Текст книги "Преобразователи (СИ)"
Автор книги: Миранда Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
14
Матрас за спиной Альхэ просел, сама она, не просыпаясь до конца, приподняла голову, принюхалась и, успокоившись, легла обратно, снова утыкаясь лбом меж лопаток Рея. Дыхание устроившегося на краю жреца быстро выровнялось. Аль хмыкнула сквозь сон: какая идиллия. А стоило только магическим всплеском разнести свою комнату, спасибо, что стены и потолок на месте остались. Так что обитали все теперь в одной спальне, на что Майерс только закатывал глаза. Но против не высказывался, на что ему и указала Альхэ.
К разговору почти месячной давности они не возвращались, да и сама Анктар не слишком хотела возвращаться к событиям у озера. Зато обстановка в квартире постепенно теплела, особенно после того, как Аль все-таки начала объяснять Рею какие-то теоретические моменты, касательно магии преобразователей, все-таки Мактар здесь был не лучшим рассказчиком, слишком уж сила жрецов отличалась от всех остальных. А больше спросить было и не у кого. Иттрэй, конечно, мог бы дополнить все это историями из богатого жизненного опыта, но Анктар-младшая в свое время активно собирала слухи, так что примеры тоже выходили достаточно наглядные.
Что радовало Майерса еще больше – его состояние не ухудшалось, вложенная в него магия Альхэ приживалась лучше. Все трое догадывались о причине, но по негласному договору о ней вслух не говорили. Пусть в этой жизни у Рея никак не проявлялись преобразования из прошлого, не осталось никаких следов его бытия химерой, но на силу Аль он откликался все равно лучше, она легче усваивалась, если можно так сказать, не отторгалась. Да и врожденные способности словно начали оживать, он все чаще ловил особенно громкие мысли, что в первые разы немного напрягало.
– Нервные создания, вы спать собираетесь? – глухо прозвучало из подушки. – Вы слишком громко думаете.
– Я сплю. Мак?
– Я не могу не думать. Слишком много всего.
– Рассказывай, – Альхэ и Рей завозились, разворачиваясь в его сторону.
– Если в двух словах – Виттор Анктар.
– А что не так с бабушкой-то? – Аль даже на локте приподнялась.
– Ты знала, что она из первого поколения рожденных здесь? Что она еще по сути аирани, а не преобразовательница?
Анктар прикрыла глаза, пытаясь вытащить из памяти как можно более подробные воспоминания о самом раннем детстве. То, что бабушка на голову превосходила всех знакомых ей преобразователей, не было для Аль секретом. Все-таки и лет ей было очень много, чем меньше поколений отделяло преобразователя от легендарных времен переселения, тем сильнее они были, это факт.
– И к линии кого из Первых Пятнадцати она относится?
Вместо ответа жрец ткнул пальцем в отметину на шее. Он верил, что Альхэ хватит сообразительности сложить все факты. Оставить отметину на жреце может только его божество, а уж с учетом слова «наследство», выбранного Безымянной в тот день, когда Аль осознанно вошла в храм, открытая для сырой силы в нем…
– Я не знаю, что хуже. Что у меня есть родственница, которая основала культ имени себя, или, рассмотрим это как второй вариант, что ты со своим фанатизмом уже совсем потерял связи с реальностью… Я не знаю, во что мне сейчас лучше верить.
– Аль, – Рей заставил ее убрать ладонь от лица. – Он не врет. Я это чувствую.
– Нет… Скажи мне просто, что вы меня разыгрываете. Это сговор, да? Как давно вы эту шутку придумали?
– Альхэ!
Окрик заставляет ее повернуться к Мактару, которому хватает одной встречи глазами, чтобы затянуть Аль в воспоминания о той кратковременной одержимости. Рей не может «подслушать» мысли, но ему вполне хватает того, как меняются выражения лиц. И он не уверен, хочет ли знать, что именно тогда произошло.
– Я убью ее! – Анктар буквально перелетела через жреца, едва тот отпустил ее сознание и принялась собирать свою одежду по комнате. – Клянусь, я ее уничтожу!
– Ты собралась потягаться с божеством? – Рей удивленно сел. – В таком состоянии? Может, восстановишься сначала?
