Текст книги "Отпуск на краю земли"

Автор книги: Мишель Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кент вышел из домика. Он шагал, держа спину очень прямо и сжав зубы. На этот раз он не заметил пурпурно-зеленых и золотистых оттенков близившегося заката. Внезапно остановившись, он повернулся и хлопнул рукой по бедру.

– Сюда, Молли!

Молли навострила уши и застучала хвостом по грубо обтесанным доскам веранды гостевого домика, в котором остановилась Джоузи, но с места не сдвинулась.

О, замечательно! Просто замечательно.

– И наплевать, – пробормотал он. Кент предпочитал одиночество. Он не возражал против общения Джоузи Питерсон с его собакой. Молли отличалась робостью.

Одного поля ягода…

С гребня горы послышался громкий крик кукабарры, [1]1
  Кукабарра или смеющийся, зимородок – род птиц семейства зимородковых


[Закрыть]и холмы зазвенели ответным смехом. Кент огляделся.

Эти домики не для таких, как Джоузи. Они предназначались людям вроде него. И еще мужчинам, живущим в городах и мечтающим оттуда уезжать, хотя бы на уик-энд. Мужчинам, желающим оказаться вдали от смога, толп и нескончаемого потока транспорта. Мужчинам, которым больше всего на свете хотелось видеть небо над головой, дышать свежим воздухом и ходить по траве, а не по бетону. Мужчинам, которые были бы счастливы в течение трех дней жить на гренках, чае и пиве.

Джоузи этого не хотелось. Она наверняка намеревалась принимать минеральные ванны и спать на кровати с водяным матрацем. Она наверняка мечтала о морепродуктах и «шардонне» из бочонков.

И он её не винил. Если она только что потеряла отца, то, вероятно, заслуживала, чтобы ее немного побаловали, чтобы ей доставили удовольствие, Вместо этого Джоузи оказалась в необитаемой местности.

Наверное, ее братья законченные идиоты.

Кент пнул ногой какой-то камень. Он не мог ей дать ни минеральных ванных, ни блюд из морепродуктов.

Он представил, как напоминающая мышь Джоузи Питерсон лежит в пенистой ароматной минеральной ванне, и почувствовал странное напряжение. В этой его фантазии Джоузи не очень-то походила на мышь.

Кент провел рукой по волосам. Идиот! Кукабарры по-прежнему смеялись. Ему досаждали их насмешки. Кент окинул взглядом домик. Ни единого признака, что там кто-то находится. Теперь он представил, что Джоузи лежит на диване лицом вниз и всхлипывает. Он сделал шаг в направлении домика…

И остановился.

Он не общался с плачущими женщинами.

Месяц. Целый месяц.

Кент перевел взгляд на машину Джоузи, подошел к ней и вытащил два чемодана и коробку с бакалейными товарами. Потом вернулся к себе в дом, взял бутылку «шардонне», сунул ее в ведерко со льдом и добавил это к груде вещей возле ее парадной двери.

Нагнувшись, он почесал Молли за ухом.

– Присматривай за ней, девочка. – Этого должно быть достаточно. Элементарная порядочность требовала, чтобы утром он проверил, как у нее дела.

Если бы Джоузи не выплакалась, вися на веревке для белья, она разрыдалась бы сейчас.

Целый месяц. Она застряла здесь на целый месяц.

В одиночестве.

Она попыталась сдержать дрожь. Снова окинула взглядом комнату и попыталась улыбнуться. Она где-то читала, что, если заставить себя улыбнуться, через какое-то время настроение и вправду улучшится.

Ха! Не действует.

По крайней мере у нее много времени, чтобы разобраться, как ей прожить остаток жизни. В конце концов, ради этого она и поехала в отпуск.

Джоузи умела только ухаживать за больными. А этим она больше не хотела заниматься.

Девушка со вздохом повалилась на диван. Он оказался жестким, как скала. Как Кент Блэк. Это не сулило ничего хорошего. Кент не хотел, чтобы она здесь оставалась. Насколько она поняла, этот широкоплечий мужчина нисколько не сочувствует ее слабости.

