355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Мила Бачурова » Заложники Солнца (СИ) » Текст книги (страница 7)
Заложники Солнца (СИ)
  • Текст добавлен: 10 октября 2017, 16:30

Текст книги "Заложники Солнца (СИ)"


Автор книги: Мила Бачурова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Диктатора держал Джек. Стало видно, что в руке у него блестит металл, и блестит он у самого горла Толяна. В то, что обещание красавец выполнит, и рука его при этом не дрогнет, Кирилл поверил сразу. Толян, очевидно, тоже.

– Лысый, брось!

Лысый, помедлив, разжал сомкнутые на горле соперника пальцы.

– На колени! Жалом в стену! – приказал двум другим Джек.

Те не сводили глаз с хозяина.

– Выполнять, – прохрипел Толян.

Охранники поползли на коленях к стене. Джек повернулся к Лысому.

– А тебе – чего? Особое приглашение?

Люк дернул парня за плечи, поднимая с пола. Джек заметно развеселился.

– Ну-ка, фрукты, встаньте в ряд! Вместе мы – кто? – Ответом было угрюмое молчание. – Фруктовый сад, сельпо вы неасфальтированное, – с укоризной просветил охранников красавец. Крикнул в сторону выломанной двери: – Народ, заходи! Помогай урожай собирать. Да калитку закройте! Ишь, устроил солярий… Коз-зел. – И ткнул Толяна ладонью под ребра.

Толян болезненно скривился. А Джек сочувственно смотрел на Рэда.

– Опа-опа, – неодобрительно качая головой, проговорил он, – журавли летели. Кто-то е…нул по затылку – тапочки слетели!

– Трепло, – проворчал Рэд.

В помещении внезапно стало тесно: собрался весь адаптский отряд. Олеся и Лара разрезали на пленниках путы. Кирилл попробовал встать, но понял, что ноги слишком дрожат, и опустился обратно на стул.

– Не трепыхайся пока, – посоветовала Лара.

Она быстро заглянула Кириллу в глаза, оттянув веки. Бросила: «Ничего, жить будет», и устремилась к Рэду.

– Я тем более буду, – проворчал тот. Освобожденный от скотча, с наслаждением разминал ладони. – Затек маленько, а так нормально.

– Да где – «нормально»?! – возмутилась Лара. – Вон, как бровь разбили, уроды.

Смочила под краном уголок футболки и принялась вытирать Рэду лицо. Тот попробовал увернуться.

– Да хрен с ним, заживет… Дай лучше, замотаюсь чем-нибудь.

– А то – чего? – Джек подмигнул. – Боишься, в обморок от восторга хряпнется?

– Жека, – не отрываясь от лица Рэда, пообещала Лара, – прибью.

Олеся подобрала с пола разрезанную майку, протянула Рэду. Тот обмотал ее вокруг бедер. Снова подставил Ларе разбитую бровь, смешно зажмурив один глаз.

– Вы чего так долго? Я уж тут удолбался время тянуть.

– Да нас этот говнюк запер. – Джек кивнул на Толяна. – И охрану снаружи поставил. Пока с ними разобрались, да пока выбрались…

– Шухера не наделали?

– Тишина, командир! – вытягиваясь по стойке смирно, отрапортовал Джек. – Как в гробу, командир! Глухой бы от зависти обосрался!

Толян слушал их разговор и, судя по ползущим вверх бровям, изумлялся все больше. Кирилл, честно говоря, тоже.

Ведь диктатор уверял, что ребят усыпили, и все они спят мертвым сном! А «бригада» не только чудесным образом пробудилась, но и ухитрилась выбраться из запертой спальни. Миновать охрану и, судя по всему, проделать это бесшумно… Рэдрик с довольным видом поднялся с пола.

– Че, Толян? Не ты один сюрприз-мастер?

– С-сука, – хрипло выдохнул Толян.

Рэд крутанул на пальце отобранный у кого-то пистолет.

Голый, в то и дело сползающей с бедер футболке, в расхристанных ботинках без шнурков и носков, но зато с пистолетом в руке, он походил на недоукомплектованного персонажа из компьютерной игры. Кирилл глупо подумал, что Олег такого никогда бы не выбрал.

