Текст книги "Ты мой Мир! (СИ)"
Автор книги: Милена Милевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
– Выпьешь? – Протянул он девушке ополовиненную посудину и пожал плечами на её резкий отказ мотанием головой, – не бойся, я поговорить пришёл.
Верея напряглась. Он неторопливо прикрыл за собой дверь, и комната погрузилась в полумрак – света из маленького окошка едва хватало, чтобы различать силуэты, но не лица. Припадая на левую ногу, он подошёл к кровати и осторожно присел, будто боялся, что она не выдержит его веса.
– Отсюда не убежать. Тем более девчонке, – с усмешкой произнёс он, покачивая графином.
– Я не хочу за Вас замуж, – выпалила Верея, отодвинувшись в другой угол.
Он удивленно поинтересовался:
– Это почему же? Все девушки хотят замуж. Особенно за королей и принцев.
– Вы, кажется, не король.
– Но, скоро им буду.
– Отпустите меня, пожалуйста.
– Ты станешь моей королевой, – проигнорировал он её просьбу, – все тебя будут почитать и бояться, обращаться Ваше Величество…
Насмешливо обрисовал он Вереины перспективы и сделал за это ещё глоток, и комнату наполнил запах виноградного вина.
– Мне это не интересно!
– Честно?
В его голосе звучали нотки недоверия.
– Честно! – Начала злиться верея.
– А что тебе интересно?
– Хочу вернуться домой и заниматься любимым делом. Хочу жить так, как сама считаю нужным, а не как вздумалось Вашему отцу!
Он помолчал, с интересом разглядывая её силуэт, затем поднялся и направился в её сторону. Верея хотела отпрыгнуть, но Дрогомир оказался проворнее. Или просто комната была слишком тесной. Он схватил её за талию и придавил к стене своим чудовищным весом. Теперь, вблизи, можно было рассмотреть лица друг друга. Ему почти не пришлось наклоняться, чтобы заглянуть ей в глаза. Они были тёмные, почти чёрные при таком освещении, огромные. Девчонка бойко держится, хоть и губы дрожат, выдают её состояние.
– С ума сойти, насколько мы с тобой похожи, – хищно улыбнулся он и придвинулся ещё ближе. Грудь Верея уперлась в полы его жакета, но сзади на лопатки давила стена. – Я тоже хочу вырвать свою вагу из цепких ручек моего отца.
Что за бред? Отец всегда позволял ему всё, что вздумается. Когда он собирался жениться на ней, девушке не по рангу, князь и слова не сказал. Когда оставил её за две недели до свадьбы ради другой – та же тишина. Дрогомир имел что хотел, и отец ни словом ему не перечил. О каких таких методах родительского террора он говорит?
– Чем Вам поможет женитьба?
– Отец отдаст мне королевство. Буду делать, что хочу.
– Так возьмите в жёны девушку, желающую быть королевой.
Дрогомир усмехнулся, и у Вереи мурашки пошли по коже.
– Такая мне как раз не подходит.
– Не понимаю…
– Предлагаю сделку. Ты выйдешь за меня замуж, оставшийся месяц мы будем изображать зарождающуюся между нами симпатию. Мой отец успокоится и отпустит нас на все четыре стороны. За это я дам тебе денег сколько пожелаешь. Сможешь заниматься своими делами, при этом, не умирая от голода.
– Я не умираю от голода! И я не согласна!
Возмутилась Верея, делая попытку отодвинуть его от себя.
– Правда? Сколько лет твоему платьицу? – Он смял ткань на её груди и покатал между пальцами, – больше пяти? У тебя хорошая, но старая одежда, синяки под глазами кричат о том, что ты плохо питаешься, мало спишь и много работаешь. А денег всё равно нет. Поэтому ты должна быть рада такой приятной возможности легко поправить своё финансовое положение.
– Приятной возможности? – Усмехнулась Верея, уперев ладони ему в грудь, – в чём удовольствие выйти замуж за опустившегося пропойцу? Пусть и королевской крови.
Дрогомир хохотнул и снова отхлебнул из графина. Верея поморщилась.
– Крошка, мне нравится твой настрой всё больше, поэтому, свадьба всё таки будет, – Верея открыла рот для возмущения, но он тут же зажал его горячей ладонью, – а после неё у тебя есть всего два пути. Первый я тебе уже озвучил. А второй – монастырь.
