Текст книги "Живые книги"
Автор книги: Мила Иванцова
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
3
Три девушки лет двадцати расстались неподалеку от спуска к станции метро «Контрактовая площадь», как обычно прощаются приятельницы – несколько поцелуйчиков в щечки, затем помахали друг другу руками, разошлись в разные стороны, оглянулись и помахали еще раз. Одна из них спустилась в подземный переход к метро, вторая направилась через площадь в сторону Андреевского спуска, а третья пошла к конечной остановке трамвая метрах в двадцати позади. Эта последняя была невысокого роста крашеной блондинкой с причудливой прической – голову ее обвивали спиралью искусно сплетенные косички, которые заканчивались пушистым асимметричным хвостиком над левым ухом. Одета она была в короткие джинсовые шортики и футболку, едва достигавшую пупка, а обута в белые кроссовки с разноцветными шнурками – салатовым и оранжевым. Маленькая джинсовая сумочка, скорее похожая на большой кошелек, висела на длинной ручке, перекинутой через плечо.
Девушка потопталась с минуту на месте, оглянулась на площадь, куда направилась одна из ее подруг, потом бросила взгляд на спуск к станции метро, развернулась и пошла через трамвайные рельсы на север.
Она всегда точно знала, где в городе находится Днепр, как и то, что течет он с севера на юг. По крайней мере, так это выглядело на карте. Она чувствовала присутствие невидимой за зданиями реки, как кошка чует мышь в темной кладовке. И внутренний ее компас ни разу не обманул. Собственно, она долгое время считала, что другие ориентируются таким же образом, и не раз удивлялась, когда люди не понимали ее объяснений вроде «100 метров на восток» или «два квартала на юг». Наконец, разобравшись, что другие устроены иначе, она оставила свою систему координат только для «внутреннего употребления».
Итак, девушка прошла один квартал в северном направлении и, на всякий случай оглянувшись, свернула направо. То есть – на восток. Она точно знала, что эта не слишком широкая, но прямая, словно прочерченная под линейку, улица вывела бы ее к реке. Но сейчас юная особа имела другую цель.
Звякнул звоночек над дверью, и официантка за барной стойкой напротив входа посмотрела на посетительницу.
– Что-то забыли? – вежливо спросила она, узнав одну из трех девушек, которые минут десять назад вышли из кафе.
– Нет. То есть да, – приблизилась к ней хозяйка причудливой прически и непарных шнурков, – я хотела немного расспросить о вашей акции… Знаете, я, пожалуй, оставлю свои координаты…
– Хотите быть Читателем или Книгой? – сдержанно улыбнулась ей книжница Аня.
– Давай на «ты», а? – махнула рукой посетительница, и обе рассмеялись, потому что были примерно одного возраста и официоз в их общении выглядел довольно странным.
– Давай! Так кем хочешь быть? Кстати, тебя как зовут? Меня Аней.
– Да вижу, что Аня, ты же подписана! – снова засмеялась гостья, но глянула на людей за ближайшим столиком и прикрыла рот ладошкой. При этом жесте Аня женским глазом оценила ее безупречный маникюр.
– Я Женя! Знаешь, я, конечно, могу травить байки, но вряд ли они кого-то очень заинтересуют, поэтому лучше бы сама «почитала» кого-то интересного, или как это у вас называется? – улыбнулась она.
– Еще не знаю, как это будет называться и что из этого получится, – понизила голос Аня, – это хозяин наш, который больше живет в Лондоне, чем здесь, забросил директрисе такую идею, где-то там такое увидел. А мы только начинаем. Хотя народ уже понемногу проявляет интерес – вот даже картотеку Книг составляем. Ой… А ты в курсе, что мы угощаем Книгу кофе, а тебе придется оплатить выбранный ею десерт?
– В курсе, я читала афишу на двери. Это не проблема, если я раз или два в неделю, вместо того чтобы соблазниться пирожным, послушаю интересного человека! – тряхнула головой Женя, и русый хвостик над ее левым ухом весело отреагировал на это движение.
