Текст книги "Милые шалости, или Под прицелом (СИ)"

Автор книги: Мила Совушкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Костя

Прошло уже два дня, а моя девочка всё время ходит как в воду опущенная и я не знаю, с какой стороны лучше подступиться. Предполагаю, что для женщины тема изнасилования нелегка, но вот как преодолеть этот барьер не представляю. Вижу её натянутую улыбку и все внутри перекручивается. А ещё совсем боюсь отпускать куда-либо одну.

– Тук-тук.

Она стучится и тут же озвучивает. Рыжие пряди небрежно заколоты наверх, объёмная грудь надёжно прикрыта моей безразмерной майкой. Оля сегодня чудо как хороша.

– Присмотришь за гречкой? Вспотела, жуть.

Это она, конечно, преувеличивает, как и всегда. Но я всё равно встаю и послушно иду на кухню, чтобы проверить наш обед. В прошлый раз каша пахла дымом. Олины потуги на кухни ещё слишком скромны. В нашей маленькой семье готовлю именно, Оля спец пока только по гарнирам и всегда комплексует по этому поводу. Почему – не понятно.

Дверь в ванну хлопнула, а я подлил воды в кастрюлю. С большим бы удовольствием потёр одну очаровательную спинку, но разговор на эту тему у нас состоялся ещё в первый же день после переезда. Оля не потрудилась взять с собой никаких вещей и мы зарулили в магазин. Около полок со всякими женскими штучками-дрючками я немного приотстал, чтобы не смущать мою барменшу. Она этого и не заметила: крутила в руках какой-то пузырёк, витая где-то далеко в своих мыслях. Я не собирался позволить ей утонуть в пучине болезненных воспоминаний и подошёл ближе.

– Ммм, с запахом спелой дыни. Вот смотрю я на твою грудь и понимаю, что с запахом ты угадала.

Ляпнул первое, что пришло в голову. Не слишком удачно и не совсем в тему, но, как говориться, что на уме… Я хотел её. Любую. Огорчённую, потерянную, сбитую с толку. После Антона это чувство усилилось в сто крат. Мне хотелось стереть любые воспоминания чужого мужчины с её тела. Но мы цивилизованные люби, а не звери. Свои желания я завуалировал шуткой и уж никак не ожидал, что Олька будет серьёзно обдумывать запах из флакончика.

– Думаешь? Слишком сладкий. Такие ароматы только школьницы носят.

Клянусь, те последующие слова я пробормотал как в забытии. Не думал, что Оля разберёт хоть что-то.

– Я не против тебя в главной роли.

Оля тут же посуровела лицом. Ей не понравилось моё… Чёрт, да это даже за предложение нельзя назвать. Просто мысли в слух. А она, кажется, обиделась. Нахмурилась и нахохлилась вся, как воробушек по весне.

– Сегодня секса не будет.

Я аж руки вверх поднял. Глупый подкат с моей стороны. Глупый и очень грубый.

– Оля, я взрослый мальчик и способен подождать столько, сколько тебе нужно. Это просто слова.

И вот я жду. Слушаю как вода льётся в душе и мучительно хочу присоединиться, но, боюсь, пока она не сделает первый шаг, ничего мне не обломится.

Оля

Я стояла под тёплыми струями душа и наслаждалась простыми радостями цивилизации. Ощущала как каждая мышца моего тела расслабляется под напором ласковых тёплых ручейков. И пусть эта ванна мне не знакома, здесь я ощущала себя на удивление к месту. Не было стеснённости или неловкости. Я могла так простоять сколько угодно, не опасаясь обидеть хозяина. Как будто дома.

Все мои многочисленные свежекупленные баночки еле помещались на единственной полке, но и они удачно вписались в обстановку. Костя был прост в своём наборе джентельмена: мыло и шампунь. Бьюсь об заклад, он понятия не имеет обо всех этих баночках и тюбиках на его единственной полке. Шампунь "Арктическая свежесть" действительно напоминает айсберг среди моих невысоких, но горячо любимых женских секретиков.