Верея пнула его коленом в ногу и освободилась из-под руки.
– Вы не имеете права! Это похищение, принуждение… я …
– Даже пожаловаться некому, – грустно вздохнул Дрогомир и с издёвкой посмотрел на девушку.
А ведь и правда – кому пожалуешься, когда сам государь твою судьбу решил?
– Это бред! Ничего у Вас не выйдет. Что будете делать, когда Ваш отец потребует наследника?
– Не потребует.
– Это чушь. Всем нужны наследники. Значит, Вы потребуете.
– Я – точно нет, – усмехнулся Дрогомир, и глаза его сделались до невозможности честными.
Верея фыркнула. Он тут же схватил её руку и прижал к своему паху. Задохнувшись от возмущения, она попыталась отдёрнуть руку, но Дрогомир оказался сильнее. Намного сильнее, чем десять лет назад. Он принялся неторопливо водить её ладонью по промежности, прижавшись к девушке всем телом.
– Чувствуешь что-нибудь? – Прошептал он ей в ухо и лизнул прохладную мочку. Верея вздрогнула от неожиданности и оцепенела.
– Чувствую, что убью тебя при первой же возможности, – зашипела и вскинула колено. Он увернулся от внезапной атаки и громко рассмеялся.
– Вот, и я ничего не чувствую. А ты красивая девка, и во мне уже полтора графина вина. Он не работает уже много лет.
Под рукой Верея и впрямь не ощутила никакого набухания. Только завязки брюк и что-то мягкое под ними, похожее на слабо набитый ватой чулок. Она непонимающе заморгала.
– Почему?
– Ну… в результате несчастного случая.
– Мне очень жаль, – искренне прошептала она.
– А мне нисколько, – безразлично отмахнулся Дрогомир и хитро прищурился, – ну, так что – договорились? Для тебя кругом одни плюсы.
Она выскользнула из-под его руки и, сделав круг по своей темнице, остановилась в нескольких метрах напротив. Внутри неприятно слиплись внутренности в комок.
– Тогда ещё больше не понимаю, для чего Вам жена.
Дрогомир тяжело вздохнул и облокотился о стену:
– Я много пью. Мой отец думает, что я сопьюсь и натворю бед. Он боится отдавать престол алкоголику-раздолбаю. Думает, что жена сможет меня остепенить. Он хочет вверить меня женщине, которая будет присматривать за мной, вразумит, направит, поддержит. Те, кто хочет выскочить за меня замуж, – он горько усмехнулся и отпил из графина, – им на меня срать. Им нужен титул и бабки. Они начнут потрошить казну раньше, чем я открою новую бочку – и отец это знает. Им будет плевать на меня, на народ, который я, скорее всего, угроблю в пьяном угаре. А ты другая. Тебе всего этого не хочется. И мне не хочется. Но папа поставил условие. Так помоги мне, а я помогу тебе.
– Я даже не знаю…
– Если у тебя тоже какие-то недостатки – мне плевать, – обнадёжил Дрогомир.
– Есть один, – неуверенно произнесла Верея, – но, тебе он, скорее всего, не понравится.
– Полагаю, ты склоняешься к тому, чтобы сказать мне да?
– Сколько денег я получу за это?
– Сколько тебе нужно?
– Чтобы моя сестра удачно вышла замуж.
– Значит, мы договорились?
Он протянул ей руку, закрепить сделку.
– Есть ещё кое-что, – Верея не торопилась, – ты правда не знаешь, кто я?
– Понятия не имею. Да мне и наплевать, – он нетерпеливо тряхнул рукой.
Ну же! Скажи ему, тряпка! Верея собралась с духом:
– Мир.
– Чего?
– Ты мой Мир.
Сначала он не понял, что она несёт. А затем, его словно окатили ушатом ледяной воды. Так говорила ему только одна девушка десять лет назад. Она звала его Миром, сокращённо от полного имени, говоря – это потому, что он её Мир. Он не понимал, что чувствовал в эту самую секунду. Казалось, его мозг и внутренности засунули в морозилку. Что ей ответить и как теперь поступить он не понимал. Не говоря ни слова, направился к выходу, больно толкнув плечом попавшуюся на пути Верею.
