Текст книги "Короли Эдена (ЛП)"
Автор книги: Мила Янг
Соавторы: Харпер A. Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Его язык высовывается и облизывает мои губы. «Ты достаточно долго от меня ускользала».
Я открываю рот, но он крадет мой ответ карающим поцелуем.
Его руки находят мою попку и сжимают ее, затем перемещаются на заднюю поверхность бедер, и он поднимает меня на руки. Я шумно выдыхаю, когда он укладывает меня на заднее сиденье «Мерседеса». Я снова открыта для него, и мой живот вздрагивает от желания.
«Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я буду тебя трахать, и мне нужно видеть эти восхитительные сиськи».
«Ты слишком много говоришь».
Усмехаясь, он расстегивает ремень и расстегивается сам, затем спускает штаны.
Я тяжело сглатываю, когда вижу его член. Конечно, он огромный и толстый. Видимо, это соответствует его гигантскому эго.
«Не смотри так испуганно. Обещаю, тебе понравится».
«Заставь меня поверить в это», – дразню я.
В ответ он накрывает меня своим телом, его эрекция поглаживает мои складки, и от его прикосновений меня охватывает жар. Я стону, адреналин бурлит во мне еще до того, как он входит в меня.
Вот как отчаянно он меня заводит. Он захватывает каждый дюйм моего пространства, оставляя меня бессильной перед ним.
Он опускает голову и посасывает покрытый мурашками сосок, толкаясь в меня. Я стону, мое тело напрягается. Ладно, я знала, что он большой, но, черт возьми, мне приходится прилагать некоторые усилия, чтобы заставить его поместиться.
Мои глаза встречаются с его глазами, когда он резко отпускает мой сосок. «Просто дыши. Впусти меня, Ева».
Выдыхая, позволяя мышцам расслабиться, он входит в меня, толкается, заполняя меня. Я требовала боли, и он растягивает меня до предела.
Пальцы впиваются в его руки, и я прижимаюсь к нему, пока он входит и выходит из меня, сначала медленно, но потом находит свой ритм. Я приподнимаю бедра, чтобы облегчить доступ. Но его темп нарастает, он входит в меня, и с каждым толчком я вскрикиваю. Мое тело раскачивается взад-вперед от напряжения.
Все в том, как он трахается, – собственническое и первобытное. Прежде чем я успеваю перевести дыхание, он вколачивается в меня, сотрясая всю чертову машину.
Теперь нет никакого ритма, просто безумный трах, в котором он то ускоряется, то замедляется и берет меня еще сильнее. Он трахает меня яростно, как будто от этого зависит его жизнь.
Между нами разгорается огонь, такой, который поглощает меня и обещает никогда не отпускать.
Он никогда не кончает, давая мне все, чего я жажду. Завтра у меня будут болеть ноги. Я уже чувствую это, но мне все равно. «Мне это чертовски нравится», – простонала я, мое тело напряглось. От того, как он не проявляет милосердия, как наши тела шлепаются друг о друга, мой мозг затуманивается.
Он хитро ухмыляется и внезапно вырывается.
«Эй, тебе лучше не заниматься этим дерьмом и не кончать, иначе я тебя выслежу».
Его смех – музыка для моих ушей, и он берет меня за руку, чтобы вывести из машины. «Обещаю тебе, милая, я никуда не уеду. Я просто уже близко, и мне нужно быть готовым».
«Готовым?»
«Нагнись для меня. Руки на багажнике». Он разворачивает меня и шлепает по заднице.
Я стону от этого ощущения. И да, я знаю, что поступила совершенно неправильно, просто следуя его указаниям и позволяя ему командовать мной. Может, я просто слишком возбуждена, слишком потеряна, чтобы отказать Кассиусу. Даже когда он и короли обещают мне только тьму, я все равно сдаюсь.
Наклонившись вперед и упершись руками в багажник машины, я раздвигаю ноги.
«Хорошая девочка». Он подходит ко мне сзади и задирает остатки платья до талии. Его член мгновенно оказывается напротив моей киски, и он всаживается в меня. На этот раз нет никаких предварительных ласк, он просто настойчиво требует меня, вбиваясь в меня.
"Я собираюсь уничтожить тебя для любого другого. Так же, как ты погубила меня», – рычит он.