Я полюбопытствовала запах этой свежести ещё в самый первый день здесь и в корне не согласна с маркетологами. Это не свежесть, это атас. Запах слишком тяжёл и навязчив, как и во многих других сериях по типу "Морозное дыхание" и "Экстремальная чистота". Как будто чужие дяди в костюмах заботятся и щадят мужскую брутальность.

А я щажу? Прошло только два дня. Костя чрезвычайно нежен, обходителен и на удивление самостоятелен. почти все домашние дела на нём, а я неудел. Не то, что я рвусь на передовую, но зачем мужику женщина, если он привык со всем разбираться сам? Молча поправит, если я где накосячила и только смотрит на меня своими чёрными глазами голодного волка. Облизывается, но близко не подходит и ни намёка на близость.

Хочет меня, а я всё волосатого Антона не могу забыть. В прошлый раз я клин клином вышибала и трахалась с мальчишками без разбору.

– Глупая я дура.

В душе можно признаваться. Рядом никого и вода шумит. Куда я только спешу? Мне нужно хотя бы к запаху мужика привыкнуть, чтоб потом не обломать в ответственный момент.

В дверь постучали.

– Оль, всё хорошо?

– Да-да. Я скоро.

Уже было потянулась к своей "Сочной дыне", когда рука застыла на полпути.

– Мне нужно привыкнуть.

И я взяла в руки мыло, чтобы окончательно раствориться в родном запахе. Что ж. Моя кожа послала меня после такой экзекуции, но не всё ли равно. Нужно быть храброй и самой делать крохотные шаги навстречу, даже если они пока не видны. Теперь, пока я сижу дома и не работаю, самое время собрать себя по кусочкам.

Буквально через пару минут я выпорхнула из распаренной комнаты решительной и обновлённой. Уверенность во мне крепла с каждым шагом, а безразмерная Костина майка ласкала каждый сантиметр влажной кожи. Мой мужчина раскладывал кашу на кухне.

– О, гречка готова?

– Разделишь ли ты со мной пищу Богов?

– Королева отобедает с тобой.

Наш обед был лёгок и незатейлив, как и наши дурашливые разговоры. Я смотрела в глаза этого мускулистого кривляющегося мужчину и улетала от его очаровательных ямочек на щеках. Хорош, гад.

– Костя, я хотела попросить тебя пойти прогуляться на полчасика.

Всю шутливость мигом смело. Интересно, о чём он подумал.

– Не понял.

– Прошу тебя. Просто купи пиццы и не спеши домой. Очень надо.

Оля

Я отослала своего мужика под дурацким предлогом. Смешно кому сказать. Попросила погулять хозяина квартиры где-нибудь пару минут длинною в час. Выдержит ли?

Но я не могла отступить. С тех пор как впервые задумалась в душе о Косте и его интересах.

Я сделала глубокий вздох и разделась. В зеркале видна вся я, как на ладони. Тело сковало непривычное чувство стыда. Нестерпимо хотелось прикрыться или хотя бы зажмуриться, но нет. Я стояла и придирчиво рассматривала своё отражение, приветствуя незнакомку по ту сторону рамы. Или всё же заново вспоминая себя? Не знаю. Я всё ещё та и уже немного другая.

Взвешиваю в руках тяжёлую грудь. Наш теоретик с кафедры ратовал за систематичный и углубленный подход в борьбе с посттравматикой. Что ж. Мои несмелые попытки перевести изучение груди в эротическую плоскость, можно считать первыми маленькими шажками к успеху. С этого дня и далее, я обязана полюбить себя и своё тело заново. Не знаю более действенного способа, чем секс, но и не уверена в своей адекватной реакции на Костю.

Я щипнула себя за сосок и оттянула, как это когда-то делал мой любимый следак. Пальцы не слушались. Я дико смущалась, стоя перед зеркалом и пытаясь пробудить женщину в себе этими несмелыми ласками. Кровь прилила к щекам от нелепости картины, но я не сдавалась. Пощипывала соски и подбадривала себя воспоминаниями любимых рук.

Полюбить себя.

Косте нравится моя грудь. Она прекрасна. Значит я тоже должна восхищаться.