– Что, планируешь с кем-то интересным познакомиться? – подмигнула ей Аня и ловко вытащила из каталога одну карточку. – Вот, смотри, прикольный парень, капэишник, гуцул, – будет целый час травить тебе байки за кофе с пирожным! А может, и дальше чего…
– Этого еще не хватало! Кормить парней за свой счет! И не станет ему поперек горла мое угощение?! – возмутилась Женя.
– Нет, он нормальный, просто откликнулся на нашу рекламу, сказал, что имеет в запасе кучу историй – о Карпатах, о скаутах. И сама бы послушала, так я ж на работе!
– Нет, подруга, у меня другие цели… Мне бы кого-то разумного… С жизненным опытом…
– Ищешь старшего мужчину? Папика? – не сдержала скептического выражения лица Аня. – Так они вряд ли здесь Книгами за угощение станут работать!
– Еще этого мне не хватало! – скривила губы Женя. – Значит, так: я оставлю свои данные, а ты уж мне маякни, если вдруг у вас среди Книг появится какая-то женщина с неслабым жизненным опытом, но не забитая и затоптанная, а из тех, что прошли Крым и Рим и выжили, да еще и вверх идут, а?
– Аааа… Так бы и говорила. Поняла! – кивнула Аня и протянула новой Читательнице открытку-анкету. – Вижу качает тебя жизнь, подруга…
– Да не то чтобы очень качает, но… разговор с умным человеком не помешает!
– Ты гений! – вдруг всплеснула руками Аня. – Одни ходят к гадалкам, другие – к психотерапевтам, неслабые деньги из дому выносят, а ты за пирожное хочешь иметь то же самое! Бомба! Я бы не додумалась!
– Кхе… Собственно, я не совсем так себе это представляла, но… Может, ты немного и права, – пожала плечами Женя. – Ну, тогда я побежала, мне еще на работу надо заскочить, хоть и выходной сегодня, а ты это… Если что – маякуй!
– Хорошо! Договорились! А ты где работаешь?
– В салоне красоты. Администратором.
– Ух ты! Круто!
– Да не очень круто, небольшая парикмахерская в спальном районе, – махнула рукой Женя, – но мастера хорошие.
– Ага, я уже заметила, – подмигнула ей Аня и пошевелила в воздухе пальцами.
Юная администратор хихикнула, карикатурно, как гламурная блондинка, сделала обеими руками «бай!», развернулась и легкой спортивной походкой пошла на выход.
– Это что за странная такая приходила? – спросила книжница Вера, которая как раз спустилась с третьего яруса за заказом.
– Это? Новая Читательница! – улыбнулась Аня и помахала перед своим лицом открыткой-анкетой.
– О! Смотри-ка, а процесс, кажется, пошел. Кто бы мог подумать! Удачный день! Утром военный заходил, потом писательница с французами разговорилась, а теперь еще эта.
– Писательница?! Как же я не подумала! Конечно! Хотя… Может, это и не то, что этой Жене нужно, кто ее знает… – Она оглянулась на Веру, но та уже исчезла за дверью кухни, а неутомимый колокольчик известил о новых посетителях – жаркий майский полдень загонял людей в уютные помещения с кондиционерами.
4
Амалия ехала домой в маршрутке. Сегодня она не испытывала дискомфорта от людей, с которыми судьба свела ее в ограниченном железном пространстве. Может, потому, что это был выходной день и маршрутка не была плотно нафарширована киевлянами и гостями города, которые все одновременно говорят между собой или по мобильному, при этом одни грызут семечки, а другие жуют шаурму с чесночным соусом, которая продается в киоске на конечной… Собственно, в такую компанию она попадала всего несколько раз, да и то, не в силах добраться до места назначения, выходила, чтобы пересидеть час пик где-то в кафе или поймать такси. До недавнего времени она много лет ездила на собственной машине, но жизнь иногда меняется до неузнаваемости… И поломка автомобиля – это, наверное, далеко не самое худшее.
Привычная и почти родная ей Пежуля теперь стояла на платной парковке недалеко от нового жилища Амалии, привезенная туда эвакуатором. После последнего снегопада на нее упала толстая ветка старого развесистого тополя, не выдержав веса обильного мокрого снега. Ветка толщиной в две женские руки разбила лобовое стекло, погнула капот и слегка крышу машины. Счастье, что хозяйка в тот момент не сидела в ней и даже не стояла рядом, а только приближалась к машине. Видимо, кто-то там, «наверху», решил, что пока рано.