Со щелчком снял предохранитель. Кирилл зажмурился, ожидая выстрела.

Прошло несколько долгих мгновений. Путешественник устал ждать и открыл глаза.

Рэдрик целился Толяну в лоб. Задумчиво проговорил:

– Шапку тебе, что ли, натянуть? А то ж всю стену забрызгает.

– Выстрелишь, – быстро предупредил диктатор, – через минуту сюда сто человек примчится!

– Да ежу понятно, что примчится. На хрена вот только? Может, спасибо мне сказать? – Рэдрик с Толяном поменялись ролями. И командир своей ролью откровенно наслаждался. – Я из тех, что примчатся, не меньше трех знаю, кто себя на твоем месте спит и видит.

– Я больше знаю, – отрезал Толян. – Только хрена лысого они дождутся! Я с тобой, гаденышем, не первый день знаком. Кабы ты меня грохнуть собирался, так язык чесать не стал бы.

Рэд презрительно сплюнул. Но, похоже, Толян был прав: Кирилл тоже понял, что убийство в планы командира не входит.

– Мне ты на хер не упал. Я б тебе с полным удовольствием мозги бы вышиб. – Рэдрик взвесил в руке пистолет. – На Евгеньича молись. Это он велел тебя не трогать.

– Во-он оно что, – протянул Толян. – Ай да яйцеголовый! Ай да гуманист. Слушай, Сталкер. – Диктатор оживал на глазах. – Коль уж ты меня мочить не собираешься, так я, пожалуй, парней отпущу. А?.. Нечего им тут уши греть. И твои тоже – шли б себе досыпать? Никто их больше не тронет, мамой клянусь! А мы с тобой перетрем маленько.

Рэдрик усмехнулся.

– Перетереть – это можно. Вот прямо сейчас и начнем!

Он уселся на стул, с которого Кирилл наконец сумел встать. В очередной раз поправил сползающую с бедер футболку. Наклонился к Толяну, по-прежнему удерживаемому на полу, и выудил у него из кармана рубашки портсигар.

– Во-первых… – Рэд, развалившись на стуле, закурил. – Сейчас твои придурки ведут нас в оружейку и весь боезапас возвращают.

Толян неохотно кивнул. Командир этого будто и не заметил. Он вертел в руках портсигар.

– Старье, что ли?

– Что ли…

– Говно. У нас табак лучше. – Рэд, не оглядываясь, кинул трофей за спину, и кто-то из бойцов его подхватил. Толян с тоской проводил сигареты взглядом. – Во-вторых, – продолжая разглядывать дым, проговорил командир, – ты мне даришь двое штанов и две футболки. И ремень. И носки. – Он подумал. – Пять.

– Да с хрена ли столько?! – возмутился Толян. На глазах обретал былую уверенность.

– За моральный ущерб. И радуйся, что самого загорать не выкинул. А в-третьих – после этого мы и правда досыпать пойдем. Только ты с нами рядом ляжешь. – Рэд крутанул пистолет и выпустил над дулом дымную струю.

Толян проследил за оружием печальным взглядом. Возражать он не стал.

Весь отобранный арсенал отряду вернули.

Джек отличился и тут, поскандалив с охранником сейфа. Вытребовал себе в придачу к пистолету запасной магазин – хотя и охранник и Кирилл, сообразивший, слава богу, оставить мнение при себе, готовы были поклясться, что ничего подобного красавец не сдавал. Потом Рэд придирчиво, как заправская модница, выбирал новую одежду. Потом долго торговался с Толяном, требуя еще какую-то «упряжь», которую Толянов «урод» якобы тоже испортил. Потом они все пошли наконец-то в спальню.

Кириллу Лара еще в туалете, скормила какую-то пилюлю. Путешественник засыпал на ходу. Вырубился, едва коснувшись головой подушки.

Глава 9. Владимир – Вязники (100 км)

Глава 9

Владимир – Вязники (100 км)

– А как вы узнали, что в еде снотворное? – Разрешения выбраться из кокона Кирилл едва дождался.