Моя попытка ответить выливается в стоны, а он вонзается в меня быстрее и сильнее. Моя грудь навсегда останется вмятой в эту машину от того, как он меня трахает. Я едва могу держать себя в руках. Я дрожу, когда мой второй оргазм накатывает на меня так же быстро.
Он разрывает меня на куски. Я кричу, прижимаясь всем телом к машине.
Кассиус завывает, и я чувствую, как его член дергается внутри меня. Он мгновенно вырывается и забирается на заднее сиденье «Мерседеса».
Он рычит, как медведь, и ласкает свой член, взрываясь по всей обивке из тонкой кожи.
Едва переведя дыхание и все еще находясь под кайфом, я прислоняюсь к заднему сиденью машины, изумленно глядя на него. Этот парень – мстительный ублюдок.
«Дмитрий собирается убить тебя». бормочу я, стягивая разорванное платье на груди, мои ноги шатаются.
Он разражается хохотом. «Да кому какое дело? Я его точно не боюсь».
«Ты социопат», – говорю я.
Он оглядывается на меня через плечо, его лицо искажено, так как он все еще эякулирует по всей внутренней поверхности машины. Закончив, он поправляет штаны и трет нос тыльной стороной ладони. Это напоминает мне о наркотиках, и я хмурюсь.
Затем Кассиус делает самую неожиданную вещь. Он подходит ко мне и нежно прикасается к моему лицу. Он проводит губами по моим губам в легком поцелуе. «Ты должна знать, Ева, что, живя на Земле, я экспериментировал с довольно сильными наркотиками, но ты для меня – самая смертоносная вещь».
Мое дыхание учащается, потому что я знаю, что он подразумевает каждое слово, и я чувствую знакомый толчок в груди, что он повлиял на меня больше, чем я хочу себе признаться. Но это так или иначе обернется против меня. Я знаю, что так и будет.
Я имею в виду, что только что занималась сексом на заднем сиденье машины русского Кингпина с ненормальным демоном, который затем заляпал кожаные сиденья салона нелепым количеством спермы.
Если это не обернется и не укусит меня за задницу, то я не знаю, что будет.
ГЛАВА 22
ЕВА
Сидя за дружеским ужином с двумя королями, я словно попала в чертово альтернативное измерение. Прошел день после аукциона, и все время пролетело как в тумане.
Я все еще чувствую себя не в своей тарелке от всего этого. Внимание, траханье пальцами Нокса, моя попытка сбежать…
А может, это последствия наркотиков, которые Кассиус заставил меня попробовать из его рта, или… от секса. Кто скажет?
Эти люди – убийцы, убийцы, убийцы… но я нахожу их неотразимыми, даже зная обо всем, что они сделали. Я начинаю думать, что у меня есть желание смерти или что-то в этом роде.
Сейчас Кассиус и Дракон сидят напротив меня за столом и запихивают еду в рот, как обычные мужчины за обычным ужином. Однако это совсем не нормально. Это полный пиздец.
Они опасны и ведут себя так, будто китайская еда на вынос – это вопрос жизни и смерти.
А еще они молчат как могила, что кажется еще хуже.
Никто не хочет говорить об аукционе. Кассиус не хочет говорить о том, что между нами произошло, по крайней мере, в присутствии Дракона. Мне становится интересно, знает ли он, что произошло между мной и Кассиусом, или это должно быть секретом.
Дракон, кажется, становится раздражительным, когда дело касается меня, но Кассиус ничего не говорил мне о том, чтобы я не позволяла ему узнать об этом.
Ненавижу, когда меня оставляют в неведении.
Дверь захлопывается, и я чувствую, как она хлопает, дергаясь на своем месте. Через несколько мгновений в комнату врывается Нокс. Мое сердце подпрыгивает до самого горла. Он сильно потрепан, окровавлен и покрыт синяками.
Он хватает стул рядом с моим и с визгом тащит его по полу, затем садится и тянется к коробке с курицей и брокколи.
Неужели… никто не спросит, что с ним случилось? Я обвожу взглядом стол, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вытаращить глаза, но никто из остальных королей даже не поднимает глаз на Нокса.
Наверное, это обычный обеденный этикет, – решаю я. Не уверена, что когда-нибудь привыкну к нему.
