Текст книги "Тайные общества. Обряды инициации и посвящения"

Автор книги: Мирча Элиаде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Символика рассечения (subincision)

Как уже было сказано, в Австралии вслед за обрезанием, осуществляемым в обряде посвящения, с некоторым интервалом – пять-шесть недель у Арунта, два-три года у Караджери – следует еще одна операция – рассечение полового органа (subincision). Эта таинственная операция ставит перед этнологами и психологами немало проблем, которых мы здесь не собираемся касаться. Мы поговорим лишь о двух религиозных значениях операции: первое из них связано с идеей бисексуальности, второе– с религиозной идеей крови. И. Винтхойс указывает, что цель операции – символическое придание посвящаемому женского полового органа, цель которого – сделать его похожим на божества, которые, как считает этот автор, были бисексуальными²². Сразу же напомним, что бисексуальность божеств не входила в пласт древней австралийской культуры – древних австралийских Богов вообще называли «Отцами». В первобытных религиях бисексуальность неизвестна, сама концепция божественной бисексуальности представляется относительно новой. В Австралию она, возможно, была принесена волнами меланезийской и индонезийской культур²³. Но есть в гипотезе Винхойса момент, достойный внимания, – это идея божественной тотальности, идея, принятая во многих первобытных религиях. Она предполагает сосуществование в одном Божественном Существе всех божественных атрибутов, а значит, не исключает совмещения обоих полов²⁴. Что касается символической трансформации новичка в женщину, то такая символика в Австралии почти не наблюдалась. У. Е. Рот отмечал, что в Центральном Квинсленде племена Питта-Питта и Боу-Биа уподобляли рану, полученную посвящаемым при рассечении полового члена, женскому половому органу и называли неофита, прошедшего эту операцию, «тот, у кого есть женский половой орган»²⁵. Изучая культ Кунапипи на севере Австралии, Р. М. Берндт дает похожую интерпретацию: «Символически, неофит обладает после операции мужским и женским половыми органами, необходимыми для оплодотворения»²⁶. Однако, в этом последнем примере речь несомненно идет о более новой идее, пришедшей в Австралию из меланезийской культуры, так как большинство австралийских племен не знали зависимости полового акта и зачатия²⁷.

Заметим, что ритуальная трансформация неофита в женщину во время посвящения весьма распространена в различных культурах. Так, у Массаев, Нанди, Нуба и других африканских племен неофитов переодевают девушками, а у южноафриканского племени Сотхо девушки во время посвящения носят мужскую одежду²⁸. Новички, проходящие обряд посвящения в общество Ариори на Таити, одеваются женщинами²⁹. В. Шмидт³⁰ и П. Вирце³¹ утверждают, что ритуальное превращение в женщину практикуется при обряде посвящения в Новой Гвинее, а Хаддон обнаружил то же в Проливе Торреса³². Когда подростки живут в лесу, они обычно ходят нагими, что можно интерпретировать как символ асексуальности неофита. Религиозный смысл всех этих обычаев кажется нам следующим: они дают больше шансов получить качества, характерные для нового существа, объединив в нем мужские и женские признаки, и таким образом достичь символической тотальности. В мифическом мышлении прежде, чем стать индивидуальным, необходимо стать тотальным. Двуполость рассматривается как высшее состояние по отношению к каждому полу в отдельности, ибо оно воплощает тотальность, а следовательно – совершенство. Но в Австралии и в соседних регионах основной целью операции рассечения является получение свежей крови. Кровь – универсальный символ силы и оплодотворения. В Австралии, как и в других местах, новичков окрашивают красной охрой – заменителем крови, или опрыскивают свежей кровью. Так, у племени Диейри мужчины вскрывают вены и выпускают кровь на тела неофитов, чтобы одарить их смелостью³³. У Караджери, Итшимунди и других австралийских племен неофиту дают пить кровь³⁴. Этот обычай встречается также в Новой Гвинее, где ему дают следующее объяснение: вместе с мужской кровью новичок получает силу, потому что та кровь, которой он обладал до сих пор, была исключительно кровью его матери³⁵. В этом последнем примере мы имеем дело с двумя разными, но совместимыми идеями: 1) утробный плод питается материнской кровью, и у ребенка кровь его матери; 2) следовательно, посвящение, которое окончательно отрывает мальчика от матери, должно дать ему мужскую кровь. На северо-востоке Новой Гвинеи во время посвящения практикуют надрезание полового органа – операция, заменяющая рассечение; новичкам объясняют, что таким образом у них удаляют кровь их матерей, чтобы они могли стать сильными и красивыми³⁶. У Вангла-Папуа с архипелага Бисмарка материнскую кровь удаляют, прокалывая нос, что заменяет операцию над гениталиями³⁷. Аналогичный обычай встречается у Куманов Новой Гвинеи, где основная операция посвящения состоит в прокалывании носовой перегородки кандидата. Как объяснял один туземец Джону Ниллсу, «это делают для удаления дурной крови, собравшейся со времени, когда он находился в материнском чреве; эта кровь – его женское наследство»³⁸. М. Ф. Эшли-Монтегю предлагает свой вариант объяснения этого феномена. Как считает этот ученый, мужчины заметили, что женщины избавляются от дурной крови при менструациях, и они попробовали их имитировать, нанеся рану мужским гениталиям, которая должна была сделать мужской половой орган похожим на женский³⁹. Таким образом, речь идет не об избавлении от материнской крови, а об обновлении крови путем периодического ее удаления, как это происходит у женщин. И операция рассечения позволяет мужчинам получать определенное количество крови, периодически открывая свои раны, что происходит в особенно важных обстоятельствах, в частности, при посвящении⁴⁰.

