Текст книги "И тогда случится чудо"
Автор книги: Мира Моисеева
Жанры:
Психология
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Это я поняла про маму.
А теперь про меня. Опять хочу напомнить фразу Фрейда, которую Мира не уставала твердить: «Нужно быть чистоплотной, мужественной и жёсткой по отношению к себе». Поэтому мне ничего не оставалось, как честно себе признаться, что в отношениях с мужчинами мною руководили Гордыня и Зависть . Я видела в бабушке только властную хозяйку, которая всех строит, ставит на свои места и подчиняет себе. Я не видела и не ценила в ней того океана любви, в котором она была искусным лоцманом. А поскольку во мне именно этого фундамента любви как раз и не было, то и получилось, что цельность в отсутствии любви выглядела жёсткостью, целеустремленность – категоричностью, а прозорливость – назойливостью и занудством. Я же видела, что и дедушка, и отец были буквально «ручными» в общении с ней, а я тогда это понимала так, что «мужика надо держать в ежовых рукавицах», «головку откручивать» и руководить, руководить, руководить…
Но мужчины, с которыми общалась я, почему-то не были в восторге от такого стиля общения, мою Гордыню выносили с трудом, и поэтому все отношения очень быстро растворялись. А тут уж я попадала в объятия Зависти. Ну, конечно же, думала я, им всем просто повезло: и бабушке, и маме, и даже сестре, уж не говоря о подругах, а мне не везёт. Так я думала раньше. Теперь, когда я стала профессором по отработке проблем, это уже не составляло труда. Сложным было только нахождение причины, то есть сам момент «раскопки».
...
Но как только ситуация обозначалась, дальнейшее было делом техники: «формула прощения» работала бесперебойно и делала свое дело сама, то есть стирала негатив так чисто, что через некоторое время я даже не могла вспомнить ситуацию.
* * *
Прошел год от начала моей работы. Много это или мало? Что такое, год в жизни человека? Наверное, трудно ответить на этот вопрос безотносительно.
...
В моей жизни за этот год во мне родилась Любовь. Она рождалась подчас тяжело и мучительно, преодолевая сопротивление и инерцию, но когда Она все-таки отвоевывала себе какое-то пространство, это место тут же заливалось Радостью. Постепенно пространства, залитого Радостью, становилось все больше и больше, в какой-то момент я поняла, что Радость и Любовь просто стали моей сутью, моей сущностью.
Об этом говорило всё: и то милое, спокойное и приветливое лицо, которое смотрело на меня из зеркала, и радостные искорки в глазах, и хороший, здоровый цвет лица, и, конечно, то удивление и восхищение, которое читалось в глазах окружающих. Помните знаменитую фразу из фильма «Доживем до понедельника» – «Счастье – это когда тебя понимают». Я бы ее конкретизировала: «Счастье – это когда ты себя понимаешь». М. Жванецкий, кстати, очень хорошо определил, что такое одиночество:
...
«Одиночество, – сказал он, – это не тогда, когда ты каждый день возвращаешься в квартиру, где тебя никто не ждёт, и не тогда, когда ты каждый день готовишь себе яичницу из двух яиц. Одиночество – это тогда, когда ты вечером начинаешь разбираться с собой и не находишь взаимопонимания».
Так вот, у меня было ощущение, что за этот год разрушилась и исчезла темница одиночества, что я вышла на свободу и объединилась с самым дорогим и близким человеком – с собой, а это автоматически означало и принятие целого.
Естественно, мне могло что-то нравиться, а что-то нет, что-то или кого-то я любила, а к кому-то была равнодушна. Главным приобретением было то, что ушла непримиримая оценка событий и поведения людей: «Ну как он мог так поступить?» или «Ну как она не понимает, что так нельзя?»..
...
Во-первых, я поняла, что не всё является моей проблемой, что есть масса вещей, которые ко мне не имеют никакого отношения, и не моё дело давать этому оценку. Во-вторых, я поняла, что каждый человек имеет право на свои ошибки, на свои промахи и потери (так же, как и на свои приобретения и победы). В-третьих, я поняла, что нет хорошего и плохого, а всё просто есть. И то, что я сегодня оцениваю как плохое, завтра может обернуться хорошим, и наоборот…
Мой учитель Мира рассказывала мне много замечательных историй. Вот одна притча:
...