Глава 7
Оставшаяся одна Верея больше часа простояла у двери, прислушиваясь к звукам в коридоре. Она надеялась, что Дрогомир устроил отцу скандал и категорически отказался жениться, и за ней вот-вот придут и вышвырнут из дворца. Но время шло, а за дверью ничьих шагов, кроме часовых, не раздавалось. Никто так и не пришёл, кроме поварихи с ужином, который Верея отправила обратно. Дрогомир не станет на ней жениться. В этом она не сомневалась. Но, почему тогда её не отпускают? Возможно, князь решил, что она тут же уедет, и целителей не хватит на всю армию. Она решила, что не уедет и поможет, если не будут принуждать к замужеству. Реакция Дрогомира осталась для Вереи не понятной. Плечо еще долго саднило, но нервное напряжение куда-то улетучилось. Девушка больше не паниковала и спокойно ждала очередного известия об отмене их свадьбы.
Заснула она уже под утро, но, почти сразу была разбужена охраной. Ей принесли платье и велели подготовиться к венчанию. Верея не могла в это поверить. Дрогомир рехнулся на пару с отцом? Она же прямо сказала – выходить за него не хочет. Потерев ушибленное плечо, Верея подумала, что это всё точно не к добру. Наряжаться невестой она не стала. Не будут же её насильно заталкивать в платье. Пришедший за ней через полчаса стражник никак не прокомментировал акт протеста, но брови нахмурил. Распахнув дверь карцера, жестом пригласил Верею в коридор.
Коридоры и переходы из одного крыла замка в другое совершенно не отапливались, с потолка по каменным стенам сползал серебристый иней. Верея тут же замерзла в одном платье и пожалела, что забыла в камере свою шубку. С каждым выдохом изо рта и носа вылетали густые клубы пара. Странно, в комнате, где её держали, не было камина, но было тепло. Стража вывела её на улицу. Под тонкими башмачками захрустел лёд, платье и волосы тут же облепила стая крупных снежинок. Верея поёжилась и обхватила себя руками. Крохотный внутренний дворик был совершенно пуст, даже тонкий слой первого снега не тронут ни чьим следом. Верея подняла глаза к небу. Серое и безжизненное оно висело на пиках замковых башен застиранной простыней. Передумала молиться. Тяжело вздохнув, шагнула вперед.
Двадцать шагов до маленькой белой часовни она проделала, как могла, медленно. Цепляясь ногой за каждый выступ на земле. Стражник и на этот раз промолчал. Перед дверьми часовни Верея остановилась и с мольбой взглянула в его обветренное морщинистое лицо. Он покачал головой и втолкнул внутрь.
В здании было тепло, пахло кипящим воском и ладаном. Сотни свечей разных размеров освещали тесную комнатушку без окон. На церемонию пришли только трое – священник, Дрогомир и князь. Верея ничего не имела против, но, всё же думала, что королевские свадьбы проходят несколько пышнее. Она сделала шаг вперёд и снежинки на ней тут же испарились, будто по волшебству. Дрогомир пришёл в чёрном и по традиции лохматым. Королевская особа не имеет права носить никаких других цветов на свадьбе, кроме красного и белого. Но, Верея поняла – он хотел выразить отношение к происходящему. Хорошо, что она пришла в своём коричневом платье – пусть знает и её отношение.
Дрогомир почти не взглянул на неё. Стоящий вполоборота, он тут же отвернулся к алтарю, стоило Верее переступить порог. Князь жестом приказал поторопиться, но она и не подумала. Остановившись в дверях, поинтересовалась:
– Если я сейчас откажусь, что будет с моей семьёй?
– Вы все пойдёте под суд и в тюрьму, – напомнил князь.
– А если я выйду за Дрогомира?
– Если выйдешь – не пойдёте, – князь начинал злиться.
Верея сделала шаг вперёд и снова остановилась.
– А что с моей работой? Я хочу продолжать целительскую практику.
– В этом тебя никто не станет ограничивать, – обещал князь, – если сейчас ты подойдёшь к алтарю и выйдешь уже замуж, завтра можешь идти в лагерь к раненным.
Верея сделала ещё один шаг.
– Правда, что Ваш сын не может иметь детей?