Феномен рассечения слишком сложен, чтобы его можно было обсудить на нескольких страницах. Но один факт непосредственно относится к нашей теме: неофита посвящают в тайну крови; ему открывают связи – одновременно мистические и физиологические, привязывающие его к матери, и предлагают ему обряд, который сделает из него мужчину. Поскольку женскую кровь новичок получил от матери во время его утробного питания, на него накладывают множество пищевых запретов. Мистическая связь между пищей, кровью и сексуальностью составляет специфический меланезийский и индонезийский мотив посвящения⁴¹, но он встречается и в других местах. Следует запомнить главным образом то, что неофит выходит из этих кровавых увечий радикально переродившимся. В религиозном плане все эти операции находят свое объяснение и оправдание, ибо идея возрождения – это религиозная идея. Не следует заблуждаться по поводу некоторых пыток и увечий, получаемых при посвящении. Не стоит забывать, что на уровне первобытной культуры, как и на уровне культур более развитых, преувеличение, странность, чрезмерность обычно использовались для того, чтобы полнее выявить трансцендентность Духа.

Посвящение на Огненной Земле

Допуск к духовной жизни, являющейся первым следствием посвящения, провозглашен множеством символов возрождения и нового рождения. Так, очень часто встречается обычай – давать неофиту новое имя сразу после посвящения. Это очень древний обычай – его находят еще у племен юго-восточной Австралии, впрочем, он распространен повсеместно⁴². Во всех до-современных обществах имя тождественно жизни индивидуума в качестве духовного существа. Символика посвящения как нового рождения относится к самым первобытным племенам, таким, как Ямана и Халаквулуп на Огненной земле, у которых обряды, связанные с достижением половой зрелости, очень просты. Действительно, после исследований патера Гузинде и В. Копперса, посвящение у племен Ямана и Халаквулуп представляется скорее моральными и религиозными уроками, чем более или менее драматичными испытаниями. Девочки проходят посвящение совместно с мальчиками, хотя уроки, осуществляемые наставниками – мужчинами и женщинами, – проходят раздельно. В. Шмидт считает такое коллективное посвящение обоих полов наиболее древней из существующих форм и подчеркивает, что оно не включает никаких телесных операций и ограничивается рассказами о Высшем Существе⁴³. Он же высказывает мнение, что посвящение племен Ямана и Халаквулуп – еще более древняя форма, чем у австралийского племени Курнаи, так как они не практикуют разделение полов⁴⁴.