Еще долго Амалия видела это, будто в замедленном видеоролике, который раз за разом прокручивала ей память. А потом она стояла на вечерней заснеженной киевской улице возле искалеченной машины и плакала. От испуга, бессилия, обиды, одиночества, не зная, что делать вообще и как именно действовать сейчас. Подходили люди, фотографировали мобилками разбитую машину, сочувствовали, давали какие-то нелепые советы, но она воспринимала все это, словно во сне. Наконец какой-то таксист притормозил на «ланосе» рядом и предложил ей конкретную помощь. Он спросил, застрахована ли машина, и, услышав, что нет, сам вызвал эвакуатор.
Срок страховки, кстати, закончился ровно две недели назад. Но Амалия не поспешила возобновить соглашение еще на год, не уверенная, что это вообще будет ей нужно. Этот гипотетический «еще год» казался тогда очень далеким, туманным и длинным сроком, и еще неизвестно было, дотянет ли она сама его до конца. Бывают в жизни такие периоды…
Иногда она грешным делом думала, что если бы шла чуть быстрее, то ветка, возможно, шарахнула бы ее по голове – и все! Это закрыло бы занавес спектакля, в котором жизнь будто вытолкнула ее на сцену играть чужую роль вместо своей, привычной за многие-многие годы. При этом – ни сценария, ни слов новой роли она не знала, а жила-играла словно наощупь, поглядывая вокруг, озадаченная такой неожиданностью. Но ветка и силы небесные выбрали Пежулю, а ее оставили играть дальше.
Надо сказать, что с машиной могло бы быть и хуже, а так – ходовая часть практически не пострадала. Просто Амалия понятия не имела, что ей теперь делать, ведь в старом спектакле рядом с ней был персонаж, который быстро и умело, будто с помощью волшебной палочки, решал множество вопросов – и бытовых, и автомобильных, и разных прочих, о которых она привыкла не задумываться. Но – занавес упал неожиданно и, как показалось Амалии, разрубил пьесу надвое. Далее – каждый отдельно, и она должна была теперь играть сама и наугад или не играть вообще.
Но сегодня она ехала в маршрутке домой и не испытывала дискомфорта, ведь в голове все еще звучали фразы на французском – и рассказ Кристин о ее бретонской бабушке, которая пережила столько трудностей в жизни, даже проведя ее среди шикарных цветов, и добрые слова о Киеве, которые восторженно говорил на прощание муж Кристин, и комплименты ее французскому произношению, и их приглашение: «Когда будете в следующий раз в Париже, непременно позвоните, мы вам покажем наши любимые места…»
«Когда будете в следующий раз в Париже…» – грустно улыбнулась Амалия, поправила на руках кружевные перчатки, привезенные когда-то именно оттуда, и снова включила «внутреннее видео» на повтор неожиданно «прочитанной» сегодня истории.
5
– … Охи заорал я тогда! Бросил «болгарку» на пол, ухватился за руку, затопал ногами, стиснул зубы, присел и замер… Тихо стало так, будто я оглох. Вдруг где-то за стеной завыл пес. Затем в подъезде зажужжал лифт.
Боль не утихала, а наоборот – поднималась выше по руке. Я открыл глаза. «Болгарка» валялась в стороне, шнур был выдернут из розетки. А в метре от меня на паркете лежали на расстоянии друг от друга… два пальца. Я сжимал правой рукой левую ладонь и боялся отпустить, наверное, еще не верил, еще надеялся, что все не так плохо…
Но вдруг потекла кровь. Страшно и почему-то неожиданно. Я бросился на кухню – обычно именно здесь люди держат медикаменты. Здоровой рукой я выдергивал один за другим ящички кухонной мебели, иногда снова хватаясь здоровой рукой за покалеченную, чтобы зажать рану. Весь пол кухни забрызгал кровью, но мне было не до этого. Не найдя аптечки, я схватил из стопки чистое полотенце и туго обмотал им руку.
«Спокойно! Без паники! – как в армии, скомандовал я себе и мгновенно вспомнил недавно виденную передачу о достижениях современной хирургии. – „Скорую“! Срочно вызвать „скорую“! Надо успеть!»
