Текст книги "Певец Преданий"

Автор книги: Миллер Лау

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– О! Не наступай. Должно быть, шаман сотворил песчаный узор. В последнюю ночь – в конце церемонии – песок выметают и развеивают по ветру.

– Похоже, они не очень-то старательно подмели, – заметил Талискер.

Йиска нахмурился и посмотрел на пол.

– Верно, – подтвердил он. – Надо было сделать это лучше. – Йиска всмотрелся во тьму пещеры, а затем обернулся к выходу. Отсюда заснеженный пейзаж казался до невозможности ярким. – Может, что-то напугало их, и они поспешили уйти, – пробормотал он. – Может, они увидели чинди...

– Кстати о чинди.. – Талискер вынул коробку из кедра и отошел к задней стене пещеры.

– Что он делает? – нахмурился Родни.

– Сичей, – Йиска взял деда под локоть и повел следом за Талискером, – ты только не пугайся...

Родни послал ему суровый, несколько презрительный взгляд.

– С чего бы мне пугаться?

– Малки? Малки, ты тут? Можешь выходить. – Талискер поставил коробку на пол и открыл ее.

Малки немедленно выбрался наружу; его полупрозрачный силуэт чуть колебался от дуновения ветра.

– Привет, Дункан. Эффи вернулась?

– Да. Мы так думаем...

Родни потерял дар речи. Он судорожно втянул воздух и прикрыл рот ладонью, словно боясь, что с его губ сорвется проклятие.

– Все нормально, сичей, – уверил его Йиска. – Малки – наш друг. Вернее, друг Талискера.

– Малколм Маклеод. – Горец зубасто улыбнулся Родни. – На самом деле я прапрапра... – не знаю уж, сколько там их – дедушка Дункана. Замечаешь сходство?

К чести Родни, он оправился от ошеломления быстрее, чем это сделал Талискер, впервые встретившись со своим предком. Старик слегка поклонился Малки.

– Я – Родни Таллоак из Аризоны, из народа Черного Леса. Можешь называть меня Хостин.

Малки уважительно кивнул и принял подобающий случаю торжественный вид.

– Рад знакомству, Хостин. Ты идешь в Сутру, дабы упокоить призраков?

– Нет, я останусь здесь и присмотрю за вратами. Надеюсь, Эффи мне в этом поможет.

– Эй, ты будь поосторожнее с этим делом. Последний человек, присматривавший за вратами, кончил тем, что «залип» в «пустоте» на двести лет.

– Малки. – Талискер нахмурился и предостерегающе покачал головой.

– Э... – Малки огляделся по сторонам, видимо, изыскивая достойный предмет для смены темы. – Так, значит, Эффи с нами не идет? Жаль. Девочка расстроится. Я серьезно. Она действительно очень огорчится, Дункан. Эффи говорила мне об этом, когда мы виделись в «пустоте».

– Талискер, у меня для тебя небольшой подарок, – быстро перебил Родни, поняв, что Малки – большой охотник потрепать языком. – Ты вроде упоминал, что хотел бы иметь оружие.

– Это верно, Родни. Я не мог провезти свой меч через таможню.

– Вот. – Родни протянул ему сверток из оленьей кожи, который до того висел у него за спиной. В серую ткань был завернут палаш.

Талискер присвистнул.

– Фантастика! Где ты взял?

– Моя семья хранит его со времен Гражданской войны. Один из моих предков был офицером в армии конфедератов. Я не уверен, что он когда-нибудь пробовал свое оружие в действии, но выглядит солидно.

– Ты заточил его, – благодарно пробормотал Талискер. Он встряхнул серую ткань, оказавшуюся военной формой. – Это тоже настоящее?

– Да. Примерь.

Талискер повиновался. Куртка оказалась немного великовата; видно, офицер армии конфедератов был очень широк в плечах. На левой стороне груди обнаружилась дырка от пули, окруженная сгоревшими пороховыми крошками. И Талискеру очень захотелось поверить, что офицер выжил. Он застегнул на талии пояс с висящим на нем палашом.

– Ишь ты! Спасибо, Родни. Действительно, спасибо... Но, может быть, стоило отдать меч Йиске?

Родни не рассмеялся, однако в его голосе засквозило веселье.