Жил-был в деревне старый человек. Он был очень беден, но даже короли завидовали ему, потому что у него был прекрасный белый конь. Ему предлагали за коня баснословные деньги, но человек говорил: «Этот конь для меня не конь, а личность. Как можно продать личность, друга?» Человек был беден, но никогда не соглашался продать коня.
Однажды утром он не обнаружил коня в стойле. Собралась вся деревня и все осудили старика: «Ты – глупый старик, – говорили ему. – Мы знали, что когда-нибудь коня украдут. Уж лучше бы ты его продал. Что за невезение!»
Старик сказал: «Я не знаю всей истории. Я не знаю, ушел ли он, или его увели. Есть факт, все остальное – суждение. Является это невезением или благословением, я не знаю, потому что всё это только часть. Кто знает, что последует за этим?»
Люди засмеялись. Они всегда знали, что он немного ненормальный. Но спустя пятнадцать дней конь неожиданно вернулся, мало того, он привел с собой четырех жеребят. Люди снова собрались и сказали: «Ты был прав, старик, это не было невезением, это – благо». И опять старик сказал: «Я не знаю всей истории. Знаю только, что коня не было, потом он вернулся. Кто знает, благословение это или нет? Вы прочли единственное слово в предложении – как вы можете судить о целой книге?»
Но люди все равно решили, что он не прав, ведь коней стало больше!
У старика был единственный сын. Он начал объезжать жеребят и спустя неделю упал и сломал ногу. Люди сказали: «Вот ведь невезение! Твой единственный сын лишился возможности ходить, а ведь он был тебе единственной поддержкой! Уж лучше бы ты тогда продал коня, были бы хоть деньги».
И в который раз старик сказал: «Я не знаю всей истории. Я только знаю, что сын упал и сломал ногу. Никто не знает, невезение это или благословение».
Так случилось, что через несколько недель в стране разгорелась война, и всю молодежь забрали в армию. Только сын старика остался, потому что был покалечен. Все жители плакали, потому что сражения были проиграны, и большинство молодежи погибло.
Люди пришли к старику и сказали ему: «Ты был прав, это оказалось благом. Может быть, твой сын и покалечен, но он с тобой, наши сыновья ушли навсегда».
И снова старик сказал: «Я не знаю всей истории, и никто не знает. Только ЦЕЛОЕ знает, благо это или невезение.
Не судите, иначе вы никогда не станете ЕДИНЫ с ЦЕЛЫМ».
* * *
Итак, подведу итоги моей работы. Я выздоровела. Причем для меня стало очевидным, что здоровья телесного не бывает без здоровья духовного. Я думаю, что прежний лозунг «В здоровом теле – здоровый дух», как и многие другие наши установки, надо бы читать как раз наоборот: « при здоровом духе – здоровое тело ». И моя история является ярчайшей иллюстрацией этому: как только были отработаны ошибки, изменилось мироощущение, улучшилось настроение – так организм стал восстанавливаться, потому что ушло то, что ему мешало.
Еще я поняла, что надо совершенно изменить отношение к болезни: болезнь – не враг. Это друг! Считают, что болезнь дается нам в наказание. Это абсолютно не так! Болезнь – это предупреждение. Это сигнал, что ты идешь не той дорогой, или не туда, или заблудилась. Просто мы опять приходим к тому, что не умеем себя слушать. Ведь всякая болезнь РАЗВИВАЕТСЯ. Не сразу, не вдруг, это только кажется, что она приходит внезапно. Нет, она сигналит множеством симптомов! Но не слушаем, не слышим, а, главное, не думаем. Проще выпить таблетку, ну, в крайнем случае, «отлежаться». Знаете, есть магазины, где действуют «накопительные скидки». Так и в нас действуют «накопительные симптомы». И получается – не понимаешь по-хорошему, получай по полной программе.