Вопросов накопилась масса, и путешественник спешил задать их идущей рядом Ларе – пока не появился Рэд и не произнес ненавистное «Слезай, пошли». Девушка пожала плечами.

– Так мы и не знали. Сталкер велел колес наглотаться, мы и жахнули. Да ты ж сам видал.

Кирилл действительно вспомнил, что перед ужином отряд дружно заглотил какие-то пилюли. На его вопрос «что это?» Рэдрик отмахнулся: «что надо», и угоститься не предложил.

– Энергетик какой-то? – предположил Кирилл. – Нейтрализующий сонливость?

– Без понятия. Слабенькие, по ходу, колеса, срубать-то – все равно срубало. Но без них мы бы вовсе фиг проснулись. А так – пока на разведку сползали, пока оружие достали…

– Да! – вспомнил Кирилл. – А как же вы пронесли оружие? Вас ведь обыскивали?

Лара хихикнула. Лукаво предложила:

– Хочешь, тоже обыщи? Вдруг найдешь?

Кирилл покраснел.

– Не хочу.

– А зря. Глядишь, понравилось бы… Ну, ладно, – сжалилась Лара. – Смотри. – Сняла с шеи бусы и протянула Кириллу.

Тот недоуменно взял. Бусы как бусы… Разноцветные шарики на нитке. Хотя нет! Не на нитке. Бусины, оказывается, были нанизаны на проволоку.

– Зачем тут проволока?

Лара посмотрела хорошо знакомым взглядом, каким редкий адапт еще не смотрел – словно на глупого ребенка. Стряхнула бусины в горсть, а из кармана извлекла две короткие палочки. Продела их в кольца на концах проволоки и развела руки.

– Берешь вот так, – показала она. – Наклонись ко мне… И сзади на шею. Вот так.

Шею Кирилла обхватила прочная стальная нить. И он сразу вспомнил, что читал о таком оружии. Его практиковали древние то ли китайцы, то ли японцы, в случаях, когда действовать надо было бесшумно. Даже название вспомнил – гаррота. Ковырнул пальцем шею.

– Хрен подцепишь, да? – похвасталась Лара. – Тут главное – быстро! Вроде ничего сложного, а полминуты – и жмур. Скажи, круто?

Кирилл промолчал. Восхищаться лихостью убийства он, в отличие от этой смешливой миловидной девушки, пока не научился.

– А как же вы вышли? Вас ведь заперли?

Лара довольно улыбнулась.

– Так они ж не сразу заперли, чтобы не палиться! И охраны сначала тоже не было – ждали, пока вырубимся. Ну, Сашка с Люком и вышли потихоньку. В соседней комнате спрятались, она пустая. Толяна ведь, урода, жаба душит – в двух спальнях свет жечь! И пасти нас проще, когда все вместе. Вечно мы с Олеськой в одной комнате с пацанами ютимся… Козел. В общем, как Жека сигнал дал, Саня с Люком охранников успокоили и замок открыли. Мы вас искали долго, – сердито сообщила Лара – как будто Кирилл нарочно прятался. – Весь дом обшарили! Кто подумать мог, что надо по сортирам лазить?

– Неужели не слышно было?

– Нет. У Толяна в том крыле, видать, специально все устроено – так, чтобы не слышно. И спальня, куда он вас со Сталкером засунул, и сортир этот долбаный… Вы там, по ходу, не первые клиенты. И крыло-то само заперто! Мы ведь потом почему и поняли, что вы там должны быть – везде все нормально, отовсюду звуки идут, а там дверь такая – даже с виду плотная – и ни фига не слыхать.

– А как же вы ее открыли?

– Жека ножом открыл. Он умеет.

– А нож где взял?

Лара дотронулась до головы:

– В повязке. Он там лезвие прячет, а ручка в кармане лежит, ее не отбирают. Да ты видал!

– Что?

– Ну, ручку! Когда обыскивали, прикалывались еще – научился, мол, играть? Ну, деревяшка такая, круглая.