– Спасибо, а я надеялся, что ты поможешь мне ее отговорить от этой затеи!
– А что такого? Я так понимаю, что у вас боги – не какие-то абстрактные сущности, они как вы, из плоти и крови, значит их можно убить. Знать бы только, что ее так взбесило.
– Она отстранила меня от управления собственным телом и собиралась в это время, как вы люди выражаетесь, поиметь Мактара, еще и закрыв от меня эти воспоминания! Расчленю!
Жрец побледнел, благо, что в полумраке заметно не было, потому что в зеркале за спиной Аль проступило отчетливое видение Виттор Анктар, сверлящей его недовольным взглядом. Альхэ, правда, проследила куда он смотрит, глаза у нее потемнели, потому что родственницу в зеркале она различила отчетливо. Непонимающий Майерс попытался прочитать по губам, что ей беззвучно сказала разве что не рычащая преобразовательница, но не знал языка. Зато Мактар словно чуть расслабился.
– Я тебе говорил, что ты жуткая? – с придыханием произнес тот.
Вместо ответа преобразовательница наклонилась к его шее, прикусывая оставленную больше тысячи лет назад метку, выжигая ее своей силой. Рей дернулся, услышав как захрипел жрец, вцепился в плечо Альхэ в попытке оттащить, но та уже и сама отпустила Мактара. Отметина расплылась, теперь больше напоминая синяк.
– Можешь сказать это еще раз.
Волосы Аль снова посветлели. Все еще не слишком довольная преобразовательница рухнула на матрас, игнорируя попытки хоть что-то спросить. Майерс вздохнул, научившись относиться к поведению преобразователей как к стихийному бедствию: раз повлиять на него не можешь, то и смысл переживать. Альхэ прикрыла глаза и между делом потрепала Мактара по волосам. «Как собаку», не смог удержаться от сравнения Рей. Как не мог не признать самому себе, что поведение жреца, когда речь заходила об Аль, наконец получило свое объяснение. Правда он был готов поставить все, что угодно, на то, что Альхэ рано или поздно надоест подобный религиозный – вот уж воистину религиозный – фанатизм.
– Какая живописная картина. Прям сердце радуется, – раздалось от двери.
Рей подобрался, потянувшись рукой куда-то в щель у стены – Альхэ видела там нож, сама преобразовательница выхватила из-под головы подушку, посылая ее на звук. Иттрэй Анктар поймал снаряд в полете. Лицо у него при этом было крайне довольное и даже немного ехидное.
– Завидуешь – завидуй молча, – Аль села, недовольным взглядом рассматривая отца. – Что же заставило тебя явиться-таки к дочери?
– Раз уж вы не спите – оденьтесь нормально, на кухне и поговорим.
– Кого-то мне это напоминает, – в спину преобразователю пробормотал Мактар.
Иттрэй посмотрел на вошедших поверх дымящейся чашки. Дочь явно обжилась в квартире, да и Майерс никаких поводов для беспокойства не давал, он проверил, мальчишка и не контактировал практически с Лассом, так что можно чуть ослабить наблюдение за ним. А вот жрец сдал. И причину такого состояния южанина Анктар знал прекрасно, вот только заявиться с вопросом к Виттор не вышло бы, аирани явно перебралась на континент, следя за делами здесь… Ладно, даже не заботясь о делах тут, только за Альхэ присматривая, и на том спасибо.
А вот то, насколько привычно, по-хозяйски она с ними взаимодействовала, навевало неприятные ассоциации все с той же Виттор. Не к ночи помянутая теща тоже воспринимала всех вокруг как свою собственность. Аль, разве что, пока вела себя так неосознанно и, кажется, временами все же терзалась муками совести. Иттрэю оставалось только надеяться, что дочь не перейдет черту. А собственничество и ревнивость… Ну, кто из преобразователей лишен этого греха в определенном возрасте?
– Кто тебя так разукрасил? – Аль прекрасно видела через маску, с помощью которой отец держал нормальный внешний вид.
– Пылко поздоровался со старым знакомым.