...
Поэтому с болезнью не надо бороться, не надо с ней сражаться, не надо ее побеждать, а надо ее понять – о чем предупреждает, о чем сигналит и от чего хочет тебя же избавить, потому что недуг телесный (то, что мы называем болезнью) – это всегда недуг душевный и ментальный. Это всегда сигнал какого то неблагополучия и разобщения в твоих мыслях и эмоциях, то есть это всегда отсутствие внутреннего единства и гармонии.
Еще одна притча по этому поводу.
...
Однажды вечером люди увидели женщину, которая что-то искала на улице перед своей хижиной.
Они спросили ее: «Что случилось? Что ты здесь ищешь?»
Она сказала: «Я потеряла свою иглу».
И они стали помогать искать ее потерю. Потом кто-то догадался спросить: «Не могла бы ты точно сказать, где ты ее уронила, а то ведь улица большая, скоро будет темно, а иголка такая маленькая вещь…»
Женщина ответила: «Игла упала у меня дома».
«Ты что, с ума сошла? – закричали люди, – если игла потеряна дома, почему ты ищешь ее на улице?»
Она ответила: «Потому что здесь светло. Внутри дома света нет».
Люди возмущались: «Даже если светло здесь, как мы найдем иглу, которая потеряна в доме? Значит, надо принести свет в дом, чтобы ты могла найти иглу там!»
Женщина улыбнулась: «Вы такие умные в таких маленьких вещах. А почему вы ищете блаженство не в себе, а во внешнем мире? Разве там вы его потеряли? Я видела вас, ищущих вовне. Ищите то, что вы потеряли, внутри».
Так вот, это мой самый главный итог – я поняла, что искать надо внутри , я поняла и научилась это делать. Я также научилась не копить, не носить и не перетаскивать свой хлам из «угла в угол», а освобождаться от него с радостью, и налегке идти дальше, осуществляя любимый девиз моего Учителя:
«Дорогу осилит идущий».
Вот на этом я заканчиваю свой отчет».
* * *
Как любопытно Лада классифицировала свой рассказ: она сказала отчет . А интересно, перед кем же она отчитывалась? Сдается мне, что, прежде всего – перед собой. В таком случае я бы назвала этот рассказ «исповедь». И это, я думаю, правильно, потому что Лада была откровенна, как и должен быть откровенен человек, открывающий себе свои болячки. Вот представьте – у вас есть больное место, ну, например, вы поранились, и рана эта глубокая, она кровоточит, а может, даже гноится. Вы ведь будете ее время от времени разбинтовывать (то есть, обнажать), обрабатывать медикаментами и лечить? Так происходит и с нашими душевными ранами, их тоже надо открыть (то есть, откровенно себе признаться), вытащить спрятанное, то есть «исповедаться», а затем залечить, воспользовавшись тем универсальным лекарством, рецепт которого изложен в первой книге. И мне думается, что лучшего исповедника, чем сам человек, трудно найти, потому что можно солгать кому угодно (и этот «кто угодно», может, и поверит), только ты сам знаешь про себя всю правду, и сколько бы ты сам себе ни врал, эта правда всё равно вылезет и тебе же воздаст сторицей. Именно поэтому ложь и является смертным грехом.
...
Себе врать нельзя. Это глупо и преступно.
Однажды у меня был любопытный диалог на эту тему с одной женщиной. Она отрекомендовалась мне как человек верующий, часто посещающий церковь, в том числе и для исповеди, и для причастия. Замечательно, подумала я, это обстоятельство, вероятно, облегчит мне работу с ней.
«С чего начинается Ваше утро?» – спросила я, уверенная, что получу ответ: «С молитвы». Но не тут-то было! Лицо моей собеседницы помрачнело, и она сказала: «Утро… Просыпаюсь, слышу шаркающие шаги и думаю – убила бы!!!» Ничего себе, думаю я, как раз таки самая подходящая мысль для христианина, регулярно посещающего церковную службу! «Кого же?» – спрашиваю я, втайне сожалея об участи ее соседа. И, представьте себе, получаю ответ: «Да мать свою!».
