Текст книги "Желание близости (СИ)"

Автор книги: Мила Бонди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Серинда поняла, что зашла слишком далеко: она забыла, что перед ней сидит её начальник и, вскоре им предстоит отправиться вовсе не в романтическое путешествие, а в деловую командировку.

– Извините, – едва двигая губами, прошептала она.

– Вы что-то сказали, мисс Свон? – насмешливо спросил он. – Боюсь, я не расслышал.

Она гневно обожгла его взглядом. Гордячка. Не привыкла за что-либо просить прощения. Марк как никто понимал, чего ей стоило вновь произнести слова извинений.

– Извините меня, мистер Уильямс, – громко и чётко выговорила Серинда. – Я была с вами резка. Этого больше не повторится.

– Вы в этом уверены? – подначивал он.

– А вы в этом сомневаетесь? – вспылила она.

– Мой честный ответ не придётся вам по душе, дорогуша, – мягко произнёс он.

– Не называйте меня так. Я ваш секретарь, а не любовница!

– Что мешает исправить сей несправедливый факт?

Его вопрос «повис» в воздухе. Марк, мысленно посылая на себя проклятья, поспешил удалиться из машины. Он не хотел слышать ответ, который прочитал в её глазах. Марк решил, что воспользуется шансом в России. Он верил, что там все границы между ними превратятся в прах, развеются по ветру.

Скривив «рожицу» своему начальнику так, чтобы он не заметил, Серинда томно потянулась в кресле, расслабляя затёкшие мышцы. На неё волна за волной накатывала сонливость и усталость, сказывалась бессонная ночь, полная мыслей и переживаний. Её нервная система явно давала сбои, даже чай с мятой и лимоном не помогал, а ведь это был верный, проверенный годами способ крепко уснуть, ни о чём не думая. Полночи она просто бродила по дому, сидела на кухне, вглядываясь в освещённые лунным светом фотографии на стене. По её щекам струились слёзы. Она оплакивала потерю близких. Рыдала, злясь на весь мир. Всхлипывала из-за своего бессилия.

Слёзы обжигали…

На миг становилось легче, но стоило моргнуть и призрачные надежды на возможное счастье и душевное спокойствие развеивались в прах.

Серинда ощущала себя маленькой, пойманной в силки птичкой. Охотник ловко расставил ловушку. Она оказалась слишком наивной, чтобы поверить… Во всём виновата глупая надежда! Она так отчаялась за все эти годы. Просто устала быть выносливой… Доверилась мужчине, слепо приняв властолюбие за благородство. Вздохнув, Серинда тыльной стороной руки вытерла слёзы. Слёзы – это вода. Нет смысла лить их понапрасну. Выбор сделан. Остаётся только платить.

Она «прогнётся». Станет куклой в руках кукловода, но тем самым спасёт жизнь самому дорогому и родному человеку – своему отцу. Её жизнь в обмен за его, потому что страдания отца причиняют ей большую боль, чем свои собственные. При виде его её сердце каждый раз разбивается на мелкие осколки. Мука, искажающая его некогда красивое лицо, ранила её душу. Пустота в глазах, некогда светившихся изнутри голубым свечением, убивала всякую надежду, что когда-нибудь он излечится…

Он должен снова увидеть краски этого мира, пока его душа совсем не стала чёрной…

Она поклялась, что сделает всё ради этого!

Настойчивый звук в окошко вывел Серинду из состояния задумчивости. Она с растерянностью посмотрела на начальника, в глазах которого читалось искренняя заинтересованность её странным поведением. Она мотнула головой и приоткрыла дверь машины.

Подставив лицо прохладной ласке ветра, Серинда величественно протянула руку Марку. Её ладонь была такой маленькой и тёплой. Марку не хотелось отпускать её, хотя сама ситуация между ними начала порядком его раздражать.

– Мистер Уильямс, не смотрите на меня так, словно я вам что-то должна, – резко выдернув свою руку из его, Серинда гордо прошествовала на борт самолёта, снисходительно позволив своему начальнику тащить её вещи самостоятельно.