– Йиска лучше обращается со скальпелем. А этим он может причинить больше вреда себе, чем противнику.

Йиска улыбнулся, нисколько не обидевшись.

– Чистая правда.

– Ты что, собираешься идти в Сутру без оружия? – ужаснулся Малки. – Это может плохо кончиться. Разумеется, если мы вообще туда попадем.

– Попадем-попадем. – Талискер направился к задней стене пещеры, и все последовали за ним.

Впереди была тьма. Не просто тень. Не просто отсутствие света. Тьма имела форму, словно стоячий пруд. Стены пещеры исчезали, плавно перетекая в черное ничто.

– Оставайся там, Родни, – предупредил Талискер. – Не подходи ближе.

– Это всегда так выглядит, Талискер? – Йиска нервно облизал губы. – Я имею в виду, когда ты перемещался раньше...

Талискер рассмеялся, но в его смехе не было веселья.

– Нет. Обычно я пересекал грань в тот момент, когда умирал. Никто никогда раньше не вызывал врата из «пустоты». Йиска, я пойму, если ты раздумаешь идти.

– Нет, Талискер. Послание духов пришло к навахо. Наверняка не случайно. Я должен...

– Ладно. Держись за мою руку...

– Послушай, я действительно...

– ... если не хочешь застрять в «пустоте». До свидания, Родни.

– До свидания, сичей.

– Ступайте.

Здесь все по-прежнему – и все иначе. По-прежнему, потому что «пустота» не может измениться. Иначе – потому что Талискер идет сквозь нее добровольно, живой и невредимый. Он чувствует руку Йиски, но не смотрит на него. Он знает, что друг испуган, и отлично понимает его страх. Впрочем, Талискер ходил этим путем раньше. Один раз – через воду, один раз – через огонь. Переход с Земли в Сутру никогда не дается просто. На самом деле нет никакой тропы. Только это не беспокоит его, ему известно, что путь через «пустоту» каждый должен проделать сам. И если он будет двигаться вперед, то непременно придет куда нужно.

«Дункан, подожди!»

Голос Малки отдается эхом, хотя здесь нет никаких стен и преград. Услышав этот голос, Талискер отпускает руку Йиски: горец присмотрит за ним.

Талискер начинает сомневаться. А вправду ли они попали куда нужно? На пути не встречается никаких препон. Ни пламени, ни воды. Но стоит Талискеру подумать об этом, как он понимает: воздуха здесь тоже нет.

Он останавливается, пытаясь не дышать, хотя и понимает, что не сумеет сдержать дыхание надолго. Если б Талискер знал об этом заранее, то захватил бы с собой противогаз. Да кто же мог такое предвидеть? Раньше, входя в «пустоту», он дышал вполне свободно.

За спиной Талискер слышит хрипение и понимает, что Йиска тоже задыхается. Однако индеец дышит, хотя и с трудом. Может, здесь все же есть немного кислорода? У воздуха вкус дыма, пепла и горячего угля, и, возможно, им удастся дойти до Сутры...

Талискер замечает движение впереди. Он крепко сжимает в руке свое новое оружие, все еще восхищаясь великолепным подарком. Опустив взгляд, любуется серебристой сталью, которая посверкивает в исходящем из ниоткуда свете. С мрачным удовлетворением Талискер понимает, что этот клинок убивал. И, возможно, убьет еще не раз.

Впереди человек. Талискер не может определить, кто это, потому что человек обнажен. У него длинные волосы и гибкое, поджарое тело воина. Талискер уверен, что это феин. Приблизившись, он ожидает от человека хоть какой-нибудь реакции, но ничего не происходит. Воин бесцельно бредет по «пустоте». У него связаны руки, тело покрыто глубокими порезами, сквозь которые проглядывает обнаженное мясо – будто какой-то безвестный хирург начал и не закончил свою работу.

– Эй, погоди! – Талискер хватает воина за плечо, однако в глазах раненого отражается только пустота. Тьма. Лицо человека искажено гримасой боли, зубы крепко стиснуты, словно его жестоко пытали. Стоит Талискеру разжать руку, как тело встреченного безвольным кулем валится к его ногам.