«А что по этому поводу говорит батюшка, которому Вы исповедуетесь?» – спрашиваю я.
«А кто ж ему скажет, – отвечает мне эта «верующая христианка», – разве ж об этом можно говорить?»
Тогда возникает вопрос, в чем смысл исповеди? Вот для меня смысл ее в том, что нам продемонстрировала Лада, что делаю каждый вечер я, и что регулярно делают те мои ученики и последователи, которые полюбили свое духовное и физическое здоровье и поняли, что искать свое блаженство и свою гармонию надо внутри себя.
...
Итак, мы с вами говорим о Любви, как о проявлении Жизни, то есть как о возведении прекрасного Храма. Но мало знать законы, по которым этот Храм возводится, надо еще учитывать законы, по которым он будет функционировать, а не разрушаться.
Опять притча.
...
Идет человек по жизни, уверенно идет, крепко ступая по земле. И вдруг видит – какие-то следы рядом с его следами.
«Что это за следы я вижу? Человека нет, кто же оставляет эти следы?»
Ему голос: «Это я, Бог».
«Ну, тогда понятно, – думает человек, – вот почему мне так хорошо – Бог-то рядом идет».
Но прошло время, и наступил другой период в жизни человека – период неудач. Стал человек спотыкаться и падать, оступаться и ушибаться. Вспомнил человек про следы, оглянулся, а следов-то и нет! Возопил человек: «Где же ты, Господи! Когда хорошо было, Ты рядом шел, а теперь-то Ты где?!»
А ему голос: «А ты разве не чувствуешь, как я тебя на руках нес?»
Ну, узнали? Стандартная логика: мне хорошо, потому что это я такой классный, но уж если мне плохо, то виноваты все вокруг, и первейшая претензия – «Где ты? Чего не помогаешь!» Ну, а уж если «на руках несут», то еще и поерзаем, потому что не так удобно сидеть, как хотелось бы.
Отсюда делается понятным, что нарушается самый главный Закон Жизни – Закон о благодарности !
...
Надо воспитать, взрастить, создать в себе ощущение, что тебя всегда «несут на руках». В таком случае, если у тебя все складывается, ты будешь понимать, что тебя поддерживают, а если наступит период неудач, то ты должен понять, что причина в тебе самом, это ты что-то упустил, потерял, нарушил, но вопреки всему тебе в любом случае оказывают поддержку: тебя «несут на руках».
Вспомните, кстати, что происходит с ребенком, когда он НЕ хочет, чтобы его взяли на руки? Малыш тяжелеет . Он такой маленький, легкий, но когда эта малявочка хочет настоять на своем, когда противится воле взрослого – он делается неподъемным, его просто не оторвать от земли. Вот так и мы: брыкаемся, падаем, разбиваемся, да иногда так, что и подняться не можем. К сожалению, мало кто понимает, что Жизнь во всех ее проявлениях надо « благодарно принимать», а не сражаться с ней, потому что когда живем по принципу «вся-то наша жизнь есть борьба», надо быть готовым к тому, что во всяком сражении есть жертвы, любая война – это трагедия.
...
И не надо из собственной жизни устраивать ристалище, где гнев главенствует над гордыней, а разочарование соревнуется с безысходностью.
Великий английский писатель Джонатан Свифт в своем романе о приключениях Лемюэля Гулливера описывает законы стран, в которые попадает Гулливер. Поскольку роман Свифта является философским трактатом о том, в каком государстве можно и должно жить, то мы на его страницах подробно знакомимся, например, с законами Лилипутии. Так вот, «неблагодарность считается у лилипутов уголовным преступлением. Лилипуты говорят, что человек, способный причинить зло даже тому, кто делал ему добро, неизбежно видит врага во всех других людях, от которых он не получил никакого одолжения».
Обращаю ваше внимание на фразу: « видит врага во всех других людях ». Но мы ведь знаем: что снаружи, то и внутри. Значит, если мир враждебен человеку, то самый злобный враг находится где? Конечно, внутри, то есть это сам человек.