Впрочем, она должна признать, что у него красивое тело. Если не обращать внимания на его хмурый вид, в голову могут прийти всевозможные идеи, и…

Нет, не могут! Кроме того, Джоузи понимала – она всегда будет обращать внимание на его хмурый вид. Кент считает, что ей здесь не место, и он прав на сто процентов.

Целый месяц.

– Прекрати!

Ее голосу вторило эхо, и Джоузи стало жутко.

Душ – вот что мне нужно. Это меня подбодрит. Потом я вытащу вещи из машины и приготовлю себе чашку чая. За чашкой чая мир всегда кажется лучше, чем он есть на самом деле.

Душ действительно помог Джоузи. Энергично вытирая волосы, она вошла в комнату… И застыла на месте.

На веранде что-то происходило!

Из-за двери доносился какой-то шум. Шарканье, скрип, фырканье.

Я же не заперла дверь!

У Джоузи пересохло во рту. Она прижала к лицу полотенце. О, пожалуйста! Что бы ни находилось там за дверью… она молилась о том, чтобы ононе умело дотягиваться до дверных ручек.

И чтобы ононе отличалось большими размерами и не могло выбивать непрочные деревянные двери.

Джоузи отступила к ванной.

– Кент? – Может, это всего лишь он? —Мистер Блэк?

В ответ негромко заскулили. В дверь принялись царапаться, потом раздался лай.

– Молли! – Джоузи, спотыкаясь, подошла к двери, распахнула ее, потом упала на колени и обняла собаку. – Как же ты меня напугала!

В ответ Молли облизала ей лицо.

Слава небесам, Кента там не было, и он не видел ее паники. Он бы расхохотался или презрительно скривил губы. Тогда она умерла бы на месте.

Уже стемнело. Ей еще не доводилось видеть настолько темную ночь. Ее домик выходил фасадом не на дом Кента, а на противоположную сторону, поэтому она не могла разглядеть, есть ли свет в его окнах. Луна еще не взошла, но на небе сияло множество звезд, и при виде этого у Джоузи захватило дух.

Ей следовало вытащить вещи из машины, пока было светло. Не спотыкаться же в темноте! Она отвела взгляд от великолепия ночного неба, повернулась и увидела свои чемоданы и сумки в углу веранды. Кент помог ей, вытащил вещи из машины?

Это хорошо. По-дружески. Если на то пошло она с трудом поднялась на ноги, – это почти… мило.

Нет, Кента нельзя назвать милым.

Джоузи потянулась к одной из сумок, но вдруг замерла, увидев ведерко со льдом. В ведерке оказалась бутылка вина.

Джоузи заморгала и прижала ведерко к груди. А вот это и впрямь по-дружески. И мило. Ничего не скажешь, мило.

Джоузи застонала и накрыла голову подушкой, пытаясь заглушить шум. Молли скулила и царапалась, добиваясь, чтобы ее выпустили. Ночью она спала в ногах Джоузи. Благодаря присутствию Молли девушка чувствовала себя не такой одинокой.

Молли снова заскулила. Джоузи со стоном потянулась к наручным часам. Шесть часов! Она выбралась из постели и открыла дверь. Кукабарры засмеялись, словно их рассмешил ее вид. Над головой кричали какаду, хрипло каркали три вороны. И это не считая остального писка, чириканья и щебета! На ближайшем эвкалипте принялись щебетать сороки.

Ради всего святого, что здесь – птичий заповедник?

Прямо перед ней пронеслось несколько ярких вспышек, красных и зеленых. Они устроились неподалеку, на стоявших в ряд гревиллеях [2]2
  Гревиллея – вечнозеленое дерево, похожее на кустарник. В Австралии достигает 50 метров в высоту.


[Закрыть]и, весело щебеча, принялись пить нектар красных цветков. Розеллы. О-о-о! Джоузи любила этих попугаев.

Девушка помчалась обратно в домик. Она вскипятила чайник, надела джинсы и накинула рубашку. Потом взяла кружку с дымящимся кофе и бросилась назад на веранду, смотреть, как просыпается окружающий мир.

Хорошо. Итак… возможно, Игл-Рич и впрямь находится на краю земли, но она не могла отрицать, что тут красиво. Слева от себя Джоузи видела ряд гревиллей, на ветвях которых резвились розеллы, а прямо за ним – лес эвкалиптов. Справа от нее, на склоне, располагались пять других домиков. Прямо перед ней виднелся пологий холм. Раннее утреннее солнце золотило его травянистые склоны, блестевшие от росы.

