Текст книги "Я для тебя остановлю эту планету (СИ)"

Автор книги: Милена Стайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Губы. Они у него такие пухлые, что ей хотелось кончить только от одного поцелуя, хотелось ощутить их на всем теле, на груди, животе, шее, везде. Главное, чтобы он не прекращал целовать, ласкать, чтобы не прекращал дарить удовольствие, которое влекут за собой ЭТИ губы.

Максим с особой нежностью приподнял ее руки, убирая их наверх, за голову, лаская пальцами, проводя по нежной коже с внутренней стороны, к одной наклонился, провел языком до локтя и слегка прикусил, вызывая очередные мурашки в ее теле. И стон. Она протяжно застонала от его касаний и выгнулась, животом натыкаясь на твердый член, задержала дыхание и, наконец, снова почувствовала на губах сладкий поцелуй с еще немного ощутимым вкусом кофе.

Он руками прошелся вдоль женского тела, чувствуя жар сквозь футболку, спустился ниже, к бедрам, и она снова застонала, приподнимаясь, желая ощущать его всего. Тогда Максим опустился и совсем немного осторожно прикусил сосок сквозь ткань и почувствовал, как его кошечка вздрогнула и задрожала, крепко сцепив ручки на кованых прутьях изголовья кровати.

Помедлив, мужчина дал возможность ей успокоиться, за что получил взгляд, полный нежности и тепла, который раньше видел только в глазах своей матери, когда та могла просто обнять, желая передать свою любовь. Господи, что это за девушка такая?

– Прошу, еще… – умоляюще произнесла она, и, не в силах отказать, Максим проворно стянул с нее свою футболку, откидывая ту в сторону, и с удовольствием улыбнулся, глядя, как ее белокурые волосы прекрасно расположились на подушке.

Рита язычком мазнула по губам, вызвав его рык и очередной порыв погрузиться в сладкий ротик, что он мгновенно и сделал, но не задержался надолго, принялся целовать подбородок, тонкую шейку, ключицу и наконец добрался до груди. Небольшая, наверное, едва ли второй размер будет, но упругая, с красиво торчащими сосками, и тем больше манящая к себе. Левой рукой он нежно коснулся правой груди, полностью помещая ту в ладони и немного сжимая, почувствовав тепло и нежность. Больше не имея сил сдерживаться, мужчина набросился на обе, лаская по очереди одну за другой, не желая отрываться ни на секунду. Ласкал так, словно целовал губы, жарко, влажно, глубоко, а она стонала и выгибалась, когда он снова и снова несильно прикусывал зубами сосок.

Ощущала его руки везде, получала от его ласк непередаваемый кайф, и улетала от пережитых эмоций высоко, казалось, даже в небо, парила над облаками, и молила, чтобы это никогда не заканчивалось. А Максим и не заканчивал, он, наконец-то, стащил с нее трусики и широко раздвинул ножки, оказавшись слишком близко к ее жару.

– Еще не передумала? – прозвучал вопрос в тишине, в которой было слышно только их разгоряченное дыхание. В ответ Рита только покачала головой и почувствовала, как мужчина немного отклонился.

Он достал из тумбочки презерватив и, наконец-то, снял с себя трусы, которые до сих пор находились на нем как возможность дать передумать девушке, но она не желала все останавливать, а наоборот, потянулась за ним. Нежно провела ладошками по спине, пока он надевал защиту, поцеловала под лопаткой, и тут же была завалена обратно на кровать и придавлена горячим телом.

Максим снова как можно шире развел ее ножки, наклонился, целуя плоский животик, продвигаясь к груди, сжимая соски пальцами, и не спеша начал входить во влажное тело, как вдруг ощутил некую скованность в теле девушки.

– Тихо-тихо, ты чего, кошечка? Я же не причиняю тебе боли,– это было правдой, и он никогда не делал ничего грубого и плохого, что не понравилось бы его партнерше.

– Ты слишком большой для меня, – простонала, когда он продвинулся чуть дальше.

– Сейчас привыкнешь, и тебе будет хорошо, – к слову, он не соврал, двигался медленно, но уверенно.