Я бросился в коридор, где на полочке стоял хозяйский телефон, зажал закутанную руку в подмышке и другой набрал «103».
Молодой широкоплечий мужчина ударил правой рукой по столу, а затем покрутил перед собою левой, но вряд ли его собеседник, Виктор, разглядел отсутствие на ней двух пальцев, ведь тот сидел в помещении кафе в темных очках, и хоть и реагировал на рассказ, но, казалось, смотрел куда-то над головой рассказчика.
– И что? Как вы действовали дальше? – заинтересованно спросил слушатель. – Неужели не пытались спасти руку?
– Пытался. Через мгновение я отыскал на чужой кухне пустую полулитровую банку, даже сполоснул ее для порядка, и вернулся в гостиную, где как раз в тот день делал хозяевам ремонт.
Знаете, не буду скрывать – стремно было на них смотреть… А тем более – взять и положить в банку. Мне и не верилось, что это на самом деле мои пальцы, и хотелось бежать скорее к врачам за помощью, чтобы они все уладили…
Я присел на корточки и сделал это. Они были еще не холодные и упали на стеклянное дно один за другим тихо, как в немом кино. Запомнилось, что здоровая правая рука тогда ужасно дрожала.
Вдруг я осознал, что потерял чувство времени, а «скорая», видимо, уже вот-вот приедет, поэтому лучше бежать ей навстречу! Я схватил банку здоровой рукой и бросился к двери. По дороге заметил свою сумку, повесил ее на плечо, локтем нажал ручку входной двери, а потом толкнул дверь ногой, чтоб она закрылась. Так же локтем нажал кнопку лифта и прислонился к стене.
Острая боль в руке прошла, но две раны болели тупо, и казалось, будто через те места тянули из моей руки жилы.
Открылись двери грузового лифта. Мне было безразлично, какой приедет первым, лишь бы быстрее! Я вошел в кабину, натолкнувшись на тревожно-недовольный взгляд девушки с пышными рыжеватыми волосами, и локтем нажал кнопку первого этажа. Казалось, лифт спускается бесконечно долго. Я терял силы, а перед глазами все еще стояла абсурдная картинка – мои пальцы сантиметрах в двадцати друг от друга на светлом паркете гостиной, и возле каждого из них крошечная алая лужица.
Вдруг лифт замер и остановился, но двери не открылись. Я подождал мгновение и снова нажал кнопку с единицей. Движение возобновилось. Но теперь казалось, что лифт везет нас не вниз, а вверх, и при этом ползет так долго, как в высотке, а не в шестнадцатиэтажном доме. Я в сердцах ударил ногой по двери, в ответ рука отозвалась резкой болью, но ничего не изменилось – лифт двигался медленно, словно издевался. Я поднес к лицу раненую руку – полотенце уже пропиталось кровью.
Барышня, которая стояла позади меня, строго сказала: «Что вы вытворяете? Взрослый человек! А я, между прочим, спешу!»
Я уже потерял ощущение времени, силы меня покидали, хотелось присесть, а еще лучше – лечь, замереть и заснуть. Но где-то навстречу мне уже мчались врачи, и я тоже должен был спешить… Чтобы не упасть, я поменял позу и прислонился к стене. Видимо, задел какую-то кнопку, потому что лифт снова дернулся и замер. Дверь не открылась. Моя сумка предательски сползла с плеча на пол. Девушка гневно посмотрела на меня и отшатнулась – у меня не было сил говорить, я только протянул к ней банку со своим сокровищем. Она замерла. Я показал ей вторую руку, замотанную уже покрасневшим полотенцем. Она быстро поняла, что с рукой плохо, но что во второй?
Я поднял банку выше, мутный свет бледной лампы осветил ее содержимое, девушка присмотрелась, вскрикнула и прикрыла рот ладонью.
Мгновение мы смотрели глаза в глаза, но вдруг она качнулась и начала оседать вниз. Сумочка с ее плеча упала на пол. Я будто проснулся от этого стука и обхватил девушку обеими руками, хотя одна была в крови, а пальцы второй судорожно вцепились в банку.