– Мягкая, крупная, нежная, – перечисляла я вслух, поглаживая тёмные соски.

– Волнительная, восхитительная четвёрочка.

Было такое ощущение, что я очутилась на сессии. Я ласкаю себе грудь, а Костя где-то рядом. Внимательно смотрит своими чёрными глазами и не пропускает ни одного движения.

– Соблазнительная. Ты рождена для любви.

Я и сама возбуждалась от таких неуместных параллелей. Кости здесь нет. Каким-то непостижимым образом мой мозг переключился с режима "видеть и наблюдать" в "дрожать от воспоминаний". И я упивалась этими фантазиями с полной самоотдачей. Пальцы увереннее теребили соски и сильно сжимали мою грудь, отчего та ещё взволнованнее поднималась от перехватившего лёгкие вздоха и полустона, полушёпота на выдохе:

– Дааа…

Чувство стыда больше не мешало, а лишь оттеняло моё развратное отражение. Ту незнакомку, которой я ласкала грудь. Себе, иногда действуя чуть грубее, не жалея нежную кожу.

Я так увлеклась, что похотливый полурык-полустон был полной неожиданностью.

– Оля, блядь, какого хуя!

Я замерла. Кости здесь быть не должно было. Я же запирала дверь. Или нет?

Костя

Мне не понравились её бегающие глаза. Я видел, что просьба прогуляться не так проста как кажется. Оля кусает себе губы только когда нервничает. После похищения мой уровень тревожности и так зашкаливал, а сейчас трубил во всю силу «она снова в беде».

Я не хотел её пугать или ещё что-то. После обеда помыл посуду, оделся и спустился вниз на один пролёт. Из квартиры не доносилось ни звука. Я перепроверил, работает ли тревожная кнопка и стал ждать. По лестнице никто и не думал подниматься или спускаться.

– Да что она задумала?

Наконец, в минуты крайнего отчаяния, я активировал через приложение камеру над входной дверью. Ракурс был рассчитан такой, чтобы без помех запечатлеть любого приходящего гостя. Звук я включать побоялся. Комната была почти не видна, только небольшая полоска зеркала позволяла увидеть часть двери в комнату. Как оказалось, этого достаточно. Мои глаза полезли на лоб, когда я понял, что она ласкает свои сиськи.

Стоп-кран сорвало напрочь. Я полетел ко входной двери, за которой как оказалось, томилась неудовлетворённая женщина. Постарался как можно тише открыть входной замок, чтобы не спугнуть откровенный ласки. Со стороны комнаты послышалось довольное "даа", которое заставило дёрнуться член в предвкушении. Ох и заберусь я на тебя сегодня, Оленька. Ох и шалунья. На полусогнутых я крался к вожделенной двери, чтобы увидеть манящую картинку полной и вживую.

Она стояла напротив зеркала, такая порочная и прекрасная. Её напряжённый взгляд не отрывался ни на минуту от пьянищих пышных форм. И Боже ты мой! Она текла. Каким-то звериным чувством я мог уловить аромат возбуждённой женщины даже со своего места. Но если Оле хочется секса, почему просто не попросить? Одно слово и я отжарил бы до дрожащих коленок. В чём проблема? Неужели не хочет?

– Оля, блядь, какого хуя!

Нужно было молчать. Тогда бы она продолжила эти одуряющие движения своими развратными ладошками, но я не мог. Это я, я, должен истязать её крупную четвёрочку. Мои губы хотели втянуть в себя сосок. Да хоть наглаживать его. По боку! Не она, я!

Оля не замечала бури в моём взгляде. Она только растерянно хлопала глазами потихоньку выплывая из волн похоти и разврата. Эту очаровательную головку явно одолевали другие мысли. А потом она снова накинула мою футболку и глазами попросила сесть напротив. Серьёзно? Сейчас поговорить? У меня член в штанах молотком джинсы пробивает, мысли то и дело соскальзывают на то, что под этой самой футболкой нет ничего, кроме голого тела. А она решила лекции мне почитать!

Училка!

– Это не то, что ты подумал.

Серьёзный холодный голос ещё больше вскипятил градус моей неадекватности. Две недели голодовки, а она ещё провоцирует.