На долю секунды её охватило чувство стыда – она вновь нагрубила своему боссу. Девушка реально жила на грани! В какой-то момент ему надоест постоянно с ней пререкаться, и тогда он просто вышвырнет её на улицу. Уволит, даже не дав соответствующих рекомендаций. Серинда прикусила губу от досады. На смену чувству стыда сразу пришло негодование – кроме них на борту было всего два человека – капитан самолёта и второй пилот. Серинда мысленно посчитала, что лететь ей бок о бок с начальником предстоит не менее десяти часов. Что они будут делать всё это время? Вряд ли из-за своей аэрофобии, она сможет притворяться спящей в течение всего полёта до России.

– Что вы встали, как вкопанная? – поинтересовался Марк, пройдя мимо Серинды.

– А где мистер Рафферти? – она ещё раз с надеждой обвела взглядом салон самолёта. – Я думала, он полетит с нами.

– Рафферти не успел подготовить необходимые документы. Он вылетит в Россию завтра. – Пояснил Марк.

Он прошёл в кабинку к пилотам. Перекинулся с ними парой слов и велел взлетать, как они будут готовы. Марк дал достаточно времени Серинде, чтобы освоиться, но, когда вернулся в салон, был крайне удивлён. Девушка ни на миллиметр не сдвинулась со своего первоначального местоположения.

– Вы весь полёт предпочитаете стоять на ногах? – усмехнулся Марк. – Знаете ли, это противоречит правилам безопасности.

– У меня аэрофобия, – пояснила Серинда. – Мне нужно немного времени, чтобы… – она мотнула головой, – просто дайте мне ещё пять минут, хорошо?

Марк пожал плечами и подошёл к ней ближе.

– Могу посоветовать один проверенный способ побороть страх полёта.

– Какой?

– Бокал виски и две таблетки успокоительного. Кровать. Хорошая беседа. Расслабляющая музыка. И вы не заметите, как мы уже приземлимся в России.

– Кровать?! – Серинда гневно посмотрела на него. – Здесь, что есть кровать? – её глаза округлились от удивления.

– Вы услышали только это слово из всего, что я сказал? – усмехнулся Марк. – Кровать расположена за той дверью, – он взглядом указал на неё. – Это моя спальня.

– Кому вообще нужна спальня в самолёте? – недоумённо спросила девушка.

– Тому, кто часто проводит времени в различных поездках, – пояснил Марк.

– Зачем она вам?

– Спать?.. – с иронией спросил он, при этом нагло ухмыляясь.

– Я не стану с вами спать. Мы уже обсуждали эту тему, и я думала, что она закрыта! – процедила Серинда.

– С чего ты взяла, что я хочу с тобой спать?

– Вы сами это только что сказали.

– Я? – Марк театрально фыркнул. – По ходу, девушка, это у тебя голова занята подобными мыслями, что тебе в каждом слове слышится коварный подтекст, – с улыбкой сказал Марк. – Я не из тех мужчин, кто силой тащит в свою постель женщину, да ещё уговаривает её не сопротивляться.

– Ах, да! Совсем забыла, вы привыкли, чтобы они сами вешались к вам на шею и уговаривали переспать с ними. Цитирую: «Подарить рай на земле!» – Серинда наигранно часто-часто захлопала ресницами.

– Откуда вы понабрались таких мыслей?

– Имела счастье наискучнейшей беседы с одной из ваших топ-моделей.

– Да неужели? И как её имя?

– Я не утруждала себя запомнить его, – фыркнула Серинда. – Впрочем, думаю, что вы тоже…

Марк, было, открыл рот, чтобы расспросить её о подробностях этой беседы. Его забавляла злость и раздражение в её глазах. В какой-то момент он принял выражение этих эмоций за ревность.

В динамиках послышался голос командира самолёта. Он просил пассажиров сесть в кресла и пристегнуть ремни безопасности.

Марк заметил, какой напряжённой стала Серинда. Он мягко коснулся её руки. Прилагая некоторые усилия, ему всё же удалось подвести девушку к креслу, усадить её и пристегнуть ремень безопасности. Всё это время Серинда не размыкала глаз, полностью полагаясь на Марка.