Да и не хочу привыкать. Я хочу выбраться из этого, и чем больше времени проходит, тем больше я понимаю… что выхода может и не быть.
Это может быть моей жизнью до тех пор, пока они не решат, что с этим покончено.
Кровь сочится из раны на лице Нокса, практически капая ему в еду. Он не отрывает взгляда от еды, палочки в его массивных руках похожи на сучья.
Мои трусики все еще у него.
Я знаю, потому что на нем все еще смокинг с аукциона – теперь порванный и окровавленный – и время от времени я замечаю, как он тянется к карману, где, как я знаю, он их спрятал.
В животе у меня вспыхивает жар.
Какая же я шлюха.
Раздается стук, и мы все четверо поворачиваемся к входу в кухню, где с напряженной улыбкой стоит красивая молодая женщина в юбке-карандаше и скромной блузке. Высокая и худая, с вьющимися темными волосами, она выглядит так чертовски невинно, что я думаю, не забрела ли она сюда, в логово королей, случайно.
Пока она не проходит дальше в комнату и не кладет стопку манильских папок на стол между мужчинами.
«Простите, что так поздно, – начинает она, ее голос мягок и бессодержателен. «У меня есть бумаги, которые вы хотели…»
Дракон выхватывает их и просматривает все пометки на лицевой стороне.
«Я виновата…» – пробормотала она, глубокомысленно нахмурившись. «Прости».
Я даже не знаю, кто эта девушка, но в сердце закрадывается сочувствие к ней.
«Привет, как тебя зовут?» спрашиваю я, мягко улыбаясь ей. «Я не видела тебя здесь раньше».
«Это Талия», – говорит Кассиус, прежде чем она успевает ответить. «Она наш личный помощник».
Забрав все папки, Дракон щелкает пальцами для двух других королей, и они втроем, словно тени, выходят из комнаты, следуя за Драконом.
И оставляют меня наедине с Талией.
Она, похоже, должна оставаться здесь до тех пор, пока ее не отпустят, и смотрит на свои туфли, отчего я чувствую себя крайне неловко.
Я улыбаюсь ей, потому что она немного напоминает мне Мерси. Робкая, безропотная.
«Не хочешь присесть и присоединиться ко мне?» Я жестом указываю на свободное место по другую сторону от меня, стараясь не замечать кровавого следа, оставленного Ноксом.
Талия качает головой и говорит: «Королям не понравится, если я буду есть их еду. У них строгие правила».
Ого, девушка даже есть не может ? Это просто ужасно.
«Мне все равно». Я разразилась смехом, увидев ужас на ее лице. Наверное, она тоже думает, не сошла ли я с ума.
Жаль, что у меня нет для нее ответа.
«Ты… говоришь так, будто они дали тебе власть», – заикается Талия.
Я пожимаю плечами. «В некотором роде. А если и не дали, то для меня это не имеет значения. У меня более чем достаточно еды, и я не смогу съесть все сама. Похоже, ты не откажешься, так что прошу тебя. Присоединяйтесь ко мне».
Мне тоже не помешает компания, хотя я держу эту мысль при себе. Если короли оставили меня наедине со своим помощником, то им лучше быть готовыми к тому, что у меня появятся друзья. И точка.
Я дружелюбный человек, потому что это всегда было необходимо. И нравится мне это или нет, но я скучаю по «Колыбели Кэт». Я безумно скучаю по девочкам.
По крайней мере, я, кажется, убедила Талию сесть, и она присоединяется ко мне за столом. Она слегка краснеет, когда я подтаскиваю тарелку и выкладываю перед ней еду. Вместо этого я одариваю ее легкой улыбкой. Той самой, которую я тщательно культивировал, чтобы располагать людей к себе.
«Как долго ты работаешь на королей?» спрашиваю я.
Она напрягается при упоминании о них, что мне кажется странным, но в конце концов расслабляется настолько, что некоторые морщинки вокруг ее рта разглаживаются. «Около пяти лет. Не так уж и долго».
Недолго? Она что, издевается надо мной? «Эй, я должна похвалить тебя за это», – говорю я ей. «Нужно иметь стальной позвоночник, чтобы справиться с ними».
И вот так у меня пропал аппетит. Но наблюдение за тем, как Талия ест, немного ослабляет напряжение внутри меня.