Какая яркость, какая свежесть!

Джоузи моргнула. Воздух был напоен ароматами влажной земли и согретых солнцем трав, чувствовался слабый запах эвкалипта. Она жадно его вдыхала.

Вдали, у подножия холма, вилась река Глостер, на берегах которой росли плакучие ивы. Джоузи знала: если она пойдет по берегу реки, то в конце концов окажется в маленьком городке Мартине Галли. А за ним, еще дальше, находится Глостер, городок побольше.

Розеллы одновременно поднялись в воздух и полетели прочь. Джоузи поняла, что опять оказалась в одиночестве. Чем же ей занять целый день? Особенно после решения, которое она приняла прошлой ночью.

Она что-нибудь придумает. Проведет в Игл-Риче весь день, даже если это ее убьет. Она не поедет ни в Мартине Галли, ни в Глостер. Ведь Кент Блэк будет ждать, что она именно так и сделает. А ей почему-то хотелось, чтобы его ожидания не оправдались.

Около восьми часов Джоузи усомнилась в том, что она приняла правильное решение. Она позавтракала, убрала домик, а теперь…

Ну, а теперь?..

Она снова приготовила кофе и уселась на веранде. Посмотрела на часы. Пять минут девятого. Даже если она ужасно рано ляжет спать, ей надо убить еще по меньшей мере двенадцать часов. Она ссутулилась, ее снова стали одолевать грустные мысли.

Две недели назад Джоузи похоронила отца. Ей следовало быть дома. С друзьями, с семьей. Возможно, она бы сблизилась с Марти и Фрэнком. Наверняка это важнее, чем…

– Доброе утро!

Джоузи подскочила. Кофе выплеснулся из чашки прямо ей на ноги. Кент Блэк. У нее колотилось сердце, хотя она и сказала себе – это от испуга, а не от того, что он – высокий, плечистый, с отличной фигурой – так великолепно выглядел в полинявших джинсах и темно-синей футболке, выгодно подчеркивавшей внушительные бицепсы.

– Извините. Я не хотел вас пугать.

У него был совсем не виноватый вид. И если он не хотел пугать людей, ему не следовало рявкать «Доброе утро» как сержанту, проводящему неожиданный смотр.

– Нет проблем. – Она попыталась улыбнуться. – Доброе утро.

– Как вам спалось?

– Отлично, – солгала Джоузи. Нельзя же снова его бранить! Вчера, по крайней мере, она могла сослаться на усталость. – Сожалею, что вчера вечером я не выразила восторга. У меня был длинный день. Как вы сказали, этот домик вполне отвечает требованиям.

Кент прищурился. Она находилась так близко от него, что заметила потрясающий синий оттенок его глаз.

– Какого вы мнения о вине?

Она улыбнулась. Он мог казаться недружелюбным и суровым, сколько ему угодно, но судят не по словам, а по делам. Прошлой ночью, за первым бокалом вина, Джоузи решила, что у Кента Блэка доброе сердце. Он только разучился это показывать, вот и все.

– Вино было восхитительным.

Чрезвычайно восхитительным. Таким восхитительным, что она выпила полбутылки прежде, чем это поняла. А как только поняла, то поспешно сунула бутылку в крохотный холодильник. Раз она застряла здесь в одиночестве, вряд ли будет очень разумно пить много вина.

– Очень мило с вашей стороны. Спасибо, мистер Блэк. – Она ожидала, что он попросит называть его Кентом. Он этого не сделал. Джоузи захотелось вздохнуть, но она удержалась.

Он коснулся полей шляпы – как она поняла, в знак прощания, – и ее охватила паника. Ей не хотелось, чтобы ее снова оставили в полном одиночестве.

Молли уткнулась носом в руку Джоузи.

– Молли – очаровательная собака. Насчет нее я тоже ошибалась. Она провела со мной эту ночь.

– Я заметил.

Джоузи не хотелось расставаться с Молли.

– Я… Вы хотите, чтобы в будущем я прогоняла ее домой?