– Я предлагал тебе выпивку и успокоительное, чтобы ты смогла расслабиться. Ещё я заметил тёмные круги под твоими глазами, должно быть не спала этой ночью, – он не спрашивал, а констатировал очевидный факт. – Я вовсе не намекал переспать со мной.

– Извините, мистер Уильямс, – смущённо произнесла Серинда. – Всему виной нервы. Я очень боюсь летать. Боюсь, что вообще не смогу уснуть, даже в кровати.

– Почему же?

– Потому что это противоестественно! Спать в кровати на высоте десяти тысяч метров над землёй!

Марк рассмеялся. Серинда выглядела такой маленькой и беззащитной, что ему хотелось немедленно заключить её в свои объятия. Он уже было потянул руку в сторону девушки, но вовремя отдёрнул её, боясь спугнуть Серинду.

Самолёт начал медленно взлетать. Серинда стала читать молитву, сначала про себя, но потом, вскрикнув из-за какого-то толчка, во весь голос просила Господа уберечь её от падения в какой-нибудь глуши. Она не боялась самого крушения как такового. Её больше пугало, что выжившими останутся только она и президент компании (почему-то смерть экипажа в данном случае ей казалась вполне закономерной). Серинда невольно стала развивать эту мысль. Через полчаса в её голове выстроился сценарий крушения самолёта и выживания двух одиноких людей, по воле судьбы оказавшимися начальником и подчинённым. Само собой различия между ними со временем стёрлись и вот уже она командовала некогда своим начальником, заставляя его добывать пропитание и бороться с дикими кабанами, оберегая их жильё.

Голливуд бы позавидовал такому воображению!

– Серинда, тебе плохо?

Плохо ли ей? Когда он с такой нежностью и беспокойством в голосе интересуется её самочувствием?

Плохо ли ей? Да ей очень хорошо… она просто медленно тает от мягкого тембра его тягучего голоса…

– Нормально, – сквозь плотно сжатые губы процедила Серинда.

– Тогда почему бы тебе не открыть глаза? – вкрадчиво поинтересовался Марк.

– Мы уже прилетели? – наивно спросила она.

– Ещё нет.

– Значит, уже скоро прилетим?

– Не совсем, – уклонился от ответа Марк.

– А сколько ещё лететь? – сглотнув ком в горле, Серинда всё же отважилась приоткрыть один глаз и взглянуть на начальника.

На его лице расцвела улыбка. Он явно забавлялся, наблюдая за панической реакцией девушки. Серинда полагала, что у этого мужчины точно нет сердца или оно у него просто каменное. Где хоть капля сочувствия в глазах? Неужели ей показалось совсем недавно в его голосе участие и поддержка?

– Мы в воздухе всего лишь час.

– Час? – на лице Серинды отразился ужас.

– Впервые вижу такую реакцию на полёт, – искренне удивился Марк. – Могу я чем-то помочь тебе?

Марк взял за руку Серинду, при этом потратив несколько минут, чтобы расцепить её пальцы, плотно сжимавших ручку кресла. Она удивлённо вскинула брови, впервые осознав, что начальник находится в непосредственной близости от неё. При взлёте она специально отсела от него как можно дальше. Он был совсем рядом. Она даже могла уловить аромат его парфюма. Тепло от его руки передавалось ей и постепенно это подействовало. Он медленно выводил круги большим пальцем своей руки по тыльной стороне её ладони. Серинда расслабилась. Даже улыбнулась ему в ответ.

Её улыбка в сочетании с лучами солнца, игравшими у неё в волосах, восхитила Марка. Серинда выглядела такой очаровательной… милой… нежной… нуждавшейся в его защите…

– Вы что хотите меня поцеловать?

Резкие стальные нотки в её голосе мигом вывели Марка из романтического заблуждения относительно её нежности. Она смотрела на него не взглядом затравленного зверька, а самой что ни на есть разъярённой львицы. Он медленно, с большой неохотой, убрал свою руку.

– Может, стоит попробовать? – с долей иронией в голосе поинтересовался он.

– Не думаю, что мне понравится, мистер Уильямс.

– Ты не можешь знать наверняка, пока не узнаешь наверняка, – философски изрёк он.

Серинда фыркнула. Она удивлялась, как обычный разговор мог с такой лёгкостью перейти в такую плоскость, как секс между ними.