Кирилл вспомнил и восхищенно ахнул. Ему бы в голову не пришло, что палочку, в которую Джек, выдавая за неведомый музыкальный инструмент, натужно дудел, можно использовать в качестве оружия.

– Не знаешь, так не догадаешься, – с гордостью подтвердила Лара. – Толяновы быки сто раз в руках держали, и ни один не догнал! Так же, как про наши с Олеськой бусики… Это Жека сам сделал. Ты не смотри, что он с виду такой – раздолбай да бабник, руки-то откуда надо растут. Ножик – суперский! Башку отсечет в секунду, охнуть не успеешь.

Кирилл вспомнил «суперский ножик», приставленный Джеком к горлу Толяна. И подумал, что в тот момент красавец выглядел кем угодно, только не «раздолбаем».

– Круто? – довольно спросила Лара. – У вас в Бункере, небось, никто бы не додумался.

– У нас в Бункере оружие не изобретают.

– А зря.

На это Кирилл не нашелся, что ответить.

– Послушай, – вспомнил он. – А ты случайно не знаешь, почему эти девушки… Ну, которые в столовую приходили… Почему они так выглядят?

Лара смотрела недоуменно. Кирилл смешался. Сказать прямо «такие красивые» ему казалось бестактностью. Как будто тем самым объявлял Ларе, что сама она – некрасивая. А он скорее умер бы, чем произнес подобное, Лару находил очень привлекательной.

– У них длинные волосы, темные брови и ресницы, – принялся перечислять Кирилл. – И глаза тоже… Синие, зеленые. Они что… выросли где-то, вроде Бункера? Как я? Ты чего смеешься?

Лара расхохоталась – беззвучно, но так закатисто, что даже остановилась. А телега поехала дальше.

Окликать девушку нельзя – Кирилл уже столько раз получал за нарушение этого правила по затылку и другим местам, что хорошо его запомнил. Кое-как приладившись, сумел перевалиться через борт. Идущие мимо адапты на отставших насмешливо косились. Хорошо, что хотя бы Джек вперед ушел.

– Ты чего? – озадаченно переспросил Кирилл.

Лара еще пуще залилась смехом.

– О-о-ой, дите наивное! Ты что, в натуре решил, что у них – настоящее это все?! «Синие, зеленые», – передразнила она. – Линзы у них в глазах! Хоть малиновые приделают. На головах – парики, ресницы с ногтями – наклеенные, а морды – накрашенные.

– Зачем?

– Чтоб клиенты лучше клевали. Шлюхи это, – объяснила Лара. – Толян их в койки подкладывает, и к своим, и к тем, кто днюет у него. Не бесплатно, конечно, дорогое удовольствие.

Теперь Кирилл понял. Так вот чего лишил Рэдрик команду, объявив, что «сегодня – никаких гулянок»… Должно быть, мысли отразились на лице.

– Да ты не думай, – успокоила Лара, – наши-то не пользуются. Герман говорит, что за такое платить – себя не уважать. Во Владимире и нормальных девчонок полно.

Кирилл внезапно понял, для чего та девица в спальне пыталась его раздеть. Стало жарко. Он молчал, переваривая услышанное.

– А у меня вот нет парня, – неожиданно сообщила Лара. – Встречалась с одним, из Купавны, почти полгода. С позапрошлого похода он меня дождался. А в прошлый раз, еще до Пекши не дошли – мне уж доложили, что с Ленкой снюхался! Ну и, как вернулись, я с ним даже разговаривать не стала. На фиг такой нужен. – Она шмыгнула носом – без особой, впрочем, грусти. – А твою девушку как зовут?

«Какую девушку?» – чуть не брякнул Кирилл. Но вовремя вспомнил о наставлениях Рэда.

– Даша, – выдавил он.

– Ничего так имя, – решила Лара. – Она красивая?

Кирилл задумался. Ему никогда не приходило в голову определять, красивая ли Даша.

– Ну… Да.

– Волосы, небось, длинные? Вот посюда, или длиннее?

– Волосы у нее короткие.

– Как у нас, что ли?

– Нет. Просто стрижется коротко.

Лара разочарованно присвистнула.