– Она целиком ваша.

На нее нахлынуло чувство облегчения.

– А какие-нибудь еще домики сняли?

– Нет.

В полном одиночестве. Целый месяц.

– Тогда… чем здесь занимаются люди?

– Занимаются? – Кент поднял бровь. – Ничем. В этом и заключается смысл.

Она пришла в ужас.

– Не желаете ли чашку чаю? – Он наверняка захочет выпить чаю. Добрые сердца и чашки чаю неразлучны, и…

– Нет.

Неужели он не мог, по крайней мере, поблагодарить?

– Вообще-то, кое у кого из нас есть работа.

Работа?

– Какая работа? – Могу ли я помочь?

– На этом холме, я пасу скот, мисс Питерсон.

– Джоузи, – прошептала она, прижимая руку к горлу. – Пожалуйста, зовите меня Джоузи.

– Можете пойти погулять.

– Прошу прощения?

– Люди, которые сюда приезжают. Им нравится гулять по диким местам.

– О! Хорошо. – Джоузи нравилось гулять. Дома она иногда гуляла по пляжу. Но что, если она заблудится?

– Вон там есть несколько привлекательных троп. – Он указал на эвкалиптовый лес. – Они ведут к реке.

Тропы? Джоузи обрадовалась. Если она пойдет по тропинке, то не заблудится.

– Возьмите с собой Молли.

– Хорошо. Спасибо! – крикнула она ему вслед, но Кент вряд ли услышал – он был уже далеко.

Она перевела взгляд на эвкалиптовый лес и увидела начало тропинки. Прогулка? Она радовалась, ведь у нее наконец появилась цель.

Из леса донесся громкий крик, и Кент оглянулся. Несколько птиц вспорхнули с деревьев. Мужчина взглянул на часы и покачал головой. Джоузи продержалась уже пятнадцать минут. Не то чтобы он сознательно следил за ней… Он только отметил, когда именно и по какой тропинке она ушла.

Кент выбрал другую тропинку, соседнюю. Вовсе не потому, что он собирался присмотреть за Джоузи. Он шел по делам.

Да, но делами можно было заняться и позже, насмешливо сказал внутренний голос.

Кент не обратил на него внимания – он услышал крик, один короткий крик.

Вероятно, Джоузи наткнулась на паутину или что-нибудь еще.

Но тут завыла Молли. Кент тихо выругался и пошел на звук.

При виде открывшейся его взору картины мужчина еле удержался от смеха – Джоузи висела на ветке эвкалипта, а за его ствол прямо под ней цеплялась игуана, не давая девушке слезть. Под деревом сидела Молли и выла во все горло.

– Надеюсь, вы получаете удовольствие от прогулки, мисс Питерсон?

Она повернула голову и свирепо посмотрела на него через плечо. Ветка покачнулась. Кент приготовился поймать Джоузи, если она потеряет равновесие.

– А как по-вашему? – огрызнулась она.

– По-моему, вы распугали всю живность на этой стороне холма.

– Распугала? Я? – Она показала пальцем на игуану. – Заставьте его уйти.

– Нет, я не стану его трогать.

– Значит, вы тоже его боитесь?

– Скажем так, я с огромным уважением отношусь к местной фауне.

– О, замечательно! Ну почему из всей живой природы в этом заброшенном месте мне встретился… какой-то динозавр, а не миловидный, приятный коала? Как я отсюда слезу?

Он видел, что она напугана.

– Прыгайте! Я вас поймаю. – Она находилась не так уж высоко. Если она ухватится за ветку обеими руками и повиснет, то окажется всего в четырех или в пяти футах от земли. Но он знал – ей это представляется совсем по-другому.

Плохо, что она настолько привлекательна!

Эта мысль промелькнула у него в голове так быстро, что он едва успел моргнуть.

– Перестань шуметь, Молли, – проворчал Кент. Все это время собака продолжала выть. Подобно большинству женщин, с которыми доводилось общаться Кенту, Молли любила звук собственного голоса.

Джоузи прикусила губу и взглянула на игуану.

– Он тоже прыгнет? И погонится за мной?

– Нет. Это его дерево. Здесь он чувствует себя в безопасности.