«Расскажи мне об этом», – шепчет она. «Я начала сразу после колледжа. Нужны были деньги, чтобы расплатиться с кредитами».
«У них есть деньги, чтобы хорошо платить тебе за то, что ты делаешь. И ты этого заслуживаешь. Я бы не хотела быть у них на побегушках».
Нет, я просто нахожусь в их власти совсем по-другому. А может, и нет. Возможно, обязанности личного помощника Талии распространялись и на другие виды деятельности. Я сужаю глаза, оценивая ее, сканируя от макушки до потертых кончиков ее «Олл-Старз».
Должно быть, я немного сумасшедшая, чем мне показалось на первый взгляд. Потому что мысль о том, что эта кроткая женщина с выразительными голубыми глазами лежит под одним из «Королей», а ее волосы рассыпаются по подушке, приводит меня в ярость.
Но только слегка. Так что, возможно, для меня еще есть надежда.
«Через некоторое время ты привыкнешь», – говорит она мне. На этот раз ее улыбка немного теплее.
До сегодняшнего дня я не видела и намека на нее в этом месте.
«Привыкнешь?» спрашиваю я.
«Да. Ты учишься просто не высовываться и уступать. Это делает всех счастливыми. Это эффективно», – заканчивает она.
«Дорогая, нет». Ничто так не злит меня, как женщина, склонившаяся перед мужчиной без сопротивления.
Может, Талия и хороша в своем деле, но в ней нет искры. Интересно, если она всегда была такой, или парни погасили ее за годы работы?
«Ты должна постоять за себя. Ты можешь выполнять свою работу, пока придерживаешься своих убеждений. Главное – уважать себя», – продолжаю я. Я отбрасываю палочки в сторону, как будто это как-то поможет мне донести свою точку зрения.
«Ты на их стороне», – настаивает она, наклоняясь ближе. «Для тебя все по-другому».
Теперь я откровенно смеюсь, потому что бедняжка даже не подозревает об этом. «Я определенно не на их стороне. Я пытаюсь вырваться из этого места с тех пор, как они меня сюда привезли. Но я знаю, что такое мужчины, и знаю, что нужно быть сильной, чтобы выполнять свою работу». Боже, а я знаю. «Люди будут пытаться пройтись по тебе, и если ты им это позволишь, то это никогда не закончится».
«Я ценю то, что ты пытаешься сделать». Ее голос понижается на октаву. Неужели она боится, что ее подслушают?
Признаться, Дракон, похоже, обладает довольно чутким слухом. Пусть войдет и отшлепает меня. Посмотрим, что я сделаю, если он попытается.
Скорее всего, я прогнусь и приму это как чемпион, и это я оставлю при себе.
«Они не такие уж плохие», – настаивает Талия. Ее пальцы крепко сжимают палочки для еды. «На самом деле они могут быть вполне приличными».
Я насмехаюсь и говорю: «Да ладно. Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что они добропорядочные граждане? Я здесь уже несколько дней, и я видела вещи, которые нанесли мне шрамы. После пяти лет ты наверняка готова обесцветить свои глаза».
Ее смех – желанная вещь. О да, она определенно напоминает мне Мерси. Иногда человеку требуется немного времени, чтобы согреться. Иногда люди просто сближаются. Я могу сказать, что если бы у нас было еще немного времени, мы бы стали близкими подругами.
«Бывали и сумасшедшие времена». Она выдохнула. «Некоторые сумасшедшие вещи».
Я наклоняюсь вперед, положив подбородок на ладонь. Классика – это еще одна техника осанки.
В конце концов, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого из королей нет рядом, она придвигается ближе. «Кассиус попал в реабилитационную клинику. От наркотической зависимости», – шепчет она.
Я видела это воочию. «Я верю в это», – шепчу я в ответ.
«В итоге он стал встречаться со своим тренером. Это длилось всего несколько месяцев». Талия прерывается, качая головой, пока волосы не падают ей на лицо. «Я не знаю точно, что произошло, но он убил ее».
Внутри меня открывается холодная пустота. «Что он?»
«Он убил ее, и мне пришлось убирать тело».
Это не та сплетня, которую я ожидала услышать. Никогда в своих самых смелых мечтах я не думала, что Талия способна спрятать тело. Я не то чтобы хорошо ее знаю, но она худенькая и неказистая. А теперь она соучастница убийства?