...
Это и есть самое главное нарушение Закона о Благодарности – когда ты не в ладу сам с собой, тогда внутри тебя не друг, а бессменный тупой оценщик.
Вспомним фразу В. Высоцкого:
Я дышу, и значит – я люблю!
Я люблю, и значит – я живу!
Все мы знаем, что когда у человека проблемы с дыханием, ему тяжко, и в таком случае мы говорим – задыхается. Дышать можно только свободной грудью, а значит,
любовь – это свобода.
Вы понимаете, что я говорю не о вседозволенности и безответственности – это-то как раз таки и несвобода . Я говорю о Свободе как альтернативе насилию, альтернативе страху и альтернативе любому проявлению « плебейства », проявлению рабства .
...
Знаете, есть аристократы Духа, а есть духовные плебеи, так вот, по моему глубокому убеждению, Любовь не совместима ни с завистью, ни с ревностью, и так же точно она не совместима с плебейством, потому что Любовь не совместима с духовным рабством.
У Гийома Аполлинера есть такие строки:
Блохи, друзья и любовницы даже
С нами жестоки – они нас любят,
А если Вас любят, будьте на страже:
Любимых кусают, любимых губят.
И как же больно бывает, когда любви и любимых надо бояться!
Об этом следующая грустная история.
* * *
Если мы вернемся к началу нашего разговора, то вспомним, что повествование началось с того момента, когда еще
«Не жизнь, а лишь завязь жизни завязана узелком…»
Дмитрий Кедрин , «Беседа».
То есть мы говорили о самом начале о беременности. Но вот уже ребенок родился, уже его все любят, все заботятся о нем, оберегают и охраняют, забегая все дороги. Именно так было в одной семье, где родилась долгожданная и любимая девочка. Назвали девочку Верой, и росла она, окруженная заботой и обожанием. Это была послушная, разумная девочка, тоже любившая всех членов своей семьи. Как-то само собой получилось, что взрослые (с ее точки зрения) были правы просто потому, что были взрослыми, а мама была для нее просто «истиной в последней инстанции».
Представляю себе, как многие мамы, читающие эти строчки, сейчас думают: «Ну надо же, бывает у кого-то такое счастье!» Да, безусловно, замечательно, если у ребенка есть авторитеты. (В наше время это большая редкость). Тем более замечательно, если этим авторитетом являются родители, а не сомнительные подружки или неведомые друзья.
Мы с вами говорили о маятнике, о его амплитуде (и этот образ всегда должен быть перед глазами, потому что это – образ равновесия: «правое» равно «левому»).
...
И в данном примере авторитет родителей должен был быть равным девочкиному умению самостоятельно мыслить и принимать решения, умению отвечать за свои решения и поступки. Но как раз вот этого-то равновесия и не было, а было только слепое послушание и подчинение.
Но самое грустное заключалось в том, что это устраивало взрослых. Это не вызывало у них тревоги, не заставляло как-то менять стиль общения с ребенком, наоборот, они радовались сложившемуся порядку и были убеждены в своей правоте. Естественно, что долго так продолжаться не могло. Наступал «переходный» возраст со всеми вытекающими последствиями.
* * *
Возраст шестнадцать-семнадцать лет называется «периодом обрывания корней». Выражение, естественно, образное. Юному существу хочется свободы. Это не значит, что ребёнок действительно оборвет корни и… поминай, как звали! Нет, ему надо попробовать вкус свободы и наполучать шишек. Кстати, «чувство свободы» – очень сладкое и желанное состояние, но и очень коварное, потому что подростку не всегда (а может, всегда – не) ясно, что с этой свободой делать! Естественно, к этому возрасту человеку должно быть понятно, что свобода – это не вседозволенность , что свобода – это ответственность , что свобода – это уважение к личности . Но так случилось, что в семье Веры очень боялись «вседозволенности», а «ответственность» считали привилегией взрослых людей и не очень хотели, чтобы в эту категорию взрослых попала их любимая Верочка. Боялись этого, потому что «Верочка может попасть в дурную компанию, Верочка может совершить какой-нибудь необдуманный поступок». Короче говоря, за Верочку боялись . Но ведь если боялись, значит, не доверяли .