Йиска немедленно оказывается рядом. По его лицу текут слезы, он хрипло дышит, пытаясь вдохнуть отравленный воздух. И все-таки Йиска останавливается, желая помочь; он думает, будто это в его силах. Йиска опускается на колени подле распростертого тела, его длинные волосы падают на лицо. А Талискер смотрит только на багряные пятна крови, расплывающиеся по светлой рубашке.

– Неуверен, что мне хочется туда идти. – Хриплый голос Йиски бесцветен и безжизнен. – Не уверен...

Талискер протягивает руку и касается его плеча.

– Давай, Йиска, у нас нет выбора. Нужно двигаться дальше. Потом он слышит новый звук: тихий шелест шагов множествабосых ног, словно бы... словно бы...

– Талискер! – кричит Малки. Талискер поднимает глаза.

– Боже мой, – шепчет он.

Они приближаются. Их сотни. Может быть, тысячи. Мертвые воины с бледными лицами, с окровавленными телами. И их безмолвное присутствие наполняет «пустоту» болью.

ГЛАВА 9

– Это все из-за тебя, йект! – прорычала Фереби.

Рако ничего не ответил. Сейчас не время обижаться на пренебрежительное обращение. Гораздо более насущная проблема – четверо шоретских солдат.

Их привел тот самый человек, что был на мосту, – инквизитор. Рако никогда не забыть его злорадный взгляд и надменную улыбку. Впрочем, все шореты великолепно умели изображать надменность.

Честно признаться, Рако постыдился бы рассказать друзьям о том, с какой легкостью шореты поймали их в ловушку. Он и Фереби вели себя так, словно были на увеселительной прогулке, а не скрывались от преследователей. Рако был слишком слаб и утомлен, чтобы думать об этом, а Фереби... Ну, наверное, она была чем-то занята... боги знают чем. Возможно, тот факт, что для соплеменников она отныне считалась предательницей и перебежчицей, угнетал ее. Так или иначе, никто из них не заметил преследователей, пока не стало слишком поздно. Шоретские всадники умудрились загнать беглецов в холодную воду реки, где они теперь и стояли по колено – спина к спине, – обнажив мечи.

– Провалиться мне на месте, если это не Фереби Везул, – усмехнулся командир отряда. – То-то порадуется папочка, когда я принесу ему твою голову! – Он подъехал ближе. Круг медленно сужался, хотя шореты пока что оставались вне досягаемости мечей.

– Ах, мою голову? Иди и попробуй взять ее, Горза, – рявкнула Фереби. – Я тебе раньше яйца откручу, если меня еще не опередил Заррус.

– Правильно, разряди ситуацию, – пробормотал Рако. Он слегка наклонился вперед, пытаясь получше сбалансировать свое оружие. Хотя его медвежья лапа могла принести много пользы в ближнем бою, она была заметно тяжелее правой руки, и Рако постоянно рисковал потерять равновесие.

Горза искривил губы в ухмылке, но в глазах его не было и тени веселья. Он изготовился к атаке. Рако рефлекторно перебросил меч из руки в руку... да вот только руки не было. Он не успел как следует привыкнуть к своей новой конечности, лапа и когти были словно чужими и двигались слишком медленно. Рако уронил клинок в воду, и со стороны всадников раздался взрыв издевательского смеха. Сид нагнулся за мечом, покраснев от стыда и досады, кляня себя за глупость.

И тут в голову Рако пришла новая идея. Не разгибаясь, он опустил руки в воду и плеснул в сторону одной из лошадей. Полуденное солнце заиграло в мириадах водяных капель. Всадник, приближавшийся к нему, отшатнулся, когда его лошадь испуганно прянула вбок.

– Йа! Йа! – закричал Рако, размахивая руками и поднимая фонтаны брызг. Лошадь заплясала и встала на дыбы, солдат полетел в реку. Рако переключил свое внимание на следующего всадника, но делать уже ничего не пришлось: паника передалась остальным животным. Как ни понукали их седоки, лошади упорно не желали идти вперед.

Фереби тоже пыталась напугать лошадей и преуспела, однако Горза был слишком быстр: он вовремя подался назад. Теперь, когда Рако и Фереби имели дело с тремя пешими людьми, а не со всадниками, их шансы заметно увеличились. Горза – единственный, кто усидел в седле, – благоразумно оставался на берегу, успокаивая свою перепуганную кобылу.