– Макху? – она подобралась, наклоняясь вперед, даже руку Мактара с плеча одним движением скинула.
У жреца потемнели глаза, всего на миг, но и этого хватило. Алхимика ему жалко не было никогда, но вот теперь Иттрэй справедливо переживал, что дети – а для него они все еще были детьми – найдут себе приключение. И ему останется только вытаскивать их из него, надеясь, что никого хоронить не придется.
– Рей, Мактар – на выход, – Анктар-старший потер противно занывший висок. – А теперь поговорим прямо.
Альхэ вдруг придавило сырой волной силы, лишая на мгновение возможности соображать четко, заставляя просто собраться в клубок, максимально концентрируя собственную магию внутри тела, не давая ей выходить наружу. Так обычно прятались, действие на уровне инстинкта, доставшееся преобразователям от предков-аирани, древнее, как сама их раса.
– Я очень надеюсь, что ты не полезешь к Макху. Тогда он тебя не тронул, потому что его остальной Совет бы сожрал, а сейчас ему ничего не грозит, над ним ни у кого нет власти.
– А почему ты только мне это выговариваешь? – Аль очень надеялась, что вышло без скулежа в голосе, снаружи их точно не слышат, у всех комнат хорошая изоляция друг от друга.
– Да потому что прекрасно представляю себе, что у тебя за характер. Эти двое, – он кивнул в сторону двери, – сами никуда не полезут, а вот ты можешь их потащить, мелкая копия своей бабушки.
– Я постараюсь, по крайней мере, – она взяла себя в руки еще до того, как отец ослабил давление. – Рей…
– От Майерса какие-то проблемы? – что-то в его интонации напрягло Аль.
– Нет! – поспешила та перебить родителя. – Просто… Как рассказать-то, чтобы как бред не звучало…
Альхэ уронила голову на стол, и убитым голосом еще раз проговорила ту историю, которую хотела похоронить для собственного спокойствия. Стоило все-таки признать, что к Энху она действительно привыкла – нет, не привыкла, привязалась – не только как к материалу для эксперимента. Иттрэй на миг нахмурился, опуская тяжелую ладонь ей на макушку и в лоб спросил:
– Детская влюбленность?
– Па-ап, – со странной интонацией протянула она в ответ, еще сильнее сбивая с толку неожиданным обращением, – а тебе никакой ментальной атаки не доставалось? Как в твоей голове сложились я, детство и влюбленность?
– Прекрасно сложились. Почему тебя это так удивляет?
– Да просто, – в голосе Аль появилось истерическое веселье, – преобразователи не любят. У нас только инстинкты и небольшая толика разума, чтобы мы всех вокруг не вырезали!
Она неожиданно расхохоталась, роняя голову на сложенные на столе руки. Подступающий срыв начал ощущаться еще у озера, но тогда удалось хоть как-то удержаться в рамках разумного – по меркам преобразователей, естественно. Вот только задавить тревожные звоночки – не значит избавиться от проблемы. Магическое истощение, все еще не прошедшее до конца только усугубляло ее состояние, снова заставляя спать очень поверхностно. Чуть расслаблялась, позволяя себе задремать, соскользнуть в более глубокий сон, она позволяла себе совсем ненадолго и только при наличии Мактара под боком. Потом уставший разум напоминал, что сейчас у жреца нет и половины силы, он не сможет ее остановить, случись что.
Иттрэй, пользуясь разницей в силе, заставил Аль оторвать ладони от лица и посмотреть на него. За эти века Мактар ни разу не упоминал, насколько ее расшатали события в Башне, даже про вживление ограничителей рассказал без эмоциональных деталей, и сейчас преобразователь жалел, что не стал настаивать. Подобрать слова было бы проще. В итоге он только молча сгреб дочь в охапку, краем сознания отмечая, что та больше похожа на кусок льда – последствия от нахождения в подавляющей камере в слишком юном возрасте. Сколько лет теперь разгребать последствия – даже Виттор Анктар не скажет.
– Аль, – шепотом начал Иттрэй, выдыхая куда-то в макушку, – пообещай, пожалуйста, что не станешь предпринимать шаги в сторону Макху, не предупредив меня. Я не сколько не сомневаюсь в твоей силе, но тебе нужно оправится, да и он за столько веков мог продумать десятки планов на тебя. Пообещай не рисковать собой так.
