во рту, что я не могу сглотнуть.
Чёрт, я не могу поверить, что он делает это со мной прямо здесь.
Он был прав, ему следовало оставить меня дома… но он этого не сделал, и теперь я смотрю, как её кровь окрашивает его угольно чёрную рубашку.
Затем я слышу его, и моё сердце запинается.
– Всё будет нормально, дорогая.
Я копаюсь в своих воспоминаниях, но не могу вспомнить этот тон или слова. Дэмиан никогда не говорил так ласково со мной. Он едва ли не воркует с ней, как будто она ребёнок или что-то ценное.
– Давай приведём тебя в порядок.
Я двигаюсь, потому что я садомазохистка. Я хочу причинить себе боль точно так же, как и оказаться на пути Стивена, чтобы он мог причинить мне боль.
Я следую за Дэмианом и девушкой в комнату мотеля и закрываю за нами дверь.
Он не несёт её в ванную комнату, как меня. Вместо этого, он осторожно опускает её на одну из кроватей.
«Может быть, я просто не помню всего этого, – начинаю защищать его я, но затем этот тоненький голосок, который любит причинять боль, появляется и насмехается надо мной. – Ты ничего для него не значишь, просто очередная работа. Ничто, кроме беспорядка, который он должен убрать».
– Принеси мне полотенца из ванной. И намочи одно, – рявкает он, и я смотрю на него секунду, прежде чем заставляю свои ноги двигаться.
Я иду в ванную и хватаю полотенце, перебрасывая его через плечо. Я держу полотенце для рук под водой, пока оно не становится горячим. Затем отжимаю его и возвращаюсь к Дэмиану.
Он сидит, а её голова лежит на его бедре. У меня колет в груди. Я отталкиваю эти ощущения прочь и передаю ему влажное полотенце. Я делаю четыре шага назад, когда он начинает вытирать её лицо, смывая кровь. Она дергается в сторону, и он останавливается. Дэмиан наклоняется над ней, как будто защищая её своим телом.
– Шшш… всё будет хорошо, дорогая, – повторяет он.
Я стою, словно в трансе, и смотрю, как он моет её, и только тогда, когда он заканчивает, Дэмиан смотрит вверх на меня.
– Пожалуйста, подай мне полотенце.
Он пронизывает меня взглядом.
– Ты можешь прилечь, они придут за ней утром.
Я отдаю ему полотенце и отхожу назад, пока не чувствую, как другая кровать врезается сзади в мои ноги. Я опускаюсь на неё и отодвигаюсь назад до тех пор, пока не чувствую стену, прижимающуюся к моей спине.
Я смотрю, как он держит её и повторяет слова снова и снова. Слова, которые (я теперь знаю с отчаянной уверенностью) он никогда не говорил мне.
Я просыпаюсь от внезапного громкого стука. Не могу поверить, что я заснула. Хоть я и спала в сидячем положении, я всё же проспала всю ночь. Дэмиан уже на полпути к двери к тому времени, как я понимаю, что стук исходит от неё. Он выглядывает через занавеску, а затем открывает дверь. Пожилой мужчина едва ли не вваливается в комнату, и я карабкаюсь в угол. Я прижимаю колени к груди и пытаюсь стать настолько маленькой, насколько могу.
Дэмиан встаёт прямо передо мной. Это выглядит как случайное движение, но сейчас я не могу видеть мужчину, и это означает, что он не может видеть меня.
– Моя дорогая, – воркует мужчина над девушкой.
Мои глаза жгут слёзы от тяжёлого эмоционального веса в комнате.
– Папа?
Её голос звучит ломано, и я прижимаюсь ртом к коленям, чтобы не заплакать.
– Всё будет хорошо, дорогая, – он повторяет слова Дэмиана, и она начинает плакать, освобождаясь, рыдая от всей души.
Такое чувство, что что-то только что умерло во мне. Я не знаю, что это было, но без этого я чувствую себя потерянной.
Я не осознаю, что раскачиваюсь, пока Дэмиан не касается моего плеча. Мужчина уходит со своей дочерью, и мы снова остаемся только вдвоём.
– Кара, – его голос снова безразличный, и я прижимаю руки к своему лицу. – Мы должны уходить, сейчас же, – говорит он, как будто это должно волновать меня.
– Никто не пришёл за мной, – шепчу я себе в ноги. Моё дыхание горячее на моих бёдрах.
– Кара, посмотри на меня.
Я не делаю этого до тех пор, пока его руки жёстко не сжимаются на моих плечах, и он не притягивает меня к себе. Его лицо в нескольких дюймах от моего, и его дыхание греет мою кожу.