Мы не собираемся обсуждать ни эту хронологическую проблему, ни вопрос, отражает ли чрезвычайная простота обряда посвящения у Ямана и Халаквулуп степень их первобытности или, напротив, объясняется процессом деградации. Нам важно найти у этих племен разработанный сценарий посвящения, уже содержащий темы изоляции, мистической смерти, воскресения и узнавания Высшего Существа. Посвящение развертывается вдали от деревни; обряд, на котором в 1922 году присутствовали Гузинде и Копперс, происходил «в безлюдном месте на острове Наварино»⁴⁵. Мальчиков отделяли от родителей, прежде всего от матерей, и передавали под присмотр опекунов. Они должны были соблюдать определенную физическую и нравственную дисциплину, их знакомили со структурой обрядовых испытаний – новички должны поститься, сохранять определенное положение тела, говорить очень мало и тихо, смотреть в землю и, особенно, долго бодрствовать. О том, что посвящение у Ямана приравнивается к возрождению, говорит тот факт, что В. Копперс, участвовавший в обряде, получил новое имя – указание на то, что он «заново родился» в племени⁴⁶. По сведениям, которые приводит Гузинде, посвящение у Ямана включает ряд моментов, сообщаемых лишь посвященным. При этом важную роль играет злой Дух Иетайта – Дух Земли, который, по поверьям, поедает людей. Иетайта, представленный на церемонии одним из наставников, раскрашен красной и белой краской. Появляясь из-за занавеса, он нападает на новичков, бьет их, подбрасывает в воздух и т. д.⁴⁷ Наставники соблюдают строжайшую тайну относительно всего, что касается Иетайта, его поведения и вообще всего, что происходит в хижине. Правда, во время всего периода посвящения наставники постоянно намекают на Высшее Существо, Ватауинейва, которого считают основателем обряда, но роль Иетайта в ритуальном смысле более драматична. Часто этим двум сверхъестественным персонажам приписывается равная сила. Можно предположить, что прежде, чем стать Духом Земли, каковым он сегодня является, Иетайта был Мифическим Предком племени⁴⁸ и, следовательно, главным руководителем посвящения, а его агрессивный характер повлиял на особенности праздника «Мужских сообществ» племени Селкам.

Действительно, у племени Селкнам посвящение, связанное с возрастом половой зрелости, уже давно трансформировалось в тайный и исключительно мужской обряд⁴⁹. Как рассказывает изначальный миф, женщины племени под предводительством Кра – могущественной колдуньи, Женщины-Луны, терроризировали мужчин. Им это удавалось потому, что они обладали способностью превращаться в «духов», то есть умели делать и использовать ритуальные маски. Но супруг Кра, Кран – Мужчина-Солнце, однажды открыл секрет женщин и поведал о нем мужчинам. В гневе они перебили всех женщин, оставив в живых только маленьких девочек, и с тех пор мужчины устраивают тайные обряды с использованием масок, чтобы в свою очередь пугать женщин. Праздник посвящения продолжается от трех до шести месяцев, и во время церемонии злой женский дух Ксалпен мучает неофитов и убивает их, но другой дух, могущественный колдун Олим, их воскрешает⁵⁰.

На Огненной Земле, как и в Австралии, отмечается тенденция к все большей драматизации обрядов взросления, особенно к усилению устрашающих моментов в сценариях обрядовой смерти. Но усиление драматизации обрядов и появление захватывающих, можно сказать, сенсационных мифологических подробностей делается отнюдь не во имя Высших Существ. Напротив, эти нововведения имеют целью уменьшить значимость Высших Существ и почти полностью избавиться от их активного участия в обряде. Их вытеснили «демонические» существа и мифологические фигуры, так или иначе связанные со страшными, но ключевыми моментами истории человечества. Эти существа открыли священные тайны и социальные отношения, радикально изменившие образ жизни людей и, следовательно, их религиозные и общественные нормы. Хотя и сверхъестественные, эти мистические существа «в то время» вели жизнь, в чем-то сравнимую с человеческой жизнью: они знали волнения, конфликты, драмы, агрессивность, страдание и смерть. Пройдя через все эти испытания впервые на Земле, они заложили основы теперешнего образа жизни людей. Посвящение открывает новичкам эти доисторические события, и обряд посвящения воспроизводит наиболее драматические события мира.

Феномен такой драматической разработки ритуала посвящения становится еще более очевидными, если покинуть Австралию и Огненную Землю и обратиться к религиям Меланезии, Африки и Северной Америки. Обряды становятся все более сложными и разнообразными, испытания более болезненными, физическое страдание достигает уровня пытки, сама агрессивность ритуала разлучения мальчика с матерью внушает мысль о мистической смерти. Так, у готтентотов новичок может оскорбить и даже ударить свою мать⁵¹, и это будет знаком того, что он освободился от ее опеки. В некоторых местах проживания Папуа неофит топчет тело своей матери и, ставя ногу ей на живот, подтверждает факт своего отделения⁵².

Инсценировка смерти в обряде посвящения

По мере развития обряды посвящения, связанные со смертью, приобретают характер подлинно драматических инсценировок. В Конго и на Кот Лоанго мальчикам от десяти до двенадцати лет дают питье, выпив которое, они теряют сознание. Тогда их относят в джунгли, чтобы сделать обрезание. Бастиан рассказывает, что их «хоронят в доме идолов», и, пробуждаясь, они не помнят прежнюю жизнь. Во время пребывания в джунглях их раскрашивают белой краской (несомненное указание на то, что они стали тенями), посвящают в тайные традиции племени и обучают новому языку⁵³.