– Недурно, йект, – ухмыльнулась Фереби.

– Если ты пытаешься расположить меня к себе, то попробуй назвать по имени, – буркнул Рако.

Фереби была лучшим бойцом, какого только Рако случалось видеть в жизни. Она отвлекла на себя сразу двоих шоретских солдат, в то время как сиду достался третий. Ему и того было много: избитое тело и лихорадка давали себя знать. К счастью, шорет заметно нервничал – возможно, из-за медвежьей лапы Рако. Когда они схлестнулись, сид вскочил на шероховатый валун, торчащий из воды. Теперь у него было преимущество в росте, однако валун оказался скользким, и Рако пришлось балансировать, чтобы не свалиться. Его противник мгновенно заметил эту прореху в обороне и кинулся вперед, стремясь столкнуть сида с камня. И – более рефлекторно, чем сознательно – Рако ударил шорета медвежьей лапой.

Воин вскрикнул и опрокинулся навзничь, подняв тучу брызг. Кровь забила фонтаном из разодранного горла. Мгновение Рако в ужасе взирал на свою руку-лапу, понимая, что дух Келлида еще пребывает в ней. Медведь атаковал, не зная милосердия; колебание в бою было слабостью.

– Прости. – Рако добил юношу быстрым ударом меча в сердце. Сиды были хорошими воинами, но никогда не считали убийство славным подвигом. Он мимолетно подумал о матери и семье мальчика, а затем вскинул меч в безмолвном салюте, отдавая врагу последние почести.

Тем временем Фереби успела расправиться с одним из своих противников и обрушила яростный град ударов на второго. Рако поспешил к ним, и тут до его ушей долетел тонкий свист. Он не обернулся на звук – и напрасно. В схватку вступил инквизитор. Свист исходил от тонкого гибкого хлыста, зажатого в его руке. Мгновение – и хлыст обмотался вокруг торса Рако, крепко прижав его руки к бокам.

Горза рассмеялся и резко дернул хлыст на себя. Рако не устоял на ногах и полетел в воду, а Горза продолжал тянуть.

– Фереби! – Крик Рако оборвался, когда его голова погрузилась в воду. Затем он снова вынырнул на поверхность, кашляя и отплевываясь. Рывки кнута заставляли его приближаться к инквизитору, который явно намеревался убить сида.

Впрочем, нет. Как быстро выяснилось, у Горзы были на него другие планы. Едва лишь Рако оказался рядом с его конем, Горза вздернул сида на ноги и, схватив за волосы, приставил кинжал к горлу пленника.

– Брось меч, Фереби Везул. – Голос инквизитора разнесся над рекой – отрывистый и резкий, как давешний щелчок кнута. – Сейчас же!

Фереби оглянулась и, оценив ситуацию, смерила Горзу и Рако пренебрежительным взглядом.

– Убей его, если хочешь, – бросила она. – Это всего лишь йект.

– Фереби! – Рако не мог поверить в предательство. Повисла тишина. Горза, очевидно, обдумывал следующий свой шаг. Правда, его решение уже не имело никакого значения, потому что произошло чудо.

Ему хочется бежать. Бежать со всех ног. Но голос рассудка подсказывает, что не следует отдаваться во власть слепой паники. Ему по-прежнему трудно дышать, и делается все труднее по мере того, как мертвецы окружают его, толкают плечами или стремятся пройти напрямик – сквозь него, – точно не замечая преграды. Их кровь пачкает его одежду, оставляя на ней черные пятна. Он чувствует запах крови, запах гниения и – если только это возможно – запах отчаяния.

Он слышит плач, придушенные рыдания и понимает, что это Йиска, который идет рядом с ним. Как невыносимо для лекаря! Мертвые не хотят им зла. Кажется, они вообще ничего не хотят, а просто бесцельно бредут по «пустоте» незнамо куда, незнамо зачем. Их много... Их так невероятно много... Их смерти были жестокими и мучительными. Они изранены, у многих не хватает конечностей, тела несут на себе следы страшных увечий. Здесь не только феины. Он замечает среди толпы высокие и стройные фигуры сидов. Все они слепы, бездумны и шагают вперед в жутком, леденящем кровь безмолвии. Слышен лишь тихий шелест их шагов.