Дал возможность привыкнуть к его размеру, и когда она все же расслабилась, Максим подхватил ее под коленками и, выйдя из горячего лона, снова погрузился с порывом, на всю длину, глубоко, насколько позволяло ее тело, а позволяло оно отлично, до конца. Он знал, как удовлетворять женщин, и этой прелестнице тем более хотел доставить удовольствие, еще больше, чем она получила во время ласк. После его первого мощного толчка Рита задрожала и крепко сжала его плоть, обволакивая своими стеночками, и он сам застонал, так хорошо ему было полностью в ее объятиях. Снова помедлил, целуя шею и плечи, а как только она успокоилась, возобновил свои глубокие, но от этого не менее нежные толчки, все больше и больше клеймя собой изящное тело блондинки.

В тишине раздавались глухие хлопки, когда их тела соприкасались друг с другом при каждом погружении в ее лоно, а малышка, не сдерживая стонов, крепко цеплялась пальчиками за его плечи, чем вызывала в нем еще большее возбуждение.

В комнате витал запах секса, смешанный с ароматом дорогих духов Максима, тела давно покрылись испариной, а они все продолжали наслаждаться друг другом. Тогда они поменяли позу, и девушка с удовольствием оседлала крепкие бедра и, упершись руками в широкую грудь, со стонами насаживалась на тугой, длинный член, ощущая его глубоко внутри себя.

Понимая, что больше не сможет продлить это прекрасное время, он протянул руку туда, где соединяются их тела, пальцами легонько потер влажный клитор и почувствовал, как кошечка взорвалась, снова сжимая его плоть, и сам, пару раз толкнувшись в нее, содрогнулся, получая непередаваемое удовольствие.

Обмякшее женское тело повалилось на него, и Максим, аккуратно собрав волосы в кулак, поцеловал девочку возле ушка и, перевернувшись, положил на бок, крепко обняв со спины.

Теперь он смог погрузиться в сон, о котором мечтал последние сутки, смог расслабиться, ощущая легкость в теле, смог глубоко вдохнуть запах своего шампуня на белокурых волосах.

А утром обнаружить свою квартиру пустой, без единого намека на недавнюю гостью.

***

С особой осторожностью Рита выползла из объятий Максима, нашла свои вещи, которые после принятия душа оставила в ванной на вешалке, и, одевшись, покинула уютную спальню. Сказать, что она не хотела здесь оставаться, означало соврать, но ей нужно было уйти, сделать этот шаг, нужно было еще раз окунуться в то прошлое, в котором буквально сутки назад была счастлива. А этот мужчина – она запомнит его только как отличного любовника, не более, ведь он проходящий в ее жизни, как поезд, сделавший недолгую остановку на перроне.

Девушка бросила взгляд на диван, на котором, предполагалось, она будет спать, и, подойдя к нему, сложила постель, оставив на кресле, помыла чашку и, надев шубу и сапоги, выскочила в подъезд, решив там вызвать такси и дождаться саму машину.

Утро. Пусть это утро и было горьким и одиноким, но чем-то особенным от него тоже веяло, ведь девушка проснулась в кровати мало того, что с другим мужчиной, так еще и незнакомым. Что она о нем знает? Всего лишь имя, но ей этого достаточно, ведь она никогда его больше не увидит, и не будет опускать глазки от стыда, что, возможно, повела себя неправильно. Все правильно. Все, как велела душа.

Расплатившись с водителем, Рита посмотрела на массивные ворота и, сделав глубокий вдох, приложила ключ к магниту. Высокая калитка щелкнула и гостеприимно пропустила бывшую хозяйку во двор. Дальше, стараясь не обращать на окружающую обстановку внимание, она прошла по дорожке к двери, открыла ее и, наконец, оказалась в прихожей с таким родным для нее запахом. Пройдя по холлу в гостиную, подошла к лестнице и замерла, прислушиваясь к удушливой тишине. Раньше девушка любила тишину, когда они с мужем наслаждались объятиями друг друга, окунались с головой в любовь, не замечали ничего вокруг. И как все глупо оказалось, ведь любила только она, дарила всю себя, а он… От Сергея только притворство, и ничего больше… Больно… Очень. Так больно, что даже очередной вздох давался трудно. Но разве Рита имеет право на страдания, есть ли у нее возможность, жалеть себя, особенно сейчас, когда не знаешь, что жизнь преподнесет в следующую секунду?