Переход начавшего затихать нездорового хохота в рыдания заставил его вздрогнуть. Анктар-старший все еще не умел справляться с чужими слезами, так что немного скованно гладил Аль по спине, прекрасно понимая, что в окружении Виттор и Рейты та, скорее всего, не могла слишком свободно выражать эмоции, Виттор так вообще слишком высоко ставила самоконтроль. Даже удивительно, что ее жрецы отличались подобной невоздержанностью. Впрочем, та всегда различала осознанное потакание своим желаниям и действие на инстинктах, считая последнее – величайшей глупостью.
Альхэ пробормотала в ответ что-то, что можно было принять за согласие, когда внимание Иттрэя привлек скрип пола за дверью. Кто-то – наверняка Рей, Мактар бы так не выдал себя – пытался подслушивать, но не получалось. Хотя Майерса мог и почувствовать, что происходит что-то не то, вот и ждал хоть каких-то звуков с этой стороны двери.
– Как два пса под дверью. Дракон и тот спокойнее себя ведет, – вырвалось у мужчины.
– Зато в остальном от них – сплошные плюсы, – хмыкнула Альхэ, стремительно возвращая себе контроль над эмоциями. – Давно меня так не развозило. Никогда, на самом деле. Ну, пара затмений не в счет.
– Плохо. Ну, для менталиста-то такое замечательно было бы, а для химеролога плохо.
– Бабушка бы с тобой поспорила, – она пошевелила плечами, намекая отпустить себя.
– Я даже не удивлен, уж она-то как никто другой поняла, к чему приводят лишние эмоции. Вот только упрямо вбивала это в голову и тебе, и Рейте. Заходите уже, караулят там под дверью! – крикнул Иттрэй в сторону коридора, ослабляя воздействие заглушки.
Рей и Мактар, надо отдать им должное, в дверь вошли не сразу, а выдержали паузу, не признаваясь в том, что жались к дверному косяку все это время. И оба сразу выцепили влажно блестящие покрасневшие глаза Альхэ, которая только выразительно показала кулак вздохнувшему для вопроса жрецу. Тот примирительно поднял ладони, молча устраиваясь на полу, чтобы оказаться на одном уровне с Анктар.
– Что-то случилось? – а вот Рей недовольными гримасами на лице Альхэ не проникся и молчать не стал.
– Еще пару тысяч лет назад случилось. Макху уродился на свет.
– Не, про это я знаю, я про более актуальные проблемы.
– У него обострилась личная неприязнь к Анктар, – вместо дочери произнес Иттрэй. – А может и ко всем преобразователям разом. Потому что последние трупы – точно не потомки моих бастардов.
– А чисто теоретически, – все же вклинилась Аль, – это мои много-юродные кучу раз правнуки? Я не разбираюсь.
Анктар-старший тяжело вздохнул под понимающим взглядом молодняка. Те-то успели привыкнуть к стремлению Аль превратить все в абсурд, а вот Иттрэю приходилось тяжело. Мактар как явления Безымянной и пробуждения аирани ждал дня, когда преобразовательница все-таки успокоится, но сильно на это надеяться не приходилось – за эти века он усвоил, что у химерологов в принципе ум за разум часто заходит, а уж с имеющейся у Аль склонности к менталистике… Словом, и на этом спасибо. На прохожих не бросается и хватит.
– Я прекрасно знаю это взгляд. Я себя прекрасно контролирую.
– А я хоть когда-нибудь в этом сомневался?
– А тебе перечислить?
– Не хочу прерывать вашу милую беседу, – на этой фразе даже у Рея дрогнули губы, хотя спокойствию Майерса некоторые исторческие менталисты могли бы и позавидовать, – но я хотел вас попросить.
– Мин Иттрэй? – Мактар повернулся к нему.
– Мне нужно, чтобы вы кое-что нашли в Башне. Ваш общий друг, Дунха, до своей гибели работал по заказу Макху над одним интересным составом, но закончил ли – большой вопрос.