– Талискер... – говорит Йиска. Только это – и нечего более. Только имя, хотя и этого достаточно, чтобы понятьотчаяние и страх индейца. Кто-то из потерянных душ протягивает руки, хватает за волосы и одежду; это бездумное, лишенное смысла движение. Талискер смотрит по сторонам и видит Йиску. Его лицо – маска ужаса и растерянности, он перемазан кровью, одежда и волосы стали липкими и влажными.

– Сейчас, – говорит Талискер.

– Спокойно, парень, – вступает Малки. Мертвецы не пугают Малколма Маклеода, в его голосе слышны удивление и гнев.

– Я не могу... не могу! – Паника овладевает Йиской, и тот отдается ей – весь, без остатка. Он пытается бежать вперед, но мертвые перегораживают ему дорогу. Йиска врезается в толпу, расталкивая мертвецов. Он прижимает руки к лицу, стремясь защититься от жуткого зрелища. Из его груди вырываются хриплые рыдания, и кажется, что он говорит на языке навахо, прося предков о защите.

– Подожди! Йиска, подожди!

Тщетно. Талискер потерял его из виду. Толпа напирает, и он не может последовать за Йиской.

– Ох, нет, – стонет Малки. – Родни нас убьет, если парень потеряется.

Талискер не отвечает, а лишь упорно проталкивается вперед. Наконец толпа расступается. Они движутся через «пустоту» подобно бездумному стаду, и присутствие Талискера, Йиски и Малки не имеет для них никакого значения. Они лишь обтекают их, как морские волны обтекает утесы...

Впереди видна стена огня. По крайней мере теперь Талискер знает, что они идут верным путем. Он прикрывает лицо курткой и размахивает перед собой мечом. Свет пламени пляшет на кончике клинка.

– Пошли, Малки. Что бы там ни случилось в Сутре, после этакого зрелища все что угодно покажется сущей ерундой...

Послышался странный звук. В первый момент Рако почудилось, что река прорвала плотину, которая могла быть построена где-то выше по течению. За звуком последовала вспышка ярчайшего света, вырвавшегося наружу будто из какой-то невидимой центральной точки. Огромный сияющий диск повис прямо над рекой всего лишь в футе от того места, где стояли Фереби и ее противник.

– О боги! – выдохнул Рако.

Из круга появляется человеческая фигура – молодой мужчина, внешне похожий на сида. Он бежит – бежит со всех ног, словно от этого зависит его жизнь. Вырвавшись из круга света, он кричит что-то на странном языке, который не известен ни Рако, ни шоретам. Человек с головы до ног вымазан черной засохшей кровью. Ступив в реку, он валится на колени, оказываясь по грудь в воде. Его начинает рвать.

Никто не движется; все замерли в ошеломлении. Тем временем из круга возникают еще два человека. Эти больше похожи на феинских воинов. Тот, что пониже, – феин, об этом свидетельствует его одежда. Второй – более высокий – облачен в синие суконные штаны и серую куртку. Длинные рыжие волосы разметались по плечам. В руке он держит обнаженный меч необычной формы, и сталь клинка отражает свет портала.

Оба пришельца также покрыты кровью и тоже бегут изо всех сил, хотя, похоже, они не так сбиты с толку, как первый. Они выходят из портала и оказываются в реке, но это их нисколько не удивляет; они готовы действовать. Рако задумывается: может быть, они преследовали первого человека? Да нет, вряд ли. Воины не стремятся догнать его, вместо этого они принимаются озираться по сторонам.

Никто не движется. Фереби и ее противник застыли в боевых стойках, однако оба опустили оружие. Инквизитор все еще прижимает кинжал к горлу Рако и ничего не говорит, очевидно, пытаясь восстановить контроль над ситуацией.

– Что здесь происходит? – наконец спрашивает он. Его голос звучит не очень уверенно, и тем не менее Горза не ослабил бдительности, и рука с кинжалом по-прежнему тверда.

Высокий человек обводит поле битвы спокойным взглядом и направляет меч на Горзу.

– Отпусти его, – говорит он. В голосе воина нет ни намека на угрозу; его тон любезен и почти небрежен – настолько, что Горза начинает волноваться. – Теперь нас пятеро, а вас только двое. – Он кивает на Фереби и ее противника. – Который из них твой прислужник?