Это хрупкое тело оказалось довольно тяжелым, никак не хотело стоять на ногах, и я смог только посадить барышню на пол спиной к стене. Тупая боль в руке от движений переходила в острую, меня самого шатало, и вдруг я услышал, что где-то на другом этаже кто-то стучит в дверь лифта.
Рассказчик достал из кармана мобильный, порылся в меню, и на экране появилось фото очаровательной рыжеволосой девушки.
– Вот она! – Он протянул мобильный слушателю. – Ой, простите, я опять забыл, что вы… То есть… Извините, каждый раз волнуюсь, когда возвращаюсь к этой истории, хотя рассказываю ее, пожалуй, в тридцатый раз, но все больше своим, а вот так, как книгу, – это впервые.
– Ничего, Ярослав, не стоит извиняться. Тем более что, если позволите поднять экран к глазам, я могу и увидеть, он же светится. А это облегчает… – Слушатель принял на ладонь смартфон и поднес экран к глазам, то есть к темным очкам.
– Правда, красивая? – не сдержал широкой улыбки собеседник.
– Очень, просто сказочная! – улыбнулся Виктор и отдал мобильный хозяину.
– Ну, так вот. Она сидит себе дальше и приходит в чувство, я едва стою на ногах, лифт завис, а внизу кто-то стучит кулаками в дверь и кричит: «Одурели там, что ли? Катаются они! А нам что, холодильник на себе тянуть?»
Здесь я собрал последние силы, прижался лицом к щели в дверях и рявкнул: «Да сделайте же что-нибудь! Здесь человеку плохо! Вызовите кого-то!»
Время словно остановилось. Переговоры с диспетчером по встроенной связи обнадежили, что когда-нибудь нас выпустят. Мы сидели в полумраке на корточках друг перед другом, а на полу между нами стояла банка с моими пальцами…
Девушка сказала: «Разматывайте руку, надо пережать сосуды, чем-то перетянуть запястье, вон полотенце все в крови…»
Она встала и сняла с длинной юбки самодельный пояс, сплетенный из полосок кожи и монеток. А мне велела снимать футболку. Я освободил руку от окровавленного полотенца, бросил его в угол кабины, со страхом взглянул на обрубки пальцев. Девушка увидела то же, но сознания не потеряла, а будто вся подобралась, втянула голову в плечи и ловко перехватила мое запястье пояском, а затем спеленала руку футболкой, сложив ее вдоль.
Не знаю, сколько времени прошло…
Вдруг в дверь энергично постучали снаружи: «Это вы вызвали „скорую“? Кто в лифте? Сколько вас там?»
«Это мы вызвали», – сказал я уже безо всякой надежды.
Но вдруг попутчица моя вскочила и принялась колотить кулачками в дверь: «Бригада! Спасите! Спасите человека! Ему плохо! Он потерял много крови! И пальцы тоже тут, в банке! Нельзя терять время!»
Неуверенный молодой голос снаружи сказал: «Что, может, будем ломать дверь?»
«А ты умеешь? Были прецеденты?» – вместо ответа спросил второй.
«Умные вы, гиппократы! Вам лишь бы ломать… Вы людей лечите, а к механизмам лучше не лезьте!» – буркнул третий.
«Вы что там – издеваетесь?!» – рявкнул я и со всей дури ударил ногой по двери. Лифт вздрогнул и снова двинулся вниз, а я увидел перед собой испуганное лицо девушки с растрепанными курчавыми волосами и удивленными глазами…
Ярослав замолчал и выпил одним глотком эспрессо, уже остывший в маленькой чашечке.
– А дальше что? – не удержался от вопроса Виктор.
– Дальше? Когда лифт остановился, а двери его разъехались в стороны, мы вышли из него вдвоем, поддерживая друг друга. Люди, собравшиеся на площадке первого этажа, отшатнулись. Я – полуголый, оба грязные, окровавленные и уставшие, мы шли, как последние защитники Брестской крепости, при этом девушка плакала и свободной рукой держала банку с моими пальцами.
По лестнице с топотом сбежал вниз запыхавшийся медбрат. В этот миг открылись двери пассажирского лифта и из него вышел врач со своим чемоданчиком, а вслед за ним лифтер – со своим.