Князь побагровел и сердито взглянул на сына, но тот не отреагировал.
– Правда, – нехотя подтвердил отец.
– И Вы не станете требовать от меня наследников?
– Не стану.
Верея поравнялась с Дрогомиром.
– Зря ты пренебрегла платьем, – прошептал он, покосившись на Верею, – скорее всего, это твоя последняя свадьба – твой брачный возраст давно вышел.
Он уже был не трезв с самого утра. Верея поискала глазами сосуд, в котором должен бы плескаться его завтрак.
– Зато ты в самом расцвете, – прошептала она в ответ, – алкаш, импотент…
Дрогомир хотел что-то ответить, но внезапно возникший между ними святой отец перебил его:
– Дети мои, начнём. Дрогомир, согласен ли ты взять в законные супруги эту женщину? Любить её, оберегать и защищать до конца своих дней?
– И снова – нет, – ехидно ответил жених.
Наученный князем, священник проигнорировал ответ молодожена и обратился к невесте:
– Верея, согласна ли ты взять в мужья Дрогомира, любить, оберегать и беспрекословно подчиняться ему до конца своих дней?
Что? А почему это он её просто любить и защищать, а она ему подчиняться без разговоров?
– Нет.
– Властью, данной мне Богом, нарекаю вас мужем и женой. Обменяйтесь кольцами.
– Ой, простите, я своё не захватила, – деланно сокрушилась Верея.
– Я захватил.
Князь выудил из кармана своего широкополого жакета два золотых перстня и протянул Дрогомиру. Тот не двинулся. Вздохнув, князь силой надел на палец Вереи кольцо. Тонкая изящная печатка с гербом княжеского дома плотно обхватила безымянный, словно была отлита по точной мерке. Точно такая же печатка, только массивнее в два раза, украсила палец новоиспеченного супруга.
– Ну вот, – новоявленный свекор с неподдельной теплотой обнял невестку, – милая, поздравляю.
Верея нехотя кивнула. Недовольный Дрогомир удостоился похлопывания по плечу.
– Проводи жену в свои покои, – подтолкнул их к выходу свекор.
Верея не поняла, от чего по спине её продрал холодок – то ли от открывающихся перспектив, то ли от порыва ледяного ветра, кинувшегося в лицо на пороге часовни. Она обхватила себя руками и принялась растирать худенькие плечи. Дрогомир покосился на неё и шагнул вперёд.
В северное крыло, отведённое под его покои, они пришли вдвоём. Князь отстал по дороге, сославшись на важные переговоры. В коридорах царила настоящая темень и лёд, словно они попали в покои снежной королевы. Огромные окна были зашторены наглухо непроницаемыми занавесками из тяжелого сукна. Осветительных приборов почти не было, то тут-то там подрагивали голубоватые глазки газовых фонарей, пунктиром отмечая путь. Верея не могла рассмотреть убранства комнат. Дрогомир, по привычке, двигался быстро и, в отличие от жены, ни за что не цеплялся.
– Почему такая мгла?
Не знала бы наверняка, что он человек, решила бы, что попала в пещеру к троллю.
– Глаза болят от яркого света, – бросил Дрогомир через плечо.
– Не пробовал лечь спать трезвым?
Про холод, наверное, и вопросов задавать не стоит? Дрогомир внезапно остановился, и Верея споткнулась о него.
– Это моя спальня, – она испуганно взглянула на дверь, подсвеченную с двух сторон фонарями. Входить в эту комнату не хотелось. Но, кажется, Дрогомир так же не горел желанием впускать жену в опочивальню, – что-то понадобится – ищи меня здесь.
– А где я буду спать? – Растерялась девушка.
– В соседней комнате. Там уютно и больше тебе подойдёт.
Он прошёл в темноте несколько метров и распахнул перед ней ещё одну дверь. К счастью, окна в этой спальне оказались не занавешенными. Посреди комнаты громоздилась высокая деревянная кровать, усыпанная цветными подушечками разных размеров и форм. Справа высился шкаф из светлой древесины. Почти всю стену напротив кровати занимал камин. Прямо на пол перед ним бросили большой ковёр из шкур диких животных.
– Его растопят, – пробурчал Дрого, кивая на обледенелый очаг, – сейчас прикажу. Нужно что-нибудь ещё?
