Текст книги "Не для любви (СИ)"
Автор книги: Мира Айрон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 8
Осень 2001 года.
Рабочий день заканчивался, и Ольга прикидывала, в какой магазин нужно заехать, и что купить. Ужин она теперь всегда готовила дома у Глеба и ночевала тоже там. К себе заезжала только по утрам – переодеться и привести себя в порядок перед работой, – а также по субботам, чтобы сделать уборку.
Глеб наотрез отказывался ночевать в квартире Ольги, и его сложно было осуждать за это. Ольга и сама не настаивала на подобном. Какая, в принципе, разница, где ночевать, когда они настолько счастливы? Каждый день, каждый час, каждую минуту и каждую секунду…
Ольга вышла из офиса и повернула в сторону парковки, как вдруг её окликнул кто-то, чей голос показался Ольге смутно знакомым. Увидев Игоря Ивановича Никифорова, направляющегося к ней, она нахмурилась. Что ему ещё нужно?
Ольга искренне надеялась на то, что Никифоров-старший приехал не для того, чтобы обсуждать её отношения с Глебом. Глеб уже достаточно взрослый мальчик, уже десять лет, как совершеннолетний. Образованный и самостоятельный. Так что, если Игорь Иванович заведёт эту шарманку, придётся Ольге разочаровать его.
– Здравствуйте, Ольга Викторовна, – на редкость вежливо поприветствовал её Игорь Иванович.
Небольшие серые глаза, такие же, как были у Ивана, смотрели на Ольгу настороженно, однако без прежнего холодного презрения и превосходства. У Глеба тоже серые глаза, но форма другая, – видимо, унаследовал цвет глаз от отца, а разрез – от матери.
– Здравствуйте, Игорь Иванович, – вежливо кивнула Ольга. – Чем обязана?
– У меня есть к вам разговор, Ольга Викторовна. Деловой. Вы могли бы уделить мне некоторое время?
– Хорошо, – недоумевающе пожала плечами Ольга. Какие у неё могут быть дела с Игорем Ивановичем? – Где будем разговаривать?
– Тут есть кофейня, совсем рядом, я видел, когда подъезжал к вашему офису. Мы можем пойти туда пешком.
– Ладно, давайте пойдём в кофейню, – теряясь в догадках, согласилась Ольга.
…– Какой вопрос вы хотели обсудить со мной, Игорь Иванович? – спросила Ольга, как только они устроились за столиком в небольшом уютном зале кофейни.
– Спешите? – улыбнулся вдруг Игорь Иванович, хотя улыбка его не показалась Ольге душевной и доброй.
Наверно, так волк улыбался ягнёнку или зайцу, но только вот она, Ольга, давно не ягнёнок, и хищным оскалом её не испугать.
– Пока не спешу. Просто всегда стараюсь распределять своё время рационально.
– Похвально, – поднял бровь Игорь Иванович. – Тогда перейду сразу к делу, не буду злоупотреблять вашим терпением. Я хотел задать вам следующий вопрос: как вы думаете, почему отец, зная о том, каким ценным специалистом вы являетесь, не трудоустроил вас в нашей компании?
– Не знаю, но уверена, что у Ивана были для этого веские причины. Возможно, он не хотел меня видеть в вашей компании, даже скорее всего. Или не хотел, чтобы вы с братьями видели меня. Сейчас можно гадать и строить гипотезы до бесконечности. А почему вы вдруг задались этим вопросом, Игорь Иванович?
– Потому что я хочу исправить этот явный промах. Ценные специалисты на дороге не валяются, и ценность их всегда актуальна.
– Вы приглашаете меня на работу в вашу компанию, я правильно вас поняла, господин Никифоров?
– Ну зачем же так официально, Ольга Викторовна, – Игорь Иванович поморщился, как от зубной боли. – Да, я очень хотел бы видеть вас в нашей компании. Твёрдо уверен, что сотрудничество пойдёт только на пользу и вам, и нам.
– А как на это посмотрят остальные члены совета директоров? – Ольга с любопытством смотрела в холёное породистое лицо Игоря Ивановича, но так и не могла понять истинную причину его приезда.