Горза ухмыляется, глядя в сторону Йиски – парень все еще кашляет и блюет в речку.

– Я бы сказал: вас четверо. А если я убью этого...

Все, что нужно было сделать Горзе, – провести клинком по горлу Рако. Однако для этого ему пришлось наклониться; Рако ухитрился вскинуть руку и крепко вцепиться в запястье врага, дернув его вниз. Вскрикнув от неожиданности, инквизитор неграциозно рухнул с лошади. Он выпустил хлыст, и кольца вокруг талии Рако немедленно ослабли. Сид прыгнул на его распростертое тело и прижал к земле, схватил Горзу за шею медвежьими когтями.

– Клянусь богами, я убью тебя!

Это было проще сказать, чем сделать. Жилистое тело Горзы оказалось неожиданно крепким и сильным. Он вывернулся из-под Рако и отпихнул его от себя. Несколько секунд они боролись на траве, а затем Горза оказался сверху. Уперев колено в грудь Рако, он прижал его руки к земле. Рако вынужден был признать, что ему попался достойный противник.

– Прощай, йект. – Инквизитор подхватил свой кинжал и занес его над грудью, и тут сильный удар выбил оружие из руки Горзы. Холодная полоса стали прижалась к горлу инквизитора.

– Я думаю, ты торопишься, – сказал высокий пришелец.

– Не убивай его. – Менее всего Рако хотелось спасать шкуру Горзы, но дело важнее. – Он нужен нам, чтобы передать послание.

Горзу и последнего оставшегося в живых шоретского солдата посадили на лошадей, предварительно связав им руки за спиной. Фереби заверила, что шореты – достаточно искусные наездники, чтобы управлять лошадьми при помощи одних колен. Откровенно говоря, Рако в это не верилось, тем более что солдат начал заметно крениться набок, когда его лошадь зашагала вверх по склону. Горза, впрочем, держался в седле вполне уверенно, и Рако решил, что уж он-то наверняка доберется до Дурганти, чтобы передать их послание.

Расставшись с Горзой и его незадачливым подчиненным, Фереби занялась похоронами погибших солдат – так же, как прежде поступила со своими людьми.

– Ты обязана делать это для всех шоретов? – угрюмо поинтересовался Рако. Он сидел на берегу, рассматривая свои ссадины и синяки, которых заметно прибавилось. Вдобавок у него жутко болела голова: он успел крепко приложиться о камень во время драки с Горзой.

Фереби не ответила, вместо нее заговорил высокий пришелец.

– Почему ты не превратился? – спросил он. – Ты же сид из клана медведя, верно?

Рако задумчиво посмотрел на рыжеволосого воина. Должно быть, он где-то отсутствовал долгое, очень долгое время...

– Дункан Талискер?

Рыжеволосый потерял дар речи.

– Откуда...

– А где Эффи Морган? Она сказала мне, что ты возвращаешься в Сутру...

Йиска украдкой смотрел на свою руку, чтобы понять, перестала ли она дрожать. Он чувствовал себя отвратительно, но ничего не сказал Талискеру и Малки, которые вели себя самым обычным образом. А вот Йиска не подготовился. Да, его предупредили, что путешествие через «пустоту» опасно, но Йиска не ожидал, что оно может свести человека с ума. Как он обретет хозро, если ему хочется вынуть мозги и отмыть их хорошим куском дегтярного мыла? Каждый раз, стоило Йиске прикрыть глаза, он видел их... Мертвецы... Белая ходячая плоть, лишенная души и разума. Они трогали его своими окоченелыми пальцами, они шли мимо или же слепо тыкались в него, словно не замечая преграды на пути, они...

– Йиска? Ты как? – Индеец поднял взгляд и увидел встревоженные глаза Малки. Только теперь он понял, что здесь Малки выглядит иначе – он не был призраком. Вполне материален, только... мертв. Йиска не замечал этих деталей, пока Малки пребывал в своем полупрозрачном обличье, а теперь они привлекали внимание. Все тело Маклеода было изранено, и многие из ран представлялись медику смертельными. Кожа горца была такой же бледной и неживой, как и... как и у тех жутких белых фигур. Йиска вздрогнул и зажмурил глаза.