«Вот почему ты остаешься здесь», – удается мне вымолвить. «У них есть на тебя компромат, и они шантажируют тебя, чтобы ты выполняла их грязную работу».
А если у них есть она, значит, есть и другие люди, готовые сделать то же самое. Позаботятся ли они о моем теле, когда короли покончат со мной?
Остается только гадать.
Я должна позаботиться о том, чтобы выбраться отсюда до того, как мы до этого дойдем.
Неплохо было бы привлечь на свою сторону и Талию, если мне понадобится ее помощь в побеге. Хотя с клеймом на бедре я не уверена, что мне это удастся. Короли будут выслеживать меня, куда бы я ни пошла.
Я натягиваю на лицо ухмылку, чтобы успокоить Талию после моей вспышки. Она и так выглядит виноватой в том, что слишком много рассказала. Ей не нужно мое осуждение. Рискнув, я похлопываю ее по плечу – небольшой жест, выражающий уверенность.
«Все в порядке», – мягко говорю я. «У тебя не было выбора. Ты должна была следовать их приказу».
Потому что я очень сомневаюсь, что они спрашивали.
На ее лице вспыхивает облегчение, но тут же угасает, когда возвращается Дракон. Он с рычанием отпускает ее, провожая взглядом, когда она, не попрощавшись, выбегает из-за стола и покидает комнату.
«Ты». Он указывает на меня, и моя кровь холодеет.
«Что тебе нужно? Она была голодна», – бросаю я.
Тогда он произносит мою самую любимую фразу. «Нам нужно поговорить».
ГЛАВА 23
ДРАКОН
Мне не нравилось оставлять Талию и Еву вдвоем, но нам нужно было обсудить то, что обнаружила Талия. Я слышал их разговор, но их голоса были понижены до октавы, которую я не мог расслышать. О чем они говорили? Что бы это ни было, как только я вхожу в комнату, они обе выглядят чертовски виноватыми.
Особенно Ева.
Я знаю, что она не хочет здесь находиться; она ясно дала это понять и воспользуется любым предлогом, чтобы выбраться. Но Талия лучше знает, как разгласить наши секреты.
Однако неловкое сгорбление ее плеч и то, как дергаются ее пальцы, заставляют меня пристально смотреть на нее. Я рычу и дергаю подбородком в сторону двери, давая ей понять, чтобы она уходила. Наш ассистент выбегает с негромким писком, оставляя меня наедине с Евой.
«Нам нужно поговорить, – говорю я, указывая на нее. Мы договорились, что именно я расскажу Еве правду. Хотя Кассиус выглядел так, будто собирался ударить меня, а Нокс просто продолжал вскидывать свой Клинок Мортема с выражением лица, призывающим к моей смерти.
Но мне было плевать. Я – гребаный Апекс, так что Кассиус и Нокс отправились готовиться к завтрашнему дню.
«Почему? Потому что я заключенная, я не могу завести друзей?» – огрызнулась она.
«С чего ты взяла, что ты заключенная?» спрашиваю я тоном, призванным вывести ее из себя.
Она меня ненавидит. Я знаю, и если бы роли поменялись местами… Я с содроганием думаю, что бы я сделал.
Ева встает из-за стола и пересекает комнату в мою сторону с вытянутым пальцем, словно она действительно может причинить мне физический вред. Ее губы сжаты в жесткую линию. И я знаю, на что способны эти губы. Я знаю, как приятно они обхватывают мой член, и, несмотря на то, что завтра мне нужно встретиться с Пиками, чтобы попасть к Кэт, и на то, что я видел в той папке от Талии, мой взгляд становится горячим.
«В чем дело, малышка?» Мне чертовски нравится на нее давить. «Тебе не нравится еда?»
«Дело не в еде, и ты это знаешь, Дракон. Дело в том, что ты и остальные удерживаете меня здесь против моей воли. Отпусти меня».
Я выдергиваю руку и хватаю ее за горло, отводя назад, пока она не упирается в кухонный стол. Ее руки обхватывают мое запястье, когти впиваются в кожу и пускают кровь.
«Ты хоть понимаешь, в какие неприятности ты попала? Ты знаешь, что я пытаюсь сделать, чтобы сохранить тебе жизнь? Чтобы ты не оказалась с пальцем или головой в коробке?»