– Посмотрят так, как я скажу, – без тени сомнения легко ответил собеседник. – Я не настаиваю на ответе прямо сейчас, вы можете подумать, Ольга Викторовна. Ну, скажем, пару дней.
– Нет, мне не нужно время на раздумья, – покачала головой Ольга. – Я готова дать ответ сейчас. Предложение очень лестное, и я безмерно благодарна вам за доверие, Игорь Иванович, однако я отвечаю отказом. Видите ли, я всё же доверяю интуиции и решению Ивана больше, чем вам. Простите. Да и вообще, мне не хочется ничего менять в моей жизни. Меня всё устраивает.
– Что ж, – Никифоров-старший сжал руки в замо́к. Если Игорь Иванович и был разочарован или раздосадован, ему виртуозно удалось это скрыть. – Я с уважением отношусь к вашему решению, Ольга Викторовна, полностью принимаю его. Но двери нашей компании остаются открытыми для вас. Как только передумаете, сразу дайте мне знать.
– Я не передумаю, – Ольга улыбнулась дежурной улыбкой. – Если у вас всё, Игорь Иванович, то я…
– Нет, не всё, – Никифоров прервал словесный поток Ольги. – Я хотел сказать вам, Ольга Викторовна, о том, что вы и ваша красота произвели на меня глубокое впечатление. Если честно… Я постоянно думаю о вас с тех пор, как впервые увидел. Мне бы очень хотелось, чтобы вы проявили благосклонность ко мне и согласились со мной встречаться. Клянусь, что вы не пожалеете, если согласитесь.
Всё это Никифоров говорил с тем же выражением лица и тем же тоном, каким предлагал Ольге работу несколько минут назад. Деловой человек остаётся деловым во всём: предлагает Ольге стать его любовницей так же обстоятельно, как только что предлагал работу.
Ольга откашлялась, чтобы не рассмеяться в лицо "соискателю", – всё же это было бы слишком. Конечно, его предложение оскорбительно, но он уверен в том, что имеет право делать это предложение, и не без оснований. Так уж она зарекомендовала себя.
– Нет, Игорь Иванович. Просто нет. Без объяснения причин. Прощайте! – Ольга взяла сумочку, встала из-за столика и быстро покинула кофейню.
* * * * * * * * * * * * *
Конец весны 2002 года.
Глеб сидел за компьютером в своём кабинете, когда к нему пришёл средний брат, Михаил. Устроился на подоконнике, глядя на клонящееся к закату мягкое весеннее солнце, и как бы задумчиво заговорил:
– Как жизнь молодая, брат?
– Нормально, – пожал плечами Глеб. – А что может быть не так с моей жизнью?
– Циркулируют упорные слухи о твоих тесных взаимоотношениях с госпожой Заварзиной.
– Правда что ли? – удивлённо спросил Глеб, не отрывая взгляда от монитора. – Я и не ожидал, что моя персона кому-то настолько интересна.
– Нет, серьёзно, Глеб. Ты ведь потрахиваешь Ольгу Викторовну, и довольно интенсивно.
– И что? Это никого не касается, кроме нас с Ольгой.
– Так-то оно, конечно, так. Но тут есть такое дело… Ты ведь знаешь Кислого? Кислицына Валентина Степановича?
– Знаю, конечно, это же наш деловой партнёр.
– Недавно сидел с ним за рюмкой чая, и он поделился со мной своей бедой. Ну там ещё пока не совсем беда, конечно, но может так случиться, что станет совсем. Помощь ему нужна, и чем скорее, тем лучше.
– Я как-то могу помочь его беде?
– Не совсем ты, Глеб.
– Ты, Миша, как-то загадочно и цветисто изъясняешься сегодня. Если честно, я уже потерялся.
– Ладно, постараюсь изложить суть проблемы более конкретно. Ты ведь знаешь, что у Кислого есть сын? Ян, единственный сынок, свет в окошке. Когда он родился, супругам Кислицыным обоим перевалило за тридцать. Сейчас Яну девятнадцать.
– И что там с парнем? По классике, на запрещёнку подсел?
– Нет, что ты, тьфу-тьфу-тьфу, – Михаил постучал по дорогому деревянному столу. – Паренёк немного не от мира сего получился, совсем не в мать с отцом. Никакой хватки, никого желания заниматься бизнесом. Картины пишет, фотографией увлекается. Витает в облаках.