– Зная Макху, я уже чую, что это жуткая гадость, – Аль прислонилась к прохладной стене.
– Как посмотреть, – протянул Иттрэй, рассматривая собственные шестипалые ладони. – Он, как я понял, должен пробуждать дар у тех, в ком есть преобразовательская кровь, хоть капля. Но на том этапе, о котором знаю я – он только убивал нечистокровных одаренных.
– Восхитительно. А с чистокровными что?
– Не имею представления.
– А тогда в Башне…? – едва слышно спросил Мактар, что-то ища взглядом на полках над головой Анктар.
– Состав очень быстро распадается. К нашему приходу его уже не осталось.
– Мне надо сходить подышать, – жрец поднялся на ноги. – Одному.
– Я все-таки прослежу, – Рей вышел следом.
Аль кивнула отцу и выбежала следом. Иттрэй пару мгновений смотрел ей вслед, но потом кивнул своим мыслям, выдыхая. Кажется, в случае с ней все не так плохо.
*
Далеко идти ей не пришлось, буквально до ближайшего переулка, откуда до ее чуткого слуха долетали негромкие голоса. Завернув за угол, Аль остановилась, рассматривая эмоционально жестикулирующего Мактара, который разве что каким-то божественным чудом еще не попал Рею по лицу. Майерс глубоко вздохнул и все-таки во время следующего взмаха ладонью перехватил запястье жреца и дернул того на себя, крепко удерживая на месте. До Альхэ долетело только:
– …и избавятся, как от неудачного эксперимента.
– Херню не неси, – не выдержала преобразовательница, прижимаясь к Мактару со спины.
– А ты не выражайся, – фыркнул где-то над ухом рыжий, исключительно по привычке, но руки устроил удобнее, так, чтобы и жрецу не дать лишний раз дернуться, и Альхэ приобнять.
– Я даже не начинала. Не знаю, до чего вы тут договорились, но общий настрой мне не нравится. Но избавляться я ни от кого не собираюсь. И другим не дам, – рыкнула она, заставляя трясшегося до того от смеси эмоций жреца замереть.
Правда после этого отмереть и вздрогнуть его заставили ледяные губы на шее. Кровь зашумела в ушах, так что хмык Майерса ему наверняка послышался, вот только хватку тот не ослабил. Аль прикусила кожу над все еще пульсирующей после выжигания отметиной.
– Ты опять мерзнешь? – Мактар попытался повернуть голову к ней.
– Что, даже губы холодные? – золотистые искры в глазах Рея стали ярче, когда преобразовательница посмотрела на него.
Вместо ответа она потянулась к нему поверх плеча Мактара, который с секунду посмотрел на них и пробормотал что-то невнятное с нотками обреченности в шею Майерсу.
Заставший эту сцену Иттрэй только шагнул обратно за угол, решив про себя, что даст им пару минут, а потом все же загонит молодежь в дом. Нечего по подворотням шастать… Выдержав обещанное самому себе время, он все-таки выходит к ним, намеренно громко топая. Троица поворачивается к нему, но никто не краснеет, даже недоменталист этот. На шее у Мактара новый след зубов, даже в полумраке видно, что он свежий, у Альхэ прокушена губа, она то и дело проводит по ранке языком, собирая кровь. Рей вроде бы цел, но когда тот разворачивается к преобразователю, то становится заметным отпечаток еще одного набора зубов, судя по нечетким клыкам, это зубы жреца. От Аль следы были бы более заметные.
– В дом идите. Выбрали себе место для свидания, когда по улице всякие ходят…
Он неопределенно машет рукой. Повторно отмахивается, когда Альхэ оборачивается к нему на выходе из переулка, и только достает сигареты из кармана. Дурацкая смертная привычка… Впрочем, ему-то от этого ничего не будет, а вот подумать надо. Иттрэй затягивается, рассматривая темное небо где-то наверху. В переулок на мгновение проникает свет от фар.