Его позабавила её реакция. Она была такой естественной, не наигранной. Серинда не прибегала ко всякому роду женских ужимок, томным взглядам и глубоким вздохам. Она не была искусственна в своих ответных реакциях на его провокации. Она отличалась ото всех.

– Обычно секретарши соблазняют своих боссов, – насмешливо протянула девушка. – У нас с вами какая-то нестандартная ситуация, не находите? – улыбаясь, спросила Серинда.

– Возможно, потому что я не воспринимаю тебя, как свою секретаршу, Серинда, – пояснил Марк.

– Вас не устраивает моя квалификация? – её бровки нахмурились.

– Устраивает, – признался Марк.

– Тогда в чём проблема?

– Проблема в том, что я хочу тебя Серинда с той самой минуты, как увидел на четвереньках в моём кабинете, – свои слова он закрепил обжигающим взглядом, полным соблазна.

Она отвела свой взгляд. Как и любая женщина, Серинда обрадовалась вниманию такого мужчины, как Марк, к своей персоне. Но она не была любой, поэтому хорошо понимала, что между ними ничего не может быть. И даже уже их рабочие отношения были не причём.

– У меня есть мужчина, Марк…

Он различил в её голосе какие-то неестественные нотки разочарования.

Она впервые назвала его по имени. Он думал, что обрадуется услышав своё имя из её уст. Наверное, при других обстоятельствах, да…

– Я… была бы тебе благодарна, если бы ты… больше не поднимал эту тему, – с робкой надеждой, Серинда посмотрела в его глаза.

– У тебя нет мужчины, – твёрдо ответил он.

– Нет, есть.

После нескольких минут раздумий, он ответил:

– Ты права, есть.

Серинда недоумённо посмотрела на Марка.

– Твой мужчина – я. И не смей спорить со мной!

Он не дал ей ответить, захватив её губы в диком, требовательном, страстном поцелуе.

milorka 29.11.2013 21:31 » ГЛАВА 11

ГЛАВА 11

Его губы были нежными, несмотря на силу с какой он сжимал её руки. Она понимала, что он не хочет причинить ей боли, просто не может сдерживать свои эмоции. Серинда чувствовала его страсть и желание. Они были словно раскалённая лава, сжигающая всё на своём пути, а в эпицентре – она. Каждая клеточка её тела сгорала под его натиском. Как ни пыталась, Серинда не смогла себя заставить не отвечать на поцелуй. Она обмякла в его руках. Марк, почувствовав, что девушка ему окончательно доверилась, разжал пальцы, с нежностью проведя от её запястья до плеч. Его губы стали мягче. Он даже на долю секунды оторвался от них, чтобы взглянуть ей в глаза. Они были чуть приоткрыты и в них он увидел томление – слабый огонёк её желания. Марк, во что бы то ни стало, дал себе обещание раздуть этот огонь до масштабов лесного пожара. Он хотел пылать вместе с ней и плевать на условности. Она был нужна ему. Марк понял это сегодня. Отступать – не в его принципах. Он всегда добивался желаемого.

– Се-рин-да… – растягивая каждую букву, с нежностью прошептал он.

Его голос привёл её в чувства. Она резко вздёрнула голову. Этот поцелуй начисто лишил её рассудка. Девушка отметила, что больше не сидела на своём кресле, пристёгнутая ремнём безопасности. Нет. Мужские ладони, плотно обхватившие её зад, прижимали его к самому сосредоточению доказательства возбуждения начальника. Её грудь соприкасалась с его. Она даже не могла отличить, чьё сердце бьётся громче, казалось, они в унисон стремятся выпрыгнуть из их груди.

Паника отразилась на её лице и Марк понял, что всему пришёл конец. Надо отдать ей должное, Серинда обладала большей рассудительностью, чем он. Он вообще, казалось, не соображал, находясь рядом с этой женщиной. Чем он вообще думал? Зачем решил поцеловать её прямо сейчас? Он был груб с ней, чего раньше никогда с ним не случалось. Никогда раньше Марк не срывал поцелуи с женских губ. Никогда раньше он не требовал ответа, не ждал с замиранием сердца, когда же заветные створки раскроются, хотя бы совсем чуть-чуть, чтобы он мог проникнуть за их пределы. Никогда раньше он не забывался настолько, чтобы первым не отойти от эффекта поцелуя. Он чувствовал себя побеждённым, чего раньше никогда с ним не происходило. И, тем не менее, в его душе росло чувство предстоящей битвы, из которой он намеревался выйти победителем, к тому же с трофеем. Каким? Марк усмехнулся своим мыслям. Ему нужен был только один трофей – сердце Серинды, наполненное любовью к нему.