– Ну какая же это беда? – пожал плечами Глеб. – У каждого свой путь.
– Тут ты прав – это совсем не беда. Беда в том, что парню девятнадцать лет, а он до сих пор женщину даже не нюхал, и не проявляет ни малейшей инициативы в этом деле.
– Так может, он того… Может, у него обоняние в другом направлении настроено? И пристрастия иные? – усмехнулся Глеб. – Тоже бывает.
– Нет, иначе Кислый его бы уже порешил, мне кажется. Как породил, так бы и… Валя очень боится, как бы парень не пошёл по неправильной дороге в плане личной жизни.
– А я-то чем могу помочь, Миша?
– Может, поговоришь с Ольгой? Кислый хочет женщину сыну подсунуть осторожно, ну будто тот сам на неё внимание обратил. Сам понимаешь, шлюхи тут не канают, и даже элитные проститутки не годятся. Надо чистенькую женщину нормальную, но соблазнительную и опытную. Такую, чтобы Ян сам её захотел. Я ничего Кислому про Ольгу не говорил, ты не подумай. Решил сначала с тобой перетереть. Кислый нам может быть очень полезен, ты же в курсе. Особенно, если будет благодарен.
– Перетёр? – спросил бледный Глеб. – Вот там выход, свободен.
– Глеб, ну ты что, ей Богу?
– Ещё раз что-то подобное услышу, сам порешу тебя, как Кислый Яна. Не трогать Ольгу, это понятно? Только посмейте приблизиться!
– К ней приблизишься, пожалуй, ага! – рассмеялся Михаил. – Не влезай, убьёт!
– Что ты имеешь в виду? – на лице Глеба ходили желваки.
– А ты не знаешь разве, что Игорёха ещё по осени к Ольге яйца подкатывал? Как подкатил, так и обратно укатил, – отшила по полной программе.
– Игорь? Ольга ничего мне не говорила.
– Ну а что ты хотел? Ольга твоя – женщина с секретами. Как ты так попал, Глеб, а? Что за преемственность поколений – от отца к сыну? Может, ещё женишься на ней?
– Может, и женюсь.
– Ты, Глеб, как в сказке: младший вовсе был дурак. Хочешь, чтобы над тобой весь город потешался? Все знакомые, друзья и деловые партнёры? Нам только этого позорища не хватало! Тебе двадцать девять, жениться и вправду пора, но не на этой же?! Присмотрись лучше к Маше Долматовой.
– Вот сам и женись на Маше Долматовой. Я знаю, что вы давно мечтаете породниться с Долматовыми, всё выгадываете.
– Я бы женился, брат, но я староват для Маши, да и женат давно.
– Значит, не судьба нам с Долматовыми породниться, – давая понять, что разговор окончен, Глеб снова отвернулся к компьютеру. – Я вам не племенной жеребец на выданье.
– Если готов жениться на Ольге, – спросил Михаил у спины младшего брата. – Что же прячешь-то её? Почему ни на одном мероприятии с ней не появился? Почему в свет не выходишь с ней? Молчишь? Вот и молчи дальше, но пока молчишь, думай. Только головой думай, а не тем, чем ты думаешь, начиная с прошлой осени.
Михаил вышел из кабинета и осторожно прикрыл за собой двери. Глеб долго смотрел в монитор невидящим взглядом, а потом с силой ударил кулаком по столу.
* * * * * * * * * * * * * *
– Глеб, почему ты никогда не говоришь мне, что любишь меня? Ведь я же знаю, что любишь.
– Вот это да! Я думал, что ты спишь, а тебя на разговоры потянуло, – Глеб, улыбаясь, погладил Ольгу по плечу и поцеловал в макушку.
– Глеб…
– Ну ты же сама сказала, что и так знаешь. Зачем говорить об очевидных вещах? Лучше давай поговорим о неочевидных. Почему ты не рассказала мне о том, что Игорь пытался за тобой приударить ещё осенью?
– Это важно, Глеб?
– Очень.
– Вы родные братья, Глеб, и что бы ни случилось, останетесь братьями. Тот разговор с Игорем Ивановичем никак не повлиял на наши с тобой отношения и на развитие событий, так зачем вбивать между вами клин?