– Вот же дура! Я бы ни за что не стриглась. Длинные волосы – красиво… Мне бы такие. – Она легонько потянула Кирилла за волнистую прядь.

Перебирая волосы, задержала пальцы у его щеки.

– Отпусти…

Голос почему-то сел, и получился сип, почти как у адаптов. Отвести Ларину руку от лица не хватало решимости. И не хотелось, если честно. Хотелось, чтобы девушка снова до него дотронулась.

– Сними эту хрень, – касаясь ПНВ, попросила Лара.

– Зачем?

– Да просто так. Сними на минуточку.

Кирилл снял. Привычно зажмурился, сменив четкую черно-зеленую картинку на размытую, смазанную темнотой. Открыл глаза. И пожалел, что не снял прибор раньше.

Над дорогой висел месяц, освещая остатки полотна под ногами, листья растений по бокам от дороги и уходящий вдаль лес. Светил он так ярко, что можно было бы обойтись и без ПНВ. Красиво… А тишина вокруг такая, будто они с Ларой – единственные живые существа на много километров.

В Бункере Кирилла всегда окружали звуки. Даже когда ложился спать, слышно было дальнее гудение генераторов, шелест кондиционера. Здешняя тишина была совсем другой.

– Тихо как…

– В это время всегда тихо. Мошкара – и та ложится. – Лара улыбнулась.

Она вдруг оказалась очень близко к Кириллу. Месяц серебрил ее волосы и отражался в глазах.

– Так и будем стоять? – Девушка приблизила лицо к его лицу.

Она будто чего-то ждала. Кирилл не понимал, чего, и застыл в нерешительности. Ему было приятно от того, что Лара так близко.

– Про Дашу свою думаешь, что ли?

– Нет.

– А про что? – Лара склонила голову на бок. – Чудной ты. Всегда про что-то думаешь, думаешь… – Взяла его за руку.

А потом вдруг отшатнулась.

– Блин! Сталкер идет. Просек, зараза.

– Ларка! – Звука в командирском голосе не было, зато интонаций хватало с избытком. – Я кому говорил – не лезь к нему?

– Да кто лезет-то? – Лара возмущенно фыркнула. – Я, может, в кусты бегала…

– По кустам – с другими бегай. Мало тебе парней?.. А с ним – нельзя! Вали отсюда.

Лара смотрела сердито. Кирилл был уверен, что без ответа командирская выволочка не останется. Но дисциплина в итоге взяла верх. Лара рванула с места и через секунду скрылась из глаз.

– Пошли, – недовольно проворчал Рэд. – Приставала?

– С чего ты взял? Это я ее насмешил – так, что даже отстала. И сам тоже слез, ноги размять.

Рэдрик фыркнул.

– Ноги – ладно. Ты смотри, как бы тебе другое место не размяли.

Смысл сказанного Кирилл не уловил и отвечать не стал.

После вчерашней таблетки – легкий транквилизатор, определил он действие – голова была дурной, но зато ни руки, ни ноги не дрожали. И уже не так тянуло, глядя на Рэда, разрыдаться от стыда. Хотя даже во сне не раз порывался это сделать.

Кирилл снова отчетливо вспомнил, как вчера, привязанный, прыгал на стуле. Вспомнил сверкающий презрением взгляд Рэда. И снова накрыло волной ненависти к себе.

Утром Кириллу повезло: Сталкер бегал по своим командирским делам, а его, полусонного, замотал в палатку и запихнул в телегу Сашка. Потом отвлекся разговором с Ларой. А сейчас не знал, что и сказать. Так глубоко ушел в задумчивость, что от голоса Рэда вздрогнул.

– Что?

– Ты че скис, говорю? – повторил командир. – То все треплешься, что твой флаг на бане, а то вдруг заткнулся? Маешься, что опять терпилой оказался?

Кирилл не ожидал, что адапт так метко попадет в самое больное. Он даже вздрогнул. И попробовал ускорить шаг. Рэдрик без труда догнал.

– Слышь? – окликнул он. – Не бери в голову.

– Почему?! – вскинулся Кирилл. – Почему – «не бери»?! Как будто это не так?!

– Нет.