...
А то, что недоверие исключает уважение, в голову никому не приходило.
Все это искренне называлось – «Любим! Мы ее очень любим!»
Когда Верочка поняла, что она давно уже живет в клетке, во вполне комфортной, удобной, уютной, но все-таки клетке , ей, само собой, захотелось из нее выбраться. К этому решению ее подтолкнули бесконечное папино «нельзя» и мамино «мне бы не хотелось» или их дуэт «ты же знаешь, как мы будем волноваться». Она не могла пойти к подруге на день рождения («Боже мой, как же ты вечером будешь возвращаться?»), поехать с классом на экскурсию в Питер («Мы будущим летом поедем все вместе»). А уж о дискотеках и прочих подобных развлечениях не стоило даже заикаться. Душа Веры искала выход. И он был найден: дневник . Вера стала вести дневник, на страницах которого жили ее мечты, ее сомнения и размышления. А размышлять было о чем – она с недоумением, а потом и с ужасом наблюдала за тем, как, словно затухающее пламя костра, обнажающее черные головешки, меркнет ее любовь к родителям, к дорогим ей людям. И вместо привычного чувства близости приходит глухое раздражение. Ей было больно от этого, хотелось поделиться с кем-нибудь. Рассказывать об этом вслух было как-то стыдно, и она доверяла свою боль и сомнения бумаге. Но вскоре она лишилась и этой отдушины – дневник был найден и прочитан … Когда однажды Вера пришла из школы, ее встретила мама с заплаканными глазами, запах корвалола, напряженное молчание, и раскрытый дневник, лежащий на кухонном столе, как преступник на эшафоте.
Вечером был устроен Семейный Совет, на котором «отступницу» упрекали в черной неблагодарности: «мы для тебя…», «как ты могла…», «что же тебе надо?» Этот последний вопрос, по сути, был самым важным, пожалуй, даже единственно важным, но… все дело было в том, что никто не хотел слышать на него ответ! И когда Вера открыла было рот, чтобы сказать, что ей действительно надо, ее очень быстро лишили этого намерения.
...
А в горле у девочки стоял еще один важный вопрос – вопрос о порядочности. Как можно читать чужие письма, чужие дневники без спросу?
Но у нее не было ни сил, ни желания, а, главное, не было умения полемизировать и доказывать свою позицию, она умела только одно – соглашаться. И она предпочла замолчать. Её понурая голова была принята за покаяние, и взрослые с чувством глубокого удовлетворения решили, что «бунт на корабле» бескровно подавлен. Но это они так решили, а на самом же деле шторм продолжал бушевать и «команда корабля» тщетно искала путь к спасению. К чему это привело, я полагаю, вы уже догадались. Естественно, к болезни. Вера слегла с тяжелейшей ангиной, к которой присоединился лимфаденит. Да это и понятно.
Давайте совершим маленький экскурс в физиологию.
Какую функцию в нашем организме выполняет горло? Оно участвует в процессе глотания и в процессе общения. Ну, про общение в этой ситуации вы все знаете. Собственно, общения-то и не было, а было «бухтение про себя»: «ну как же они так могут», «как же им не стыдно», «почему они меня не слышат», «почему они не дают мне сказать» и «когда это кончится!» Что же касается «глотания», то, помимо проглоченных слез, было еще много проглоченных горьких и обидных слов, которые и оставили жгучие ссадины на этом бедном горле. Свидетельство тому – воспаленные миндалины с сияющими желтыми гнойниками. А всякое воспаление, тем более, гнойный процесс, свидетельствуют об очень сильной вспышке гнева ! Дело в том, что по системе меридианов горло тесно связано с печенью. А печень и желчный пузырь (я уже говорила об этом) – это « копилка гнева». Именно поэтому болезни горла практически всегда сопровождаются температурой, так как мы не просто глотаем обиды, а еще и сердимся (в том числе и на самих себя за то, что не можем постоять за себя).