Напрягает ли его выбор дочери? Да. Фанатичный жрец и смертный менталист с отметиной химеры в магическом теле – явно не те варианты, которые он бы предпочел для Аль. Имеет ли он право осуждать ее выбор и пытаться как-то на нее повлиять? Вряд ли. Доверие ему сегодня явно выдали авансом, никто не даст гарантии, что завтра Альхэ не отгородится от него снова. А вот если он попытается влезть в отношения внутри этой странной троицы – он получит себе врага, и условные родственные узы тут преградой не станут, у преобразователей с этим всегда было туго. И Аль, в далекой перспективе, конечно, для него даже опаснее полукровного алхимика Макху.
Вдох. Задержать дыхание. Выдох.
Пусть развлекается? Пожалуй. Если что, упокоить и Рея, и Мактара он успеет всегда. Пусть и терять такой материал будет жалко. Подкинуть что ли жреца теще, пусть та вразумит своего служителя? Хотя… Аль, кажется, его жречество не слишком по душе, он прекрасно знает как выглядят метки Безымянной Темной, и не узнать переженную на коже южанина он не мог. Интересно, а что у самопровозглашенных божеств с отношением к родственникам? Может, получится выторговать мальчишку?
*
– Кто не закрыл шторы опять? – Рей, которому в этот раз прилетел в глаз солнечный луч, поспешил спрятаться лицом в подушку.
– Твоя же очередь и была, – таким же заспанно-недовольным голосом ответил Мактар, одной рукой пытаясь притянуть ближе Альхэ, но не находя ее. – А где Аль?
Майерс резко распахнул глаза, осматривая комнату, словно преобразовательница была где-то в ней. Он был в этом уверен на уровне какого-то сверхъестественного чутья, обострившегося в последнее время. Преобразователи на это только плечами пожимали, мол, с твоей предрасположенностью это естественно, но это не чутье, а такое усеченное проявление способностей. Что-то заставило повернуться к окну, наверное, однозначная уверенность в том, что с вечера он его занавешивал.
Рей со вздохом сполз с кровати, подошел ближе, заглядывая за штору. Губы дрогнули, улыбку он не сдержал. Альхэ заснула на подоконнике, обложившись записями, хотя какая-то часть рассчетов оказалась на ее собственной коже, по крайней мере из-под рукавов выглядывали нечеткие символы, местами перечеркнутые, а на бедре красовалось затейливое плетение, несколько раз обведенное гелевой ручкой.
– Где она столько накопителей достать собралась? Нет, я допускаю, что у нее есть идеи по их зарядке, но искать их где? – Мактар в записях даже после мимолетного взгляда понял больше.
– Такие сложности в изготовлении? – Майерс в бумагах различал только отдельные слова, аиранум он начал учить больше под давлением Альхэ, чем от необходимости.
– Вопрос качества. Одноразовую поделку даже я склепаю, а вот что-то подходящее для ее работы – уже сложнее. А это…
– Назовите мне хоть одну причину оставить вас без воспитательного проклятья? Что ваши носы забыли в моих записях? – Альхэ с хрустом выпрямилась. – И, кстати, пора бы вернуть мой хвост.
– К Иттрэю пойдешь за ним сама.
– Да ему и придется мне его приживлять обратно. И желательно до нашей с тобой вылазки в лес.
– А меня в рассчет никто не берет? – Рей смотрел прямо на нее, этим упрямым взглядом напоминая Антара, от глаз которого тоже порой хотелось поскорее скрыться.
Альхэ тяжело вздохнула. Брать Майерса с собой в Башню она не планировала, все-таки предприятие небезопасное даже для преобразователей, а уж как он отреагирует на магический фон в той местности – даже богам неизвестно. На ее попытки объяснить причину он реагировал тем же непробиваемым взглядом. Преобразовательница потерла висок и тяжело вздохнула. Посмотрела на Рея еще раз и махнула рукой. Ладно, ему должно хватить благоразумия не полезть в совсем уж развалившиеся помещения, а с остальным они справятся. Рей, понимая, что он выиграл в этом споре, сгреб Альхэ в охапку, касаясь губами виска. Та в отместку запустила под футболку ледяные руки, отогреваясь после сна у окна.
Мактар покачал головой и вышел из комнаты, через несколько мгновений принимаясь чем-то греметь на кухне – Иттрэй что-то поменял в плетениях, которыми опутал квартиру, и теперь часть звуков проникала из помещения в помещение, но как-то выборочно. Альхэ повернула голову на звук, принюхалась и удовлетворенно кивнула.