– Ну если так, то ладно. Только в следующий раз, если произойдёт нечто подобное, сразу рассказывай обо всём мне, хорошо, Оля?
– Обещаю, – Ольга подняла ладонь.
После этого немного помолчала, а потом снова заговорила.
– Глебушка, скоро год пройдёт после ухода Ивана.
– Да, помню, – кивнул Глеб.
– Давай поженимся после того, как траур закончится? – Ольга легко провела пальцами по груди Глеба и почувствовала, как он замер после её слов.
– Вот так сразу поженимся? – тихо спросил он.
– Конечно! – Ольга приподнялась на локте и заглянула в любимые глаза. – Я буду тебе хорошей женой, Глебушка! Очень хорошей. Всю жизнь тебя любить буду. Клянусь, ты ни разу не пожалеешь о том, что на мне женился, даже на секундочку.
– Так сильно хочешь замуж за меня?
– А ты сомневаешься, Глеб?
– И на многое готова ради того, чтобы я на тебе женился?
– На многое. Да почти на всё, кроме преступления.
– А если я тебя попрошу помочь моей семье, Оля?
– Каким образом, Глеб?
– Нужно обольстить паренька одного, сына наших деловых партнёров, Кислицыных. Он совершеннолетний, ему уже девятнадцать.
– Глеб, ты серьёзно? – нахмурилась Ольга.
– Разве похоже, что я шучу? Всё очень серьёзно. Если нам удастся помочь Кислицыным, это обернётся для компании огромной выгодой.
– И что, после такого ты женишься на мне? Сразу? – недоверчиво спросила Ольга.
– Я когда-то тебе лгал? Хоть раз? – серьёзно спросил Глеб.
Ольга долго и пристально вглядывалась в его лицо, а потом тяжело вздохнула:
– Ну хорошо. Расскажи мне подробнее о том, что нужно сделать.
Глава 9
Была поздняя весна, почти лето; тот период, когда всё в цвету, а голова кружится от обилия ароматов и ярких красок.
Ян, как и большинство уважающих себя фотографов-урбанистов, не пропускал в эти дни ни одного заката и ни одного начавшего цвести растения. Выяснив это, Ольга решила не усложнять самой себе задачу.
Она просто появилась однажды вечером в парке около утиного болота. Именно эта часть парка, помимо множества плакучих ив, радовала обилием распустившейся белой сирени, которую Ольга обожала.
Для "случайной" встречи с Яном Ольга выбрала длинное и лёгкое платье цвета кофе с молоком, светлые сандалии и лёгкую кремовую шляпу с узкими полями. На шее, на тонком шнурке, болтался самый простецкий фотоаппарат, "мыльница", как называли его в народе.
Фотографию самого Яна Ольга видела заранее, потому найти среди гуляющих в парке высокого, стройного парня с шапкой вьющихся русых волос для неё не составило труда. Ян был в джинсах и светлой рубахе-распашонке, и ничто не выдавало в нём принадлежность к одной из самых влиятельных семей в городе.
В какой-то момент Ольга, изображая праздно гуляющую болтливую дамочку, просто подошла к Яну и, протягивая свою "мыльницу", попросила парня запечатлеть её на фоне одного из незатейливых пейзажей.
До сих пор Ольге, дожившей к этому моменту до двадцати семи лет, не приходилось соблазнять мужчин сознательно и целенаправленно. Всё получалось как-то само собой, или сами мужчины думали за неё.
Потому, откровенно говоря, она не верила в необыкновенную действенность своих чар. И продолжала не верить даже тогда, когда увидела неподдельный интерес в светло-карих глазах Яна Кислицына.
Скорее всего, парень просто созрел для отношений, и всё с ним изначально было нормально. Все люди разные. Кто-то уже в шестнадцать лет испытывает жгучее, непреодолимое влечение к противоположному полу и вступает в отношения, а кому-то нужно больше времени для созревания.
Как выяснилось, с парнем всё было абсолютно нормально, а его заполошный родитель бил тревогу совершенно напрасно.