В диагнозе был еще один пункт – лимфаденит, то есть, воспаление лимфатических узлов. Про воспаление мы уже знаем – это гнев. Теперь небольшой экскурс в энергетику.
Мы дуальны. В нас присутствует мужское и женское начало, в нас наличествуют мужские и женские гормоны (вне зависимости от половой принадлежности). Очень выразительно этот принцип инь-ян выглядит в соотношении органов:
печень (инь) – желчный пузырь (ян)
почка (инь) – мочевой пузырь (ян)
селезенка (инь) – желудок (ян) и т. д.
Символ инь-ян
Так вот, кровь – женская энергия (инь), она дает движение, она несет радость жизни, она – хранительница очага! А лимфа – мужская энергия (ян), она наша ЗАЩИТНИЦА.
...
Следовательно, все проблемы с лимфой – это чувство беззащитности, это уныние, это безысходность.
Про Верину беззащитность и безысходность всё просто КРИЧАЛО! И нужно было быть совсем глухими и слепыми, чтобы этого не видеть, не слышать и не замечать! А вот давайте подумаем, почему же это так? В чем же здесь ошибка? Почему любимые и в самом деле дорогие друг другу люди вдруг встали «по разные стороны баррикад». Да и вообще, почему «баррикады» эти образовались? Я думаю, да нет, даже убеждена, что опять нарушена была вторая Заповедь – «Не сотвори себе кумира и всякого подобия его ». Родители творили себе кумира из дочери и не желали понять, что их любимая девочка должна пройти Свой Собственный Путь. Там будут горы и пропасти, заоблачные выси и подземные пещеры, победы и поражения. Но это будут её уроки.
...
И она должна сама учиться в этой школе.
А девочка была погребена под собственным кумиром – преклонением перед мнением родителей.
Ничто не должно занимать первейшего места – места Божественного начала.
Хорошо, причину этих печальных событий мы с вами установили. А как же быть, как прекратить эту драму, как разобрать «баррикады», смести забор непонимания, выкорчевать сорняки вражды и возродить сад любви? Как услышать друг друга? Да вы-то уже грамотные! Вы прочли мою первую книгу, вы только что читали, как работала Лада, и вы знаете, что есть рецепт, воспользовавшись которым можно изменить в первую очередь Себя и Свое отношение к проблеме, а значит – услышать другого.
...
Иными словами, каждому участнику этой драмы надо было сесть, представить своего оппонента, высказать (напоминаю, мысленно) свою боль, обиду, гнев, то есть все те чувства, которые накопились, накипели, будоражат, мучают! Так вот, все это надо было высказать, то есть «выбросить свое помойное ведро», после чего вымыть его той самой волшебной «формулой прощения». Каков эффект? Тишина. Да-да-да, когда человек честно и грамотно делает эту работу, у него в душе воцаряется ТИШИНА.
Не хватает тишины,
Чтоб услышать слово, —
говорит Андрей Дементьев [4] .
А ему вторит Андрей Вознесенский [5] :
Тишины хочу, тишины…
Нервы, что ли, обожжены?…
Звук запаздывает за светом,
Слишком часто мы рты разеваем,
Настоящее – неназываемо…
...
А для чего нужна тишина? Конечно, чтобы услышать себя и другого. И если бы эти три человека смогли бы услышать себя и друг друга, тогда они бы друг друга поняли и тогда, возможно, не совершили бы столько других роковых ошибок. Но, к сожалению, на тот момент ни Вера, ни ее родители не были знакомы ни с моей, ни с какой-либо другой подобной методикой, и поэтому события, ведущие к разрушению семьи, развивались с катастрофической быстротой.
* * *
Вера училась в десятом классе. Она очень сильно изменилась – из веселой болтушки и хохотушки превратилась в замкнутую неразговорчивую девушку. Ее лицо стало непроницаемым и утратило живость и обаяние, так свойственное открытым улыбчивым лицам.