Она снова свирепо посмотрела на Кента.

– Значит, из всех деревьев в лесу я выбрала именно его дерево?

– Да.

– Как я счастлива!

Судя по тому, как Джоузи заскрипела зубами, она говорила не всерьез.

Джоузи перенесла вес со спины на живот, потом попыталась повиснуть на руках и опуститься на землю. Кент бросился вперед и обхватил руками ее бедра.

– Мне не нужно… – Ее руки соскользнули, и она свалилась на Кента. – Уф! – вырвалось у Джоузи.

Кенту тоже было нелегко говорить. Он обнаружил, что уткнулся лицом ей в грудь. Потом ее тело соскользнуло вниз… долгое, восхитительное скольжение.

Когда ее ноги наконец-то коснулись земли, они оба тяжело дышали.

После некоторого замешательства они отскочили друг от друга.

– Спасибо, – пробормотала Джоузи, приглаживая волосы. – Я – гмм… Вероятно, было вовсе не обязательно вот так бросаться мне на-помощь, но… гмм… все равно спасибо.

– Это станет вашей привычкой? – резко спросил Кент. Он надеялся, что такого не случится. Его тело с этим не справится. Даже сейчас он старался подавить охватившее его желание. Он в этом не нуждался.

– Ничего подобного я не планировала.

– Теперь понятно, что вам здесь не место?

Она вздернула подбородок.

– Потому что я боюсь динозавров?

– Потому что вы всего боитесь.

– Я не боюсь Молли. Больше не боюсь. Я просто не знала, что делать, когда на меня побежало это чудище.

– Надо было отступить и дать ему пройти, – машинально ответил он.

– Я запомню.

Он не хотел, чтобы она это запоминала. Он хотел, чтобы она уехала.

– Вы не умеете защищаться. Что вы будете делать, если к вам кинется какой-нибудь высокий, большой и сильный парень? – Чтобы доказать свою точку зрения, Кент шагнул к Джоузи…

В следующий миг он уже лежал на спине и глядел сквозь листву деревьев на ясное голубое небо. Джоузи наклонилась над ним.

– Вы получили ответ на ваш вопрос? – Она самодовольно улыбалась.

Я это заслужил.

Почему-то Кенту снова захотелось рассмеяться. Он нахмурился.

Нет, мне хочется, чтобы она уехала с моей горы.

– Может, я безнадежна, но не совсем беспомощна. От мужчин я умею защищаться. У меня проблемы только с собаками и динозаврами.

Он перевернулся на живот и глядел, как она неторопливо идет прочь. Молли сочувственно лизнула его лицо, потом засеменила за своей новой подругой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Когда Джоузи вернулась к себе в домик, было около десяти часов.

Значит, теперь ей осталось убить всего десять часов.

Жаль, что я не умею рисовать. Или вязать.

Заняться каким-нибудь рукоделием – вот что мне нужно. Завтра я поеду в Глостер, найду там магазин. Завтра.

И все-таки, что такого, если я поеду туда прямо сегодня?

Джоузи представила, как Кент презрительно кривит губы. Нет! Она проведет здесь весь день.

Книги. Я куплю несколько книг. И радиоприемник. Завтра.

Джоузи разложила привезенную с собой провизию на кухонных полках, что заняло у нее меньше десяти минут. Она составила список покупок. На завтра. Это заняло еще десять минут. Девушка огляделась по сторонам.

Чем же мне теперь заняться?

– О, ради всего святого! – Внезапно Джоузи потеряла терпение. Схватив ручку и блокнот, она уселась за стол. Надо лишь принять решение. Надо лишь понять, как ей следует распорядиться своей жизнью, и немедленно покинуть это ужасное место. Марти и Фрэнк простят ее за то, что она сократила отпуск, если она составит план.

В верхней части страницы она написала: «Что я хочу делать со своей жизнью.» Поскольку ей ничего не приходило в голову, она добавила к этому вопросительный знак.

Итак, что же я умею делать…

Пункт первый – я умею купать больных. Второй – я умею отмерять лекарства. Третий – я могу уговорить трудного пациента поесть. Четвертый…

Нет. Нет. Нет.