Как бы то ни было, Ольга оказалась в нужное время в нужном месте: Ян, глядя на неё со смесью некоторого профессионального превосходства и чисто мужского интереса, посоветовал убрать подальше "мыльницу".
– Если вы располагаете некоторым временем и хоть немного доверяете мне, могу сделать для вас снимки на профессиональный фотоаппарат. Я как раз хотел попрактиковаться в работе над портретной фотографией. Обещаю, что к завтрашнему дню ваши снимки будут готовы.
– Не знаю, имею ли я право злоупотреблять вашим драгоценным временем, – искренне улыбнулась Ольга. – Но мне оооочень хочется согласиться.
– Тогда соглашайтесь, – перестав быть излишне серьёзным и напыщенным, и превратившись в обыкновенного девятнадцатилетнего парня, с энтузиазмом посоветовал Ян.
– Сколько будет сто́ить фотосессия? – Ольга будто прикидывала, хватит ли у неё налички для того, чтобы оплатить работу фотографа. – В крайнем случае, могу пока оставить аванс, а остальное – по готовности.
– Перестаньте, не обижайте меня, – продолжал улыбаться Ян. – Вы нужны мне гораздо больше, чем я вам. Настолько естественная, гармоничная красота – огромная редкость сейчас. К тому же, я не волшебник, а только учусь, потому ни о какой оплате речи быть не может.
Когда необходимый протокол был соблюдён, а все приличествующие случаю слова – произнесены, началась непосредственно фотосессия, и работа закипела, – как у Яна, так и у Ольги. Ольга быстро нащупала нужную линию поведения: с Яном недопустимы были вульгарность, развязность и излишняя смелость.
Зато общительность, улыбчивость, лёгкость и строго дозированная скромность почти моментально дали свои плоды: уже к окончанию вечера Ян был по-настоящему увлечён своей "моделью".
Потом парень проводил Ольгу до трамвая (машину Ольга, естественно, "светить" не стала, а трамвай намного романтичнее, чем автобус и троллейбус) и сам предложил встретиться завтра в одном из популярных летних кафе на набережной. Во-первых, ему хотелось сделать ещё несколько снимков с Ольгой около реки, а во-вторых, нужно было отдать Ольге готовые сегодняшние фотографии.
Поскольку в этот вечер Ольга была на "задании", с Глебом они не встречались. Почему-то на душе у Ольги было очень тяжело и муторно, и ни в какую не хотелось воспринимать общение с Яном как "работу", потому сообщение о том, что всё идёт по намеченной траектории, Ольга отправляла любимому с тяжёлым сердцем.
Ян оказался удивительно хорошим человеком, светлым и добрым, потому обман давался Ольге очень и очень тяжело. К тому же, на следущий день парень принёс на встречу потрясающие фотографии, такие, каких у Ольги не было никогда.
Она всегда казалась себе не слишком фотогеничной, не нравилась себе на снимках, потому фотографироваться не любила. Работы Яна неожиданно позволили Ольге увидеть себя новыми глазами. У парня и вправду был талант.
Они опять провели весь вечер вместе, гуляя у реки. Ян вновь сделал несколько снимков Ольги и снова попросил о свидании. Пытался он и узнать номер телефона Ольги, но она отказалась сообщить, пообещав, что завтра непременно приедет на очередную встречу.
Опять сообщение Глебу, а потом раздумья до половины ночи… На следущий день Ольга на свидание с Яном не пошла. Она, естественно, не дала ему никакой личной информации, помимо имени, потому не опасалась того, что Ян сможет её разыскать.
* * * * * * * * * * * *
Ольга очень надеялась на то, что Глеб не вспомнит о "задании", однако, когда они нежились в постели, отдыхая после бурной встречи, – три дня не виделись, как-никак, – Глеб спросил:
– Как продвигаются дела с Яном Кислицыным?
– Всё хорошо, – нехотя ответила Ольга.
– Неужели не повёлся? – Глеб удивлённо заглянул в лицо Ольги.
– Повёлся, – Ольга провела ладонью по груди Глеба, сильной шее, колючей щеке и зарылась пальцами в отросшей буйной шевелюре.
– Тогда в чём же дело? – поймав вторую ладонь Ольги, Глеб начал слегка покусывать кончики её пальцев и понял, что опять заводится.