Оказавшись в спальне, первым делом она открыла шкаф со своими вещами, да так и застыла на месте, пораженная увиденным. Внутри было пусто, совсем, не единого намека на то, что там всегда висели или были сложены ее вещи. Сейчас же здесь не было ничего, абсолютно, голые полки и пустая рейка с вешалками.

– Ты что-то забыла здесь? – неожиданно громко прозвучал голос мужа, вернее, уже бывшего мужа, на что она вздрогнула и неспешно обернулась.

Сергей выглядел невозмутимо, так, будто ничего и не произошло, абсолютно никаких чувств и эмоций. Вернее, было одно чувство – холод в глазах, и все. Рите казалось, что он ее и не знает, этот мужчина, с которым она больше двух лет делила постель.

– Сережа, – неуверенно начала Рита, когда молчание затянулось. Сначала хотела подойти, но почему-то в ушах прозвучали слова матери: «Стой там, где стоишь!», и ей показалось, что он так же сейчас прикажет ей, а девушка не хотела снова слышать такие простые, но в то же время убийственные слова, – Сережа, неужели ты мне ничего не объяснишь? Неужели ты ничего не чувствуешь?

– К таким, как ты, не чувствуют, – резко отчеканил мужчина и замолчал.

– А какая я, милый, какая, скажи? – умоляюще попросила девушка, прижав правую руку к груди.

– Подлая тварь, убившая нашего ребенка и мечтавшая заарканить мои деньги.

– Ты, правда, веришь, что я могла бы убить свою кровиночку?

– Так или иначе, но ты это сделала. Теперь же я не желаю видеть тебя в своем доме.

– Ты же знаешь, что я не делала аборт, и знаешь, я бы никогда не смогла убить нашего ребенка.

– Есть справка, большего доказательства мне не надо. И я хочу, чтобы ты ушла, прямо сейчас.

Она смотрела на него несколько долгих секунд, просто не в силах понять, откуда в ее любимом, нежном и заботливом Сереже столько злости и безразличия? Куда делись все те чувства, которые он выражал ей, где он, настоящий?

– Это твой паспорт, – он положил документ на тумбочку. – Это – мнимое свидетельство о рождении, – еще одна книжечка оказалась рядом с первой. – А это, на всякий случай, чтобы ты не забывала, что мы теперь не муж и жена, свидетельство о расторжении брака, – последний листок лег рядом с остальными документами, после чего Сергей обернулся и пристально посмотрел на бывшую жену.

– Позволь собрать мне мои вещи. Куда ты их положил?

– Вот они, – он указал на тумбочку.

– Но это документы, а одежда…

– У тебя ничего нет…

– А как же…

– Все, что куплено на мои деньги, я приказал Марье Геннадьевне сжечь, что она незамедлительно и сделала.

Очередная вспышка боли прошла сквозь грудь, и Рите жутко захотелось плакать, но она понимала, не здесь, не рядом с этим человеком, теперь нет.

– Как ты вообще посмела прийти в мой дом после того, как неизвестно где бл*дствовала всю ночь.

– Ты прав, неизвестно, где. А ты бы позволил вчера мне переночевать здесь? – вдруг неожиданно для самой себя спросила она, даже не осознавая, хочет ли знать ответ.

– Тебе не место здесь, даже лишней минуты не задерживайся. Машину кстати, я уже забрал, спасибо, что стукнула ее, мне как раз деньги некуда девать, – голосом, полным сарказма, произнес Сергей и немного отошел к двери, освобождая путь для Риты.

Девушка скованными движениями собрала документы, крепко прижав их к груди, и прошла к выходу, остановившись у порога спальни, буквально в метре от бывшего мужа.

– Раз уж ты меня сделал такой су*ой, то я желаю тебе однажды прочувствовать всю ту боль, которую сейчас ощущаю я.