– Иди одень трусы, джинсы и водолазку.

– Но…

– И лифон не забудь. Иначе я клянусь, повалю на спину тебя прямо сейчас и задеру тебе ноги. Будешь только повизгивать от удовольствия.

Оля только головой качнула и пошла к шкафу. Виляя бёдрами.

– Чёрт!

Я сжал член прямо через джинсы. Слишком долго без секса. Оля очень рискует не увидеть этого нежного парня, которым я был всё это время.

– Не накидывайся, пожалуйста. Я потому и попросила погулять. Мне пока сложно.

И правда. Моя девочка спряталась за шкафом и сейчас вовсю шуршала одеждой. Её голос за ДСП звучал растерянно. Я однозначно выбил из колеи своим внезапным появлением. Нужно брать себя в руки. Я же взрослый мужик, а не сопливый юнец.

– Оль, я предлагал помощь спеца. Почему нет?

– Излишне. Я знаю как себе помочь.

Она справилась со своими тревогами на удивление быстро. Из-за шкафа Оля выплыла снова уверенной в себе женщиной. Жаль, что от былой похоти не осталось и следа.

– Теория это одно…

Она отвернулась и закусила губу. Оля села намеренно далеко, аж на кровать. Дистанция не случайна и я не решался преодолеть это выверенное ею расстояние между нами. Один лишний взгляд сказал больше, чем тысячи слов. Я понял, почему она уверенна в своих силах. Оля уже была в такой ситуации и вышла из неё победителем.

– Почему не подала заявление?

– Ого. Я думала, это личные данные. Когда успел?

– В самый первый раз, когда отдавал тебе телефон. Ты фигурировала в бытовухе.

Оля кивнула и только пожала плечами. Для неё всё было пройденным этапом, я же словно заново знакомился с человеком.

– Я его подставила. Хотела, чтобы он сел наверняка. Изнасилования сложно доказать.

Вспоминая сухие строчки из дела, можно смело сказать, что этой хитрой бестии с блеском удался её план. Оля фигурировала лишь свидетельницей, все побои снимались с её мамы. Информация скупа и логична, не подкопаешься. Что ж, ещё одно преступление в мою копилку. Укрывательство. Расту.

Меня не злило её прошлое в новом свете, небрежность и безразличие, с которым она говорила о старом, как о досаде. Пережитой и забытой. Мне было неприятно осознавать, что Оля могла скрыть такую важную информацию от меня. Тем более удивительно, как она покорно приняла мои практики, переступив через заскорузлый страх.

– Ты должна была рассказать всё мне, своему Дому, до начала наших сессий. Это важно.

Оля кивнула и подошла ко мне. Я с наслаждением притянул её тело к себе на колени и зарылся носом в волосы. Эта девушка волновала меня. Она никого не может оставить равнодушным.

– Я справлюсь. Просто дай мне время.

– Я не буду наседать, не волнуйся.

Мы так и сидели невообразимо долго на моём кресле, скрываясь в объятиях друг друга. Понятия не имею, о чём думала Оля. Я просто дурел от запаха её волос и с сожалением осознавал, что теперь рука – моя постоянная любовница ещё на неопределённо долгий период времени.

Оля

После того разговора дышать стало легче. Я перестала как натянутая струна ходить по дому. Может и маленький, но прогресс. Я скурпулёзно отмечаю каждый из них. Делаю мысленную пометку о поцелуях, крепких объятиях и правильных словах, которые я говорю каждый день.

Люблю тебя.

Самые правильные слова в моей жизни. Я думаю, мне надо было дорасти до них. Нам с Костей. Мы прошли этот путь вместе: от подстроенной случайной встречи, жаркого, торопливого секса, до крепкой стабильности. Только последние недели я стала понимать зависимость своей мамы от брачной жизни. Жизни за спиной надёжного мужчины. Не могу сказать, что хочу побыстрее офрмиться и распробовать официальность на вкус. Нет. Наверное, мне нужно что-то ещё, чтобы захотеть сменить фамилию. Но теперь я хоть понимаю мамины мотивы с 5 свадьбой.