Его глаза захватывают мои.
– Я пришёл за тобой, – его голос наполнен эмоциями, которые я никогда не слышала раньше. – Я пришёл за тобой, – повторяет он снова, его голос хриплый, наполненный эмоциями, которые я не могу распознать.
Он прижимает меня крепко к груди, и его руки как стальные хомуты сжимают меня. Я дышу им, и мои лёгкие наполняются потом и кровью. Я вдыхаю запах Дэмиана.
Он не удерживает меня долго, но это всё равно успокаивает. Хищник отходит и начинает убирать комнату и ванную. Я начинаю застилать постели, так же, как делал он в мотеле, где мы останавливались. Я не могу осознать всего, что произошло за последние двадцать четыре часа.
Как только мы оказываемся в машине, он смотрит на меня. Ладно, это больше похоже на двухминутный пристальный взгляд. Прежде я отводила взгляд, но теперь я пытаюсь смотреть ему в глаза.
– Синяки почти исчезли, – шепчет он.
– Угу.
У нас никогда не было каких-то настоящих разговоров. Я поняла, что Хищник не разговорчивый.
Когда мы оказываемся дома, Дэмиан идёт прямо в душ. Я развешиваю одежду, которую купила накануне. Мне следует выстирать её, но в данный момент мне наплевать.
Я встаю перед окном и смотрю на улицу.
Я думаю об ощущении потери, которое я почувствовала тогда, в мотеле. Я думаю, это была надежда. Я потеряла надежду на то, что буду связана с кем-то снова. Я потеряла надежду на то, что я увижу моих родителей снова. Я знаю, что они умерли, но по какой-то причине у меня всегда была надежда до тех пор, пока суровая реальность не посмотрела мне прямо в лицо. Никто не пришёл ко мне тогда в той больнице. Конечно, дядя Том заходил, но затем он оставил меня совсем одну в мире, который я не понимала.
Никто не придёт за мной, и это самая печальная мысль. Я знаю, что Дэмиан сказал, что он пришёл за мной, но это не то же самое. Дэмиан – это просто ещё один человек, проходящий через мою жизнь, сегодня он со мной, а завтра его не будет. Я – беспорядок, за исправление которого ему платят.
У меня нет ни друзей, ни семьи, и эта мысль оставляет пустырь на месте, где должно быть моё сердце.
Дэмиан
Почему, б**дь, я её обнял?
Я расхаживаю по своему кабинету, пытаясь взять себя в руки. Сегодня я сделал две огромные ошибки. Я обнял её и показал, что на самом деле мне не насрать. Это никогда не произойдёт вновь. Независимо от того, беспокоюсь я о ней или нет, – это не имеет значения. Что имеет значение, так это сохранение её в безопасности.
Для того, чтобы вернуть свой разум обратно в работу, я решаю посмотреть четвёртую карту памяти. Мне удалось посмотреть другие три за последние две недели, и это было намного сложнее, чем я думал. У меня нет слов, чтобы выразить гнев, который я чувствую, наблюдая за тем, как её избивают.
Одна вещь, которую я уловил, – это то, что она терпела адские побои каждый раз, но с каждым избиением Кара становилась всё слабее, и на это было тяжело смотреть.
Я рад, что это последняя карта памяти. Я откидываюсь на спинку кресла и достаю свой телефон из кармана. Я просматриваю сообщения и вижу, что есть одно от Джеффа. У него новости от парня, который заботится о документах для новой личности Кары. Это хорошо.
Я слышу знакомый звук того, как они открывают дверь в контейнер, но я продолжаю проверять свои сообщения, потому что это обычный их ритуал. Они сначала устанавливают камеру. Есть ещё одно сообщение от Джеффа, гласящее об окончательном платеже за прибытие девушки Джонсона.
– Так что, теперь ты собираешься бить меня? Ты, наконец, отрастил пару яиц, придурок?
Я слышу эхо голоса Кары через динамики. Гнев в её голосе заставляет меня поднять глаза. Как и всегда, свет направлен на нее.
– Нет, бить – это работа Генри, – произносит мужской голос. Это не тот подонок, который обычно бьёт и разговаривает. Я ещё не могу увидеть его, но, должно быть, Кара увидела что-то, потому что она напрягается, чтобы встать на ноги, а затем шипит.
– Я не позволю тебе трахнуть меня.
Подождите? Что?
Я наклоняюсь и увеличиваю громкость.
– Ну же, детка. Это будет, как в старые времена.