Кирилл даже остановился от удивления.

– Я ведь, если бы ребята не пришли, все рассказал бы! Я не смог бы смотреть…

– Я знаю, – как само собой разумеющемуся, пожал плечами Рэд.

– Знаешь?!

– Ясный день. Хреновый из меня командир был бы, если б не знал. Я потому время и тянул – чтоб ребята успели до того, как ты сломаешься. Хорошо хоть Толян был уверен, что дрыхнут, как дохлые – иначе не стал бы удовольствие растягивать.

– То есть… – Раскаяние и стыд сменились горькой обидой. – То есть, ты даже не сомневался, что я сломаюсь?!

– Ну да. Было б тут в чем сомневаться.

Кирилл поник головой. Стиснул зубы, чтобы не разреветься.

Я для него абсолютно предсказуем, – вертелось в голове. Я – наивный, убогий, беспомощный слабак! Как же ему, наверное, надоело со мной возиться. И как он меня презирает…

Кирилл снова попробовал ускорить шаг, чтобы оторваться от Рэда. Чтобы, если слезы прорвутся, успеть незаметно их вытереть.

– Ты че понесся? – Адапт, в три шага, Кирилла догнал.

– Пожалуйста… Ты можешь не идти рядом? Я… Мне надо побыть одному.

– Та-ак. – Вместо того чтобы отстать Рэдрик поймал его за плечо. Остановил и развернул лицом к себе. – Ты ревешь, что ли?

Ответить Кирилл не смог. Опустился на корточки и уже не скрываясь, разрыдался.

– Да твою же мать.

Рэдрик уселся рядом. Достал из отобранного у Толяна портсигара сигарету и выкурил. После чего – решив, очевидно, что дал Кириллу достаточно времени, – приказал:

– А ну, колись. Чего тебе Ларка натрепала?

– Ничего... – Если б не это несправедливое обвинение, Кирилл вряд ли смог бы заговорить. Но за Лару нужно заступиться – кажется, причиной слез Рэдрик определил именно ее. – Лара тут вообще ни при чем.

– А кто причем?

Кирилл понял, что командир не отстанет. А еще он понял, что очень хочет оправдаться. Чем больше узнавал и Сталкера, и других ребят, тем больше хотелось перестать быть для них чудной бестолковой зверушкой.

– Я знаю, что опять виноват, – собравшись с силами, начал он. – Но…

– В чем? – Рэд не издевался. И впрямь не понимал.

– Ну… Я ведь опять тебя не послушался. Ты сказал, чтобы без тебя даже в туалет не ходить. А я и не вспомнил.

Рэд неожиданно усмехнулся.

– А знаешь, почему не вспомнил? Самое быстрое в мире – знаешь, что?

– Скорость мысли? – удивился вопросу Кирилл.

– Не.

– Ну тогда, допустим, скорость света…

– Нет!

Кирилл, не веря самому себе, заметил в глазах командира лукавство.

– А что?

– Самая быстрая в мире вещь – это понос! Потому что – ни подумать не успеешь, ни свет зажечь – как уже обгадишься! Вкурил?

И тут Кирилл захохотал. Он смеялся над этой грубой и примитивной игрой слов с таким облегчением, что Рэдрик даже не одергивал, чтобы ржал потише. Сам ухмылялся, знакомой и когда-то пугающей крокодильей усмешкой.

И Кирилл понял, что адапт не злится. Даже, кажется, презирает его уже не так сильно. Это ведь первая со стороны командира – пусть неуклюжая – попытка приободрить «бункерного».

– Забей, короче, и пошли, – заключил Рэд, когда Кирилл отсмеялся. – Никто бы на твоем месте ни о чем подумать не успел.

– А то, что я… ну, рассказал бы…

– Так и я бы рассказал! Да любой бы нормальный рассказал! Что мы, по-твоему, садисты вроде Лысого – смотреть, как человека на солнце жарят?