Эта женщина обладает какой-то ненормальной, невыносимой сексуальной энергетикой, и он, Глеб, очень плотно зависим. Настолько зависим от Ольги, что уже через день разлуки готов выть по-волчьи. Сегодня, сжав Ольгу в объятиях спустя три дня, прошедших без неё, он готов был её съесть. Так нельзя. С этим нужно что-то срочно делать, не животное же он, а человек! И хочется верить в то, что человек с самоуважением.
Мысли о том, что он испытывает к Ольге нечто несоизмеримо бо́льшее, а не только непреодолимое сексуальное влечение, Глеб привык старательно отгонять и успешно прятать даже от самого себя.
Брат Мишка, сам того не ведая (а может, и прекрасно отдавая себе отчёт в том, что делает), встал на самую больную мозоль Глеба. Вот уже почти год Глеб находился в отравляющих, лишающих воли и жёстких тисках собственной страсти: он не мог прожить без Ольги даже одного дня, но и просто подумать о том, чтобы связать свою жизнь с этой женщиной, было невыносимо.
После того, как больше двух лет назад Ольга сбежала от него ночью, оставив одного и в полном неведении, ему казалось, он сдохнет. Однако это, как выяснилось, были всего лишь наивные цветочки.
Как только он оправился и вернулся к нормальному ритму жизни, перестав разыскивать таинственную незнакомку, судьба подкараулила его, приготовив новую встречу, гораздо более тяжёлую и страшную, и с тех пор вся жизнь Глеба пошла под откос. Он перестал принадлежать самому себе. Он возненавидел самого себя, Ольгу и даже собственного отца.
Ему хотелось вырваться из тисков и отыграться за всё на Ольге – а он не мог…
Высвободившись, Ольга села в кровати и натянула одеяло до подбородка.
– Глеб, я не буду спать с Яном, – решительно сказала она.
– Почему? – Глеб тоже сел, словно чья-то невидимая рука потянула его следом за невидимые нити.
– Не могу и не хочу. С парнем всё нормально, напрасно ваш деловой партнёр бьёт в колокола. Все люди развиваются по-разному как физически, так и духовно. Ян – очень развитый духовно человек, умный и тонкий. Он шагнул далеко вперёд многих гораздо более взрослых и образованных людей, в том числе, своего папаши, у которого наверняка в голове только "бабки", а отдых сосредоточен ниже пояса, на бабах. Ян заинтересовался мной, по-настоящему. Он смотрит на меня так, как мужчина смотрит на женщину, которую не только хочет, но и которой восхищён.
– Тогда тем более не понимаю, – скрипучим голосом выдавил Глеб.
Он даже не ожидал, что умеет так бешено ревновать, – до черноты и до темноты в душе́.
– Ну и не понимай, – Ольга встала и начала одеваться. – Я не буду соблазнять Яна, Глеб. Вы с твоими братьями и вашими деловыми партнёрами можете думать обо мне всё, что угодно, но я не животное. Сначала решила, что смогу, потому что очень люблю тебя, больше жизни люблю, и хочу за тебя замуж, однако не смогла. Хотя я уверена в том, что выполнила свою часть договора, ведь я выяснила: Яну нравятся именно женщины, всё с ним в полном порядке.
"Точнее, нравится одна конкретная женщина", – стучало в голове у Глеба.
Когда он всё это затевал, недооценил степень своего погружения в ситуацию. Теперь же он не просто ревновал. Именно тот момент, что Ян разбудил в Ольге "человеческое" (а оно в ней никогда и не засыпало, просто признать это было невыносимо), довёл Глеба до ручки. Ольга вдруг оказалась духовно выше самого Глеба и его семьи. Она отказалась спать с Яном, даже несмотря на реальную угрозу потерять Глеба. А как такое возможно пережить?!
Ему хотелось уничтожить Ольгу, убить на месте, но физически он этого сделать не мог, и не смог бы никогда причинить ей даже малейшую физическую боль. Потому пришла пора растоптать Ольгу морально. А там, глядишь, и сам он излечится от своей болезненной страсти.
Глеб натянул боксеры и джинсы, быстро надел футболку и встал следом за Ольгой.
– Что ж, нет так нет, – ровно сказал он, остановившись у окна и глядя в поздневечерние сумерки.