Отметим некоторые характерные моменты: смерть, символизируемая потерей сознания, обрезанием и захоронением; забвение прошлого, приравнивание новообращенных к теням, обучение новому языку. Каждый из этих мотивов можно найти в многочисленных обрядах взросления – в Африке, Океании и Америке. Не имея возможности перечислять все примеры, напомним несколько случаев забвения неофитами жизни, предшествовавшей посвящению. В Либерии, когда неофиты, якобы убитые Лесным Духом, воскресают к новой жизни, их татуируют и дают им новое имя, чтобы они полностью забыли свою прошлую жизнь. Они не узнают больше свою семью и друзей, они даже не помнят собственного имени и ведут себя так, как будто забыли элементарные правила поведения, например, как надо умываться⁵⁴. Посвященные в некоторые тайные общества Судана забывают свой родной язык⁵⁵. Новообращенные Макуа, проведя несколько месяцев в шалаше вдали от деревни, получают новое имя; их близкие их больше не узнают. Как выразился Карл Вейль, сыновья умерли для своих матерей⁵⁶. Забвение – это символ смерти, но его можно интерпретировать как возвращение в раннее детство. Так, например, у племен Патасива из западного Серама женщинам показывают окровавленные копья, которыми Дух убил мальчиков. И когда новообращенные возвращаются в деревню, они ведут себя как новорожденные, которые не умеют говорить⁵⁷. Цель такого поведения – объявить перед всей общиной, что неофиты – «новые существа».

Драматургию некоторых обрядов легче понять, когда располагаешь точными и подробными описаниями. Гюнтер Тессман дает такое описание обряда посвящения у племени Пангве. За четыре дня до церемонии неофитов отмечают знаком, который называется «обреченные на смерть». В день праздника им дают выпить рвотное, и тот, кого вырвало, должен пройти через деревню под крики: «Ты должен умереть!» Затем новичков отводят в дом, наполненный муравейниками, продолжая кричать: «Сейчас тебя убьют! Сейчас ты умрешь». На некоторое время мальчиков оставляют в доме «на съедение муравьям». Затем наставники приводят их в хижину в джунглях, где в течение месяца они живут совершенно голые в полной изоляции. Чтобы ни с кем не встретиться, они предупреждают о своем присутствии постукиванием по инструменту, напоминающему ксилофон. Через месяц их красят в белый цвет и разрешают вернуться в деревню для участия в танцах, но спать они должны в той же лесной хижине. Им запрещают есть в присутствии женщин, так как, – пишет Тессман, – «мертвые, естественно, не едят». Неофиты покидают джунгли только через три месяца. У южных Пангве обряд еще более драматичен. Яму, представляющую могилу, прикрывают глиняной маской. Яма символизирует утробу Божества, и новички проходят над ней, что означает их новое рождение⁵⁸.

Перед нами вполне разработанный сценарий, включающий многие фазы: обречение на смерть; смерть, символизируемая изоляцией в джунглях и ритуальной наготой; имитация поведения призраков, так как новички, как предполагается, находятся в «другом мире» и приравнены к мертвым; наконец, обряд нового рождения и возвращение в деревню. Возможно, многие африканские и другие народы, известные в настоящее время, знают столь же разработанные сценарии посвящения. Но исследователи, особенно те, кто работал в XIX веке, не всегда приводят подробности. Чаще всего они довольствуются упоминанием, что речь идет об обряде смерти и воскресения.

В Африке можно встретить и другие обряды посвящения, в которых драматический элемент очень существен. Вот, например, свидетельство Тордея и Джойса об обрядах возмужания у Бушонго: в длинной траншее готовят несколько ниш, в которых прячутся четверо мужчин, изображающих леопарда, воина, кузнеца и обезьяну. Мальчиков заставляют перейти траншею. Когда на них нападают спрятавшиеся мужчины, они от испуга падают в яму с водой. Второй обряд, называемый Ганда, вызывает у новичков еще больший страх. В траншее прячется человек, который с силой сотрясает несколько столбов, верхушки которых видны издалека. Посвящаемые думают, что в траншее на человека напали духи, и он борется с ними за свою жизнь. И действительно, из траншеи выходит человек, обрызганный козьей кровью, делая вид, что он тяжело ранен и еле держится на ногах. Он падает на землю, остальные мужчины отскакивают от него подальше. Затем новичкам предлагают по очереди войти в траншею. Но они так напуганы, что умоляют избавить их от этого испытания. Король Найми, являющийся и распорядителем обряда, соглашается освободить их за выкуп⁵⁹.