Она сказала это сквозь сжавшееся сердце, на самом деле не желая того, а просто вынуждая саму себя произнести такие слова. Быстро сбежав по лестнице, Рита обула сапоги, укуталась в свою шубку, схватила документы и маленькую сумочку, с которой не расставалась со вчерашнего дня, и буквально выбежала из дома, убегая прочь из логова несносного зверя.

В глазах пекло от непролитых слез, в горле стоял ком боли, и душа рвалась на части от невыносимого предательства и лжи, но Рита с гордо поднятой головой шла по городу, даже мимикой не выдавая своего состояния. Сначала ей нужно найти место, где она сможет пожить первое время, ну а там уж, в четырех стенах, позволит себе немного пореветь, пожалеть себя, чтобы потом собрать осколки души воедино, насколько это будет возможно, и определить, что делать дальше с ее жизнью.

Пройдя мимо одного ларька, девушка почувствовала запах кофе и вспомнила, что ничего не ела с утра. Конечно, она могла сама себе объявить голодовку, но кому от этого легче? Ведь теперь ей, как никогда, нужны силы, чтобы самостоятельно выстроить свою жизнь. Да уж, даже после детдома куда легче было, ведь государство выдало ей квартиру и последнюю пенсию суммой пятьсот гривен. Тогда было проще…

А сейчас – да, может, и сейчас не все потеряно, у нее есть карта, ее личная, деньгами Сергея она точно не будет пользоваться, выбросит пластик, а лично заработанных хватит на несколько месяцев точно.

Рита зашла в стоявшее неподалеку кафе и, сняв шубу, удобно устроилась за одним столиком, заказала у подошедшего официанта кофе и два круассана с яблоками. Достав сигарету из новой пачки, купленной в том же ларьке, с удовольствием прикурила ее, сделав глубокую горькую затяжку. Немного закашлялась – курила впервые, но не бросила свою затею, так сейчас хотелось побаловать себя этой гадостью, не зная еще о том, что на ближайшие годы сигареты станут ее постоянным спутником.

Она уже успела докурить, прежде чем ей принесли горячий дымящийся кофе и еще теплый любимый десерт. Круассаны – ее любимое лакомство, особенно, если они с яблоками, наверное, целыми днями бы ела их, совершенно не заботясь о фигуре.

Развернув салфетку, она с осторожностью взяла выпечку, поднеся ко рту, откусила небольшой кусочек, с наслаждением прикрыв глаза, и, наконец, почувствовала, как по правой щеке покатилась горячая соленая слеза. Не хотела, не так, не здесь, среди людей, но разве человеку под силу сдержать рвущиеся наружу слезы? Она попыталась вытереть мокрую дорожку, но это не помогло, слезы безмолвно катились одна за другой, совершенно не обращая внимания на старания хозяйки. Тогда она плюнула на это дело и продолжила свой завтрак, который теперь смешивался с солеными каплями, попадавшими на ее губы.

Когда Маргарите принесли счет, она полезла в сумочку и, к сожалению, обнаружила там всего сто пятьдесят гривень, что на самом деле не густо. Оставив пятьдесят в книжке, она забрала свои вещи и вышла на улицу, где уже вовсю шел пушистый лапатый снег. Рита очень грустно улыбнулась, снова почувствовав резкую боль в груди, и не спеша потопала в сторону, где, вероятнее всего, должен находиться банкомат. Ей срочно нужны деньги, чтобы снять квартиру, потому что с грядущим морозом недолго протопчешься на улице. Особенно учитывая, что на дворе конец декабря.

– С Новым Годом, Рита, – еле слышно, скорее, сама себе сказала девушка, которая уже практически не чувствовала пальцев на руках, и едва ли могла нажимать на экран.

Собственно, что-либо изменить там, на этом экране, она не могла, даже если согреет руки. Обе карты заблокированы. Сергей позаботился и об этом, не удосужив поставить ее в известность, и теперь девушке ничего не оставалось, как пойти на набережную и утопиться, именно это была ее первая мысль.