Она бросила ручку на стол. Ей больше не хотелось заниматься всеми этими вещами. У нее должен быть по крайней мере хоть один талант, благодаря которому она освоит новую профессию. Взять, к примеру, ее братьев – Фрэнк прекрасно разбирался в математике и в результате стал преуспевающим бухгалтером. У Марти было развито пространственное мышление, и вот – он архитектор.

А у меня?..

У нее не было ничего.

Джоузи ссутулилась. Кажется, она умела только ухаживать за больными и умирающими. Но она не могла больше этим заниматься. Джоузи нежно любила своего отца, ужасно по нему скучала и не сожалела о том, что оставалась с ним до конца, но…

Она больше не могла видеть, как умирают люди.

Девушка вскочила и принялась ходить взад и вперед. На нее давила серая монотонность интерьера домика. Единственными яркими пятнами были этикетки на бакалейных товарах. Она посмотрела на них. Ее взгляд задержался на пакете со смесью для торта, который она почему-то взяла с собой.

Да. Я думала, что буду приглашать знакомых на чай…

Она рассмеялась, и Молли тихо гавкнула.

Кусая нижнюю губу, Джоузи снова взглянула на смесь для торта.

Я могла бы испечь торт для Кента.

Ну, в качестве благодарности за бутылку вина, которую он подарил мне вчера вечером.

Может, он даже пригласит меня остаться и съесть торт вместе с ним.

Джоузи ужасно хотелось выяснить, чем живет Кент, что делает его таким сильным. Она убрала список и потянулась за миской.

Потирая руки, Кент ждал, когда будет готов чай. Он закончил работу и теперь мог насладиться заслуженным отдыхом.

Часы от полудня до заката – мое любимое время суток.

Кент накормил и напоил скот. У него было настолько маленькое стадо, что он справлялся самостоятельно. Скот и домики – достаточно, чтобы занять его днем.

Но вот ночью…

В заднюю дверь постучали.

Это наверняка Джоузи.

Здесь к нему редко приходили гости, что ему нравилось. Кент не был общительным человеком. Он думал, что ясно дал ей это понять сегодня утром.

Кент почувствовал себя виноватым. Он сердито посмотрел на чайник.

Может, она пришла, чтобы вернуть ключ и сказать, что уезжает?

– Кент? – В дверь снова постучали.

Ему захотелось выругаться, но он сдержался и пошел открывать дверь. Джоузи стояла на нижней ступеньке и держала в руках глазированный шоколадный торт. Ее глаза с золотыми крапинками смотрели на него с надеждой.

Черт возьми!

– Привет! – Она улыбнулась.

Он что-то проворчал в ответ. Его охватило волнение.

Джоузи недавно приняла душ. Влажные каштановые локоны падали ей на плечи, блестя в лучах

послеполуденного солнца. Кент заметил в них невероятно много оттенков. Начиная со светлого медового и заканчивая ярким красновато-коричневым.

И никакого сходства с мышью.

От нее пахло чем-то свежим и фруктовым. Не обычными яблоками или апельсинами, это был более экзотический аромат. Вроде ананаса и… водорослей? Она пахла, как летние вечера на пляже.

Кент не помнил, когда последний раз сидел на пляже. Или когда ему в последний раз этого хотелось. Не помнил, когда в последний раз ел шоколадный торт. Кент чувствовал, что у него вот-вот потекут слюнки, и старался не поддаваться.

Девушка протянула ему торт.

– Это вам.

Ему ничего не оставалось, кроме как взять торт.

– За что? – Кент сузил глаза.

– Я… гмм…

– Вы снова хотите позвонить? – Типичная женщина. Не может обойтись без…

– Нет. Это благодарность за бутылку вина, которую вы подарили мне вчера вечером.

Я так и знал, что в конце концов пожалею о своем глупом поступке.

Кент пристально посмотрел на Джоузи. У нее был острый маленький подбородок, который она выставляла вперед, когда начинала возмущаться. Ему захотелось провести пальцем по ее изящной скуле.

Проклятие!

Он попытался вернуть Джоузи торт.

– Он мне не нужен.

Она заморгала и сделала шаг назад, а потом, к удивлению Кента, рассмеялась.

– Неправильный ответ, мистер Блэк. Вы должны сказать «спасибо».