– Глеб, мы ведь всё равно поженимся, правда? – Ольга подошла к нему вплотную и заглянула в его лицо. – Ты ведь не поставишь интересы каких-то чужих людей в одну плоскость с нашими отношениями?
– Почему "каких-то чужих людей"? – усмехнулся Глеб. – Это интересы моей семьи, самых близких моих людей.
– А я, Глеб? – тихо спросила Ольга. – Разве я не близкий для тебя человек? Чужой?
Глеб молча смотрел мимо Ольги, борясь с каким-то нереальным по силе желанием обнять её, прижать к себе и никогда не отпускать.
– Глеб? – Ольга поймала его взгляд, и Глеб отступил на шаг. – Ты ведь любишь меня, я знаю!
Отчаяние и безысходность расплывались по душе Ольги, как тёмные чернила по листу бумаги, и занимали всё бо́льшее пространство.
– Зачем нам какие-то условия? Интересы других людей, пусть даже твоих близких? Почему мы не можем просто быть вместе и жить друг для друга? Я ребёнка от тебя хочу, Глеб, очень хочу! А лучше – двоих или троих детей, твоих и моих сыновей. Но ты предохраняешься с маниакальным педантизмом. Неужели настолько боишься, что я забеременею от тебя?
– Оля, – хрипло заговорил Глеб, по-прежнему избегая смотреть на неё. – Как ты себе представляешь нашу с тобой семью? После всего, что было, как?! Ты же умная женщина, подумай сама.
– Погоди, но ведь ты обещал… То есть, ты что, лгал? Ты обманул бы меня, даже если бы я согласилась на твои нечеловеческие, ненормальные для людей условия и переспала с Яном? Глеб? Ты не собирался жениться на мне?
Ольге казалось, что она задыхается, так же, как однажды серым осенним днём, сидя на мокрой скамейке под моросящим дождём, только в этот раз всё было ещё страшнее и хуже, в миллион раз. Однако слёз не было, как не было их ни разу с того давнего осеннего дня.
– Оля, пойми, с таким багажом, который у тебя за спиной… Тем более, после того, как ты в течение пяти лет была любовницей моего отца… О какой семье речь? Семья – это доверие, взаимопонимание, любовь. Ты что-то об этом знаешь?
– Откуда мне? – усмехнулась Ольга.
– Не надо ёрничать, Оля! Женщина, по-настоящему уважающая семейные ценности, никогда не станет любовницей женатого мужчины. А у тебя, – до меня, разумеется, – только такие любовники и были. И один из них – мой отец. Не задумывалась, почему так? Не задумывалась. Как и о том, что чувствуют жёны в таких семьях. Ты умеешь только брать, Оля, – материальные ценности, заботу. Ты сама что можешь дать, кроме своего тела? И после этого ты считаешь, что ты – подходящая мне жена, потенциальная мать моих детей? Ты сама поставила себя так, как поставила. Ты пожизненная любовница, Оля. Женщина для страсти и для утех, но не для глубокой, настоящей любви.
– Ты лжёшь, Глеб. Причём, лжёшь слабенько, на три с минусом. Я не верю ни одному твоему слову, а ты сам предпочитаешь верить в этот бредовый бред. Делаешь вид, что веришь, прекрасно понимая, что есть только ты и только я, а больше никого и ничего не существует.
– Ну это для тебя не существует, – холодно усмехнулся Глеб, понимая, что Ольга бьёт в самую больную и незащищённую точку его души, и скоро добьёт его. – Тебе удобно и выгодно забыть всё, что было, и начать с чистого листа. Тебе, а больше никому…
Договорить Глеб не успел, потому что получил от Ольги вторую в жизни звонкую, оглушительную пощёчину. После этого Ольга быстро прошла в прихожую, надела кроссовки, схватила с вешалки сумку и выбежала из квартиры Глеба. Навсегда.
* * * * * * * * * * * * *
Сначала Глеб даже обрадовался, что ему удалось разорвать эти тяжёлые для него, неправильные и порочные отношения. Однако радости его хватило ненадолго.
Уже на следующий день он начал тосковать по Ольге, правда, сначала ему удавалось убедить себя в том, что в первое время после разлуки так и должно быть, это нормально.