– Да. Мой чемодан. Там одежда и лекарства. И мне нужна ванна.
– Сейчас приготовят. А чемодан… найдётся.
– Спасибо, – искренне отблагодарила Верея.
Дрогомир ничего не ответил. Развернувшись, он загрохотал сапогами по каменному полу в сторону южного крыла, оставив Верею в одиночестве.
Глава 8
Ну, если такой брак с Дрогомиром её удел – она не против. Весь день Верею никто не трогал. Ей приносили вкусную еду и напитки, приготовили ароматную ванну с пеной и розовой водой. Чемодан пока не нашёлся, но взамен ей принесли роскошный шёлковый пеньюар белого цвета. Ткань приятно льнула к чистой благоухающей коже, и Верея невольно покрутилась перед зеркалом дольше обычного. Дорогой материал и правильный крой подчеркивали её стройную, аппетитную в нужных местах, фигуру. И белый цвет шёл. Она позволила волосам свободно сохнуть, и они скрутились в крупные локоны, выгоревшие на солнце пряди эффектно смотрелись в тёмно-русой копне. Верея решила, что во всём можно найти плюсы.
День пролетел быстро. За окнами давно стемнело, разыгралась настоящая буря. Ветер выл у дворцовых стен, остервенело швыряя в стекло ледяную крупку. Верея залезла под тёплое одеяло и следила за огнём в камине, неторопливо облизывающем крупные сухие поленья. Какое счастье, что в такую непогоду она в тёплой уютной комнате. Спать совершенно не хотелось, в голову лезли наперебой десятки мыслей, и Верея перепрыгивала с одной на другую.
В дверь постучали, и она настороженно замерла. Кто мог прийти к ней в такой час? Дрогомир? Он – единственный обитатель этого крыла. Открывать не хотелось, но дверь не заперта, если кто-то захочет войти. Спрятаться? В шкаф! Как глупо. Верея спустила ноги на пол. Стук повторился. Даже, если это Дрогомир, ей ничего не угрожает. Что он может с ней сделать? Верея усмехнулась и направилась к двери.
– Ваше Высочество?
Она присела в реверансе перед князем. Тот заглянул через её плечо в комнату и, крепко схватив девушку за руку, поволок по коридору. Ступни Вереи вспыхнули огнём от бега по ледяному полу. Она ничего не успела сообразить, а свекор уже распахнул соседнюю дверь и втолкнул в неё Верею. Она с непониманием уставилась на Дрогомира. По пояс обнажённый, он сидел в кровати с книгой на коленях. Его брови удивлённо поползли вверх, но он не проронил ни слова.
– Через неделю дом будет полон гостей, – сквозь зубы процедил князь, – вы должны быть мужем и женой. Мне всё равно, кто из вас будет спать на кровати, а кто на полу – у вас должна быть одна спальня. Будешь артачиться – отправишься в темницу.
Было не очень понятно, кому из них двоих адресовалась угроза заточения. Оглядев придирчиво спальню, он неспешно удалился, плотно прикрыв за собой дверь. Опешившие молодожёны уставились друг на друга. В глаза Верее тут же бросились шрамы на теле мужа. Они были всюду – на груди, шее, плече, спускались вниз по рёбрам, ползли под растительность на подбородке. Местами они обрели оттенок кожи, местами белели или багровели, словно сочились сукровицей. Наконец, верея опомнилась и отвела взгляд, наткнувшись на ожесточившийся взгляд мужа. Она густо покраснела и пожелала провалиться сквозь землю.
– Зря ты пренебрегла свадебным платьем, – нарушил молчание Дрогомир, задумчиво разглядывая девушку.
– Я постою здесь немного и вернусь к себе? – Прошептала она так тихо, что Дрогомир едва расслышал.
– Не стоит, – покачал он головой, – теперь нас будут проверять по десять раз за ночь.
– Зачем всё это?
– Теперь понимаешь, почему я хочу свалить отсюда? – Усмехнулся Дрогомир.
– И что делать?
– Ложись, – он приглашающе похлопал по не занятой половине ложа.
– Нет! Не было такого уговора!
– Хорошо, спи на полу, – безразлично пожал он плечами и вернулся к чтению.
– Я не буду спать на полу, – возмутилась Верея.