Она голая, действительно, голая, без денег, без еды, жилья и одежды. Кто она? Кем сделал ее когда-то любящий муж? Ничтожеством. Растоптал, раздавил ее, как букашку, оставив на произвол судьбы, выкинув на улицу без гроша. А за что? За что так поступил человек, который кричал о вечной любви, который боготворил ее, не замечая ничего вокруг. Что вдруг произошло в ее жизни, с ней, с людьми, окружавшими Риту? Где делось все то, что было так дорого, что она безумно ценила, как только неожиданно нашла? Где теперь сама Рита? И как еще смеет думать, кто она? Бомж.

Наверное, это то, о чем мечтала Наталья, матерью ее больше не хочется называть, и это единственное, что сейчас радовало беззащитную одинокую девушку. Женщина так и светилась от счастья в том коридоре, когда снова поливала ее грязью, радовалась, что Рита наконец-то получит по заслугам. Мама, смешно, да разве настоящая любящая мама сможет так презирать свое дитя? Нет, только такая женщина, как Долматова. Только она!

Ноги понесли хрупкое тело совсем не к набережной, и разум это понял, когда Маргарита, едва переводя дыхание, остановилась возле дерева, заледеневшими руками схватившись о замерзшую кору. Ноги устали брести по снегу, силы с каждой минутой покидали тело, лицо жгло от не прекращавшихся слез, которые моментально прихватывал мороз. Она зарыдала буквально в голос, не зная, не понимая, что происходит, и пальцами сильнее впилась в дерево, отчего проступила кровь около ногтей. Но даже эта боль, физическая, не могла перебить страдания ее души.

– Господи, за что? – рыдая, громко выкрикивает Рита. Кое-как сделав несколько шагов, в прямом смысле обрушивается на рядом стоящую скамью и, не в силах удержаться, наклоняется набок, чтобы хоть немного дать передышку своему телу. – За что? – последний тихий шепот.

А очнулась она не иначе, как в раю, потому что просторную теплую светлую комнату с приятным цветочным запахом точно не назовешь той холодной морозной улицей, где еще недавно она так мечтала умереть.

ГЛАВА 5

2016 год. Офис Вишневского.

– Тук-тук, мальчики. Можно?

Макс резко поднялся с кресла от такого захода его новой помощницы, которая сейчас стояла в дверях с призывно отставленной ножкой и, что уж говорить, практически выставляющая напоказ все свои прелести. Эта девица точно решила его довести, а ведь сегодня только ее первый рабочий день, утро, а значит, ему понадобятся силы, а потом он найдет, как снять стресс. Выйдя из-за стола, высокий мужчина подошел к девушке, точно, как вчера, и, наклонившись к уху, прошептал:

– Ты точно пришла в офис, а не клуб? Видела, как Катерина одета?

Марго невыносимо медленно поворачивает голову, и так же тихо отвечает.

– А что, я больше не похожа на серую мышку?

– Как по мне, так ты Тигрица! – довольно провозгласил Глеб, прикусив губу, и просканировал взглядом тело девушки.

– Вот и прекрасно, а теперь я жду ваших поручений, и готова приступить к работе, – она проходит вглубь кабинета и, сексуально выгнув спинку, усаживается в кресло около стола, достает из маленькой сумочки пачку сигарет, выуживает одну и подносит к ярко-алым губам.

– У меня в кабинете не курят, – строго проговорил Вишневский, забирая тонкую сигарету прямо из губ девушки, и ломая ту пополам.

– Вчера ты курил здесь, – посетовала Марго, слегка покачивая головой и доставая новую сигарету.

– Прошу, – поддержал Варшавский и щелкнул зажигалкой. Подкурив, девушка кивнула тому в знак благодарности и снова устремила свой взгляд в сторону шефа.

– Подайте пепельницу, – она взглядом указала на хрустальный сосуд, стоявший на другом конце стола.

– Глеб, оставь нас, – приказал Макс, и заместитель, не спеша, покинул кабинет, успев при этом подмигнуть красотке.