– Аль, я понимаю, что ты переживаешь, но со мной все будет в порядке. Вот только мне надо там быть. Я сам не знаю, почему, но я так чувствую.
– Я понимаю, – она начала клевать носом, зажевывая отдельные звуки. – Но не могу не нервничать из-за этого. Химер у меня сейчас нет, в прежнюю силу я еще не вошла. Случись что, я не смогу тебе помочь. Я даже рану глубже обычного пореза не закрою после последнего всплеска.
– Если хочешь… Боги, я не верю, что я это говорю… Если хочешь, можем съездить на окраину города, там не слишком обжитые нормальными людьми места, не самый приятный район. Но там регулярно находят трупы, и… Одним больше, одним меньше, никто и внимания не обратит.
– Звучит заманчиво. Но страшно нарваться на Макху, должен же он где-то охотиться, – она чуть отстранилась, заглядывая в глаза снизу вверх.
– У деда узнавать рискованно.
– И не надо. Просто будем осторожны, – она легко провела по рыжим волосам. – Пойдем. Мак, кажется, уже кофе сварил.
*
Альхэ специально ушла подальше от Рея и Мактара, чтобы не отвлекаться на них. Сегодня на окраине было удивительно людно – по меркам этой местности, конечно, ее слух то и дело улавливал чье-то присутствие где-то в стороне. Но магией почти не фонило, и только по этой причине она до сих пор не ушла отсюда. Возможно, стоило попытаться выследить кого-то фонящего, но… Какое именно «но» ее останавливало, Аль не понимала, хотя поездку сюда она решила не откладывать на другой день, повинуясь порыву. Только вечера дождалась, весь день проведя за какими-то своими расчетами.
Мактар бы сказал про хорошее чутье, впрочем, у нее оно было такое же, как у Рея, небольшая склонность к менталистике давала о себе знать. Благо, чужие мысли она не слышала, только эмоции улавливала во время вот таких обострений. И сейчас чей-то фон вел ее вперед, в узкие переходы между брошенными постройками, откуда слабо тянуло кровью. Анктар вышла на открытую площадку, сначала замечая бледную словно моль девчонку, а потом уже приближающуюся к ней фигуру, почему-то плывущую, хотя на зрение преобразовательница никогда не жаловалась. Она посмотрела на них меньше мгновения, очертания расплывались все сильнее, а запах крови, насыщенной чистой силой, заставлял стремительно терять контроль. В этот раз в затмение Аль шагнула осознанно.
Где-то позади дернулся на пронзительный крик Рей Майерс, Мактар уже приготовился удерживать его на месте, но тот внезапно замер, будто прислушиваясь. И кивнул чему-то.
– Думаю, мы будем там лишними. Не стоит отбирать добычу у более крупного хищника.
– Мне нравится, как рядом с Альхэ все то ли обрастают цинизмом, то ли просто относятся к ней как к стихийному бедствию.
– Скорее второе. Что ж он так громко вопит, – рыжий стиснул виски.
– Только он делает это мысленно. Аль какие-то еще преобразования в тебе проводила?
– По крайней мере, она об этом не предупреждала. Хотя не удивлюсь, если ночью что-нибудь изменяла. Не удивительно, что дед так не любит людей, – Рей заставил себя переключить внимание на происходящее вокруг.
Из-за угла, едва в него не вписавшись, вышла Альхэ, глаза ее потемнели от расширившихся зрачков. Крови видно не было, но только на первый взгляд, присмотревшись, можно было различить бурые полосы под ногтями. Преобразовательница застыла перед ними, губы дрогнули, но она ничего не сказала, только махнула рукой и первой двинулась в сторону оставленной на расстоянии от заброшек машины.
Уже отогревшись на заднем сиденье она приобрела, наконец, более осознанный вид. Ни Рей, ни Мактар ее не торопили, давай время прийти в себя. Оба улавливали какую-то сытую усталость, но в темноте было не слишком видно.