Ева покачала головой, задыхаясь. «Мне плевать. Я никогда не просила об этом. Я просто хотела жить на своих условиях и танцевать. Но вы, мудаки… это не имеет значения», – разочарованно говорит она, когда ее запах проникает в мои легкие.
Я придвигаюсь к ней ближе, отпускаю ее шею и наклоняюсь, чтобы провести носом вдоль линии ее челюсти к уху. «Что еще?» спрашиваю я.
По ее участившемуся дыханию и по тому, как она двигается, я понимаю, что она возбуждена, даже если ненавидит меня. Я могу читать ее тело. Чувствую ее возбуждение, когда мы остаемся наедине.
«Ты весь такой властный и нелепый, психопат. Ты все контролируешь, самовлюбленный, заносчивый…"
Я резко отступаю назад, нуждаясь в дистанции. И она хватается за край стола, чтобы удержать равновесие, ее глаза расширились.
«Продолжай», – призываю я, пытаясь сохранить контроль над собой.
С того дня, как я изменился на ее глазах, я старался быть лучше. Когда я спросил ее, все ли в порядке, когда мы вернулись в пентхаус, она просто кивнула и ушла в свою комнату. Я знал, что облажался, но решил, что лучше дать ей свободу. Если бы я подтолкнул ее к разговору, когда она была так потрясена, все стало бы еще хуже. Тем более что я не умею говорить о… чувствах и прочем дерьме.
Я должен был защитить ее от Пиков. Это была моя цель, и я сделал то, что должен был сделать, чтобы сохранить ей жизнь. По крайней мере, она не осуждала меня за мое прошлое или изменения.
Но все же.
Но я уверен, что это случится.
«Я хочу выйти за эту дверь и никогда больше не видеть никого из вас».
На этот раз, когда я смотрю в ее изумрудные глаза, которые ничего не скрывают, я вижу правду.
Черт. Она говорит серьезно.
И это приводит меня в ярость.
После всех неприятностей, через которые мы прошли ради нее, чтобы защитить ее… Потеря сделки с «Кобра Страйк», наше шаткое положение с Повелителями Ночи… Она все еще неблагодарна, как всегда.
Если бы Саксон был здесь…
Я делаю паузу, думая о своем старом друге, и знакомый привкус печали и вины возвращается. Я гнал от себя воспоминания о нем именно по этой причине, но, когда Ева здесь, я не могу не задаться вопросом, как бы он поступил, если бы был жив и встретил ее.
Зная его, он, вероятно, сказал бы мне вытащить голову из задницы и признаться себе, что мне нравится, что она здесь, с нами. Даже если она иногда раздражает, я хочу, чтобы она осталась.
А потом он стал бы без устали дразнить меня за это. Вот ублюдок.
Но теперь все это не имеет значения, потому что он мертв и никогда не вернется.
Я подвел его. И я пообещал себе, что не подведу и Еву.
Поэтому, когда она смотрит на меня с таким презрением и хочет уйти, я вспыхиваю. Почему она не видит, что я делаю это для нее? Я не понимаю.
Может, ей просто наплевать?
«Ладно», – выдавливаю я из себя и тянусь к ней. Она пытается отодвинуться, но я быстрее. «Пойдем».
«Я не имела в виду…» – начинает она.
Мне плевать, что она имела в виду, потому что, как только гнев поднимается, я не запихиваю его обратно в маленькую коробочку. Мой обычно тугой поводок контроля обрывается, и я тащу ее за собой к одному из окон гостиной. Со всей силы я дважды бью по нему кулаком, и стекло разбивается вдребезги, перекрывая звук ее резкого вдоха.
Но я еще не закончил.
Ева визжит и борется с моей хваткой, когда я вытаскиваю ее в окно вместе с собой. Свободное падение.
Она кричит так, будто я собираюсь убить ее, а не пытаюсь доказать свою правоту.
Хотя, может, и стоило бы. Так было бы проще.
Прямо перед тем, как мы падаем на землю, я частично смещаюсь, и мои крылья раскрываются. И я ловлю восходящий поток, взмывая над зданиями и прижимая ее вес к своей груди.