Он улыбнулся ещё раз, подумав, что должно быть окончательно сошёл с ума, начав мечтать, как влюблённый подросток. Ещё не хватало начать сочинять сонеты!

Серинда, заметив, как ухмылка на лице начальника сменилась дсамоовольной улыбочкой, истолковав это по-своему, просто взбеленилась. Её скулы заострились, ноздри раздулись, глаза сузились. Маленькая богиня разгневалась!

Марк замечтался, что даже не смог почувствовать сигнал тревоги, предупреждающий его об опасности – лёгкое покалывание в области лица.

Из забытья его вывела резкая оплеуха. Ладонь девушки чётко соприкоснулась с его щекой. Марку показалось, что она вложила в удар всю свою силу, отдавшись этому порыву с большей страстью, чем недавнему поцелую. Это во много раз сильнее ущемило его гордость и мужское достоинство. Голова его чуть наклонилась в сторону, и он почувствовал, как к щеке приливает кровь.

Серинда во все глаза смотрела, как на щеке начальника обозначается алый отпечаток её пальцев. Страх на какие-то доли минут застрял комом в её горле. Она замерла, ожидая его реакции.

– Что ж… Таких событий я, правда, не предвидел… Но с тобой никогда не бывает скучно, дорогая…

Серинда с осуждением взирала на своего начальника.

– Заслужил… – после продолжительного молчания, изрёк Марк. – Не спорю…

Уголки его глаз приподнялись в полуулыбке. Серинда заметила в его глазах одобрение и… восхищение?

Она ударила его, при этом, так и не сдвинувшись с места. Его руки по-прежнему обхватывали её бёдра. Большие пальцы нежно поглаживали кожу, от чего по её спине бегали приятные мурашки.

– Вы не должны были этого делать, – процедила она.

– Я хулиган, – Марк беззаботно пожал плечами. – Люблю нарушать границы дозволенного.

– Не смешно.

– Тая я и не шучу, – со всей серьёзностью возразил Марк, при этом улыбаясь.

– Больше так не делайте.

Серинда просила, а не требовала. Это поняли оба. Марк, чтобы не смущать девушку, кивнул, сделав для себя определённые выводы. Она попыталась освободиться из его рук, но Марк не спешил расстаться с теплом её тела. Он чуть сильнее сжал пальцами её попку.

– У тебя тяжёлая рука, – заметил Марк. – Занималась борьбой?

– Да… – сглотнув, ответила она. – Боксом.

– Боксом? – переспросил он.

– Угу, – кивнула она, закрепив улыбкой своё признание.

– Значит ли это, что свой коронный хук справа ты приберегаешь для особых случаев?

– Только, если очень сильно зла на кого-нибудь… – смущённо призналась девушка.

– Меня радует, что я не вхожу в их число, – искренне торжествуя, с улыбкой заметил Марк.

– Пока… – уклончиво сказала Серинда.

Они одновременно рассмеялись. Она сидела на его коленях, обхватив ногами бёдра мужчины. Её руки лежали на его груди, то ли сохраняя дистанцию между ними, то ли для того, чтобы чувствовать подушечками пальцев биение его сердца. Каких-то несколько минут назад она ударила его. Серинда должна была сразу же вскочить на ноги и злиться на него. Вместо этого её словно магнитом притягивало к этому мужчине. Она посмотрела на его губы, и желание поцеловать их возникло само собой. Совершенно естественное, словно она имела право сделать это.

Его взгляд просил сделать это. Он давал ей выбор. Она должна была сама решиться… но Серинда струсила. Она опустила глаза. Марк понял, что девушка проиграла своим доводам разума. Что же… Их ситуация становилась всё интереснее и захватывающе…

– Не обещаю, но постараюсь не провоцировать тебя на драку, – Марк попытался выйти из неловкого положения, пошутив.