Она же продолжала расслабленно курить, удобно восседая в кресле, и чувствуя себя абсолютно спокойно. Новый шеф помедлил, глядя в окно, после чего все же поднес пепельницу и, усевшись на стол, посмотрел на блондинку, прищурив глаза. О чем он думал, девушка не знала, но и страха он в ней не вызывал. Да, собственно, уже давно никто не вызвал страха, перестала бояться. А здесь-то и некого бояться, раскусила его еще вчера, когда начала вести себя развязно и увидела реакцию. Если бы он действительно был так груб, каким хочет показаться, то выгнал бы ее еще в первую минуту их разговора, так нет же, вот она, здесь, уже работает, ну, почти, но сам факт – он ее принял. Или у него выбора не было?

– С сегодняшнего дня ты зовешь меня Максимом Ивановичем и ведешь себя подобающим образом, – сквозь зубы процедил он, смотря в голубые глаза, а когда замолчал, перевел взгляд на оголенную ножку, на которой был виден край черного чулка.

– Маргарита Владиславовна, очень приятно, – потушив недокуренную сигарету, ответила она и быстро поднялась, проходя к двери, и, не оборачиваясь, добавила. – Покажите мне мое рабочее место.

Дверь хлопнула, оставляя Макса наедине с тишиной, и он не мог не заметить, как сильно изменилось настроение этой блондинки после его просьбы. Но что именно послужило этому? Неужели она так мечтала подружиться с боссом, что обращение к нему по имени отчеству испортило все ее планы? Зараза, смеет приходить на работу едва ли не голой, так еще и тыкает начальству! И неважно, что когда-то они занимались сексом, это было давно, и ничего не значило. Теперь они снова – незнакомые друг другу, и он не позволит ей вести себя так нагло, правила здесь одни для всех.

Поднявшись со вздохом, он выходит из кабинета, намереваясь провести Маргариту в ее новый кабинет, но перед глазами предстает занимательная картина. Встав у окна, девушка выставляет правую ножку немного вперед, еще больше предоставляя вид на резинку ее чулок, и красиво, чего уж греха таить, подносит белоснежную чашку к по-прежнему алым губам. Но образ дополняют четверо мужчин, окруживших сексуальную девушку. Они что-то ей говорили, Рита призывно улыбалась и порой закатывалась смехом, и это немного бесило Максима, потому что офису есть, чем заняться, помимо обхаживаний непонятной девки.

– Я что-то не понял, вам что, заняться нечем? Рабочее время началось полчаса назад, какого черта вы все здесь? – голосом, не терпящим возражений, спросил Вишневский, грозно уставившись на Марго.

Та невинно захлопала ресничками и сделала глоток из чашки, пряча свою улыбку:

– Мальчики, встретимся в обеденный перерыв, – ласково проговорила она, и один из мужчин нежно коснулся ее плеча, когда покидал приятное общество.

Макс зло зыркнул на него, но промолчал, возвращая взгляд виновнице этого сборища.

– Пойдем!

– Что, не понравилось увиденное, да? – будничным тоном поинтересовалась Марго, следуя за шефом по коридору и плавно покачивая бедрами. – Привыкайте, Максим Иванович, мужчины меня очень любят.

– Не забывай, что ты на испытательном сроке, и твои мужчины тебе не помогут, в случае чего.

– Ты не посмеешь меня выгнать, – сказала все тем же тоном, и неожиданно врезалась в его грудь.

Мужчина резко развернулся от ее слов, и теперь прижал к стене, наклонившись совсем близко к красивому лицу:

– А кто мне запретит? Может быть, Константин Вениаминович?

– Нет, не думаю, что он в силах это сделать, – она посмотрела на его губы и, слегка мазнув языком по своим, приблизилась к его лицу и ответила. – А тебе совесть не позволит…

– Ты считаешь, что я совестливый человек?

– Уверена.

Он резко отстранился от нее и прошел к ближайшей двери, открыл ее и пропустил вперед девушку, которая еще секунду назад стояла, словно прикованная к стене.