– Я тоже не буду спать на полу, – передразнил её Дрогомир.
– Я…
– Слушай, расслабься. Притворись мёртвой рыбой и плыви по течению. Не нужно бодаться с отцом – ты заведомо проиграла. Потерпи один месяц. Как только мы выедем за границы княжества – будешь свободна. Оба будем.
Верея терзали сомнения. Всё это слишком походило на спектакль, но ради чего? Помявшись, она тихо спросила:
– У тебя… там… точно не работает?
– Точно, – устало подтвердил Дрогомир, – проверь снова, если хочешь.
– Нет. Как давно?
– С того самого дня, – он указал пальцами на шрамы на груди.
Верею охватило чувство вины.
– И… там совсем ничего нет?
– Есть, – успокоил он, – немного. Только пописать.
Верея закрыла лицо руками. Теперь ей стало жаль супруга. И ещё она замёрзла. И ступни ужасно болели.
– Я посплю вон в том кресле, – указала она на гору тряпья в углу, из-под которой торчали деревянные ножки. Дрого пожал плечами, давая её действиям полную свободу, – уберешь свои вещи?
– Мне они не мешают.
– Мне мешают.
Дрогомир снова пожал плечом и жестом пригласил её разобраться с помехой самостоятельно. Не долго думая, Верея сгребла в охапку лежавшую на кресле одежду и выбросила в коридор. Возмущённый мужчина привстал на кровати:
– Эй!
– Ненавижу бардак, – спокойно пояснила девушка, устраиваясь удобнее в невероятно мягком предмете мебели.
– Могла бы позвать прислугу!
– Ты тоже мог бы, – зевнула Верея, укутываясь в кстати брошенный на спинку шерстяной плед.
– Иди и принеси мои вещи назад!
Верея ничего не ответила. Устроившись, она закрыла глаза и принялась громко сопеть. Она чувствовала, как мужчина сверлит её взглядом, но делать с этим ничего не собиралась. Она намерена выспаться этой ночью, не взирая ни на что.
Глава 9
Ночь прошла спокойно. Верея даже удалось вздремнуть. Дрогомир долго смотрел на неё, затем читал, громко перелистывая страницы, наконец, сдался, погасил свет и лёг. Ещё полночи Верея слушала, как он раздражённо ворочается в постели. Наконец, он уснул, и следом за ним Верея.
Ранним утром за ней пришёл стражник. Она торопливо, стараясь не шуметь, облачилась в брючный костюм и заплела тугую косу. Ей выдали тяжёлую чёрную шубу в пол и заставили надеть поверх зеленую жилетку, чтобы целителя можно было отличить от больных. В тяжелых валенках, которые ей принесли, ноги передвигались с трудом. Она вразвалочку следовала за провожающим по коридорам дворца с не легким чемоданом в руке.
На улице мело. Мороз был не сильный, но колючий пронизывающий до костей ветер дул со всех сторон сразу. Как бы Верея не старалась уворачиваться, в лицо летела острая снежная крошка. Капюшон пришлось держать обеими руками. И чемодан. Она едва различала широкую спину идущего впереди стражника. В открытом поле ветер совсем озверел – его завывания походили на вопли животного, а сила натиска увеличилась втрое. Выступавшие из глаз слёзы либо тут же сдувало, либо они замерзали на щеках, до боли стягивая кожу. За ночь намело прилично – с каждым шагом она проваливалась в снег по самую кромку обуви. Она уже отчаялась дойти сегодня хоть куда-нибудь, как вдруг ветер и снег прекратились, и они оказались в палатке, размером с город. Внутри палатки оказалось множество походных палаток привычного размера.
– Вернусь за Вами вечером, – пробубнил её сопровождающий.
– Хорошо, – кивнула Верея, растерянно озираясь по сторонам. Она хотела бы спросить, куда здесь идти, кого искать и с чего начинать, но стражник уже исчез в белой пелене за пологом.
– Эй, вы целитель?
Верея обернулась. Из ближней палатки наполовину высунулся одетый в тулуп человек и помахал ей рукой. Верея оглянулась в поисках других людей в зелёных жилетках, но, похоже, она была здесь одна.
– Да. В чём дело?
– Моему другу плохо, у него жар третий день.