Он нехотя расцепил свои руки с её бёдер и помог девушке встать на ноги. Затем, дав ей время привести себя в прядок, подошёл к бару и налил себе виски, а ей принёс бутылочку холодной воды со вкусом лайма. Серинда опустошила бутылку в считанные минуты. Должно быть, её реально мучила жажда, подумал про себя Марк.

Он сел в кресло напротив. Ему вовсе не хотелось весь остаток полёта провести в гробовом молчании.

– Почему бокс? – поинтересовался он первым, что пришло ему в голову.

Каким-то внутренним чутьём он знал, что разговорив девушку на предмет её увлечения, сможет многое узнать о её жизни, о ней самой. Он злился на себя, что до сих пор не нашёл времени прочесть её досье. Факты, которые раздобыл его приятель из ФБР. Мэтью прислал их по почте недели две назад, он даже звонил несколько раз. Но Марк был настолько занят, что не мог ни перезвонить другу, ни приехать на свою квартиру, куда было выслано личное дело Серинды Свон. Он только сейчас вспомнил о своей просьбе другу. Что ж. Он сам попробует что-либо узнать из первоисточника, а потом по возвращении домой со свойственной ему во всём скрупулёзностью прочитает её досье «от» и «до».

– Мой дед научил меня боксировать, – в её голосе слышалась любовь, нежность и тоска. – Он поставил мне удар и даже научил некоторым коварным приёмчикам, – она задорно улыбнулась своим воспоминаниям. – Он был самым лучшим моим учителем, не только в пределах ринга. Он научил меня жить…

– Вы, должно быть, его очень любили, – констатировал Марк.

– Я боготворила его! – воскликнула Серинда.

– Чему он ещё вас научил? – он намеренно снова перешёл на «вы», чтобы меньше всего смущать девушку. Ему нравилась эта игра, подтрунивать над ней, наблюдать за реакцией и мимикой её лица, когда он обращался к ней на «ты», как бы перечёркивая границы между ними.

– Многому… как я уже сказала, дед дал мне много советов относительно того, как надо жить. У него была на всё своя точка зрения, – она замолчала, задумавшись.

– Какая?

– Он считал, что главное в жизни – семья. Чем она больше, тем богаче человек, тем он счастливее. И вовсе не обязательно, чтобы в семью входили только люди, объединённые родственными связями. Главное, ты сам решаешь, кого впустить в своё сердце, кому подарить свою любовь и привязанность, кого назвать своим братом, сестрой, мужем или женой, матерью или отцом…

Она замолчала, полностью погрузившись в свои воспоминания. Серинда в самых малейших деталях помнила тот день, когда дед сказал ей это. Его правая рука лежала на её плече. Глаза пронзительно смотрели в её. Он говорил медленно, взвешивая каждое своё слово, наполняя его силой.

– Семья – это дорого и тяжело, – высказал своё мнения Марк. – Доказательства этому – мои счета от психотерапевта, – он горько усмехнулся.

– Ох… – прошептала Серинда.

– Это ваше «Ох» звучит несколько осуждающе, не находите?

– Я не хотела, – ответила она. – Просто…

– Не берите в голову, – перебил её Марк. – Были и хорошие моменты… – Марк задумался, подперев ладонью подбородок. – Мой дед, например, научил меня считать, когда мне было четыре года, – признался он.

– Это замечательно, – поддержала Серинда.

– Находите? – в голосе его сквозил сарказм. – Дед дал мне пачку денег. Всего сто по одному доллару.

– Зачем? – опешила девушка.

– Сказал, что это мой первоначальный капитал для бизнеса.

– Но вам же было всего четыре! – возмутилась Серинда.

– Именно в этом возрасте я стал единственным наследником Патрика, – с горькой усмешкой ответил Марк.

– Почему? – спросила Серинда, хотя по выражению лица начальника уже догадывалась, какой услышит ответ.

– Мой отец умер, – ровным тоном ответил Марк. – Погиб в авиакатастрофе, – сказав последнее, ему захотелось прикусить себе чересчур длинный язык.