– Но… Как же… – Кирилл ничего уже не понимал. – Ведь ты говорил – нельзя…

– Да мало ли, что я говорил! Я ж не знал, что так повернется. Если бы тебя или еще кого собрались на моих глазах загорать выкидывать, я бы тоже молчать не стал. Наврал бы что-нибудь, или даже правду сказал – неважно. Важно, что при таком раскладе ты бы жив остался. А дохлого – никого уже не вернешь. Ясно?

Кирилл восхищенно кивнул. Понял вдруг, что выражение, сверкавшее вчера в глазах Рэда, было вовсе не презрением. Командир всего лишь пытался предупредить, что ждать осталось недолго. Что друзья не спят и скоро придут на помощь.

– А вообще, Толян сам своих очкует, – брезгливо продолжил Рэд. – Оттого и прослушку кругом навтыкал – боится, как бы не сковырнули. Все ж че думают? Паханом быть – легко и просто! Сиди себе, попердывай. Ни тебе в поле корячиться, ни на ферме вилами ворочать. А про то, что при таком раскладе за весь поселок башка трещит – не вспоминают… Правильно Евгеньич велел Толяна не трогать. Завали такого – кипиш до небес поднимется! Полпоселка повырежут, пока разберутся, кто круче. Толян – сволота, конечно, да только бычары его – еще хуже.

Кирилл задумчиво молчал. Новые вводные требовали серьезных размышлений, на которые в данный момент времени не было.

– Как ноги-то? – вспомнил командир. – Нормально?

– Да, все хорошо. Послушай, Рэд.

Кирилл, наконец, понял, что его мучает больше всего. Он опять остановился – хотя издали обеспокоенно чирикали – и тронул спутника за рукав.

– Мне нужно научиться драться.

– Тебе?! – Рэд уставился с неподдельным изумлением.

– Да! Я догадываюсь, что задатков у меня немного. Таким, как ты или ребята, никогда не стану. Но, понимаешь… – Кирилл собрался и твердо произнес то, что осознал минуту назад: – Я больше не хочу, чтобы меня били – или тебя, или еще кого-то – а я понятия не имел, как себя вести.

Он был готов к тому, что Рэд начнет насмешничать. Но командир не смеялся. И вообще, за вчерашний жуткий день что-то в их отношениях изменилось. Например, подумал Кирилл, он только что впервые назвал адапта по имени.

Рэдрик размышлял, но явно не над тем, как бы «бункерного» задеть. Скептически разглядывал сутулую фигуру Кирилла. Его поникшие плечи и тонкие руки – и вдруг напомнил Вадима Александровича. В момент, когда наставник изучает стойку с реактивами, уже догадываясь, что ни один из них для предстоящего эксперимента не годится.

– Хреново.

– Что? – вздохнул Кирилл. Имел в виду не смысл выражения, такие вопросы перестал задавать. Беспокоил поставленный Рэдом диагноз. – Почему хреново?

Командир почесал в затылке. Огляделся по сторонам – всегда так делал перед тем как попытаться что-то объяснить.

– Ну вот надо тебе, к примеру, вон тот борщевик завалить, – показал он куда-то вперед.

Кирилл посмотрел и охнул. «Вон тот борщевик», если б вырос около здания Института, легко достал бы соцветиями до третьего этажа.

– Ничего себе… Ой! Сколько их тут!

Он только сейчас обратил внимание, как много появилось вокруг опасных растений. Дорогу обступили настоящие заросли. Кирилл посмотрел под ноги и увидел невысокие полые пеньки. Их было не очень много. Пока… Он невольно стал держаться ближе к Рэду.

– Их вырубают?

– Пилят под корень. – Рэдрик пнул каблуком подвернувшийся пенек. – Здесь еще – цветочки, тут пока Толянова территория. Он успевает с этой дрянью справляться. А у Маринки в Вязниках бойцов мало – так там совсем звездец. В тот раз по дороге еле продрались.

– А как же сейчас пройдем?

Рэдрик пожал плечами.

– Упремся – разберемся. Сперва дойти надо… Короче. Чтобы борщевик валить, инструмент нужен. Пила или топор – так? Без инструментов чем ты его будешь, зубами грызть?

– Не буду, – согласился Кирилл. Подумав про себя, что даже увешавшись инструментами с головы до ног, этакую махину в жизни не одолеет.