В данном случае речь идет об инсценировке страшного испытания, в котором проверяется смелость неофитов. Возможно, такой обряд возмужания возник под влиянием обрядов посвящения в тайные общества, очень распространенные в Африке. Подобное влияние можно предположить всюду, где в обряде, носящем столь драматический характер, участвуют маски. Вот, например, как происходит обряд посвящения у племени Элем (Новая Гвинея). Пока мальчиков, достигших десятилетнего возраста, изолируют в Доме Мужчин, деревню захватывают мужчины в масках – гонцы, бегущие перед Горным Богом Коваве⁶⁰.

Потрясая трещотками в ночи, маски буквально наводят ужас на всю деревню. Они имеют право убивать всех непосвященных, пытающихся их опознать. В это время другие мужчины делают запасы пищи, особенно свинины. Когда же появляется Коваве, все убегают в лес. Туда приводят и мальчиков. Из темноты они слышат голос Коваве, который открывает им священные тайны и угрожает смертью каждому, кто посмеет их разгласить. Затем посвящаемых запирают в хижинах и подвергают пищевым табу. Всякие отношения с женщинами запрещены. Если в исключительных случаях мальчик покидает хижину, он не имеет права разговаривать⁶¹. То, что посвящение состоит из нескольких этапов, указывает, что в Новой Гвинее сильны влияния тайных обществ. Об этом же говорит и сама атмосфера обряда возмужания: появление масок и внушаемый ими ужас.

Превосходный пример обряда посвящения, разработанного как драматический сценарий, дает обряд Нанда, который некогда осуществлялся в отдельных районах Фиджи. Ритуал начинался с постройки далеко от деревни каменной выгородки длиной до тридцати метров и шириной до пятнадцати. Высота каменной стены достигала одного метра. Название постройки «Нанда» буквально означало «постель»⁶².

Можно пренебречь некоторыми аспектами церемонии – ее отношением к мегалитическим постройкам бронзового века, равно как и изначальным мифом, в соответствии с которым Нанда сообщалась с Предками с помощью двух чужаков. Они были маленькие, очень черные, лицо одного было окрашено в красный, другого – в белый цвет. Нанда, по-видимому, представляла священную территорию. Два года отделяют ее строительство от первого посвящения, и два года проходят между ним и вторым посвящением, после которого неофитов, наконец, считают «мужчинами». За некоторое время до второго посвящения его организаторы собирают большие запасы пищи и строят хижины рядом с Нандой. В назначенный день новички, ведомые жрецом, гуськом направляются к Нанде, в одной руке у них палка, в другой копье. У стены их ждут пожилые мужчины, которые встречают их пением. Новички бросают оружие к их ногам – как дар – и тотчас скрываются в хижинах. На пятый день они вновь в сопровождении жреца идут к священной выгородке, но, подойдя к стене, больше не находят там стариков. Тогда их вводят в Нанду. Пораженные, они «видят перед собой ряд трупов, облитых кровью, со взрезанными животами и внутренностями, вывалившимися наружу». Жрец идет по трупам, и перепуганные неофиты следуют за ним, пока не достигают противоположной стороны выгородки, где их ждет главный жрец. «Вдруг он издает рычание, при звуке которого мертвые вскакивают на ноги и бегут к реке, чтобы смыть кровь и нечистоты, которыми они били покрыты»⁶³. Мужчины представляют предков, воскресших благодаря таинственной силе, которой управляет главный жрец, но которая распространяется на всех посвященных. Цель инсценировки не только напугать новичков, но и показать им, что в священной выгородке происходит тайна смерти и воскресения. И главный жрец открывает неофитам тайну – за смертью всегда следует воскресение.

Этот пример прекрасно показывает ту важную роль, которая отводится Предкам в обрядах взросления. Можно сказать, что речь идет о периодическом возвращении мертвых к живым специально для посвящения молодежи. Эта мифически-религиозная тема широко распространена во всем мире, ее можно встретить в доисторической Японии и у древних германцев⁶⁴. В данном случае для нас важно, что к идее смерти и воскресения, основополагающей для всех форм посвящения, добавляется еще одна: возвращение Предков. Как мы увидим, эта вторая идея призвана сыграть основную роль при посвящении в тайные общества.