Серинда вмиг напряглась, вцепившись в ручки кресла. Её лицо потеряло все краски, став мертвенно бледным.

– Извини, – мягко произнёс Марк. – Ляпнул, не подумав. Не хотел тебя напугать.

– В-с-с-ё нор-маль-но, – немного запинаясь, ответила она.

Не сговариваясь, они оба замолчали, на продолжительное время, погрузившись в свои мысли. Серинда пыталась понять, что должен чувствовать четырёхлетний малыш, пересчитывающий бумажки номиналом в один доллар, когда его отец погиб. Она не могла понять, как мужчина, просивший называть его «дядей Патриком», всегда при встрече угощавший её вкусным мороженым или другими сладостями, мог быть так жесток к собственному внуку?

– Ты скучаешь по России? – негромко поинтересовался Марк.

– Я совсем недолго жила там. Больше всего я скучаю по маленькой деревушке в Италии, – призналась Серинда.

– Почему вы остались жить в Америке?

– Почему вы спрашиваете?

– Мне любопытно, – Марк говорил как можно безразличнее, чтобы не высказать своего личного интереса. Он хотел знать о ней всё, вплоть до самой любимой песни в дошкольном возрасте. – К тому же беседа значительно скрасит молчание в полёте, – он обезоруживающе улыбнулся. – Может, расскажешь, как познакомились твои родители?

Серинде было сложно устоять против его обаяния.

– Это была великая история любви! – с восторгом отозвалась девушка. – Мама путешествовала по Европе. Её так сильно захватил Рим, что она осталась там на месяц. Однажды она отправилась на виноградники Principe Pallavicini. Там её заметил одинокий художник. Его восхитила красота моей матери, и он предложил ей сталь его Музой.

– Она согласилась?

– Да, не сразу, конечно… но он смог её уговорить, – ответила Серинда. – Мужчина отвёз её в свою студию – в деревню, недалеко от тех самых виноградников.

– Могу поспорить, что за творческим процессом эти двое влюбились друг в друга?

– В таком случае, вы проспорили! – Серинда звонко рассмеялась. – Художнику было под девяносто, а моей маме всего двадцать три!

– Как говорится, любви все возрасты покорны, – возразил Марк.

– Н-да… наверное, – глаза её сверкнули озорным блеском. – Вам виднее…

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, – уклончиво ответила Серинда, старательно рассматривая свой маникюр.

– И всё же… Я настаиваю, – твёрдо потребовал Марк. – Извольте объяснить свою фразу, милая леди.

– Ну-у-у, если вы настаиваете, – съязвила Серинда, всплеснув руками в театральном жесте. – Судя по вашим романам, вам досконально известна истина фразы «любви все возрасты покорны».

– Да что вы говорите?.. – ухмыляясь, протянул Марк. – И откуда вам известны истории всех моих романов? – его крайне заинтересовала эта тема.

– Слухи, – глубоко вздохнув, ответила девушка. – Компания, как осиное гнездо. Куда ни пойди, все только и толкуют о ваших похождениях-тире-увлечениях, – скривив гримаску, сказала Серинда, уже пожалев о своём недавнем выпаде.

– «Зудеть и сплетничать – антропологическая неизбежность всех женщин», – безразличным тоном ответил Марк.

– Чьё это изречение?– поинтересовалась Серинда. – Ницше? Фрейд?

– Нет. Bones*, – ответил Марк.

– И то правда, – Серинда звонко рассмеялась.

– Так в кого же влюбилась ваша мама, если не в старика-художника? Надеюсь, не в конюха?

– В его сына, – ответила Серинда. – Он тоже художник, хотя не так знаменит, как его отец, – в её голосе звучала боль и тоска, смешанная с горечью.

Марк каким-то внутренним чутьём догадался, что картина, которую Серинда повесила в его кабинете, написана рукой её отца.

– А где сейчас ваши родители? – поинтересовался Марк.

Стоило ему задать вопрос, как он пожалел об этом. Серинда в одно мгновение изменилась в лице. Печаль, скорбь, злость… на какие-то доли секунд эти чувства отпечаталась на её прекрасном лице. Один вдох и девушка взяла себя в руки. Она отрешённо посмотрела по сторонам.