– Вы правы. – Он провел свободной рукой по лицу. – Извините. Будет лучше, если вы станете называть меня Кент. Я только что заварил чай. Хотите ко мне присоединиться?

Золотые крапинки в ее глазах засияли.

– Да, очень.

При виде хмурого лица мужчины Джоузи захотелось убежать. Но она справилась с робостью и прошла за Кентом на кухню.

Оглядевшись по сторонам, девушка наморщила нос. Определенно жилище холостяка: никакой роскоши, никакого цвета, никакого комфорта. Женщина не стала бы с этим мириться.

Джоузи сразу бросился в глаза большой деревянный стол.

Есть ли тут отдельная столовая? Вряд ли. Коттедж недостаточно велик.

Соседняя комната наверняка окажется гостиной. Потом короткий коридор… и спальня.

Внезапно Джоузи стало жарко. Конечно, ей не хотелось оказаться в спальне с Кентом Блэком. Она не могла себе представить, как он, внезапно забыв свою обычную холодность, целует какую-нибудь женщину. Не говоря уже о…

Ты в этом уверена? – насмешливо спросил внутренний голос.

Гмм…

Она отогнала эту мысль и обнаружила, что смотрит на крепкую, худую спину Кента… и на его упругие ягодицы. Он доставал две кружки из шкафа над раковиной.

Побагровев, Джоузи торопливо отвернулась. Ей не хотелось нежно поглядывать на его… ээ… достоинства. Вероятно, ей не следует увлекаться мужчинами, пока она не поймет, что делать с оставшейся ей жизнью.

С оставшейся жизнью? Что она собирается делать ближайшие десять минут?

Ох.

Желая отвлечься, Джоузи снова огляделась и увидела шахматы. Красивые резные шахматы.

Услышав ее резкий вдох, Кент обернулся.

– Что? – Он огляделся по сторонам, как будто искал паука или ящерицу – какую-нибудь ползучую тварь, которая могла ее испугать.

– Я… – Девушка указала на шахматы. – Ты их сам сделал?

Он что-то пробормотал и пожал плечами.

– Они красивые. – Джоузи пристально посмотрела на Кента, словно пытаясь узнать создателя этого произведения искусства в суровом, строгом человеке, стоящем перед ней. – Это одна из самых красивых вещей, которые мне доводилось видеть.

– Тебе нужно поменьше сидеть дома.

Она бы рассмеялась над его ответом, если бы не любовалась шахматами. С каким мастерством и искусством изготовлена каждая фигура! У нее захватило дух. Роль королей выполняли могучие дубы, ферзей – изящные плакучие ивы, а слонов – прямые тополя.

Затаив дыхание, Джоузи взяла одну из пешек – миниатюрную банксию – и принялась восхищаться деталями резьбы. На тонких ветках можно было разглядеть все цветки цилиндрической формы.

Как же он сумел такое изготовить?

– Ты играешь в шахматы?

Джоузи подскочила от испуга: она не заметила, что Кент подошел к ней. Мужчина нагнулся, чтобы рассмотреть пешку, которую она держала в руке. Она чувствовала его дыхание у себя на виске.

– Я

Он отступил, и она обнаружила, что снова может дышать.

– Вообще-то, нет. – Джоузи поставила пешку обратно на доску. Ей было грустно, но она попыталась улыбнуться. – Отец обучал меня, но потом он заболел.

Выражение глаз Кента Блэка смягчилось. Как будто сильный зимний ветер внезапно сменился легким весенним ветерком. У Джоузи учащенно забилось сердце.

– Сожалею насчет твоего отца, Джоузи.

– Спасибо. – Он назвал меня Джоузи.

– Сожалею, что он так и не успел научить тебя играть.

– Я тоже.

– Если хочешь, я буду давать тебе уроки.

Джоузи показалось, что он удивился собственному предложению.

– Мне бы очень этого хотелось. Когда? Сейчас?

– Нет. По понедельникам, днем, – после паузы сказал Кент. – Примерно в это же время.

Сегодня вторник. До понедельника еще шесть дней.

Она заставила себя улыбнуться.

– Буду ждать с нетерпением. – Теперь ей надо чем-то заполнить всего шесть дней.