Ей сейчас тоже не просто. Звонит каждый день. Не нравится ей мой Костя. А как сказала, что переехала к нему, вообще взбесилась.

– И как же вы будете с ним жить?

– Как раньше, но в другой квартире.

Мама злится, но молчит. И я упёрлась, как баран своим витым рогом. Зачем нам жить порознь, если каждый день мой мужчина в шаговой доступности. Я вижу его разным каждый день. Зачем куда-то убегать?

– Мам, не лезь. Нам хорошо вместе.

– Оля, ты такая же упрямая, как твой отец.

Возможно. А ещё такая же трусиха. К ремонту я так и не прикоснулась. Даже обои не выбрала. А квартира просто так стоит пустая. Возможно, скучает по мне и весёленьким денькам, пока я не пропала в моём "коле-с-водкой" и глазами цвета тёмной ночи.

– Я подумываю сдать квартиру в аренду как есть.

– Ты не можешь! О боже, только не говори, что у вас с этим ментом всё настолько серьёзно!

– Формально, ещё как могу. Папа эту квартиру мне завещал. Мама, мы живём вместе. Или что ты думаешь? Сбегу через пару дней?

На этой весёлой ноте я положила трубку. Не могу я так. Зачем переносить свой отрицательный опыт на меня? Костя не нюня, я под стать ему. Почему у нас должно быть всё плохо? Разве два сильных духом человека не могут поладить в рамках одной квартиры?

Костя

Мне категорически не нравилось это дело. Антон не хотел идти на сделку или давать признательные показания. На допросах отмалчивался и не проявлял никакой активности, хотя мы его определили в не самые комфортные условия. Ему грозил пожизненный ад, а он бежал к нему навстречу с улыбкой на губах.

Что тут можно было пропустить? Почему не ищет обходных путей? Что он знает, чтобы выкрутиться?

– Матвей, ну что там?

Коллега чуть притормозил, выходя из своего кабинета.

– Как по маслу. А что?

Действительно. Что я могу предложить? У меня есть только нехорошее предчувствие и ничего существенного. Догадки, основанные на бездействии преступника.

– Есть шанс, что отмажется?

– Без вариантов. Доказательная база железная. Не соскочит.

Слова Матвея не могли унять всего волнения. Я упросил шефа оформить мне официальную встречу с Антоном. Никто и не думал препятствовать этой безумной идее. Более того, Петрович новость воспринял на ура и через каких-то 20 минут заветная бумажка уже была у меня в руках.

Мир сошёл с ума и продолжал смеяться над моей подозрительностью. Я настроился на войну, а мне вынесли все требования с белым флагом. Это ещё одна нестыковка в копилку к моим фобиям.

Всю дорогу до СИЗО сидел как на иголках. Поток жгучей ненависти обжигал мои вены и палил нервы. Руки подрагивали от желания кулаками узнать больше. Если меня кто-то решил наебать, выбил бы всю правду вместе с зубами.

За забором по ту сторону свободы текла совсем другая жизнь. Суровые парни в форме проверили пропуск и выделили сопровождающих. Не могу сказать, что мне было комфортно со свидетелями, но всё же лучше так, чем глупость, которую я мог бы совершить.

Антон сидел на обычном стуле, скованный по рукам и ногам. Он не был измождённый или потерянным. Нет. Не смотря на явные кровоподтёки и прочие прелести жизни, вёл себя бодро и был всем доволен.

– Костя, ты ли это?

Этот вопрос ввёл меня в ступор. Так не выглядит страдающий человек, а Антон определённо должен страдать или хотя бы бояться будущего заключения.

– Что за хуйня, Тоха?

Словно издеваясь, бывший коллега кивнул на стул, приглашая сесть. На этом всё: ни злодейских планов, ни мольбы о помиловании – ничего. Антон просто ухмылялся и взглядом посылал всех и вся в этом мире. А я всё больше нервничал и распалялся. Чудом удалось удержать нейтральное выражение лица.

– Почему не признаешься?

Антон махнул рукой, но взгляд не опускал. Комфортно устроился, гад.