– Мне нужно найти старшего…
– Он занят. Они все здесь безумно заняты. Если кровь не хлещет из раны, и не торчат кости – никто не поторопится.
– Ладно. – Верея протиснулась в палатку. От запаха, витавшего внутри, сделалось дурно. Человек, стонущий под грязными простынями, явно гнил заживо. – Что у него?
– Он был ранен в ногу. Когда зашили – стало лучше, а через неделю началась лихорадка.
– Угу. Найдите старшего лекаря и попросите передать Вам настой, очищающий кровь, он поймёт.
– А вы посмотрите на рану?
– Как только Вы уйдётё.
Человек тут же испарился. Верея взглянула на больного. Совсем мальчишка. Лет восемнадцать – двадцать. Соломенные кудри прилипли к мокрому лбу, распухшие губы потрескались, кожа бескровная. Она осторожно откинула грязную простыню, под которой он лежал. Большая повязка на правом бедре оказалась насквозь пропитана кровью и гноем. Она достала из чемоданчика острый скальпель и рассекла бинты. В нос ударила отвратительная вонь, и Верея едва удержала рвотный позыв. Рана была в ужасном состоянии. Наспех стянутый шов местами разошёлся, попала грязь с повязки, и воспаление перекинулось на здоровые ткани вокруг. Кое-где наметился некроз. Пострадавший был без сознания. Если он ещё немного подождёт старшего лекаря – спасать будет некого. Она приняла решение иссечь старый шов, вместе с отмершей кожей, и зашить заново.
Верея быстро разложила нужные инструменты на животе парня. Обработав вокруг раны спиртовой настойкой, рассекла и удалила старые швы. Из разверзшейся раны медленно поползла кровь, точно желированная. Верея вылила внутрь последнюю жидкость для обеззараживания, вычистила рану, отсекла отмершую кожу и принялась зашивать. С первым проколом юноша дёрнулся. Верея испугалась, что сейчас он придёт в себя и начнёт буянить, но, он снова затих. Но, продолжал дергаться от каждого нового прокола. К концу процедуры у неё тряслись руки, то ли от усталости, то ли от испуга – точно свои эмоции она определить не могла. Чистых бинтов в чемодане не оказалось, и Верея выругалась. Нужно было сразу проверить. Если его дружок так долго ищет настойку, сколько же потребуется времени на бинты?
Юноша снова зашевелился и, на этот раз, пришёл в себя.
– Болит, – прошептал он и захныкал.
– Знаю, милый, – Верея погладила его по голове. Лоб кипел. – Я дам тебе кое-что, и боль уйдет.
– Девчонка? – С удивлением прошептал он и повернул лицо на её голос. Открыть глаза, видимо, у него не получалось.
– Девчонка, – улыбнулась Верея.
– Красивая?
– Очень.
Верея вздрогнула и вскочила. Позади неё тихо стоял мужчина в зеленой жилетке поверх серой рубахи с закатанными выше локтей рукавами. Его кожа была неестественно белой, а фигура и лицо настолько утончены, что Верея испугалась, не болен ли сам целитель. Но, для больного, его глаза были слишком блестящими и живыми – он не смотрел, а будто цеплялся ими за каждый рассматриваемый предмет. Он остановил их на Верее с нескрываемым восхищением, и сощурился, точно от неё исходило сияние.
– Вы…, – растерянно протянула она.
– Старший лекарь, – кивнул незнакомец, и его гладко зачесанная за ухо челка выпала на лицо. Так ему стало намного лучше.
– Я новенькая. Меня привели утром. Его друг просил о помощи…
– Прекрасный шов, – перебил он, отодвигая её от пациента. Склонившись, он внимательно разглядывал её работу, – Всегда так шьете?
На их языке он говорил бегло, но с сильным акцентом.
– Всегда, – кивнула Верея. Это была чистая правда. Ненавидящая и всячески избегающая шитьё и вышивку Верея оказалась весьма талантливым портным по человеческому телу. Даже самые страшные раны она умела зашить так, что после заживления оставалась только тонкая белая полоса.
– Простите, что так долго – нужно было закончить операцию, – улыбнулся старший лекарь ей одними глазами, и Верея отметила, что это его единственная часть тела, выражающая хоть какие-либо эмоции. В голову полезли сказки о нечисти и вампирах, которые мама читала им с Анной на ночь в детстве.