– Дункан, по-моему, с Йиской не все в порядке. – Малки нахмурился, когда Йиска не ответил на его вопрос. Голос горца долетал словно через толстый слой ваты.

Подошел Талискер.

– Все будет нормально, Йиска. Мне жаль. Я знаю, это трудно вынести, но теперь все позади. Все позади...

– С Сандро было то же, когда он впервые попал сюда, – поделился Малки.

Талискер кивнул.

– Путь через «пустоту» всегда непрост. Йиска еще не привык к... необычным вещам.

Малки добродушно рассмеялся.

– Что ж, с боевым крещением!

– Да... Знаешь, нам стоило бы переодеться. Мы выглядим как...

– Смотри! – Малки указал в сторону реки. Когда они вышли из «пустоты», портал исчез. Теперь же он появился вновь, однако его свечение было черным.

– Что за черт?

– Может, Эффи?

Долгое время ничего не происходило. Мало-помалу все стоящие на берегу начали нервничать, покрепче стискивая свои мечи. Йиска беспомощно смотрел на круг света, боясь, что они явятся сюда через врата.

– Здесь ничего...

– Стой! Смотри!

Ни живое, ни мертвое существо брело на четырех ногах, опустив голову. Его походка была подпрыгивающей, как у койота.

– Черт возьми! Да это же пес! – хихикнул Малки. – Поверить не могу. Дункан, он последовал за тобой.

Талискер тоже хихикнул.

«Как он может смеяться после всего произошедшего? – подумал Йиска. – Или ему вообще неведомы страдания?»

– Иди сюда, песик, – позвал Малки.

Собака, похоже, несколько смутилась, внезапно оказавшись по шею в воде. Однако, услышав голос Малки, она выбралась на берег и подошла к нему.

– Хорошая собачка, – подбодрил Малки, – хорошая... Ай! Выйдя на твердую землю, пес начал отряхиваться, и большая часть воды моментально оказалась на куртке горца. Отряхнувшись, пес обвел всех спокойным взглядом янтарных глаз, а затем подошел к Йиске и уселся рядом с ним, гавкнув в знак приветствия. Йиска отшатнулся.

– Держите его подальше от меня, – сказал он. В его голосе все еще проскальзывали истерические нотки. – Это может быть Перевертыш.

Йиска отошел подальше от собаки и посмотрел на нее с неприкрытым подозрением.

– А вот мне сдается, что ты ему понравился, – ухмыльнулся Малки.

Пес снова подошел к Йиске и облизал руку индейца теплым шершавым языком.

– М-да?

– Определенно. Кажется, тебе придется придумать ему имя, Йиска, – раз уж он так тебя полюбил.

Йиска выглядел растерянным.

– Имя? Э...

– Угу.

– Ну... Этот пес, он... Ну, просто пес, так я думаю. Мы обычно не...

Малки ухмыльнулся.

– Просто пес. Такой, знаешь, большой, основательный пес. – Он хихикнул. – А что? Имечко в самый раз. Что скажешь, Пес?

– Не понимаю, чего тут смешного, – буркнул Йиска.

– Феин, если мы придумали имя собаке, – вступила Фереби, – то самое время двигаться дальше. Не забывай: нас по-прежнему преследуют.

Они прошли по берегу около пяти миль, прежде чем Фереби сочла, что беглецы в сравнительной безопасности и можно искать место для ночлега. Утесы здесь были выше, река глубже и шире. Узкая тропа змеилась среди скал, уводя наверх. Возможно, это была дорога к водопою, протоптанная дикими козами, которые в изобилии водились в горах вокруг Дурганти. Поднявшись над уровнем реки, тропа разветвлялась. Одна тропинка вела дальше вверх, вторая выходила на небольшое плоское плато. Здесь-то Рако и отыскал вход в пещеру. Она была довольно просторной и – главное – сухой.

– Здесь легко обороняться, особенно если мы выставим часовых, чтобы нас не застали врасплох, – решил Рако.

Лагерь разбили в относительной тишине: каждый был погружен в собственные мысли. Йиска уселся на камень и принялся изучать содержимое рюкзака. Пес устроился рядом с ним и время от времени порывался лизнуть руку индейца. В конце концов Йиска сменил гнев на милость и осторожно погладил Пса по голове, а потом почесал ему подбородок. Пес определенно остался доволен.