«В машину! – оценив наш вид, скомандовал врач. – Времени нет! Хотя… Скажите, в котором часу вы получили травму?»
Я на это только пожал плечами. Шустрый медбрат взглянул на часы и сообщил, что вызов поступил ровно в полдень.
«Мдааа…» – невесело сказал врач, а мы с девушкой встретились глазами.
«Что? Что это значит?» – девушка перевела взгляд на врача.
«Ну… значит, что травма была получена еще раньше. А сейчас половина второго… А такая хирургия – это очень деликатное дело… Плюс – доехать в специализированное отделение по Киеву, это даже с мигалкой минут сорок… – Он достал из кармана сигареты, но потом резко сунул их обратно. – По коням! Все равно надо ехать зашивать. А нормальный мужик проживет и без пальцев! Это же не голова и не…»
Вплотную к подъезду стояла «скорая».
Девушка вдруг спросила, можно ли ей поехать со мной и, не дожидаясь ответа, передала медбрату банку, а тот с выражением безграничной скорби торжественно принял груз.
Я вытер здоровой рукой слезы на ее щеках и спросил, как ее зовут. Оказалось, что Вероникой.
Вдруг из подъезда кто-то закричал:
«Сумки! Сумки в лифте оставили!»
«Господи! – Девушка хлопнула себя по лбу. – Я же ехала на собеседование, на работу устраиваться! Там же все документы! Да черт с ней, с той работой!»
И мы поехали зашиваться. Вот такая история.
Ярослав улыбнулся и посмотрел на часы.
Виктор, предчувствуя, что это еще не конец истории, сдержался и ничего не спросил.
– Ну, вот почти все. Правда, история не новая, ей уже четыре года, – сдержанно улыбнулся молодой мужчина, оценив выдержку бывшего военного, – и она имела продолжение. Может, это кому-то и покажется странным, но не мне. Судьба, забрав у меня одним махом два пальца, свела с женщиной, которая вскоре одним махом родила мне двух сыновей!
– Да уж прям одним махом? – хмыкнул слушатель.
– Ну, не настолько мгновенно, но я считаю это очень неплохой компенсацией, – подмигнул собеседнику Ярослав, снова забыв о минимальном зрении Читателя.
– Это просто сказочный финал, спасибо! Если бы это была обычная книга, я бы очень усомнился в реальности такой развязки и такого стечения обстоятельств! – развел руками Виктор.
– Точно! Я бы тоже. В книгах пишут черт-те что! Все, что автору заблагорассудится. Я, правда, читаю мало – когда мне? Надо семью кормить. А вот Ника читает. Иногда и мне пересказывает. Но не во все верится, честно скажу. Но я вам рассказал чистую правду. И недостаток пальцев предъявил как доказательство! Правда, эту историю мы еще лучше рассказываем с женой в ролях…
– А компенсацию?
– Что компенсацию? – не понял Ярослав.
– Компенсацию не предъявили! Жену и сыновей! – улыбнулся слушатель.
– Это легко проверить! Если захотите убедиться – закажите в следующий раз не меня, а мою жену в этой вашей странной Живой библиотеке, и попросите, чтобы пришла с пацанами! Правда, они быстро разнесут эту кофейню вдребезги, факт! – засмеялся Ярослав и снова посмотрел на часы. – Должен бежать. Рад был познакомиться! А сейчас спешу, надо возвращаться на объект, на днях заканчиваю там класть плитку и едем с детьми в Крым. Живем нормальной реальной жизнью. А вы говорите – так не бывает!
Рассказчик встал, и Виктор повторил его движение. Мужчины пожали друг другу руки, протянутые над столиком с двумя пустыми чашками. Пирожных они не заказывали – Ярослав сказал, что сладкого и дома ест много, и посоветовал угостить его десертом следующую Книгу, особенно если это будет молодая особа с интересной лирической историей.
Виктор согласно кивнул. В этот момент Ярославу захотелось заглянуть ему за очки, но он, конечно, сдержался, распрощался и быстро спустился вниз, придерживаясь за перила искалеченной рукой. Виктор остался за столиком, чтобы немного побыть в одиночестве и обдумать услышанное – чего только не случается с людьми! Вот тебе раз – первая «прочитанная» история, а такая неординарная!