– Я просила его друга только состав принести, – улыбнулась она в ответ, не в силах оторвать взгляд от его изумрудных глаз.
– Я должен проверять все, что делают новички. Простите, таков приказ, – пожал он плечами и, неожиданно, улыбнулся.
– Понимаю. Еще сюда нужны бинты для перевязки.
– На всякий случай, я захватил, – он протянул Верее коробку, наполненную настойками и бинтами. Она принялась перевязывать только что прооперированное бедро.
– Так странно видеть девушку на этой должности. Да ещё и такую умелую.
В голосе старшего лекаря зазвучали совершенно не те нотки, с которыми следует восхищаться успехами коллеги. Верея смутилась и спутала бинты.
– Откуда Вы? – Перевела она тему разговора.
– Из Порта Сан-Марина.
– Серьезно? Вы пленный?
– Ну, формально, Марина теперь принадлежит княжеству, так что… да, я здесь в плену, – рассмеялся он, – А вы? Тоже в плену?
– Скорее да, чем нет.
Она закончила бинтовать и поднялась, почти сровнявшись в росте с целителем.
– Коллега по несчастью, – резюмировал тот, глядя прямо в глаза, – я Астин.
– Верея, – она пожала его протянутую руку.
– Уже определилась с палаткой, в которой будешь спать?
Он не выпустил её руку из своей. Его хамство вывело из себя. Она отдернула руку и отошла на шаг от мужчины.
– Да, вон та, что через поле.
Астин непонимающе заморгал. А затем до него дошло:
– А, ты придворный целитель? Ну, тогда в полях ты не в плену, а в ссылке. – Верея усмехнулась. – Если ты здесь закончила, пойдём, покажу тебе нашу лабораторию и фронт работ?
– Пойдём, – согласилась девушка, торопливо собрала свой чемодан и последовала за Астином.
Глава 10
Работы предстояло много. Целителей было всего трое, с Вереей четверо. Обещали прислать ещё, но точной даты их приезда не знал никто. Раненых и заболевших было не счесть. Не всем им требовалось вмешательство иглы и скальпеля, но лечение абсолютно каждому. Каждый страдающий переживал недуги по-разному: одни кричали, другие скандалили, некоторые тупо смотрели перед собой и молчали. Последние казались самыми трудными пациентами, так как понять, от чего лечить человека без видимых повреждений оказалось непросто. Большинство из них не воспринимало девушку за целителя. Её норовили ущипнуть за грудь, хлопнуть по заду, приглашали полежать рядом, просили привести нормального лекаря. К вечеру, совершенно измотанная, она практически приползла в палатку для целителей и без сил рухнула на стул. От усталости хотелось плакать. Наверное, она переоценила свои силы, соглашаясь на эту работу, но ради жалованья, придётся стиснуть зубы.
– Я принёс тебе поесть.
В палатку вошел Астин с тарелкой дымящегося супа. Пахло великолепно, и живот Вереи, пустующий весь день, громко заурчал. Девушка покраснела.
– Спасибо.
– Ты весь день ничего не ела, – и когда только успел подметить в дневной суете? – Так нельзя. Кто поможет им всем, если ты замучаешь себя голодом?
– Они не воспринимают меня как целителя.
– Они же вояки – у них крошечный мозг.
Верея рассмеялась. Астин придвинул второй стул к столу и принялся перебирать разбросанные по нему склянки.
– Парень, которому утром ты перешила ногу, пришёл в себя, – как бы между делом обронил он.
– Правда? – Обрадовалась Верея, – помог антисептик?
– Да, ты молодец, – подмигнул Астин, – а теперь ешь, а то не хватит сил дойти до дворца.
Сердце Вереи упало. За событиями дня она совершенно забыла о произошедшем с ней за последние несколько дней. Дворец, Дрогомир, свадьба напрочь вылетели из головы, и, несмотря на неудачи первого рабочего дня, в глубине души она чувствовала себя счастливой. Свободной и лёгкой. А от напоминания о возвращении во дворец всё моментально улетучилось. Внутри снова закрутился водоворот из тревог, страхов, неуверенности и бессилия. Изменение в её настроении не укрылось от Астина. Он отложил свои дела и озабоченно взглянул на девушку.