Бедная Ева. Она дрожит, ее руки и ноги крепко обхватывают мое тело. Ее голова прижата к моей груди, а крики превратились в тихое хныканье ужаса в глубине ее горла. Наверное, она боится высоты, а может, того, что я отпущу ее.
«Ты хочешь свободы?» спрашиваю я, приближая свой рот к ее уху, чтобы она могла слышать меня над порывами ветра. «Вот. Это то, что я могу тебе предложить».
Я не уверен, что Кассиус и Нокс относятся к ней иначе, чем с любопытством… Нет, это ложь. Я знаю. Я знаю, что мы трое – собственнические ублюдки, и только наша потребность друг в друге удерживает нас от того, чтобы разорвать остальных в клочья ради того, чтобы заполучить ее.
Эту стройную белокурую лисицу.
Мы хотим ее. Поэтому для нее нет свободы, кроме той, что мы можем позволить. Когда я поднимаю ее выше над горизонтом Андовер-Сити, я надеюсь, что это доказывает эту мысль.
Она в нашей власти, но мы обеспечим ее безопасность. Если она нам позволит.
В конце концов я откидываю голову назад, чтобы посмотреть на нее, и, к моему удивлению, она смотрит на меня. На этот раз я не могу прочитать ее лицо. По какой-то причине она изучает меня, и скулить перестала.
Не знаю точно, почему, но меня это задевает.
Поэтому вместо этого я ухмыляюсь ей. «Видишь что-то, что тебе нравится?»
Она переключает внимание на мои крылья. «Ты когда-нибудь трахался вот так?»
Я… ладно, это совсем не то, что я ожидал от нее услышать. На долгий миг я потерял дар речи. «Трахался как дракон? Не могу сказать, что трахался. Трахался на большой высоте? Почему ты хочешь это знать?»
Когда я сказал ей, что нам нужно поговорить, я имел в виду совсем не это. Это даже не близко к тому, о чем я хотел вынести ей мозг. И все же мы здесь, летим над городом. Ночное небо открыто и бесконечно, прохладный ветер обнимает нас, и мы говорим о трахе.
Я никогда не собирался ее целовать. Это желание охватило меня за мгновение до того, как я прижался к ее губам, проглотив все, что она хотела сказать. Вероятно, это не то, что я хотел бы услышать, или просто дополнительные вопросы для меня.
Не хочу признавать, но мне нравится ее вкус. Я провожу языком по ее языку в тот же момент, когда взмахиваю крыльями, чтобы мы оба оказались в вертикальном положении. Так мне легче прокладывать путь по ее шее к великолепным сиськам.
Она отцепляет одну из своих рук от моей шеи и проводит рукой по позвоночнику, чтобы найти мягкое место под моими крыльями, разминая гребень, где кожа встречается с кожистой шкурой.
«Еще», – простонал я ей в губы.
В этой женщине есть что-то, чему я не могу сопротивляться, и я никогда не чувствовал этого так жестоко, так интенсивно, как сейчас. Я целую ее шею, возвращаясь к уху. Мне нравится, как она дрожит от желания, продолжая массировать то место возле моих крыльев.
Ева поворачивает голову, чтобы поймать мои губы, и кажется, что высота больше не беспокоит ее. Она скрывает, если это так.
Нет, она забрала власть у меня так, как может только она, двигая бедрами по твердой линии моего члена в брюках.
Она знает, как выцедить из моего тела каждую молекулу воздуха, прежде чем я успею осознать, что подчинился ей.
Я углубляю наш поцелуй, и ее губы расступаются для моего языка.
«Больше никаких ожиданий». Мои слова звучат как рык. «Ты моя. Моя.»
«Иди на хуй», – кусается она в ответ. Затем эта соблазнительница прижимается ко мне бедрами, и я практически разрыдался от желания обладать ею. Физически. Немедленно.
Я срываю с нее платье, а затем и нижнее белье, и ткани разлетаются от нас по ветру. В моих объятиях остается ее абсолютно голая задница. Моя ухмылка становится злой, чем дольше я смотрю на нее.
Мурашки украшают ее кремовую кожу, а ее непокорность переходит в стон, когда я провожу пальцами по ее покрытой мурашками плоти, останавливаясь на ее затвердевших сосках. Мой член напрягается, особенно когда она прижимается ко мне. Я практически чувствую, как ее влажная киска теребит мой член, заставляя нас обоих сходить с ума от желания обладать друг другом.