– Удивительно… Я напугала ее сильнее несостоявшегося насильника… Первый раз видела, как у человека сердце от ужаса останавливается. Странно.
– Ты у нее на глазах голыми руками разорвала человека, напившись его крови, – Мактар «подсматривал» через восприятие невольной свидетельницы. – Это не удивительно.
– Хотя мне казалось, что люди в наше время более устойчивы. Ну, с учетом всяких фильмов ужасов и прочей кино-расчлененки.
– Альхэ, ты его испортила! Он был просто нудным, а стал еще и циничным.
– А мне нравится!
– А я маскироваться перестал! – в два голоса ответили Мактару.
Жрецу только и оставалось, что головой покачать. Альхэ поступила разумнее, чем тот же Макху – вместо тел остался лишь прах, который скоро разнесет ветер. Чужая кровь дала ей сил и теперь она снова фонила бесконечным холодом, заставляя вспомнить пришествие Виттор Анктар, тогда, в храме, в самый запоминающийся раз. В том, что Аль была теперь именно преобразовательницей, а не полноценной аирани, он теперь сомневался. Мало ли, какими ритуалами могла воспользоваться Виттор, пока Альхэ была в долгом сне, а он вместе с Иттрэем лазил по развалинам Башни и решал проблемы с внешним миром.
– Ты присоединять хвост планируешь до или после Башни? – повернулся к ней Мактар.
– До. Кто знает, чем там все обернется, предпочту иметь его на себе. Разбудите меня, когда приедем?
Рей кивнул, вглядываясь в дорогу. Теперь ехать он старался аккуратнее, чтобы лишний раз не тревожить преобразовательницу, которая и так слишком плохо спала, чтобы наплевательски относится даже к такой дреме. Правда, он был уверен, что Аль просто притворяется, чтобы они не так переживали из-за ее бессонницы. С Иттрэем на эту тему, может, поговорить, вдруг что-то подскажет?
Его убежденность оправдалась, когда Альхэ сразу распахнула глаза, стоило машине затормозить у дома Анктар-старшего. Ее нечеткие движение заставили нахмуриться и встретившего их преобразователя. В другое время – и с кем-то другим – можно было бы заподозрить опьянение, но преобразователей мог взять только «Черный хмель», а человеческое пойло они не воспринимали. В голову Майерса закралось вполне оправданное подозрение, что жертва Аль, чьей крови она налакалась, был под каким-нибудь веществом. Эту мысль он постарался подумать громче, в упор глядя на Иттрэя. Тот нахмурился, но кивнул, перехватывая нетвердо стоящую на ногах дочь и занося ее в дом.
В помещении Анктар окончательно повело, нестабильная магия хлестала во все стороны, из-за чего хрупкие предметы начали просто осыпаться осколками, лишь окна каким-то чудом остались целы да алтарь Мактара словно обновился. Жрецу хватило одного взгляда на него, на Альхэ – зрачки его при этом ненадолго запульсировали, но на фоне темных глаз видно этого не было – а после он ухватил Майерса за рукав, утягивая за угол. Лицо у Мактара было одновременно ошеломленное и счастливое, кажется, он даже довольно засмеялся, но смех заглушил грохот за стеной, словно по комнате гулял ураган.
– Что с ней? – жрец скорее угадал слова, прочитал по губам, чем действительно услышал вопрос.
– Магический выплеск, неужели не видишь? – слова буквально проникали напрямую в сознание. – Возрастное. Правда, типичное больше для аирани, и в гораздо меньшей мере для жрецов. У меня такое перед отъездом из Керэн-Лэ прошло.
– Но она-то…
– А она чистокровная! – снова захохотал Мактар, которого будто в храме окатывало волной холода. – Кто знает, какие у них особенности взросления.
Все затихло так же резко, как и началось, настолько внезапно, что на миг показалось, будто они оглохли. Только невнятное бормотание и звук отплевываемых щепок показали, что это не так. Иттрэй сидел на остатках лестницы, даже не думая приближаться к центру комнаты, где на чистом участке лежала Альхэ. И попытавшемуся пройти мимо него Мактару тоже попытался помешать, но тот ткнул пальцем в торчащий из стены металлический хвост.