Через неделю Глеб позвонил Ольге и обнаружил, что его номер заблокирован. Едва дождавшись вечера, поехал к Ольге домой – у Глеба были свои ключи от её квартиры. Консьерж его пропустил по старой памяти, а вот замки в квартире оказались сменены. Глеб битый час звонил в двери, а потом стучал, и всё безрезультатно.
Во всеуслышание назвав Ольгу горделивой сукой, Глеб ни с чем уехал домой и напился. Правда, на следующий день он ждал Ольгу у работы, и через день – тоже, и через два…
В конце концов, Ольга согласилась поговорить с Глебом, правда, лишь для того, чтобы сказать следующее:
– Если ты преследуешь меня с целью агитации, чтобы вновь вернуть в твою постель, можешь дышать ровно и идти лесом. Я больше не буду твоей любовницей, Глеб. Если хочешь возобновить наши с тобой отношения, приходи с кольцом и делай предложение, как происходит в мире людей, а не в мире животных. А близость будет только после свадьбы.
– Я никому не позволю манипулировать собой! – взбеленился Глеб. – Даже тебе! Тем более, тебе!
– И я не позволю манипулировать мной, – холодно кивнула Ольга. – Вот и договорились. Прощай!
С этими словами Ольга села в машину и завела мотор.
Она была зла на Глеба, очень зла. После ссоры злость заглушала все остальные чувства, даже тоску по Глебу и страх потерять его. Жестокие, циничные слова, сказанные любимым, никак не желали уходить из головы и из сердца, мешали нормально жить и дышать, видеть мир и адекватно оценивать окружающую действительность.
* * * * * * * * * * * * *
После того, как Ольга выставила ультиматум, Глеб исчез, – прекратил преследовать Ольгу, не искал больше встреч. Постепенно обида и злость утихали, отступали, принципиальность пошла на убыль, и Ольга уже начала сомневаться в правильности принятого ею решения. Однако она всё равно была твёрдо уверена в том, что Глеб не выдержит и сдастся.
Именно в это время произошла случайная встреча с Игорем Ивановичем Никифоровым. Правда, случайной эту встречу Ольга считала недолго, очень быстро поняв, что Игорь Иванович всё спланировал заранее и элементарно выследил её.
Всё-таки ему удалось достать Ольгу и отомстить за унизительный отказ…
Было самое начало сентября. В четверг Ольга по пути с работы заехала в новый, недавно открывшийся большой торговый центр – погулять, посмотреть, что продаётся в разных отделах, и зайти за продуктами в супермаркет, расположенный на цокольном этаже.
Она как раз устраивала в машине пакет с продуктами, когда её окликнули. Игорь Иванович только что вышел из машины, припаркованной рядом с торговым центром.
Отвернувшись, Ольга скривила губы и закатила глаза, а потом повернулась обратно к приближающемуся Никифорову-старшему и изобразила на лице вежливый интерес.
– Сколько лет, сколько зим, Ольга Викторовна! – радушно воскликнул Игорь Иванович и раскинул руки – будто для объятий.
Ольга попятилась назад на всякий случай, а то кто его знает, вдруг и вправду полезет обниматься? К счастью, Никифоров вовремя притормозил.
– Новый торговый центр заезжали посмотреть? – задал Игорь Иванович риторический вопрос. – И как?
– Нормально, – пожала плечами Ольга.
– И я вот решил полюбопытствовать. Конечно, к событию уже полностью готов, но думаю, вдруг ещё что-то прикуплю.
– Полюбопытствуйте, – равнодушно ответила Ольга и уже приготовилась попрощаться.
– Может, ещё какой-нибудь подарочек присмотрю, хотя бы в дополнение к основному. У нас ведь большой праздник в субботу, Ольга Викторовна! – поделился радостью Никифоров.
– Поздравляю, – пробормотала Ольга.
– Да не меня, не меня нужно поздравлять. Хотя… Я ведь столько лет этого события ждал, и вот, наконец, дождался! Младший брат наш, Глеб, наконец-то женится. На очень хорошей девушке из замечательной семьи, дочке нашего делового партнёра. Вот такая радость у нас, Ольга Викторовна!