– Почему бы нам не выпить чаю на свежем воздухе? – Кент взял поднос с посудой, и Джоузи ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Они устроились на веранде. Кент налил чаю в кружки, Джоузи нарезала торт большими треугольными кусками. Получив свою порцию, мужчина так жадно набросился на нее, словно уже несколько дней ничего не ел.

Джоузи отрезала ему еще один кусок.

– Ты вырос в этих краях?

– Нет. – Он настороженно поглядел на нее.

Она улыбнулась.

– Это всего лишь полуфабрикат из пакета. – Девушка указала на торт. – Вообще-то я готовлю гораздо лучше.

– Это хорошо.

Кент вел себя гораздо дружелюбнее, чем прежде, но в его глазах по-прежнему оставалось настороженное выражение. До сих пор Джоузи еще никто не остерегался. Ей не нравилось это ощущение.

Может, сказать что-нибудь нелогичное?

Она пристально посмотрела на торт. Ее губы дрогнули.

– Жаль, я не взяла с собой цветного сахарного драже для украшения.

Кент подавился.

– Но парни вроде тебя, вероятно, не любят цветного сахарного драже. Возможно, ты любишь шоколад, но не цветное сахарное драже.

Кент пристально посмотрел на нее. Настороженность исчезла из его взгляда, он откинул голову и рассмеялся. Теперь он выглядел совсем иначе, и у Джоузи захватило дух…

Теперь она могла представить, как такойКент целуется с женщиной. Джоузи прямо-таки видела это, ярко и живо.

Впрочем, даже если и видела, это не означало, что она хотела, чтобы Кент поцеловал ее.

Вовсе не означало!

Кент расправил плечи, разминая ноющие мускулы. Большую часть дня он чинил сломанный забор, и ему до смерти хотелось выпить послеполуденную чашку чаю.

И доесть шоколадный торт, который вчера испекла Джоузи. Он не помнил, когда последний раз так вкусно ел. У него заурчало в животе. Потекли слюнки. Он уже собирался отпереть ворота, но вдруг замер.

– Кент?

Джоузи.

Он посмотрел поверх дощатого забора и увидел, что девушка стоит на верхней ступеньке крыльца его коттеджа. Она подняла руку, собираясь постучать в дверь. В другой руке она держала тарелку с чем-то напоминающим только что испеченное печенье.

У него снова заурчало в животе. Слюнки потекли еще сильнее. На солнце ее волосы переливались всеми оттенками лакированного сандалового дерева. Кент не мог поверить, что когда-то считал, будто они – мышиного цвета. Его охватило предвкушение. Он снова потянулся к замку на воротах, но вдруг вернулся к реальности.

Я не делаю ничего подобного. Я не устраиваю послеполуденных чаепитий.

Игре в шахматы ты тоже не обучаешь, насмешливо заметил внутренний голос.

Да… ну, я избавлюсь от этой повинности, как только придумаю, как.

– Кент? – произнесла Джоузи мягким контральто и огляделась по сторонам.

Кент тихо выругался и, нагнувшись, спрятался за забором.

Взрослые мужчины не прячутся за заборами, сказал он себе. Ради бога, чем ему может повредить еще одна чашка чаю в обществе Джоузи? Вчера это его не убило.

Кент помрачнел. Он знал, чем это может ему повредить. Он заметил – она чувствует себя одинокой. Если сегодня он снова выпьет с ней чаю, это войдет в привычку. Она начнет на него полагаться. Нахмурясь, он посмотрел на свои огрубевшие от работы руки. Он не позволит, чтобы такое случилось.

Если сегодня он выпьет чаю с Джоузи Питерсон, к концу недели она окажется в его постели.

Но Кент понимал – женщины вроде Джоузи не позволяют себе легких интрижек.

А мужчины вроде него не могут предложить большего.

Он отошел бочком от забора и незаметно ускользнул по той же дороге, по которой пришел. Кента мучило одновременно и чувство вины, и желание. Он пытался убедить себя в том, что так лучше для них обоих. Но у него ничего не получалось.

Он рассердился и зашагал еще быстрее. Черт бы побрал Джоузи, она ему мешает! Черт бы ее побрал, она посягает на его убежище!