Кабинет оказался в кофейных тонах, небольшой, буквально шесть на шесть метров, с окном, выходящим на запад, очень уютный, включающий в себя минимальное количество мебели: рабочий стол с креслом, шкаф с документами и кожаный белый диванчик с кофейным столиком. На рабочем столе стоял комнатный цветок, ноутбук и телефон, а в правом углу от входа – кулер с водой и закрытая полочка с кофе и чаем. На полу лежал молочного цвета ковер, по которому так и хотелось пройтись босыми ногами.

Маргарите понравилось то, что она увидела, ведь очень большую роль играет обстановка, в которой ты собираешься работать. Нужно, чтобы все было с комфортом и душой, а иначе и на работу ходить не захочется, но здесь все было отлично. Она осталась довольна.

– Там ванная комната, лично твоя, а вот здесь, – он подошел к двери, которая находилась сразу за шкафом, – дверь в мой кабинет.

– Это еще зачем? – недовольно спросила блондинка, зло уставившись ему в глаза.

– Мой помощник всегда должен быть у меня под рукой, и чтобы ты не шла через весь коридор, можешь просто войти через эту дверь.

– Ужас, как собачка на привязи.

– Константин Вениаминович всегда так делал.

– Хм, ладно. Хорошо, мне все нравится, с чего нужно начать?

– Для начала опустить молнию на юбке пониже.

– Что касаемо работы? – проигнорировав его приказ, снова задала вопрос девушка.

– Подготовь для себя место, может, что-то нужно изменить, убрать, главное, чтобы тебе было удобно.

– Спасибо, заботливый шеф.

– Я не о тебе забочусь, а о качестве работы, которую ты будешь выполнять для моей компании. После обеда придет твой предшественник и полностью передаст дела. Теперь мне пора, не скучай.

– Благодарю, мой Господин, за ваше потраченное время.

– Не выделывайся, я бессовестный.

На этих словах они улыбнулись друг другу, и Вишневский прошел к себе в кабинет через соединяющую дверь, а Марго осталась стоять посреди комнаты, рассматривая окружающую обстановку и пытаясь понять, с чего же ей начать.

Ее хорошее настроение поднялось на отметку выше, когда она увидела реакцию Макса на окруживших ее мужчин. Он был зол, и главное, девушка понимала, в чем проблема, и была рада, что смогла оставить след в душе этого красавчика, ведь не просто так он разогнал всех по рабочим местам, не из-за того, что уже пора работать, не только, лишь частично.

С легкостью вздохнув, Маргарита нажала кнопку на селекторе и приступила к своим действиям.

– Катюша, а можно мне попросить тряпочку для мебели и моющее?

– Марго, я сейчас вызову уборщицу, – ответила дружелюбно девушка на том конце связи.

– Ну, уж нет, подруга, я сама могу протереть пыль, не хочу, чтобы здесь работала чужая женская рука.

– Как знаешь, сейчас принесу тебе все, что попросила.

– Спасибо.

С Катюшей они дружили уже несколько лет, и она была единственной подругой Марго, действительно очень близкой. Они доверяли все секреты друг другу, часто выходили в бары и клубы, чтобы отдохнуть, или могли просто ночевать вместе, перед этим хорошо заправившись вином. Катя была младше на десять лет, но возраст абсолютно не был помехой, девушки прекрасно находили общий язык и разговаривали на все волнующие темы. И когда Константин Вениаминович предложил свое место Маргарите, сославшись на свой возраст и на то, что ему пора отдыхать на пенсии, девушки обрадовались, что и там будут вместе. Кате намного легче будет, ведь она – единственная девушка в офисе, а Маргарите уютнее на новом рабочем месте, где будет хоть один близкий человек.

– Как все прошло, босс не ругал тебя за сцену в коридоре? – шепотом поинтересовалась вошедшая подруга и, поставив небольшую пластиковую миску с моющим средством на стол, быстро подошла к Марго.

– Сказал, еще раз такое повторится, отстегает своим ремнем по моей голой попке, – совершенно серьезно ответила девушка и так пристально посмотрела в глаза подруге, что, не выдержав, они вместе расхохотались, разнося смех по всему кабинету.

– Дурочка, – прошептала Катерина, пытаясь подавить смех. – Я же переживаю.

– Прости, моя дорогая. Прости. Все хорошо, правда.