«Я ненавижу тебя, Дракон», – бормочет она сквозь поцелуи. Она поспешно расстегивает мою молнию, пока я крепко обнимаю ее, а мои крылья держат нас в воздухе и безопасности. «Я чертовски ненавижу тебя, твоих королей и все, что с тобой связано».
Меня это устраивает. Злобный, ненавистный секс – мой любимый вид.
Как только она спустила мои штаны, мой член находит ее вход, и я вхожу в нее. Ее позвоночник выгибается, когда я двигаюсь внутри нее. Единственный звук, который она издает, – это придушенный вздох от такого вторжения. Так и должно быть.
Я смотрю в ее зеленые глаза, погружаясь в нее на всю глубину, прежде чем начать свой жестокий ритм. Я поглощен ею. Потребность выжечь ее внутренности.
Я знаю, что она видит, как во мне горит дракон, пока я трахаю ее, но ни одному из нас нет до этого дела.
Ее глаза пылают, поскольку желание между нами продолжает расти. Ее ногти впиваются в мои плечи и спину, пуская кровь, ставя на мне клеймо. Я наклоняюсь, чтобы укусить ее и удержать на месте, пока я набираю ритм. Я проникаю глубже и заставляю ее дышать с каждым толчком. Но я хочу от нее большего, поэтому, просунув руку между нами, нащупываю большим пальцем ее клитор и медленно растираю круги, пока ее хрипы не переходят в стоны удовольствия.
Она моя, хочу владеть ею, брать, подчинять своей воле.
И пока что я сдерживаюсь. Она на грани разрядки, и я чувствую, как напрягается мое тело, как сжимаются мои яйца.
Вхожу в нее. Целую ее жестко, напористо, и сжимаю ее клитор. Она взрывается в моих объятиях, и, черт возьми, я хочу дать ей гораздо больше.
Она еще более ошеломляет, когда кончает сама: голова откинута назад, рот открыт, а тело содрогается в экстазе.
Я теряюсь, глядя, как она теряет контроль над собой, и чувствую, как нарастает моя кульминация, пропуская электрические импульсы по позвоночнику и прямо в яйца. Я рычу, когда оргазм прорывается через меня, и сильно, до упора, вхожу в нее. Я пульсирую, когда она вздрагивает в моих руках, заливая ее своим семенем.
Ее сладкая киска сжимает меня, жадно всасывая все, что я могу предложить, глотая мою сперму. Она заливает ее, а мой член набухает, растягивая ее, доставляя мне неослабевающее удовольствие.
Ее голова запрокидывается вперед, глаза расширяются, в них полыхает зеленый свет. «Что я чувствую?» – выдыхает она, ее тело все еще содрогается. Она стонет, чувствуя, как мой бугристый член упирается в ее сладкую пизду.
Я с трудом подбираю слова. Ярость свербит в моей груди, когда я продолжаю изливать в нее свое семя.
Я рычу, теряя себя в пламени белого жара, бушующего во мне, и могу сказать, что мое желание влияет и на нее. Ее глаза расширяются, стоны вырываются изо рта, когда она выгибает позвоночник от поднимающихся в ней ощущений.
Это первобытный, животный трах и влечение. Мое тело требует ее, и она еще не знает этого, но сейчас ей нужно только то, что я могу ей дать. И после этого она будет умолять меня о большем.
Мои крылья бьются вокруг нас, удерживая нас в воздухе, и этот момент – все.
Она все еще смотрит на меня, совершенно ошеломленная и растерянная.
Я наклоняюсь ближе и облизываю изгиб ее шеи, вдыхая ее пьянящий аромат – чистого секса.
Я мог бы трахать ее часами. Доводить ее до оргазма за оргазмом.
«Дракон», – стонет она, слегка взволнованная моим именем.
«Все в порядке», – заверяю я ее. «То, что ты чувствуешь, – это мой член, который втягивается в тебя. Я завязываю узлы, когда трахаюсь. Это первобытный инстинкт, когда мой внутренний зверь хочет, чтобы мое семя залило твое лоно. И если бы ты была перевертышем, как я, и наши тела были бы совместимы, это обеспечило бы тебе вынашивание моего ребенка».