– Я не ошибся? – спросил Рако, разводя костерок. – Ты ведь Талискер, да?

Талискер кивнул.

– Где ты видел Эффи, Рако?

Рако коротко рассказал о встрече с Эффи в «пустоте».

– Похоже на нашу Эффи, – кивнул Малки. – Ты не в курсе, она собиралась возвращаться назад?

– Думаю, да. Но она сказала, что не может отыскать выход.

– Надеюсь, теперь она его найдет, – задумчиво отозвался Талискер.

– Стало быть, ты сеаннах? – сказал Рако, обернувшись к Малки. – Хотя выглядишь ты совсем не так, как описывают легенды.

– Нет. Сеаннах – это Сандро. Алессандро Чаплин. Он с нами не пришел.

– Жаль... – разочарованно протянул Рако.

– Я Малколм Маклеод.

– О…

– Легенды рассказывают что-нибудь обо мне?

– Вообще-то нет.

– Так. – Малки сделал оскорбленное лицо. – Тогда не понимаю, зачем я напрягался.

– Мне жаль, Малколм... Малки. Думаю, это потому, что у нас больше нет сеаннахов.

– Нет сеаннахов?! Как же феины живут без них?

– Многое изменилось с тех пор, как мы покинули Сутру, – тихо проговорил Талискер.

– Прошло сто восемьдесят лет, Дункан.

– Верно... Пожалуйста, Рако, расскажи нам о Сутре.

– Здесь нет хозро, – внезапно сказал Йиска.

– Что? – Все обернулись к нему, хотя он тихо сидел, поглаживая собаку и бездумно глядя в пространство. Малки пожал плечами и обменялся с Талискером многозначительным взглядом.

Они проговорили долго. Рако немногое знал о Сулис Море и не мог сказать, являлся ли нынешний тан потомком Тристана и Грейс. Он никогда не бывал в этом городе и плохо представлял, что там сейчас творится. Рако родился в Дурганти двадцать пять лет назад, а в семь был изгнан из города вместе со своим отцом и перебрался в Руаннох Вер. Тем не менее он до сих пор считал Дурганти родным домом, как делали многие сиды, издавна живущие там бок о бок с феинами. Вместе с отцом Рако сражался за Дурганти во время восстания, подавленного пять лет назад.

Было ясно, что Рако непросто говорить обо всем этом в присутствии Фереби. Однако сид был весьма тактичен, описывая шоретское вторжение, и Фереби так и не нашла, к чему бы придраться. Потому она лишь хмурилась и на протяжении рассказа Рако упорно глядела в другую сторону.

– Таким образом, в руках шоретов сейчас находятся Дурганти и Кармала Сью, – закончил он. – Несколько последних лет у нас, так сказать, перемирие – боюсь, только потому, что шоретам пока недостает сил ударить по двум оставшимся городам феинов.

Фереби горько рассмеялась.

– Твоя правда, йект. Путь Воинов заставляет нас двигаться все дальше и дальше, захватывая территории. Только не все шореты этого хотят... – Она осеклась, очевидно, сочтя, что сказала лишнее.

– О чем это ты, Фереби Везул?

– Ни о чем. Просто... помнишь, я рассказывала тебе о Буре?

– О белом мамонте?

– Да. Наши легенды гласят, что рождение белого мамонта обозначает окончание Пути. Когда он появится на свет, шореты обретут свой дом.

– Значит, вы прекратите двигаться дальше и завоевывать новые земли? – спросил Малки. – Раз уж оно родилось, да? А что такое мамонт?

– Буря родилась восемнадцать лет назад, как раз незадолго до нападения на Дурганти. Генералы, в том числе мой отец, убедили императора держать ее рождение в секрете, чтобы эти сведения не смутили умы тех, кто готовил кампанию против Дурганти. Буря была пленницей всю жизнь.

– Так почему же они не рассказали о ее рождении после битвы?

Фереби пожала плечами.

– Политика, полагаю. Я не знаю, как оно было на самом деле, но ведь в Пути Воинов состоит смысл жизни многих, очень многих шоретов. Остановиться... Для некоторых это уму непостижимо. Начальник Горзы генерал Заррус – типичный представитель Пути Воинов. И люди боготворят его.