– Мистер Уильямс, я не хочу говорить о своих близких, – она опустила глаза. – Это личное.

– Мы скоро породнимся с вами, Серинда, – голос Марка стал на тон резче. – Моё любопытство вполне оправдано. Я хочу знать о своей невестке чуть больше, чем имя и фамилия, – его сарказм был очевиден.

Серинде было неуютно под его пронизывающим взглядом. Казалось, он видит её насквозь, подозревает в чём-то. Почему же ещё так недобро блестят его глаза?

– Я могу ещё сообщить вам свою дату рождения, чтобы вы могли присылать мне поздравления раз в год, – в тон ему ответила Серинда.

– Первое января.

– Что? – недоуменно переспросила она.

– Это было в вашем деле, – пояснил Марк.

Было очевидно, что он ознакомился с её личными данными, вносимыми в анкету при трудоустройстве. Серинда удивило не это, а то, что он запомнил дату её рождения.

– А откуда вы узнали, что я жила в Челябинске? Я не указывала эти сведения в анкете... Кажется…

– Компания проверяет каждого нового сотрудника и вносит дополнения в анкеты, – чуть поддёрнув плечами, ответил Марк. – А ещё мне рассказал про это, Томми.

– Вы расспрашивали его обо мне? – возмутилась Серинда.

– Боже упаси! – Марк театрально закатил глаза. – Пытке допроса он подвергся со стороны матери. Я лишь находился поблизости.

– Уши, значит, грел, – по-русски прокомментировала Серинда.

– Снова ты за своё? Щебечешь на своём языке, – с лёгким раздражением пробурчал Марк.

– Я не щебечу, – по-детски обидевшись, возразила Серинда. – И вы не можете запретить мне говорить на том языке, на котором мне хочется высказываться.

– Тебе вообще мало что можно запретить. Ты всё равно всё сделаешь на свой лад, – утвердительно заявил он. – Просто, говоря по-русски, вы, мисс Свон, ставите меня в неловкое положение. Хотите говорить на другом языке, отличным от английского? – Марк начал распыляться. – Валяйте! Говорите по-итальянски! Я и сам не прочь потренировать свой язык, – он осознанно сказал последнюю фразу с двойным умыслом. – А ещё я в совершенстве владею французским! – контрольный выстрел и девушка, сидевшая перед ним, вся от макушки до ног покрылась алым румянцем.

– Предпочитаю весь остаток пути общаться исключительно на языке жестов! – выпалила Серинда, резко вскочив на ноги.

– Куда вы направились? – поинтересовался Марк. – Капитулируете?

– Мне нужно уединиться, если вы, конечно, позволите мне, сир, – она с едва заметной саркастической улыбкой на губах, присела перед начальником в шуточном реверансе.

Марк кивнул, мысленно одёрнув себя от желания подать ей свою правую руку для поцелуя. В этой женщине кипела страсть. Она была резка и остра на высказывания. Её юмор был тонок и язвителен. Были в ней недостатки, но даже они казались ему совершенными. Что может быть общего между ней и Томми? В том, что брат по уши влюблён в Серинду, Марк не сомневался. Он видел, как блестели его глаза всякий раз, как он смотрел на свою «невесту». Но он не видел ответного блеска в глазах Серинды, того, что он замечал, когда девушка перечила ему. Эгоистично с его стороны, но Марк чувствовал, что небезразличен Серинде.

Марк был также уверен, что между его братом и Сериндой не было физической близости. Никакого секса или даже попытки им заняться. Томми не был завоевателем. Девушки всегда шли ему на встречу. Ни одна не могла отказать его обаянию и соблазнительной улыбке. Серинда же была другая. Такую девушку надо осаждать, чтобы завоевать. Она любому даст отпор. Ей нужен сильный и уверенный в себе мужчина, готовый нести ответственность… Томми не был таким, он был ещё юн, не смотря на свои двадцать семь. Он не пережил ещё в своей жизни те моменты, чтобы осознать две вещи: есть женщины, с которыми тебе просто приятно проводить своё время, а есть те, с которыми ты жаждешь проводить каждую минуту своей жизни.