Природа нам не дарит красоты,
Но в долг дает – свободная свободным.
В. Шекспир (Сонет № 4)
Вот уж чего не было, так это свободы . Как вы знаете, ее не было и раньше, но прежде девочка этого не осознавала. Сейчас вдруг поняла это, и ее покинула вера . Это не тавтология и не каламбур: Веру покинула вера . Это трагедия, это драма, потому что девушку по имени Вера покинула вера в честность, в порядочность, в справедливость, да, в общем-то, и в любовь. Она не хотела, не понимала и не принимала любви-обмана, любви-принуждения, любви-насилия.
...
В фильме «Убить дракона» есть такой эпизод: Ланцелот победил Дракона и стал разбираться с Генрихом, сыном Бургомистра. Этот верный служака говорит Ланцелоту: «Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили». На что Ланцелот ему отвечает: «Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?»
Вот и Вера вдруг поняла, что она слишком долго была очень хорошей ученицей в школе подчинения и покорности. А поскольку она шла к этому пониманию путем своего внутреннего движения, никак не проявляясь вовне, то родителям показалось, что гром прогремел среди абсолютно чистого неба.
Наступили зимние каникулы, и Вера заявила, что она едет с ребятами из класса в зимний лагерь. Именно так – заявила, что едет . Не просила, чтоб отпустили, не высказывала пожелание, а так вот, в категоричной форме. Сделала она это намеренно, так как знала, что если договариваться заранее, обязательно что-нибудь произойдет: или найдутся какие-то срочные, ну просто неотложные дела, в которых она непременно должна участвовать, или кто-то из близких внезапно заболеет и ее отсутствие станет невозможным, или случится еще какой-нибудь форс-мажор (так бывало уже много раз, и Вера знала все сюжеты наперед). Поэтому она и заявила вот так «в лоб»: через два часа автобус.
* * *
...
В одной индийской сказке рассказывается о дрессировщике обезьян, который научил своих подопечных в подражание матросам распускать паруса. И когда они как-то плыли на корабле, обезьяны потешали публику своим уменьем. Но однажды начался шторм, моряки бросились убирать снасти, обезьяны же натягивали их обратно, потому что лишь этому были обучены. Корабль погиб, потому что дрессировщик предвидел только ясную погоду.
Так и родители Веры никак не предвидели нового шторма. Им всё казалось, что состояние дочери временно, что всё рассосётся и девочка впредь будет послушной и сговорчивой, поэтому категоричное и резкое высказывание дочери застало их врасплох. Сначала они растерялись, потом возмутились, и мама не нашла ничего лучшего, как поднять крик, выплеснуть на Веру оскорбления в адрес лагеря, школы, соучеников. Она кричала, что не допустит, чтобы ее дочь попала в этот «публичный дом в компании проституток!» Вера недоумевала: о ком это, мама? Девочки, с которыми Вера собралась ехать, бывали у них дома, мама хорошо знала их и их родителей. Почему вдруг она так о них говорит? Но у мамы, видимо, совсем отказали тормоза, потому что в заключение она прошипела: «Ты уйдешь только через мой труп». Вера взяла сумку, обошла маму, стоявшую возле двери, и ушла. Когда она подошла к школе, её там уже ждал папа, который подошел к ней, взял из рук сумку, и велел идти домой. Вера молча вошла в автобус без сумки. На сей раз родители не увидели ни понурой головы дочери, ни заплаканного лица, ни опущенных глаз.
Вера уехала.
* * *
Сейчас мы временно расстанемся с Верой, потому что нас ждет другая встреча.
Я еду в город Пермь на семинар. Купейный вагон фирменного поезда «Кама». Чисто, уютно, в купе четыре человека. Некоторое время попутчики приглядываются друг к другу, но вот все формальности в виде билетов и денег за постельное белье соблюдены. Горячий чай с домашними бутербродами делает свое дело – под мерный стук колес, под мягкое покачивание вагона и мелькание фонарей за окном взгляды пассажиров потеплели, люди скинули с себя напряжение отъезда, и потекла мирная и неприхотливая беседа.