– Костя, ты – заложник системы. Думаешь, за решёткой жизнь заканчивается? Нет. И мы встретимся снова.

Ничего нового. Система стоит не первый день и ломает и не таких. От жерновов правосудия не уйти. Уж если зацепило, пощады не жди.

– Посмотрим, как тебе это удастся в камере.

Я уже выходил, когда этот ненормальный крикнул вдогонку:

– Оле привет.

Если Антон хотел напугать меня, у него это прекрасно получилось. Я сразу же пошёл к начальнику тюрьмы. Он единственный может пролить свет на эту скотскую самоуверенность. Начальник, матёрый мужик с намечающимися залысинами был скуп на слова, но ситуацию пояснил ясно.

– Не думаю, что он надолго к нам. Антон прекрасно владеет информацией производственного характера и к тому же бывший мент. Его уже вербуют местные петухи. Держи ухо востро.

Я искренне поблагодарил этого бесхитростного мужика.

Больше никто не доберётся до моей Оли. Больше никогда. Пусть только сунется.

Оля

Я стояла и бестолково вертела конверт в руках. Такую важную корреспонденцию я получала не впервой, но тело уже подзабыло тот мандраж. Ровно пять минут назад в домофон позвонили и сухо уточнили, живёт ли здесь Полякова Ольга Семёновна. Попросили открыть дверь и подготовить паспорт. Вот так конверт с гербовой печатью и попал мне в руки. По всему выходило, что необходимо срочно явиться в участок для уточнения показаний по известному и набившему мне уже оскомину делу.

Первое, что я делаю, это набираю телефон Кости и ставлю в известность об официальном приглашении на беседу. Мне лично не понятно, зачем связываться с почтой, если можно просто позвонить или передать через сотрудника. Впрочем, им там виднее. Свои подробные показания я давала ещё в больнице. Мама, кстати, была не в восторге, но мешать не осмелилась.

– Давай я тебя заберу. Через сколько подъехать?

– Брось, я на такси. Позвоню, когда выйду.

Хоть и не охотно, но добро я получила. К сожалению, в шкафу ещё было не так много моих вещей. На это был ряд своих закономерных причин, которому я не противилась, потому что и сама боялась уходить надолго от моего громилы. Костя очень неохотно отпускал меня на улицу. О прогулке в одиночку и речи не шло. Слишком боялись потерять друг друга из виду надолго. Провожать моего мужчину на работу – то ещё занятие. Мы можем по долгу не отлипать друг от друга прямо у порога. Целуемся, пока губы не начинают саднить.

Вот так само собой получилось, что необходимость в новом гардеробе отпала. Не куда и не зачем. И вроде дача показаний – не повод для сияния, тем более, что жертва вроде как я. Но я не хотела примерять на себя эту роль всерьёз. Я не бедная затюканная девушка в беде, я сильная личность, способная преодолеть любые препятствия на пути. Тем более сейчас, когда мы снова живём вместе. И хоть в плане секса у нас было глухо и пусто, зато во всём остальном мы вели себя как счастливая парочка. Хотелось не столько покрасоваться, сколько показать людям вокруг, что я справилась, я молодец. Даже если всем плевать на твои достижения. А ещё хотелось, чтобы Костя мной гордился.

Мой герой – мой самый лучший мотиватор. Вот для кого задумывался этот маскарад. Я решила одеть то самое платье для свиданий. Именно благодаря ему Костя смог меня заметить. Я и в этот раз хотела обратить на себя его внимание. Так что на это платье возлагались большие оптимистичные планы. Ещё не секс, но уже однозначно лёгкий флирт.

Я собиралась, как на самое настоящее свидание. Хотелось поддразнить своего мужчину. Чисто по женски подёргать за усы хищника. Хотелось видеть восхищение в глазах незнакомцев, чтобы потешить своё женское эго.

На ногах те же босоножки из тонкой кожи. Интересно, он помнит, как я выглядела в тот раз? Наверное. Может и не столь важно. Я подвела губы розовым блеском и спустилась вниз.

Больше всего хотелось увидеть Костину реакцию на моё преображение из полуголой домашней Я в девушку на выход.