– Вот и отлично. Может, все-таки, уборщицу?

– Нет. Я сама, я все сама.

– Ладно. Маргаритка, ну, ты, конечно, наряд выбрала взрывоопасный! – восторженно произнесла Катя и даже немного закатила глаза. – Ты только молнию пониже опусти, когда дедушка придет.

– Ох, вам всем не дает покоя моя молния, но, так уж и быть, ради любимого старичка я спрячу ножку, – подмигнув, ответила она, и девушки снова залились хохотом. – Как только уберу, сразу позову тебя на новоселье в моем кабинете, будем кофе пить.

– Договорились. А что насчет вечера? Может, вина в хорошей компании? – довольно покачав головой из стороны в сторону, спросила молодая девушка, намекая на себя.

– Конечно. С радостью.

– Тогда я пошла работать. А то тебя приняли, а меня уволят, – весело прощебетала она и собралась уже выйти, но Рита остановила.

– А он вчера мне красивый букет роз прислал…

Катерина не успела уточнить, кто именно – он, потому как в кабинет из смежной двери вошел Максим Иванович, и девушка тут же исчезла в коридоре.

– Я не знаю, чем вы привыкли заниматься на своем прежнем рабочем месте, Маргарита Владиславовна, но у нас нужно работать не только языком, но и мозгами. А своих мужиков и их дешевые подарки обсуждайте, пожалуйста, в нерабочее время, – строго отчитал мужчина, стоя практически впритык к блондинке, пока та добавляла геля в воду и выжимала тряпку.

– Ты еще не знаешь, какие прекрасные вещи творит мой язык, – слегка подавшись вперед, ответила она полушепотом и, резко развернувшись, прошла к шкафу, возле которого уже стояла табуретка. Подняв ногу, девушка забралась на нее, принявшись вытирать пыль с полок.

Макс проглотил ее реплику, хотя, видит Бог, как трудно было не выдавать свою реакцию на двусмысленные слова. Стоило только представить этот острый на слова язычок у себя на теле, и он тут же возбудился, желая взять эту поганку прямо на полу этого чертового кабинета. Но он держался, не смея показывать свою реакцию, нечего тешить самолюбие красавицы.

Несколько долгих секунд он наблюдал за тем, как тщательно она вытирает полку, как тянет руку, отчего ее и так не длинная кофточка поднимается выше, оголяя красивую изящную спинку. Ему так и хочется провести пальцами по этой нежной коже, почувствовать тепло, но он неожиданно слышит окрик, и буквально срывается с места, чтобы поймать эту взбалмошную девицу, прерывая ее полет на пол.

Марго была крепко прижата к его груди, находясь выше едва ли не на голову. Она ощущала сильные мужские руки на своей талии и тяжелое дыхание, смешанное с громким биением сердца. Он так спешил ее поймать, что высоко поднимающаяся грудь оказалась на уровне его подбородка, а голубые озера ее глаз смотрели точно в его – небесные. Девушка дрожала. То ли от его касаний, то ли от осознания, чем мог закончиться ее полет, но все так же продолжала молчать, боясь произнести и слово, а вот ее спаситель, наоборот, решил быть откровенен.

– Идиотка, кто же на таких каблуках лазит по табуреткам? Приключения ищешь на свою попу?

– Ой, поскользнулась, – наконец-то выдавила из себя девушка совсем невинно и руками обняла его за плечи.

– Точно, ненормальная, – они продолжали смотреть друг другу в глаза, и Марго даже показалось, что Максим начал тянуться к ней за поцелуем, как вдруг неожиданно распахнулась дверь.

– Маргаритка, привет. Ох, – неожиданно подобрался мужчина. – Марго, не знал, что ты не одна.

– Я одна, а это незваный шеф, но он уже уходит, – немного неуверенно оправдалась она, глядя в глаза Максиму, и, все же, выскользнула из приятных объятий, поспешив к желанному гостю. – Я очень рада Вас видеть, а главное – вовремя, – бросила едкий взгляд в сторону Вишневского и провела гостя к дивану, намереваясь побеседовать с ним на насущные темы.