Старые времена? Так она знала этого парня? Как она могла попасться таким глупым образом?
Кара выскакивает из поля зрения камеры, но через несколько секунд, я слышу, как что-то ударяется об пол. Камера не следует за ней в этот раз. От этого я хмурюсь. Обычно с ней там несколько парней. Один с камерой, один держит Кару, а другой бьёт.
Тут только один мужчина с ней, так что, может быть, она остановит его? Чёрт, если бы я знал.
– Отпусти меня! – кричит она, и я быстро наклоняюсь вперёд, чтобы уменьшить громкость, прежде чем Кара услышит это. Я остаюсь рядом с динамиком, чтобы я мог слышать.
Несколько секунд слышны только звуки возни, а затем чёткое:
– НЕТ.
Моё сердцебиение ускоряется, когда я понимаю, почему там с ней только один ублюдок. Твою мать.
– Пожалуйста, не надо.
Я слышу умоляющий тон, почти безумный, и это заставляет кровь гореть в моих венах.
– Нет! – кричит Кара, и на этот раз это звучит безнадёжно, который вспарывает мне живот. Я закрываю глаза и падаю лицом на руку, а другую руку сжимаю в кулак вокруг телефона. Б**дь… б**дь!
– Нет.
Слово кажется пустым. Борьба ушла из её голоса, и это заставляет что-то первобытное прорываться через мою грудь.
– Не волнуйся, детка, – хрюкает подонок. – Я быстро. Ты не запомнишь это надолго.
Я могу чётко слышать звук пощёчины, и это должно быть самый хреновый звук, который я когда-либо слышал.
– Завтра Генри вышибет тебе мозги.
Я слышу, как он хрюкает, когда находит освобождение, и этот звук вызывает боль в моём животе. Я не могу себе представить, как Кара, должно быть, себя чувствовала, как она, должно быть, всё ещё себя чувствует. Не удивительно, что у неё кошмары.
– Ты же не думала, что выживешь?
Я слышу движение, а затем он толкает её на свет, поближе. Её взгляд дикий, и я не понимаю: в её глазах всё ещё есть жизнь, но сейчас – они пустые.
– От неё ничего не осталось, Том. Тебе следовало дать нам деньги, когда мы просили.
Ублюдок с силой толкает её на пол, и через несколько секунд запись останавливается.
Это конец?
Я проверяю другие карты памяти, но насчитываю только три. Я перематываю назад до тех пор, пока не дохожу до чёткого снимка её лица, затем нажимаю на паузу.
Я наклоняюсь ближе, долго и упорно смотрю в эти глаза.
– Что случилось, Кара? – шепчу я. – Что сломало тебя?
Я продолжаю смотреть в её зелёные глаза, сверкающие от слёз, но, по большей части, они живые.
Я вспоминаю то, когда я нашёл её. Она была чертовски грязная… и пахла рвотой и мочой. Она ни разу не блевала, ни на одной карте памяти, которые я посмотрел, даже на последней, на которой подонок насиловал её. Конечно, её могло стошнить потом, при выключенной камере.
Но, должно было случиться что-то хуже, чтобы убить жизнь в её глазах. Что, б**дь, может быть хуже, чем то, что я уже увидел и услышал?
Я встаю и выхожу из кабинета. Я запираю за собой дверь, а затем иду в её комнату. Я тихонько стучу, но ответа нет. Я открываю дверь чуть шире до тех пор, пока не могу видеть кровать. Я удивлён, когда вижу её пустой, она постоянно на ней. Я открываю дверь до конца, а затем вижу её, стоящую у окна.
Я включаю свет, и Кара поворачивается, на её лице чистое выражение ужаса.
– Чёрт, извини, – говорю я быстро, подходя, так чтобы она могла меня отчётливо видеть. – Я не хотел напугать тебя.
– Ты не напугал.
Слова вырываются из неё, и я просто киваю. У неё так много гордости. Это единственное, что они не смогли забрать у неё. Я вижу ясно, как день, что она до смерти боится меня, но она никогда в этом не признается.
Я подхожу к ней и смотрю на неё сверху. Её глаза блуждают по комнате, прежде чем она, наконец, смотрит на меня. Унылые зелёные глаза. Иногда я вижу искры гнева, но это редкость.
Я хочу сказать ей, что сожалею, что не вытащил её раньше. Я не испытывал это чувство долгое время… чувство провала. Я подвёл Кару так же, как подвёл Лию. Не важно, что Кара дышит, потому что… не лучше ли ей было умереть… так же, как Лие.