– Вот. А мышцы – на руках, на ногах – это те же инструменты, понял?.. А у тебя их нет. Ноги – как руки, руки – как спички. И чем, спрашивается, ты драться собрался?

Кирилл понуро вздохнул. Покосился на мускулистую фигуру Рэда. В Бункере-то собственный облик ему нравился – под землей спортсменов не было. Инородным существом выглядел скорее терминатор Герман.

– Чудной вы народ, – будто прочитал мысли Рэд. – Неужели никогда противно не было, что такой хилый? Ты мужик все-таки.

Кирилл, вспыхнув, промолчал. Не сознаваться же, что семнадцать лет откликался на ласковое прозвище «малыш».

– Ладно, – обронил командир. – Попробовать можно. Только смотри, больно будет! А ты ж непривычный. Тебя чуть задень – слезы градом и валишься, как мешок с навозом… Уверен, что надо?

– Уверен. Не могу же вечно за твою спину прятаться.

– Сказал тоже! Хороша спина – прощелкал, как ты выскочил! А Толяновы гаврики не тормозили. Здоровые, гады, чем он их только кормит…

Кирилл с изумлением понял, что муками совести терзался не один.

– Ты с ума сошел? Откуда ты мог знать?

– Я все обязан знать. Иначе я не командир, а дерьмо собачье.

На это возразить было нечего.

– Короче, сам напросился, – решил Рэд. –. Сегодня – как раз дневка, время будет. Вот и начнем. Окей?

Кирилл с готовностью кивнул. В тот момент даже не догадываясь, на что себя обрекает.

***

В учителя Кириллу Рэдрик выделил Олесю. Свой выбор он никак не объяснил. Лишь гораздо позже путешественник догадался, что никто другой из адаптов не обладал ни невозмутимостью молчуньи, ни терпением – качествами, крайне необходимыми педагогу. Особенно если он вынужден пестовать такого бесталанного ученика.

– Сперва растягиваться будешь, – окинув Кирилла взглядом еще более критичным, чем у Рэда, начала урок Олеся.

Отряд устроился на дневку. Кирилл уже знал, что места остановок выбираются не случайно: адапты давно облюбовали определенные участки дороги и стараются их придерживаться. Бойцы ставили палатки, возились с костром – Олеся с Кириллом в хозяйственных хлопотах участия не принимали. Молчунья – уже, видимо, получившая от Рэда инструкции – отвела Кирилла в сторону, повесила на ветку фонарь и, оглядев площадку перед собой, удовлетворенно кивнула.

А Кирилл подумал, какая же она, бедняжка, некрасивая. Очень худая, с длинным унылым носом, крупными кистями рук и большими запавшими глазами, Олеся была похожа на печального мальчишку. Полная противоположность энергичной и жизнерадостной красавице Ларе. Выговаривая слова, она одной рукой надавливала себе на горло.

После рассказа Рэда Кириллу было жаль Олесю. Он решил, что на уроках будет стараться изо всех сил.

Олеся расставила ноги и подняла руки над головой.

– Делай, как я.

Через два часа Кирилл думал, что теперь точно знает, как должны чувствовать себя пашущие поле лошади. Руки не поднимались, ноги не сгибались, мозг умел считать максимум, до четырех.

И – раз! И – два! И – три! И – четыре…

Спасла его Лара.

– Хватит вам! Ужинать пора. Только помойся сперва, – с усмешкой остановила она Кирилла, готового прямо на карачках ползти прочь. – С тебя, небось, столько потов сроду не сходило… Что, подруга, укатала парня? – Лара с Олесей необидно рассмеялись.

И Кирилл увидел, что не такая уж Олеся и некрасивая. У нее замечательная улыбка. И глаза, когда смеется, вовсе не кажутся запавшими.

За ужином, сидя у костра, он с трудом доносил до рта ложку. Чая так и не дождался, вырубился намертво. Кто из адаптов отнес утомленного спутника в палатку и прямо в одежде засунул в спальный мешок, Кирилл не знал. Был благодарен за то, что хотя бы ботинки сняли.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю